***
Оптимус держался за шлем обоими манипуляторами. Фантомные боли разрывали процессор на куски, вызывая столб искр перед окулярами. Пересилив себя, мех огляделся по сторонам. Странное пространство без пола, без потолка, без стен. Чувствовался лишь тошнотворный могильный запах, который исходил от незнакомца, стоящего перед Праймом. Ядовито-зелёного цвета окуляры пристально следили за каждым движением Оптимуса, а клыкастая пасть всё больше расплывалась в зверином оскале. Лидер автоботов напряг оптику, стараясь как можно лучше рассмотреть незваного гостя. Над ним возвышался предакон и выглядел он более чем внушительно: массивный корпус грязно-коричневого оттенка, гигантские крылья с половинкой отметины чистоэнергонных у основания, уродливые наросты, которые покрывали плечевые пластины и тянулись по спине до самого кончика хвоста, и, наконец, картину дополняли безобразные когти на всех четырёх сервоприводах. Само чудовище внушало страх одним только видом. Казалось, злоба и ненависть, которую он излучал, материализовались в густой зелёный туман, клубы которого начали потихоньку окружать Прайма. — Кто ты? — спросил Лидер автоботов, с трудом сделав шаг вперёд; корпус почему-то не слушался. — Ха-ха-ха, не надрывайся ты так сильно, Орион Пакс, или же мне лучше называть тебя теперешним именем — Оптимус Прайм? — с ядовитым нотками в голосе произнёс незнакомец. — Чем чаще ты открываешь воколайзер, тем быстрее ядовитые пары этой атмосферы проникают в твою систему. Однако, как ты мог уже заметить, на меня этот дымок не действует, поскольку я являюсь владыкой этого места. И вскоре я подчиню тебя своей злобной воле. Ты станешь мои рабом и будешь выполнять только мои приказы. — Я никогда не встану на путь зла, — Прайм сжал кулаки. В качестве ответа на свои слова Оптимус услышал лишь довольное рычание. — Правда? Ты так думаешь? Взгляни! — предакон махнул крыльями, открывая вид на огромный экран, через который передавалось изображение. Длинный острый клинок, окропленный чужим ярко-голубым энергоном, крупным планом предстал перед взорами присутствующих. Через несколько секунд изображение начало отдаляться, словно объектив камеры крутили в противоположном направлении. Глубокая рана на чей-то грудной пластине сменила изображение клинка. Оптимус напряг оптику, стараясь разобрать цветовую схему корпуса. И лучше бы он этого не делал... Ужас обхватил своими холодными ладонями искру Лидера предаконов. На бетонном пыльном полу отсека в собственной луже энергона лежал медик автоботов. Его оптика мерцала, грозясь потухнуть в любой момент. — Кто... — едва слышно прошептал Прайм, не отрывая взгляда от экрана. — Кто? — предакон повернулся к своему пленнику. — Кто?! Пха-ха-ха-ха, присмотрись, Орион, это же твой клинок! Оптимус скрипнул дентопластинами и постарался сделать шаг навстречу незнакомцу, явно намереваясь поквитаться с ним. Но одно единственное телодвижение стоило Прайму великих усилий. Зелёный туман, с каждой секундой становясь всё гуще, будто наливался свинцом и сковывал сервоприводы предакона. Любая попытка сдвинуться с места оборачивалась тяжёлым испытанием. Тем не менее медленно, но верно Оптимус приближался к тому, кого мысленно окрестил врагом. Он не замечал Прайма, поскольку его изумрудные окуляры были прикованы к экрану. На секунду в процессоре Оптимуса мелькнул вопрос: «Почему он смотрит на монитор не отрываясь, при этом звериный оскал всё больше?» Однако Лидер предаконов решил оставить все размышления на потом. Сейчас он твёрдо намеревался одержать победу над незваным гостем, кем бы он ни был. Наконец, Прайм подобрался к нему совсем близко и сгруппировался для прыжка, но внезапно почувствовал сильную боль, стремительно растекающуюся по всему корпусу. — Ха, не смеши меня, ничтожество, — перед фесплейтом Оптимуса мелькнул шипастый хвост, с которого капал энергон. — Кто ты? Какую цель преследуешь? — Лидер предаконов покрепче зажал рану на плечевой пластине, марая манипуляторы энергоном, и поднял оптику на великана. — Всё равно не получится скрыть это от тебя, ведь мы — единое целое. Так что я скажу тебе, да... я расскажу тебе, Орион, — незнакомец оскалил дентопластины. — Я — твоя тёмная сторона, я — твоё зло и ненависть, я — твои порочные желания и мечты, я — твоя «звериная» часть, от которой ты никогда не избавишься. Моё имя, точнее наши имена должны быть тебе более чем знакомы, ведь мы столько прошли вместе, — произнёс предакон. — Надеюсь ты нас не забыл? — произнёс совершенно другой низкий голос. — Что? — Прайм нахмурил надбровные дуги. — Как вы... Шеин и Рэшот! — Замечательно, — сказали оба в унисон. — Мы тронуты, что ты нас узнал, Орион Пакс. — Как вы оказались здесь? — неуместный вопрос, учитывая, что Оптимус и сам не до конца разобрался, где это — здесь. Предакон вновь обнажил свои кривые дентопластины и сделал пару шагов вперёд, вплотную приблизившись к красно-синему меху. От взмахов его больших крыльев зелёный туман немного рассеялся вокруг него и собрался вокруг Прайма, которому тем временем становилось всё труднее стоять на сервоприводах — корпус заметно тяжелел. Оптимусу было неприятно осознавать, но он отчётливо чувствовал, как в его искре зарождается тьма, зло и жажда убийства. Бороться с этими чувствами становилось всё сложнее и сложнее, но Лидер автоботов даже не думал о том, чтобы сдаться. — Знаешь, — предакон наклонил голову и прищурился. — Наша история довольно интересна, так же, как и твоя, Орион. Начнём с того момента, когда тебе удалось от нас сбежать. Даже Элайна пожертвовала собой ради такого слабака, как ты. Однако ты же не думаешь, что мы оставили всё как есть? О нет, — предакон говорил голосом Рэшота. — А затем, — ехидно пролепетал Шеин. — Убив твою любимую фемочку, мы направились к вам со Спитфаером. Мы наблюдали за вами и слышали про пророчество, а также ваше тошнотворное прощание. И конечно, мы поняли, что если ты поглотишь и нас, то нам удастся выжить, а затем вновь возродиться и завоевать тот мир, в котором ты, возможно, окажешься, - последнее предложение безумец произнёс с нескрываемым ехидством. — Долгие годы мы находились в стазисе, — за него продолжил Рэшот. — Нам нужен был толчок, чтобы выйти в онлайн. И ты дал нам его, когда вновь стал предаконом. К твоему несчастью, мы снова здесь, снова появились в твоей жизни спустя несколько сотен веков. Правда, я поражён, что наша планета была уничтожена из-за какой-то глупой войны. Неприятно это признавать, но Земля вполне подходит для выполнения наших планов. Мы поработим всех, будем держать в страхе десептиконов, автоботов и людей. Все склонятся перед нашей силой и могуществом, — его резко сменил Шеин. — И ты нам, разумеется, в этом поможешь, Орион, ведь у тебя нет иного выбора. Ты очень слаб, ты ничтожен! Будь моя воля — я бы разорвал тебя на мелкие кусочки, но... ты — ключевая фигура для осуществления наших планов. Именно по этой причине ты до сих пор жив. — Но... как вы? — прохрипел Прайм, стараясь при этом не запускать в вокалайзер клубы едкого дыма, который медленно разъедал изнутри все системы. — Хах, понимаешь, Пакс, всё дело в том, что мы с Шеином слились в одно тело, — произнёс враждебно настроенный предакон. — Но он может появляться, если захочет. Раздался неприятный звук трансформации. Рядом с левой плечевой пластиной начала появляться ещё одна голова на длинной шее, похожей на толстый серый кусок кабеля. Через пару секунд в полумраке этого странного помещения, если так можно назвать сие пространство, заблестело уже две пары изумрудных окуляров. Вслед за головой к чудовищу прибавилось новое крыло, хоть и немного меньшого размера, чем было до этого. Второй хвост и два когтистых сервопривода не заставили себя долго ждать. Прайма мысленно передёрнуло. Именно эти острые, как бритва, загнутые крючком и обманчиво блестящие на солнце когти в свое время разодрали на кусочки многих невинных предаконов, в том числе и Эвиора... Теперь на Оптимуса смотрел монстр, который выглядел, как два металлических существа, сплавленных вместе. — Я не позволю вредить ни людям, ни автоботам, — собрав остатки сил, Лидер предаконов изрыгнул ярко-оранжевое пламя, стремясь навредить столь отвратительному существу. Прайму удалось расплавить массивную грудную пластину. Оптимус был на сто процентов уверен, что жар огня достиг чужой искры. Но тот, кто до этого так нагло смотрел на Лидера автоботов сверху-вниз, даже не сдвинулся с места. А нанесённое повреждение стремительно затянулось. Не осталось даже царапины. — Ты ещё не понял? В этом пространстве мы неуязвимы для физических атак, — сказали две головы в унисон. — А теперь... Внезапно перед оптикой меха всё поплыло. Последнее, что долетело до аудиосенсоров Оптимуса — это ехидный смех Шеина и грубый раскатистый хохот Рэшота. Великий Прайм отключился.***
— Оптимус, очнись! Это же Рэтчет — твой друг! — надрываясь, кричал Балкхед, сжимая чужой манипулятор как можно сильнее. — Это бесполезно! Он как будто одержим! — Смоукскрин тем временем вцепился в один из сервоприводов предакона. Вне всякого сомнения, вместе Ультра Магнус и Балкхед вполне могли бы потягаться с Оптимусом в весовой категории, но... Громкий грохот и скрежет металла о бетонные плиты говорил об обратном. Предакон скинул двух атоботов, словно они были плюшевыми игрушками, а не огромными трансформерами. Прежде чем кто-либо сумел среагировать, враждебно настроенный Прайм, одним прыжком оказался рядом с раненым медботом. Красно-белый мех, заметив Оптимуса, лишь болезненно притушил окуляры, готовясь к худшему. У Рэтчета не было сил сопротивляться; ярко-голубая лужа энергона под ним с каждой секундой становилась всё больше. Лидер автоботов замахнулся клинком, намереваясь завершить своё тёмное дело. Но внезапно для всех массивный корпус предакона завис, а его изумрудная оптика чуть потухла. Отсек оглушил неприятный скрежет и массивное тело предакона с грохотом упало на бетонный пол, чудом не придавив медбота. — Простите, — Балкхед дитрансформировал свою булаву. — Ничего другого мне в голову не пришло. — Ничего, ты всё правильно сделал. Теперь осталось понять, что творится с нашим Лидером, — произнесла Арси, подходя к Прайму. — Но прежде всего надо помочь Рэтчету. — Да, — Ультра Магнус утвердительно кивнул. — Я и Арси займёмся Рэтчетом, а вы, Балкхед, Смоукскрин и Бамбалби, позаботитесь об Оптимусе. — Почему Оптимус так поступил? Каковы причины? — взволнованно произнесла Мико, возвращаясь со всеми в главный отсек. — Я ведь доверяла ему и даже привела на нашу базу. Неужели я ошиблась, и наш Лидер на самом деле заодно с Мегатроном? А если он нападет на Балкхеда или на кого-нибудь ещё? Что я наделала... — Не терзай себя такими глупостями, — Раф едва заметно дотронулся до ладошки девочки. — Всё будет нормально. И это не твоя вина и не вина Оптимуса, что он так поступил. — Что ты имеешь в виду? — Джек недоверчиво покосился на друга. — Разве вы не заметили? — рассеянно спросил мальчик, привычным жестом поправляя очки. — Им явно кто-то управлял. Вспомните тот случай с Бамблби, когда им завладел Мегатрон. Возможно, с Оптимусом десептиконы сотворили тоже самое или же вмонтировали ему какой-нибудь управляющий жучок. — Может ты и прав. Поскорей бы разобраться с этим, — ответил Дарби, почёсывая затылок. — Надеюсь, мы сможем вытащить из него этот жучок, — пролепетала Мико. — И Рэтчет, надеюсь, тоже поправится... Вплоть до главного отсека по всему коридору тянулась дорожка из капель энергона. И в итоге она подвела ребят к одной из двух платформ. Рэтчет пребывал в глубоком стазисе. Арси и Смоукскрин во всю хлопотали над раненым, стараясь стабилизировать его состояние. По иронии судьбы на точно такой же платформе лежал его обидчик — Оптимус Прайм. Все конечности его корпуса были крепко-накрепко прикованы к куску металла. Тёмно-серые окуляры свидетельствовали о том, что и Лидер автоботов находился в беспамятстве. — Надо провести полное обследование его систем, — скорее приказал, чем предложил Ультра Магнус. — Да, — как-то неуверенно ответил Балкхед и подошёл к ряду плоских компьютеров. — Так, что тут делать-то надо... — Эм-м-м, Балкхед, позволь мне, — вызвался Раф. — Я часто помогаю Рэтчету и знаю, что нужно делать. Спорить с маленьким мальчиком никто не стал. Поэтому Эскивель по-хозяйски вскарабкался на панель управления со своим ноутбуком. И буквально через полминуты начал раздавать указания автоботам. Никто и не думал противиться, а потому обследование прошло довольно быстро. Прайма осмотрели с сервоприводов до шлема. Результаты светились на зелёных экранах компьютеров. — Так, — протянул Рафаэль, глядя на полученную информацию. — Я лично не наблюдаю каких-либо помех... Хотя нет, смотрите, это ведь жучок! — Я уверен на все сто процентов, что это дело манипуляторов десептиконов, — чётко проговорил Балкхед. — Только зачем он нужен? — Возможно, ради слежки, а возможно, именно эта штучка послужила столь странному поведению нашего Лидера, — проговорила Арси, подходя к ним. За всё то время, что автоботы во главе с Рафаэлем проводили полный осмотр систем Опимуса, Смоукскрин и Арси, не теряя ни минуты драгоценного времени, сумели стабилизировать состояние красно-белого меха. Теперь на грудной пластине пострадавшего красовалась огромная металлическая заплата. Вне всякого сомнения, на корпусе медбота останется боевой шрам. — Думаю, так и есть, поскольку я ничего больше не обнаружил, — задумчиво произнёс Раф, не спуская глаз с мониторов. — Не помешало бы извлечь жучок. — Только Рэтчет сможет провести такую сложную операцию, — проговорила фемка, махнув манипулятором в сторону платформы, на которой покоился красно-белый мех. — Нужно подождать, пока он оправится, и надеяться, что Оптимус не сделает это раньше него.Несколько дней спустя
В отличие от Рэтчета, Оптимус до сих пор находился в глубоком стазе. Балкхед не переставал себя упрекать за тот злополучный удар, с помощью которого он с лёгкостью вырубил предакона. Наверное, здоровяк не рассчитал силы. Тем не менее никто кроме Мико не замечал самобичевание автобота. Всех мучило совсем другое... Что же на самом деле произошло с их Лидером в ту роковую ночь? Медбот не до конца восстановился, но всё равно упорно рвался до компьютеров, несмотря на протесты окружающих. В конце концов все, включая Ультра Магнуса, отступились. Переубеждать медика себе дороже, учитывая его непростой характер. — Подойдите все сюда, срочно! — крикнул Рэтчет, набирая какую-то комбинацию цифр на компьютере. — Что такое? — спросила Арси, устремив ярко-голубые окуляры на мониторы. — Посмотрите, мозговая активность Оптимуса зашкаливает, — мех указал на странные ниточки колебаний, которые представляли собой странный график. — И какова причина? — поинтересовался только что подошедший Ультра Магнус. — По правде говоря, у меня есть одна ужасная догадка. Мы не знаем, что делали с ним десептиконы, но... Одно могу сказать наверняка: в процессор к Оптимусу кто-то проник. Я не могу найти другое объяснение сложившийся ситуации, как бы не старался, — Рэтчет скрипнул дентопластинами, сетуя на свою беспомощность. — Это точно также, как было с Бамблби, когда в его сознание ворвался Мегатрон? — ужаснулся Раф. — Да. В случае с Оптимусом, это может плохо кончится, — вынес вердикт медбот и повернулся ко всем присутствующим. Не скупясь на научные термины, красно-белый мех начал объяснять во всей красе плачевность сложившийся ситуации. Если бы Балкхед понимал хотя бы часть из того, что говорил Рэтчет, то вне всякого сомнения слушал бы его речь так же внимательно, как и остальные. Но, увы, это было не так. Поэтому здоровяк, смотря себе на сервоприводы, даже не заметил, как подошёл к платформе, на которой по-прежнему лежал Оптимус с потухшей серой оптикой. Взгляд разрушителя привлекло слабое зелёное свечение на стыке грудных пластин предакона. Оно будто манило, будто притягивало и затягивало. Не в силах сопротивляться, Балкхед, как зачарованный, протянул манипулятор. По конечности пробежал приятный электрический разряд. Но не зря говорят, что первое впечатление обманчиво. Буквально через секунду разрушитель почувствовал, как удовольствие резко сменилось болью. Балкхед отшатнулся от Прайма, будто его окатили расплавленным металлом. — Что такое? — обеспокоенно спросил Рэтчет, оторвавшись от своих объяснений. — Балкхед, что ты опять сделал? — Разумеется! Балкхед такой глупый и неуклюжий, что вечно всё ломает и совершенно ничего не понимает! Я и так это знаю! Но вам, видимо, нужно каждый раз мне об этом напоминать? — в окулярах разрушителя бегали зелёные искорки. — Балк, — жалобно прошептала Мико. — Усп-п.. — Что?! «Успокойся», ты хочешь сказать? Ты — вредная и проблемная девчонка, которая постоянно ищет неприятностей. И заботиться о тебе должен я, а не наоборот, — надрывался Балкхед, не сводя грозного взгляда с маленькой девочки. — Знаешь что, Балкхед! — голос Накадаи предательски дрогнул. — Раз ты так считаешь, то и я возиться с тобой больше не буду! Ты мне больше не напарник! — Чт... Мико! — крикнул здоровяк в спину стремительно удаляющейся девочке. Разрушитель замер на месте и недопонимающе уставился на присутствующих. Складывалось ощущение, будто мех только что вышел в онлайн спустя несколько веков стазиса и теперь не понимал, что произошло с миром во время его «спячки». В отсеке повисла неловкая пауза. Мало кто мог себе представить, что такой добряк, как Балкхед, способен на столь ужасную тираду. Даже Мико досталось, а ведь на самом деле автобот души в ней не чаял. Бывало, конечно, за шалости её иногда журил, но и то не всерьёз. А буквально пару минут назад накричал на девочку так, словно она всегда была для него лишь обузой, а не напарницей. — Может объяснишь, что это только что было? — повышенным тоном спросила Арси, хмуря надбровные дуги. Балкхед чувствовал вину за всё, что наговорил не только своим товарищам, но и Мико, а потому медлил с ответом. — Извините, я правда не знаю, что на меня нашло, — честно признался здоровяк, опуская взор в пыльный пол. — Я увидел свечение в груди Оптимуса, оно так манило... Поэтому я дотронулся до него, и по корпусу побежал приятный электрический разряд, но потом стало очень больно. Я почувствовал такую злобу, словно готов был убить всех... всех вас. Мне очень стыдно, простите меня. — Ничего, солдат. Ты не по своей воле сказал это, — подбодрил его Ультра Магнус и кивнул головой. Воцарилась тишина. Похоже, что автоботы дружно старались обдумать то, что рассказал зелёный мех. Рэтчет надрывался больше всех. Он ломал голову над возможными диагнозами, над возможными изменениями в корпусе Оптимуса, когда он стал предаконом и над огромным количеством других факторов, которые могли на это повлиять. Его размышления прервал голос Рафа. — Рэтчет, а может быть так, что во всём виноват жучок, который десептиконы вмонтировали Оптимусу? — маленький мальчик махнул рукой на экран компьютера. — Хм, возможно ты и прав, Рафаэль, — ответил тот, переведя взор на изображение систем Прайма. — Надо как можно скорее удалить его из грудной пластины. — Ты же видел, что случилось с Балкхедом, а что если этот жучок повлияет и на тебя? — Арси, наконец-то, задала беспокоящий её вопрос. — Всё возможно, но я должен рискнуть, — оптика медбота была полна пугающей решительности.