Часть 2. Книга Чонина и Ханя
Когда умирали чувства, cорок дней лил дождь, Ручьи превращались в реки ― вброд не перейдёшь. Плакали даже камни эти сорок дней, Никто не сказал ни слова ― ни тебе, ни мне. Когда умирают чувства ― гибнет целый мир, И не понять Вселенной, как безнадёжны мы... Нет миражей и крыльев ― им не место здесь, Кто нас хранил в печали ― навсегда исчез! Все имена, все имена ― пустые звуки, Ведь главное ― лица, Души, что не выносят разлуки, Что не выносят разлуки, И наши сердца, что не смеют разбиться! Не смеют разбиться... Когда воскресают чувства ― воздух чуть дрожит, Назад отступает время, прячется в глуши, В нас ― равновесие света и упрямой тьмы. Не нарушай покоя и святость тишины... Все имена, все имена ― пустые звуки, Ведь главное ― лица, Души, что не выносят разлуки, Что не выносят разлуки, В желании вечном ― друг с другом слиться, И наши сердца... Гран-КуражЪ ― Все имена
◄ Пролог ►
Четыре года спустя Новый Сеул река Хан Шестой Жёлтый Остров Ресторанный квартал
― Докладывайте. Шипение на канале связи, щелчок, рапорт: ― Альфа ― штабу. Цель не вижу, стрелять не могу. ― Бета? ― Аналогично. Стрелять не могу. ― Гамма? ― Вижу только заложника. Стрелять не могу. Дополнительный щелчок вне очереди и немного искажённый помехами низкий голос: ― Каппа ― штабу. Вижу цель. Полковник Ли нахмурился и поискал на мониторе сигнал «каппа», нашёл с трудом. Судя по онлайн-карте, снайпер «каппа» торчал на дереве в парке. И что он там, спрашивается, забыл? ― Расстояние до цели? ― Две тысячи восемьсот, ― без заминки ответил «каппа». ― Отставить. Вы не попадёте на таком расстоянии. Майор Хан замахал руками и замотал головой, бурно выражая своё несогласие с полковником. ― Он попадёт, господин Ли. Это наш лучший снайпер. Он и с трёх тысяч попадает ― в дождь при ветреной погоде. ― Вы отдаёте себе отчёт, что рискуете жизнью заложника? ― Вполне. ― Прекрасно. Вот вы тогда и отдайте команду. Майор Хан пожал плечами и активировал устройство связи. ― Капитан Ким, вы всё ещё видите цель? ― Так точно. ― Стреляйте тогда и так, как посчитаете нужным. ― Понял. Полковник Ли недовольно поморщился, когда у него резко щёлкнуло в ухе ― снайпер небрежно отключил связь вовсе. Майор Хан смахнул со стола мощный бинокль, поднёс его к глазам и направил в нужную сторону. ― Девять... Восемь... Семь... ― принялся тихо отсчитывать он. ― Что вы?.. ― Что с заложником? ― Некий доктор Лу, генетик. Кстати, Чонин, если влепишь ему пулю в задницу, спровоцируешь нехилый дипломатический скандал с душераздирающими песнями, военными плясками и помахиванием ядерным чемоданчиком в нашу сторону. Постарайся попасть в злодея, ладно? ― Отставить трёп в прямом эфире, лейтенант Пак. ― Чонин, ну ты чего? ― Ничего. В такую роскошную задницу пулю всаживать грешно. ― Гы-гы… ― Заткнитесь, лейтенант Пак. Расстояние? ― Два... Один... Готово! Группа захвата, приступайте! ― отдал следующую команду майор Хан и успокаивающе улыбнулся полковнику. ― Операция прошла успешно, господин Ли, выдыхайте. Через полчаса начинающих террористов увозили в главное управление для допроса, а благополучно пережившего всю эту кутерьму заложника отпаивали кофе. ― Доктор Лу, как вы себя чувствуете? ― обеспокоенно поинтересовался полковник Ли, отметив бледность привлекательного китайца и его дрожащие руки. ― Наверное, с вами очень плохо обращались? Травмы? ― Н-н-нет, всё в порядке, ― тихо отозвался доктор Лу и едва заметно поморщился. ― Всё ещё пытаюсь избавиться от ощущения пролетевшей рядом пули. Я бы хотел поблагодарить вашего подчинённого, который... ― Капитан Ким, ― вмешался в беседу майор Хан. ― Это наш лучший снайпер. Капитан Ким Чонин и лейтенант Пак Чанёль, снайпер и корректор, они работают в связке. Сейчас я их позову. Чанёль лениво наблюдал, как Чонин разбирает винтовку и складывает детали в футляр. ― Между прочим, это было рискованно, знаешь? ― Ничуть. Я бы не стал стрелять, если бы не был уверен, что попаду, ― негромко ответил Чонин. ― От уверенности до самоуверенности... ― Уймись. ― Вот так всегда! ― Чанёль тоскливо вздохнул. ― Тебе говорили, что ты слишком серьёзный? ― Мне постоянно это говорят. ― Почему же ты не делаешь выводы? ― А зачем? ― Чонин сбросил жилет и положил его поверх футляра, дотянулся до куртки и принялся надевать её. Сегодня он не дежурил, вызов настиг его в речном парке, так что прибыл он на место в гражданском облачении. ― Капитан Ким! ― Господин майор. ― Чонин небрежно кивнул старшему офицеру, продолжив натягивать куртку на плечи. ― Отличная работа, капитан. Вас жаждет увидеть спасённый вами доктор Лу, хочет поблагодарить. Чонин демонстративно посмотрел на часы на панели в кабине фургона и покачал головой. ― Мне нужно забрать Солли, я и так опаздываю. Пусть лейтенант Пак возьмёт на себя эту, несомненно, приятную и важную миссию. ― А почему это я? ― возмутился Чанёль. ― Стрелял же ты! ― Но ты мой корректор, Ёлли, без тебя я бы не попал, ― сверкнул обезоруживающей улыбкой Чонин, двинулся к байку у стоянки и договорил на ходу: ― Ты тоже заслужил благодарность, так что топай и принимай, а я побежал. Завтра увидимся. ― Не попал бы он, уж конечно! ― сердито заворчал себе под нос Чанёль и поплёлся за майором Ханом принимать благодарности от какого-то китайца «с роскошной задницей», если верить Чонину.◄ 1 ►
Хань закинул ногу на ногу и осмотрелся получше. В кабинете доктора Кима он был впервые и пока не привык к старинному стилю. Стены, мебель, картины ― всё из натуральных материалов, много дерева и много цветов в резных кадках или горшках. Вместо стеллажей у стен красовались тоже деревянные полки, забитые папками и носителями с информацией различного характера. ― Как вам в Сеуле? ― Ким Чунмён вручил ему чашку с кофе и опустился в соседнее кресло. ― Привыкаю. Понемногу. ― Я слышал, вас взяли в заложники пару месяцев назад. Когда вы только приехали. Всё обошлось? ― Да, спасибо. ― Хань сделал глоток кофе на пробу, оценил и принялся пить смелее. ― Наверное, вы гадаете, зачем я вас пригласил? ― предположил Чунмён и тоже поднёс чашку к губам. ― Ну не то чтобы прямо уж голову ломаю. В конце концов, я прохожу практику в вашей клинике, было бы странно, если бы вы вовсе со мной не говорили. ― Это тоже. Но вообще ― нет. Я недавно прочёл вашу работу, касающуюся репарации в области нанонейрохирургии. ― О! ― выдохнул Хань, чтобы продемонстрировать хоть какую-то реакцию на столь внезапное заявление. Хань только проходил практику пятый год из положенных семи, поэтому вряд ли его труды могли претендовать на внимание со стороны светила медицины, каким был Ким Чунмён. ― О, ― с утвердительной интонацией повторил произнесённое Ханем междометие Ким Чунмён. ― Так вот... Я прочёл вашу работу. В ней много интересных моментов. И, если я правильно всё понимаю, вас данная тема очень сильно интересует, так? ― Да, конечно. Это, как правило, сложнейшие операции на мозге, которые часто заканчиваются печально просто потому, что мы многого не знаем о природе человека и, скажем так, души. Если понятие «души» уместно использовать в данном ключе. Ну, вы понимаете... ― Именно поэтому вы сейчас тут сидите. ― Ким Чунмён многозначительно улыбнулся, а Хань забыл о кофе и уставился на него с немым вопросом в глазах. Чунмён неторопливо сходил за второй чашкой кофе, удобно устроился в кресле и снова улыбнулся. ― Я четыре года наблюдаю пациента, который перенёс нанонейрорепарацию в ходе уникальной комплексной операции. Проще говоря, мозг этого пациента сейчас представляет собой... ― ...синтез? Два разных мозга в одном? Как в том знаменитом случае в Джакарте? ― Да, операция доктора Ши. И у нас тут всё так же запущено. Речь о комплексной операции не только на мозге, когда трудно разграничить пациента и донора, потому что пятьдесят процентов ровно. ― Вот как, ― с лёгким изумлением повторил Хань. ― Как вам удалось успешно провести столь сложную операцию? ― Понятия не имею. Несколько суток непрерывного ада ― вот что это было. Две сменные бригады, стимулирующие препараты, чтобы не спать и не терять внимания. И мне очень хотелось, чтобы всё закончилось хорошо. Были ещё две подобные операции, но финал в обоих случаях получился иным. ― Чунмён печально вздохнул. ― Не знаю, в чём тут дело. Но ладно, об этом можно позднее подумать, пока что я хотел предложить вам наблюдать пациента. Учитывая вашу заинтересованность и специализацию. ― А разве с ним не работает отдельно психолог? ― Хань отставил опустевшую чашку и взглянул на Чунмёна. ― Нет. До сегодняшнего дня с ним работал только я. К тому же, в этом деле очень много нюансов. Хуже того, это уголовное дело. ― Чунмён поднялся из кресла, прошёлся к полке, достал увесистую зелёную папку и передал Ханю. ― Почитайте на досуге, это увлекательное чтиво. А пока идёмте, я покажу вам ваш новый кабинет и, возможно, познакомлю с вашим пациентом. Они покинули кабинет Чунмёна и прогулялись в другой конец коридора. У светлой двери на скамье сидела девочка лет пяти и прижимала к груди плюшевого мишку. Чунмён остановился напротив неё, опустился на корточки и улыбнулся. ― Солли, он тебя оставил тут совсем одну? И куда ушёл? Чунмён говорил странно медленно, тщательно проговаривая слова, и Хань подумал даже, что у девочки, вероятно, проблемы с умственным развитием, но понял, что ошибся, поскольку ребёнок был живым и сообразительным. Девочка в ответ на вопрос Чунмёна махнула рукой в ту сторону, откуда они с Ханем пришли. ― Разминулись, значит, ну да ничего. Чунмён погладил малышку по голове и толкнул светлую дверь. ― Здесь вы будете работать. Вот, осматривайтесь и осваивайтесь. Ключ-карта на столе. Когда будете уходить с работы, просто сдадите внизу охраннику, а утром возьмёте снова. Что ещё... Всё, наверное. Ознакомьтесь с делом поскорее. Я сегодня же постараюсь прислать к вам вашего нового пациента, просто побеседуете и решите, когда и как часто ему нужно будет приходить к вам. В остальном же вы будете просто получать задания от меня. Доброго дня. Чунмён шустро выскочил из кабинета, оставив Ханя в одиночестве. Тот неторопливо прошёлся по основному помещению, осмотрел кофейный автомат, сунулся в подсобку и напоследок распахнул пошире окно, из которого открывался отличный вид на то ли сад, то ли парк клиники. Хань бросил папку на стол и схватился за телефон. ― Привет, ― с улыбкой в голосе поздоровался он, когда ему ответили. ― Привет, ну как мечта идиота? ― сонно пробормотал в трубку Сэхун. ― Сбылась. Ты рад? ― Я сплю, а вот Тао скачет на кровати от радости. ― Точно на кровати скачет? Не на тебе? ― Иди в задницу, ― ворчливо буркнул Сэхун. ― Тебя, правда, взяли в клинику военного министерства? Серьёзно? К самому доктору Ким Чунмёну? ― Ага. Завидуешь? ― Конечно. А кто бы не завидовал? Знаешь, не особенно весело пока бегать с бэйджиком «акушерка» на груди. Это Тао в восторге, ну так оно и понятно ― худо-бедно по его специальности, но я ведь не акушерка. ― Ты хирург, поэтому худо-бедно и по твоей специальности. ― Но-но! Я попрошу! ― мигом окончательно проснулся и рыкнул на него Сэхун. ― Я нанохирург, если помнишь. ― Полезный навык для акушерки, ― не скрывая веселья, подколол Хань, но тут же стал серьёзным. ― Как там остальные? ― Нормально. Минсок в Кванчжу, Чондэ сейчас в Пусане, а Бэкхён... Хань закусил губу и осторожно сделал глубокий вдох. С Бэкхёном он не общался уже четыре года. Не потому, что не хотел. Потому что Бэкхён не желал его ни видеть, ни слышать. «Сам его создал, сам и убил. Даже любви дать ему не смог. Завидую тебе, если ты можешь спать спокойно после этого. И не желаю иметь с тобой ничего общего». ― Бэкхён в Сеуле. ― Что? ― потрясённо выдохнул Хань, сбросив на пол карандаш. ― Где? ― Ну, то есть, в Инчоне. Живёт и работает на Пятом Зелёном Острове. Какой-то проект с дельфинами. Там исследовательский морской центр Сеула, ну и вот... Бэкхён в Сеуле, считай. ― Давно? ― помолчав целую минуту, уточнил Хань и полез под стол за карандашом. ― Нет, только приехал. На прошлой неделе, кажется. Бэкхён закончил Академию так же блестяще, как и Хань, только на два года позже. ― А где он до этого проходил практику? ― На морской станции к северу, а что? ― Да так... Он... ― Хань сел на стул и повертел карандаш в пальцах. ― Он спрашивал обо мне? ― Нет, ― поколебавшись, ответил Сэхун. ― Что-то передать ему от тебя? ― Н-нет... Ничего. Спасибо, в общем, за новости. Мне пора. Привет Тао передавай. ― Конечно. Удачи. Хань рассеянно сунул телефон в карман и нервно вскочил со стула. Бесцельно побродив по кабинету, распахнул дверь и выглянул в коридор. Увидел у окна знакомую детскую фигурку. Девочка пыталась забраться на подоконник, но её подхватил молодой человек в чёрном военном комбинезоне. Хань не мог различить его лица ― тот стоял напротив яркого источника света. Только и видно очертания фигуры: тонкий в поясе, с широкими плечами, ноги длинные ― слишком длинные. Потом Хань задохнулся от боли, потому что молодой человек в чёрном комбинезоне подошёл к скамье и усадил на неё девочку. И теперь Хань отчётливо видел сильную смуглую шею, гордо посаженную голову, резкие и строгие черты лица, слегка волнистые тёмные волосы... Длинная чёлка до самых глаз, чуть опущенные ресницы, нос с лёгкой горбинкой, выразительные полные губы красивого рисунка, ямочка на волевом подбородке ― Хань знал каждую чёрточку в этом лице. Незнакомец с до боли знакомым лицом поднял перед собой руки и принялся быстро складывать узловатыми пальцами разные жесты и фигуры, иногда ударял пальцами правой руки по левой ладони или наоборот, порой прикасался к запястью, шее, голове, груди, затем сложил ладони в кулаки, опустил руки и внезапно просиял улыбкой. Девочка ответила ему улыбкой и тоже что-то показала жестами. Вот почему Чунмён говорил с ней медленно и с тщательной артикуляцией! Чтобы она могла читать по губам. Глухонемая, выходит... Тем временем девочка подалась вперёд, прижала ладошки к твёрдым скулам, погладила и после ухватилась ручонками за смуглую шею. Парень в комбинезоне выпрямился, удерживая девочку на руках, повернулся к двери кабинета, где изваянием самому себе застыл Хань, и скользнул взглядом сначала по номеру кабинета, затем по Ханю. Слегка прикусив губу, парень двинулся вперёд ― прошёл мимо Ханя словно мимо пустого места. И Хань смотрел ему вслед до тех пор, пока он не заглянул в кабинет доктора Ким Чунмёна. Чунмён отозвался на вежливый стук предложением зайти, и на пороге появился Чонин с Солли на руках. ― Разве ты не должен быть на приёме у... ― Я не хочу наблюдаться у другого специалиста, ― с ходу отрезал Чонин, усадил Солли на диван в углу и сам опустился в кресло напротив стола Чунмёна. ― Но почему? Мы же говорили с тобой об этом ещё два дня назад. Ты не был против, ― удивился Чунмён. ― Я передумал, ― пожал плечами Чонин и закинул ногу на ногу. ― Слушай, ты сам спас этого доктора от террориста не так давно. Как только он узнает, что это был ты... ― Ни за что. ― Пойми, он написал великолепную работу в этой области. Конечно, он ещё практикант... ― попытался объяснить нюансы Чунмён. ― Вот именно. ― Это всего лишь формальность! ― Он выглядит слишком юным. ― Чонин не намеревался выбрасывать белый флаг. ― Да он старше тебя! ― Он китаец. ― Да, и что из этого? ― не понял сути претензии Чунмён ― даже опешил от неожиданности. ― Я шовинист. ― С каких это пор? Чонин, что тебя не устраивает? ― С этих. Всё не устраивает. Я не желаю с ним работать. ― Назови мне хоть одну объективную причину для отказа. Чонин молча смотрел на него, плотно сжав губы. Через минуту соизволил заявить: ― Он мне не нравится. ― Очаровательно просто! Я просил назвать объективную причину! И тебя никто не заставляет на нём жениться, всего лишь наблюдаться время от времени. Пойми, ему интересна эта тема, он может помочь тебе. ― Мне не надо помогать, я прекрасно себя чувствую вот уже четыре года. И ты сам это знаешь так же хорошо, как и я. ― А меня именно это и беспокоит, ― признался Чунмён. ― Меня беспокоит отсутствие каких-либо странностей, потому что твой мозг ― это синтез двух личностей, грубо говоря, или двух душ, если угодно. Не может такое пройти легко и просто. В твоём же случае нет вообще никаких отклонений ― ничего. Это выглядит странно. ― Не вижу ничего странного, просто всё хорошо совпало и синтезировалось, ― мрачно буркнул Чонин и отвёл глаза. ― И у меня много дел в школе. Я не могу себе позволить тратить время зря. ― Господи, Чонин, ты тратил время на меня. Неужели ты не можешь поступить так же, только приходить уже не ко мне, а к доктору Лу Ханю? ― Я не хочу наблюдаться у доктора Лу Ханя, ― твёрдо отчеканил Чонин. ― Это невыносимо! ― Чунмён выбрался из-за стола, ухватил Чонина за рукав и потянул за собой. ― Не волнуйся о Солли, я сам отвезу её домой, пока ты будешь беседовать с Лу Ханем. ― Я не собираюсь с ним беседовать! ― Тебе придётся! Чунмён отволок упиравшегося Чонина в конец коридора и затолкал в кабинет, подтащил к столу и усадил на стул перед ошарашенным Ханем. ― Доктор Лу, вот ваш новый пациент. Знакомьтесь. Капитан Ким Чонин. Снайпер. Он спас вас не так давно. В общем, вам наверняка есть что обсудить и без меня. Чунмён в темпе вальса вымелся из кабинета и захлопнул дверь, оставив Чонина и Ханя наедине. Оба сидели без движения и настороженно разглядывали друг друга. ― Э... Доктор Лу Хань. Это я, ― глупо выдал Хань, поражаясь тому, что не лишился дара речи. Хотя он просто всё никак не мог поверить, что видит человека, который... ― Хотя вам уже сказали, наверное. А вы... Ким Чонин? Быть может, удобнее обращаться друг к другу просто по име... ― Нет. ― Нет? ― Господин Лу, я сегодня немного занят и спешу. Давайте обсудим самые важные вопросы и покончим с этим. На сегодня. Чонин был вежлив и сдержан, но Хань прекрасно ощущал витавшие вокруг него раздражение и недовольство. Очевидно, симпатии к Ханю он по какой-то неясной причине не испытывал. ― Как пожелаете, ― тихо отозвался Хань. ― Давайте решим вопрос с визитами и их регулярностью. Два раза в неделю ― доктор Ким сказал, что обычно вы встречались два раза в неделю. Скажите, вам удобно будет приходить в те же дни? Чонин разглядывал его минуту, а то и две. Потом кивнул. ― Прекрасно. Что насчёт времени? В пять? ― Я редко освобождаюсь так рано. ― В семь? ― Тоже рано, ― покачал головой Чонин. ― Вы работаете до восьми, верно? Боюсь, что... ― Вам удобно в восемь? ― Мне удобно в восемь, ― выдержав паузу, подтвердил Чонин. ― Но раз уж вы... ― Я буду ждать вас в восемь. Коль уж вам удобно в это время. Чонин явно не ожидал, что он согласится на такое время. Похоже, кое-кто совершенно не хотел общаться с доктором Лу и искал лишь повод отвертеться от визитов в клинику. ― Вряд ли это... ― Я просто хочу помочь вам. И меня не затруднит. Буду ждать вас в восемь в те же дни, что и прежде. ― Чудесно. Благодарю, что уделили мне время. ― Чонин поспешно поднялся со стула, попрощался и исчез за дверью, пока Хань пребывал в прострации. Он всего лишь не мог поверить в реальность происходящего. И не мог поверить, что где-то на Земле существовал человек, похожий на Кая. Словно две капли воды. Конечно, Хань помнил, что использовал для синтеза Кая исходный геном, а это означало, что где-то в мире непременно был кто-то, похожий на Кая, но... Одно дело ― знать об этом, и совершенно другое ― встретить этого «кого-то». Пребывая в шоке, Хань придвинул к себе зелёную папку, повозился с замком и открыл, взял первый лист и уставился на графу с датой. Что-то знакомое, но это, наверное, неважно. Хань перевёл взгляд на графу «пациент». Там аккуратно вписали имя Ким Чонина, ниже шли все самые важные медицинские данные. Ещё немного ниже красовалась строка «донор». Хань прочёл фамилию и уставился на имя. Сглотнул с огромным трудом, машинально включил лампу над столом и поднёс лист ближе к глазам ― ещё раз прочёл имя и проверил дату. Через миг лист выскользнул из враз ослабевших пальцев и медленно спланировал на пол.