Выйди из тени, сними с лица маску....

Представьте всего на мгновение, что вам больше некому доверять. Появляется подозрение ко всему. Вы способны даже частичку пыли подозревать в покушении на свою жизнь. Смешно? А если на каждом шагу ложь, предатели и смерть? Вы, ёжась от страха и беспокойства, часто оглядываетесь за спину. Единственный выход — бежать без оглядки. Ведь уйти от проблемы легче, чем с ней столкнуться лицом к лицу. А если… у проблемы нет лица?

Она бежит по густому и тёмному лесу. Острые ветки кустарников цепляются за синие платьице, оно уже порвано в некоторых местах. Сердечко колотится в грудной клетке, как маленькая пташка. Она сама не замечает, как сжимает ладони в кулаки от создавшегося напряжения. Аликс и сама не заметила, как резко сорвалась с места и побежала прочь из замка. Босая, без верхней одежды, беспросветной ночью. Ей сейчас всё равно, что с миниатюрных босых ступней капает кровь, перемешивается с землёй. И даже когда попадаются острые камешки в траве, она продолжает погружаться в толщу темноты. Волосы, обычно завязанные в два аккуратных хвостика, превратились в копну. Кое-где даже застряли несколько веточек. Девочка устала… Девочка запуталась… Девочка боится… Возможность попасть в приключение, когда ты живёшь двенадцать лет в замке — это замечательно. До тех пор, пока ты не сталкиваешься с неприятностями и неудачами. Они подстерегают на каждом шагу, стараясь сбить тебя с пути, сломить и не дать двигаться дальше. Она почти готова сдаться и пустить всё на самотёк. Она, Свет Элизиума, не хочет больше геройствовать и погружаться с головой в пучину неизведанного. Она растёт, осознаёт всю тяготу своего положения… И уже не хочет быть главной героиней этой истории. Даже этот мрачный, заросший кустарниками, деревьями и травами, половина которых наверняка даже не имеет до сих пор названия, лес кажется не таким ужасным, как клубок интриг, запутавшийся вокруг одной девочки. В такие минуты отчаяния любому покажется, что достаточно просто убежать, скрыться от всех и проблемы исчезнут сами собой. А они только появляются в большем количестве. Чем быстрее она бежит и всё больше отдаляется от Шута, тем ярче остается след от браслета на левом запястье. Он витает в воздухе, словно пыль, переливается желтыми оттенками. Пожалуй, это единственная вещь, которая хоть как-то может осветить путь. Но тем не менее, Аликс понимает, что убежать не сможет ни сейчас, ни когда-нибудь ещё. Но ей всё равно, шальная мимолётная мысль о побеге всё ещё трепетала в голове, но не надолго. — Аликс, постойте! Она слышит голос вдогонку. Именно с его обладателя и началось всё это. Не будь Аликс любопытной, не желай она покинуть стены замка, и не было бы всего: Пекарни, трубочиста, котов, Шпиля, Междустенья и многого остального. Она не останавливается, лишь зажмуривает глаза, не задумавшись о последствиях, которые не заставили себя долго ждать. Спотыкается, падает на сырую траву, в то время как слезинки скатываются по щекам. Слышно, как преследовавший её всё это время Фарт с бега переходит на шаг. Это слышно по хрустящим под ногами сухим веткам. Даже и не скажешь, что он способен перемещаться столь же бесшумно, как и в замке. Или он нарочно даёт ей понять, что сейчас находится рядом. Может, чтоб не напугать, а может ему просто лень применять магию. Этого она не узнает. Мужчина пробирается сквозь заросли по золотистому свечению, аккуратно раздвигая ветки перед собой. Он медлит, оценивает состояние девочки за несколько секунд и, спохватившись, всё же стремительно подбегает к ней, собирая силы после изнурительной погони. Она лежит на животе, распластавшись по сырой земле. Судорожно прячет лицо ладонями, размазывая по щекам слёзы, вздрагивает, когда её плеч касаются ледяные руки Шута. Они действительно словно фарфор, как и маска, и даже белые перчатки не изменят этого. Он аккуратно поднимает Хилл, помогая принять ей сидячее положение, развязывает шнурок от плаща, который всё это время был накинут на нём, и укутывает в него беглянку. На растрёпанную голову мирно ложится тёплый капюшон, в котором она чувствует себя защищённой от окружающего мира и происходящего. — Я же просил Вас остановиться… — запричитал Шут, поднимая её на руки. — А если бы с Вами что-то случилось, Аликс? Нужно срочно обработать раны. Что же я скажу вашим родителям, когда мы их отыщем? — размышлял он вслух, а Салли засыпала под бархатистый голос Фарта, который звучал словно колыбель в терпкой пучине обстоятельств.