Гарри Поттер и компроматные книги

      — Фред, Джордж, вам обязательно превращать всё в клоунаду? — Гермиону явно не впечатлила выходка близнецов.       — Мы не устаём повторять, что смех помогает выжить в самые тёмные времена, недаром заклинанием, изгоняющим боггарта, является Ридикулус, — Джордж сказал эту фразу с самым серьёзным видом, который мог изобразить, и под конец поправил на носу несуществующие очки.       — А, как известно, если пришёл профессор Снейп, тёмные времена уже настали, поэтому что имеем… — Фред невинно развёл руками.       — Напоминаю вам, мистер и мистер Уизли, что заклинание Патронуса, изгоняющее более опасных существ, чем боггарты, имеет под собой гораздо более сложную эмоцию, — строго сказала Макгонагалл, поправив настоящие очки. — Советую вам подумать над этим и немного пересмотреть свою точку зрения на мир. Пора бы уже повзрослеть. Мисс Грейнджер, будьте добры, объяснитесь.       Гермиона, едва не подпрыгивающая на месте, быстро вскочила, не в силах сидеть на стуле, и бодро отрапортовала:       — Мы выяснили, что Принц-Полукровка — это профессор Снейп. Он сообщил это Гарри, когда Гарри пытался попасть в него Сектумсемпрой…       — Поттер пытался убить меня моим же заклинанием?!       — Профессор, а вас не напрягает, что мы узнали вашу старую сладенькую кличку?       — Фред!       — Мистер Уизли, — Снейп смерил Фреда холодным и бесстрастным взглядом, — фамилия моей матери — Принц. Мой отец — маггл. Это всего лишь констатация факта, а не повод устраивать комедию. Что до мистера Поттера, то просто поразительно, насколько легкомысленно ему спускаются любые выходки с тёмными заклинаниями.       — Я с ним поговорю на эту тему, если понадобится, — пробормотала Минерва, с беспокойством посмотрев в сторону Гарри. Всё-таки, судя по книгам, мальчик с годами становился всё более импульсивным, и наверняка в этом немалую роль сыграли травматичные события, которые ему постоянно приходилось переживать.       — Если бы вы, профессор, ещё и не сбежали после этого ужасающего откровения вместе со своими ненаглядными Пожирателями смерти…       — Нева-ажно, — снова в нетерпении воскликнула Гермиона. — Куда ещё он мог пойти после убийства Дамблдора… Профессор! Мы узнали, что медальон был поддельный! Настоящий был украден кем-то с инициалами Р.А.Б., если мы найдём этого человека, мы можем добыть медальон, подвергаясь гораздо меньшей опасности, чем в этой пещере. А, может быть, этот Р.А.Б. его уже уничтожил! Надо сказать профессору Дамблдору!       — Должна вам напомнить, мисс Грейнджер, что мистер Дамблдор непоправимо повредил своё здоровье во время обеих попыток добыть крестраж, поэтому мы не будем рисковать им в этот раз. У вас уже были версии, кто такой этот Р.А.Б.?       — Нет… — тут Гермиона немножко потеряла свой изначальный запал. — Однако мы обязательно узнаем! Вы садитесь, профессор.       Снейп и Макгонагалл одновременно сделали первый шаг в разных направлениях. Минерва села за стол чтецов рядом с Гермионой, а Северус привычно присел на стул рядом с Малфоем.       — Р.А.Б…. Это инициалы, значит, «Б» — это скорее всего фамилия, — подала голос Джинни.       — Уизли, ты просто гений, как же мы раньше-то не догадались! — пробурчал Малфой, которого приободрило спокойствие декана.       — Что в свою очередь значит, — продолжила Джинни, чуть повысив голос, — нам нужно всего лишь перебрать все чистокровные фамилии на «Б». Чистокровные, потому что это, судя по тону, кто-то из бывших приближённых Волдеморта. Возможно, фамилии полукровок. Имена на «Р» тоже встречаются достаточно редко. Звучит не очень сложно.       — Булстроуд. Бёрк, — на автомате ответил Малфой. — Браун? Боунс. Кто там ещё? Ах да, как я мог забыть о семье собственной матери… Блэки.       — В кои-то веки пытаешься быть полезным, Малфой? — едко спросил Рон.       — Да, пытаюсь. Полезное стремление, тебе тоже советую, — Драко ответил почти равнодушным тоном, словно устав от бесконечных перепалок. — А вот с именами сложно, в каждой семье их сколько…       — Уверена, что мы можем заняться этим позже. Спасибо, мистер Малфой. Очень хорошо, что вы стараетесь последовать примеру своего декана и вести себя более разумно, — Минерва переключилась на книгу в руках Гермионы. Девочка поспешно протянула её декану. — Так-так, сможем ли мы дочитать её до обеда?       Гарри и Рон недовольно переглянулись. Им сильно не понравилось неожиданное расположение собственного декана к Снейпу и паршивцу Малфою.       Макгонагалл же, в свою очередь, решила немного «опустить поводья» и понаблюдать, как подозреваемые в сочувствии Пожирателям смерти будут вести себя, думая, что она им полностью доверяет.       — Подождите! — взволнованно воскликнула Луна. — С чего вы вообще решили, что это чьи-то инициалы? Может, это какое-то тайное общество. Как у Гермионы.       — Да-а? — со смешком протянул Малфой. — И как же оно расшифровывается? Разгром Армии Белок? Разрушительный Альбус Блок?       — Раздражающие Аристократические Блохи, — процедил в ответ Рон.       — Растаманы. Аболиционисты. Безумцы. — Годрик захихикал и пододвинул книгу к Макгонагалл, открыв её на нужной странице. — Вот здесь, пожалуйста, уважаемая.       Минерва начала читать, и так они добрались до сцены в лазарете, где лежал покалеченный оборотнем Билл Уизли.       — <…> Конечно, уверена… Билл… немного изуродован, вот и всё. На него напал Сивый. Мадам Помфри говорит, что он… он уже не будет выглядеть, как прежде… — Голос Джинни чуть дрогнул. — Мы просто не знаем, какими могут быть последствия, всё-таки Сивый — оборотень, хоть он в эту ночь и не преображался. <...>       Гарри глянул поверх плеча Гермионы и увидел на подушке Билла неузнаваемое лицо, рассечённое и разодранное так страшно, что оно казалось гротескной маской. <...>       — Нет, думаю, настоящим оборотнем Билл не станет, — сказал Люпин, — но отсюда не следует, что в кровь его не попала никакая зараза. Это зачарованные раны. Они вряд ли исцелятся полностью, и… и в Билле будет, возможно, проступать временами нечто волчье.       — Вы хотите сказать, что в итоге вопреки всем мрачным прогнозам мамы, это не Чарли покалечили его любимые драконы, а какой-то взбесившийся оборотень покалечил Билла? — Фред по привычке построил свою фразу совершенно не серьёзным образом, но его лицо было очень обеспокоенным.       — Сначала Перси, теперь вот это. Что дальше, кто-то из нас двоих умрёт? — аналогичным образом отозвался Джордж.       — Я вам умру! — с надрывом сказала Джинни. — Бедный Билл! Кто же знал, что ему будет безопаснее держаться подальше от своей бывшей школы! Эта субтильная француженка наверняка разобьёт ему сердце.       — Ещё же папа был в больнице, — горячо зашептал Рон на ухо Гарри. — Почему все шишки достаются нам, а у семьи Малфоев до сих пор всё прекрасно?       — Потому что они изворотливые, как угри, и их меньше, — так же тихо ответил Гарри.       — Конечно, какая разница, как он выглядит… это н-не так уж и важно… но он был таким красивым м-мальчиком… всегда таким красивым… и с-собирался жениться! <...>       — Вы думали, что я не захочу за него выйти? — гневно раздувая ноздри, спросила Флёр. — Что меня инте’гесует одна его внешность? По-моему, моей к’гасоты вполне хватит на нас обоих! А все эти ш’гамы показывают только, как отважен мой муж! Пустите, я сама! — яростно воскликнула она, отталкивая миссис Уизли и вырывая из её рук мазь.       — Хорошо, беру свои слова назад. Может быть, не такая уж она и субтильная, — в голосе Джинни невольно прорезались нотки уважения, через мгновение сменившиеся ужасом. — Ой, слушайте, а если из-за нашего вмешательства они никогда не встретятся в реальности?       — Если это случится, Билл найдёт себе ещё кого-нибудь, — уверенно сказал Рон. — В этот раз никто не будет покушаться на его внешность, и всё будет в порядке.       — А если не будет? — Джинни всерьёз обеспокоилась за личную жизнь старшего брата.       — Да уж, мистер Уизли, уж кому, как не вам, знать ценность друзей, которые остаются рядом с вами в самые трудные минуты вашей жизни. Далеко не каждая молодая особа повела бы себя так же, как мисс Делакур в этой ситуации, — рассудительно прокомментировала Макгонагалл. — О, Мерлин всемогущий, кажется, здесь разворачивается не одна драма. <...> Видишь! — произнёс сдавленный голос. Тонкс гневно взирала на Люпина. — Она всё равно хочет выйти за него, пусть даже он и искусан! Ей наплевать на это!       — Тут другое, — едва шевеля губами, ответил напрягшийся вдруг Люпин. — Билл полным оборотнем не станет. Это два совершенно разных…       — Да мне-то что, какое мне дело? — воскликнула Тонкс, хватая Люпина за отвороты мантии и встряхивая его. — Я миллион раз говорила тебе…       Вот тут-то значение нового Патронуса Тонкс, её получивших мышиный окрас волос, причина, по которой она бросилась искать Дамблдора, едва услышав, что Сивый снова на кого-то напал, — всё это стало вдруг для Гарри совершенно ясным: выходит, Тонкс была влюблена вовсе не в Сириуса…       — А я миллион раз говорил тебе, — произнёс Люпин, стараясь не встречаться с Тонкс взглядом, — что я слишком стар для тебя, слишком беден… слишком опасен…       — Так под угрозой ещё и эти отношения, — Джинни вздохнула. — Спасаем и чиним жизни, разбиваем сердца.       — Эти двое, кажется, сейчас работают вместе, нет? — Фред ухмыльнулся и подёргал бровями. — Кто знает, кто знает...       Гермиона нахмурилась. История оказалась гораздо более хитросплетённым потоком событий, чем девочка могла себе вообразить, но вызов был ещё заманчивей. Макгонагалл не очень сильно хотела вникать в сердечные дела, но и мешать чьему-то счастью тоже не входило в её планы, поэтому она решила побеспокоить Грейнджер:       — Кажется, у нас должны быть записи событий, которые происходят в книге. Мисс Грейнджер, что записано последним? А, нет, не надо, я помню… — Минерва не хотела смотреть на ужасающую строчку, которую девочка дважды неровно подчеркнула. — Возьмите новый лист пергамента и запишите к этой дате информацию про мистера Уизли, Люпина, мисс Делакур и мисс Тонкс.       Гермиона удивилась такому указанию, поскольку это было немного расточительно — оставлять пергамент недописанным, но решила не вступать в диалог, так как неизвестный лимит времени истекал уже скоро, а перед ними всеми осталась задача проштудировать седьмую книгу.       «Разберёмся с этим потом», — резонно решила преподавательница и продолжила читать дальше. Повествование подошло к планам на будущее, как бы иронично это не звучало в помещении, где все планы только и делали, что рушились.       — <...> Думаю вернуться в Годрикову Впадину, — негромко сказал Гарри. Мысль эта сидела у него в голове ещё с той ночи, когда погиб Дамблдор. — Для меня всё началось именно там. И мне всё время кажется, что я должен в ней побывать. Да и могилы родителей навестить хочется.       — Что, серьёзно? Поттера никто не свозил к его собственному дому за шесть лет? Даже я там как-то раз был. Быстро, мимо и проездом, — не преминул прокомментировать Малфой.       — Если бы у нас была машина, мы бы тебя свозили, Гарри, — сказал Фред.       — Но вы с Роном отправили её записывать передачу «Остаться в живых в Запретном лесу», поэтому ничем не можем помочь, — Джордж развёл руками.       Эта мини-дискуссия оставила в душе Гарри странный осадок. Ведь он действительно совсем не помнил свой дом и так и не видел могилы собственных родителей. Жалко, что и у Хагрида, и у Дамблдора каждое лето были свои дела, а Дурсли бы ни за что не согласились посетить это место. Раньше он этого не ощущал так остро, но сейчас ему показалось, что у него отняли кусочек прошлого.       Минерва заметила, что её подопечный снова приуныл, и в ней ненадолго проснулись материнские чувства.       — Вы знаете, Поттер, может, я вас свожу туда. В конце концов, я, к своему стыду, не была на могиле своих лучших учеников с момента похорон, — непрошенные воспоминания о том дне начали проклёвываться наружу, и Макгонагалл поспешно обратила всё своё внимание на книгу. — Потом займусь поисками оставшихся крестражей, — ответил Гарри, глядя на белую гробницу Дамблдора, отражавшуюся в воде по другую сторону озера. — Он хотел этого от меня, потому и рассказал мне о них всё. Если Дамблдор был прав — а я в этом не сомневаюсь, — где-то ещё спрятаны четыре крестража. Мне нужно найти их и уничтожить, а после взяться за седьмой обломок души Воландеморта, за тот, что сидит в его теле, потому что именно я должен его убить. И если по пути мне подвернётся Северус Снейп, — прибавил он, — тем лучше для меня и хуже для него.       — Вы всегда такой оптимист, Поттер, — Снейп хмыкнул. — Думаете, что учителя опасны только в школе, и годы практики ничего не значат в столкновении с Великим Гарри? Гарри угрюмо промолчал, а Рон опять пробормотал что-то нелицеприятное.       — Профессор Снейп, давайте будем вести себя прилично, а не опасно, — сухо осадила его Минерва.       — Значит, следующая книга будет посвящена поиску крестражей? — Гермиона оживилась и достала ещё один чистый лист пергамента. — Отлично, узнаем всё про них и запишем, — девочка аккуратным крупным почерком вывела на листе «Крестражи», и Макгонагалл одобрительно кивнула.       — <...> Его ладонь машинально сомкнулась на ложном крестраже, но несмотря на всё, несмотря на тёмный, извилистый путь, ожидавший его впереди, несмотря на последнюю встречу с Воландемортом, которая, знал Гарри, состоится наверняка — через месяц, год или десять лет, — при мысли о том, что ему ещё предстоит провести с Роном и Гермионой последний счастливый и мирный день, на сердце у него полегчало, — последнюю, более-менее радостную часть предложения Макгонагалл прочитала громко и торжественно, после чего аккуратно закрыла прочитанную книгу. — Ну вот и всё, господа хорошие. Кто-нибудь ещё хочет высказаться по поводу этой части?..       Тут на столах очень вовремя появилась еда, и так как высказываться никто не хотел из-за мрачности последних событий, все принялись за еду.       Гарри показалось, что от побега из дома Дурслей и надутой тётушки Мардж прошла минимум одна жизнь, если не больше. Мальчик почувствовал усталость; липкую, заползающую под самое сердце, апатичную обречённость. Казалось, что книги, которые говорили о будущем, начинали впитывать в себя его настоящее, а ложные воспоминания становились якобы настоящими.       Гарри мотнул головой.       «Это не сон. Осталась всего одна книга».       Гарри взглянул на последний том, который ожидал своей очереди. Значило ли это то, что в этой книге он умрёт? Волдеморт нападал на него столько раз, что, наверное, будет совершенно по-издевательски выжить ему назло.       «Это действительно последняя книга».       — Приободрись, товарищ, в этот раз тебе точно не придётся разгребать проблемы, сваленные на тебя Дамблдором, одному, — Рон улыбнулся и по-доброму слегка боднул Гарри плечом. — Лучше попробуй эту восхитительную курочку.       — Кто о чём, а мой лучший друг о курочке, — Гарри усмехнулся в ответ. Кажется, заточение в четырёх стенах очень плохо на него влияло. Ведь, в конце концов, сейчас он был в полной безопасности. При условии, что с этой странной комнатой ничего не случится, конечно же.