Ну твою же гаргулью мать...

      Нехило ж мы вчера погуляли, что меня срубило как с генеральной репетиции нового спектакля.       - Доброй ночи, Брент...       - Доброй ночи, хозяйка...       Встряхнувшись (холодрыга, бррр!) и неторопливо потянувшись, разогреваясь, мы привалились спиной к ледяной стене... и всё. Делать не хотелось ни-че-го. Брент солидарно дёрнул кончиком хвоста и дрыгнул ногой. Ныл висок, в который нас ударили прикладом.       - Брент, мы вчера набегались и наколдовались, так что, думаю, мы заслужили ночку лени и отдыха. Лень - это то, что мы сейчас ощущаем. И ещё мы устали. И почти не отдохнули. Все косточки в теле чувствую...       - Да, хозяйка, я понял. Я тоже.       Но меня хватило всего на часок лени. На ледяном камне много не высидишь. Да и делать-то что-то надо. Ну, мы и начали делать асаны - с улиточной скоростью, но начали. Уже что-то. Пока только лотос, но начали же? Может, сегодня ситуация прояснится больше? Ага, ведьма прямо в руки с метлы упадёт. Эх...       А джипа внизу уже не было - видимо, полиция нашла. Или новые угонщики нашлись - я оставила дверцу нараспашку, ключи тоже не стала забирать. Нам же легче. Просто, если так подумать, что раз существуют куорримэны и их не запретили - официально, с уголовной ответственностью за саму деятельность, а не за устроенный в жилом доме, больнице и стрип-клубе тарарам - то своим поступком я могла подложить всем гаргульям города нехилую такую свинью. "Эти монстры ещё и машины угоняют! На что они ещё способны?!" Ну, а человеческие угонщики - дело-то житейское, привычное. Аж хребет дыбом встал, брр... То есть шипы на спине, конечно же.       Пока предавалась размышлениям, мы уже сидели в позе бабочки.       - Брент, когда ты успел всё запомнить? И с первого же раза! - я была приятно удивлена - сама не одну неделю запоминала когда и что. - Молодчинка какой!       - Спасибо. Это просто. Ты показывала. Не как разговаривать. - Брентвуд не был тупым, но пытаясь разговаривать ощущал себя таковым. Ограниченной речевой программы было мало, но и ту еле освоили. Только чтобы понимать приказы, но не общаться самим. Более-менее, не делая длинных пауз, говорила только Делайла. Но у неё и программа более продвинутая, и вывели её раньше. Неудивительно, что она была первой после Тэлона.       - Ну, с твоей-то понятливостью ты и русский язык, который в сто раз сложнее английского, выучишь. Рим не за один день строился, запомни.       - Да, хозяйка, я запомнил.       Тело хоть побаливало, но уже разогрелось и работало безотказно. Я бы ковыляла как инвалид ещё дня два-три.       Ещё на Брайтоне плюс ко всему дул пронизывающий и сырой морской ветер. Брр, холодрыга! Как бы простуда не прохватила. А то придётся и в самом деле пользовать набедренную повязку вместо носового платка.       Оказалось, что и парить на этом ветру достаточно сложно - нас сносило как пушинку, и искать нужный воздушный поток было как прыгать по кочкам в трясине. По неустойчивым кочкам, которые каждый раз по колено проваливаются, а сердце ухает вместе с ним, даже несмотря на полётный опыт. Ну и быть унесёнными в море - тоже не фунт изюму. Так что через две улицы пришлось идти на посадку. Идея была отчётливо плохой, хвостом чую, но летать при таком ветре было просто невозможно!       Что ж, как говаривал Эксл Роуз: "Добро пожаловать в джунгли".       На меня был направлен чёрный зрачок огнестрела. Очень близко.       "Добро пожаловать в джунгли. Тут ты и подохнешь".       Палец медленно-медленно тянулся к спусковому крючку, а в голову лезла всякая ерунда о рэпе и преступности среди негров.       Во мне что-то щёлкнуло, и я выдала первое попавшееся:       - Брент, быстро говори вот это!       - You're a racist! - выпалил он.       - А теперь я буду тебе подсказывать, что говорить. Мой словарный запас побольше, но меняющийся акцент... ясно будет, что с нами что-то не так.       - What the fuck, man?! - негр (спортивный костюм, золотая цепь, дреды из-под вязаной шапочки) аж Узи опустил от удивления и потешно выпучил глаза. Мимика оказалась богатая.       - You do not like the black! I too black! You have something against gargoyles, man?! - подсказала я Бренту, и тот озвучил изрядно покоробленному негру. А в конце ещё и руки на груди сложил, постукивая стальным наконечником хвоста по мусорному контейнеру.       - Eeeh, are you one of those monsters? They are still hunting thieves and robbers, ya? I almost fell for it, yeah! - болтал тот без умолку, видимо, на нервах. - Do you have a name?       - Brentwood.       - Brentwood? A real nigga name! - одобрил он. - Marlon call me, man.       И тут я наконец-то вспомнила о насущной потребности уточнить, когда я. Вполне себе современность, но хотелось бы узнать, когда конкретно. У Саншайн спросить не получилось по понятной причине.       - Marlon, what's today's date and year?       - The thirtieth of October, ninety-six, man. Did you hit your head? - почти заботливо спросил он. - I once hit my head and all the time I forgot everything.       - Yes, I hit my head. - Брент коснулся виска.       Тут парень помялся, пожевал губами, и всё-таки задал терзающий его вопрос:       - May I ask? Do you have racists?       - Хозяйка, что такое расисты?       - Вкратце - люди, которые не любят других людей из-за цвета кожи.       - We are different from humans. We do not have racists. Absolutely.       - Why?! It cannot be! - Марлон был поражён этим обстоятельством и не верил нам.       - We understand that everyone is different. My older sister has brown skin, and the brothers are yellow, orange and blue.(1) It's easy, - пожал плечами несколько преувеличенно Брент, осваивающий на ходу жестикуляцию. - But we are being chased by the Quorrimеns. Like the Ku Klux Klan.       Вот тут Марлон проникся.       - Yeа, I saw them! Yesterday in the six-hour news! They were caught red-handed! They are terrorists! And they kept chattering that some gargoyle had set them up! Was it you, man? - а Марлон, однако, проницательный. Мы ведь не попали под объективы камер. Тогда что? Чует моё сердце, что-то ещё параллельно случилось.       - Yes, I am. - Брент даже приосанился.       - Спроси его, откуда он знает о вас. Тут что-то не то. Беспокойно мне как-то.       Брент слегка кивнул и спросил:       - How do you know about us?       - Man! Everybody knows about you! The gargoyles blew up the Clock Tower on the twenty-third police station and was filmed on the camera as you fly away from there! This whole city has seen!(2) - Марлон яростно жестикулировал, рассказывая последние новости и лучился оптимизмом. - For once on TV something interesting is shown!       - When? - в горле как-то пересохло, по спине пошёл холодок. И не сквозняк был тому виной. Вот угораздило же попасть в эпоху перемен... нет бы отправить чуток пораньше, не в такую передрягу. Сомневаюсь, что у них всегда такой кипиш тут.       Марлон посчитал про себя, отгибая пальцы от кулака и шевеля губами, и озвучил:       - Five days ago. And that show yesterday, Nightwatch with Travis Marshall, there they talked about you!       - Зэй диднт блоу ап зэ Клок Тауэр. Зис ис э лай. - У меня всё же вырвалось, и Брентвуд не смог заглушить этот порыв. - Ви диднт ду зис. - Звучало жалко, и я нахохлилась, осознавая всю бедственность положения. Вот никогда не думала, что окажусь всеми гонимой преступницей просто за то, что живу... Окончательно пригорюниться не дал Брент, использовавший левую руку, чтобы погладить по плечу, транслируя чувство поддержки. Аж дышать легче стало. Всё выдержим. Живы будем - не помрём.       - Hey, man, I'm not accusing you, don't worry. My bro is also constantly blamed for what they did not do. A friend of mine hijacked the car, and the driver's murder was hanged on him. He's just a hijacker, not a murderer! The cops would only blame us for something. - Марлон говорил нервно-сбивчиво, но, как я поняла, выражал поддержку. В конце рассказа даже по плечу потрепал. Немного поколебавшись и аккуратно, не всей ладонью, а только пальцами, но всё же.       А на меня опять напало осознание сложившейся ситуации в данном мире.       М-да, вместо того, чтобы заниматься делом и искать Глаз Одина, мы занимаемся тем, что налаживаем человеко-гаргульские отношения. Тоже нужно, в свете нечаянного каминг-аута и при наличии воинствующих расистов, спонсируемых какой-то крупной корпорацией - вертолёт, оружие и стильная чёрная экипировка - удовольствие недешёвое.       - Да твоюу-то маать... - тоскливо и протяжно ругнулась я вслух, подавая плохой пример Бренту. Это в русском почти невинное контекстуальное выражение, а в английском - жёсткая матершина. Его опекун мне за такую науку спасибо не скажет.       - I knew it! You work for the Russian mafia! I could guess by the accent!       - No, I'm not a mafia. I'm a gargoyle. - Слегка косноязычно, но спокойно разъяснил Брентвуд.       - И вообще, - добавила я от себя, - чего ты прицепился, мужик?       - Ничьего, - выдавил он кое-как по-русски. - Мир-дрюшба-шващка. - Да-да, не раздражай связанную с русской мафией гаргулью с раздвоением личности(3).       - Мир, - согласилась я и протянула руку. - Ствол-то убери. А то невежливо как-то.       - Yep, man. - Он послушался (!), сунул Узи за пояс - небезопасно даже на мой неискушённый взгляд никогда не видевшей боевое оружие так близко - и таки пожал мне руку. При этом подавать пример пришлось именно мне - Брент, попросту не рассчитав силу, мог запросто повредить человеку кисть.       - Теперь давай сам.       Из-за исследовательского энтузиазма рукопожатие несколько затянулось (Брентвуд экспериментировал с темпом, хватом и допустимой силой сжатия), вызвав у Марлона контролируемую панику, маскируемую нервной сияющей улыбкой - ну, я бы тоже испугалась, если бы едва знакомый... парень тискал и долго не отпускал мою руку.       А я решила сворачивать знакомство - ночь не бесконечна, к тому же, если стоять на одном месте и трепаться, можно и влипнуть.       - Прости, нам надо идти. Ты не против? - молчание - знак согласия, отлично. - До встречи, Марлон. Извини, если что не так. - После чего быстро вскарабкались по стене и поймали нужный поток.       Обернувшись в полёте, мы увидели, как он махал нам вслед.       - Марлон - наш друг?       - Друг - вряд ли, а вот хороший знакомый - вполне, - я не выдержала и улыбнулась. Какой же Брент ещё ребёнок. Ведь это так по-детски - сразу же при знакомстве объявлять кого-то другом. Только вот недооценивать Брентвуда ой как не стоило. Самой бы не забыть. Тот же саботаж с Тэилогом был всего две ночи назад.       Но мы всё-таки задержались. Анна Герман прочувствованно пела из старого магнитофона на окне, и я остановилась послушать - села и, подперев голову ладонью, устроилась слушать любимый бабулин романс "Гори, гори, моя звезда" - такая ностальгия по прежним дням накатила, что всплакнуть захотелось, ну и почему-то тоска по русской зиме взяла. И как-то пофиг, что мы бы вмиг заледенели на сибирском-то морозе.       - Хозяйка, о чём это? О хорошем или о плохом? - Бренту было даже неудобно спрашивать, но даже с моим доскональным знанием текста не выходило разобраться самостоятельно. И упоминание темы конца жизни смущало.       - Всё-таки больше о хорошем, - спрыгнув с козырька, ответила я. Ему такого объяснения вполне хватило.       Мы быстро добрались до центра - до самой Брайтон-Бич Авеню, которую не сразу нашла из-за эстакады над проезжей частью. Да и то только по запаху рынка. И, в отличие от Таймс-сквер, шанс быть замеченными здесь возрос - здания двухэтажные, они не давят, как небоскрёбы.       Брент присел и прижался к крыше магазина. Стучащий грохот на путях перед нами нарастал.       - Что это?! - прижимал уши и нервно водил хвостом.       - Поезд едет, - спокойствие оказалось заразительно, и он присел на корточки. В Лабиринте часто так грохотало где-то вдалеке. Объяснить очевидное никто не удосужился, видать.       - Посмотрим? Интересно. Можно?       - Можно.       И полетели смотреть наземное метро, которое было новинкой и для меня. Впрочем, я и с подземным дела не имела.       Так... схема-схема-схема... Схема метро нашлась достаточно быстро, и мы повисли вниз головой на балке, рассматривая. Ага, вот. Нашла. Итак, сюда и отсюда ходят только два маршрута - для одного эта станция конечная, другой идёт чуть дальше. Не запутаюсь.       Когда поезд пришёл на станцию, мы сели в середине вагона (правда сели - подобрав ноги в недолотос и засадив когти одной руки в крышу, чтобы не сдуло и не снесло инерцией на поворотах и при остановке) и поехали. Когда до меня дошло, что едем незнамо куда и будем ехать не пять и не двадцать пять минут, то приняла решение дожидаться, пока не вернёмся на Брайтон.       - Так, отдыхаем, катаемся, смотрим окрестности. Наша остановка - Брайтон-Бич Авеню.       На Нижний Манхэттен доехали за час с чем-то, обратно столько же. Ночные поезда шли редко. Мы с одинаковым жадным любопытством глазели на город и в целом просто отдыхали душой в пути. Почти медитировали. Брентвуд чего-то там себе думал и крутил. Мегаполис не спал, светясь и мигая неоном рекламы.       Потом мы слетали к океану - всего в квартале от шумной эстакады. Брентвуд, конечно, уже видел океан, будучи на соседнем Кони-Айленд, но мельком и это не имело отношения к приказу. А вот от меня заразился интересом. Ибо... это же океан! Настоящий! А океан - это не просто лужа солёной воды, а целая философия.       - Стоишь на берегу и чувствуешь солёный запах ветра, что веет с моря. И веришь, что свободен ты и жизнь лишь началась, - вспомнилось мне.       Мы бродили по пляжу, оставляя в песке причудливые следы, дышали солёным воздухом, любовались (вот, вспомнила!) Атлантическим океаном, купаться не стали, но ноги в волнах помочили. Тихая, замечательная ночь. Один из тех моментов, ради которых стоило влипнуть в это всё. Без Брента было бы уже не то. Только текилы не хватало, разве что. Но Брентвуд ни разу не совершеннолетний, а я на работе нахожусь.       - Я покажу это клану. Красиво.       - На закате ещё лучше. Знаешь почему? - я всё равно это скажу!       - ?       - На небе только и разговоров, что о море и о закате. Там говорят о том, как чертовски здорово наблюдать за огромным огненным шаром, как он тает в волнах. И еле видимый свет, словно от свечи, горит где-то в глубине…(4)       Так незаметно прошло время до обеда. В этот раз выбор пал на рестораны на набережной, чтобы не летать далеко. Русские названия латиницей выглядели непривычно. В "Татьяне" шумно гуляли свадьбу ("Горькоо! Горько молодым!"). А в "Волне" вроде бы было тихо и прилично. Найти чёрный ход было делом техники. Крадясь и вовсю крутя ушами, удалось стянуть бутылку минералки и пару буханок чёрного хлеба из приоткрытой кладовки. Правда, пришлось остановиться и соорудить из платка для арабских танцев узелок под провизию - иначе было не подняться обратно на крышу. Одно хорошо - не пришлось в зубах тащить, на согнутый крюком хвост повесили. Не то чтобы набедренная повязка грела, но без неё было неуютно и мне, и Брентвуду.       Мы молча меланхолично жевали, каждый в своих мыслях - у гаргульи о родном клане, а я второй рукой бездумно тщательно выщипывала из ткани ниточки люрекса, отрывала монетки и бисер - дело настолько же нужное, насколько бесполезное. Сгодится убить время. Чем и занималась, пока в соседнем ресторане не включился какой-то медляк из классической музыки.       И тут меня охватило желание потанцевать. Не что-то современное, а повальсировать. Этим умением я гордилась по праву - Сергеич сорвал голос и "ещё чуть-чуть полысел" в попытках научить двигаться правильно и не сбивать предметы и людей. Не брать меня в массовку не было возможности. Маленький театр, все дела.       А почему бы и нет, в самом деле?.. Я в теле парня-гаргульи, в Нью-Йорке девяностых, по заданию Вия по имени Северьял, призвана собирать магию, так почему бы не добавить ещё капельку абсурда в происходящее?! Хуже это не сделает, а настроение поднимет.       - Брент, а ты хотел бы потанцевать?!       - Да, - без особого энтузиазма отозвался тот.       Он за, и я за. Так чего тянуть-то?!       Для этого приходится выйти из тела (гаргулья чувствовал это как отдирание ледяного и очень клейкого скотча от кожи, а я - будто это я отдираюсь от чего-то липкого вроде не до конца засохшего варенья) - я ожидаемо выше Брента, вся белёсая, и на меня действовало нечто вроде сильного ветра, от которого я слегка смазывалась. Особенно от этого страдало лицо. Терпимо, да и не могло это меня остановить.       - Так, если я ничего не путаю, то вот эту руку клади на талию, эту кладу тебе на плечо, другими держимся.       - За что держимся?       - Друг за друга, - беззвучно хохотнула я. - Теперь ногами делаем раз-два-три, раз-два-три...       Брент оказался способным учеником и хорошим танцором - ах, эта пластика движений, мне уже прямо сейчас стало не хватать того, что не врезаюсь в углы и косяки - успела зацепить ногой какие-то провода и пройти головой сквозь трубу воздуховода. Аж фантомная боль появилась, чуть не айкнула.       Так мы и вальсировали по крыше какое-то время, даже когда медляк сменился всемирно известной шведской попсой(5). Потанцевали бы ещё, если бы меня не начало засасывать куда-то прочь, словно огромным пылесосом. Пришлось срочно нырять обратно. Уф, едва успела! В Брентвуде было почти по-домашнему уютно. Потёрла успевшие онеметь от холода ладони (упс, прости! как-то не подумала), напрягла бицепсы, шевельнула хвостом, потопала ногами, размяла шею... Идеально сидит.       И вдруг что-то чувствительно ударило меня по макушке и со звоном покатилось по крыше!       Да не может быть!       Моё кольцо. МОЁ КОЛЬЦО!       Я в прыжке сцапала своё единственное и неповторимое, самое замечательное и волшебное колечко на целом свете! Никогда с ним не расстанусь! На суперклей посажу, вот!       Ещё какое-то время от избытка чувств я просто прыгала и бегала по крыше, издавая победный клич Красной армии, потрясая над головой регалией.       - УРААА! - внизу подгулявшие жители Брайтон-Бич с радостно подхватили мои вопли.       - Хозяйка, что это? - вполне сдержанно прорвался сквозь всё моё ликование гаргулья.       - То, что поможет нам решить все проблемы.       Кольцо без проблем скользнуло по напальчнику и село как влитое. Буквица приветливо мерцала. Я уже на связи. Не пропадём. Это как выйти на ровную сухую освещённую дорогу после ковыляния в полутьме по скользкой грязи. Бесценное чувство.       Но сюрпризы не окончились.       В этот раз я успела увернуться. Вот кожаным мешком с завязками нам могло набить нехилую такую шишку, судя по постукиванию внутри.       Мы немедленно туда залезли. Совсем не разбираюсь в драгоценных камушках. Светло-голубенькие и блестящие, без ювелирной огранки, со сколами и неровностями. На некоторых даже куски породы, из которой их добыли, сохранились. А вот совать руку в мешок и пропускать это богатство сквозь пальцы не стоило. Как будто в крови не хватает кислорода, когда задерживаешь дыхание. Колдовство опять отложилось куда-то в будущее. Те самые накопители магии. Или всасыватели? А мешок их экранирует.       Так, и куда я дену эти кристаллы? Они очень-очень заметны. Даже если сунуть в трещинку, блеск выдаёт. Искать их у тех, кто их потырил - это очень долго и трудно. А ну-ка...       Брент, только не пугайся, это не опасно, - кольцо мерцнуло, и сквозь четырёхпалую тёмно-фиолетовую руку стала видна улица. Да, придание призрачности - одна из его возможностей. - А интересная идея...       И опустила первый кристалл прямо в крышу, как в воду. (Ну, не то чтобы в воду - на ощущение жидкости нисколько не походило. Вообще ни на что не походило, будучи совершенно странным. Приглушенное такое. Твёрдое, но проницаемое, вокруг, но почти не касается.) Без отбойного молотка не достать. Забуду место - не страшно, виево кольцо поможет. Стоило убрать руку, и кристалл пропал. Провела над ним - виден. Так баловались с "рентгеном" ещё какое-то время, пока не надоело. Итак, крыша ресторана "Волна". Пока не придумаю вариант получше.       В руке остался последний камушек, почти идеальной ромбовидной формы. Подбросила, поймала - и будто получила глоток свежего воздуха! Кристалл перестал блестеть, будто запотев. Ух ты! Бодрит! А ну-ка...       Полностью, и даже с горкой, заполнить резерв магии удалось уже на пятом, и почему-то очень захотелось сыто рыгнуть.       Привязали пустой мешок к ремню - не выбрасывать же!       И полетели. Попланировали, то есть. Но недалеко.       - Бабка, гони бабки, живо! Деньги давай! Быстро! Шевелись, бабка!       - Ааааа!       Внизу происходило самое что ни на есть ограбление полуночного ларька. Девяностые такие девяностые.       Первая мысль - это не наше дело. Вторая такая же. А третья... а чего мы теряем-то, кроме времени? Да и без нас уже спалили всю контору.       Двое бандитов взломали заднюю дверь, один угрожает ножом, другой стоит на стрёме, пистолетов не видно.       Ну, шуганули мы их - присели на крышу ларька да рявкнули... я и сама не ожидала, что ТАК мощно выйдет! Что уж говорить про Брента, впечатлённого своими возможностями. Это было не просто рычание. На длинном выдохе, очень низко, очень громко, от живота через диафрагму, страшнее, чем львиный рык - грабители бежали впереди собственного "Бляяяя"! Гроул в исполнении гаргульи - наиубойнейшая вещь!       - Психическая атака удалась! Учись, Брент, пока я жива.       И мы, спрыгнув на урну, сунулись в окошко ларька посмотреть, всё ли в порядке. Не самая лучшая идея.       Бабка заблажила громче, чем когда её грабили! Как бы кондратий не хватил. Поэтому я вскинула руку с кольцом и очень-очень захотела ей понравиться. Посыл сработал - бабка закрыла рот и разулыбалась с радушием родной бабушки.       - Хэллоу, грэмма. Ват ис юр нейм?       - Шо? Баба Галя я, касатик. А тебя-то как?       - Брентвуд.       - А по-нашему как?       - О... Брентвуд, - чуть не попала я в неудобное положение. О дааа... я Брентвуд, но так-то ещё и Олеся, рады познакомиться. Супер.       - ? - гаргулья встал в тупик. Типа что не так? Чистая правда же.       - ... - я слегка подзависла, не зная, с чего начать объяснения: меня вычислили по ядрёному акценту недавно понаехавшей, в лучшем случае посчитает шуткой, в худшем - испугается, но точно не поверит... а если и поверит (после долгих убеждений, что это взаправду и я, то есть мы, полностью адекватны), то оно вообще надо, грузить этим пожилого человека?       - Почему?       - Это такая редкость, что считается невозможной. И разумную осторожность никто не отменял. Мы не обязаны вываливать всё первому встречному.       - Я понял. Спасибо.       - Ой, да ти шо? Тощенький та маленький какой! - бабка наконец-то разглядела, что мы стоим не на земле, а на урне. - Пирожков дать? Или чебуречков?       - Да. Чебуреков побольше. Пожалуйста, - сломалась я.       Я люблю чебуреки, хоть мне и стыдно в этом признаваться. Они моя тайная страсть. Моё постыдное удовольствие. Русский фастфуд как он есть. Баба Галя не поскупилась - выдала сразу десяток в пакете. Ммм, идите ко мне...       Пока поглощала эту пищу богов (горячие, поджаристые, хрустящие, но не капающие жиром, с густым наваристым соком и кучей начинки - просто золотой стандарт чебурека!), бабка развела какую-то подозрительную возню.       - А вам разве не надо... гм, дальше работать? - отвлеклась от облизывания напальчников я.       - Ой, да тю. Сегодня пораньше закроюсь. У меня ентот... стресс. Грабют и грабют, бандюки окаянные...       Пока баба Галя выключала освещение, оборудование и звенела ключами, я разрывалась между здравым смыслом и воспитанием. Сбежать или всё же остаться?       И упустила момент. Совесть заворочалась. Что, заколдовала - и в кусты? Как говорится, назвался груздем - полезай в кузов. Хоть сегодня до дома провести, а то мало ли что.       - Вот, шалюшку накинь. Холодно поди, касатик? Шо ж ты в тряпочке одной гуляешь, не май-месяц на улице же ж.       Я неопределённо хмыкнула, но от здоровенной, с целый плед размером, шерстяной шали не отказалась - в целях маскировки запахнулась в неё как в плащ-палатку. Шаль была тёплой и вкусно пахла чебуреками и бальзамом "Звёздочка".       - Подмогни бабушке, - сунула нам баул на колёсиках. Конечно же, взяли. Покатили.       Что удивительно, ни во что не вляпались - бандиты не перегруппировались и не спешили обратно с подмогой, куорримэны с вертолёта не десантировались. Даже баба Галя, вопреки ожиданиям, не чесала языком, а молчала. Если прохожие и замечали бредущий за ней шерстяной шалашик на странных ножках, толкающий перед собой скрипящую колёсиками сумку, то мудро держали своё мнение при себе.       Шестой этаж кирпичной шестиэтажки. Удобно улетать будет.       Баба Галя открыла обитую дерматином дверь с медной ручкой:       - Вот тута мы и живём. Мы - это я и мой внучок Димка. Ноги вытирай об тряпочку. Шо ж ты босой-то бегаешь, и не холодно разве? - я подняла ногу и пошевелила всеми тремя пальцами. - Ух, когтищи какие, и то верно, бот не напасёшьси... Вот, тапочки надень, а то пол покоцаешь, - я даже не обиделась на самые потрёпанные. Пришлось обуваться. Брент расстался с колёсным баулом почти с сожалением - до того понравилось простое, чёткое и ясное задание, с выполнением которого невозможно напутать.       Квартира... от квартиры повеяло чем-то очень родным - как в жилье бабушки по маме до ремонта. Пахло домашней едой, стиральным порошком и ещё много чем, но безопасным. Если не считать того, что мы в Нью-Йорке, то типичная советская квартира. Особенно умилили ковры и медные чеканки на стенах. Ну, а Брентвуд до этого знал только почти коммунальный нищий быт бездомных, так что пришлось устраивать ему экскурсию. Очень чисто и опрятно, и... людьми пахнет не так... навязчиво. Да, бездомные не аромат роз источают, несмотря на кое-какие удобства Лабиринта.       - Пошли, я тя с внучком познакомлю, - пальцем поманила меня в сторону дальней комнаты.       - А, может, не надо? - робко предложила я, на что старушенция лишь отмахнулась, типа не болтай ерунды. И решительно открыла дверь с самодельной табличкой "НЕ ВХОДИТЬ!!! KEEP OUT!!!", для убедительности декорированной знаками радиационной и биологической опасности и черепом с костями, растормошив за плечо спящего подростка.       - Чего, баб Галь? - заспанно отозвался пацан.       - Вот, Димоня, это Брентик!       Я едва не поперхнулась от такой непринуждённости. Да уж, баба Галя - мастер представлений...       Судя по квадратным глазам, только наличие бабушки удерживает его от того, чтобы бежать вон из квартиры. Ну, и то, что я стою в проходе. Немного.       - Баба Галя, а это что?.. - полушёпотом спросил подросток, рефлекторно натягивая одеяло повыше.       - Димонь, это Брентик, я ж сказала. Глухой, шо ли? Он у нас погостит маленько. До завтрева. А то поздно совсем. Куда он на ночь глядя?       Судя по выражению лица Димони, хоть куда, лишь бы подальше от него.       - Димо-онь! Встань и поздоровайся, как культурный человек. - Продолжала обострять ситуацию баба Галя.       - Я Брентвуд, для друзей Брент, - уточнила я, чтобы кличка не закреплялась. И какой из нас Брентик? Что за кличка для телёнка? Мы - брутальный и опасный летучий монстр! Гаргулья согласно кивнул.       Дима нашей дружелюбностью и бабушкиным заступничеством не проникся. Судя по всему, терял связь с реальностью. Он открыл рот и заорал, будто ему что-то отрывают.       Я, во мгновение ока сориентировавшись, что доказывать нашу, по сути, белизну и пушистость уже поздно, обработала кольцом на доверие уже почти автоматически. Ещё чуть-чуть, и все соседи бы сбежались. А так как это касается только нас, то легковернее, чем был, не станет. Возможно, потом даже развею, если будем знакомы достаточно долго.       - Димка! Ты дурной, шо ли, так орать?!       - Баа... а где ты с ним познакомилась-то? С этой... этим... - он поискал нужное слово, - а он кто вообще?       - Гаргулья я по жизни, - сохранять, сохранять покер-фейс любой ценой.       - А...       - А где взяла, там уже нету! - необидно съязвила баба Галя, и пояснила: - Бандюки на меня наехали, неместные, берега попутали. Гарголь этот за меня заступился.       - Правда?       - Кривда, - она забавно сморщила нос в наполовину серебрянозубой улыбке.       - Баба Галя - киборг? - заинтересовался Брент.       - Нет, не киборг. Люди вставляют новые зубы из других материалов, когда старые выпадают по какой-то причине. То есть те, которые могут себе позволить специального врача.       - Ну, вы пока поиграйте, мальчики, только недолго, Димоне ещё завтра в школу.       - А ты куда, бабушка? - вышло почти жалобно.       - Петь и танцевать буду. Спать пойду, куда же ещё? Не засиживайтесь тут, - баба Галя прикрыла за собой дверь и пошлёпала тапочками в гостиную.       - И во что будем играть? - наверное, таким тоном декабристы спрашивали о своём месте ссылки.       - В "Найди информацию", - не чинясь ткнула когтем в компьютер на столе, замеченный первым делом, и, предвосхищая вопрос, ответила: - Я что, по-твоему, совсем дикий?       - Нуу... - и уткнулся в экран, подслеповато щурясь.       Модем очень громко трещал и жутко долго грузил, а я пыталась на нервах накрутить хвост штопором. Димка в кресле кусал ноготь большого пальца.       - Так чего искать будем?       - Глаз Одина. Алмаз такой. Где он находится и так, по мелочи.       - Так его же украли? - щёлкнул кнопкой мыши. - Ну вот, сам глянь.       - ЧТООО?! Как!? - я так и прилипла к экрану. И почти ничего не вдуплила.       - Эээ. Можешь перевести? У нас с английским не очень. И ещё мы не местные. Совсем не местные, - от волнения я попутала единственные числа с множественными.       Дима, хоть плечи и напряглись, всё-таки пробежался глазами по колонкам. Понятнее всего были три фотографии - самого Глаза Одина, какого-то импозантного мужчины в дорогом костюме при стильной бородке и низком хвостике и смутно знакомого здания.       - Местный филантроп Дэвид Занатос пожертвовал его Музею Современного Искусства. - Покрутил колёсико мыши. - Но двенадцатого января прошлого года Глаз Одина был украден. До сих пор не нашли. Всё, - Дима развёл руками.       Это и правда всё.       Я села на пол, спрятав лицо в ладони в полном опустошении.       Явка провалена.       - Брент? Что случилось? - забеспокоился Дима через некоторое время.       - Master is sad, - простонал Брентвуд, уже готовый расплакаться впервые в жизни. К горлу уже подкатило. А вот мне слёзы не шли. Будто что-то сдерживало от того, чтобы сорваться прямо здесь и сейчас.       Я не виновата. Это всё тот сбой при переносе. Меня выкинуло почти на год позже нужного, когда Глаз Одина ещё можно было достать. Просто-напросто ограбить музей, а не мотаться по всему городу от желающих меня прибить. Да уж... помотало меня за эти четыре дня, раз я считаю, что ограбление музея - поступок туда-сюда нормальный, не сопряжённый с угрозой ничьей жизни.       - Брент, ты куда? Домой? - с не особо скрываемой надеждой спросил он.       - Спать, - отмахнулась я кольцом, и Дима обмяк в кресле.       - Хозяйка, что мы будем делать?       - Суп варить.       Инспектирование холодильника показало то, что борщ не выйдет - свеклы нет, но щи должны выйти приличные, наваристые. Чуть не забыла помыть руки. А то где я ими только ни шурудила.       Овощи и всё остальное - на стол, в шкафчике вынюхала в пакетиках лавровый лист и чёрный перец горошком, подходящую кастрюлю сначала под кран - и на плиту. Газ и спички. Средний огонь. На вторую конфорку подходящую сковороду - для зажарки, но это попозже. Не заморачиваясь поиском открывашки, ловко по кругу вскрыла в кастрюлю банку тушёнки для бульона, долго выскребая остатки ложкой. Пускай поварится.       Я стараюсь думать о чём угодно, только не о возможной взбучке от начальства. Начальство ведь оно такое - даже если само виновато, чисто для профилактики хвост всё равно накрутит. Чтобы подчинённые не расслаблялись.       Пытаюсь нарезать четверть кочана капусты... Да ё-моё! У меня когти острее, чем эти ножи! Они же больше сок давят, чем режут! Нечего делать, придётся точить - резать когтями еду не гигиенично. Убавив под кастрюлей огонь до минимума, отыскала точильный брусок в ящике стола, определила направление затачивания. Приноровившись, зачиркала ритмично. С гаргульей силой аж искры летели. Успокаивающее занятие, в которое я и погрузилась с головой.       - Ой... - сказал сунувшийся было Дима, и, резко побледнев, спиной вперёд выбежал из кухни, с грохотом захлопнувшись у себя. Что-то неразборчиво пробурчала с дивана баба Галя, но вставать не стала. Дальнейшая возня и скрежет давали понять, что дверь баррикадируется всем, что есть тяжёлого. Вот дурак-то. Я снаружи через окно прекрасно зайду. И чего это он?       А, ясно чего. В лезвии отражались светящиеся как электросварка буркалы и, судя по ощущениям, шипы на хребте давно стояли колом параллельно полу. Со стороны мы с Брентом точно выглядим как будто у нас бешенство. И решающим штрихом - раздухарившись, решила сделать доброе дело и переточить все ножи, так что у меня в руках как раз был широкий мясной тесак... Кто-то сегодня точно не уснёт.       Время готовки подзатянулось - не потому, что всё приходилось проделывать и показывать по два-три раза, просто и я училась справляться непривычными руками без мизинцев. Из картошки в результате чистки получились какие-то кривые додекаэдры. Зато капусту Брентвуд быстро и чётко старательно покромсал в миллиметровую лапшу, стоило только отвлечься. Понравилось резать. Конечно, организм гаргульи не такой изнеженный и рафинированный, как у современного человека, и ему не станет плохо от необработанной термически еды, но всё-таки... была какая-то настоятельная необходимость научить чему-то полезному - на будущее. На память.       - А вообще, в любом блюде главное - это ровно и одинаково нарезать куски. А то неравномерно приготовится. Половина разварится или пережарится, половина сырая. Невкусно будет. - Деловито деревянной лопаточкой переворачивала лук и морковь на шкворчащей сковородке и вся в процессе готовки. Брент внимал и мотал на ус.       - Откуда ты это знаешь?       - Сама научилась. Просто хотела чаще есть вкуснее.       Брент подцепил поджарившееся до корочки луковое колечко и отправил в рот, одобрительно хмыкнув.       Ссыпав поджарку в бульон к картошке и капусте, помешала. Ещё минут пятнадцать-двадцать и можно выключать.       Спать было страшновато - мало ли, чего Дима учудит или с бабы Гали очарование спадёт... Брент подал идею свинтить на крышу, но это было бы невежливо. И существовало более интересное решение.       Я зачертила кольцом окружность по полу (она тут же засветилась тёмно-синим - и я чуть не выпрыгнула в окно, успев напрочь забыть о местных особенностях занятий магией) и встала в неё, похихикивая. Защитный круг от людей. Эффект должен быть отвращающий, да, так и заложу в свойствах... Так, на ком бы проверить? Я ведь новенькая в колдовстве.       - Дима, иди сюда, - сказала я в засветившийся бледно-красным камень.       И пацан, отодвинув всё, что придвинул к двери, подошёл - при этом, что радовало, не выглядел так, будто идёт против своей воли - ни выпученных от ужаса глаз, ни попыток упереться во что-то руками и ногами. Но вот что меня заставило офигеть - так это то, что Дима вдруг позеленел и, зажав рот рукой, пулей ретировался в туалет, где принялся оперативно избавляться от ужина.       Как хорошо, что я додумалась заранее проверить действие защитного круга. А то бы всех целый день тошнило от попыток зайти в кухню. Так, не настолько вызывающий отвращение круг. Скорее, круг "мне совсем всё равно, кто там стоит и это нормально".       Новое испытание прошло безупречно - подопытный безразлично скользнул по кухне взглядом, принюхался, заметил булькающую кастрюлю, с интересом подошёл, помешал ложкой, попробовал щи и с удивлением сказал:       - А ты вкусно готовишь! Не хуже бабушки. Вы все так хорошо готовите или только ты? А мясо сырое можешь есть? А кости? - пацан явно был настроен на долгую болтовню. Я - нет. Брент бы ещё немного поговорил в меру своих языковых возможностей, но оспаривать не стал. Да и усталость сказываться начала.       - Иди спать, - одними губами шепнула я в кольцо.       Дима начал зевать так, что в рот ананас можно запихнуть.       - Спокойной ночи, Брент, - кое-как выдавил он сквозь зевание и побрёл к себе, не прекращая. - Спасибо за су-у-уп. Зав...тра обязатель...но поем. Чего-то меня... мо-о-о-риит...       - Благодарю, нам очень приятно твоё мнение. Спасибо, и тебе того же, - пробормотала я вслед, давя зевоту. Брент потянулся, поднимая руки, натягивая перепонки и приятно шевеля шипами на позвонках. Я на пробу сделала ими "волну" - такой каайф!       Брент на это глухо хихикнул горлом - это "хи-хи-хе" ничем не уступало знаменитому пятницетринадцатому "ки-ки-ки-ма-ма-ма". Будет, чем Лексингтона пугать. И я даже лично хочу там быть при этом!       Так, суп выключили, пробу пускай сами снимают, что там ещё? А, да. Посуду за собой - помыть и расставить в напольном шкафчике, мойку и стол - протереть...       Ну, вроде всё, что могли, мы сегодня уже сделали.       Поэтому просто уже привычно уселись в недолотос, и я принялась напевать без слов приятную мелодию(6), заодно практикуя и дыхательную гимнастику. И так увлеклась, что не заметила наступления рассвета.