Чёрный котёнок

      Больно, страшно и горько. Найта затопила такая злость, что парень не слышал истерики омеги у его ног и отчаянных просьб брата сказать хоть слово. Найт думал только об одном — о том, что он самый глупый в этом мире оборотень, что так легко повелся на ласку и тепло парнишки. Отомстил. Отомстил жестоко и больно за все то, что он совершил. За то, что издевался, за то, что унижал и смешивал с грязью, за то, что изнасиловал и заставил познать страх и боль. Да, он во многом виноват. И ему самому было оттого горько и больно. Но так мстить нельзя. Нельзя подарить тепло, окутать любовью и лаской, а после насмешливо выкинуть из собственного сердца, словно маленького щенка из теплого дома на улицу в самый лютый мороз. Жестоко. Очень жестоко. Найт понимал, что за его поступки он должен быть наказан, но не знал, что это будет так подло. Лучше бы котенок и дальше ненавидел, дальше не говорил ему и слова и был бы с его братом. Но только не так. Только не убивал бы его сейчас постепенно, словно яд змей, отравляя сердце изменой и предательством. Это ужасно больно. Так больно, что и жить не хочется. «Зачем? Зачем он так? Ведь я говорил, что приму любое его решение. Он мог в любой момент сказать, что больше не хочет быть моим мужем. Он мог просто и дальше не подпускать меня к себе. Метка. Как же больно. Она горит. Невыносимо. Мой истинный предал меня. Разве такое возможно? Проклятый котенок? Наверное и все кто рядом с ним прокляты. За что так?»       — Найт! Найт! Да очнись, ты, черт возьми, Найт! Нужно Арса спасать. Ты слышишь? — голос его брата вывел волка из состояния оцепенения. Найт поднял пустые глаза на Вайта и просто не понимал того, что он говорил. Это все лишнее, пустое. Он опустошен, разбит и сломлен. Счастье, которое он, казалось, поймал за хвост, было дымкой, легким туманом, растаявшим с первыми лучами правды       — А зачем его спасать? Ты же прекрасно слышал, что Арс сбежал с любимым. А я идиот и дурак поверил ему. Повелся на невинность и нежность, на ласку и доброту. Да, жестоко он мне отплатил. Я ведь теперь без него и жить не смогу. Лучше умереть, чем знать, что он с кем-то другим. Ненавижу. Ненавижу всем сердцем. — Найт просто повалился на колени и немигающим пустым взглядом уставился на распахнутую дверь. Смотрел так, словно котенок стоял там и сам смотрел на волка с той нежностью, которая была в глазах в то чудесное для волка утро. Прекрасное утро и кошмарный вечер.       — Ты действительно идиот! Вы же обоюдномеченные! Вы истинная пара! Найт твоя метка — вот ключ! Если бы Арс изменил бы тебе по-настоящему, она бы почернела. Она все такая же ярко-алая. Ты дурак! Не иначе как Келан увез Арса силой. И заставил его сказать те слова Берту, чтобы ты не бросился за ним в погоню. Он же тебе проиграет, сойдись вы в схватке. Против истинной пары невозможно пойти. Да очнись ты! Каждая секунда на счету! — Вайт кричал на весь дом как умалишенный и тряс собственного брата за плечи, стараясь вернуть того в реальность. Вайт знал и чувствовал все, что происходило между Арсом и Найтом и, не смотря на все слова Берта, не верил в то, что котенок так жестоко поступил. Он на такое не способен. Его сердце доброе и нежное и готово простить что угодно. Он не способен причинить боль другим. Он лучше сам будет страдать, чем позволит мучиться другим. Даже собственным недругам.       — Берт, ты уверен в том, что Арс сам тебе то сказал? Может быть ты заметил что-то странное? Да к чертям все это! Найт, я отправляюсь за Арсом! Если ты его любишь, то последуешь за мной! — больше Вайт ничего не говорил. Потому что в следующую секунду парень оказался на крыльце домика, а после с него на мягкую траву приземлился огромный серебристый волк. Все поселение сотряс печальный и одновременно злобный голос лесного хищника. Вайт, провыв всем, что отправляется по следам похищенного омеги, в чем он ни капли не сомневался, бросился к главным воротам поселения, что до сих пор были закрыты, не смотря на то, что был поздний вечер. Несколько минут и серебристую шкуру волка уже невозможно было различить в сгущающихся сумерках.       Берт просто сиял от радости. Он уверен в том, что Келан предусмотрел такой ход событий и заметет свои следы так, чтобы ни один волк даже с превосходным обонянием не найдет их. Теперь его ход. Утешить, приласкать и соблазнить. Найт только его. Теперь только его. Ну и что с того, что они с мерзким котишкой оказались истинными? Это вовсе не говорит, что они будут всю жизнь неразлучны. Его дед тому пример. Он в молодости влюбился в бету из соседнего поселения и после целого года долгих ухаживаний добился ее согласия на свадьбу. После они прожили примерно около трех лет счастливо. Вот только к тому времени из горного селения волков, на которое сошла большая лавина, к ним перебралось несколько семей. И в одной оказался просто чудесный и умопомрачительный омежка. Парню исполнилось восемнадцать и к тому времени, когда они прибыли в селение, парнишка оказался в преддверии очередной течки. Дед Берта оказался их новым соседом. И в тот день как омега потек, альфа понял, что этот парнишка является его истинной парой. Аромат вынимал душу из волка, заставлял того увиваться кругами около дома омеги и просто сходить с ума. Но он уже имел семью. Его бета ждала малыша и к тому же на ней красовалась метка — знак того, что он любит ее и не предаст. Он и не предал. Отказался от своей истинной пары, переборов природу и дикое влечение к парнишке пусть и полюбил его. Но супругу любил не меньше и даже больше того омеги. Омега тоже признал в деде Берта свою истинную пару, но и сам повел себя странно. После того, как течка прошла, он заявился в дом к альфе и сказал, что не желает быть со своей истинной парой, так как и сам влюблен в другого. На том и порешили. Они остаются с теми, кого любят больше чем друг друга. Им было тяжело жить рядом, а во время течки парнишки оба чуть ли не с ума сходили. Но терпели ради тех, кого любили и чье доверие приняли. Так что и Найт переживет и перетерпит. Нужно просто помочь ему. И уж Берт прекрасно знает как.       — Найт, любимый, все будет хорошо. Слышишь меня, любимый? Он тебя не достоин. Да что это за истинный такой, кто мог так жестоко поступить? Он ничтожество. Он предал тебя. Туда ему и дорога. Сколько я слышал про него. Он проклят, за ним тянется череда разбитых сердец и он побывал в постели у половины своего селения. Я говорил с Келаном как-то. Он мне все рассказал. Рассказал, как он сильно мучился, видя, как его любимый ведет разгульную жизнь. Только когда он признался этому котишке, тот утихомирился. И сказал, что делал так только от того, что не хотел идти за тебя замуж и, думая, что узнав о том, как он жил, ты откажешься от него. Найт, любимый, ну посмотри на меня. Я никогда, никогда не брошу тебя. Потому что сильно люблю. И ты люби меня. — Берт опустился на колени рядом с младшим близнецом и крепко обнял оборотня. Урчал, якобы успокаивая парня. На самом же деле он готов был выть от счастья. В его руках любимый, а этот мерзкий облезлый котишка будет всю жизнь мучиться и страдать. Ну и поделом ему за то, что посмел отобрать у него его любимого.       Найт же не думал ни о чем кроме котенка. Не хотел верить, не хотел чтобы это все происходило по-настоящему. Хотел, чтобы это оказалось просто дурным сном. Он проснется, а его черненький малыш будет забавно сопеть у него под боком и сильнее прижиматься своим нежным тельцем, даже во сне не желая отпускать своего альфу. Так этого хотелось, что на глаза наворачивались слезы. Найт в отличии от Вайта никогда в своей жизни не плакал. Никогда. Ни в то время, когда его ругал и наказывал отец, ни в тот момент, когда погиб его лучший друг — бета Гиал. Тринадцатилетнего парнишку у него на глазах затоптало стадо оленей, когда компания мальчишек без разрешения взрослых покинули селение и решили отправиться на самостоятельную охоту. По неумению они спугнули большое стадо оленей и Гиал, не успев сориентироваться, угодил под их копыта. Никогда не плакал. Было ли плохо, больно, одиноко и грустно. Но только не сейчас. Взрослый, крепкий и сильный альфа не смог сдержать своих чувств. Слезы в полнейшей тишине покидали светло-карие глаза, тонкими дорожками скатывались по щеками, срываясь вниз, разбивались о дощатый пол миллионами хрустальных капель. Это любовь Найта не могла больше уживаться в сердце с болью и злобой и медленно покидала сквозь слезы душу волка. Капля за каплей.       — Найт, этот паршивый омега предал тебя. Забудь его и будь со мной. Я никогда не сделаю тебе больно. Я очень сильно люблю тебя. Ты альфа и не должен проливать слез. — Берту отчего-то стало немного противно видеть совершенно бездвижного возлюбленного, что стоял на коленях и просто ронял крупные слезы, глядя в открытую дверь, через которую сегодняшним утром ушло и не вернулось его счастье. Берт недовольно скривился, но тут же натянул на себя маску сочувствия и горя и вновь склонился к альфе. Он думал, что выиграл. Оставалась одна небольшая проблема, но он намерен решить ее после. Пусть подождет. И так почти шесть дней «ждал».       — Заткнись, обманщик! В твоих словах ни одной капли правды! Это ты заманил Арса в свой дом, опоил сонным раствором и помог Келану похитить его. Идиот, я не тот омега, что испуганно будет повиноваться, когда ему угрожают. Соун, Игрис тащите его к вождю! — на пороге дома неожиданно возник совершенно незнакомый Найту парень. За ним тут же появились братья Арса. К этому времени около дома Найта стали собираться оборотни, переполошенные диким воем Вайта. Все поняли, что кто-то попал в беду, но до сих пор ничего толком не знали.       — Найт, очнись ты! Арса украл Келан. Нужно спасать его. Фист свидетель тому. Он приехал почти сразу после нас потому, что еще у нас дома он узнал о планах Келана. Но из-за того, что был болен не смог приехать раньше. И как на зло он недалеко от нашего поселения наткнулся на Келана. Фист постарался его отговорить, но тот и слушать не желал. В конечном итоге Фиста связали и прятали в доме Берта. Только сегодня мы его освободили потому, что, услышав вой Вайта и бросившись к вашему дому, мы услышали и голос Фиста, что рычал во всю мощь. Нашли его по запаху и освободили. Он все нам рассказал. В похищении Арса виноваты Берт и Келан. И они все подстроили, словно Арс сам убежал от тебя. Найт, нужно вернуть Арса! — Соун кинулся к волку и, схватив его за плечи, принялся трясти как игрушку, стараясь достучаться до парня. При этом он грубо оттолкнул Берта, который тут же оказался в руках Игриса. Светловолосый кот-оборотень грозно зарычал на омегу потому как тот сначала, увидев Фиста, впал в ступор, а после того, как оказался в руках Игриса, принялся визжать, скулить и вырываться.       Арс не предавал Найта. Он и сам это прекрасно понимал, но вся внезапная злость, обида и ненависть, которые, как известно, могут возникнуть практически из ничего и потому опаснее их нет на свете, просто затуманили сердце и разум молодого волка. Многие, зная о том, что этот мир не терпит ошибок, охотнее верят таким чувствам и тем самым сами совершают огромные ошибки. Вот и Найт сейчас ошибся как никогда в жизни. Ничего не говоря, никого не спрашивая и не замечая, парень подскочил с места и ринулся к выходу. Растолкал оборотней, что уже поднялись на крыльцо дома и случайно встретившись глазами с отцом, только коротко взвыл и уже пробившись мимо своих соплеменников, обернулся волком и в несколько огромных прыжков скрылся за воротами. Бежал так, словно от этого зависела его жизнь. Да его. И жизнь Арса. Его котенка. Его любимого, без которого ему безумно плохо. Сейчас метка на его шее полыхала, словно лесной пожар. Только сейчас прислушавшись к своему сердцу и чувствам, Найт понял, что та боль не была из-за измены. Он чувствовал боль Арса, которому было ужасно плохо без него. А он-то, дурак, считал это своей болью от предательства любимого. Нет, это он чуть не предал котенка, поверив лживым словам Берта. Его малыш на такое не способен. Только не он. Его украли. Он не по своей воле покинул альфу. И никогда такого не хотел. Злость и ярость к похитителю и дикое желание спасти любимого, словно плети, подстегивали молодого волка бежать вперед и вперед вслед за Арсом. Он не чувствовал запах котенка. Скорее всего, проклятый Келан что-то сделал для того, чтобы приглушить аромат Арса. Не страшно. Найт просто сердцем чуял в какой стороне его малыш. Их связь настолько сильна, что никто не сможет их отнять друг у друга. Только лишь подпишут себе смертный приговор, так как альфа просто внутренне ревел от дикого желания вонзить в тело Келана собственные клыки. Готов сделать все, чтобы вернуть своего малыша. К себе, домой.       Занимался рассвет. Лес постепенно просыпался от ночной жизни и, зевая, вступал в жизнь при свете солнца. Мелкие пташки, усердно снуя туда-сюда в поисках съестного, проносились мимо двух путников на уставшей лошади. Гнедая кобыла еле передвигала ноги, так как ее всадник всю ночь гнал несчастное животное, не давая ему отдохнуть. Бежал как вор. Да он и есть вор. Он украл у одного оборотня самое дорогое, что появилось в его жизни. Незаконно присвоил себе то, на что не имел никакого права. На кого и смотреть не должен был. Но затуманенный горячкой любви разум отказывался здраво мыслить, позволяя совершать парню необдуманные и жестокие поступки.       Арс ужасно устал. Руки ныли от тугих веревок, губы побелели от тряпки, что надежно лишала его возможности просто пискнуть. Но не смотря на это, он не оставил попыток вырваться от своего похитителя. Хотел вернуться к Найту. Хотел обнять его, поцеловать и успокоить, сказав, что он рядом и что больше никогда не покинет его ни по своей и ни по чужой воле. Хотел, страстно желал, рвался к любимому. Он знал, что с Найтом все хорошо и он жив, и здоров. Но чувствовал, как у волка болит сердце и душа и чувствовал, как Найт винит котенка в своей боли. Он чувствовал то, что муж считает, что Арс предал его. Сбежал сам. Все потому, что метка на плече жгла невыносимой болью и связь, присущая истиной паре и обоюдномеченным, с расстоянием ни капли не ослабла. Вот только Найт не видел правды. Его глаза заволокла черная пелена ненависти, горя и злобы и молодой волк словно ослеп. Ослеп, пока другие не открыли ему глаза.       Притихнув на какое-то время и дождавшись того момента, когда Келан начнет клевать носом, Арс со всей силы дернулся в седле, толкая спиной своего похитителя. Оба оборотня повалились на землю. Котенок подскочил на ноги и со всех сил толкнул лошадь плечом в бок. Кобыла, уставшая после долгой и тяжелой ночи, испугавшись, кажется, обрела новые силы и, заржав, бросилась вперед, оставляя своих всадников позади себя. Келан, поднявшись на ноги, было бросился вслед, но не успел, к тому же до его уха донесся хруст и шелест кустов — связанный Арс всеми оставшимися силенками пробирался сквозь них в надежде удрать от парня. Но не смог. Келан кинулся в его сторону и сгреб мальчишку за шиворот, возвращая его на узкую лесную дорожку. Арс гневно замычал в руках Келана и, оказавшись приподнятым над землей, старался пнуть кота ногами. Получалось, да только толку в этом почти не было. Келан кривил лицо от ударов, но так и не выпустил котенка из своих рук. Он лишь смотрел в серебристые глаза мальчишки и, видя в них боль и страх от расставания с Найтом, зверел с каждой секундой. Но не видел, что все это только потому, что Арс безумно любит Найта. Это даже слепец увидит. Вот только Келан не видел — не желал этого видеть. Он считал, что Арс не мог полюбить того, за кого его насильно выдали замуж, кто издевался над ним и унижал. Он должен любить его, Келана. Ведь он сам любит котенка уже очень давно. Эта глупая слепая любовь, перемешанная с простым желанием обладать самым красивым омегой среди племен затуманила рассудок альфы и он не видел очевидных вещей — Арс по-настоящему влюблен, он нашел свою истинную пару и к тому же оказался обоюдномеченным. Это очень серьезно. Мало того, они альфа и омега. Те, между которыми издревле существовала самая сильная связь в любви и браке. Они как день и ночь, как лето и зима, как огонь и вода. Разные, но прекрасно дополняющие друг друга. И это все оказалось у Найта и Арса. Они связаны сильнее, чем когда-либо существовавшие пары среди оборотней. Они повязаны сильнее, чем истинные. Никто их не разлучит. И Келан не понимал этого. Не видел, не хотел.       — Арс, почему ты убегаешь? Ты же не любишь Найта. Ты живешь не в родном племени. Он издевался и унижал тебя. Я люблю тебя больше жизни. Я давно люблю тебя. С самого первого дня, когда впервые познакомился с тобой. Я был трусом и боялся подойти к тебе. Но сейчас я поборол свой страх. Сейчас мне все равно на то, что твоя шерстка черного цвета. Я люблю тебя и безумно хочу! Ты только мой, котенок! — Келан крепко прижал к себе вырывающегося омегу и, уткнувшись носом в изгиб тонкой шеи, вдохнул аромат малыша. После недавней течки он был еще так же силен и безумно сладок, что штаны в одно мгновение стали тесными, из груди рвалось тихое рычание возбужденного самца, а руки уже бесстыдно шарили по телу котенка. Келан больше не мог терпеть. Он стянул повязку с губ парнишки и, не давая ему и просто пискнуть, впился в него поцелуем. Грубым, собственническим, настойчивым и болезненным. Арс еще сильнее забился в руках альфы, протестующее мыча прямо в его губы. Поцелуй котенку казался холодным и отвратительным. Только одна мысль о том, что это не Найт, больно обжигала сердце. «Найт, помоги мне! Мне плохо без тебя! Я без тебя умру. Я не хочу, чтобы он ко мне прикасался. Не хочу, мне противно и гадко. Найт, любимый!» Котенок молился всем богам, чтобы они донесли его мысли до любимого мужа и направили его прямо к Арсу. Он так хотел, чтобы руки волка огладили его тело, стирая с него ощущение прикосновений Келана, чтобы губы любимого волка смыли вкус Келана, который холодил сердце и больно резал душу.       — Отпусти меня! Не прикасайся! Я люблю Найта. Не тебя, а его. Все что произошло между нами в прошлом — это только наше прошлое. Он моя истинная пара, моя альфа, мой муж и главное мой любимый. Неужели ты думаешь, что я буду с тобой, перестав просто видеть его? Он глубоко в моем сердце. Я ни за что по своей воле не стану твоим. Я не люблю тебя. И каждую секунду буду стараться сбежать. Даже если ты отгрызешь мне ноги, я все равно уползу от тебя. Пусти, пусти! — как только Келан оторвался от губ котенка, Арс во весь голос закричал, перепугав всех лесных жителей. Тут же дернулся вперед и больно укусил Келана за нос. Альфа взвыл скорее от неожиданности, чем от боли и выпустил омегу из рук. Арс упал на коленки и тут же попытался встать. Но сил совсем не осталось. Парнишка пошатнулся и завалился на бок, не удержав равновесия. Келан хотел было поднять малыша, но тот, только заметив к нему протянутые руки кота-оборотня, грозно зашипел, обнажая свои острые клыки. Появившееся ушки предупредительно прижались к голове, а пушистых хвост гневно хлопал кончиком по лесной тропинке. В серебристых глазах ненависть, злоба и отчаянное желание сопротивляться до самого конца. Он, даже потратив все свои силы, ни за что не сдастся. Не предаст Найта. Не позволит другому, владеть его телом. Сердцем и душой насильно не завладеешь, а вот тело можно похитить.       — Проклятье, Арс! Я люблю, люблю тебя! Разве ты этого не понимаешь? Ты кот, а он волк. Вы не должны быть вместе. Это не он любил тебя больше десяти лет. Это не он мучился от того, что каждый день видел своего любимого и не мог прикоснуться к нему. Это не он готов пойти на преступление, чтобы быть с любимым. Я! Это только я! И любить ты должен меня! Слышишь, Арс? Люби только меня! — Келан кричал как умалишенный. Парень схватил котенка за плечи и принялся трясти, словно маленькую куклу. Келана терзала такая злость, ревность и обида от слов парнишки, что он почти потерял над собой контроль. Запах котенка и раньше будоражил все его сознание и тело, а сейчас, когда Арс по-настоящему расцвел и превратился в зрелого и статного омегу, пережив свою первую течку, аромат маленького оборотня просто сбивал с ног. Восхитительный, сладкий и теплый. Запах дома и счастья.       — А что толку в твоей любви? Ты такой же, как и все остальные. Такой же, как и мой отец. Он всегда стеснялся меня. Я был для него позором. Черный и проклятый котенок. И ты такой же. Ты боялся подойти ко мне и сказать о своих чувствах потому, что тебя волновало мнение других. Ты переживал из-за того, что скажут остальные, увидев рядом с самым завидным альфой нашего поселения проклятого омегу. Твое положение волновало тебя больше чем твои чувства. Когда по-настоящему любишь, то не волнуешься ни о ком и ни о чем кроме того, кто занял твое сердце. Так что не смей говорить, что любишь меня и тем более не смей требовать от меня к себе любви. Найт не такой. Он любит меня вот таким вот — черным и проклятым, всеми ненавистным. Ему абсолютно плевать на цвет моей шерсти и на положение сына вождя. Знаешь, и в волчьем поселении нашлись те, кто принял все рассказы о черных котятах и они начали сторониться меня. Найт же плевал на все это. Да, он жестоко поступал со мной. И за это он уже расплатился сполна. И я простил его. Потому что люблю его. Потому что он любит меня. Мы истинные, мы обоюдномеченные, мы альфа и омега. Я без него жить не буду! — Арс отчаянно бился в руках Келана и кричал во всю силу своих легких. Да какая же это любовь, что страх за собственное положение и мнение большинства важнее того кого ты любишь? Не любовь, это, вовсе не любовь. Страсть, желание и в конце концов чувство собственности. Да что угодно, но только не любовь.       — Арс, он просто затуманил тебе разум. Я знаю, что иногда оборотни, находя свою истинную пару, понимали, что любят совершенного другого человека, нежели того с кем его связали боги. Мне плевать, что вы истинные. Ты мой и только мой. И заставлю тебя влюбиться в меня. Хочешь ты того или нет. Я долго ждал. Больше терпеть не намерен. Я сделаю тебя своим сейчас и здесь. И плевать я хотел на все законы. Ты мой. — Келан, совершенно потеряв над собой контроль, схватил котенка за талию и, закинув себе на плечо шипевшего и брыкавшегося Арса, направился прочь с лесной дороги. Парень, протиснувшись сквозь кусты, вышел на довольно большую поляну, что едва освещалась лучами утреннего солнца. Келан небрежно повалил омегу на траву. Арс пискнул от боли, так как на него тут же навалился оборотень и, придавив своим телом к земле, больно сдавил связанные за спиной руки. Котенок смотрел прямо в глаза альфы и не мог поверить в то, что сейчас перед ним тот самый Келан, которого он знал раньше. Молчаливый и не особо разговорчивый, но всегда спокойный, незлобный по отношению к нему и даже добрый и мягкий. Другой Келан, что сейчас нависал над парнишкой был страшен. Он смотрел жадно и злобно, дышал тяжело и рвано, так, словно в порыве ненависти хотел убить. Губы тронула улыбка-оскал. Глаза казались почти черными и лишенными разума. В них были только дикое желание, похоть ярость и чувство собственности. Что говорить о любви, когда котенок и простой симпатии там сейчас не видел. Келан обо всем забыл. О всей своей нежности, о всей теплоте и чувственности к малышу. И Арс, прекрасно понимая, что произойдет сейчас, одновременно желал себе смерти и мысленно звал на помощь того единственного, кому отдал свою душу. Найта.       Келан казалось просто сошел с ума. Придавив парнишку всем телом к траве, он даже проигнорировал его болезненный писк. Просто сейчас парень превратился в дикого зверя, что с наслаждением терзал собственную добычу. Ему было плевать на данный момент, что Арс просто не хотел жить, когда альфа стянул с парнишки штаны и задрал его рубаху, оголяя нежную кожу на груди. Мальчишка одновременно шипел на альфу, дергался и извивался под ним, роняя на траву горячие слезы страха, обиды и боли. Келану было все равно. Запах котенка туманил его рассудок. Течка у парнишки кончилась только прошлым утром и потому ее аромат еще оставался на теле Арса. К тому же кота-оборотня просто выводил из себя запах чужого альфы. Запах Найта. Он щекотал ему ноздри и так неприятно забивал обоняние, что Келан чувствовал, как от этого запаха его мутит. Единственный способ хоть как-то приглушить этот мерзкий для него душок — это ему самому повязать Арса. Переспать с ним и допустить сцепку, отставляя на коже котенка уже свой запах, перебивая им запах мужа парнишки. Арс сопротивлялся что было сил в его порядком ослабевшем теле. К тому же его опоили сонными травами так, что он был словно в тумане. Берт не стал рисковать и дал котенку слабый настой, зная, что он мог убить мальчишку, сделав отвар слишком крепким. Котенок брыкался на месте и старался хоть как-то задеть Келана. Единственное что ему удалось, так это перевернуться на живот и поджать под себя ноги. Такая поза была крайне удачна для него потому, что имея опор на собственные коленки, парнишка смог немного отстранить от себя навалившегося кота. Келан от таких метаний любимого заводился еще больше и уже просто рычал от желания и похоти.       — Нет, прекрати! Не трогай меня! Нет! Найт, спаси! Найт! — Арс закричал в бессилии и страхе когда его тело ослабло настолько, что он просто упал личиком на траву и в этот же момент почувствовал, как Келан, вновь придавив его своим весом, руками ухватился за ягодицы парнишки и развел их в стороны. Один толчок и член альфы вошел в котенка до самого предела. Арс выгнулся под ним дугой с такой силой, что его позвоночник немилосердно хрустнул от напряжения и громко и жалобно заплакал. Физической боли не было. От того было во множество раз хуже. Была бы боль, то он постарался сконцентрироваться на ней и хоть как-то приглушить то, что сейчас рвало его сердце и душу. Ведь сейчас он изменяет Найту. Не сам не по своей воле, но все равно с каждым новым толчком малыш чувствовал, как будто утопает в грязи. Словно он попал в огромное зловонное болото и все никак не может выбраться. Хватается за ветки деревьев, что полуутопают вместе с ним в этой трясине и они, давая надежду, обламываются, погружая Арса в самую пучину этой грязи. Келан не обращал ни на что внимания. Он просто с бешеной силой и животным желанием вколачивался в тело любимого котенка, не понимая, что все те стоны и всхлипы, что долетают до его уха — это стоны боли, горя и ненависти к самому себе. Мальчишка ненавидел самого себя. За то, что оказался так беспечен. За то, что не смог заподозрить угрозы. За то, что предал любимого. Хотел только одного — просто ничего не чувствовать. Не знать, не помнить, не дышать. Просто перестань быть здесь и сейчас.       Такого рыка полного ненависти, злобы, ярости и жажды крови окрестные леса еще не слышали за всю свою долгую, очень долгую жизнь. Рычал, срываясь на низкий и пробирающий до костей хрип, огромный серебристый волк. Его нежно-карие глаза смотрели на тот ужас, что происходил на большой лесной поляне и просто горели дьявольским огнем. Искаженное болью, страхом и обидой хорошенькое личико Арса, что чуть ли не давился собственными слезами и бешеный оскал губ Келана, перемешанный с невероятным для него наслаждением из-за обладания телом котенка, привели волка в такое состояние, которое и яростью назвать не получалось. Он, казалось, стал самим дьяволом. Ему настолько хотелось крови этого оборотня, что он и не подумал о честном бое. Только спасти, только уберечь, только убить. Волк сорвался с места и бросился на Келана. Но из-за того, что им овладели не самые лучшие в этом мире чувства, он все же просчитался. Келана он просто сбил с ног, хоть уже почти смог в прыжке схватить голову парня своими клыками. Это дало Келану лишние секунды. Парень вскочил на ноги и в следующую секунду напротив волка стоял огромный бежевого окраса кот с пронзительно-голубыми глазами. Длинный хвост недовольно хлестал собственного хозяина по бокам, пасть открылась, обнажая немалые острые клыки и в следующий миг грозный кошачий вой с запозданием ответил на рык волка. Не было долгих демонстраций силы и запугиваний ревом и рыком, как обычно делали соперники, если что-то не могли поделить между собой. Оба зверя преисполненные ярости и жажды крови бросились друг на друга. Пара мгновений и вся поляна, кажется, пропиталась дикими душераздирающими голосами кота и волка, запахом крови и ненависти. Оба люто ненавидели друг друга. Один за то, что волки посмели отобрать его счастье, второй за то, что его противник, нет его враг, посмел причинить боль Арсу. Волк старался подмять под себя кота и, придавив его к земле, впиться клыками в шею. Кот не отставал от соперника и вовсю полосовал серую морду хищника своими когтями. Все же волку в какой-то момент удалось ловко извернуться и впиться зубами в бедро кота. Тот дико взвыл на самой высокой ноте. Он, кажется, в пылу битвы растерял все остатки разума потому, что, наплевав на все происходящее и на глубоко погруженные в его плоть клыки, со всей силы дернул задом в сторону и, шипя от боли, развернулся к волку. Клыки волка оставили глубокие раны, разодрав правое бедро кота до крови. Но тот, кажется, чувствуя боль, одновременно не ощущал ее. Хотел только одно — услышать последние хриплые стоны из горла серебристого хищника. Волк не думал, что кот поступит таким образом и потому не смог отразить или просто увернуться от последующего удара. Кот со всей силы полоснул лапой по морде волка и тот, не удержавшись на лапах, припал передними к земле. Кот немедленно воспользовался таким положением. Накинулся на волка и оседлал его. Впился клыками в холку, уперся передними лапами о землю и, давя грудью на серебристого хищника, задними лапами во всю силу полосовал его поясницу бедра и лапу. Волк взвыл и постарался выкрутиться из-под бежевого мучителя. Получилось освободиться только в тот момент, когда кот переставил свои передние лапы слишком близко к морде волка, ища новый угол опоры и тот незамедлительно впился в левую лапу и дернул вперед. Кот от неожиданности выпустил шкуру волка и повалился наземь. Серебристый хищник в один миг развернулся перед котом и тут же совершил фатальную ошибку. Замер. Кот лежал на земле и не двигался. Только лишь огромные голубые глаза ненавистно буравили противника. Кажется, он сдался, так как он прижимал уши к морде и отчаянно шипел. Волк не желал так просто отпускать своего врага и намеревался прикончить его. Вот только обманутый этой мнимой покорностью, он подошел к коту слишком близко и слишком сильно открылся перед ним. Клацая зубами и рыча, он не смог вовремя заметить как задние лапы кота напряглись и он в один стремительный прыжок оторвался от земли и впился клыками в глотку волка. Вой сильного хищника сначала перешел в хриплый стон, а после в булькающее шипение. Кот только сильнее сдавливал свои челюсти, четко слыша как хрустят позвонки и чувствуя горячую и терпкую кровь волка на своем языке. Серебристый зверь последний раз дернулся и затих. Кот брезгливо разжал челюсти и волк словно мешок повалился на землю. Не встал. Не дышал.       — Вайт, нет! Убью! Ненавижу-у-у-у-у-у! — голос Арса прорвал секундную тишину поляны. Котенок все то время, что волк и кот сцепившись, ранили друг друга, отчаянно старался развязать путы. Боялся не успеть. И не успел. Глаза котенка широко распахнулись, губы задрожали и из горла вырвался душераздирающий крик полный боли и отчаяния, постепенно перешедший в настоящий волчий вой. Веревки не смогли удержать мощь кошачьего тела. Арс связанный все же смог обернуться зверем. И теперь огромный черный кот, высоко запрокинув к небу голову, выл как самый настоящий волк. Сипло, надрывно и грубо, но по-настоящему, изливая в этом вое все свои чувства. Затем яростный оскал и мгновенный прыжок на соперника. Келан и не подозревал, что у Арса столько сил в зверином теле. Он и не мог представить себе, что за те месяцы, что он не видел котенка, тот натренировал не только свое человеческое, но и звериное тело. Мощный удар лапой по морде, после еще один и еще. Со всей злобой, со всей яростью, с бесконтрольной ненавистью. Укус в плечо и вырванный кусок плоти. Вновь удар когтями и у противника ухо разодрано надвое. Новый укус и бежевый кот воет от сильной боли в правом боку. Арса не остановить. Он сейчас где-то выше, чем просто страх за собственную жизнь. Выше, чем месть за свое унижение, за свою боль и горе. Он сейчас просто зверь. Тот, что желает крови. Тот, что хочет убить. И он это сделал. Келан не смог ответить ни на один удар Арса и только и делал, что пятился от котенка и утробно урчал, видя перед собой дьявола в шкуре зверя. От того и пропустил тот самый укус. Хруст позвонков. Даже не просто хруст, а треск, словно их что-то дробит. Черная морда кота вся перепачкана в крови, а его бежевый собрат уже давно остекленевшими голубыми глазами смотрит на такое же голубое небо. Перестал брыкаться и хрипеть, хвост прекратил метаться по траве. Келан умер. Он больше в жизни не скажет ни слова. Не притронется к Арсу. Ничего не сделает. И никто не узнает где лежит его тело. Он предал самое чистое, что есть в этом мире. Он чуть не погубил двоих. Он просто так отнял у другого оборотня жизнь и сердце и убил его брата. Он тот, кто не заслуживает о себе память. Если бы Келан по-настоящему любил Арса, он бы видел, насколько сильно парнишка любит Найта. Он бы видел в его серебристых глазах легкую печаль, как только молодой волк на секунду отворачивался от котенка. Он бы видел, как малыш сиял только от одного прикосновения своего мужа. Он же просто ослеп от своей страсти обладания. Не любил. Просто хотел владеть. И за это поплатился собственной жизнью.       Арс разжал челюсти и уже не кот, а человек повалился на траву. Все горло Келана оказалась сплошной раной. Ведь котенок не просто прокусил и сломал ему шею. Он рвал его, словно тряпку, вымещая на нем все свое горе, злость и ненависть. Холодный взгляд серебристых глаз скользнул по безжизненному телу. Ни капли сожаления, ни доли сочувствия или еще чего-либо. Только холод и ненависть по отношению к уже мертвому оборотню. Он ничего не чувствует к нему. И самое страшное — понимает, что смерть Келана все равно не вернула ему Вайта. Вновь все содрогнулось от кошачьего рева. Арс повалился на землю рядом с телом Вайта, что все еще по неизвестным причинам было в волчьей форме и плакал. Крупные слезы, словно бриллианты, катились по блестящей черной шерсти и пропадали в столь же красивой, но уже серебристой.       — У-у-у-у-у! Вайт! Ваааааайт! — огромные лапы сменились тонкими руками, обнимающими большого волка за морду. Котенок уткнулся личиком около уха волка и что есть сил кричал, стараясь выплеснуть через этот крик всю свою боль. Внезапно вся поляна наполнилась для малыша самым родным запахом на свете. Парнишка оторвал красное и заплаканное личико от друга и посмотрел вперед. Там, на краю поляны, стоял волк, что как две капли воды был похож на того, который бездвижно лежал на земле. Найт опоздал. Он своей глупостью вновь расплатился за счет других. Он снова ошибся. Он снова…       — Арс! Арс! Родной, посмотри на меня! Помоги, прошу! Вайт еще жив! Любимый, прошу тебя! — Найт в человеческом теле в одно мгновение подскочил к самым дорогим ему на свете оборотням, в страхе полагая, что опоздал. Нет, еще есть надежда. Вайт не так прост. Он все же будущий колдун племени. И он с детства был близок к миру духов и отмечен богами. Они не дадут ему так просто покинуть эту землю.       Арс, не понимал того, о чем говорит его любимый, но вот только слова про то, что Вайта еще можно спасти, отрезвили парнишку. Они немедленно принялись действовать. Найт несколько раз провел по горлу огромного волка ладонью, принудительно заставляя его тело трансформироваться. Как только Вайт приобрел человеческий образ, котенок взвалил его на спину Найта, что вновь обернулся волком и крепко привязал их друг к другу. Тут же сам обратился и черный кот вместе с серебристым волком сорвались с места. Домой! Как можно скорее! Спасти того, кто дорог им. Спасти того, кто спас их. Вернуть долг и заставить и самого Вайта обрести счастье в плату за счастье Арса и Найта. Ведь он им помог. Ведь он сделал многое, чтобы эти двое были вместе. И еще многое сделает. Если боги не заберут его душу. Именно этого боялись и Арс, и Найт. Сейчас главное спасти Вайта. Все остальное пока не важно. Пока… Ведь еще о многом нужно поговорить, за многое нужно простить друг друга. Они любят друг друга, а значит поймут.       Казалось, словно сам лес расступается перед двумя огромными хищниками, что подобно двум молниям, со всех лап несутся к волчьему поселению. Ведь с каждой каплей крови тело Вайта покидала его жизнь. Ни Найт, ни Арс не могли допустить этого. И потому сама природа не препятствовала им. Помогала и направляла. Хотела спасти всех троих. Как ни странно, но Вайт был некой нитью связывающей этих двоих. И без него все могло стать иначе. И от этого так сильно болит сердце.