Вечный памятник в мой соул

К Танькиному удивлению, Склепова оказалась совсем не в кафе. Гроттер нашла ее в просторном холле приемной, сидящей на одном из жестких деревянных стульев, обитых потертой красной тканью, уткнувшись головой в колени. Рядом мельтешила ведьма-секретарь, все еще переживавшая, что начальство сплавит ее в Трансильванию за присутствие данной особы здесь. Танька же понимала, что россказни про вампира - ничто иное, как попытка запугивания не слишком одаренной интеллектом девушки, чтобы та тщательней выполняла свои рабочие обязанности. - Эй, прекрасная Гробулия, - окрикнула Гроттер подругу, - чего сидишь невесела, чего голову повесила? Склепова подняла голову на окрик и уставилась мокрыми злыми красными глазами на Таньку: - А, это ты, несносная сиротка. Чего тебе надо? - прохрипела она осипшим голосом. - Вообще хотела сообщить тебе хорошие новости... У тебя что успело случиться? - она не понимала с чего это вдруг Гроби так резко на нее взъелась. - Прекрасные новости - это какие? Типа тех, где ты мне сообщаешь, что тебя взяли на мое место ведущей? - прошипела она и снова зашлась в истерических рыданиях. - Ты, что, подслушивала? - воскликнула Таня. - Если позабудешь прикрыть ставни, люди не позабудут влезть к тебе в окно, - холодно произнесла Гробыня, намекая, что ей никто этого не запрещал. - Так где тогда радостные объятия и рассыпания в благодарностях, что Танечка такая умничка и вернула Гробынюшке ее любимую работу? - прищурилась Гроттер . - Да иди ты... - пробурчала Склепова ища что-нибудь, чем можно запустить в мельтешащую перед ее глазами назойливую муху по имени Татьяна Леопольдовна Гроттер. Однако, через мгновение до нее дошло то, что ей только что сказали, и она закричала, вскакивая с места: - Что?! Плесень взял меня обратно на работу? - Угу, благодаря моей просьбе. Кого стоит за это поблагодарить? - Конечно же, мой неоспоримый талант и красоту! - Гробыня была неисправима. Но ее слезы уже высохли, и она стала с энтузиазмом расспрашивать Таньку о конце разговора. По дороге домой, Гроттер успела пересказать подруге решение их, теперь уже общего, шефа. Найдя его вполне разумным и справедливым, Склепова повеселела окончательно, и, подходя к дому, девушки уже во всю болтали и смеялись. Однако, стоило им войти в дом, как приподнятое настроение Гробыни испарилось без следа. Первым, что ожидало их, только они переступили порог, была огромная куча одежды и обуви, наваленная посреди коридора - очевидно, все это вывалилось из лежащего тут же на полу шкафа. Плюс к этому, в квартире витали "божественные" ароматы перегара и еще какой-то дряни. - Ох, нихрена ж себе, - присвистнула Склеппи, перешагивая через груды одежды и обуви, и потихоньку, метр за метром продвигаясь к кухне, откуда незамедлительно донесся хруст осколков под каблуками, гневный вопль и богатырский храп, сменившийся сонным мычанием. - Ага, а вот и виновник обнаружился, - тихонько хмыкнула себе под нос Таня, раскапывая среди завалов дорогу в гостиную. Она ни секунды не сомневалась в том, кто автор всего этого "художественного представления" - слишком хорошо ей был известен очаровательный Гуннио Гломини, которому, чтобы оказаться в таком состоянии, нужно было выпить пять циклопьих норм, но если он их выпил - тут только держись. "Ну сейчас Гроби ему устроит, небось шарахнет беднягу голодронусом - голодрыгусом и заставит здесь все чинить - убирать", - подумала Гроттерша, до которой доносились крики подруги и жалобное мычание ее мужа. Спустя некоторое время, в гостиную вбежала сама мадам Склепофф-Гломофф, щеки которой алели двумя алыми пятнами, а глаза сверкали бешенством. Плюхнувшись рядом с Таней на диван, она хап-цапнула себе в руки зудильник и принялась с такой яростью катать по нему яблоко, настраивая вещание, что несчастная тарелка зарябила и задребезжала, а Таня на всякий случай вжалась в диван, небезосновательно опасаясь, что злополучный фрукт полетит ей в голову. Но к счастью для нее, Склепова швырнула зудильник на диван, и раздраженно впилась в плод зубами. - Тьфу, кислятина, нет счастья в жизни, только сплошные мытарства и страдания, а вокруг одни сволочи, - Раздраженно бурчала она, что, впрочем, не мешало ей энергично жевать. - Что случилось? - спросила Танька, видя, что Склепова из стадии "не трогать, убью на месте", перешла в стадию "молчать и слушать, изредка вякая нечто утешающее". - Да ничего. С работы его выгнали. Отметил день рождения чей-то с сослуживцами. Перепил их всех, но босс не оценил такой феноменальной способности и выпер его к чертям. Хорошо хоть Плесень обратно взял, не знаю, как бы мы иначе жили, - буркнула она. Таня хотела было выдать какую-нибудь прописную истину, в духе "все мужики-козлы", тем более, эта истина была ей сейчас как никогда близка, но ее прервал истерично заверещавший зудильник, на экране которого запрыгала круглая физиономия их босса. Настроив громкую связь, Гробби приняла вызов и комнату заполнил привычный картавый фальцет: - Гготег, Скелетофа, пакуйте чэмоданы, зафтра ф читиги часа утга ми етем в камадиговка во Фганцию, мэ шери. Встгеча около наш студия. - Чего? - Танька ошарашенно уставилась в экран зудильника, но шеф уже отключился, зато сзади незамедлительно послышался язвительный комментарий Гробыни: - Ну, что стоим, кого ждем, сиротка? От счастья ноги отнялись вместе с языком? Хап-цап, чемодан! Мы летим во Францию! Всегда мечтала там побывать... - резко сменила она тон. Выражение лица у нее было мечтательное, но через мгновение, Склепова снова вернулась в свое обычное состояние и принялась носиться по комнатам, укладывая в огромный чемодан магсметику, одежду и обувь на платформе такой высоты, что упав с нее можно было сломать не то что ногу, а даже шею. Выпнув из под дивана спортивную сумку, она подтолкнула ее к Таньке и бросив на ходу: - Хорош уже изображать истукана! - умчалась громить ванную. Таня механически принялась укладывать в сумку привычные джинсы и свитера, мозг отказывался воспринимать происходящее,не верилось, что всего три дня назад она рассталась с маечником, а сегодня она уже ведущая популярного шоу. Таня была бы на седьмом небе от счастья, если бы не воспоминания. Тряхнув головой, Гроттер прогнала стоящий перед глазами образ Валялкина, и, наклонившись, застегнула сумку. Отношения с Ванькой уже не вернуть, и, поэтому нет времени думать о прошлом, впереди поездка в неизвестную далекую Францию и куча впечатлений, кто знает, как повернется жизнь. - О, вижу ты собралась! - весело закричала Гробыня, вернувшаяся в комнату с грудой разнообразных баночек и тюбиков в руках. - Как видишь, - не выдержав улыбнулась Гротти, глядя на подругу, прыгающую на чемодане, в попытках его застегнуть, ибо она набрала с собой столько вещей, словно они туда на пару лет, и то, как минимум. Но, в конце концов, совместными усилиями, чемодан все-таки был застегнут и, уставшие от впечатлений и сборов, девушки разошлись по комнатам и мгновенно заснули.