Not the killing type

— Свободная касса! В воздухе висит запах жареного дешевого картофеля, и слышно тихое шипение масла. Маленький мальчик громко требует у матери мороженое, в ответ на что та терпеливо, но устало отвечает, что сейчас для мороженого слишком холодно, и он простудится. Заполненное людьми под завязку кафе украшено простенькими пластмассовыми украшениями к Рождеству: несколько гирлянд, пара венков и омела. За большим окном густо валит белый снег, который будто бы обещает новое начало для всех и каждого: впереди новый год, и люди верят в то, что они повернут свою жизнь к чему-то другому и лучшему. Блейн не уверен насчет того, что его жизнь повернулась к лучшему, но часть с чем-то другим он определенно выполнил на все сто, спалив все мосты, ведущие к его прошлому. Больше никаких вечеров, проведенных в страхе, никаких криков и никаких пустых бутылок: он сменил их все на колючий холод улицы, несколько потрепанных банкнот в кармане и протертую куртку на плечах. Сначала это освобождение казалось ему лучшим подарком на Рождество, которое только могло быть, но со временем все друзья, к которым он набивался жить, вежливо намекали, что пора бы и честь знать, а их количество было не бесконечно. Последнее время Блейн ночевал в круглосуточном торговом центре, и он подозревал, что это было возможно лишь потому, что он пока еще выглядел презентабельно: просто немного уставший парень, прикорнувший в магазине. Через некоторое время волосы отрастут и спутаются, куртка потрепается еще больше, и ночлег он сможет найти лишь на улице, посреди этой белой пустыни. Снег засыпет его с головой, и на этом краткая биография Блейна Андерсона прервется досрочно и бесславно. Нужно искать какой-то другой вариант... или возвращаться обратно домой, просить и умолять принять блудного сына обратно. До этой степени отчаяния Блейн еще не дошел, но он чувствует, что она уже маячит где-то на горизонте, далекая, как перспектива заката рано утром, но настолько же неизбежная со временем. Он крепко сжимает картонную чашку с кофе в пальцах и шепчет ругательство. — Здесь занято? — спрашивает звонкий голос, и Блейн поднимает взгляд, чтобы увидеть его обладателя: парня примерно его возраста, держащего поднос в одной руке и бумажные пакеты из бутиков в другой. Он одет в явно дорогой кардиган, высокий и бледный и чем-то немного похожий на Купера, брата Блейна. Сердце Блейна сжимает тоска по дому, и он качает головой. — Садись, — говорит Блейн, пожимая плечами. У парня на подносе лежит еда. Много еды. Удивительно много еды для этого достаточно стройного парня. Блейн чувствует, как у него бурчит живот, сворачиваясь в тугой комок голода. Он никогда раньше не задумывался о голоде - это было просто чувство, которое он испытывал, когда он пропускал с утра завтрак, опаздывая в школу, чувство, которое легко перебивалось каким-нибудь перекусом. Это не было чувством, которое пожирало его целиком - и, главное, все еще было не так уж и плохо: Блейн всего лишь с неделю держался на нескольких чашках кофе, что, конечно, не было отличной диетой, но что с натяжкой можно было назвать чисткой организма. А что будет, когда пройдет неделя? Месяц? Что от него останется? — Все... все в порядке? — спрашивает парень неуверенно, и Блейн вздрагивает, понимая, что он очень внимательно смотрел на еду на подносе у него. Блейн не любил еду в фастфуде с тех пор, как в детстве Купер рассказал ему историю про то, как какому-то мальчику в гамбургере положили крысу вместо котлеты (со временем Блейн стал подозревать, что Купер просто пошутил над ним, но образ крысы в гамбургере был слишком живым для того, чтобы просто выкинуть его из головы). Несмотря на это, сейчас жирные, пересоленые ломтики картошки, которую наверняка копали за бесценок африканские дети, кажутся ему самым вкусным блюдом на свете. Они поблескивают в свете лампы своими хрустящими золотистыми бочками, шепчут Блейну голосом из Алисы в Стране Чудес “ну же, съешь нас, съешь”. Гамбургер приветливо помахивает ему листочками салата, кола шипит приветливыми пузырьками и, боже, он готов продать душу за еду прямо сейчас. Парень кидает взгляд на несколько соседних столиков, явно раздумывая о том, чтобы пересесть. Но перед рождеством удивительно много народу набиваются во все торговые центры Нью-Йорка, сметая с прилавков уродливые шарфы, неудобные перчатки и ненужные безделушки с Сантой Клаусом, чтобы потом запихнуть их друг другу под елку и фальшиво друг друга отблагодарить. После долгого поиска максимально бесполезных подарков они, разумеется, хотят поесть, поэтому кафе было забито под завязку. Блейн делает глоток из своего стакана. Кофе уже остыл. Парень все еще глядит на него с легким подозрением, будто бы боится, что Блейн его ограбит. В общем-то, думает Блейн, не совсем беспочвенно: у такого парня должно быть много денег в кошельке, и он явно не будет сопротивляться. Сотни долларов должно быть достаточно для того, чтобы купить много, много, много еды, а что она ему? Судя по маркам на его пухлых пакетах из магазинов, он сегодня просадил на одежду бюджет небольшого государства. Блейн замирает и сам поражается своим мыслям - неужели так быстро и легко можно потерять человечность всего лишь из-за голода? Он закусывает губу и отворачивается. — С тобой все в порядке? — парень нерешительно ерзает на стуле, и Блейн вздыхает. Все в порядке - явно не то сочетание слов, что он бы применил к своей ситуации, но и рассказывать незнакомцу, что настолько голоден, что задумался о том, чтобы ограбить его, не будешь. — Все в порядке, — отвечает Блейн тихо, и парень удовлетворяется этим ответом. Он принимается за еду, склоняясь чуть ближе к Блейну, и тот замечает на ремне его сумки радужный значок. — Дай мне поесть уже наконец спокойно, — говорит парень несколько агрессивно, проследив направление взгляда Блейна. Блейн с грустью думает, что даже такой богатый и, наверное, защищенный от всех бед парень явно встретил на своем пути нетерпимых людей. — Я не собираюсь... я поддерживаю. Я... я тоже, — сбивчиво говорит Блейн, и ему страшно, потому что после тысячи слов неодобрения от своей семьи тем более жутко говорить что-то незнакомцам. Но он думает, что этот парень должен понять, и Блейну настолько неуютно быть совсем одному, что он готов рассказать этому незнакомцу все, что угодно. — Все хорошо. Я не буду тебя осуждать, — отвечает парень, улыбаясь, и Блейн видит в его глазах искреннее сочувствие. Или думает, что видит, ему сейчас и этого достаточно. — Не все в порядке, — говорит он едва слышно, опуская взгляд вниз. — Что? — Не все в порядке, — повторяет Блейн уже громче. — Моя семья... ни за что бы не позволила бы мне надеть этот значок. И я думал, что хуже того, что они говорят, не может быть ничего. Но теперь мне кажется, что быть совсем без них в каком-то плане хуже. Мне почти хочется вернуться туда, и это так жутко. Парень хмурится, будто переваривая информацию и внимательно смотрит на Блейна. — Ты... сбежал из дома? — спрашивает он, и Блейн кивает, чувствуя себя невероятно глупо. Этому парню наверняка все равно. Следующее его действие лишь подтверждает панические мысли Блейна: парень встает и уходит. Блейн обхватывает плечи руками и думает о том, чтобы тоже уйти: тогда он точно никогда не встретит его больше, и эту минуту душевного эксгибиционизма можно будет забыть. Пока Блейн раздумывает о своих дальнейших действиях, парень возвращается с подносом, полным еды, и опускает его перед ним. — Я лидер клуба поддержки прав меньшинств в нашей школе, — говорит он уверенно. — И на моей школе моя борьба за равные права не заканчивается. Я помогу тебе. Блейн подумал бы, что эти фразы немного излишне напыщенные, если бы ему так не хотелось есть, а перед ним бы не стояла восхитительно-жирная полная жизненно необходимых калорий еда. Он накидывается на картофель с такой жадностью, что парень аж вздрагивает, но потом улыбается Блейну так, как улыбаются кинозвезды, которые фотографируются с бедными детьми в благотворительных целях. Пока Блейн ест, парень вырывает из своего блокнота листок и начинает в нем что-то быстро писать. Он складывает лист пополам и протягивает его Блейну перед тем, как заняться своей картошкой, аккуратно макая ее в соус. Через несколько минут Блейн наконец заканчивает поглощать еду с такой скоростью, будто бы идет на рекорд по количеству съеденных гамбургеров за минуту, и разворачивает листок плотной желтоватой бумаги. Весь лист испещрен эскизами людей в карандаше, а поверх них черным маркером написан адрес и телефон. — Недавно мои картины участвовали в благотворительном аукционе, доходы от которого шли в помощь этому приюту. Он ориентирован на помощь подросткам-меньшинствам, у которых неблагоприятная семейная ситуация, — комментирует парень, показывая на адрес. — Я думаю, что там тебе помогут встать на ноги. А телефон... это мой телефон. Позвони мне, если в этом приюте все не так радужно, как они обещали мне, когда я договаривался с ними насчет аукциона, — он тихо смеется. — Я обещаю, что постараюсь тебе как-нибудь помочь. — Спасибо, — говорит Блейн, заталкивая лист в нагрудный карман куртки. — Спасибо большое. — Не за что. Я действительно рад, если мне удалось тебе хотя бы немного помочь, — он кидает взгляд на наручные часы. — Прости, но мне пора идти, иначе отец будет волноваться. Помни, что ты можешь мне позвонить, хорошо? Парень вздыхает и, подхватив покупки, уходит. Блейн провожает его глазами, и лишь когда парень скрывается из виду, он понимает, что так и не узнал его имени. Блейн обещает себе позвонить этому парню, когда его жизнь хотя бы немного уладится, и познакомиться, как нормальный человек, а не как голодный и бездомный без пяти минут грабитель.

***

Приют - скучное серое здание, комнаты которого обставлены на редкость аскетично, но Блейн не жалуется: здесь есть еда, постель и крыша над головой. В тесных комнатушках живут по двое, и Блейн несколько опасается знакомства со своим соседом, потому что... ну, мало ли кто может оказаться в приюте. Работница приюта показывает Блейну его комнату с кроватями с панцирной сеткой, застеленными сероватым постельным бельем. На одной из них лежит парень с татуированными руками, похожий на хитрого битого жизнью уличного кота, и Блейн не совсем уверен, что ему нравится блеск в его зеленых глазах. — Привет, новенький, — говорит парень и садится на кровати. — Меня зовут Себастьян, Себастьян Смайт, и я уверен, что мы с тобой прекрасно сойдемся. Блейн пожимает протянутую ему руку и чувствует себя неуютно. Рука у Себастьяна холодная, а пальцы - цепкие, и Блейн думает, что именно о таких парнях родители говорили приглушенным тоном, что они - плохая компания для хороших мальчиков вроде него, Блейна. Впрочем, Блейн отказался от статуса хорошего мальчика, когда выбежал из дома на мороз в одной куртке, так что ему больше нечего бояться. Себастьян улыбается и обещает показать Блейну всё заведение на следующий день. Себастьян улыбается, когда тащит его за собой по коридорам приюта, и предлагает Блейну сигарету, когда показывает ему задний двор. Блейн не находит в себе сил отказать единственному человеку, которому на него не совсем наплевать, и соглашается. Сигарета горчит на языке, и курение совсем не успокаивает, но Себастьян обещает, что это начнет происходить со временем, когда Блейн привыкнет ко вкусу табака. Себастьян улыбается, когда говорит: “а ты мне нравишься, Андерсон!”, и рассказывает Блейну о компании, с которыми у него есть кое-какие контакты. Они заботятся о своих, а тебе, Блейн, нужна забота и защита, не так ли? Приют не будет тебя кормить вечно. Себастьян улыбается, когда ведет его по узким улочкам к этой самой компании, и Блейн думает, что почти ненавидит эту улыбку. Она не означает ничего хорошего. Впрочем, в последнее время Блейн ничего хорошего и не ждет. Он почти не удивляется, поняв, что компания Себастьяна - банальная банда, и пожимает очередную протянутую ему руку, на сей раз крепкого, плечистого Хантера, который говорит, что у них недавно был неприятный инцидент, в результате которого они лишились пары кадров. Блейн будет прекрасной заменой им, особенно с его опытом в боксе. И с его нуждой в жилье и помощи. Себастьян улыбается, когда вручает Блейну пистолет, и говорит, что они пойдут на первое дело вместе. Блейн чувствует себя мерзко, когда угрожает какому-то перепуганному блондину в подворотне. Если купюры, которые Себастьян достает из хорошего кожаного портмоне и вжимает в его ладонь со словами “твоя доля”, и успокаивают, то лишь немного. Блейн смотрит на деньги, от которых несет чужим страхом, и очень, очень не хочет голодать еще раз. Себастьян улыбается, когда выхватывает у Блейна из рук немного помятый лист с адресом приюта и рисунками. Себастьян не улыбается, когда Блейн вырывает его обратно и шипит, что в следующий раз за такое переломает пальцы. Этот лист пересмотрен им уже много-много раз спустя той встречи - лица-лица-лица незнакомых ему людей, олененок Бэмби из диснеевского мультфильма, текст песни под названием ‘no good deed goes unpunished’, обведенная овалом надпись “позвонить Мерседес после ланча!!!” и совсем простой, обозначенный лишь несколькими штрихами знакомый профиль - профиль того самого парня. Блейн улыбается, когда пересчитывает деньги со своего пятнадцатого дела. Блейн не звонит по номеру, записанному маркером, потому что его жизнь так и не становится нормальной. Он не хочет думать, что ему просто стыдно, но все равно думает об этом. Парню с радужным значком на сумке лучше не знать, что с ним случилось. Некоторые загадки лучше оставлять неразгаданными, а некоторых людей - случайными знакомыми, дороги которых, как прямые, пересекаются лишь один раз, чтобы не привести к друг другу никогда. Блейн улыбается и прячет лист в нагрудный карман у сердца. Ему все-таки немного обидно, что он так и не узнал имени. Но, в конце концов, имя - лишь звук, такой же пустой, как и звон гильз об асфальт.