***
Арси застыла у боковой двери в стене школы на пороге, который принадлежал небольшой квартире школьного учителя Саундвейва. — Не нравится мне этот учитель, — буркнул из машины папа Дрю. — Вы не задерживайтесь сильно. — Да, папуль, нам только кое-что отдать и все, — улыбнулась рыжая. Девушки позвонили в дверь. Никто не подошёл, только раздался громкий голос, все время вторящий: «Трево-га, тре-вога, втор-жение, вторжение!» Они переглянулись, Дрю пожала плечами и толкнула дверь. Она не была заперта, и вела в узкий тёмный коридор. В главной комнате была включена лампа. За письменным столом сидел сам владелец квартиры, склонившись над справочным материалом по использованию новой программы Windows. Он не заметил новоприбывших, начиная новую предпоследнюю главу. Он вообще ничего не замечал, даже сердитого предупреждающего бормотанья большого серого попугая, незрячего на один глаз (в котором, к удивлению, Арси узнала Лазербика!). В ушах связиста были наушники, подключенные к компьютеру, на котором что-то загружалось. На десептиконе была обычная одежда: местами потертые старые джинсы, которые, должно быть, он приобрёл на распродаже, свободная рубашка с растегнутыми рукавами, и теплая жилетка в чёрную и фиолетовую клетку. Чёрные волосы свисали на узкое лицо с прямыми аккуратыми чертами. Он сидел в обычных очках в дешевой темно-синей оправе. Они придавали его красивому лицу большей утонченности, хоть всю очаровательную картину портил большой ватный пластырь, почти под самым правым глазом, который до сих пор слезился. На столе рядом с непользованной пепельницей, которую ему подарил кто-то из учителей, стояли капли для глаз. — О божечки мои, какой же он милый! — разорвала тишину Дрю, не сумевшая больше молчать. Саундвейв вынул из ушей наушники, медленно повернулся и вскочил, округлив голубые глаза. Он сразу захлопнул крышку ноутбука и сорвал с переносицы очки, явно не желая, чтобы кто-то знал о его близорукости. — Мне кажется, мы не вовремя, — уголком губ прошептала Арси с опаской, словив на себе унечтожающий взгляд со стороны связиста. Из угла послышалось сердитое рычание, в темноте комнаты сверкнула пара красных глаз, и на девушек из угла выпрыгнул большой серый кот, растопырив пальцы с острыми крючковатыми когтями. Саундвейв вовремя словил питомца за шкирку и завернул его в одеяло. — Эм, мы тут тебе подарок принесли, — попыталась наладить контакт рыжая, пока он выгонял зверя за дверь. Связист издал тихий звук, похожий на фырканье и сел за компьютер, снова занявшись изучением справочника, игнорируя непрошенных гостей. — Ему все равно, идём, Дрю, это плохая идея, — бросила пакет с подарком автоботка. — Нет! Мы будем сидеть у него, пока он не обратит на нас внимание, — стояла на своём девочка. Зря она это затеяла. Саундвейв умеет так игнорировать окружающих, что их будет настигать чувство, будто они не существуют. Минут за пять гениальный учитель информатики прочитал последние две главы, ибо земные технологии были для него очень просты, потом он встал, даже не взглянув на девушек, и пошел на кухню, заварить чайку. Прошло ещё пять минут, и у Арси кончилось терпение. Она ворвалась в малюсенькую кухню, где едва умещался стол, холодильник и плита. Похоже, совсем позабыв о гостях или делая вид, что забыл, связист преспокойненько наливал себе кипяточку в кружку с котенком, аккуратно держа в зубах печеньку. Когда дверь громко хлопнула, он вздрогнул, выронив печенье, кипяток из чайника вылился через край и обжег руку. Наверно, Арси единственная, кто услышала голос знаменитого десептикона, только он был не низкий и хриплый, как предполагалось. Саунд завопил, как девчонка, держась за руку, поскользнулся на луже, упал. Дрю, до этого тщетно пытавшаяся вытащить из-под дивана шипящую Рэведж, подоспела только тогда, когда связист оправился от первого шока, сидел на стуле без единого звука, лишь красный ожог на кисти и ни следа эмоций на лице, будто не он кричал от боли секунду назад. Саундвейву редко кто мог принести большой урон и это ощущение от боли, причиненной каким-то простейшим веществом слегка досаждало ему. Она заставляла задуматься о своей уязвимости в человеческом облике, но тут же привела к выводу, что он сильнее многих людей. Он был зол, нет, даже немного удивлён, каким образом несносые фемки пытаются наладить с ним контакт, «уговорить» раскрыть его остальную часть личности. Одной только информации о его пристрастии к музыке и проблемах со зрением хватало, чтобы распространить и без того неприятные слухи. Ничего, эти любопытные ещё не знают, какой он злопамятный и все вернет им с лихвой. Саундвейв многозначительно указал длинным пальцем на дверь, не давая Арси помочь с ожогом. На улице раздался нетерпеливый гудок. Девушки, расценив этот жест, как просьбу уйти, подстегнутый ощутимой угрозой в голубых зрачках, не стали спорить с хозяином дома. Сопроводив надоедливых посетителей до порога, Саундвейв обратил внимание на свёрток, оставленный девушками. Развернув бумагу, его губы тронула лёгкая усмешка. От подарка его отвлёк тихий «пубум!», раздавшийся из компьютера. Ага, вирус загрузился на флешку, завтра связист вдоволь порезвится с компьютером своего обидчика, он очень внимателен к своим врагам, хоть и облик не тот, а фотографическую память не отнимешь. Он обернул новенький шарф вокруг шеи. А этим надоедам ещё будет «сюрприз».***
Оптимус ехал на автобусе, пока водитель не высадил его на последней остановке на окраине городка, где уже начиналась пустыня, уходящая в даль к самым горам. Он остался сидеть на замусоренной исписанной граффити скамейке, посчитав, что если будет оставаться на месте, то друзьям будет легче его найти. И все же ему было немного жутковато оставаться здесь, в лужице тусклого света, льющегося от единственного фонаря на дороге. В радиусе десяти метров ничего не было видно. Прайм прислушивался к окружающим звукам. Тишина. И тут откуда-то из темноты за остановкой послышался слабенький писк. Лидер алозначных вздрогнул и стал нервно оглядываться. На свет вышло маленькое нескладное существо, похожее на бело-серый шарик на четырех тоненьких ножках. Оно повернуло большую голову, увенчанную остренькими ушками и взглянуло на застывшего в изумлении Оптимуса мутными голубыми глазками-бусинками. — Мииииииииуу! — отчаянно позвало оно. Прайм увидел, что этому существу катастрофически не хватает кого-то. Того, кто защитит, станет покровителем. Вообще, он никогда не был сентиментальным, но умел сочувствовать, этой беззащитной форме жизни нужно чье-то общество, как и самому Оптимусу. Как там говорится, «Кис-кис»? — Эй… Мм…дружок, кис-кис-кис! — комочек вздрогнул, чуть-чуть подняв облезлый тоненький хвостик. Дружелюбный негромкий тон мужчины располагал к доверию. — Ми? — неуверенно воротил мордочкой, то отворачиваясь, то делая пару шажков навстречу. Совсем уговорил его на контакт Прайм, когда, собравшись с духом, присел на корточки. Серый шарик муркнул и подошел к большим ладоням, уткнувшись розовым носиком в пальцы. Автобот сделал пару неловких движений, почесав его мягкие ушки. Он замурчал ещё сильнее, податливо кривая головкой и щекоча руки усами. Подхватив его на руки, Оптимус снова сел на скамейку, шарик уютно устроился у него в сложенной лодочкой ладони, прикрыв носик лапкой, и заурчал. — Ну вот, — негромко сказал Прайм, поглаживая пушистую серую макушку. — Теперь нас двое.***
В общем нашли Оптю голодного-холодного на остановке, зато с подарочком. Рэтчет был категорически против кота в доме, но Тедди согласилась его приютить. Котика помыли, накормили таблеточками и молоком с печенкой, спать уложили. А тем временем ночью мама с папой с аэропорта вернулись. Как оказалось, их канадская родственница тётушка Даниэль растянула лодыжку, когда случайно перевернулась на своём кояке, переплывая через Ниагарский водопад, и не смогла их принять. Они были не против гостей лишь потому, что очень устали и почти сразу пошли спать. Утром Тедди пришлось сократить время прибывания трансформеров в доме до двух дней, за которые они должны были найти профессию и обеспечить себе жильё. Почти сразу своё призвание нашёл Мегатрон, хоть и немного специфическим способом. Утром отец семейства ушёл на работу и в доме остро встал вопрос о газоне на заднем дворе, трава отросла до колен. Старшей дочери, конечно, было жутко влом косить, да ещё и утром, поэтому она решила приспособить к этому одного из многочисленных мужчин. Почему-то первым вызвался Мегатрон, может потому, что видел в фильме ужасов убийство с помощью газонокосилки и решил распробовать эту идею на Прайме, но Тед вовремя объяснила, что надо делать. Таким образом вождь десептиконов, наслаждаясь тем, что одним нажатием на кнопку может сносить все на своём пути, выкосил весь двор, а лужайка возле дома вообще была полностью голая, потому что Мегз винтом тримера сорвал весь тонкий слой осенней травы. Скашивая клумбу флоксов, он разорил мышиное гнездо, разметав ошметки свежей мышатины по всему газону, жестоким образом разделался с ни в чем неповинными лягушками и раздавил одну паучиху, случайно выскочившую из щели между плитками садовой дорожки (я счас рыдать буду!). Последнее убийство было не из ненасытной жажды крови, а из «лучших» побуждений, Мегатрон зарезал тримером жирную домовую крысу, выбежавшую из сарая. В крысиной крови с трупиком в руках, он довольный пошёл домой, намереваясь кинуть ее в раковину, чтобы досадить Оптимусу, который собирался помыться. Ответил на это подтрунивание Лидер коротко и ясно: — Ааааааааааа! — он вылетел из ванной комнаты и больше его не видели, а Мегатрон навсегда лишился права на управление газонокосилкой. Ему было фиолетово, ведь в сарае его уже ждали кусторез и секатор для обрезания веток.***
Рэтчет, который больше всех желал быть полезным, а главное подальше от этого дурдома, приоделся поприличней и в сопровождении Тедди, папкой с псевдодокументами, липовым портфолио и копией паспорта пошёл штурмовать неприступную обитель здоровья, страха и боли — городскую больницу. Пока Тедди ждала его в приёмной, врач успел обозвать секретаршу и повздорить с попавшимся под руку медбратом. К главврачу он соизволил пойти в полдень, так как у главврача были какие-то дела в кабинете. Мимо Рэтчета из дверей бодро выскочил огненно-рыжий медработник, поправляя халат и напевая ненавязчивую мелодию. Он не придал этому значения и решительно шагнул в кабинет. — Могу вам предложить работу педиатра, его нам как раз не хватает, — произнесла женщина лет сорока, с острыми скулами и волосами, забранными в гладкий пучок на затылке. — Ч-что? — бедняга десять минут выкобенивался, отвечая на бесстрастные вопросы, неоднократно повторяя, что хорошо подкован во многих специализациях, но иметь контакт с детьми… Такого он просто не выдержит. — Если это не ваша специальность, то есть ещё акушер-гинеколог… — Н-нет-нет-нет! — поспешил остановить ее медик. — Я… Имею опыт работы с детьми, можно сказать… Люблю. Их. Очень. — Последние слова выговаривались с трудом. Язык упорно протестовал говорить столь непростительную… Ложь? — Вот и отличненько, знаете, у нас не хватает детских врачей, навыпускалось тут нейрохирургов, а дашь им что-нибудь серьёзное, так и стоят столбом! — она прислонила к уху телефонную трубку. — Лиз, вызов сюда Ноки, у нас новый педиатор. Ноки? Что за имя такое идиотское и подозрительно знакомое… — Вы звали меня, док? — напевно прозвучал слащавый голос за спиной у Рэтчета. Автобот напрягся и медленно начал поворачивать голову сторону пришельца. В дверях стоял молодой мужчина, развязно облокотившись плечом на косяк, накручивая на палец в желтой перчатке огненно-красную прядь длинных волос, собранных в низкий хвост. На смазливом белом личике, буквально на самом кончике вздернутого аккуратненького носика, были надеты очки с желтыми стеклами, которые носились за просто так, для красоты. Стетоскоп, перекинутый через шею, был тоже в качестве аксессуара, а под халатом была яркая рубашка кричащего красного цвета, расстегнутая у горла. И выглядел этот парниша настолько накрученно и неправдоподобно-аккуратно, что не трудно догадаться, кто это был. — Нокаут? — округлил глаза Рэтчет. — Ах, — фальшиво улыбнулся он, оголяя жемчужно-белые зубы с заострёнными резцами. — Рэтчет, и ты тут, какая ирония! Тебе, кстати, идёт пиджачок. — Пусик, ты его знаешь? — нежно улыбнулась главврач. — Вот и хорошо, ему нужно показать кабинет педиатра. — Без проблем, кысонька, — муркнул он в ответ, и этот обмен любезностями окончательно выбил медика автоботов, а ныне детского врача, из колеи.