Мечта выпускницы

      Рано или поздно нашей жизни приходит конец. Для кого-то этот конец наступает раньше, для кого-то позже. Каждый пытается жить до последнего, борясь. А Эльза решила не мучить ни себя, ни близких. Ну, по крайней мере так считала она. Джек вспоминал то, что случилось только 48 часов назад: пульсометр раздражительно пищит, руки Эрэнделл цепко сложены, теперь ненавистная песня продолжает играть на телефоне её соседки, которая после операции перебывала в бессознательном состоянии, корка льда вокруг койки Снежной Королевы. Доктор Грей, который зашёл слишком поздно, и убийственный вердикт, что пациентка мертва. Пепельноволосый сглатывает тяжёлый ком в горле и подставляет шею своей сестре, чтобы та завязала чёрную бабочку. Её руки дрожат, а рот немного приоткрыт, будто Эмма хочет что-то сказать, но сил совсем нет. По окончании директор поднимает взор на зеркало и смотрит на своё отражение. Помятый вид, парень убит потерей своей возлюбленной и родного отца. А Джек так много не успел многое сказать им обоим…       Жесток конец, погибло всё, что он так любил. Теперь одна Эмма осталась на плечах Джексона, и цель его — не сдаться, выжить и взять себя в руки.       — Нам пора, Джек, — Фрост-младшая легко тянет своего брата за рукав чёрного пиджака, смотря на него своими карими глазами. В этих глазах читается одна боль, отчаяние и капля надежды на то, что всё это — страшный сон.       Парень молчаливо кивает, всё ещё не подавая никаких чувств и пытаясь выкинуть суть происходящего, место, куда они едут и что их там ожидает. Так они спокойно доезжают до кладбища на такси, преподаватель расплачивается за поездку, а Эмма уже стоит напротив высоких металлических ворот с табличкой "Кладбище". Джек становится возле сестры, и они переглядываются: они должны добраться стойко до похоронного дома, но на глазах Эммы уже накатываются слёзы.       Фросты находят в себе силы пройти по тропинке среди надгробий и добраться до маленького и на вид уютного домика. Смущает только то, что вокруг каменные плиты и в этом доме стоит гроб с его Спящей Красавицей. На лужайке вокруг дома стоит большая толпа, и все одеты по воображаемому дресс-коду. С высоты птичьего полёта эти люди олицетворяют огромное чёрное пятно — пятно, оставшееся в жизни каждого из них в виде смерти юной девушки. Не видно в этой толпе Хиро с Меридой и её матери, наверное они уже внутри. Пока парень расталкивает локтями присутствующих, замечает и Туоф, и старшеклассников с гвоздиками и фиалками в руках — любимыми цветами Эльзы. От этого становится ещё грустнее. Учителя биологии и физики не сдерживают слёзы, причитая вслух, что когда-то плохо отнеслись к Разенграффе. Увы, это осознается и становится очевидным только тогда, когда приходит финал.       Пепельноволосого замечают теперь люди и изредка здороваются, перешёптываясь. Вот эта долгожданная приоткрытая дверь, а возле неё поставлена подставка и мольберт: на подставке возвышается фотография Эльзы, а на мольберте холст, где нарисовано ночное небо, усыпанное звёздами и полной луной. Фрост присматривается к фото: Эль такая жизнерадостная, в голубом платьице, с той же белокурой косичкой, а в голубых глазах сверкают чёртики, в руках, на которых красуются синие перчатки, у неё небольшой букет. Она выглядит здесь такой… живой. Подпись маркером на белой части гласит, что её бой окончен. Эта фотография была на доске почёта. От этого неприятный ком снова подкатывает к горлу директора, сзади раздаётся девичий всхлип. Обернувшись, он обнаруживает Эмму, которая уже давится слезами, вытирая лицо своими крохотными ладошками.       — Её больше нет, — только осознает она, и сзади к ней подходит Туфианна Блэк в строгом костюме, обменявшись понимающими взглядами с Фростом, преподавательница уводит её, параллельно успокаивая.       Так не хочется заходить внутрь, но чувство долга и желание увидеть Эльзу в последний раз намного сильнее. Он делает решительный рывок и открывает дверь, встречаясь с тремя парами заплаканных глаз. Данброх поглаживает руку своей подруги, Хамада приобнимает за плечи миссис Разенграффе, тогда как та опустилась на колени перед гробом, где лежит её единственная дочь. Увидев Джека, миссис пытается подняться и шёпотом выдаёт две фразы, которые и так еле выдавливается с хрипотцой:       — Ребята, пошли, скоро церемония. Джек, не делай глупостей.       Не поднимая взгляда на юношу, мать Эльзы уходит, а следом за ней и друзья. Фрост поближе подходит к синему гробу, поблёскивающему в свете свечей. В доме довольно-таки темно, видимо, потому что за окном пасмурно.       Она поистине великолепна. Белое платье облегает талию, каскадами пышных волн спадая и выглядывая из труны. Короткие кружевные рукавчики обнажают руки, а высокий ворот делает её похожей на настоящую принцессу из сказки. На Спящую Красавицу. Поверх платья на ней накидка с коротким шлейфом. Её пепельные волосы завязаны в косу, которую она часто заплетала себе на праздники в школу, и она бережно лежит на белоснежной мягкой подушке. Именно так представлял Фрост Эльзу на их общей свадьбе. Преподаватель даёт волю слезам, рыча от безысходности и сжимая подол платья девушки. Он не уберёг её, не смог помочь и не был рядом, когда был нужен ей. Руки намертво сцеплены на груди, как это было в тот роковой день, в палате. Разенграффе будто погружена в крепкий сон, но отсутствие признаков жизни рвало сердце парня на части. Прекратив теребить её платье, размазанная картинка из-за слёз становится чётче, и Джек проводит пальцами по её лицу, запоминая каждый изгиб, форму носа, губ, сжатых в ровную линию, таких бледных, что даже дышать не хочется. Фрост так надеялся, что сейчас её ресницы вздрогнут, он снова увидит её выразительно-голубые глаза, но ничего не происходит. Такое чувство, что прошла целая вечность в этом маленьком домике, но пепельноволосый зацикливается на губах Фллер.       Парень легко наклонился и запечатлел на её губах долгий поцелуй, пара его слезинок скатились и попали прямо на посеревшую кожу Эльзы.       — Прощай, моя Снежная королева, — легонько прошептав, директор отстранился, вытерев ладонью её щеку.

***

      Небо озарила яркая разноцветная вспышка поздно ночью. Вся школа АИУ поспособствовала этому, забив на запрет оглашения сил. Зелёные, красные, фиолетовые цвета взорвались в небе, вычерчивая мимолётное "Эльза, прощай", которое появлялось лишь на несколько секунд, а потом медленно таяло, исчезая.