Спустя десять минут.
— Выходите оттуда! Вы не одни здесь! — Гермиона отчаянно стучала в дверь, но открывать ей никто не спешил. Рон и Драко продолжали отламывать кусочки от окорока, опасаясь открывать. Им не хотелось, во-первых, случайно попасть под обстрел продуктами, а, во-вторых, пускать сюда ещё кого-то, если баталия всё ещё продолжается. Как ни странно, но они в основном молчали, не пытаясь задеть друг друга колкими замечаниями. Ну и еда казалась гораздо вкуснее благодаря своей дефицитности. — Уже всё нормально! Выходите! Ноль внимания. — Мистер Малфой, ваш отец узнает об этом. Я считаю до десяти и открываю дверь сам. Одна короткая реплика, сказанная убийственно-негромким тоном Снейпа, и Малфой уже торопливо сует блюдо Рону. Наспех помыв руки, Драко кивнул своему невольному сообщнику и открыл-таки дверь. Ругаться на них никто не стал, но остатки окорока конфисковали профессора. Большая часть еды была размазана по полу, нетронутым остался только кувшин с тыквенным соком и один-единственный бутерброд с сыром. — Все, кто участвовал в погроме, наказаны, — строго сказала Макгонагалл, обозревая беспорядок. — Грейнджер, Поттер и Уизли, исключая Рона. В ванной комнате я видела ведро и две тряпки, делите их между собой, как хотите. Никакой магии. Только одежду я вам, так уж и быть, почищу заклинанием. Раз вы так неразумно распорядились едой, останетесь без ужина. У меня всё. — Любыми возражениями вы навлечёте на себя ещё больше проблем, — добавил Снейп, помогая Макгонагалл закрепить успех. — Рон Уизли и Драко Малфой — марш читать и записывать факты. — Мисс Лавгуд, а вы займитесь статуэтками, кажется, им опять плохо. Таким образом, жизнь в Комнате судеб вновь была организована, как надо. Половина студентов, спустив пар, продолжала расходовать накопленную энергию за уборкой и тихим ворчанием, Рон и Драко чуть не подрались, но договорились, что читать будет Малфой, Луна неподалёку от стола чтецов ворковала над статуэтками, а профессора наблюдали за тем, чтобы их распоряжения никто не посмел нарушить. — «Джордж, — сказал он, — по-моему, в нашем с тобой случае идея школьного образования себя исчерпала». «Да, у меня тоже такое чувство», — весело откликнулся Джордж. <…> «Надеюсь, мы больше не увидимся», — сказал Фред профессору Амбридж, перекидывая ногу через свою метлу. «И не стоит нам писать», — подхватил Джордж, оседлав свою. Вы боялись, что Амбридж будет посылать вам любовные записочки и громовещатели? — Нет, Малфой, — Фред с ненавистью посмотрел на зажатую в руке тряпку, — мы опасались, что она будет умолять нас вернуться обратно, писать, что соскучилась и не может без нас жить. А мы, знаешь, милые и наивные, ещё чего доброго могли бы поддаться на уговоры и приехать обратно. Ужасная перспектива, не правда ли? — Возможно-возможно. <…> «Задай ей жару от нашего имени, Пивз». И Пивз, который на памяти Гарри ещё ни разу не послушался ни одного ученика, сорвал с головы свою шляпу с бубенчиками и отсалютовал ею, а Фред и Джордж под громоподобные аплодисменты толпы описали в воздухе полукруг и вылетели из распахнутых парадных дверей навстречу сияющему закату. — Фред и Джордж, если вы сейчас подумали сделать так же, когда выберетесь отсюда, то помните, что без С.О.В. в большом мире вам делать нечего, — торопливо сказала Макгонагалл. А то мало ли, обидятся на неё за суровость и улетят в прекрасное далёко. — При всём уважении, профессор, до Амбридж вам ещё далеко, — бодро отрапортовал Джордж — По сравнению с ней даже Сне… Профессор Снейп — святой. «Ага, святой мученик. Прямо как Поттер, прости меня Мерлин», — Снейп подавил ухмылку и переглянулся с Макгонагалл. Они сидели за одним столиком, пили тыквенный сок и чувствовали себя королями. — Фред, а, может, вы Пивза к себе заберёте, когда из школы будете выпускаться? — с тоской в голосе спросила Джинни, которая, как и большинство студентов, полтергейста опасалась. Близнецы хихикнули и обещали подумать. Малфой хотел пропустить начало следующей главы, но Рон отобрал у него книгу и полностью прочитал всё, что касалось описания последствий пакостей близнецов. В общем-то после этого Фред и Джордж стали чуть ли не живыми легендами, и даже ослабевший Годрик, сидя на коленях Луны, торжественно сказал, что они лучшие представители его факультета. — Так, всё, моя очередь, — Драко обратно вырвал многострадальную книгу из рук Рона и мельком про себя прочитал первый попавшийся на глаза абзац. Потом перечитал его снова и расхохотался. У него аж слёзы выступили из уголков глаз. С трудом успокоившись, Малфой наконец-то прочитал сей шедевральный отрывок вслух. — Гарри своими глазами видел, как профессор Макгонагалл прошла мимо Пивза, старательно отвинчивающего хрустальную люстру, и мог бы поклясться, что она, почти не разжимая губ, шепнула полтергейсту: «Не в ту сторону крутишь!» После этого случая Пивз каждое утро пел под дверью у профессора серенады и заставлял учеников дарить ей цветы… — Серьёзно?! — Нет, профессор Макгонагалл, — с наигранно-печальным лицом ответил Малфой. В его голове нарисовался образ профессора Снейпа, посреди ночи старательно приклеивающего на дверь в кабинет ЗОТИ плакат с надписью «Осторожно: злая жаба. Не входи — убьёт». Хихикнув собственным мыслям, Драко продолжил читать. — <…> Огромный земляной горб, на котором они с лёгкостью могли бы уместиться все втроём, мерно поднимался и опускался в такт глубокому, рокочущему дыханию. Это был вовсе не курган — это была чья-то спина! <…> Оказывается, моя мамаша связалась с другим великаном, когда ушла от папы, и у неё родился Грохх… <…> Понимаешь, великанши гордятся, если произведут на свет хорошего крупного малыша, а он всегда был мелковат по ихним меркам… всего-то шестнадцать футов. «Ну да, совсем крошечный!» — сказала Гермиона с ноткой истерического сарказма. «Прямо-таки микроскопический!» — Как он, скажите мне, как Хагрид сумел притащить в Запретный лес огромного великана так, чтобы никто в Хогвартсе этого не заметил? Как?! — Гермиона была в шоке. Гарри тоже. — Нашли чему удивляться, — безразличие на лице Макгонагалл удивляло. — В этой школе на третьем этаже устроили огромную полосу препятствий, впихнув туда горного тролля. Здесь василиск передвигался по трубам, охотясь на учеников. Про население Запретного леса я вообще молчу. Что там для Хогвартса какой-то великан? — Да, действительно, эта школа видела уже всё и даже больше, — Драко даже не знал, гордиться ли ему или наоборот жалеть, что родители не отправили его в Дурмстранг. — <…> Он сам себе добудет чего поесть, это ему легче лёгкого. Птицы там, олени, ну и так далее… Нет, ему нужна не еда, а компания, вот и всё. Мне б только знать, что кто-то и дальше пытается ему помочь… учить его немножко, понимаете… — Тётушка Гермиона читала малютке Грошику «Историю Хогвартса» на ночь и, прежде чем уйти в башню Гриффиндора, всегда говорила бедному одинокому великанчику: «Учись, Грохх, а то придёт злая мама, заберёт тебя обратно к великанам и будет бить. А так хоть, может быть, достойным человеком вырастешь. Школьным дворником станешь», — вдохновившись новым фактом, прокомментировал Рон. — Ты точно не хочешь в соавторстве с леди Рейвенкло работать? — насмешливо поинтересовался у него Малфой. — <…> Убийство жеребят — тягчайшее из преступлений, и невиновных мы не трогаем. Сегодня, Хагрид, иди с миром. Но в дальнейшем держись от этих мест подальше. Ты предал дружбу кентавров, когда помог изменнику Флоренцу уйти от расплаты. Как жить, кругом кто-то кого-то предаёт, кто-то кому-то мстит, — Малфой притворно вздохнул. — А потом выясняется, что мы, студенты, ещё и жеребята. — А чего ты хотел? — Фред хмыкнул, собирая мусор тряпкой в кучку, образовавшуюся посреди комнаты. — Пашем тут, как лошади. — <…> Успокойся! — горячо воскликнула она. — Великан! Великан в Лесу! И мы подрядились давать ему уроки английского! Это, разумеется, при условии, что нам удастся миновать стадо кровожадных кентавров на пути туда и обратно! Я ему не верю! Иногда мне кажется, что Хогвартс — это один большой дурдом, хм. Мунго со своим любимым пациентом Локхартом просто отдыхает в сторонке. — Зато потом наших учеников ничто не может напугать и смутить, — с затаенной гордостью произнесла Макгонагалл. Снейп покачал головой и поджал губы. Драко же в это время пробежался глазами по строчкам переделанной песни и скривился. С одной стороны, можно было бы и пропустить, а с другой… Почему бы не закинуть наживку? Может, в будущем пригодится. Как показывала практика, в конце концов Поттер и компания выходили победителями отовсюду. Роль пешки из толпы аутсайдеров его не слишком-то устраивала. Становиться другом раздражающей его троицы тоже особо не хотелось, но можно было хотя бы перейти на нейтральную сторону. Самое выгодное положение, если призадуматься. Интересно, что сказал бы на это отец? — Так, Уизли, сейчас я читаю то, что тут написано, а ты становишься моим вечным должником. — С чего бы это? — Соглашайся, тебе понравится. — Мне не нравится твоя ухмылка, Малфой, — Рон попытался заглянуть в книгу, но Драко вовремя её прикрыл. — Скажем так, если мне действительно понравится, я буду должен тебе услугу. Выполнимую и адекватную. — Идёт.<…> Квоффла Рональд не пропустит И победы не упустит, Вратарём наш Рон родился, Гриффиндору пригодился. <…> Рональд Уизли — наш король, Рональд Уизли — наш герой, Перед кольцами стеной Так всегда и стой…
<…> «Гарри! Гермиона!» — завопил Рон, махая серебряным Кубком. Он был вне себя от счастья. — «Он наш! МЫ ПОБЕДИЛИ!» Всё, Уизли, ты мой вечный должник. Лицо Рона выглядело таким одухотворённым и счастливым, что Гарри ему невольно позавидовал. Как ни странно, но новости для Рона обычно были более оптимистичными, чем для него. Малфой же отчаянно старался не покраснеть. Он не мог поверить, что всё-таки решился прочитать такое. — Может, на такой хорошей ноте мы закончим день и пойдём спать? — полоща тряпку в ведре, предложила Джинни. — Может, ещё одну главу? — сказала Луна. — Нет, не нужно. «Ещё одну главу, и спать» — обычно превращается в самый большой обман моей жизни, — с крайне авторитетным видом заметила Гермиона, которой уборка сильно надоела. — Поэтому идемте сейчас. Драко, не дождавшись какой-нибудь утвердительной реакции, зевнул и, захлопнув книгу, отправился в сторону спальни для мальчиков. Макгонагалл коварно улыбнулась и сказала, что все свободны. Почти все. А наказанных она просит остаться, чтобы закончить уборку. — Если утром я проснусь и увижу здесь хоть след бардака от сегодняшнего безобразия, то вы лишитесь и завтрака, — с крайне суровым видом заявила она перед тем, как отправиться спать. Луна вызвалась помочь, и у несчастных уборщиков на душе немного полегчало.