Dirty Rotten Bastards

Я несколько часов вжимал педаль газа в пол своего старого, но оттого и любимого «форда» и заставлял его мчатся из последних лошадиных сил по пустынной дороге, вдоль которой тянулись лишь унылые глухие пейзажи, состоявшие в основном из сухого песка, который буквально залетал из под колес в окно и слепил глаза. Счетчик бензина неумолимо стремился к красному сектору, поэтому я был вынужден заехать на ближайшую бензоколонку, которая так же имела достаточно печальный вид. Никого не было, и я побрел к небольшому придорожному магазину, рассчитывая кого-нибудь отыскать. Ветер поднимал все тот же злополучный песок, и, откровенно взбесившись, я влетел в магазин в не самом лучшем расположении духа. Там тоже никого, на первый взгляд, не оказалось. Вдруг я искоса заметил сквозь грязное окно черный «шевроле», наспех припаркованный возле дороги, который я не заметил, очевидно, из-за излишней озлобленности на фоне неприятного ветра и галлона песка, который попал мне в глаза и рот. Стало ясно, что я здесь был не один. Вскоре я действительно заметил парня лет двадцати семи, старательно извлекавшего скромные стопки денег из кассового аппарата. Что-то в его внешнем виде мне показалось подозрительным. Чутье подсказывало, что он не работал здесь, но то, с каким спокойствием и методичностью он вытаскивал одну за одной стопки купюр, не предоставляло других вариантов. Я пришел к нелегкому для меня выводу, что мой внутренний голос меня подвел. — Я бы хотел залить бензин, — начал я, но тут же столкнулся с безразличием. — Я не хотел отвлекать, но... — Я здесь не работаю, — перебил меня этот подозрительный брюнет и как-то сконфужено отвел взгляд в сторону. — А чем ты тут занимаешься? — Грабежом среди бела дня, — отрешенно ответил он, распихивая деньги по карманам узких черных джинс. В недоумении я смиренно следил за его маневрами, даже не думая о том, что это следовало остановить. Закончив, он вновь посмотрел на меня, чуть наклонив голову и откровенно изучая, а потом вытащил из заднего кармана стопку купюр, бросил их на кассовый аппарат так, чтобы я видел, и с необычайным задором выпалил: — За молчание. Он поспешно выпорхнул из магазина прежде, чем я успел вставить хоть слово. Опомнившись, я схватил деньги и побежал за ним. Я сумел нагнать его возле самой его машины, когда он уже взялся за ручку, но не успел за нее потянуть. — Потрудишься объяснить? — требовательно спросил я и машинально ухватил его за руку. Когда он отпустил ручку и отпрянул, я сумел преградить ему путь. Не знаю, что за жажда геройства мной руководила. — Неужели тебе мало? — удивился он. — Имей совесть. Я же первый пришел! — Мне не нужны деньги. Мне нужно, чтобы они смиренно лежали в кассовом аппарате в вон том магазине, ясно? — Они мне тоже не нужны, — презрительно фыркнув, ответил он. Я снова был поставлен в неловкое положение. — Так зачем ты их забрал? — Мне нужны не деньги, а кураж. «Вот же сумасшедший», — пронеслось у меня в голове, хотя я и хорошо понял, о чем он говорил и что имел ввиду. — А ты о продавце подумал? Беднягу из-за тебя уволят, — мою внезапную тягу к справедливости было не унять. — А что если там камеры? — Ты за меня так переживаешь, — засмеялся он. — Спешу успокоить. Камер там точно нет: я проверил, а продавцу совершенно плевать на эту работу, иначе бы он не отсутствовал там по несколько часов и не искушал таких, как я. — Таких, как ты? — Не все воруют ради денег. Это освежает и бодрит, — он оттолкнул меня и сел в машину, но не завел мотор. Он на мгновение замер, а затем, открыв окно, сказал мне: — Я тебя, кажется, озадачил. Не могу это так оставить, — он вновь безумно засмеялся, выскочил из машины, пошел в сторону магазина, а на полпути окрикнул меня, все еще стоявшего на месте, и позвал жестом за собой. Мое клиническое любопытство толкнуло меня ему навстречу. Я нагнал его только в самом магазине, когда он уже оценивающе осматривал полки. — Нужно начать с чего-то незначительного, — задумчиво произнес он и остановил взгляд на стенде с телефонными зарядками от прикуривателя. Он ядовито взглянул на меня и указал на них пальцем. Наверное, я выглядел испуганно и нисколько не осуждающе, как того хотел. — Струсил? — протянул он, испытывая мою азартность. Вдруг послышались тяжелые шаги и чей-то заливистый хриплый кашель. Из-за того, что я не видел ни одной живой души, кроме этого поганца, который выводил меня из себя попытками взять меня на слабо, ни по дороге, ни на бензоколонке, я быстро сообразил, что мы крупно попали. Горе-грабитель тоже сразу догадался. — Думаю, у нас есть около трех минут до того, как он заметит пропажу, — отчеканил он и деловито посмотрел на часы. Моя честность и гордость вели ожесточенную войну. — Трус, — процедил он сквозь зубы. Дальнейшее было как в тумане. До меня донесся звук открывающегося кассового аппарата и злобный вскрик. Я схватил один из проводов, затолкал в карман джинс и рванул к выходу, по дороге схватив под руку моего незнакомца вне закона, который испытывал удачу, принявшись медленно и вычурно шагать мимо всполошившегося человека за кассой. Он, возможно, и не заметил бы медленно и спокойно выходящих посетителей, потому что был занят негодованием, но он отлично заметил двух убегающих преступников. Воздух в момент наэлектризовался, пыль под ногами взлетала вверх, снова попадала в глаза, я слышал яростные крики в нашу сторону и ничего не видел перед собой, кроме решетки, с лязгом закрывающейся у меня перед глазами. Я, кажется, уже видел свою будущую камеру, ведь дорога, на которую я ступил из желания доказать неизвестно что и неизвестно кому, была до ужаса скользкая, а сойти с нее было почти невозможно. Все прежние звуки неожиданно затихли, и до ушей доходил только жуткий приближающийся топот. До безобразия радостный выкрик вытащил меня из подавляющей паранойи. — Садись, — крикнул он и рухнул на переднее сидение своей машины. Обернувшись, я увидел и только тогда и разглядел немолодого мужчину с избыточным весом, который, видимо, из-за него не сумел нас догнать. — Боже, храни фаст-фуд, — засмеялся я и запрыгнул в машину моего подельника. Он удивительно лихо развернул так удачно припаркованную машину и, не прекращая давиться смехом, выехал на дорогу. — Ну ты и тормоз, — обратился он ко мне. — А ты чертов провокатор, — прошипел я и, вытащив из кармана свою добычу, метнул в него, нарочно не попав. Она вылетела в открытое окно. — Ты все-таки взял? — вскрикнул он, не отвлекаясь от дороги и яростно выжимая педаль. — Я знал, что ты меня не разочаруешь! — Да кто же ты такой? — недоумевал я. — Давай без имен? — Отлично, тогда я уже подобрал для тебя подходящее слово. — Какое? — спросил он, при этом оглядываясь, чтобы убедиться, что за нами не было погони. — Я лучше промолчу, пока я в твоей машине. Не хочу носом асфальт царапать. — За кого ты меня принимаешь? — обиделся он, что было неуместно с его стороны. — Я же тебе не мафиози какой-нибудь, — криво ухмыльнулся он. — Вот, слушай, меня зовут Билли Джо. Если не веришь, посмотри права в бардачке. — Майк, — сказал я еще до того, как успел его открыть. Замок щелкнул, и там меня ждала неожиданная находка, которая чуть ли не блестела в свете солнца. — Пистолет? — вырвалось у меня. — Все, с меня точно хватит. Останови машину! — Нет. — Что значит «нет»? — Мы еще слишком близко. Нас могут поймать. — Выпусти меня, — процедил я, дергая ручку двери. — Совсем с ума сошел?! — завопил он. — Куда ты денешься? Там осталась твоя машина. Они тебя по номерам найдут. — Все ты! Придурок! Если меня поймают, я тебя сдам, даже не сомневайся! — Видишь, нам лучше теперь держаться вместе, — радостно выпалил он. — Сколько было в кассе? — спросил я и обреченно выдохнул, отпустив натерпевшуюся от меня ручку и внезапно остыв. — Достаточно. Не отрицай: тебе это понравилось. Я знал, что он был прав, сколько бы я ни противился этому. Мое сердце колотилось с безумной скоростью, мышцы, о которых я даже не подозревал, напряглись так, что приятно тянуло во всем теле, чувствовалось какое-то адское бурление крови. Я понимал, что влип так, как ни разу в жизни не влипал. Моя свобода находилась на волоске, и это до безумия меня будоражило. Всем порой нужна встряска, а если ее давно или вовсе никогда не было, то такая ситуация как нельзя кстати, каким бы абсурдом это ни казалось. Кажется, я был готов повторить и даже хотел повторить. Когда я все же сумел признаться в этом самому себе, всякая ненависть к моему спутнику рассеялась, и я был готов ограбить хоть банк на пару с ним. Возможно, это опьяняющая эйфория была так или иначе обречена и должна была неминуемо смениться ужасом, но пока я наслаждался тем, что переступил черту, за которой находился всю жизнь, исправно соблюдая закон и выплачивая все налоги. Оказавшись на другой стороне, я почувствовал какое-то исступляющее чувство опасного безрассудства. — Я бы хотел сказать, что мне приятно познакомиться, но ситуация, боюсь, неподходящая, — с иронией в голосе бросил я. — Страшно спрашивать, но все же: какой у тебя план? — Разве я похож на человека, у которого есть план? Через некоторое время, довольно непродолжительное, мы оба окончательно расслабились, убедились, что более нам ничего не грозило. К моему удивлению, этот факт разочаровал меня. Я почувствовал себя человеком, который только что сел на иглу и нуждался в новой дозе. Билли Джо это понял. Он завернул на обочину и вышел из машины, встав в какой-то вычурной позе напротив моего окна, но я не выходил, не понимая, что ему нужно. Можно было заключить, что этот парень был опасен хотя бы потому, что у него в машине лежал пистолет, но, когда он легко постучал костяшками по стеклу очевидно требуя, чтобы я вышел, я немедленно это сделал. Он снова замер на мгновение, скрестив руки и смотря под ноги. Я терпеливо ждал, когда же он подберет нужные слова. Он посмотрел на меня исподлобья с подозрением, видимо, ожидая увидеть на моем лице испуг или еще какую-нибудь адекватную реакцию на сложившуюся ситуацию, но я был безмерно спокоен. — Это все случайность, ты ведь понимаешь? — начал он. — До тебя меня никто не ловил и даже не видел за этим... процессом, — он откашливался и переминался с ноги на ногу, иногда испытующе на меня поглядывал. — Прости, парень, но выбора у тебя нет. Я не могу тебя отпустить, — сказал он так, будто это действительно было объектом его глубочайших и сильнейших переживаний, не дававших ему вдохнуть полной грудью. — И что? — невозмутимо спросил я, отчего у него глаза на лоб полезли. — Как «что»? — Ты меня пристрелишь? — холодно спросил я, стараясь, чтобы он отчетливо услышал вызов в моем тоне и поддался секундной слабости, которая так была мне нужна, и сделал шаг к ему. — Нет. Я не убийца, — виновато бормотал он. — Я даже краж серьезных не совершал. Одни магазины да бензоколонки. — Тогда зачем тебе пистолет? — Ну, всякое бывает, знаешь. Я предпочел перестраховаться. — Теперь он тебе может пригодиться, — я слепил пародийно похожую кривую ухмылку на лице. — Очень смешно. — Сам же смеялся, пока удирал. Теперь ты струсил? — настала моя очередь испытывать его самолюбие. — Я? — удивился он, ткнув себе пальцем в грудь и, я даже готов поклясться, подпрыгнув. — Ты в этом меньше получаса, а я уже пару лет. Нашел с кем меряться! — Тоже мне, король заправок, — я испытывал просто неприличное наслаждение от своих подколов и издевательств. — Ты сам-то на большее способен? — А по-твоему, нет? — Нет! — Я тебе покажу, на что способен «король заправок». Он был взбешен и метал в меня искры из светившихся долгожданным вызовом исключительно зеленых глаз. Я добился того, что хотел. Он остервенело дергал за ручку двери, которую сам случайно захлопнул и в ярости не мог это осознать. Я сел на свое место и открыл его дверь как раз в тот момент, когда он в очередной раз потянул за нее. То, как он чуть не упал, прихватив с собой дверь машины, снова спровоцировало меня на смех, которым я отчаянно давился. Сев и метнув в меня озлобленный взгляд, он в одно мгновение завел машину, и она внезапно сорвалась с места. Он несся так, что меня всем телом вдавливало в сидение. Знай я заранее, что тогда пришло ему в голову, все, возможно, не обернулось бы таким безумием, которое все же доставило мне определенное изощренное удовольствие.