***
Дважды повернув ключ в замке, закрывая комнату, я спустилась по лестнице на первый этаж. Выйдя на крыльцо общежития я зябко передёрнула плечами. Раннее утро: уже не темно, но ещё и недостаточно светло. Прохладный ветерок дует в лицо, играет с распущенными, слегка вьющимися на концах волосами. Несколько минут я просто стояла, вглядываясь в утреннюю даль, тонущую в лёгкой дымке мягких пастельных тонов, с наслаждением вдыхая прохладный, немного влажный и ещё не прогревшийся воздух. Было на удивление хорошо и спокойно. Можно забыть о крови и смерти, которую я наблюдала несколько часов назад. Забыть, не думать ни о Гильдии, ни о вампирах, ни о политике и хрупкости царящего перемирия. И пусть Курану не нужна война, пусть Гильдия согласится пойти на уступки вампирскому миру. Всё это было, есть и будет только иллюзией. По пути к главному зданию Академии через пустынный двор, я думала о том, как просто было бы мне погибнуть. Несчастный случай на охоте или имитация заказа на охотницу элиты. Это вряд ли у кого-нибудь вызвало подозрения. Удар ножом в живот – просто, одно лишь движение. Ведь я даже привыкла к боли, значит, должно быть совсем легко... Рука с прохладными пальцами стиснула рукоять черного дерева. Одно движение... Знал бы Ягари о чём я думаю, давно бы уже надавал пощёчин и хорошенько прополоскал бы в раковине холодной водой. Но это в любом случае не понадобилось бы. От рефлексов выживания уже никуда не деться. К тому же кишка у меня тонка, чтобы руки на себя наложить. Жизнь одна и её нужно прожить до конца. Глупо самому укорачивать то, что с нескрываемым удовольствием укоротят другие. А смерть глупа всегда, ведь нет ничего глупее предсмертных записок. Я усмехнулась: пожалуй, что ещё глупее будет только смерть в семнадцать лет. Но её не будет. Во всяком случае не сейчас и не со мной.***
По мере того как я поднималась на этаж всё отчётливей слышались приглушённые голоса. Судя по всему, снова Кирию разоряется. От этой мысли я закатила глаза: ни единой секунды покоя эта ходячая нервотрёпка не даст, и может даже не заикаться о том, что нервы начальству он исключительно от любви треплет - всё равно ведь не поверю. Трижды стукнув костяшками пальцев по двери в директорский кабинет, я вошла, не став дожидаться приглашения. Открывшаяся моему взору картина вызвала у меня жёсткое Deja’vu. Кайен, сидящий в своём кресле, выставив вперёд ладони, с дурацкой улыбкой на лице пытается урезонить моего неугомонного напарника, а тот, в свою очередь, стоит напротив стола, сложив руки на груди и с выражением искреннего презрения ко всему сущему на лице, мечет взглядом лиловых холодных глаз в сторону своего приёмного отца громы и молнии небесные. Хмыкнув, я закрыла за собой дверь и поздоровалась: – Доброе утро, Кросс-сан! – взгляд Кайена сфокусировался на мне, в орехово-карих глазах за стёклами очков мелькнула почти детская радость. – О, Амая-чан! Здравствуй, проходи! Честно говоря, я и не ждал тебя так рано. – Надеюсь, порадовала, – усмехнулась я, сдержанно кивнув Зеро в знак приветствия. Бесшумным шагом пройдя в кабинет, я встала у стоящего слева у стены книжного шкафа. – Собственно говоря, Амая-сан, только вас мы и дожидались, – как-то сразу посерьёзнел директор. Я вопросительно приподняла левую бровь. Кросс без лишних слов кивнул в противоположную от меня сторону. И только теперь я заметила, что в творящимся в кабинете театре абсурда был ещё один актёр. Справа на диване, где в день приезда сидела я, расположился красивый шатен во всём чёрном: классические брюки, рубашка с расстёгнутым воротом и плащ с поднятым воротником. Карие глаза, выделяющиеся на бледном аристократическом лице, смотрят спокойно и уверенно, но у меня отчего-то от этого взгляда по спине пробегает холодок. Его было сложно не узнать. – Позвольте представить вам Канаме Курана. Глава Куран, это Ягари Амая – наш новый префект. В комнате стало тихо. Куран Канаме собственной персоной. Вот он – король вампирского мира. Что ж, значит, не получилось у меня познакомиться при выбранных мной обстоятельствах. Я спокойно и уверенно взглянула в глаза чистокровного вампира. Тёмные глаза короля Курана напоминали два коричневых опала – как холодные камни тёплого глубокого и насыщенного шоколадного оттенка. Куран Канаме спокойно смотрел мне в глаза. Что же ты хочешь увидеть, вечно молодой король? Для всех охотников Гильдии вы должны быть всего лишь отдельным классом, чуть круче мастерством, чем нижестоящие вампиры. Так почему же вам чуть ли не подают всю власть на золотом блюдечке? Взгляда Куран не отводил – он пристально и целенаправленно смотрел на меня с полным равнодушием, не выражая ни единой эмоции. Что же ты хочешь увидеть? Ты ведь наверняка уже всё обо мне знаешь: всю биографию, болевые точки, всё прошлое и настоящее. Ты наверняка уже просчитал возможные расклады моего будущего, прикинул как лучше ввести мою фигуру на свою шахматную доску. Но ты немного меня недооценил, даже несмотря на то, что неплохо покопался в моём прошлом. При случае мне не нужно будет особого повода, чтобы пойти по головам. Я – убийца. Я – охотница. Я не забыла, как ваш мир вторгся в моё существование и если придётся выживать, я не стану скупиться на плату и пойду на всё. Смотрите, смотрите, Ваше Величество. Но откуда же такие привилегии? Вы ведь совсем не похожи на своего дядюшку, вы держите вампирское общество не под страхом, а в необъяснимом благоговении. Ваши действия слишком просчитаны, поэтому для большинства ошибочно кажутся простыми и понятными. Для большинства, но я перестала быть большинством из числа людей, я стала одной из большинства охотников. И просто так вам не удастся втянуть меня в свою игру. Но даже если вам это удастся, я не соглашусь быть простой пешкой. Пешками будут ваши подданные. Из-за повисшего в кабинете молчания казалось, что прошло несколько часов. Мы так и глядели друг на друга в абсолютном безмолвии, пока, наконец, Куран не отвёл взгляд первым и произнёс спокойным уверенным голосом: – Приятно познакомиться, Амая-сан. Надеюсь, что мы с вами найдём общий язык, – властный голос чистокровного звучал ровно, но отчего-то в нём проскальзывали нотки... уважения? Именно так разговаривают те, кто привык к власти. С Кураном Канаме связываться не стоит и нужно опасаться, держа его на расстоянии. Но он не из числа тех, кого нужно бояться и обходить десятой дорогой. – Я тоже надеюсь на это, – ничего не выражающим голосом произнесла я, всё ещё глядя в лицо собеседника. Привычным движением откинув назад волосы, я прислонилась к книжному шкафу, поймав на себе очередной взгляд Курана. Но я упустила момент, когда во взгляде карих опалов отразилась смесь удивления, непонимания и сомнений. – Прошу прощения, Амая-сан, – сейчас Куран смотрит на меня с неподдельным интересом – могу ли я поинтересоваться: говорит ли вам о чём-нибудь фамилия Мураками? Я удивлённо вскинула брови. Стоящий рядом со мной Кирию резко повернулся в мою сторону, с нехорошим подозрением и непониманием глядя на меня, замерший в своём кресле Кайен выжидающе переводил взгляд с меня на Курана и обратно. Очевидно, все ждали моей реакции. Простите, парни, но не оправдаю я ваших ожиданий. Но к чему был задан вопрос? Подвох? Вряд ли, слишком много непонимания и сомнения во взгляде чистокровного вампира. – Нет, Куран-сан, – я отрицательно покачала головой. – Эта фамилия мне ни о чём не говорит. – В таком случае... – казалось, Канаме Куран медлит. – Могу я поинтересоваться: как к вам попало это украшение? – чистокровный остановил пристальный взгляд на сапфировой подвеске, выглядывающей из-за расстёгнутого ворота моей рубашки. Вопрос мне немного не понравился, поскольку имел отношение к слишком больной для меня теме. Но не ответить на него я не могла. Это было бы возможно при иных обстоятельствах и без свидетелей в лице Кирию и Кайена Кросса. – Это подарок, – как можно отстранённее произнесла я. Большего ему знать не нужно. Большего никто из присутствующих знать не должен.