***
- Уже хорошо знаешь город? - спрашивает Хорхе, следуя за девушкой, по пока еще пустым улицам. - Мне частенько снятся кошмары. Так что я частенько устраиваю себе такие пробежки, - пожимает плечами Мартина. Они бегают уже около часа. Люди понемногу заполняют улицу и движение становится затруднительным. - Вчера, когда я прогуляла занятия, Мерседес провела мне небольшую экскурсию. - А ты, кажется, подружилась с ней, да? - спрашивает Бланко, смотря на девушку. - Не то чтобы подружилась, - колеблется Мартина, пытаясь уйти от ответа. Она ненавидит говорить с кем-то о своем отношении к кому-либо. Горький опыт научил ее держать язык за зубами. - Она не такая уж и надоедливая, как показалась мне с начала, - сдается Штоссель. - По крайней мере она не называет меня твоей сводной сестрой, - тут же добавляет девушка. - А кто называет? - интересуется парень. - Твои друзья. Какие-то девчонки в студии. Я не запомнила их имен. Они у них слишком длинные. - Наверняка Лодовика и Канделярия, - говорит Хорхе. - Они и остальные одолели меня вопросами от тебе. Ты их будто околдовала. - Это я даже не старалась еще, -смеется Мартина.***
- Ну и что собираешься делать, Лодо, - спрашивает Канделярия итальянку. - Я не знаю, Канди. Отец и слушать ничего не хочет. Чтобы я ему не говорила, у него на все один ответ - ты едешь в Италию, Лодовика, - брюнетка устала потерла лицо. Они с Канделярией сидели на лавочке рядом со студией. Солнце пекло. А вокруг царил творческий хаос. Все студенты Студии вышли на ланч. Лодовика перебирала струны гитары. -Нам остается надеяться только на чудо, - говорит Лодо. - Если здесь отцу не предложат хорошую работу, мы точно вернемся в Италию. - Эй, - Канди обнимает подругу. - Надо всегда надеяться на лучшее. - Ага, - устало отзывается девушка. - Эй, а ты разве не должна была с Факу встретиться во время ланча? - спрашивает она Мольфесе. - Вот черт! - вскакивает рыжая, - Я ведь совсем забыла! - Ну так иди скорей. - Ну ладно! - она целует подругу в щеку. - Ты не расстраивайся Лодо, мы что-нибудь придумаем. - Ага, - улыбается ей Лодовика. Оставшись одна, девушка начинает играть на гитаре, неторопливо перебирая струны. Уже несколько дней в ее голове крутится мелодия, которую она никак не может запомнить. Память, лишь изредка, подкидывает ей небольшие отголоски мелодии. Лодивика негромко напевает в такт музыке. - Ты тоже поступаешь? - раздается рядом с девушкой. Она поворачивает голову. На нее с улыбкой смотрит парень. Он кажется ей знакомым, но девушка не может вспомнить где именно его видела. Она хмурится и будто невзначай немного отодвигается к краю лавочки. - Мы знакомы? - негромко интересуется Комельо, озираясь по сторонам. Она надеется, что удастся увидеть знакомых и под каким-нибудь предлогом покинуть парня. - Неудивительно, что ты меня не запомнила, - усмехается парень. - Мы познакомились не в лучших обстоятельствах. Лодовика тут же вспоминает своего горе-обидчика. На панели телефона остались небольшие царапины - результат того, что ее телефон приземлившись на асфальт разобрался по частям. - Ты испортил мой телефон, - с упреком говорит она. - Вряд ли это можно назвать знакомством. Парень кивает и протягивает ей руку. - Я Диего, собираюсь поступать в эту Студию. А ты? - Я Лодовика, - говорит девушка, пожимая его руку в ответ. - И я уже несколько лет учусь в этой Студии. Она склоняется над гитарой, надеясь, что разговор окончен. Парень, несмотря на симпатичное лицо, не произвел на нее никакого впечатления. Лодовика и вовсе не любитель таких случайных знакомств на улице. Она считала, что ничем хорошим это, в большинстве случаем, не заканчивается. Пытаясь вспомнить мелодию, она вновь начинает перебирать струны. - Было сложно поступить сюда? - интересуется Диего. Девушка, надеявшаяся, что парень уже ушел, раздраженно вздохнула. - Если есть талант, то не сложно, - говорила она дежурную фразу Экселя. Он так всем всегда отвечал. - У тебя талант, значит имеется, - вопрос звучал, как утверждение. - Ты не знаешь меня и часа, чтобы начать сомневаться в моих способностях, - бросила Комельо. - А я и не сомневаюсь, - самодовольно ответил тот. Лодовика с вызовом взглянула ему в глаза. Парень ничуть не смутившись, также пристально впился в нее взглядом. Его самодовольство раздражало ее. Она не любила таких парней. Самоуверенны на клеточном уровне. Подобные экземпляры она всегда оставляла без внимания. - Чего тебе от меня надо? - не выдержав спросила брюнетка. - Я просто хотел познакомится с милой девушкой, - улыбнулся тот, что раздражало ее еще больше. - Ну и заодно, раз уж на то пошло, спросить совета на счет поступления. - Я уже дала тебе совет. И дам еще один. Если ты простой выпендрежник, то лучше даже не входи в эти двери. Тебя не примут. А если и примут, то очень скоро поймут, что ты даже на тысячную долю не достоин учиться в этом месте и у этих профессионалов. А потому возьмут на это место, реально достойного и талантливого человека. Так что... - девушка пожала плечами. Она вскочила на ноги, перекинув через плечо лямку гитары. Она заприметила у входа Хорхе и поспешила к нему. Итальянка надеялась, что этот выскочка, наконец-то, от нее отстанет. - Эй, Лодовика! - воскликнул Диего. Девушка, раздраженно вздохнув, повернулась. - Ты все-таки само очарование! - продолжил парень. На его лице расцвела нахальная улыбка. - А ты просто придурок! - ответила она ему, показав жест, который совсем не был приличным для девушек. Она зашагала дальше, приближаясь к Бланко. - Я еще не разу не видел, чтобы ты кому-нибудь показывала средний палец, - улыбнулся он. - Видимо этот парень тебе очень понравился. - О, просто заткнись, Хорхе, - бросила Комельо. Хорхе в ответ только еще громче рассмеялся.***
- Вы в порядке? - Мартина подала руку, растянувшемуся на полу Пабло. К слову, он видимо не особенно переживал. Лежа на животе, он задумчиво крутил в руках яблоко, которое выронил, когда упал. Не долго думая, Пабло обтер яблоко об свой пиджак и откусил от него огромный кусок. Мартина, подумав, что преподаватель здорово приложился головой, начала поднимать его с пола. - Я наступил на свой шнурок, - сказал Пабло улыбнувшись. Нагнувшись, мужчина принялся завязывать шнурки на своих кедах. В купе с джинсами, малиновым пиджаком и копной черных кудрявых волос он выглядел, как не от мира сего. Чудаковатый учитель, как это не странно, нравился девушке. Обычно, такие люди вызывали у нее только раздражение. Она всегда считала, что подобные чудаки делают это специально, чтобы привлечь к себе внимание. Но судя потому, что Пабло вел себя так постоянно, с момента их с Мартиной знакомства, мужчина, видимо, действительно не притворялся. Штоссель не шла сюда целенаправленно. Она решила во время ланча сходить в кафе, что расположено рядом со студией. Но услышав грохот, тут же метнулась в кабинет музыки. Где и застала эту писанную маслом картину. Приведя в порядок шнурки, Пабло встал на ноги и отряхнув колени улыбнулся Мартине. Его улыбка, как и он сам, казалась Мартине странной. Но в хорошем смысле этого слова. Еще раз протерев яблоко о пиджак, мужчина протянул его девушке. - Хочешь яблочко? - улыбнулся он. К Штоссель была обращена именно та сторона, от которой учитель откусил кусок. - Нет, спасибо, учитель, - Мартина улыбнулась, отметив про себя, что улыбаться этому типу было очень легко. - Ну а как тогда насчет сэндвичей, - он указал на стол позади себя, заваленный партитурами. Сверху, на всей этой куче, каким-то чудом, наверняка не обошлось без магии, лежал бумажный пакет. Подойдя к столу Пабло открыл пакет и достал от туда два аппетитных на взгляд сэндвича. Кажется, оба были с ветчиной. Мартина вновь улыбнулась и согласно кивнула. Ее живот предательски заурчал. - Ух, да кто-то действительно голодный, - все с той же улыбкой проговорил учитель. Повернувшись он сбросил с небольшого кожаного диванчика все лежащие там листы. Они полетели на пол. - Присаживайся скорее, - проговорил он, сам в это время плюхаясь на диван. Мартина уместилась с права от него. - Я помогу вам потом собрать партитуры, - после недолгого молчания, сказала девушка. - Это будет очень любезно с твоей стороны, - проговорил Пабло, откусывая почти пол сэндвича сразу. Видимо рот у него был бездонным. Мартина свой ланч, по-прежнему держала в руках. В ее животе снова заурчало и смутившись еще больше, она принялась за еду. - Очень вкусно, - сказала она, когда прожевала. - Да, я знаю. В этом я мастер, - с набитым ртом ответил преподаватель. Мартирна едва слышно усмехнулась. - Почему вы обедаете в кабинете? - спросила она. - Потому что , - ответил Пабло, пожав плечами. - Было бы не вежливо оставить тебя одну здесь. Не находишь? - Нахожу, - кивнула девушка. - Но если я мешаю, то могу уйти. - Брось, у меня давно не было другой компании, кроме других преподавателей. А Родриго и вовсе не интересный собеседник. Ну знаешь, всегда восхищается только собой. - Ага, он и на занятиях такой, - рассмеялась Мартина. Преподаватель танцев восхищения у нее не вызывал. Повисло молчание, но в этот раз девушку это не тяготило. Казалась, что даже молчать с этим чудаком было весело. Достав неизвестно откуда бутылку вод, учитель протянул ее девушке. - Уже обжилась в Буэнос-Айресе? - спросил Пабло, доев свой сэндвич. Достав из кармана свое недоеденное яблоко, он принялся его жевать - Ага, если обжиться означает смириться с новым местом жительства. - Твоя семья часто переезжает? - Чаще чем следовало. Подростку это точно не идет на пользу, - Штоссель кивнула будто самой себе. А потом мысленно огрела себя гитарой по голове. "Какого черта я все это ему рассказываю?!" - А я всегда мечтал путешествовать, - задумчиво произнес Пабло. - Но дальше Барселоны нигде не бывал. Хотя всегда мечтал посетить Мадрид. - Это красивый город, - тут же сказала Мартина. - Но на заветную мечту не тянет. Я жила там некоторое время, кажется. - Ты не помнишь, жила ли ты там или нет? - Я уже сбилась со счету, сколько раз мы переезжали. Мой отец видимо использует какую-то магию, раз женщины и деловые компании по всей Латинской Америке и не только, хотят его заполучить. Но как бы то ни было, мне понравилось Чили, Панама и Мексика. Если я не ошиблась со странами. - А ты много стран повидала, - задумчиво произнес мужчина. И Мартина тут же подумала, что впервые видит его таким серьезным. - Почему же твоя семья решила осесть в Буэнос-Айресе? - Никто не говорит, что мы решили тут осесть, - девушка пожимает плечами. - Не долго вам придется кормить меня сэндвичами. - Вы чего тут сидите? - спросила Мерседес, стоя в дверном проеме. - Я везде тебя искала Мартина. Хотела посмотреть, как цвет на волосы лег. - Нормально, - тут же, в своей привычной манере, ответила Штоссель. Но немного подумав, добавила. - Все отлично, Мерседес. Спасибо, что помогла. - А мы тут вот обедаем! - радостно воскликнул Пабло, кинув яблока в урну. Огрызок, ударившись об стену, шлепнулся на бок. Пабло с серьезным видом покачал головой. - Баскетболистом мне не стать. И так же эффектно, как и застала его Мартина, он кинулся к выходу, но тут же запнулся о собственную ногу. - Господи! Учитель вы не ушиблись? - Мерседес бросилась к преподавателю. - Я в порядке, - вскочил тот и выставил перед собой руки, ограждаясь от блондинки. - Приятного дня и не играйте на рояле пальцами в жире, - бросил он напоследок. - Странный тип, - тут же выдохнула Мерседес, обернувшись к Штоссель. - Будто не от мира сего, - проговорила Мартина, смотря в след убежавшему Пабло. - Ага, точно, - согласилась блондинка. - Я хотела спросить не хочешь ли ты пойти в кино? - Я смотрю только фильмы, снятые по комиксам, - ответила Мартина. - Ну тогда ладно, - пролепетала Мерседес, неуверенно посмотрев по сторонам. - Я тогда пойду. Мартина кивнула. - Тогда до завтра, - проговорила Штоссель. Мерседес, улыбнувшись, поспешила к выходу. - Эй Мерседес! - окликнула ее девушка. - Если хочешь, то мы можем пойти ко мне домой, - Штоссель вздохнула, переводя дыхание. - Уверена мать Хорхе, как всегда наготовила кучу всего. Можем посидеть в саду - там довольно мило. - Я с удовольствием, - тут же оживилась Ламбре. - Если ты не против, конечно. - Чего бы я звала тебя, если была бы против? - пробурчала девушка, выходя из аудитории. - Вот отец удивится.***
- Друг, аранжировка почти закончена, нечего так переживать, - Хорхе прижимает телефон плечом и открывает свой ноутбук. - Я думаю, что к концу недели мы сможем показать ее Пабло. - Я очень надеюсь на это, Хорхе, - отзывается в телефонной трубке Факундо. - Мы чертовски долго корпели над ней. - Ага, точно. Раздается стук в дверь и Хорхе направляется к двери. - Мне пора идти, Факу. Спишемся вечером, - он отключается и бросает мобильный на кровать. За дверью, улыбаясь стоит Изабель. Пряди ее волнистых волос выбились из пучка, закрепленным карандашом высоко на ее макушке. Она вытирает руки о полотенце и тут же закидывает его на плечо. - Милый, - начинает Изабель. - Ужин готов. Все уже собрались за столом. Ну, кроме Мартины. Она позвонила и предупредила, что придет не одна. - Не одна? - тут же переспрашивает Бланко. - Ага. А еще она позвонила. Сама. - Изабель улыбается. - Я рада, что она заводит друзей понемногу. Алехандро говорит, что она не любит общаться. - Как можно не любить общаться? - недоумевает Хорхе, следую за матерью. - Она очень загадочная девочка, - отзывается Изабель. "Ага... слишком загадочная" - думает про себя Хорхе, спускаясь по лестнице. За столом уже все собрались, в том числе и Мартина, которая привела с собой Мерседес. Две блондинки сидят рядом. Одна угрюмо смотрит на своего брата, с особой тщательностью пережевывая пищу. Вторая же, лучезарно улыбаясь, разговаривает с Алехандро. Кажется, что ей не составляет труда чувствовать себя легко и естественно среди других. - Приятного аппетита, - говорит Хорхе, присаживаясь рядом с Мартиной. Она также угрюмо кивает, бросая мимолетный взгляд на парня и снова принимается сверлить взглядом брата. Хотя Франциско не особо нервничает. Он, как ни в чем не бывало, улыбаясь, расспрашивает Мерседес о студии. Рядом сидящая брюнетка жмется к нему, когда Штоссель, в очередной раз, громко кашляет. - Тини, тебе не здоровится? - спрашивает Алехандро, переведя свой взгляд на дочь. - Я в порядке, - отзывается та, не водя взгляда с брата. - У меня просто аллергия на братьев, которые бросают свои семьи. - Никого я не бросал, -отзывается Франциско. - Ну да, это ведь мы тебя выгнали и запретили приезжать и звонить. - Мартина! - воскликнул Алехандро. - Прекрати себя так вести. Ты должна быть рада, что брат нас навестил. - Ага! Радости нет предела, - девушка вскочила из-за стола. - Пошли. Схватив Мерседес за руку, она направилась к выходу. - Спасибо, все было очень вкусно... - только и успела пролепетать Мерседес. Дрожа от ярости, Мартина ведет Ламбре во внутренний дворик. Девушка уже множество раз пожалела, что привела Мерседес домой. Не будь ее здесь, Мартина уже бежала бы по улицам города, а музыка грохотала в ее наушниках. Возможно, она бы даже врезала своему брату, если бы не все эти следящие за ней взгляды. С момента ее расставания с Дамьеном на нее всегда так смотрят. Будто ожидают от нее какого-то подвоха. И Штоссель, как послушная девочка, всегда делала то, что от нее ожидали. Образ плохой девочки настолько впился в нее, что Мартина буквально ощущала его на своей коже. Она не заметила, как уже сидела на лавочке, в небольшом саду, где недавно целовала Хорхе. Мерседес же, боясь разозлить девушку еще больше, тихо сидела рядом, раскачивая качели. - У тебя замечательная семья, - пролепетала Ламбре, не смотря на девушку. - Ага, как же, - отозвалась Мартина, забираясь на качели с ногами. - Семейка Аддамс и то приличней будет. Ейдинственная, кто действительно замечательная, так это Изабель. Но она мне даже не родственница. - Ты что сейчас похвалила кого-то? Ну... - Мерседес замешкалась, - в смысле, назвала кого-то замечательным? - Ага. Похоже на то. Проболтаешься кому-то, тебе крышка. Мартина улыбнулась. Ламбре, достающая особа, каким-то образом, смогла ее успокоить. Нет, гнев на брата не прошел. Он наоборот, с каждой секундой все крепчал и крепчал. А еще гнев на отца. Но все-таки девушке не хотелось бегать, как сумасшедшей, по городу. Ей по прежнему хотелось ударить Франциско, но она была уверена, что сможет сдержать себя в руках. Или все-таки нет? - Здесь очень красиво. Видимо Изабель действительно старалась, над созданием этого сада. - Да, наверное. Даже не знаю, что привлекло ее в моем отце. Она вроде не из бедных. Хотя даже нигде не работает. - Некоторым просто везет, - пожимает плечами Мерседес. - А тебе? - спрашивает Штоссель. - Да. Мне, наверное, тоже. Но не тебе, верно? - Уж точно не мне, - смеется Мартина.***
Сидя на своей кровати, девушка смотрела на стоящий перед ней ноутбук. Несколько лет, она даже не доставала его из чехла. Все в нем, до глупых наклеек на корпусе, напоминало ей о Дамьене. С заставки на Мартину смотрели счастливые лица. Парень и девушка, улыбаясь, смотрели друг на друга. Даже фотография такой давности, причиняла ей боль. Закрыв глаза, Мартина глубоко вздохнула. Вспомнилась, его улыбка и то, как блестели его глаза при взгляде на нее. Как он любил касаться ее. Как говорил все эти нежные слова и обещания. Как называл принцессой, чаще, чем обращался по имени. А следом, вспомнились все ужасы, что произошли в их предпоследнюю встречу. Вспомнилось, как она неделю практически ничего не ела. Ей не хотелось смотреть на окружающий мир, поэтому она не выходила из комнаты. Ей не хотелось слышать окружающий мир, поэтому она заткнула уши наушниками и врубила музыку на всю громкость. Ей хотелось быть единственным человеком на земле, тогда не кому бы было причинить ей столько боли. Именно поэтому она и не пользовалась ноутбуком. Бередить старые раны Мартине вовсе не хотелось. Если даже простые обои на компьютере причиняли ей столько боли, что же говорить о гигабайтах занятой памяти. Фотография за фотографией проносятся на экране. Она смотрит на счастливую и улыбающуюся версию "себя". Друзья, родители, Дамьен - столько людей всегда были рядом. И кажется, что сейчас они растворились, будто по щелчку злой ведьмы. На каждой фотографии ее пальцы зависают над клавишей "delete", но затем одна фотография сменяется другой, а корзина так и не пополняется. Не выдержав, она выключает ноутбук и свернувшись клубочком на постели, впервые спит до самого утра без сновидений.