Пляска на осколках звёзд

      Уже неделю небо было затянуто тяжёлыми серо-синими тучами. На улице моросил, дробно стуча по окнам, холодный дождь, а напоённый кислородом воздух обволакивал с ног до головы, кажущейся болотной, сыростью. На улицах только начало светать: сейчас около пяти часов утра, и все люди ещё мирно спят в своих кроватях, досматривая сны.       Тихое августовское утро выдалось по-осеннему холодным. Сырость и морось забираются под одежду, холодя кожу, и я, ёжась, поднимаю повыше воротник тёмно-синего пальто и прячу замёрзшие руки глубже в карманы. Я медленно бреду по дворам полу-заброшенных кварталов города, периодически поправляя вечно сползающую с плеча сумку с оружием, возвращаясь с очередного задания и мысленно костеря, на чём свет стоит, всю Гильдию Охотников, из-за которой я чуть не отбросила коньки пару часов назад.       Противно ноет разодранное вампиром правое плечо. Рана, конечно, не серьёзная, но всё-таки неприятная. Под ногами хлюпает раскисшая от недельных осадков земля, забрызгивая мелкими каплями грязи, помытые мной только вчера высокие ботинки.       Выйдя на одну из главных улиц и перейдя дорогу, снова сворачиваю во дворы, чтобы сократить время пути до Гильдии. Через пятнадцать минут я уже поднимаюсь на крыльцо нужного мне здания, немного неуклюже открывая дверь левой рукой. Плевать, что сейчас слишком рано. Глава Гильдии, как ни странно, сейчас должна быть у себя, вот и поговорим. Почти бегом поднимаясь по лестнице на верхний этаж, я уже предвкушаю предстоящий разговор.       У дверей в кабинет сидит худая, как жердь, секретарша, с синяками под глазами и не особо хорошо нанесённым макияжем. И где только они таких находят?! Увидев меня, девушка тут же подскочила, сонно захлопав глазками и быстро забормотав что-то про то, что Глава Гильдии сейчас очень занята. Бросив ей пару язвительных фраз и саркастично ухмыльнувшись – за последние пять лет это у меня вошло в привычку – я распахнула дверь кабинета. Глава Гильдии, как и всегда, восседала за рабочим столом в высоком кожаном кресле.       – Утречко! – нагло и бесцеремонно пропела я, постаравшись вложить в интонацию как можно больше наглой издёвки. Ненависть к высокому начальству у меня была, не то, чтобы на подсознательном уровне, но я до жути не терпела, когда по вине этого самого начальства что-то начинало идти не по плану в моих делах. – Может быть, мне удосужатся объяснить, сколько ещё это будет продолжаться? – холодно поинтересовалась я.       Сидящая за столом женщина не произнесла ни звука, лишь подняла на меня взгляд своих золотистых глаз, отчего мне тут же захотелось сплюнуть: смотрит на людей как на вещи, если не как на грязь под ногами – аж мерзко.       – Что-то не так, Амая-сан? – Глава Гильдии вопросительно вскинула тонкие брови, растягивая губы в улыбке, из-за чего её лицо приняло до невозможности приторное выражение. – Чему обязана вашим появлением в столь ранний час?       – Я правильно поняла, что меня сдёрнули с задания только потому, что во всей Гильдии не нашлось больше подходящих кандидатур для перевода на другое место работы? – я вопросительно подняла левую бровь. – Почему меня отзывают в самый разгар задания? И, что ещё интереснее, присылают сообщить мне об этом не кого-то из профессиональных охотников, а хлипкого парнишку в очёчках, который, судя по виду, всю жизнь в библиотеке просидел, а про охоту и вампиров слыхом не слыхивал! – моему терпению пришёл конец – заведённая внутри меня пружина лопнула.       – Документы о вашем переводе были готовы ещё позавчера, - ласково протянула сидящая напротив меня женщина, беря со стола веер и разворачивая его.       – Плевать я хотела на документы, – сквозь зубы прошипела я, с трудом сдерживаясь, чтобы окончательно не вспылить. – С каких пор вас, вдруг, перестали оповещать о том, кто из охотников и какой сложности задание выполняет в тот или иной период времени? Или вы всё только из отчётов узнаёте? И каким боком это должно отражаться на моей работоспособности?       – Вы прекрасно знаете о том, как обстоят дела в Гильдии в последнее время, – сладко протянула женщина, помахивая веером.       – А вы ещё лучше меня знаете о том, что я не собираюсь прощаться с жизнью из-за вашей вечной нерасторопности и бардака в делах Гильдии, который твориться здесь уже не первый год, – рыкнула я, пристально глядя в лицо начальницы. – Я по вашей милости чуть не сдохла от лап этого чёртового кровососа. И при всем моём уважении, я могу понять положение дел любой сложности и то, что каждый из вас делает то, что для него является целесообразным. Но если ещё раз меня отзовут с задания после его начала или если, не приведи бог, ваши действия, ещё хотя бы раз, отразятся на моём здоровье, то отделу кадров придется потрудиться, чтобы найти кого-то, кто займёт моё место, – в воздухе повисла тишина. Я стояла посреди кабинета, пристально глядя в глаза сидящей за столом женщины.       – Что ж, - свернув веер, нарушила молчание Глава Гильдии, полностью проигнорировав мои слова – раз уж вы всё равно здесь... Пожалуй, стоит вас сразу ознакомить с положением дел. Месяц назад в Гильдию поступило прошение от Кайена Кросса, директора Академии, о том, чтобы к нему был прислан кто-то из молодых, но, в то же время, достаточно опытных охотников, на освободившуюся должность одного из префектов. Полагаю, про устройство Академии и иерархию вампиров вам не нужно рассказывать, – последняя фраза явно содержала издёвку, но я предпочла пропустить её мимо ушей, как до этого поступила моя собеседница.       – Полагаю, что на месте я должна быть, не позже начала семестра? – съязвила я, копируя тон начальницы.       – Вы, как всегда, чрезвычайно проницательны, – сладко улыбнулась мне Глава Гильдии.       Не сказав больше ни слова, я развернулась и лёгким быстрым шагом направилась к двери.       – Амая-сан, – нагнал меня у самых дверей голос начальницы – постарайтесь поумерить свой пыл. Возможно, когда-нибудь это может спасти вам жизнь. – Я оглянулась, встретившись с взглядом золотистых глаз Главы. - Вы слишком сильно похожи на своего отца, и когда-нибудь вы будете играть не самую последнюю роль в делах Гильдии. Так что мне бы не хотелось, чтобы вы погибли из-за своего характера или несдержанности, – она особенно выделила последнее слово.       – Предпочитаю спасать свою жизнь проверенными и испытанными временем и мной методами, – криво усмехнулась я, дёргая дверь и выходя в коридор.

***

      За спиной хлопнула дверь кабинета. Поправив на плече сумку, я быстро зашагала по коридорам Гильдии в отдел кадров за документами о переводе и прочими бумажками. Проторчав ещё с полчаса в душном кабинете, пока сотрудница отдела рылась в ворохе документов на столе, ища нужные бумаги, я подмахнула пару подписей и наконец-то вышла на улицу. В лицо тут же подул прохладный ветер.       Плечо нещадно ныло и, тяжело вздохнув, я расстегнула две верхние пуговицы пальто и, сжав зубы, аккуратно коснулась пальцами наскоро перетянутого плеча. Ощутив влагу, подношу руку к лицу и едва сдерживаюсь от очередной порции ругательств, так как на пальцах отчётливо видны рыжевато-красные разводы крови. Значит, всё-таки не до конца туго перетянула плечо, и рана начала кровоточить.       До дома я добралась довольно быстро. Щёлкнул, повернувшись в замочной скважине ключ. Пройдя в коридор и кинув на пол сумку, я медленно стянула с себя пальто, кинув его под вешалкой. Не разуваясь, я прошла в ванную комнату, где тут же стала вытаскивать из шкафчика аптечку и, присев на бортик ванной, стала разбирать медикаменты.       Хлопнула в коридоре входная дверь, послышались тяжёлые шаги. Откуда-то из глубины квартиры послышался хрипловатый мужской голос:       – Амая, ты чего так рано?       Я не успела ответить, как в дверном проёме показался мой опекун: мужчина средних лет, одетый в старые потёртые джинсы и белую рубашку, на ногах - чёрные ботинки; чёрные волосы прикрывают повязку на правом глазу. Усталый взгляд единственного синего глаза скользнул по комнате, оглядывая представшую перед ним картину. Ягари Тога, выругавшись, кинулся ко мне. Я лишь молча наблюдала как сильные руки, покрытые множеством мелких шрамов, развинчивают кран, открывая горячую воду. Хорошенько вымыв руки, и сняв с моего плеча все повязки, которыми я пыталась остановить кровотечение, Тога начинает обрабатывать рану. Больно и неприятно, но я терплю.       За последние несколько лет моей жизни я уже привыкла к подобному раскладу вещей: охоте, вампирам, ранам и, как следствие, боли. Всё это стало неотъемлемой частью моего существования, стало первым камнем и основой для начатой мной заново жизни. Потому, что всё, чем я жила пять лет назад – сгорело. Оборвалось в один момент, рассыпалось невесомым пеплом в моих ладонях, оставляя, и по сей день тлеть в моём сердце жалкие искры былого огня, что некогда горел в моей душе.       В очередной раз погрузившись в свои мысли, я на какое-то время отключилась от внешнего мира, но неловкое движение Ягари привело меня в чувство. Зашипев от острой боли, я как можно сильнее стиснула бортик ванной.       Промыв и обработав рану, Тога взялся за нитки и иглу, чтобы зашить разодранное когтями вампира плечо. После первого же стежка я рефлекторно дёрнулась и еле сдержалась, чтобы не закричать.       – Потерпишь, - рявкнул Тога, хватая меня за здоровое плечо и рывком усаживая на место. На то, чтобы зашить и перебинтовать рану ушло ещё какое-то время. Когда всё, наконец, было закончено, Ягари сел рядом со мной.       – Сама до комнаты дойдёшь? – с минуту помолчав, нарушил он тишину.       Устало кивнув и с трудом отцепив затёкшие побелевшие пальцы от бортика ванной, я устало прикрыла глаза руками и тут же отняла их, взглянув на сидевшего рядом охотника. Тога внимательно смотрел на меня единственным глазом, во взгляде которого читалось беспокойство и сочувствие. От этого взгляда на душе стало как-то теплее, и я смогла изобразить подобие улыбки. Хмыкнув и погладив меня по голове, Ягари поднялся со своего места и направился в кухню.       Ещё немного посидев, я поднялась следом и пошла к себе. Закрыв дверь в скудно обставленную мебелью комнату, я кое-как выудила из шкафа чистые вещи и стала переодеваться. Надев синие прямые джинсы и застегнув на себе чёрную рубашку, я расчесала волосы и подошла к зеркалу.       – Да уж…, – не удержавшись, протянула я, глядя на своё отражение. – Видок у тебя – сказочный!       Из зеркала на меня смотрела девушка семнадцати лет, довольно приятной наружности: густые слегка вьющиеся волосы, спадающие золотистым водопадом мне на плечи, обрамляли бледное лицо, на котором сильнее всего выделялись не прямой нос и не тонкие губы, а ярко-синие, цвета предгрозового неба, глаза, под которыми залегли тёмные тени. Внешность как внешность, если не считать пересекающего наискось правую бровь шрама, разбитой губы и ссадины на щеке. Я медленно провела пальцами по чёрно-красной татуировке в виде трёх переплетающихся между собой алых маков, украшавшей мою шею с левой стороны от основания шеи до уха. Эти маки были последним, кроме внешности, что напоминало мне о моей прежней семье. Воспоминания снова больно кольнули сердце, и я отдернула руку. Хватит! Я давно уже начала заново. Нельзя вечно винить себя за то, что ты ещё жива.