Кузнец из деревни, где снег красят в красный.

Человеческий силуэт двигался уверенно и чинно, смотря прямо перед собой; его подбородок был слегка приподнят в аристократической манере. Подойдя достаточно близко к присутствующим в зале, он, наконец, представился: — Меня зовут Друадал Де Сампьери, мой ярл! Я прибыл в Ваш город, чтобы отдохнуть от войны и восстановить силы. — Рад приветствовать тебя на своей земле, — ответил ярл, кивнув головой в знак приветствия и уважения, и жестом пригласил присоединиться. — Составь нам компанию, расскажи о себе. — Отец, — начала Берелис, подойдя к Друадалу, — я давно знакома с этим человеком. Мы поддерживали переписку около двух лет и он, наконец, приехал, чтобы взять меня в жены. Повисла неловкая пауза. Мужчина и сам не ожидал такого резкого заявления и уставился на девушку, которая в это время обнимала его руку. — Этому не бывать! — Одем оскалился и шумно поставил бокал на стол. — Я видел этого человека в городе и он не создал впечатление порядочного гражданина! Он был одет как оборванец! — Прошу прощения, уважаемый, — обратился к солдату светловолосый мужчина, — но я не из тех людей, которые будут перековывать мечи в одежде с собольим мехом. — Позвольте мне принимать решения! — ярл прекратил бессмысленный диалог двух людей, которые жаждали посоревноваться в своем остроумии. — Вы меня, честно сказать, огорошили. О таком нужно предупреждать, Берелис! Я не знаком с этим человеком и не могу объявить о свадьбе городу. Все это время Холджер и его хускарл молча стояли в стороне, наблюдая за происходящим, не смея вмешиваться, ведь события накалялись с каждой минутой. Одем был готов взорваться. — Мы надеялись на твою благосклонность, — взмолилась девушка. — Я хотела сделать это сюрпризом, хоть Друадал и настаивал на том, чтобы я рассказала тебе как можно скорее. — И как же вы познакомились? — спросил Одем, стараясь загнать их в тупик. — Друадал останавливался недалеко от города со своим отцом. Я тогда была еще слишком мала для замужества, но мы пообещали друг другу, что как только я подрасту, он приедет ко мне снова, и мы сыграем пышную свадьбу. Я сохраняла все это в секрете, отец, чтобы по дворцу не поползли дурные слухи. Одем вздернул брови и ехидно улыбнулся, пораженный гибкостью ума Берелис. Он прекрасно понимал, что она лжет и лжет искусно. Ее отец, который не чает души в своей красавице-дочке, поверит всему, что она скажет. Ярл же внимательно слушал, но потом сдержанно ответил: — Я все равно не понимаю, почему ты не могла рассказать все родному отцу. Свадьбу я не объявлю. По крайней мере, в ближайшее время! — уже второй бокал был шумно поставлен на стол. — А вас, господин Де Сампьери, я жду к завтрашнему ужину, чтобы познакомиться и обсудить некоторые детали! Прием окончен. — У меня к тебе тоже будет пара вопросов! — не унимался Одем. — Ты подозрительный тип, и с этого момента я за тобой слежу! — добавил шепотом зеленоглазый мужчина и удалился из зала, прихватив за собой брата девушки и его защитника, оставив Друадала и Берелис наедине. Наконец Друадал может немного расслабиться и оценить наряд своей будущей невесты: кремовое длинное платье с открытыми плечами, легкое и струящееся, подчеркивало тонкую талию и делало девушку еще более женственной и нежной чем она есть. Мужчина не удержался и дотронулся до бархатной кожи плеча. — Я рад снова видеть тебя, — прошептал он. — Сегодня ты красивее, чем обычно. — Спасибо, господин Де Сампьери, — так же шепотом ответила Берелис и взяла со стола свой бокал с вином. — Может быть тебе устроить небольшую экскурсию по дворцу? Дворец оказался больше, чем предполагал кузнец, ведь видел он его только снаружи. Светловолосая девушка все это время рассказывала истории из детства, забавные и печальные, грустные и веселые, которые сопровождали ее на период взросления в этом дворце. Мужчина начинал знакомиться с Берелис и узнавать ее ближе, начал замечать, что она дивно смеется, слегка запрокидывая голову назад, иногда опускает глаза и ведет плечом, чтобы кружева сползли чуть больше и оголили больший участок тела, который, казалось Друадалу, пах просто великолепно: лавандой и розой. Он остановил ее в плохо освещаемом коридоре на нижних этажах, где отсутствовала стража. — Послушай меня, — шепотом начал он, — делай все, что я говорю, и я никогда не обижу тебя. Мы станем союзниками, и вскоре я сделаю тебя своей королевой. — Я испугалась тебя, когда ты ворвался в мои покои, я испугалась тебя, когда ты угрожал кровавой расплатой моему народу, но сейчас я чувствую абсолютное спокойствие. Здесь, рядом с тобой. Друадал заглянул в голубые глаза, в которых отражался тусклый огонь горящего сзади него осветительного факела. Они смотрели без тени страха и сомнения. Берелис теперь в его власти и она согласна помогать и сотрудничать. Кузнец дотронулся до ее губ своими. Девушка задрожала, но не от страха перед ним, а от страха перед столь интимным таинством. Это был ее первый поцелуй. Одем ходил вперед и назад, меряя комнату шагами. Из распахнутого окна доносились звуки города. Он пытался успокоиться, но сердце до сих пор колотилось от злости. «Неужели ярл допустит эту свадьбу?» — крутилось у него в голове всякой раз, когда он представлял перед собой Друадала. Выхватив из ножен кинжал, он устремил его в стену. Идеально заточенный металл пробил камень и остался торчать в стене, когда мужчина вышел из комнаты и хлопнул дверью покоев. Одем направлялся в покои Холджера, который тоже не скрывал свое теплое отношение к Империи, всегда поддерживал солдата и мог сослужить ему хорошую службу именно сейчас. Шум захлопнувшейся двери заставил молодых людей прервать поцелуй. Девушка отстранилась и начала жадно хватать ртом воздух, ее щеки покраснели, а взгляд покрылся пеленой страсти. Она закусила губу и вновь посмотрела на жениха, жаждая продолжения, но он лишь погладил ее по щеке и заправил выбившуюся из прически русую прядку за ухо. — Я вернусь завтра, Берелис, и добьюсь разрешения на нашу свадьбу, — сказал Друадал, вновь погладив девушку по нежной коже и вдохнув ее цветочный аромат. — Буду ждать тебя, — прошептала дочь ярла и пробежалась пальчиками по золотым пуговицам камзола мага, и, остановившись на самой первой, расстегнула ее. — Здесь трудно дышать… Где-то в глубине коридоров раздались шаги двух людей и приглушенный разговор между ними: — Я уверяю тебя, что уже видел этого человека и прошу тебя просто проверить несколько моих догадок, — не унимался Одем. — Я понимаю, дружище, что ты не равнодушен к моей сестре и сделаешь для нее все что угодно, но пойми, пора бы уже действовать в открытую, а не ждать пока Амбьент преподнесет тебе ее на золотом блюде, — Холджер похлопал старого друга по плечу. — Ты должен понять, что если отец решит выдать ее за этого незнакомца, то так тому и быть, в этом вопросе я не как не смогу повлиять на его решение. А для твоего спокойствия я, конечно же, сейчас же отправлюсь в путь и наведу справки. — Дело не в Берелис, а в безопасности города, — мужчина в имперской броне передал пару бумаг с именной печатью. — Если каждой собаке раздавать дочерей и титулы, то такие, как этот тип, разграбят провинцию в два счета! — Видишь в нем угрозу? — Я вижу в нем врага, — злобно кинул Одем. — Отправляйся в путь! Я жду тебя с хорошими вестями, — последнюю фразу мужчина произнес таинственным шепотом и растворился в полумраке коридоров. В последнее время напряжение между Империей и повстанцами возрастало с каждым днем. Буревестник укреплял свои позиции на Севере Скайрима и был готов двинуться дальше. Необходимо было решать, чью сторону поддерживать в этой войне. Ярл никогда не любил тех, кто поднимается против основной власти, поэтому позиция N была понятна — город будет поддерживать Империю. Это было выгодно в материальном плане, а так же в плане безопасности населения. Конечно же, Амбьент не желал покровительствовать Братьям Бури, ведь они неминуемо наведут свои порядки в городе. Ярл допускал, что повстанцы поставят у власти своих людей, чтобы избежать предательства и «двойной игры». Был отдан приказ о проведении официального совета, где будет решен вопрос о позиции города в гражданской войне. Необходимо присутствие представителей соседних деревень, находящихся под покровительством N, чтобы обсудить нынешнее положение дел и убедить селения принять нужные ярлу условия, в противном случае деревни выйдут из доверия и будут лишены права торговать с городом, что неминуемо приведет к спаду самостоятельной экономики и возможность помогать повстанцам будет пресечена. Холджер направился в таверну к бретону — трактирщику, распространителю и коллекционеру местных сплетен. Уж он-то наверняка знает что-то интересное о недавно прибывшем мужчине. Его жена любит пошептаться с подружками об искателях приключений, которые обязательно обмолвятся какими-нибудь интимными подробностями о своей жизни, не устояв перед чарами прекрасных дам. Услышав что-то интересное, пышнотелая бездетная девица несется в таверну и сразу же выкладывает все мужу, хохоча и растирая без того румяные щеки. Трудно жить, владея таверной, и ни разу не прислушаться к местным сплетням. К тому же, если уважаемый гражданин подкинет пару септимов за ценную информацию, то не работа, а благодать, языком молоть. Холджер прекрасно знал о негласном правиле: «Хочешь знать — подкинь монеток», поэтому заткнул за пояс кожаный кошелек. Молодой человек не взял с собой хускарла, чтобы не привлекать лишнего внимания, так же не стал надевать одежду для выхода в свет. Подойдет нечто простенькое, чтобы народ не сразу понял, что местная знать вынюхивает что-то в таверне. Со спины вряд ли кто-то его узнает, но для большей скрытности Холджер накинул капюшон. Днем в таверне немного народу, тем лучше. Большинство подтягивается ближе к вечеру, чтобы погреться у костра, перекусить и отправиться по комнатам. В светлое же время суток обитателей верхнего этажа можно встретить на подработках или вовсе не увидеть в городе. Сейчас здесь прохлаждались несколько местных торговцев и рыбаков. Молодой человек прошел мимо них и уселся за стойку, поближе к трактирщику. — Что слышно в последнее время? — спросил сын ярла, жестом давая понять, что с удовольствием выпьет. — Много чего, — пожал плечами бретон. — Всего и не вспомнить, господин. — Надеюсь, что несколько септимов освежат твою память, — на стойке заблестело золото. — Тут комнату снимает один уважаемый человек, норд, кажется. Очень скрытный, не представился, платит вовремя, значит, деньги в кошельке имеет. Угостил ужином бродягу, как прибыл. Больше ничего сказать не могу. — Перед молодым человеком была поставлена кружка меда, а золото бережно убрано в карман. — В какой комнате он живет? — Третья. Пока не возвращался, — глаза трактирщика любопытно засияли, наконец, в этом городе разворачиваются настоящие страсти. — Господин желает ключ от этой комнаты? Одежды немного, как и сбережений, хорошее оружие, броня отсутствует, практикует магию — все, что смог узнать Холджер об объекте ненависти Одема. Ничего подозрительно, за исключением магии. Это насторожило мужчину. В комнате повисла тишина. — Ты прочел мои инструкции? — нарушил тишину имперец. — Сделал, как там написано? Если он и впрямь так увлечен магией, то это нам только на руку. — Да, только вот вряд ли твой план как-то поможет, — сын ярла повел плечами. — Связь с принцами Даэдра еще надо доказать… — Мы подождем. — Одем улыбнулся, обнажив белоснежные зубы, и откинулся на спинку стула, сложив руки на груди.