Мой персональный дьявол

Просыпаться в чьих-то объятиях непривычно и крайне смущающе. Но нельзя сказать, что неприятно. Хибари теплый и пахнет от него надежностью и силой. Демон еще спит, а Тсуна не рискует даже шевельнуться, просто разглядывая мужчину, и впитывает в себя непривычный образ. Мягкое, умиротворенное выражение лица, бледные губы не растянуты в раздражающей надменной усмешке. Хибари просто само очарование: мирный и какой-то домашний. Словно мужчине тут, в постели Тсунаеши, самое место. От таких неподобающих мыслей к щекам приливает кровь, становится стыдно за самого себя. Тсуна прикрывает глаза, шумно выдыхая, и чувствует, как сомкнутые на поясе руки стискивают его сильнее. - Чего пыхтишь с утра пораньше? – сонно бормочет Кёя, переворачиваясь с бока на спину и утягивая совершенно не сопротивляющегося юношу на себя. Тсуна неловко ерзает, не зная, куда в таком положении ему девать руки – пришлось судорожно вцепиться в крепкие теплые плечи. - Просто так, - Тсуна краснеет под пристальным взглядом и утыкается носом в шею мужчины. Тот хмыкает и запускает пятерню в растрепанные каштановые волосы. - А куда полукровка подевался? - Гокудера-кун не живет со мной, - бурчит Тсуна, с трудом сдерживая порыв куснуть привлекательную шею. - Я не об этом. Его присутствие вообще не ощущается. - Не совсем понимаю, что вы имеете в виду, но он уехал, - юноша приподнимается на локтях, вглядываясь в насмешливые серебристые глаза с мелькающими в них алыми всполохами. - Дорос, значит, - довольно усмехается Хибари. – Наконец-то смогу потягаться с ним в полную силу. А то даже скучно было. - О чем это вы? - А разве он не рассказывал? – Тсуна отрицательно замотал головой, и Хибари цокнул. – Странно. Я думал, он должен этим гордиться. - Тогда объясните вы, - решительно заявил юноша, устроившись поудобнее. - Не боишься, что полукровка сердиться будет? Расстроишь свою мамочку, - демон тихо смеется, а шатен в ответ корчит сердитую рожицу. - Просто расскажите мне и все, Хибари-сан. - Попробую, хотя там не все так просто и понятно. Ты уже знаешь, что твой дружок – полукровка, дитя человека и ангела. Среди нас их называют нефилимами, они редкие существа и очень-очень сильные. Но, в отличие от простых ангелов, им не чужды людские желания. Дает о себе знать кровь, - Кёя потягивается, ненавязчиво опуская руки юноше чуть пониже поясницы. Савада недовольно зыркает, но никак не комментирует, молчаливо требуя продолжать свой рассказ. – Так вот, нефилимы до определенного возраста отлучены от небес, не могут подниматься к Отцу и не могут показывать свои крылья смертным, в отличие от истинных ангелов. Они такое могут, счастливчики. Когда же нефилим достигает нужного возраста и если к этому моменту он остался чист, то ему разрешают подняться на небеса и пройти обряд инициации, укрепляющий статус ангела, связывающий кровь человека определенными узами. В подробности ритуала не вдаюсь, ты все равно их не поймешь, - хмыкает мужчина, и Тсуна активно кивает. А потом смущенно бормочет: - Но ведь Гокудера-кун и Ямамото… - Насколько я понял, они так и не переспали, - Кёя хитро щурится, наблюдая за предсказуемо покрасневшим Савадой. – В их случае секс даже по большой и светлой любви может аукнуться негативом. - А в нашем? – случайно вырывается у Тсуны. Он смотрит на пораженно замершего с широко распахнутыми глазами демона и медленно соображает, что именно он ляпнул. А когда до него окончательно доходит смысл короткого вопроса, Тсуна мигом слетает с приходящего в себя мужчины, заматывается с головой в одеяло и уползает на другой край кровати, бормоча себе под нос паническое: «Забудьте-забудьте-забудьте». - Еши, такое невозможно забыть, - Хибари тихо смеется, уловив в воздухе потрясающий шлейф стыда от невинной души. Не такой уж этот Савада и одуванчик. – Но в нашем случае… Все зависит от того, что ты чувствуешь. - Это как? – голос юноши звучит приглушенно из-за толстого слоя одеяла – покидать свое убежище он пока не планирует. - Душа ведь твоя и испортить ее можешь только ты сам. Своими эмоциями, поведением, всем, в общем-то. И если ты в меня влюблен, - тут Хибари не удержался и мурлыкнул, слыша приглушенный писк из-под одеяла, - то даже после секса твоя душа останется чиста. - А вы? Разве чувство не должно быть ответным? – юноша осторожно выглянул и посмотрел на расслабленного демона. - У меня нет души. И нет того, что можно было бы запачкать, - пожал плечами Кёя, прикрывая глаза. Тсуна обреченно вздохнул и подполз к мужчине под бок, подтащив одеяло и замотавшись, как в кокон. Все же он и правда вроде бы влюбился. - А мне кажется, что у вас есть душа. И она ничем не хуже моей. *** Мукуро не первый час сидел, прислонившись спиной к ногам своего обожаемого ангела, и тупо пялился в одну точку. Нельзя сказать, что он так уж жаждал оказаться в эпицентре событий, но все же… Даже Кёе-куну разрешили заниматься поисками Велиала, а ему запретили! Ну что за несправедливость! - Ты странный сегодня, - в волосы зарывается прохладная ладонь, и у Мукуро мурашки по телу бегут от этого прикосновения. Теперь им не брезгуют. - Почему это? - Тихий, - с грустной улыбкой протянул ангел. – И не лезешь со всякой ерундой. - Настроение не то, - Рокудо прикрывает глаза. – Много всего происходит, а я ничего не могу сделать. - Поделишься? – голос непривычно нежный и ласковый. Демон мгновенно «тает», поддается очарованию своего белокрылого возлюбленного. - Наверху идет восстание. Сильные демоны направлены на поиски этого паршивого бунтаря, и я боюсь, если честно. Люцифер и Кёя-кун злы. Очень. Если они оба дойдут до своей крайней точки, от преисподней камня на камне не останется. - И кто же этот бунтарь? – ангел перебирает отливающие синевой мягкие пряди волос, стараясь лишний раз не опускать взгляд ниже плеч демона – свободная кофта болтается на плечах, немного обнажая лопатки, рядом с которыми виднеются темные на алебастровой белой коже полосы шрамов. От одного их вида сердце сжимается от боли. - Велиал, - коротко бросает Мукуро. Ангел вздыхает. - От него всегда были проблемы, как я слышал. Я был рожден после его падения, но последствия его деяний застал. - Он ужасен даже для демонов. Люцифер до последнего был против его вхождения в ряды Лордов. - Я вполне понимаю гнев Люцифера, но почему на Велиала взъелся и Хибари? - Оя, старая, как мир, история, - Мукуро совсем неожиданно для ангела хихикнул. – Кёя-кун с ним характером не сошелся. - Погоди. Разве были те, с кем Хибари сошелся характером? – ангел улыбнулся, чуть шевельнув прижатыми к спине крыльями. - Этот момент мы опустим, - быстро кивнул Рокудо. – С Велиалом он вообще не сошелся. От слова «совсем». Это была ненависть с первого взгляда. Ты просто представь: прямой, как рельса, Кёя-кун и подлый, способный на любую, самую дерьмовую подлянку Велиал. Они противоположности. И остались ими до сих пор. И Кёя-кун так и не смог простить Велиалу личную подлянку. Хреновая была ситуация. - Я не слышал о таком, - закусил губу ангел, чтобы не выдать своего любопытства. Рокудо пожал плечами. - Неприятная тема, вот ее и не ворошат лишний раз. Кёя-кун очень остро реагирует, когда речь заходит о том случае. Он даже не внял настояниям Отца и не простил. Взял грех на душу, еще будучи ангелом. Велиал тогда передал ему неверную информацию, и Кёя-кун пришел в назначенное ему место на два часа позже. Погибли люди, семья, за которыми Хибари должен был присматривать, их хранители и трое ангелов, один из которых был Кёе-куну кем-то вроде друга. Никогда не забуду ту ярость в его глазах, - Мукуро плотно зажмурился – образ взбешенного Хибари до сих пор виделся многим ангелам в кошмарах. – Он чуть не убил Велиала прямо в чертогах Отца. - Никогда бы не подумал, - ангел поджимает губы, а крылья против воли принимают оборонительную позицию. – Разве ангелы могут быть так жестоки? - Про кого ты спрашиваешь? Хибари вовсе не был жесток – он всегда был справедлив до зубного скрежета, - мотает головой Мукуро. – А вот Велиал… он никогда не был одним из нас. Даже Люцифер сохранил свою ангельскую сущность, хоть и потерял связь с Отцом. - А что тревожит тебя? – ангел наклоняется немного вперед, чтобы заглянуть демону в лицо. Рокудо хмурится. – Ты долго держишь меня в плену. Я научился тебя читать. - Это встревожит тебя. - Просто скажи мне, Мукуро-кун. - Велиалу нужен Тсунаеши, - ангел отшатывается от него, вжимаясь спиной в стену и распахивая крылья, встопорщив перья. На красивом лице отразился неподдельный ужас. - Только не он… Мой Тсу… Рокудо только тяжело вздыхает, обхватывая себя руками. Пока он и правда ничего не может сделать. «Вся надежда на тебя, Кёя-кун. Найди выход из этого дурдома». *** Тсунаеши чувствовал себя не в своей тарелке, ерзая на скамейке и поглядывая на бейсбольное поле. Скучающий по любимому Ямамото поймал его на перемене и позвал посмотреть на тренировку. И Тсуна просто не смог отказать просящим карим глазам. Гокудеры не было уже три дня, и изначально неплохо державшийся Такеши с каждым днем все больше становился похожим на побитого щенка. Хибари объяснял это тем, что между полукровкой и человеком образовались узы, которые вынуждают Ямамото тосковать без своего ангела. И, скорее всего, Гокудера про эти узы знать не знает. Оставалось только по мере возможностей поддерживать Такеши, чтобы бейсболист совсем не зачах. Савада не слишком хорошо разбирался в бейсболе, чтобы помочь Такеши разобраться в косяках, допускаемых игроками. Но познаний юноши хватало для понимания – играет Ямамото отлично. Парень словно начинал жить игрой с того момента, как его рука смыкалась вокруг рукоятки биты. Почему-то сразу появлялась стойкая уверенность, что с таким игроком сборная университета никогда не проиграет. - Тсуна! – Ямамото летел к нему, радостно размахивая рукой. Савада помахал в ответ, с улыбкой глядя на запыхавшегося друга и вспоминая, как Гокудера всегда ласково журил любимого за насквозь промокшую футболку. – Ну как тебе? - Я говорил, что мало понимаю в этом, но твоя игра мне действительно нравится, - Тсуна смущенно почесал нос, улыбнувшись в ответ на искреннюю улыбку. Неожиданно Ямамото рассмеялся, начиная переодеваться прямо на улице. - Хаято бы сказал, что я идиот с мячиком вместо мозгов, раз меня так волнует моя игра, - отсмеявшись, пояснил Такеши удивленному юноше. - Но ты же знаешь, что он любит смотреть, - улыбается Тсунаеши. – Просто никогда не признает, что ты очень даже хорош. - О, он скорее себе язык откусит, - хмыкнул Ямамото, как-то переменившись в лице. Тсуна поправил сумку и коснулся руки друга. - Ямамото? - Тоскливо без него, - повел плечами парень, перекидывая сумку через плечо и устремляясь к выходу с территории университета. Тсуна шел практически вплотную к нему. - Гокудера-кун вернется сразу же, как разберется со своими делами, - успокаивающе протянул Савада, косясь по сторонам. У него снова прогрессировала паранойя. - В том-то и дело, - закусив губу, отозвался Ямамото. Тсуна даже вздрогнул, заслышав в голосе беспечного друга затаенную боль. – Я боюсь, что он не вернется. Не сможет или не захочет. Хибари говорил мне о таком. Никто не знает об этой инициации, мало ли, что там у Хаято в голове перемкнет. Может, он меня даже не вспомнит. - Это маловероятно, Ямамото, - Савада ободряюще похлопал друга по плечу. – Гокудера-кун упертый и тебя очень любит, хоть и не говорит этого вслух. Он никогда тебя не забудет, что бы с ним не случилось. И я уверен, что совсем скоро он к тебе вернется. - Спасибо, Тсуна, - Такеши заметно расслабился и тихо хохотнул: обычно это он людей успокаивал, а тут вышло все наоборот. – А что у вас с Хибари творится? - Ты о чем? – юноша мгновенно вспыхнул. Ямамото звонко рассмеялся. - Понятно. - Ничего не понятно! – Тсуна потер пылающие щеки и поспешно отвел взгляд. – Он пугает. - И беспокоится за тебя, - пожимает плечами брюнет. Юноша недоверчиво на него покосился. – Буквально потребовал, чтобы я тебя до дома проводил и сдал маме на руки. - Даже так? – отчего-то захотелось любить весь мир. Неужели и правда волнуется?.. - Угу, - кивнул Ямамото. – Но все же будь с ним поаккуратнее. Хаято не совсем ему доверяет. Все же Хибари демон. - Я и сам ему не совсем доверяю, - мотнул головой Тсунаеши, заметив поворот к своему дому. – Но не уверен, что теперь для меня он опасен. По-моему, Хибари-сан защищает меня от того демона. - Да, Хаято упоминал, что это известие всех растревожило, - Ямамото действительно довел Тсуну прямиком до входной двери и мельком осмотрелся. Ничего подозрительного. – Что ж, будем надеяться, что конфликт быстро уладится. И… спасибо за поддержку. Я не привык к такому, поэтому… - Не надо, Ямамото, - Тсунаеши открыто улыбнулся. – Я рад, если чем-то смог помочь. - Тогда до завтра, - Такеши потрепал юношу по волосам, выскочил за калитку и помахал на прощание рукой. Савада махнул в ответ и проскочил в незапертую дверь – у Наны никогда не было привычки запираться, пока сына нет дома; женщина свято верила, что никто в их дом никогда не вломится. Крикнув матери, что дома, и чудом открестившись от плотного ужина, юноша поднялся к себе в комнату, закрывая за собой дверь и прижимаясь спиной к прохладному дереву. - Когда же ты вернешься, Гокудера-кун?.. - Через два дня. Пусть бейсболист потерпит, окупится его ожидание, - Тсуна подскакивает не столько от испуга, сколько от неожиданности. Он узнал голос, но удивился, что сразу не заметил его обладателя. - Хибари-сан, что вы тут забыли? – отдышавшись, поинтересовался юноша, хмуро уставившись на развалившегося на его кровати мужчину. - Мне понравилось просыпаться с тобой, - хмыкнул Хибари, принимая сидячее положение, а у Тсуны что-то подозрительно кольнуло в груди, заставляя насторожиться. – Решил повторить. - Хибари-сан… Что с плечом? - Мм? - Не притворяйтесь глухим, - юноша скрестил руки. – Что. С вашим. Плечом? - Ну повредил, - закатил глаза демон. – Выбил. Уже вправили. - И вы сразу ко мне? – прищурился Тсуна, присаживаясь на край кровати и позволяя утянуть себя в теплые объятия. - Конечно. Я же соскучился по тебе, Еши.