POV Занзас
Что творилось с этим грёбанным мирком? Всё в нём, переворачивалось с ног на голову, чуть не каждый год.
Или это Чёртов Мусор оказался заразным?! Ведь раньше невероятные события происходили только с ним, или вокруг него. А сейчас, видимо я приблизился к нему достаточно для того, чтобы и я попал в этот головокружительный шторм.
Чёрт, а он был прав, когда говорил, что лучше неведение, чем-то, что могут принести знания. Лучше бы мне всю жизнь оставаться безродным псом, чем так….
Вонгола, Вонгола…. Аха-ха-ха-ха-хаха! Я Чёртов грёбанный Вонгола!
И я не могу себе места найти с тех пор, как мы вернулись из Виндиче. Всё время под ложечкой противно сосало. Это и есть та самая «грёбанная интуиция»? Чёрт возьми, во что я вляпался по собственной воле?
Ах, ну да, я всё ещё пытаюсь добиться ответа от Лео. Я помню…
Ещё этот Чёртов Леви. Сдох ведь, как собака, застреленный в спину. Древние вот, раненых в спину солдат даже не хоронили, не разбирая, случайная ли то рана, или боец и правда предал клятву и бежал, а потому и был убит со спины. И семьи этих воинов изгоняли из поселений. Обычай Спарты, кажется….
Сдох и сдох, конечно. Всё равно в аду все встретимся. Но теперь мне чего-то не хватало в душе, в мыслях…. Не хватало для равновесия. Постоянное ощущение, что что-то забыл, что чего-то не хватает — жутко раздражало и злило. Чёрт, будто я сам не полноценен. Не знаю, как объяснить. Это будто ноги, или руки лишиться, или какого-нибудь жизненно важного органа, без которого жизнь не полноценна.
Поначалу это почти не чувствовалось, но чем больше проходило времени, тем ощутимее была эта пустота. Будто бы она расширялась. А ведь Лео говорил, что со временем привыкну….
Хуже всего то, что и мстить-то некому. Об убийце мы ничего не нашли. НИ-ЧЕ-ГО. Хотя, я подозревал, что Чёртов Мусорный Босс прекрасно знал, кто убийца. Да и сам я догадывался, что это кто-то из его врагов. Возможно даже, это был тот же человек, что убил Фортучи. То ли досадить Леонардо пытаясь, то ли этим что-то сообщить, например, что он не может никого защитить, или что следующим мертвецом будет кто-то из тех, что ещё ближе. Кто их знает, что у них в головах?! А вот сам Лео, похоже, если не знал наверняка, то догадывался. Только доказательств причастности своих врагов к этим убийствам у него не было. Предположения одни, да и только. Потому он и молчал. Но если это действительно было так, то получалось, что Леонардо косвенно был виновен в смерти моего офицера. Поэтому ли он молчал? Или потому что тогда у меня было на одну причину больше для того, чтобы ввязаться в его игру, чтобы отомстить за Леви?
Вопросы, вопросы — сплошные вопросы.
Изидоро тоже был моим Хранителем. Я чувствовал его, как часть себя, как остальных. Потому и принял его без вопросов, а вот мужики косились на меня, не решаясь спросить. Не понимали, как так, сразу после смерти одного, выбирать себе другого, будто первый был мне безразличен.
А вот болезнь его…. Как случился тот приступ — меня будто прижало чем-то тяжёлым. Я не хотел, ощущать ещё больше пустоты, не хотел, чтобы она росла во мне, поглощая всё больше…. Чего? Я не знал. И спасение у меня было только одно, как и всегда, это был Леонардо. Что я ещё мог, кроме как довериться ему?
В такие моменты я чувствовал себя бесполезным маленьким котёнком, который не мог никого не спасти, не защитить. Никого, даже самого себя. Он только жался ближе к матери или старшим товарищам, надеясь и веря, что они его защитить смогут от всех бед.
Хах, знал бы мой Мусор, о чём я сейчас думал — обсмеяли бы, или попросту в дурку бы сдали, предварительно лишив пламени и пистолетов, во избежание.
А ощущение собственной беспомощности отлично подпитывало мою ярость с давних пор. Вот только Лео, опять же он, научил меня её более-менее контролировать, потому и выхода эмоциям с помощью моего природного пламени не было. Естественно, что при таком раскладе я возжелал стать сильнее любой ценой, и попросил помощи в этом всё того же Чёртова Мусора!
О, как же на самом деле это бесило! Бесила зависимость. Нужна помощь? Леонардо обязательно поможет. Проблема? Лео обязательно её разрешит. Есть дело? Чёртов Поющий Койот, несомненно, с ним справится. Нужно расслабиться и отвлечься? И тут лучшей компании, чем собственный офицер и Хранитель Облака не найти. Везде этот Лео, Леонардо, Койот, Дон Вонгола, Чёртов Мусор, Тсунаёши, Тсуна, Босс, шеф и тд. Везде и всюду он. У меня уже было ощущение, что мир, нет, вся вселенная действительно крутилась вокруг него. Он везде был, все его знали, и он всех и всё знал.
Или это просто я конкретно двинулся на нём? Патлатый именно так и говорил когда-то…
Чёрт, и ведь о том, что я Вонгола — Лео знал! Но молчал, скотина! Было неприятно, и очень шокирующе узнать это от чужого. Бермуде я бы и не поверил, если бы Лео не согласился с этим. Хотя и понять его можно: после колыбели я не желал даже просто слышать о кровных родственниках.
А ведь я чувствовал! Чувствовал, что Вонгола — моя семья. Поэтому и защищал её интересы, не желая покидать, не смотря ни на что. Потому и так остро отреагировал на то, что папаша меня беспородным щенком обозвал. Я не хотел признавать, что поверил в ложь, чувствовал, что всё не так.
Если бы только Лео сказал мне раньше, быть может, это многое изменило бы.
Но, как бы то ни было, а мне стало от этого легче, хоть и приму это я ещё не скоро. И приду в себя тоже.
Сейчас же голова моя болела о другом. Да, снова о Чёртовом Леонардо. Я чувствовал, и видел, что с ним что-то происходило. Он стремительно менялся, или просто метался. Подпустил меня немного ближе, позволил узнать некоторые причины своих странностей, странно вёл себя, в смысле страннее обычного, говорил часто о чём-то далёком и непонятном, и мыслями был далеко…. Но особенно сильно меня задевало мелькавшая иногда в его глазах пустота, превращавшаяся в отчаяние, почти сразу сменявшееся решимостью.
Мне казалось, что картинка начинала складываться. Все его срывы, болтовня вроде и ни о чём, но о чём-то серьёзном, безумный шёпот, когда он напивался по ночам в одну харю, то, что говорили его старые знакомые, вроде семьи Шимон, похожие на кого-то дети, на чьи лица он реагировал чересчур сильно, какие-то припоминавшиеся разговоры, огромный опыт, и жёсткая философия жизни…. Всё это начинало потихоньку приобретать в моих мыслях упорядоченность и закономерность. Для того чтобы пазл полностью сложился, или хотя бы появилась картинка, мне не хватало главной информации. Не хватало ответа на вопрос, кто такие «ОНИ», о которых говорили Шимон, и о которых он сам шептал, когда напившись, возвращался в прошлое. Припоминал я так же и то, что у Лео был крестник, и что-то — скорее всего та самая гиперинтуиция — подсказывало мне, что его появление связанно с «НИМИ».
И правда, как-то мне не приходило в голову раньше, что до вступления в Варию, во время ученичества у Чёрного Волка и головокружительного карьерного взлёта, у него могла быть ещё одна жизнь. А в ней могли быть люди дорогие ему…. Могли быть? Нет, я был теперь уверен, что они были. Но вот вопрос: кем они были для Леонардо?
Догадка у меня была, которая объясняла всё. Но я боялся озвучить её даже мысленно самому себе. Когда я приходил к ней — заканчивал обычно все свои измышления, потому что дальше думать не хотелось. Слишком много проблем это сулило. Наверное, я не был готов узнать это, иначе, быть может, Леонардо давно бы мне рассказал. Как он говорил? «Всему своё время», кажется?! В кои-то веки, я был с этим согласен, потому и набирался терпения, пока разрешал свои собственные моральные проблемы.
А Чёртов Лео ещё вдруг решил провести какое-то внеплановое собрание, явно собираясь что-то на нём сообщить. Я подозревал, что это связанно с нытьём интуиции, которое я пока не мог идентифицировать.
Он собрал всех: и Вонголу, и Варию, и Эстранео, и Кокуё, и своих Гениев притащил. Как-то неловко, будто собираясь с мыслями, спросил кого-то о какой-то чепухе, раз за разом, обводя нас тяжёлым взглядом. И когда понял, что оттягивать дольше нельзя, спокойно и серьёзно ошарашил:
— Вы все улетаете из Италии на три месяца. У вас три дня на то, чтобы закончить дела, а на утро четвёртого в аэропорту вас будет ждать самолёт. Мне необходимо, чтобы вы исчезли из мира на некоторое время. И это приказ, который не обсуждается! — Жёстко пресёк он попытки возмутиться. — Зачем это нужно? Во-первых, я хочу, чтобы вы потренировались. Вария, Вонгола — ваша первоочередная задача подготовить Эстранео, Кокуё и Гениев.
— Босс, но… — Хотел что-то сказать рыжий.
— Шо, три месяца я переживу и без вас. Но мне нужно, чтобы вы умели защищаться. Да и матери твоей я, помниться, обещал, что не позволю тебе всё время проводить за компьютером. И вообще, будьте любезны не перебивать! — Прикрикнул Мусор, не давая возможности опомниться и переварить сказанное: — Так вот. Тренируя товарищей, не забывайте и о себе. Физические данные — это само собой. Пламя — улучшаем контроль, и желательно, чтобы вы научились им пользоваться без проводников, то есть без колец. На них нельзя полагаться полностью. Почему? Во-первых, эти кольца нам всё равно рано или поздно придётся оставить. Например, передать их следующему поколению. Во-вторых, как мы убедились в случае с Леви — они достаточно своевольны и не надёжны. Никто не знает, просто ли они признали нас, или они признали нас как своих истинных хозяев. И никто не может гарантировать, что они не выберут себе новых владельцев в решающий момент. Я, разумеется, в вас не сомневаюсь, да и интуиция шепчет, что подобного не случится, но подстраховаться всё-таки стоит. Да и кольцо можно снять, например, с бессознательного тела. И если вы будете слишком сильно полагаться на них…. Ну, в общем, вы поняли. — Я хмыкнул. По всему сказанному выходило, что тренироваться усиленно придётся всем, кроме моего Мусора. Мои всё это умели, потому что кольца появились у нас лишь четыре года назад.
Однако Мусор явно перестраховывался и… пытался отвлечь внимание от причин, по которым он решил избавиться от нашего общества. Выходило у него неплохо, если бы ещё он сам не был столь мрачен — все бы поверили, что это всё только ради того, чтобы мы стали сильнее. Но зачем? Неужели он предчувствовал что-то?! Или дело в чём-то ином, а не вечно мрачном, в его представлении, будущем?
Однако почему он решил отправить от себя всех сразу? Учитывая, насколько он терпеть не мог серость будней и деловую суету, я находил только одну возможную причину: интуиция предсказывала опасность для Мусора. А меня он отправлял, чтобы я за ними присмотрел, и в себе разобрался, и интуицию развил.
Появились вопросы, но их я решил задать ему позже, когда мы останемся наедине. Потому и молчал сейчас.
— И ещё, — Продолжил Леонардо. — Активно учимся сражаться на пределе возможностей, не используя пламя. Оно тоже очень не надёжно, и лишись вы его однажды — потеряете больше половины боеспособности. В пример ставлю себя: имя я себе сделал, практически не используя, эту ненадёжную силу, которую действительно можно и заблокировать, и потерять частично или совсем.
Ещё у вас появится прекрасная возможность познакомиться поближе и хорошо сработаться. Что не помешает.
Так, что ещё сказать хотел? — Деланно задумался Чёртов Придурок. - Ах, да! Слушаемся Занзаса, моя дорогая Падаль, и не создаём проблем. Ибо помним: проблемы ведут к раздражению, раздражение к стрессу, стресс к ярости, а ярость к срыву. Личного успокоительного, то есть меня, рядом с моим заместилкой не будет, и это значит, что выплёскивать свои нервы он будет на вас. Поверьте моему опыту: Это очень вредно для здоровья! — Я довольно оскалился. Это замечание мне не могло не понравится. Да и такая забота тоже была приятна. — Да и вы, мальчики, не младенцы, подгузники вам менять уже не надо, следить, чтоб не совали пальцы в розетку — тоже, а значит, вы и сами справитесь. — Говорил он это с ухмылкой на лице. — Если Занзас скажет, чтобы вы оставили его одного — оставьте и не лезьте, даже если это будет длиться несколько недель. Ему тоже есть о чём подумать, чему научиться, и чем заняться.
И ещё…. Моя милая Наги, ты с этими мужланами никуда не поедешь. Как-то страшновато доверять тебя этим озабоченным придуркам. — Придурки обиженно нахохлились, девушка хихикнула в кулачок, явно не зная, радоваться ли ей, что она остаётся подле Босса, или же горевать о разлуке со своей свитой. — Мне будет гораздо спокойнее, если ты будешь поблизости. Так что тебя за это время натаскает моя мама.
Вопросы? — Вскинул брови Лео. Некоторое время все обдумывали необычный приказ. Я же смотрел на хозяина этой кучки мусора. У него был спокойный взгляд уверенного в себе и своих действиях человека. Это означало, что в принятом решении он не сомневался, а значит, и мне сомневаться нужды не было. Да и возможности эта отлучка дарила мне действительно прекрасные.
— Тсунаёши-кун, а что всё это время будешь делать ты, тем более один? — Подал голос Ананасовый Мусор.
— Работать, Муки-тян, работать. — Усмехнулся Чёртов Мусор. — В ваше отсутствие побегать придётся, конечно, но зато меня от работы никто не будет отвлекать, из чего следует, что и моя работоспособность повысится. И да, я не один. Если вы не забыли, за моей спиной вся Вонгола и, поверьте, в ней найдутся люди, которым можно перепоручить часть вашей работы. Да и Вонголой, список тех, кто готов выполнить любой мой приказ, не ограничен.
— Зверёк, я, разумеется, не сомневаюсь в тебе, но всё же неужели это действительно необходимо? Если нам нужно тренироваться, то мы могли бы частями…. — Я хмыкнул: мозги всё-таки есть.
— Если проще, то зачем это нужно? — Задал вопрос иными словами Солнечный Мусор. Леонардо прищурился:
— Если не хотите, чтобы вам лгали — не задавайте лишних вопросов. Вернётесь — всё поймёте сами. А сейчас, прошу меня простить, но я не хотел бы это обсуждать, тратя свои драгоценные нервы.
— Чёртов Лео…
— Король…
— Так, моя дорогая Вария, товарищи, а вам я искренне советую вспомнить, когда вы в последний раз были в отпуске. — Мои придурки глубоко задумались, но Мусор ответа и не ждал: — Можете эти три месяца отпуском и считать. Я-то вас знаю, Падаль. Вы там по большей части дурака валять будете. Только вы главное не как в прошлый наш отпуск…
— Иши-ши-ши, Король, так ты же с нами активно участвовал в увеселениях тогда…
— Ага, и именно поэтому жители того острова на Гавайях до сих пор вздрагивают при шипящем смехе, и громком оре, сторонятся гомосексуалистов, вовремя выкидывают мусор и после полуночи из дому не выходят. А при слове «Вария», как опоссумы падают на землю плашмя и притворяются мёртвыми. Нас больше туда никогда не пустят…. По крайней мере, добровольно. — Покивал Чёртов Мусор, припоминая наш отпуск года три или четыре назад. Мы тогда знатно пошалили… за счёт Вонголы, выиграв семье войнушку. До сих пор не знаю, сколько старику пришлось заплатить за нас, и за моральный, а в некоторых случаях и физический ущерб, нанесённый нами тогда местным жителям, которые мешали нам нарушать их же законы….
— Тю, Тсуночка, мы же их к нашей культуре приучали. Они нам рады будут…
— До нервной икоты. — Хмыкнул Патлатый.
— Ноутбуки-то с собой можно взять? — Некоторое время спустя робко подал голос один из мусорных Гениев, чем вырвал меня из приятных воспоминаний.
— Записную книжку – да. Ноутбук – нет. — Категорично ответил Босс. — К тому же там, куда вы летите — электричества — тю-тю. Любая техника в таких условиях становится почти бесполезной. Разве что замкнуть где-нибудь что-нибудь внутри ноута, чтобы огонь добыть. Ну, или в качестве зеркала….
— Куда мы летим, ты, разумеется, не скажешь, да, Мусор? — Прищурился я.
— Ты это место знаешь, и бывал там не раз. А больше я ничего не скажу. — Вот озадачил, так озадачил.
— Чтож, раз это приказ — у нас нет выбора. — Констатировал я, потирая руками, и обдумывая, что сделать в первую очередь: подгадить своим мужикам, рассказав, что у них теперь их обожаемый «садист» за главного, или доделать отчёты, передав их Вонгольскому Мусору, тем самым подгадив ему? — Я предупрежу свой Мусор, что ты за главного, и если что — все вопросы к тебе.
— ВРОООЙ!!! Чёртов Босс! — Возмутился Патлатый, звуковой волной всколыхнув мою ярость. Дать бы ему по морде, но ведь обидится, и откажется бумаги разбирать, падла. Давно грозился, но всякому терпению рано или поздно приходит конец. Кто знает, когда у моей Гордой Акулы сдадут нервы?!
— Что? — Переспросил я у него. — Приказ ты прекрасно слышал, Патлатый. Упёртость нашего главного Мусора мы все знаем. Знаем, что спорить и сопротивляться бесполезно. Возмущаться — тоже бессмысленно. Семью на него одного оставить можно без сомнений. Тем более, раз сам уверен, что справится. Наше мнение, кроме нас самих никого не интересует, значит, и выбора-то у нас нет, кроме как притвориться паиньками. Кроме того, я сам в кои-то веке, согласен с Мусором: отлучка нам не помешает. Я не согласен только с её временем. Не многовато ли, а?
— Чего? Правда, что ли согласен? — Притворно удивился мой любимый Мусор.
— Представь себе, и такое бывает. — Развёл руками я, криво ухмыляясь.
— Хорошо. Жаль, что бывает это крайне редко. — Покачал головой он. — А времени немного. Всего-то три месяца, за которые мы отдохнём друг от друга, я, наконец-то, смогу спокойно поработать, а вы разобраться в себе. Как раз всё утрясётся, и вы вернётесь…. — Слух уловил лишь «всё утрясётся». Я прищурился: утрясётся что?! — Боюсь, к тому времени я буду вас ждать с огромным нетерпением.
— О, это весомый аргумент, Джудайме. — Хмыкнул Ураган Мусора.
— Леонардо, а…
— Ребят, Доминик, Габриэль, Лучано, Микеле, вам я советую слушаться остальных. Придурки, конечно, но своё дело знают. С опытом ничего не поделаешь, а его у них больше. Кокуё, Спан, Шо — к вам это тоже относится. А вы, — Лео обвёл всех неназванных грозным взглядом. — Не злоупотребляйте моим доверием. Если что — с вас спрашивать буду. Чем больше опыта и сил — тем ответственность, а значит и спрос больше. Имейте это в виду, и постарайтесь обойтись без вмешательства Занзаса. — Он снова обвёл всех нас тяжёлым взглядом, будто удостоверяясь, что никто ерепениться не станет. Вопросов к нему больше ни у кого не было, и он, облегчённо вздохнув, закончил собрание: — Думаю, что это всё. Появятся вопросы — кабинет где мой, вы знаете. — Встал, и уже от двери напомнил: — Да и… отчёты мне не забудьте притащить. — После чего скрылся за дверью. Я мгновенно почувствовал, что почти все взгляды скрестились на мне и закатил глаза:
— Что вы хотите от меня услышать? На этот раз я не в курсе его планов. О причинах догадываюсь, но и только. И вам их, в любом случае, сообщать не намерен, раз уж Чёртов Лео не снизошёл. Если вы чуть-чуть пошевелите той единственной извилиной, что иногда содрогается от предсмертных мук в ваших черепушках, то поймёте: какие бы ни были у него причины — для каждого из нас это к лучшему. — Я встал, и отправился на выход: — И вообще, я вам не сурдопереводчик, вы не глухонемые, а приказы не обсуждают, их исполняют.- И на этой ноте я смылся от Мусора в свой кабинет, чтобы побыстрее закончить дела и иметь возможность подольше побыть с Лео наедине.
Два дня в особняке правила предстартовая суета с отголоском обречённости. Народ уныло ползал по особняку, пытаясь создать видимость бурной деятельности. Мало кто был действительно занят. Тяжелее всего пришлось тем, кто отвечал за разведку, да Патлатому с Солнечным, потому что они отвечали за всех. В конце концов, эта суета переросла в очередное соревнование между Вонголой и Варией. Спорили о том, кто раньше сдаст все дела. Ну, мой Мусор не оплошал, сосредоточился и… в итоге я сдал все дела к концу второго дня, и успел посвятить Леонардо в те дела Варии, о которых он не знал, чтобы он без проблем управлял моим Мусором.
Уж не знаю, бегали ли Мусор к Лео задавать вопросы, но самого его не было видно и слышно эти два дня. Он сидел в кабинете безвылазно и что-то напряжённо планировал. Однако на третий день он внезапно отложил все свои дела, и весь день помогал собираться своему Мусору, проводя с ними, да и с нами тоже, всё своё время. Я всё никак не мог поймать его одного. И только лишь поздно вечером, почти ночью, когда все вещи были собраны, проверены и перепроверены на наличие, он отправил всех спать. Я понял, что это мой шанс попрощаться.
Нашёлся он в своей комнате. Стоял, облокотившись рукой об оконную раму. Весь напряжённый он вглядывался в темень на улице, будто видел в ней что-то… будущее, к примеру.
Я закрыл за собой дверь, и подошёл к Лео, обнимая поперёк живота со спины, и зарываясь носом в жёсткие, как проволока, волосы, почти сразу чувствуя на своей руке чуть тёплую, шершавую от шрамов и старых хронических мозолей, появившихся в результате постоянного использования оружия, руку.
— Что ты видишь там, в темноте? — Спросил я.
— Темноту или своё будущее, я пока не решил. — Безэмоциональным голосом произнёс он, и словно не отвечая на вопрос мне, а самому себе говорил это.
— Ты ведь отправляешь нас не из-за нашей слабости, а из-за того, что чувствуешь приближение опасности, так?
— Да. — Лаконично ответил Лео, чуть погодя, погладив мою руку, и добавив: — Но и из-за слабости тоже. Просто решил убить всех зайцев за раз.
— За двумя зайцами погонишься — ни одного не поймаешь.
— Не нужно за ними гоняться. Нужно рассыпать приманку, и натянуть силки. И тогда все проблемы решатся сами собой. — Возразил он, и с кривой ухмылкой добавил: — Останется только кровавый урожай собрать. — Я хмыкнул, одновременно забираясь рукой под рубашку, и проводя ею по плоскому, накаченному животу с выраженными кубиками пресса, и по памяти нащупывая несколько малозаметных шрамов.
— Три месяца — это так долго. — Выдохнул я.
— Целая жизнь, и всего лишь мгновение. — Согласился Чёртов Мусор, откидывая голову мне на плечо и тем самым открывая шею для моих губ. Сам, тем временем, он завёл руку за спину, и с силой провёл по моему бедру. В этом движении что-то чувствовалось. Не знаю что, но это было очень похоже на отчаяние обречённого, что мне категорически не нравилось. — Присмотри за парнями немного, хоть одним глазком. Но не сиди сутками, пусть учатся самостоятельности и рассчитывать не только на наши плечи, но и друг на друга. Не скоро, но нам предстоят нелёгкие времена. Больше мне, чем вам, но и вас заденет. Не скоро, но время пролетит очень быстро. Просачиваясь, словно вода сквозь пальцы. — С этими словами он переплёл свои пальцы свободной руки с моими, и чуть вывернувшись, и повернув голову, заглянул в глаза: — Вы должны уметь защищаться. Вы все, и ты…. Повзрослей, Занзас. От этого многое зависит. Многие жизни. Я не могу вечно прятать вас от мира за своей спиной.
— Знаю. — Недовольно поджал губы я. — Я и так слишком долго рассчитывал на тебя. Знаешь, в той истории с Оливьери, я впервые почувствовал себя абсолютно беспомощным…
— Потому и попросил научить?
— Да. Собственная беспомощность бесит, знаешь?
— Знаю. — Кивнул Леонардо, будто не мне, а своему отражению в стекле. — Это единственное, перед чем склоняет голову моя гордость. Только чувствуя себя беспомощным, я решусь попросить помощи.
— Да, вот и я хочу стоять наравне с тобой, а не позади на шаг. Скажи, только честно, у меня есть шанс?
— Ещё лет семь назад — не было, и быть не могло. А сейчас…. Боюсь, что скоро именно я буду у тебя за спиной. — Покачал головой он, вздыхая.
— Что ты имеешь в виду?
— Здоровье уже не то, что прежде. И дело вовсе не в нервах. — Предупредил он моё возмущение по поводу его нытья. — Я уже довольно-таки давно спускаюсь с пика своей силы. Вряд ли у меня на пути появится новый такой пик. Травмы, знаешь ли, напоминают о себе всё чаще. Единственный выход тут — это попросить какого-нибудь безумного учёного клонировать моё бренное тело, без травм, и переселиться в него. Но это бред, ты и сам понимаешь….
А ты…. Все вы только начали развивать заложенный в вас потенциал. Вы только поднимаетесь к пику своего могущества. Однажды, если буду жив, мы будем равны. Потом ты уйдёшь вперёд, и меня, достигнут остальные. — Горько произнёс он так, будто бы это уже случилось. Но травмы…. Хотелось бы знать об этом больше. Хотя, нет, я не хотел знать, что есть что-то серьёзнее его шрамов и переломов. — Правда опыта у меня всё равно будет больше и знаний. Да, эту пропасть вам не перепрыгнуть никогда.
— Печально всё это. — Произнёс я, вдыхая его тонкий аромат лайма, японской мяты и чего-то хвойного.
— С какой стороны посмотреть. — Усмехнулся Лео. Некоторое время висела над нами уютная тишина, но Мусор её прервал: - Да, жаль что семья, это не то, что у нас есть право выбрать. Хотя говорят, перед тем как воплотиться на земле, нам предлагают несколько вариантов на выбор, и мы выбираем или лучший, или тот, в котором смогли бы научиться чему-то большему, возвыситься, пройти через какие-то кармические отработки, подчищая или и вовсе разрешая конфликты старых воплощений с уже знакомыми душами.
— К чему ты это? — Спросил, но и так понимал, что Лео пытался донести до моего, уже пьяного им, сознания какую-то мысль.
— Семью не выбирают. А потому нет смысла обвинять тех родных, что у тебя есть. А если слухи правдивы, то мы сами выбираем себе проводников. Я хочу попросить тебя не делать поспешных выводов, тем более не зная обстоятельств. Не суди, да не судим будешь.
— Ты о том, что я оказался Чёртовым Вонголой? — Мрачно констатировал я.
— Да.
— Лучше бы ему оказаться мёртвым.
— Секондо жив, и ты это чувствуешь. — Возразил он мне с укором в голосе. — А смерть…. Где-то я слышал фразу: «Многие из умерших достойны жизни, а многие их живущих — смерти. Ты можешь возвращать жизнь? Нет? Тогда и не спеши осуждать на смерть».
— Это из Властелина Колец, Мусор.
— Аха-ха-ха. А говоришь, что это я много фэнтази читаю. — Хихикнул Леонардо. — Ладно, не суть, к чему я это? Ах, да! Кто знает, что привнесёт Рикардо в нашу жизнь, твою и мою? Вряд ли, однако, он сделает хуже, чем уже было. Да и ты не слабый ребёнок уже давно…. — Он снова погладил меня по руке, и вернул руку в исходное положение, переплетя наши пальцы. — В общем, я прошу повременить с выводами, как и с составлением своего отношения к нему. Пока с тебя хватит и примирения с мыслью о том, что за Вонголу ты сражался не зря, и она буквально течёт в твоих жилах. Это, кстати, объясняет, что у нас с тобой одна группа крови и практически идентичный генотип.
— И правда, слишком много совпадений. Чувствую себя идиотом: и как я не замечал всё это раньше?! — Я раздражённо передёрнул плечами.
— Наверное, не хотелось размышлять о пустяках, или были более серьёзные вещи для размышлений. — Пожал плечами он.
— И много у тебя планов на эти три месяца? — Смена темы не помешала бы…
— Да. — Чёртов Мусор вывернулся, разворачиваясь ко мне лицом, и упрямо сверкнул глазами. В них, в этих глазах, светилось насмешливое превосходство: — Я собираюсь поставить на колени перед собой Вонголу полностью, а не только основную инфраструктуру, заставить чуть не молиться на себя. Добиться того, чтобы альянс мне в рот заглядывал. Заинтересовать собою всех выгодных союзников и нейтралов, и избавиться от невыгодных. Припугнуть врагов, или хотя бы склонить их в нейтральную сторону. Плюс напомнить своим оппонентам по игре, что я не маленький мальчик, и способен их просчитать. Как бонус: прибрать к рукам несколько сил мирового уровня, почистить семью от шпионов, и навестить крестника. — Он резко прижался к моему плечу, обнимая, и судорожно выдыхая. — Ему будет восемь. А я в прошлом году его не навещал. Он, наверное, сильно обижен…. Его мать мне голову открутит, а потом пришьёт на место ржавой иглой, или и вовсе просто примотает колючей проволокой, если я в этом году не смогу к нему вырваться.
— Масштабные, я бы даже сказал наполеоновские планы. — Прокомментировал я, полностью игнорируя информацию о его крестнике, и то, что сам Чёртов Лео относился к нему как… как к сыну. — Но ты же у нас интриган и император покруче каких-то там Наполеонов, грезивших о порабощении Европы. С твоей манией убивать сразу нескольких зайцев — эти планы не такие уж и масштабные. Да в одиночку ты с этим справишься явно лучше, раз уж тебе за нами присматривать и решать наши проблемы не придётся. Но потом… — Я оторвал его от себя, и наигранно грозно взглянул, на вмиг загоревшееся лукавство в глазах цвета виски.
— Да-да, я сгружу часть дел на вас. А сам сяду в креслице, закину ножки на стол, и время от времени буду на всех порыкивать, для порядку, чтоб не расслаблялись. — Пообещал он.
— Не усидишь, спорим?
— Нет. Не усижу. Но ведь иногда приятно помечтать? — Лукаво ухмыльнулся Чёртов Мусор. Я рассмеялся:
— Ты бесподобен. — Выдохнул я
— Я знаю. — Он ткнулся мне носом куда-то в ключицу, потёрся, и жалобно проскулил: — Домой хочу.
— Домой? Какие проблемы?! — Удивился я. — Машина — и через час, максимум, ты уже будешь дома.
— Нет. Я хочу домой, в Бразилию. Но туда мне путь закрыт…. Нельзя сейчас мне ещё больше душу бередить.
— Расскажешь мне об этом однажды?
— Если буду жив. — Чёртов беспокойный Мусор отстранился, и снова лукаво улыбнулся: — Но мы так и будем стоять и болтать?
Одна секунда, и мы вцепились друг в друга, как вцепляются волки, борясь за место вожака. Такой она и была, наша страсть. Вечной борьбой, правда, не друг с другом, а с самими собой. Все не выплеснутые эмоции, невысказанные слова, вся не утолённая жажда — всё это сплеталось в один клубок, и, образуя нашу страсть, в которой всего хватало. В такие моменты мне казалось, что мы, два разных, но очень похожих человека, живём одну жизнь. И чувства у нас были общие….
В этот раз мне удалось его подмять под себя, хотя он не очень-то и сопротивлялся. И был невероятно отзывчивым: изгибался и метался подо мной, как девственник, стонал и подставлялся лучше профессиональной бляди, но искреннее, и прижимался, грозя раздавить меня в своих объятиях. А ещё, в прочем, как всегда, сводил меня с ума своими действиями: то сжимал меня в себе так, что искры из глаз грозились посыпаться, то раздирал кожу спины когтями так, что казалось, он пытался её просто снять с меня, то едва ощутимо и очень нежно касался напряжённых мышц моего живота. От таких контрастов крышу сносило напрочь. Трахались, как будто расставались навсегда, а не на несколько месяцев.
И после оргазмов, таких, что казалось, в пропасть летишь, теряя сознание, я снова и снова пытался прогнать мысли о том, откуда у него такой профессионализм. С самого начала наших отношений он знал, как лучше всего на меня воздействовать. Но тогда ему четырнадцати не было, хоть и выглядел он на пятнадцать-шестнадцать. Вряд ли насильники его ласкали, так откуда такие знания? Книжек начитался? Интуиция, в ней всё дело? Или же что-то иное?! Я вновь и вновь гнал от себя прочь мысль о том, что порой он и правда, казался настоящей блядью, продажной сучкой. Сейчас же, эти мысли отдавались во мне смутными ощущениями, что не всё так просто, и дело совсем не в книгах, и не в грёбанной интуиции, которая знала всё. Но знать в чём именно — не хотелось.
А Чёртов Мусор, то ли чувствуя, то ли и правда, читая мысли, нежно провёл по моей щеке и попросил ни о чём не думать, опрокинув меня на спину, и оседлав. И я не думал ни о чём, потому что вёлся на него, как мотыльки ведутся на огонь, путая его со светом, или привлекаемые его теплом.
Кажется, отключились мы снова утром.
А потом снова была суета, много машин, аэропорт и военный самолёт, лётчик которого сначала полушутливо отдал Леонардо честь, а потом обнял, как старый друг, похлопывая по плечу. Говорили они, кажется, по-испански. Был и короткий поцелуй в уголок губ, пока никто не видит, и Ананасовый Мусор, выпрашивающий «поцелуй на прощание» и получивший один на всех, воздушный, но зато очень смачный. Было и нытьё мелкого Коровьего Мусора, который не хотел расставаться с «Цуной», но которого тот каким-то образом умудрился воодушевить на поездку. Была долгая погрузка, разбег и взлёт. И ещё была одинокая, закутанная в длинный плащ фигура далеко внизу, которую я видел из иллюминатора. Одинокий, не смотря на девушку, жмущуюся к нему.
Земля улетела у нас из-под ног, и я понял, что это был поворотный момент нашей жизни. Куда вёл этот поворот — было не ясно. Это могло показать только будущее, туманное и отчего-то казавшееся мне мрачным…
Конец POV
***
Военный самолёт защитных цветов набирал высоту, унося своих притихших пассажиров, будто почувствовавших важность момента, на далёкий, забытый всеми остров. Одинокая, завёрнутая в плащ фигура, прижимая к себе хрупкую девушку, провожала самолёт взглядом до тех пор, пока тот не скрылся в невысоких тучах, из которых накрапывал мелкий дождик.
— Ну, вот и всё. Надеюсь, что ещё не всё потерянно. Но мой выбор сделан. И куда он приведёт — покажет жизнь. — Прозвучал тихий шёпот, едва услышанный девушкой. – Да, покажет только жизнь…
Конец Первого сезона
***
