Зимний сад

Аомине наблюдал за происходящим на экране, прислонившись плечом к стене. Момои отключила камеру и, крутанувшись на офисном стуле, повернулась лицом к брату: — Что будешь с этим делать? Парень неопределённо хмыкнул, но Сацуки упрямо ждала. — Ничего, — наконец выдохнул он. — В прошлый раз, когда мы вмешались, то чуть не потеряли брата. Мне нужно, чтобы у Тецу была ясная голова. И это его личная жизнь. Пусть сами разбираются. Момои медленно кивнула. — Как скажешь. Не думала, что ты когда-нибудь научишься принимать такие… умные решения. — Не хочу больше проигрывать, — усмехнулся Дайки, а сердце Сацуки забилось быстрее. Было в поведении её брата то знакомое и родное, чего она не видела уже очень давно. — Отпусти врачей. Они нам больше не понадобятся. И ещё. Касательно «личной жизни». Мне нужна твоя помощь. Дело касается Кисэ. — И почему я не удивлена? Аомине проигнорировал её колкость: — В общем, похоже, ты в его вкусе. Я хочу, чтобы ты пообщалась с ним в неформальной обстановке. Разведай что и как. Намекни там, на меня… — Как ты себе это представляешь? И вообще, он не в моём вкусе. — Потерпишь. Сацуки закатил глаза, но пометила в своей записной книжке: «Провести день с Кисэ». *** Рёта осмотрелся по сторонам. Два часа назад, к его величайшему удивлению, ему позвонила Момои и попросила встретиться в торговом центре. Разумеется, он не мог отказать — девушка сама плыла ему в руки. — Давно ждёшь? Кисэ оглянулся и на мгновение потерял дар речи. Нет, он знал, что Сацуки девушка красивая, что у неё хорошая фигура и симпатичное лицо, но до сегодняшнего дня он видел её лишь в деловом костюме — строгой юбке-карандаше и пиджаке. Сейчас же на девушке был надет легкомысленный топик с глубоким декольте и мини-мини юбка. Поверх топика была накинута клетчатая рубашка с коротким рукавом. Волосы, обычно собранные в высокий хвост, сейчас нежно-розовой копной рассыпались по плечам. — Эй! — девушка помахала рукой перед его лицом, выводя из ступора. — Да. То есть нет. Только-только подошёл. — Ясно, — несмотря на вызывающий вид, держалась она, мягко говоря, холодновато. — Так зачем ты хотела встретиться? Момои неопределённо пожала плечами. — Мне срочно нужно обновить гардероб. Дай-чана на такое мероприятие не вытащишь, Тецу-кун теряется. Да и толку от них немного… — Кстати, как поживает Куроко-чии? Я давно его не видел! — Сауцки изменилась в лице, и Рёта понял, что выбрал не самую удачную тему для разговора. — Так что ты хочешь себе купить? — Пожалуй, начнём с платья, а там посмотрим… — девушка с тоской посмотрела на часы. Ходить по магазинам она любила, особенно, если был неограниченный лимит денег и времени, как например, сегодня, но мысль о том, что шопинг будет отравлен совершенно посторонним ей человеком, отнюдь не вдохновляла. В том что, день будет испорчен, Момои ни минуты не сомневалась. В своей жизни она не видела ни одного мужчину, что с воодушевлением бы ходил по бутикам. Кисэ подтвердил её теорию, подавив тяжёлый вздох. Радовало лишь то, что этим Сацуки косвенно напакостит брату. Настроение немного приподнялось. — Ну! Двинулись! В первом же бутике Сацуки положила глаз на ярко-красное платье, длиной чуть ниже колена. Девушка-консультант поддержала её выбор, расписывая качество ткани и особенности покроя. — В конце концов, это дизайнерская вещь. Эксклюзив! Поверьте, вы ни у кого такого не увидите! — добила продавщица. Сестра Аомине приложила вещь к себе. — Что, думаешь, Кисэ-кун? Он критически её осмотрел. — Ну-ка, дай-ка на минутку, — он осторожно взял вещь, прошёлся по ней кончиками пальцев, посмотрел швы на свет. — Думаю, нам стоит пойти в другой магазин. Девушки посмотрели на него ошарашенно. Рёта взял Момои за руку и вывел из магазина. — Эй! Что это было? — Сацуки сердито освободилась. Рёта остановился. — Во-первых, красный тебе не к лицу, а консультант тебе не сказала об этом. Во-вторых, к дизайнерским «эксклюзивным» вещам не пришивают пакетики с запасной пуговичкой. Я проработал моделью почти четыре года и успел поднабраться опыта. — Если ты настолько крут, может, сам подберёшь мне гардероб? Он изогнул бровь. — Хорошо. *** Через два часа до безобразия довольная Сацуки шествовала впереди немного взмокшего, но гордого собой Кисэ, нёсшего около шести пакетов с вещами и две коробки с настоящими итальянскими туфлями. — Ки-чан, зайдём ещё в один магазин? — Тебе этого мало? — усмехнулся парень, встряхнув пакетами. — Это-точно-точно последний! — на самом деле Момои только что вспомнила, зачем на самом деле пошла с Рётой. Нарушать ту атмосферу дружественности, что между ними установилась, не хотелось, но было нужно выяснить, действительно ли она интересует Кисэ как девушка. И придумать, как свести его с Дайки. — Задачка не из лёгких… — Момои-чии, ты что-то сказала? — Нет! — она очаровательно улыбнулась. — Хочу купить комбинацию. — Значит отдел нижнего белья? — Кисэ её заявление ничуть не смутило, и он, насвистывая что-то под нос, двинулся в нужную сторону. В отделе Сацуки решительно взяла самое вызывающее бельё, какое ей попалось на глаза и прошла к примерочным. Через пять минут она тихо позвала: — Ки-чан! — из-за занавески вынырнула ухоженная рука, поманив к себе. Парень отставил пакеты и подошёл поближе, где тут же был сцапан и затащен в кабинку. — Момои-чии?.. Девушка, не обращая внимания на его вялое сопротивление, зажала его в углу, и, трепеща ресницами, потянулась за поцелуем. Кисэ мягко отстранился от неё. — Прости. Ты очень хорошая и красивая девушка, но в этом плане ты меня не интересуешь… Сацуки сделала шаг назад и присела на корточки, закрыв лицо ладонями. Сердце Рёты пропустило пару ударов — уж слишком она сейчас напоминала девушку, чьё сердце он разбил ещё шесть лет назад. Кисэ осторожно протянул ей руку, ожидая чего угодно, но не счастливой улыбки, которой его одарили сейчас. — Ками-сама! Я так рада! — Что? — он совершенно ничего не понимал. — Ну, если честно, парни меня не очень интересуют. Но это долго объяснять. Давай поговорим об этом, когда я переоденусь, и мы где-нибудь перекусим! *** Кисэ выжидающе смотрел на девушку, которая, беспечно болтая ногами, изучала меню. — Я сделаю заказ за тебя, — она подняла руку, подзывая официантку. — Мне суп с тофу, пирожное «Красный бархат», кофе со сливками и мороженое с вишнёвым сиропом. Моему другу луковый суп гратен, зелёный чай и… — Момои нахмурила лоб, вспоминая. — Хм… Наверное, крем-брюле? Рёта рассеянно кивнул. Как только официантка отошла, Сацуки внимательно посмотрела на парня. — Тебя не интересуют девушки. Кисэ выдержал прямой пронзительный взгляд. — Я воспринимаю женщин исключительно, как… — он немного замялся, подбирая слова. — Если коротко, то я уже долгое время не рассматриваю девушек, как возможных партнёров в отношениях. — Значит, парни? — При всём уважении, я не хотел бы обсуждать это с тобой. Сацуки приподняла бровь. Рёта цыкнул. — Не очень удачный опыт, а потом череда неудач. И я больше не хочу возвращаться к этой теме, ок? Лучше объясни своё поведение. Им принесли заказ. — У меня шесть братьев, — Момои улыбнулась. — Как только парень приближался ко мне ближе, чем на метр, у него начинались проблемы. Очень серьёзные проблемы. А лет в пятнадцать, я познакомилась с одной девушкой, которую я, как оказалось, весьма заинтересовала. Я была зла на братьев и решила привести её к нам, представив, как свою «подружку». К моему удивлению, они никак не отреагировали и дали «зелёный свет», а через некоторое время, я, можно сказать, втянулась в такого рода отношения. — «Зелёный свет»? А родители ничего не сказали? — Свет… Ну, так говорят в нашей семье. «Красный свет» — однозначное «нет», «жёлтый» — можно попробовать вступить в отношения, но осторожно, и «зелёный» — однозначное одобрение со стороны семьи и вероятный успех. Касательно матери…, Хана к тому времени привыкла к нашим закидонам. Тем более Дай-чану было шестнадцать и мои глупости не шли в сравнение с тем, что вытворял он. Какое-то время они молча ели, осознав насколько голодны. — Ты злишься, Ки-чан? — Сацуки задумчиво рисовала узоры на подтаявшем мороженом. — Нет, но не понимаю, почему ты устроила всё это. — Неполное досье. Я ведь должна знать о тебе всё, — Момои радостно схватила блондина за руку. За эти несколько часов она очень привязалась к нему. — Но я так рада, что ты не сердишься! Можешь просить у меня что угодно! — Кстати, об этом… — Боже мой! Почему у тебя такие руки? Кисэ непонимающе посмотрел на свои ладони, стараясь понять, что в них не так. — Это потрясающе, ты пользуешься каким-то кремом? Такая нежная кожа! — А это! — он облегчённо улыбнулся. — Привычка с модельного прошлого. Я неплохо разбираюсь в кремах и прочих вещах, связанных с уходом за кожей. У Сацуки загорелись глаза, и следующие полчаса она уговаривала Рёту устроить пижамную вечеринку, чтобы он ей «всё-всё» рассказал. Когда он сдался, она, от переизбытка чувств даже поцеловала его в щёку и взяла обещание, что он придёт к ней тем же вечером. У Момои никогда не было подруг. Точнее были, но лишь первые несколько дней в новой школе, пока не расползались слухи о том, что она дочь якудза. Вытатуированный на всю спину дракон лишь подтверждал сплетни. Особенно тяжело ей приходилось в средней школе, потому что Хана решила, что мальчиков следует отдать в специализированную школу, и среднее звено Сацуки пришлось преодолевать в одиночестве. А теперь её ожидала первая в жизни пижамная вечеринка! *** — Йо! Сацуки, я принёс жрачку! — Аомине открыл дверь, боком протиснувшись в проём, так как его руки были заняты двумя гигантскими пакетами с полуфабрикатами и продуктами, требующими минимального вмешательства в их приготовление. Забота о питании сестры целиком и полностью была его обязанностью. — Чёрт! Сацуки, помоги мне! Ответа не последовало. Сердце ёкнуло. —Эй! Сацуки! Он осторожно поставил пакеты на пол, достал из-за пояса пистолет и бесшумно двинулся внутрь квартиры. — Ой! — короткий девичий вскрик из спальни. — Тише! — оттуда же послышался сильно искажённый мужской голос. Дольше Дайки не мог ждать. Он выбил дверь ногой и вскинул руку с пистолетом, но то, что он увидел внутри, заставило его в ужасе замереть. В сумеречном помещении, освещаемом лишь небольшим бра, на кровати Сацуки сидели два человекоподобных «нечто» с белыми, искажёнными в ужасных гримасах, лицами. Одно из этих существ было облачено в пижаму нежно-розового цвета, а на голову этого существа была напялена шапочка для душа с маленькими жёлтыми утятами. Второе «нечто» было одето в белую футболку и свободные серые штаны. Светлая чёлка была собрана на макушке в несуразный хвостик. У Аомине были стальные нервы. Он гордился этим. Но когда эти монстры синхронно повернулись в его сторону, палец на курке дрогнул и пуля, пролетев над головой существа в шапочке, застряла в картине какого-то современного художника, купленную Момои за баснословную сумму. — Дай-чан! Что ты творишь?! — С-сацукци? — Нет, блин, тень отца Гамлета! У Аомине подкосились ноги. *** Когда недоразумение была разрешено и Сацуки, заметив дырку от пули в картине, отчитала Дайки, было решено в честь примирения выпить по бутылочке пива и посмотреть фильм. Аомине вызвался приготовить закуску, а Кисэ решил ему помочь. Сацуки тоже порывалась присоединиться, но Дайки, сердито шикнув на неё, отправил выбирать фильм. Глава Тоо на удивление хорошо обращался с кухонным ножом. Пока Аомине нарезал лук крупными кольцами, Кисэ внимательно следил за ним, прислушиваясь к внутренним ощущениям. Однозначно, Аомине его привлекал. А ещё он был опасен, но Рёта не настолько повзрослел, чтобы это его отталкивало, скорее наоборот. У Дайки была идеальная фигура и умопомрачительное тело, а ещё хотелось разгладить морщинку, пролёгшую между бровей. — Передай соль. Она на верхней полке. — Это та баночка, на которой написано «Не переусердствуй»? — Угу. У Сацуки на кухне всё подписано, но она пренебрегает этим. Поэтому, если не хочешь умереть молодым и красивым, ничего не бери у неё из рук. Кисэ серьёзно кивнул. Они какое-то время помолчали. Наконец Аомине нарушил тишину: — Ты давно знаком с этим Кагами? Блондин чуть нахмурился, но всё же ответил. — Чуть больше шести лет. Мы познакомились в Америке. Я тогда работал моделью и учился в актёрском училище, а Кагами-чи учился в Академии. — Вот как… Скажи, он надёжный? — Самый надёжный человек из всех, кого я встречал! Дайки удивился уверенности в голосе парня. На кухню заглянула Момои: — Мальчики, не хотите сходить в душ? Аомине кивнул в сторону Кисэ. — Иди первым. Я за тобой. Рёта, который хотел отказаться, тяжело вздохнул, но двинулся в сторону ванной. Аомине подождал, пока Кисэ не закрыл за собой дверь, и нетерпеливо повернулся к сестре. — И как? — Жёлтый свет. Но не торопись. Мне кажется, что тут что-то… не так, — Момои заправила прядь за ухо. — Я серьёзно, Дай-чан. Не смей обижать его. Аомине хохотнул: — У кого-то новая подруженька? А касательно осторожности — я всегда осторожен! Сацуки закатила глаза. — Момои-чи, я возьму твой шампунь? — крикнул Кисэ, выглянув в коридор. — Да, конечно! А тебя, Дай-чан, я предупредила. Глава Тоо фыркнул. Минут через десять из душа вышел Кисэ. — Аомине-чи, твоя очередь! — Рёта был ещё более шумный и довольный, чем обычно. — А с Момои-чи мне нужно посекретничать! Не подслушивайте нас, господин-якудза! — Уже ушёл! — Дайки поднял руки. Настроение у него значительно улучшилось. — Что ты хотел, Ки-чан? Блондин немного помялся, переступая с ноги на ногу. — Я…это… хотел узнать. Аомине-чи натурал? «И этот туда же!» — обречённо подумала Сацуки. — Иногда бывает, — усмехнулась она. — Вообще, это одна из самых моих любимых историй о Дай-чане… *** Впервые Хана заметила, что с Дайки что-то не так через две недели после его поступления во второй класс средней школы. Он стал более задумчивым и постоянно отвечал невпопад, а на все попытки поговорить просто запирался у себя в комнате. Вначале женщина подумала, что дело в девушке, но Аомине приходил домой сразу после школы и никуда больше не ходил. Так как школа была специально для мальчиков, Хана отмела этот вариант, а потом ей в голову стали приходить всякие жуткие мысли про наркотики и травлю в классе. Оставалось лишь обратиться к Мидориме, который хоть и был в другой параллели, но всё-таки мог быть в курсе. Она коротко постучала в комнату сына. — Да, мам, что-то хотела? — парень как раз бинтовал пальцы. — Шин-чан, я тебя не отвлекаю? Можно войти? Он шире распахнул дверь, приглашая её внутрь. В его комнате, как всегда царил хаотичный порядок, всё было расставлено по полочкам и стояло на своих местах, но всяких предметов было так много, что глаза попросту разбегались. Она присела на краешек постели, напротив письменного стола, на котором были разложены тетради по химии и биологии. Кажется, это очень занимало её ребёнка. — Я хотела спросить про Дайки… Шинтаро поправил очки и понимающе кивнул. — Наверное, нужно было с самого начала тебе рассказать. Сердце Ханы ухнуло куда-то вниз. — Дайки получил письмо с признанием от нашего кохая из клуба. — О, Ками-сама, а то я уже что попало напридумывала… Стоп! Из клуба? То есть… — От парня. — Над ним смеются в классе? Очки Мидоримы нехорошо блеснули. — Нет. Ни в классе, ни в школе. Хана прищурилась. — Надеюсь, у вас в школе не было несчастных случаев? — Мой одноклассник и один из семпаев споткнулись на лестнице и получили переломы рук. Но у них был неудачный день по гороскопу, и не было счастливых предметов на день. Полагаю, дело в этом. А вообще, в школе довольно скользкие лестницы, особенно если не смотреть под ноги, а болтать обо всяких глупостях. — Шин-чан… — женщина посмотрела на сына с укором, но в глубине души она гордилась тем, что он приглядывает за братом. — Это действительно получилось случайно! Кстати, что на счёт выходных? Мы едем за город? — Да, я уже обо всём договорилась. И я, наверное, съезжу с тобой на стрельбище, а то сама потеряю сноровку, хотя до тебя мне далеко, — она рассмеялась, глядя как её воспитанник покраснел. — Глупости! — Ладно, — она встала и потрепала его по макушке. — Поговорил об этом за ужином. Как обычно, в семь часов я буду ждать вас в столовой. А пока поговорю с твоим братом. Дайки на стук не ответил, но дверь оказалась не заперта. Женщина осторожно проскользнула внутрь и тут же запнулась о баскетбольный мяч. Аомине обернулся на звук и тут же запихал журнал под матрас. — Мам, только не начинай… — Я хочу с тобой поговорить. — Ну вот… — Шинтаро мне всё рассказал. — Тц! — В общем, что бы ты не решил, семья всегда будет на твоей стороне. И вообще, не стыдно любить кого-то. Не важно, мальчик это или девочка, поэтому… — Ты не понимаешь, дело не в этом! — А в чём? — она действительно не понимала. — У парней нет… — он сделал странные пассы на уровне груди. Хана заморгала. Аомине закатил глаза, поражаясь, настолько несообразительной оказалась его мать. — Сисек. У парней нет сисек. Разве круто встречаться с кем-то, у кого нет сисек? — Ну… Э… — к такому повороту событий женщина была не готова. — Вот видишь! — Ну, Дай-чан, я думаю, что «круто», как ты выражаешься, встречаться с человеком, который тебе нравится. Он посмотрел на неё с недоверием. — Серьёзно? — Да. Я действительно так думаю. Парень облегчённо выдохнул. — Ну тогда, нормально! Кстати, а что у нас на ужин? *** Кисэ почти катался по полу, когда Сацуки рассказывала эту историю. — Потрясающе! Мне кажется, что только Аомине-чи могут волновать такие вещи! — Главное, что я сейчас не заморачиваюсь. Кисэ резко смолк. У дверей стоял Аомине. Из одежды на нём было только полотенце, обёрнутое вокруг бёдер. — Сацуки, дай мне одежду. Момои с осуждением посмотрела на брата. — Что? — Дайки саркастично изогнул бровь. — Только не делайте из моего дивана последний ряд кино, ок? — сердито зашипела она, проходя мимо брюнета. Тот лишь усмехнулся. Разумеется, её опасения оправдались. На тридцатой минуте фильма её нервы не выдержали и она, пожелав парням «Спокойной ночи» (хотя им явно послышалось «Чтоб вы, козлы, не выспались!») отправилась в спальню. Утром девушка застала своих гостей, сидящими на диване и прислонившихся голова к голове. Они мирно посапывали. Чувствуя приятное злорадство от того, что у них всё затекло, Сацуки приподняла чашку с кофе на манер фужера с вином: — Поздравляю с первым днём официальных отношений! — тихонько произнесла она, делая глоток.