Моль 2: Тараканы.

Из-под шкафа мы быстро ретировались. Душа не казённая, она в пятки ушла и отказывается оттуда вылазить. Зараза мерзопакостная. Так, чувствую, что мне надо остограмиться. До кухни идти лень, аптечка со спиртом - ближе. Добежали на пару с Эбола до нужного места быстро и рысью, открываю... - Ну нахуй! - взревел ошалело я, чувствуя сердце в районе души, и тут же захлопнул дверь ящика аптечки скворечником присобаченного к стене. Да, она белая и с красным крестом посередине. Раритет, мля. - А хотя, - сказал я сам себе, что-то в уме прикидывая (да, без понятия ЧТО, мысли сами текли унылым ничтожеством внутри), и вновь распахнул дверку. - Мы же новое поколение, иммунитет, новый набор генов и бла-бла-бла. В аптечке сидели шесть зелёных муравьёв в кепах цвета хаки и мелком "Машенька" чертили у себя под лапами таблицу Менделеева. Ну, это местная гопота - нарики, опять супер-дурь изобретают. Не зря же зелёные ползают, бля, они ещё и в темноте светятся. Красным. МАМА, роди меня назад. НЕМЕДЛЕННО, сука! Хотя-а-а-а, дурь-то у них, и-но-г-да получается отменная. Но опять же, раз на раз не приходится. В прошлом месяце мы накурились так, что выползли из дома, дочикиляли до трамвайных рельсов, шатаясь на ветру (которого не было!), выставили лапы в сторону и что есть мочи орали: - Фьють, такси!!! Падла, ни одно "такси" не тормознуло, пролетая парными вагонами мимо. Склонив голову на бок, понял, что таблица какая-то не такая. Так: "Периодическая... система... АЛКОГОЛЬНОЙ зависимости". - Пиздец, приплыли, - тихо простонал я, шлёпнув себя ладонью по морде. Стал рассматривать: Bt (Бормотуха) в жёлтой секции и три "*", что значит - крепость в принципе трудноопределяема. Et порядковый номер - тридцать и это... Туалетная вода. А её что, можно пить? Н (Халява) с одной звездой - крепость может быть любой, зависит от того, что нальют? Куда этих отмороженных тварей потянуло? Дальше: Запивоиды и Похмелоиды (чувствуется мне, это должны быть Лантаноиды), где Pk - пивко, а Ms - морс. Да-а-а-альше: Закусоиды и консервоиды (типа Актиноиды, да, блин, я ЗНАЮ таблицу Менделя, Хозяйка уже третью неделю её даже во сне зубрит), где - Lo - лечо, St - салат, а Kf - конфета(1). Бррр, ну и фантазия у этих укурышей. В общем, отнял у Трипера мелок и, счастливо его хрумкая, пополз за спиртом в недры короба. Спирт кончился, зелёные твари его выжрали. Баярышник - не вкусный, йод я никогда не любил, хотя есть те, кто им похмеляется(2), о, спиртовые салфетки для уколов. Ну, не то, что я бы хотел, но тоже прокатит. Взял несколько квадратиков и ушёл вон, к ожидающему меня Эбола. Поскольку заглушить шок эфирными парами хотелось неимоверно, то мы начали сия действо в пути... А не знаю, куда мы шли, просто вперёд. Эбола так и молчал, он - существо ранимое, долго всё переваривает в себе, но от посасывания тряпочной галиматьи не отказался. - Блять! - вякнул он и резко лёг на пол. - Хахаха, - рассмеялся я. - Ты больше не пьёшь... не сосёшь... не посасываешь... твою же, а, как пошло-то звучит! Тряпку отдал! - рыкнул я, веселясь. Эбола встал, глядя на меня на удивление трезвыми глазами, и показал то, за что запнулся. Ну и глаза у него. И что он на меня, как щенок побитый смотрит? - О, серёжка-гвоздик. Красивая. С черепушкой. Надо Хозяйке вернуть, - отметил я и пошёл дальше. Эбола шёл за мной, неся серьгу. Реально надо вернуть, а то Хозяйка будет ужом по комнате ползать в её поисках. Как-то незаметно мы вновь оказались под шкафом. Блин, проклятое место! В голове зашумело, стало воздушно. Захороше-э-эло. Бешеная салатовая стрела метнулась к нам. Я аж протрезвел с испугу. Жаль. Эбола лишь икнул и ухмыльнулся. - Зар-гин, Зар-гин, - заверещало ЭТО и схватило меня за грудки. У сволочь, шмотки помнёт. - Л-ло-ра, ч-что с-с то-бой? - проговорил я, пока мою тушку мотало из стороны в сторону посредством чужих лап. - Зар-гин, там р-гыший... - Где? - В шькафью! Ппц информативно. - И что? - пожал я плечами. - Он там с чёр-гно-кр-гасным. Он на р-гышего, и "ух", а тоть вот так, - Ло-рА резко грохнулся на пол, раскорячив в стороны лапы, и стал призывно ёрзать по полу спиной. Зря это он так. - А чёр-гный такь, - Ло-рА резко перевернулся на живот и стал делать какие-то немыслимые отжимания. - А р-гыший "А-а-а-а", а чёр-гный "У-у-у", и оба "М-м-м-м"... Ёпт, забодал зараза. - Ло-рА, ты от меня-то что хочешь? - резко спросил я, прерывая экзекуцию своего мозга. - Как ЧТЬО? - взвился салатовый картавик. - Им ше плохьо. Им помощь нушна. Р-гыший так стонэт, лёжья в шапке, что точна загьибается. И всё вр-гемья кусает мех от шапкьи, сильно жмуясь. Он его ЖЬЁТЬ! Его лечьить надо. Ср-гочно. Шалько жье, если сдьёхнет. Он так кр-гасьив. - Хахаха, Ло-рА. То, чем они занимаются. Называется. СЕКС! - грубо, но, пытаясь не рассмеяться, чётко сказал я. - С-сьекс? - глухо переспросил Ло-рА, тут же сникнув и заалел мордой. Приплыли. Вообще-то не Ло-рА, а Сен-Лоран, но полное имя долго выговаривать, вот мы его и сократили. Он не против. Ло-рА у нас иностранец, француз, поэтому и зовём его именно так - Ло-рА, с ударением на А. Это так по-французски... Раньше он жил на некой АЭС Сен-Лоран, в честь которой и носит своё имя. И был он раньше пурпурно-жёлтым, но что-то в его доме произошло, и Ло-рА стал стремительно менять окрас на салатовый. Он так-то умный, поэтому попытался из дома сбежать, но от него шарахались, ничего не объясняя. Тогда Ло-рА пошёл к криминалам, те посадили его в чемодан и обещали новый дом. Когда Хозяйка вернулась из путешествия, Ло-рА прибыл с ней. Теперь он часть нас, его акцент покоряет на раз. Вот только он светится. И сильно. И это немного... пугает и обескураживает. Хозяйка до сих пор думает, что Ло-рА - это некий светлячок, а мы и не знаем, что думать. Но ведь не зря же его боялись. - Стоп. Ты-ы-ы, типа-а-а-а... - Господи, КАК это сказать-то? - Не... - НЬЕТ! - резко ответил Ло-рА. Да, неужели? Не верю! - Не-е-е-ет, говоришь, - пропел я и стал подкрадываться к этому неоновому недоразумению. А он, как ни в чём не бывало, просто рассматривал пол. Ну пол, ну паркет, ну блестит зеркальной гладью. М-м-м, а это мысль. Подхожу вплотную и подцепляю лапой моську Ло-ры, дабы заглянуть ему в глаза. Косит их вниз, сука. Ну ладно! Делаю подсечку, перехватывая тушку Ло-ры поперёк груди и живота, разворачивая его мордой вниз и почти прижимаю к полу. Ло-рА инстинктивно выбрасывает лапы вперёд, опираясь на них и нависает над полом, рассматривая зардевшегося и смущающегося себя в отражении паркета. Мило выглядит. Идти, так до конца. Нравится мне его смущать, это так заводит. Провожу лапами по его бокам вниз, вверх по спине, чуть щекоча. Касаюсь светящихся бёдер, отмечая в отражении его лица, что Ло-рА стал просто пунцовым, и вверх, резко, едва касаясь, до головы, до усиков, оглаживая их трепетно и нежно. Ло-рА дрожит в моих руках и выгибается, отчаянно закусывая губы изнутри рта, чтобы не выдать голосом то, КАК ему хорошо. Трусь пахом о его ягодицы, чуть толкаюсь, показывая своё желание и возбуждая тем самым и его. Стон с боку. Эбола смотрит на нас квадратными глазами, до побелевших хрящиков лап, прижимая к себе серьгу, и даже не моргает. А у него красивые ресницы, я всегда это замечал. Шикарен, стервец. Отрываю одну лапу от Ло-ры и пальчиком маню к себе Эболу. Тот идёт будто под гипнозом, смотря только мне в глаза, громко сглатывая и рвано дыша. Хм... Даже так? Резкий рывок на себя. Эбола вскрикнул, но я тут же заглушил звук губами, жадно целуя его в распахнутые удивлением уста. Второй рукой продолжая оглаживать усики Ло-ры, доводя того до исступления, лаская, подчиняя себе. Глубже проникаю в рот Эболы, цепляя его язычок своим и увлекая в страстный поцелуй. Такой, который воздух вышибает из лёгких. Серьга летит на пол из онемевших лап, и тут же Эбола сам хватается за меня, то ли прижимаясь сильнее, то ли чтобы не упасть, ведь ноги дрожат, с трудом удерживая его тело в вертикальном положении. А я так и врезаюсь пахом в зад Ло-ры, не проникая, просто совершая фрикции, но уже не нежно, а как-то стервозно и сильно. Ло-рА стонет в голос и это шикарно. Эбола стонет мне в губы и внизу живота рождается новая заря, полыхая алыми лучами возбуждения, растекаясь зачатками экстаза и предвкушения по телу. Пиздец, ХОЧУ! Я сам на грани, почти вою. Разрываю поцелуй с Эбола и смотрю на Ло-ру, он уже неадекват, просто пытается удержаться на лапах, стоя на полу и всё так же смотрит на себя в отражение, в искушении жмуря глаза. Ему приятно. Чмокаю Эбола в губки, быстро и смазано, как бы говоря "подожди", и хватаю серьгу. То, что надо. Облизываю тупой наконечник, удерживая предмет за черепушку, обильно смачивая его слюной, и ногой, почти грубо, нетерпеливо и так властно, расставляю лапы Ло-ры в стороны, открывая себе полный доступ к "картине". Эбола явно понял, что к чему, поэтому шумно сглотнул и нервно схватился лапами за пах, как футболист, блин, явно прикрывая его от меня. Смешной. А глаза на выкате. Ха, ну-ну. Ну, да, я такой. Мои лапы не дрожали, я просто прошёлся ими от паха до ануса Ло-ры, от чего тот, скуля, завертел задом, призывая продолжать. И я продолжил. Взял и вставил серьгу ему в зад.* А что? Я свой хер не на помойке нашёл! Откуда я знаю, чего это он ТАК светится?! И вообще, может это заразно! Вон, как его яйца блестят, будто прозрачные мешочки наполненные фосфором. Наконечник серьги был гладким и влажным, поэтому вошёл легко. Ло-ру тут же выгнуло в стоне-вскрике, глаза закатились. Как же прекрасно его отражение. А он взял и прикрыл глаза. - Ло-о-о-ра-а-а... - протянул я хрипло. - См..отр..и-и на себя-а-а-а... И он посмотрел. Блять, как же он великолепен. Его глаза широко распахнулись, а рот никак не мог закрыться от увиденного. Да, сейчас он был не таким сдержанным и зажатым. Сейчас он выглядел раскованно и так по-блядски, что я сорвался. Руки сами задали темп проникновения в него шомпола серьги, быстро, сильно, сладко. До судорог и вздрагиваний, до крика Ло-ры и моих мычаний. Схватил Эбола и снова присосался к его губам. Как же невозможно, просто ведёт. Классно. Его язык сразу глубоко проник в меня, сводя с ума и даруя наслаждение. А Ло-рА всё так же пищал от моих действий. И я уже и сам не знал, куда себя деть, мне тоже хотелось. Эбола резко оторвался от меня. Глаза решительные, губа закушена, растрепан, дышит глубоко. Он переместился за меня и стал выцелолвывать мне шею, сильно, остро, покусывая. Ка-а-айф. Прикрыл глаза, на автомате всё так же проникая серьгой в Ло-ру, и отдался ощущениям. Язык влажный и нежный. Скользит, ласкает, обволакивает теплом. Лапы гладят по моему телу хаотично, сводя с ума. И я тоже стону, мечтая о разрядке. Влажная конечность коснулась меня ТАМ и тут же проникла внутрь. Вскрикнул, но тут же подался назад, насаживаясь, раскрываясь. Не знаю, почему люди говорят, что это больно, не фига, ни разу такого не было. Ни с кем из наших. Да, люблю такой секс, чтобы сразу, с места - в карьер. Эбола стал резко двигаться во мне, увеличивая темп, выходя из меня полностью и тут же врываясь вновь, его член, такой толстый от возбуждения и такой влажный от желания, с каплями смазки, которые ляпали меня. Мысли об этом нереально заводили. Его лапы на моих бёдрах до боли сжимаются фалангами, специально оставляя следы. Метит, как свою сучку, забавно. Мои лапы так и сжимают серьгу, заставляя ту то вращаться по кругу внутри Ло-ры, то просто терзать его движениями назад-вперёд. Ло-рА уже воет на одной ноте, сам насаживаясь на предмет, а я стону, откинув голову назад, устроив её на плече у Эбола, чтобы иметь возможность касаться его губ. Резкие толчки и жар россыпью блёстков по телу, щекоча изнутри, словно семена одуванчиков, летающих в погожий день в воздухе, подчиняя всё себе, заполняя собой, раскрашивая мой мир заново. Расставляю лапы сильнее, и Эбола проникает глубже. Стон. ЕГО стон, он так мелодичен. Красиво. Эб прижимает меня к себе, перехватывая поперёк груди лапой, и рычит на ухо: - МОЙ! Аааа, экстаз. От этого собственнического слова, от ноток в голосе, от страсти прикосновений, я словно рухнул вниз, в лоно экстаза, что завертелся перед глазами цветными кругами и отразился в ушах диким гулом неведомых морей. - Мой... - на выдохе повторил Эбола и сорвался с той же скалы вниз за мной. Я чувствовал, как его горячее семя наполняет меня изнутри, как он всё ещё двигается во мне, как тихо, тонко дышит, словно старается не скулить от переизбытка чувств и эмоций. Чувствовал, как его губы касаются моего правого усика, а зубки покусывают его. Чёрт, да я сейчас тут ещё одной лужей экстаза расплывусь. - АААААААА! - натурально заорал Ло-рА, изливаясь светящейся субстанцией на пол. Ну нах, чё-то стрёмно мне от него! Никогда не видел, чтобы и сперма светилась. Нас всех троих изрядно трясло. Все трое рухнули на бок на пол. Все пытались прийти в себя и привести дыхание в норму. Ло-рА повернулся ко мне лицом и тихо спросил: - А мьи можьем повтор-гить? - пряча глаза за поджатыми усиками. Блять, вот это я попал! - Хахаха! - заржал в голос Эбола. - А ты чё ржёшь, - я резко повернулся к любовнику лицом, уже готовясь врезать тому по морде за то, что сейчас застебёт меня насчёт Ло-ры, но... - Я думаю, серьгу мы Хозяйке НЕ вернём! - пропищал Эб, давясь смехом. Я моргнул три раза. - Пхаха... - наконец-то дошло. И только Ло-рА непонимающе хлопал на нас глазами. Эээ, как бы ему теперь всё это объяснить? *** И только паук срезал бабочку с паутины в дальнем углу, воровато оглядываясь за спину. - Слыш, красавица, лети отсюда нафиг, что-то у меня аппетит пропал, - оттолкнул паук от себя крылатую, говоря шёпотом. - Я не красавиЦА, я красавЕЦ! - поправил крылатый ползучего. - А что так, если не секрет? - с игривыми нотками в голосе. - Ты чем-то недоволен? - рыкнул тихо паук, злостно постукивая передней конечностью по полу. - Нет, что ты. Спасибо, конечно, просто интересно... - настоябывал крылатый, громко заверяя беспозвоночное. - Вали! - огрызнулся хищник и щёлкнул хелицерами. - Чё это? - помрачнел чешуекрылый, поникнув передними крыльями. "Бессмертный, что ли?" - подумал восьминогий, вздохнул и взвился: - Тише ты! Не видишь, что ли, тараканы не в адеквате? - махнул он лапой в сторону. - И что? - шипящим шёпотом спросил хоботковый, рассматривая троицу а полу. - И то, блять! Они от муравьёв-кромешников вернулись, хрен его знает, чем эти твари тараканов накачали, что их так глючит. Засекут нас и тоже впашут во что-то... - многозначительно распалялся паук. - А я б не отказался, - кокетливо сказал чешуекрылый. - Чтоб тебя поимели? - пискнул хищник. - Вот тот, светящийся? - с отвращением в голосе. - Вообще-то, его самого отымели, - умно заметил летун. - Но я про дурь. - Идиот, что ли? Заебись, лучше бы я тебя съел. Ты бы видел, как они ковёр вылизывали, крича "КАМПАЙ", понятия не имею, ЧТО это значит! Вот после этого, ты бы точно к Триперу не сунулся. Бррр, нафиг, - рыкнул беспозвоночный, перекрестился, причём всеми лапами одновременно, и скрылся во тьме угла. - Эй, а ты куда? - крикнул ему вслед крылатый, но ответа не последовало. - Меня, если что, зовут Психея, - уже тише сказал летун и вспорхнул ввысь, унося себя прочь из этого дома, через открытое окно. "Психея, значит?" - подумал хищник и стал плести заковыристую паутину.