Зона проклятых

Максим Романов уже неделю занимал пост участкового инспектора полиции. Эта неделя для него была, мягко говоря, не из лучших. Точнее, это была настолько безумная и трудная неделя, насколько мужчина только мог себе вообразить. *** В первый день участковый предполагал встать пораньше и направиться в опорный пункт. Нужно было просмотреть много информации архива и подготовить почву для дальнейшей работы. Но Максиму было не суждено в этот день выйти из дома. Когда Романов в полицейской форме и с кобурой на поясе гордо открыл калитку, чтобы покинуть участок, его тут же взяли в оборот. Разношерстная толпа окружила его — это соседи решили вместе, с утречка, поприветствовать нового жильца. На него набросились женщины с пирогами и солью и мужчины с водкой и неумолимым желанием выпить с новым участковым. Все дружно обступили инспектора и начали со всех сторон выкрикивать «хлеб да соль!», «с новосельем!» и «гуляем!». В какофонии голосов Максиму показалось, что эти люди насылают на него какое-то древнее проклятье. Он не успел опомниться, как «добродушные соседи» начали теснить его к калитке. Выпихнув Романова через калитку, толпа ворвалась во двор, а потом, не спрашивая разрешения, и в дом участкового. Виновника торжества буквально затащили на руках в собственное жилище. Неожиданно Максим, сидя на своей кровати у себя дома, почувствовал себя совершенно отчужденно: его комнатку наводнил народ, женщины пошли в его кухню готовить на стол, вокруг бегали чьи-то дети, а какие-то мужчины уселись рядом и, называя его «братом», рассказывали о своей тяжелой судьбе. Максим обреченно вздохнул. Выгонять гостей было неприлично. Это же была его работа — общаться с людьми. В итоге, Романов слушал жалобы на жизнь и попутно раздавал номер своего телефона, все-таки он в первую очередь участковый инспектор. Через полчаса женщины накрыли на стол. Ах, да, стоит упомянуть, что в его дом соседи втащили огромный стол. Также они принесли стулья и посуду. Максим пытался объяснить всем, что праздник окончен и вырваться c застолья на работу. Он упорно отказывался от выпивки и говорил, что ему нужно идти. Но при каждой попытке встать и заявить, кто тут хозяин, он терпел неудачу. В конце концов, Романов просидел до пьяных песен и задушевных бесед. Одна из женщин за сорок специально подсела поближе, чтобы сообщить участковому о том, что ее муж недавно умер, и она «совершенно свободна». На работу в этот день Максим так и не попал. А после застолья пришлось еще и убирать дом. *** На следующее утро Романову удалось добраться до опорного пункта без происшествий. Он оказался в своем кабинете — теперь на дверной табличке красовалось его имя. Максим решил начать с изучения записей, сделанных предыдущим участковым, и, оказалось, что информации было действительно много. В селе проживало около двух с половиной тысяч жителей, а участковый должен был знать всех практически поименно. Оказалось, что только две тысячи живут в основном районе, а есть еще и южный осколок села в нескольких километрах через поле. Там проживало еще пятьсот человек. В архивах содержалась информация о жителях, за которыми нужен особый надсмотр: тех, кто хранил оружие, пьяницах, дебоширах, неблагополучных семьях. Помимо постоянного присмотра за ними, участковый должен был следить и за пустующими домами, чтобы туда самовольно не заселялись преступные элементы. Также в селе была большая ферма — основной административный продовольственный и хозяйственный участок. Работы было невпроворот. Романов решил начать с малого — познакомиться с сотрудниками администрации. Он посетил бухгалтерию, главного инженера, агронома и главного животновода. Последний Максиму совсем не понравился. Это был старый мужчина, седой, в очках и с козлиной бородкой. Глаза у него были прилипчивые и хитрющие, но Романов списал это на свою мнительность. Правда, вскоре он понял, что первое впечатление не было ошибочным. Животновод Виктор Эдуардович поначалу вообще не проявил никакого интереса к знакомству с участковым, но стоило тому уйти, как на старика нападала белая горячка. Когда Максим поехал совершать свой первый объезд, Виктор Эдуардович запустил в его кабинет свинью, мотивировав это тем, что: «Вы знаете, ей здесь просто было так хорошо, а мне некуда было ее девать». Максим был в шоке, и в первую очередь от того, что животновод даже не смог объяснить, откуда он принес свинью! В следующие дни в кабинете участкового появлялись гуси, курицы, овца, и даже молодой теленок. Причем, когда Максим, побледневший, приходил в кабинет животновода за объяснениями, тот просто молча пожимал плечами. «Вот ведь старый козел!» — думал Максим, но молчал. В конце концов, он написал жалобу начальству, и животные перестали появляться в его кабинете. Зато стали пропадать все шариковые ручки, степлеры, карандаши и карандашницы. Самым жутким было то, что Максим закрывал свой кабинет перед уходом, но это не мешало Виктору Эдуардовичу вредить участковому. Эмилия Ивановна из бухгалтерии сказала, что животновод просто «сбрендил», и так он проявляет свою симпатию. А потом оказалось, что и вся администрация в курсе, что животновод не в себе, но другого кандидата на пост не было уже много лет, а к Виктору Эдуардовичу все привыкли. *** Если говорить о первом объезде села, то он сильно затянулся для участкового. Во-первых, он собирался просто заходить в каждый дом, здороваться, спрашивать о жильцах, беспорядках, давать свой телефон и уходить. Во-вторых, он собирался закончить объезд максимум за два дня. В реальности, каждый, к кому заезжал инспектор, пытался втащить его в дом на «чайку попить», а в итоге его знакомили со всеми родственниками, родственниками родственников и родственниками их родственников. Вместо чая Максиму вручали рюмку водки. В особенности, участкового раздражало то, что все жаловались, но никто не жаловался на правонарушения. Вопрос инспектора: «Все ли у вас в порядке?», жители воспринимали слишком буквально и начинали рассказывать что-нибудь о том, как печь сломалась, или как брат-нахлебник отказывается сидеть с детьми. Правда, некоторую пользу инспектор все-таки извлек. Он смог раздать свой номер телефона большей части поселка, узнал, что среди проживающих преобладают люди старшего возраста и пенсионеры, выяснил нахождение местной участковой поликлиники и познакомился с сотрудниками, отыскал сельский клуб и два продуктовых магазина. Он даже проверил местных охотников, а именно чистоту и сохранность их ружей. Поездку на ферму и в осколочную часть села Максим отложил на конец недели. Романов все же смог заполнить несколько протоколов. Хотя не все дела оказались расследуемыми. Первую жалобу — на пропажу козы Максим получил от местного одинокого старика Митрича. Мужчина описал свою козу: белую, средних размеров, с серым пятном на боку. Старик оставил животное привязанным во дворе, а потом коза пропала. На вопросы Максима открывал ли он калитку, мужчина отвечал твердое «нет», зато сказал, что подозревает своего соседа, а мотивировал это тем, что у того «глаза завидующие-завидующие». Когда инспектор попросил в доказательство что-то получше, чем подозрительное выражение глаз, старик развел руками. Соседа, конечно, пришлось опросить, но тот ничего не знал и сказал, что коза от Митрича сбегает уже третий раз в этом месяце. Следующий протокол был составлен по делу о поджоге сена. Тучная женщина Аделаида Петровна — доярка — сообщила, что кто-то поджег стог, причем, прямо в их сарае. Правда, на самом деле протокол не пригодился. На следующий день женщина позвонила участковому и сообщила о том, что это ее дети играли с зажигалкой отца. Она извинилась, а у инспектора стало на одно бессмысленное дело меньше. Еще была жалоба на то, что один из соседей сломал другому забор. Здесь тоже все разрешилось мирно. Но самое поразительное — было составлено около десяти протоколов с одной и той же жалобой. Максима это насторожило, но показания свидетелей не слишком отличались друг от друга — кто-то проникал в дом ночью и устраивал бардак, ломал мебель. Самое интересное, что ни у кого ничего не пропадало, и никто налетчиков не видел. Просто семья просыпается утром, а дом перевернут вверх дном. Максима очень заинтересовало это серийное преступление, и он решил заняться им позже. *** В понедельник должно было состояться общее собрание в клубе. На собрании глава поселения собирался представить всем нового участкового. К тому времени Максим надеялся объехать все село и составить хоть какое-то мнение о положении дел. Было важно, чтобы люди его знали лично. Романов, как и собирался, отправился на ферму в конце недели. Разнородные отдельные здания фермерского хозяйства расположились в поле. Ферма была довольно большой, на ней работала почти половина жителей поселения. Там все обошлось без происшествий. Тот день оказался самым мирным среди недели. Участковый смог наконец-то выспаться. Вообще, мужчина спал без задних ног на протяжении всей недели. Он вставал очень рано, приезжал домой к вечеру и отсыпал свои шесть часов без памяти. Максим даже немного был рад этому — так его первая ночь в деревне постепенно забывалась, и он начинал верить, что тот случай был всего лишь плодом его воображения. На следующее утро после посещения фермы, мужчине улыбнулась удача — он нашел козу Митрича. Или, точнее, коза сама его нашла — чертовка с серым пятном на боку и оборванным куском бечевки на шее щипала травку рядом со зданием администрации. Заприметив ее, Максим кинулся ловить животное. Участковому пришлось побегать за скачущей живностью, но козу он все-таки поймал. Таща животное за кусок бечевки, инспектор привел козу к владельцу, но тот ее не признал. — Не моя коза, — задумчиво выдал Митрич. Максим опешил и побледнел. — Что значит не ваша? Вот пятно на боку, как и записано в протоколе. Митрич нахмурил седые брови. — Да у моей и не было никакого пятна, ты что, совсем сдурел? Максим тяжело выдохнул, чтобы не выйти из себя. Он полез в портфель, достал оттуда протокол и сунул старику под нос. Тот долго вглядывался в документ, потом молчал, думал о чем-то, а после, как ни в чем не бывало, выдал: — Да, точно, моя коза. Забрав свой скот, Митрич оставил инспектора без благодарности и в недоумении. В этот же день Максим поехал в разделенную полем южную часть села. Там жили, в основном, самые не вызывающие доверия люди и просто пьяницы и дебоширы. Прибыл инспектор позже, чем рассчитывал, он немного заплутал в поле на своем уазике. Как ни странно, по приезду Максим не застал ни одной пьяной гулянки, и, вообще, все оказалось тихо. Жители вели себя спокойно и мирно. Мужчина решил, что у него выдался еще один хороший денек. Максим возвращался через поле уже поздним вечером, солнце почти село. Отсюда особенно хороший вид открывался на лес, который выглядел непроходимым и неприступным, как стена. Романов залюбовался им в окно уазика, пока вдруг не увидел странные зеленые огни. Они неожиданно вспыхнули, будто в глубине леса. Максим был абсолютно один в поле, почти ночью, и видел странное мерцание. Мужчине стало жутковато, и он прибавил ходу. Максим с облегчением вернулся в село, выруливая между домами и думая о том, как приедет домой и хорошенько отдохнет. Неожиданно в поле зрения мужчины что-то промелькнуло между проулков и исчезло. Максим сглотнул и надавил на газ. Издалека раздался вой. «Черт, черт, черт! Это просто моя усталость, я тут уже с ума схожу, надо успокоиться». Мужчина аккуратно вел уазик и прислушивался к каждому шороху. Сейчас ему казалось, что он слышит подозрительное шуршание в каждом кусте, скрежет когтей за каждым забором и видит странное шевеление в каждом проулке. Взяв себя в руки, Максим решил сосредоточиться на звуке работающего двигателя. Вскоре он подъехал к калитке своего участка. Инспектор выпрыгнул из машины, открыл калитку и запер ее за собой, а затем быстро направился в дом. Сейчас он сильно жалел, что у него нет радио и телевизора. Сердце отстукивало чечетку, и нужно было как-то отвлечься. Максим не нашел ничего лучше, чем начать напевать себе под нос все знакомые ему песни, пока разогревает поздний ужин. Мужчина быстро проглотил еду, не чувствуя вкуса и пытаясь лишь заполнить пустоту желудка. Затем, стараясь не думать ни о чем, он расстелил постель и лег спать. Усталость после рабочего дня навалилась на него непосильным грузом. *** Максим проснулся посреди ночи от телефонного звонка. Мужчина поднялся и в темноте отыскал мобильный на тумбочке. Нажав кнопку ответа, он прохрипел в трубку сонное: «Алло, участковый слушает». В ответ он услышал низкий мужской голос, твердый и требовательный: — На Земской пятнадцать пьяный дебош, приезжайте немедленно. Звонивший тут же отключился. Участковый был немного удивлен, но шуткой это не выглядело. Максим включил свет, надел форму и закрепил кобуру на поясе. На всякий случай, перед выходом инспектор проверил пистолет, затем быстро покинул дом и сел в уазик. Романов, еще немного сонный, включил фары и завел машину. Окончательно отойдя ото сна, инспектор вырулил из переулка и направился в сторону Земской улицы. Во время поездки он с удивлением заметил, что вокруг было подозрительно тихо. Романову всегда казалось, что ночью в деревне хоть иногда проходят гуляния, но стояла пугающая тишина. По крайней мере, Максим знал, что на Земской идет какая-то пьянка и сейчас это даже немного успокаивало. Однако, вырулив на Земскую, инспектор обнаружил, что и там все тихо. Ни в одном доме не горел свет. Зато в ночных тенях участковый опять начал видеть движение. Списав все на воображение, Максим все-таки доехал до пятнадцатого дома. Остановившись и заглушив двигатель, он вышел из машины. Дом находился за высоким деревянным забором, но инспектор был практически уверен, что внутри двора была абсолютная тишина. Инспектор недоумевал, вглядываясь поверх забора в окна второго этажа, где даже не горел свет. Неожиданно за забором раздался скрежет и лязг метала, но через секунду все опять стихло. «Неужели и вправду дебош? Странно… Может, скот буянит?» Максим подошел к калитке и хотел постучаться, но увидел, что она была не заперта и насторожился. У инспектора промелькнула мысль о ночных ворах, и он, на всякий случай, достал свой пистолет, снял предохранитель и толкнул калитку ногой. Та отворилась, открывая участковому пустой темный двор. Романов настороженно вошел, держа пистолет наготове, осмотрелся. Вокруг не было видно почти ничего, лунный свет освещал только малую часть двора. Приглядевшись, на траве Максим заметил разбросанные садовые инструменты. — Кто здесь? Это полиция! Максим вдруг услышал грохот справа от себя и обернулся. Шум доносился из открытого темного сарайчика. Участковый уже открыл рот и успел произнести: — Ни с мес… Как из ворот сарая мощными прыжками выбежало какое-то огромное животное и бросилось прямо на него. Максим выстрелил, но промахнулся. Животное пронеслось мимо, сбив участкового с ног и исчезло за калиткой, издавая дикий вой. Максим лежал на земле и не мог пошевелиться. Все, что он различил в темноте — это огромные сильные лапы, волчью пасть и густую темную шерсть зверя. Инспектор на ватных ногах попытался подняться, но не смог. Тело не слушалось, пульс стучал в висках. «Что за чертовщина?! Волк? Да это же, блять, просто охуительно, огромный волк!» Романов перевел дыхание и все-таки смог подняться на ноги. В голове закрутились мысли. Мужчина не знал, что предпринять. Наконец, у него появился план действий. «Для начала, в этом доме живет охотник, нужно сообщить им, что в их дворе было дикое животное, это может быть опасно для семьи». Максим поднялся на крыльцо и постучал в дверь. — Валерий Петрович, откройте, пожалуйста. В ответ тишина. Максим постучал уже громче и настойчивее. — Валерий Петрович, Анна Валерьевна, откройте, полиция! Романов прислушался. За дверью все было тихо. Максим неуверенно повернул ручку и его опасения оправдались — дверь в дом была открыта. Инспектор приотворил ее и заглянул внутрь. В темноте дома ни черта не было видно. Максим приготовил пистолет и тихо вошел. Мужчина нащупал на стене выключатель — зажегся свет в прихожей. — Валерий Петрович, Анна Валерьевна? Ответа не было. Максим прошел в гостиную и включил свет там — тоже пусто, никого. Инспектора ужаснул бардак, царивший здесь. Казалось, что тут пробегало огромное животное, крушившее все на своем пути. Максим с ужасом сглотнул и припомнил недавно составленный протокол по серийным налетчикам на дома. «Ничего не украли, — говорила Анна Валерьевна. Но состряпали такой бардак! Вовек не разберешься. Будто зверь дикий, но как тут зверю оказаться? Значит, стало быть, человек». К горлу подступила тошнота, в голове разворачивались самые ужасные сценарии развития событий, но инспектор решил, что паниковать рано и взял себя в руки. Нужно было проверить второй этаж. Поднявшись по исцарапанным когтями ступеням, Максим уже ожидал увидеть самое ужасное, но не нашел ничего отличительного от первого этажа. Никого нет, кругом бардак. Инспектору даже показалось, что тут и не было людей, когда монстр ворвался в дом. Возможно, семья вообще куда-то уехала и чудовище до них не добралось. Эта мысль немного успокаивала. Максим попытался дозвониться Валерию Петровичу, но телефон не отвечал. Тогда инспектор решил покинуть дом. Он подумал о том, что придется вызывать оперативников для следственной экспертизы, огораживать территорию участка. Но, стоило мужчине спуститься на первый этаж, как послышался подозрительный шум снаружи, и все мысли тут же вылетели из головы. Максим насторожился. Инспектор подошел к входной двери и выглянул во двор. Был слышен лязг и скрежет, но во дворе было пусто. Грохот доносился с переулка. Максим вспомнил, что оставил машину и рванул к калитке. С оружием наготове, он выскочил в проулок и окаменел от увиденного. Несколько огромных мохнатых созданий со всех сторон оккупировали его машину. Был слышен скрежет металла и приглушенный вой. Максим не мог поверить, что это действительно животные — это были огромные монстры, стоящие на задних лапах. В темноте нельзя было разглядеть их внешний вид, но самый крупный был похож на медведя и одним мощным движением челюсти оторвал правое зеркало. Создания не замечали инспектора, стоящего у забора в ступоре. Максим знал, что надо пошевелиться, стрелять, бежать, но тело не слушалось. Только через несколько тяжелых мгновений страха рассудок вернулся к мужчине, он смог поднять пистолет и выстрелить в воздух. Действие произвело эффект — чудища заскулили и бросились прочь, в темноту переулков. Максим, недолго думая, кинулся к уазику, сел за руль и попытался завести машину. Двигатель прохрипел и затих. Романов с ужасом попробовал еще раз, и еще. С каждой попыткой на мужчину накатывала паника, но уазик отказывался заводиться. Максим пытался перевести дыхание и успокоиться, но не мог. Вдалеке опять послышался протяжный вой. У него не оставалось выбора, кроме как бросить машину и кинуться прочь. Он бежал сломя голову между дворов, в голове не было ни одной связной мысли. Он убегал от воя и рычания, раздававшихся отовсюду. Неожиданно к мужчине пришло осознание того, что ему просто нужна помощь кого-нибудь из жителей. Он начал кричать и подбегать к каждой калитке, дергая ручку. Одна из калиток поддалась и Максим оказался во дворе, где первое, что он увидел, было огромное свиноподобное существо, ходящее на задних ногах и грызущее ствол плодового дерева. Создание пофыркивало от удовольствия. Максим опешил и тихо попятился назад. Чудовище его не заметило, и участковый выбежал обратно в проулок уже не просто с криком, а с истошным воплем. Инспектор кричал и бегал по дворам, в каждом из которых его встречало новое ужасное чудище. В итоге, он был настолько напуган, что не мог уже издать ни звука и понесся, не помня себя, в ближайшее защищенное место — здание администрации. Виктор Эдуардович собирался остаться работать сверхурочно и это был первый раз, когда Максим был бы рад увидеть «старого козла». Главные двери оказались не заперты, и Максим испытал странную смесь облегчения и страха. Оказавшись в длинном коридоре, мужчина на ватных ногах поплелся прямо к своему кабинету. Он вставил дрожащими руками ключ в скважину, но тот не поворачивался — это значило, что дверь уже открыта. Инспектор выдохнул, собрал все свое мужество в кулак и повернул ручку. Когда дверь отворилась, Максим смог только открыть рот и шевелить губами, как рыба. Рядом с его рабочим столом стоял огромных размеров козел в костюме и поедал карандаши из карандашницы. «Он и вправду превратился в козла…» — промелькнуло у инспектора в голове. Но, когда существо обернулась к мужчине, посмотрело на него своими козлиными глазками через очки и заблеяло, Максим смог только чертыхнуться и захлопнуть дверь. Ноги снова понесли Романова на улицу. Там со всех сторон, из всех углов, на него, казалось, смотрели ужасные морды. Отовсюду раздавался вой, рык, блеяние и хрюканье. Максим несколько раз выстрелил в воздух, призрачные тени метнулись кто куда и исчезли. Оставалось только одно место, куда Максим мог вернуться — его собственный дом. Мужчина быстро преодолевал сельские улочки и, наконец, начинал чувствовать себя собрано и даже уверенно. «Спокойно, я же не тряпка, нужно собраться». Максим постоянно оглядывался и прислушивался, держа наготове пистолет. «Черт. Оставил мобильник в портфеле, в машине. Ладно, не важно, я могу запереться дома до утра». Максим ускорил шаг. До его участка оставалось всего несколько переулков. «Наверняка уж кто-то из оставшихся жителей позвонил в службу спасения. Нужно просто переждать, и все будет в порядке». Максим ворвался в свой двор и с трудом запер калитку — руки его не слушались. Мужчина взбежал по ступенькам, судорожным движением открыл замок, вошел, и тут же захлопнул дверь, заперев ее изнутри. Он стоял в темноте, прильнув ухом к двери, нервы были натянуты, как струна, все мышцы напряжены. Дыхание сильно сбилось, а сердце норовило выпрыгнуть из груди. Только мужчина решил сделать несколько глубоких вдохов чтобы успокоиться, как кто-то сзади тронул его за плечо.