He doesn't remember me/Он не помнит меня.

- Блять, вы невозможны, уроды чертовы, - простонал Зейн, накрываясь одеялом с головой. – Лиам, вышвырни их отсюда к чертовой матери, прошу тебя, а… - Это первый день! – орали Гарри и Луи, прыгая на парнях, которые покрывали их матами, пытаясь отвоевать еще немного законного сна. – Конца твоей жизни! Это первый день! Конца твоей жизни! - Я вас ненавижу… - Ты запомнишь меня! До конца своей жизни! Запомнишь мен… - песнопение, больше похожее на безумное визжание свиней на убое прекратилось, сменившись возмущенным пыхтением, когда Лиам схватил их за шкирки, выкидывая из палатки. - По моему, - отдышавшись, начал Луи, - они не оценили нашу попытку разбудить их. - Думаешь, мы должны попробовать еще раз? – хмыкнул в ответ Гарри. - Думаю, да, - ухмыльнулся Томлинсон, испустил воинственный клич и запрыгнул обратно в палатку, откуда сразу же донесся курс по мату 21 века от Зейна Малика. *** Спустя час парни уже запихивали последнюю сумку в джип, рассаживаясь по местам. Лиам не позволил Луи сесть за руль, увидев его глаз и общее состояние. Надо отдать должное парням (и даже Найлу, который проснулся позже всех и выдал что-то вроде «Господи, вы встретили диких кабанов?!» при виде Гарри и Луи), они не стали интересоваться, почему у их друзей разбиты лица, лишь Зейн тихо шепнул Гарри, что тот обязан рассказать ему подробности вчерашнего вечера в деталях, когда они вернутся домой. Они ехали медленно, потому что, на самом деле, никто из них еще не был до конца трезв. Луи, как и предполагал Стайлс, кажется, ничего не помнил из событий, происходящих накануне и Гарри, если честно, уже сомневался, стоит ли радоваться этому. Томлинсон сидел на заднем сидении, рядом с ним, и, как бы Хаз не старался максимально вжаться в Зейна, ему все равно приходилось время от времени соприкасаться с Луи, что его окончательно добивало. - Никто чипсы не хочет? – нарушил тишину Найл и Томмо протянул руку к переднему сидению, в очередной раз, задев Гарри локтем. - Расслабься, Хазза, - шепнул ему на ухо Зейн, крепче приобнимая одной рукой, когда Стайлс ощутимо дернулся от прикосновения Луи. Второй он рисовал что-то в блокноте Гарри и тот поражался, как с каждой минутой обычные линии на бумаге все больше преображались в черты лица Лиама. - Он видел хоть один твой рисунок? – тихо спросил Гарри. В машине громко играли Red, и Стайлс мог видеть, как Зейн беззвучно повторяет слова песни. У меня все в порядке, И я могу улыбаться, Но я чувствую, как подступает гнев, Он где-то под кожей. Не знаю, почему, Он всегда переполняет меня - Это постоянная борьба Глубоко внутри меня, И я хочу об этом забыть.* Он пожал плечами, закрывая блокнот, и поднял глаза в зеркало заднего вида, ловя пристальный взгляд Лиама, который, впрочем, тут же переключился на дорогу перед собой. Малик грустно усмехнулся, закрывая глаза и Гарри почувствовал, как пальцы на его плече напряглись. Он понимал Зейна. Он бы тоже хотел забыть.