Вечный памятник в мой соул

Проснулась Гроттер от стука рамы и приглушенных голосов, в одном из которых она узнала Склепову. Ощутив на своем лице дуновение холодного ветра, она, поморщившись, повернула набок нестерпимо болевшую голову, и, не открывая глаз, просипела, чувствуя, как при каждом слове горло будто царапает заточенным лезвием: - Склеп, умоляю, займись закаливанием на улице, тут холод как на Северном полюсе. - Ну вот, разбудил! Говорила я тебе, выметайся! Передам я ей, - раздался снова гневный шепот, звуки борьбы, жалобное пыхтение и шум захлопывающейся рамы. - Гроб, кто это был? - прохрипела Танька еще раз, разлепив-таки глаза и вычленив из кружащихся перед глазами цветных пятен фиолетовую шевелюру лучшей подруги. - Кто-кто, Пуппер твой ненаглядный прилетал, макаронсов притаранил и два часа распинался тут, чтобы я его пустила и позволила принести тебе "саузендс оф зе биг извинений", - буркнула Гробыня, подавая подруге чашку. - Пей давай, а то хрипишь, как задушенный Кощеев. - Надо было ему на голову надеть эти вермишелисы, - мстительно произнесла Гроттер. Она сделала большой глоток клюквенного морса с корицей, отчего лезвия в горле чуть затупились, а пробирающий до костей озноб немного уменьшился. - Ну уж нет, я сама их лучше съем. Должна же быть в жизни справедливость! - возмутилась мадам Склепофф-Гломофф. - Будем считать это моральной компенсацией за то, что я с утра два часа объясняла Плесеню, почему его сегодняшний "эфиг" переносится минимум дня на три. И то, если бы не его маман, не вышло ничего. Она похоже единственная, кто может на него повлиять. В этот момент дверь в комнату распахнулась и вошла мадам Дю'Плесень с подносом, на котором стояла розетка с клубничным джемом и тарелка с сырниками. - Вы проснулись, мон ами? - обрадовалась старушка.- Как вы себя чувствуете? Она не переставала так быстро тараторить на французском, подходя, и подавая Тане градусник, что гном-переводчик не успевал справляться со своими обязанностями, и в какой-то момент, просто махнул рукой и, стащив с тарелки сырник, принялся жевать. - Терпимо, - просипела девушка, подавляя желание накрыться одеялом с головой или отвернуться. При взгляде на наряд мадам Шанталь перед глазами начинали летать разноцветные джинны на радужных кувшинчиках. Старушка была одета в халат цвета приторно-сладкой клубничной сахарной ваты, расшитый оживающими облачками, по цвету напоминающими "голубую лагуну". От ассоциаций с едой, Таньку затошнило еще сильнее, и она, плюнув на приличия, протянула мадам Шанталь градусник и поспешно отвернулась к оклеенной успокаивающе-бежевыми в белую полосочку обоями. Испуганно вскрикнув, мадам Дю'Плесень выскочила из комнаты и через две минуты вернулась с огромной кружкой молока, благоухающей медом и какими-то травами. - Фу, а пенок-то сколько, - скривилась Гроттер, но все-таки принялась глотать горячую сладкую жидкость, пока мать босса заботливо укрывала ее третьим одеялом. - Уу, повезло тебе, сиротка, - сочувственно улыбнулась Гробыня, глядя на перекошено-страдальческое лицо подруги. - Угу, - грустно пробасила Танька, задушенная, в придачу, пестрым кусачим шарфом босса, украшенном кокетливыми помпончиками. Допив-таки усилием воли злосчастную чашку, она устало откинулась на подушки и закрыла глаза: - Если Пуппер снова объявится, передай ему, что он может лететь в Антарктиду, навестить твоего Спирю.

***

Проснувшись уже через несколько часов, Гроттер почувствовала себя намного лучше. По крайней мере, джинны перед глазами летать перестали, да и в целом ощущение, что на ней прыгало стадо мамонтов исчезло, только одеяло в ногах оставалось каким-то непривычно тяжелым. Приподнявшись на локтях, Танька увидела развалившуюся на ее конечностях Гробыню. Мадам Склепофф-Гломофф отгородилась от мира огромными черными стерео-наушниками с фиолетовыми черепами и, жуя присланные Пуппером пирожные, не отрываясь, смотрела в экран зудильника. Прошептав себе под нос "хап-цап", Танька поймала прилетевшие к ней в руки слушательное устройство от Доктора Бе, которое, помимо передачи музыки, ловило разговоры всех людей в округе нескольких километров, чем незамедлительно вызвала гневный вопль. Ошеломленная Гробыня схватилась за уши, и принялась прожигать Таньку разъяренным взглядом. - Возвращение в реальный мир! - весело просипела та. - Хорош уже игнорировать меня, пялясь в экран и пожирая вермишелисы, предназначенные для маленькой больной Танечки, - выхватив у ошарашенной таким заявлением Склеповой пирожное, Танька бодро захрустела им. - Знаешь, Пуппер, конечно, идиот, а пирожные привез вкусные, - промямлила она с набитым ртом, доедая фисташковое лакомство и делая глоток морса. Склепова с энтузиазмом закивала и, схватив очередной макарун, уставилась в экран, на котором смазливый русал сжимал в объятиях не менее конфетно-прекрасную избранницу. - Водопол и он - одно и то же лицо? - с удивлением спросила Танька, заглядывая ей через плечо. - Угу, видишь, сколько тут магошопа? - кивнула Склепова. - Да, в жизни бы не подумала, что это он... Слушай, Склеп, что мне делать с Пуппером? Если я не сделаю Плесеню этот злосчастный эфир, он меня не то что уволит, а растерзает, - убито произнесла Гроттер. - О,а если пригласить Гурика на семейный ужин? Типа интервью в домашней обстановке и все такое, - осенило подругу. Гроттер с сомнением посмотрела на подругу. - Думаешь? Мне кажется, будет только хуже. Он как увидит нашего дорогого босса - в обморок свалится. Нам потом еще его тетушки иск предъявят, мол мы угробили звезду мирового драконбола и все в том же духе. - Шанталь не позволит, - твердо ответила Склепова, - она с кем хочешь общий язык найдет, если это, конечно, не Припятская. Да и Оливьешек наш с ней как шелковый, если ты не заметила. Танька с сомнением покачала головой, но выбора не было. Вскоре, будто услышав, что о ней говорят, вошла мадам Дю'Плесень с подносом. - О, вижу, вам полегчало, ма шери, - обрадовалась женщина, раскладывая по тарелкам салат. - Да, мне лучше, мерси, мадам, - улыбнулась Таня. - А что с вашим интервью? - поинтересовалась мадам Шанталь, которая, очевидно, уже была в курсе скандала, что устроил с утра ее ненаглядный сыночек. - Вот как раз об этом мы и хотели с вами поговорить, - обрадовалась Гробыня. - Вы же позволите провести интервью дома? - Конечно, милочка, я не позволю вашей ами выходить из дома в таком виде, даже ради свидания! - захлопотала мадам. Услышав последнюю фразу, Танька чуть не перевернула на себя чашку с чаем и закашлялась. - Какое свидание? Это рабочая встреча! - Конечно, ма шери, конечно, - закивала старушка, но глаза у нее при этом лукаво поблескивали. Стоило ей выйти за дверь, Гробыня расхохоталась: - А бабуся-то не такая простая, поняла все. Гроттер, застонав, откинулась на подушки. - И ты туда же, Склеп? Не люблю я Пуппера, не люблю и, вообще, он на Джейн женат. - Как женился, так и разведется! - оптимизму Гробыни, как всегда, не было предела. - Джейн не стенка, подвинем. Зная, что спорить с ней все равно, что пинать слона, Танька махнула рукой и, прихапцапив зудильник, запустила на нем какую-то бродилку. Но поиграть ей тоже толком не дали - спустя несколько минут в комнату вновь влетела мадам Дю'Плесень, неся в руках что-то ярко-фиолетовое, висящее на вешалке, и боа из черных и серебристых перьев. - Вы еще не поднялись, ма шери? - возмутилась она, увидев, что Танька по-прежнему сидит в пижаме. - У вас же интервью через час! Поднимайтесь сейчас же! - Как через час? - от такой новости девушки подпрыгнули. - Я уже отправила купидона, - хитро улыбнулась Шанталь. - Так что давайте, мон ами, через полчаса юный Гурий будет здесь. - Полчаса? - воскликнула Танька, подорвавшись с кровати, и со всех ног устремилась в ванную. - Склеп, я возьму тебя твой шампунь от Плисс Мур? - Не смей трогать мои прекрасные шампуни, сиротка! - с хохотом проорала Гробыня ей вслед. Проигнорировав слова подруги, Гроттер скрылась в душе. Вернувшись в комнату, она увидела разложенное на кровати темно-фиолетовое с серебристой искрой длинное платье и того же цвета туфли. - Склеп, если ты это наденешь, будешь похожа на гигантский баклажан, - подколола подругу Танька. - Куда столько фиолетового к твоим волосам? - Интересно, с чего ты взяла, что это мое? - насмешливо осведомилась Склепова. - Что?! Я это не надену! Никогда в жизни. Я же упаду с этих шпилек! Упаду и сломаю обе ноги и шею! - испугалась Таня, уже нарисовавшая в своем воображении позорную сцену падения прямо перед Пуппером. Мадам Шанталь ласково коснулась ее руки: - Деточка моя, вы будете сидеть, и упасть сможете разве только с табурета. С сомнением посмотрев на высоченные пятнадцатисантиметровые каблуки, Танька с тяжелым вздохом уселась на табуретку и принялась натягивать туфли, сделанные из множества переплетенных ремешков и застегивающиеся на мельчайшие серебряные крючочки, заговоренные так, что ноги в них казались и впрямь растущими "от ушей". Застегнув последний, Гроттер поднялась на ноги и, сделав шаг к креслу, чуть не упала. Подоспевшая мадам Шанталь, сочувственно улыбнувшись, подхватила девушку и за руку отвела к зеркалу. - Нет, Склеп, сама ходи на таких стилетах, я тебе не Грызианка, - устало выдохнула Танька, плюхнувшись в кресло. - Какие мы нежные, - фыркнула Гробыня. - Между прочим, это сам Жмотлентино! И сделай одолжение, сядь ровно и дай мне сделать тебе прическу! - тараторя как пулемет, мадам Склепофф успевала при этом носиться вокруг Гроттер, ловко орудуя феном, плойкой и баллончиками с лаками. Спустя несколько, как показалось Таньке, часов, Гробыня, наконец, оставила ее волосы в покое. Чихнув от забивавшего ноздри запаха лака, Танька попыталась было подняться, но Склепова с воплем "Стой, сиротка! Я тебя еще не накрасила!" в тот же миг посадила ее обратно. - Может обойдемся без макияжа? - простонала измученная процедурой подготовки к интервью Танька, горевшая желанием содрать с себя тесное платье, натирающие туфли и, забившись под одеяло с зудильником, не высовываться оттуда вечность. - Плесень с тебя тогда шкуру спустит, - напомнила Гробыня, - и с меня за компанию. Уныло кивнув, Танька покорилась напору подруги и закрыв глаза, предоставила Склеповой лицо. К чести Гробыни, возилась она недолго. Уже через пятнадцать минут на Таньку из зеркала смотрела красивая рыжеволосая девушка с восточным разрезом глаз и спускавшимся по спине длинным вьющимся крупными кольцами "конским хвостом". Губы ее были слегка тронуты коралловым блеском для губ, что придавало образу загадочности и нежности. - Вы прекрасны, ма шери, - захлопала в ладоши мадам Шанталь, - он будет очарован вами, вне всяких сомнений! Гроттер так и подмывало сказать, что в ее планы не входит никого "очаровывать", но она сдержалась и, благодарно кивнув, последовала за радостно щебетавшей хозяйкой на кухню. Придя туда, пожилая дама тут же развила обычную бурную деятельность. Она порхала по кухне, нараспев читая неизвестные Тане заклинания на французском, отчего ее перстень выстреливал голубыми искрами. Неизвестно откуда лилась задорная песенка, а губка для мытья окон летала по кухне, сама собой выполняя свое предназначение. Когда стекла засверкали, а на столе лежала накрахмаленная скатерть, мадам Дю'Плесень перестала кружиться и, позвав сына, что-то приказала ему по-французски. Негодующе кряхтя, колобок взгромоздился на табурет, стоявший возле изящного буфета из светлого полированного дерева и спустя пару минут буквально свалился оттуда, балансируя огромной стопкой тарелок и бокалов из тончайшего стекла. К счастью, подбежавшая Таня успела подхватить эту опасно кренящуюся на сторону пирамиду до того как она упала и разлетелась вдребезги. Освобожденный от ноши Дю'Плесень, ворча, выкатился из кухни, а девушки принялись расставлять посуду, наблюдая, как мадам одновременно помешивает в кастрюле что-то, источающее одуряющий аромат и заглядывает в шкворчащую сковороду. - А почему вы не пользуетесь скатертью-самобранкой? - не выдержала в конце концов Склепова, уже пять минут пытавшаяся зачаровать посуду, но обнаружившая, что она не слушается русскоязычных заклинаний. - Вы что, милочка, какая самобранка? Там же сплошной холестерин! Я предпочитаю готовить вручную, как меня учила моя maman, а ее grand-maman. Мужчины ценят блюда, приготовленные своими руками, запомните, ма шери. Своего пятнадцатого мужа Дидье я покорила жареными собственноручно андуйетами. - Страшный мужик, по собственной воле ел ее драндулеты, - прошептала Склепова, передернувшись. Гроттер хотела было ответить, но из прихожей донесся ехидный голосок Оливье Дю'Плесеня: - Да-да, маман, если не учитывать то, что ви налить ему пгивоготного зелия сгоком действий, к слову, точно на год. - Как вам не совестно выдумывать, мой дорогой?! Это был мой замечательный соус из меда, чеснока и розовых лепестков. Стыдитесь, мсье! - воскликнула мадам Шанталь, розовея от возмущения. - И не подумаю! Пгосто пгизнайтесь, что вы пгивогожили его, как и всех пгедыдущих! - Оливье! Как вы смеете? - женщина залилась краской негодования. - Смею, ибо это пгавда! - Вы не можете знать, что было правдой, а что не было. Вы не ели половину моих прекрасных кушаний. И были тогда еще очень юны, вам было всего тридцать три года. Я же, после смерти вашего дорогого отца, пыталась наконец-то стать счастливой, -мадам Шанталь картинно всхлипнула. - Вот толко фаш избганник, маман, почему-то оказатся на тги года стагше меня, - парировал сын, в душе которого воспоминания матери о молодости, очевидно, задели какую-то болезненную струну. Таня и Гробыня, переглянувшись бочком начали выходить из-за стола, и в этот самый момент, раздался стук в дверь. - Я открою, - быстро сориентировалась Гробыня, бросаясь в прихожую. Танька устремилась следом. Распахнув дверь, девушки увидели затравленно озиравшегося по сторонам Гурия. Заметив Гробыню, бедняга стал еще более затравленным и сделал попытку ретироваться. Но Склепова не собиралась отпускать его. Схватив Пуппера за руку, она буквально втащила его в квартиру и отконвоировала в гостиную. Обреченно плюхнувшись на диван, юноша уставился в стену печальным взором. Спустя пять минут наблюдений за явно ошарашенным доносившимися с кухни криками Пуппером, Гробыня перешла к более решительным действиям. Сев на корточки напротив англичанина, она, проникновенно глядя ему в глаза, принялась бормотать что-то себе под нос. Несколько минут спустя, Гурий расслабился, и даже заулыбался. Крики, доносившиеся с кухни, тоже смолкли и в коридоре появилась мадам Шанталь, с бесстрастным лицом продефилировавшая в столовую. Подхватив англичанина под ручки, девушки последовали за ней. Усадив почетного гостя во главе стола, они принялись помогать мадам Плесень накрывать на стол, параллельно гадая, куда подевался их босс. Впрочем, ответ на второй вопрос, они скоро получили: Оливье Дю'Плесень, наряженный в ярко-малиновый костюм с жестким воротником из накрахмаленных кружев, вкатился в столовую рассерженным колобком. - Наконец-то ты пришел, пирожочек, - елейным голосом проворковала мадам Шанталь, подхватив сына под руку и буквально притащив его к столу, и как ни в чем не бывало принялась разливать по бокалам вино и раскладывать рататуй и тушеное в винном соусе мясо Бургиньон. Наконец, все приступили к трапезе. Увидев стоящий перед ним бокал с красным вином, англичанин побледнел и затряс головой, очевидно припомнив некую связанную с алкоголем неприятную историю. - Ай донт пить алкохоль, - пролепетал юноша. Таня и Гробыня фыркнули и понимающе переглянулись. Сжалившись над англичанином, Склепова наклонилась к нему и украдкой шепнула: - Дринк-дринк, там всего пять градусов, донт ворри, донт дрейфинг. - Ай донт ноу, вот из ит "дрейфинг", но сенк ю, русская загадочная вуман с перпл хаер, - прошептал Гурий, знавший Склепову по волосам, но, очевидно, напрочь забывший, как ее зовут. - Сам ты с перпл хаер, - буркнула Склепова, делая вид, смертельно оскорблена, но уже через минуту она весело щебетала с юношей на ломаном английском, будто невзначай подталкивая его руку к Таниной. Впрочем, Гроттер, заметив этот маневр, тут же сложила руки на коленях. Увидев это, Гурий разочарованно сник, но его уныние длилось недолго: щелчком пальцев мадам Дю'Плесень убрала со стола грязную посуду и вместо нее в комнату вплыла длинная вереница крошечных кофейных чашек и блюдец, возглавляемая дымящимся кофейником. Замыкало процессию огромное фарфоровое блюдо, накрытое серебряной крышкой и распространяющее вокруг себя изумительный аромат. Дождавшись, пока посуда сама собой расположится на столешнице в нужном порядке, мадам Шанталь жестом фокусницы сняла крышку, явив взорам присутствующих нежно-кремового цвета пирог, украшенный меренгами. - О, лемон пай! Это май биг лав! - оживился Гурий. - Я рада, - заулыбалась старушка, нарезая пирог аккуратными треугольными ломтями. Спустя некоторое время, Пуппер блаженно откинулся на спинку стула и произнес: - Сеньк ю, мадам, ваш пай напоминать мне тот, что готовить май мазер, когда я был чайлд. Услышав это, старушка расцвела: - Ешьте-ешьте мой дорогой, не зря я не признаю самобранок. Услышав это, Таня и Гробыня, не скрывая изумления, уставились друг на друга. Поняв причину их удивления, старушка хитро улыбнулась и тоном фокусницы произнесла: - Всего лишь ловкость рук и капелька магии для ускорения процесса. Отсмеявшись, Склепова напустила на себя серьезный вид, и в сопровождении Дю'Плесеня, Гурия и Тани, последовала в другую комнату. - А где Ггызиана? - раздался возмущенный голос Оливье, который только уселся в свое любимое кресло, и понял, что кого-то не хватает. Явившаяся следом за ним Склепова пожала плечами: - Кажется, усвистела на одну из своих тусовок в катакомбах. Бедная Гробыня, конечно, не ожидала, что после ее слов начальник взовьется, подобно гремучей змее, и его и без того высокий голос стремительно перейдет на визг: - Ми пговодим фажний интегфью с Пуппег, а этот чегтовка где-то свистит в это вгемя! Ух я ей посвищу, когда вегнется! Лишу пгемии! Уволю! От криков Плесеня Гурий, только переступивший порог гостиной, нервно дернулся, и хотел уже попятиться на крабий манер обратно в столовую, но, сделав пару шагов назад, столкнулся с Таней, которая осторожно ковыляла на своих огромных шпильках. Он чуть не сбил ее с ног, но к счастью, она, сбалансировав, смогла удержать равновесие: - Нельзя, что ли, осторожнее, идиот? - прошипела она, хватаясь за дверной косяк. - Оу, Тания, ай эм сорри! Я такой не кээфул! Сорри, сорри! - принялся извиняться в свою очередь драконболист. Девушка закатила глаза, понимая, что с Пуппера взять нечего, и схватила его под руку: - Ладно, в знак извинений, усади меня на вон тот диван. Согласно кивнув, англичанин ринулся к дивану, буквально волоча Гроттер за собой. Приблизившись к нему, Пуппер разжал руку и едва не вывихнувшая ногу в процессе перемещения Танька весьма неуклюже плюхнулась на диван. - Оу, Таниа, ай эм не ушиб ю? Айм соу сорри! - затараторил Гурий, в сотый раз оббегая диван кругом. - Гурий, потеряйся в Антарктиде, прошу тебя, - выдохнула Гроттер, недоумевая, почему Гробыня делает ей страшные глаза и крутит пальцем у виска. Англичанин хотел было повиноваться и выскочить за дверь, когда Гробыня вдруг подскочила к нему и силком усадила на диван, поднеся к губам появившийся в ее руках микрофон. - Добрый день, проклятики, мавочки и вампирчики! Давненько мы не виделись! Но на это были свои причины... Сегодня же мы вещаем вам прямо из Парижа! С вами, как всегда, мерзкая Гробыня Склепова в программе "Темномагиня в прямом эфире", и сегодня у нас в гостях Гурий Пуппер, бывшая звезда команды невидимок! Напоминаю вам, что Гурий, женившись, покинул команду к величайшему горю своего тренера и тысяч фанатов по всему магическому миру. Но теперь он всецело занят своей личной жизнью, навеки уйдя из большого спорта, хотя тетушки до сих пор пытаются образумить, - бодро тараторила она. Таня слушала, не веря своим ушам - Гробыня несла нечто совершенно невообразимое. Но поудивляться вволю ей тоже не дали: в левой руке у нее появился микрофон, аналогичный тому, который держала Склепова, а ладонь правой вдруг стало неприятно покалывать и переведя взгляд вниз, девушка увидела,что на ней вспыхнули и забегали огненные буквы шпаргалки. Откашлявшись и благодарно кивнув подруге, продублировавшей ей шпаргалку, девушка задала первый вопрос: - Чем вы занимаетесь, после ухода из спорта? - Ай эм работать в офис. В большой офис. Мы заниматься райтинг бумажки. Очень много разный скучный бумажки, - промямлил Гурий. Посмотрев на руку, Гроттер замялась, ибо следующий вопрос был о том, какой этап своей новой работы Гурий считает наиболее привлекательным. На помощь ей неожиданно пришла мадам Шанталь, осведомившаяся, любит ли он животных. - Оу, ес, ай лав животный! - разулыбался Пуппер. - Догс энд кэтс. Еще ай очень вонт завести грин жяба, но май лавли Джейн очень против, - приуныл он. Давясь хохотом, Таня и Гробыня слушали как мадам Дю'Плесень рассуждает с бывшей звездой драконбола о собаках, кошках и "жябах", плавно перейдя к тому, как вкусны лапки этих самых "жяб". Оливье Дю'Плесень, глядя на это безобразие все явственнее приобретал цвет своего костюма, но спорить с матушкой не осмеливался. Наконец, отведенное для интервью время окончилось, и он, с явным облегчением, выкрикнул: "Снято!". Тотчас же в комнате воцарилась гробовая тишина. - Нас что, все это время снимали? - испуганно спросила Танька, сидевшая в весьма непринужденной позе, закинув ногу на ногу. - Что за глюпий вопгосы, кикимогка? - возмущенно закричал старичок.- Газумеется, вас снимали, иначе зачем весь этот тагагам? Я дать команд снимать как только фи и Гугий фошли в комнату. Услышав это, Танька побледнела, как простыня, а Пуппер, наоборот, побагровел и принялся бормотать себе под нос извинения. В этот момент из-за буфета выскочил мертвяк с камерой наперевес и омерзительно хихикая, принялся показывать Гроттер язык. Таня и Гробыня обменялись отчаянными взглядами, представляя себе лицо босса, когда он увидит начало интервью. Но они уже ничего не могли поделать. Как только Плесень объявил об окончании эфира, Гурий заторопился, бормоча что-то о "диар Джейн которая волноваться", неуклюже клюнул Гроттер в щеку и выскочил за дверь.