Съестное

Когда Кисэ предложил съездить к нему на дачу, Куроко никак не предполагал, что вместо тихого отдыха в теньке с очередной увлекательной книгой он будет сидеть на низенькой табуреточке и ощипывать смородину. Впрочем, Кисэ сидел рядом, прикрыв голову широкополой соломенной шляпой, и обирал свой куст, периодически закидывая сладкие ягоды в рот. Пальцы у него были перемазаны соком, и Куроко про себя спрашивал, как Кисэ будет возвращать рукам товарный вид. Но тот, казалось, не парился. Было жарко и тихо. Кисэ тоже молчал. И это несколько нервировало. И вдруг раздалось гудение. Оно звучало всё ближе и ближе – и над дачным участком вдруг нависла туча пчёл. Их было так много, что прятаться и бежать казалось бессмысленным. Пчёлы облаком висели над куском земли, принадлежащим семье Кисэ, и никуда не собирались улетать. Кисэ потихоньку сполз на землю и попытался прикрыться ветками смородины. Куроко сидел неподвижно. Со стороны казалось, что он, как обычно, философски относится к ситуации. Но сам Куроко знал - у него просто отказали ноги. Пчёлы спустились ниже, словно присматриваясь к жертвам, а потом внезапно уселись на яблоню. И стало тихо. - Кисэ-кун, - позвал Куроко, чувствуя, как ногам возвращается чувствительность, - ты в порядке? - Ага, Куроко-ччи, - бодро дрожащим голосом откликнулся Кисэ и вылез из-под куста. - Посмотрим поближе? Рой прилип на ствол дерева компактным комком размером с кирпич, не больше. Снаружи «кирпича» ползали пчёлы. Они ненадолго отлетали в сторону – и тут же возвращались. Полосатые, мохнатые, с прозрачными серыми крыльями. Они, казалось, не замечали четырёх любопытных глаз, следящих за ними. Они были поглощены собой и тем, что находилось внутри «кирпичика». Куроко принюхался. Кисэ тоже дышал часто, как большая собака, которую разморило в жару. Кирпичик пах мёдом. Как домашняя нуга. Как бабушкины слойки. Как какое-то чудо. - Как здорово пахнет, - протянул Кисэ. Куроко согласно кивнул. - Я читал, что если пасечник не следит за роением пчёл, то они могут сбежать, - тихонько поделился он информацией. - Ты читаешь про пчеловодов? - удивился Кисэ. Куроко пожал плечами: он много читал вообще, и не всегда мог сказать, откуда взялась информация, всплывающая в нужные моменты. - Думаешь, - поинтересовался Кисэ, - к нам прилетел такой беглый рой? - Наверное. Они постояли возле яблони, потихоньку пропитываясь медовым духом. - Есть хочется, - пробормотал Кисэ. Куроко промолчал. Ему тоже очень хотелось чаю с блинчиками и мёдом. Он пососал кисловатый от ягодного сока палец, посмотрел на Кисэ. Кисэ - золотистый, в соломенной шляпе, сладко пахнущий, с блестящими любопытными глазами - сам был похож на неугомонную пчелу. Куроко легко улыбнулся и собрался было сказать ему об этом, как рой вдруг загудел громче, снялся с яблочного ствола и моментально развеялся над участком, снова окутывая всё вокруг запахом мёда. Ребята быстро присели, уже без страха следя за насекомыми, которые собрались в небольшую тучку и направились, видимо, к тому месту, где могли бы, по сведениям пчёл-разведчиков, зажить долго и счастливо. - Идём в дом, Куроко-ччи, - Кисэ поднялся первым и протянул замурзанную руку Куроко. - У меня есть лимонад и медовые коржики.