Гермиона, на столе завтрак. Деньги на тумбочке у двери, можешь сходить в магазин. С папой будем поздно, сегодня загруженный день. Обязательно позвоню тебе в течении дня. С любовью, мама.
Девушка подошла к тумбочке и кинула взгляд на четыре фунта. В общем-то, она не собиралась сегодня никуда уходить. Гермиона хотела весь день посидеть дома, почитать. Но она перечитала уже все книги. Было скучно. Только Живоглот иногда мог ее развеселить. В это время это было единственное живое существо в доме. Девушка подняла взгляд и увидела за окном свой сад, он был небольшим, но очень красивым. Там был и маленький прудик, в котором всегда жили мелкие рыбки. Наглядевшись на свой задний дворик, она все же развернулась и направилась к столу посередине комнаты, на котором что-то стояло, накрытое пакетиком. Подойдя поближе и убрав рукой тот самый пакет, она оглядела, что оставила ей мама. Это быд обычный салат с брокколи. Рядом стоял стакан с апельсиновым соком и вафли. Гермиона взяла тарелку с вафлями, достала из холодильника ванильные сливки и села обратно за стол. Сидя за столом уже около пяти минут, намазав уже третью вафлю сливками и откусив кусочек, она кое-что услышала. Очень знакомое. Нет, этого не может быть! Неужели правда? Она резко обернулась. Маленький белый совенок стоял за окном и стучал маленьким клювиком. Это был Сычик, сова Рона. Как же давно она не получала никаких вестей! Даже перестала оплачивать "Ежедневный Пророк", так что сов она давно не видела. - Надо будет не забыть возобновить подписку на Пророк, - подумала девушка, бросая вафлю и открывая маленькому совенку окно, чтобы он мог зайти. Сычик верещал от восторга... наверное, у него давно не было никакой работы, ведь сов давно перехватывает Министерство. - Если бы я могла так же верещать от восторга, то я бы так и сделала, - подумала гриффиндорка, отвязывая от кроходной лапки письмо. Да, это было письмо от Рона. Открыв конверт, она начала читать послание на пергаменте:Привет, Гермиона. Я очень соскучился по тебе. У нас дома все в порядке, хотя напряженная обстановка все же присутствует... Перси до сих пор не общается с нами, избегает отца всеми возможными способами. Лично я думаю, что он лишь Министерский Индюк. Он знает, что не прав, но продолжает нагло вести себя по отношению к нам. Как у тебя дела? Гарри у меня уже как три недели. Грозный глаз доставил его в сохранности. Это был последний раз, когда он встречался с этими Труслями, - Дурслями, - поправила про себя Гермиона, - но Сириус оставил Гарри его дом, так что ему будет куда вернуться после школы. Кстати, тебе от него большой привет... мы бы прислали Буклю, как-никак надежнее, но она вот уже как четвертые сутки не прилетает. Мы завтра идем на учебниками, хотел спросить, когда идешь ты и получится ли у нас встретится? Ответ пришли с Сычиком. Очень ждем. х
- Да уж, Рон, это в твоих нормах называть брата индюком, даже если так и есть, - она одернула себя за эту мысль, но тут же улыбнулась. Она была очень счастлива именно в эту самую минуту, когда знала, что друзья не забыли о ней, когда видела корявый почерк Рона... корявый, но такой родной. На душе стало очень тепло. Как они там? Что же ей написать в ответе? Столько всего накопилось... Может, спросить о миссис Уизли? или про то, как дела в Министерстве? Про Орден? Про Гарри? Как же они там? От мыслей ее одернуло похрустывание. Это Сычик клевал ее вафли. Гермиона немного улыбнулась, ей было очень хорошо, так как груз от незнания все же слетел с ее плеч... Она подбежала к столику, на котором все так же покоились четыре фунта, схватила ручку и начала бегать глазами в поисках листочка пергамента. Любого. Но никак и ничто не попадалось на глаза... На поиски ушло около минуты, как вдруг Гермиона вспомнила, что на столе все-еще лежит ее записка от мамы. Не долго думая, девушка подбежала к столу и аккуратно оторвала маленький кусочек, который еще не был исписан знакомым почерком. На поиски ножниц просто не было времени... Вот она уже сидит за столом, в то время как Сычик продолжает похрустывать ее вафлями. Гермиона никак не могла сообразить, что же написать... так много всего накопилось... с чего начать? Мысли путались в ее голове и просто не выдавали нужных предложений. Как большой комок он скакал от клеточки к клеточке в ее голове... Неужто правда? Она, Гермиона Грейнджер, лучшая на своем курсе ученица, не может просто написать письмо? Всего лишь несколько предложений чтобы описать, как она переживает, как места себе не находила все это время... Все было настолько запутано, что в ответе она написала лишь несколько слов:Привет Рон, Гарри. Я очень соскучилась. Завтра иду в Косой Переулок с мамой. Надеюсь на встречу. х
Сложив трижды послание, она написала на поверхности "Гермиона" и привязала к крохотной лапке Сычика. Ее послание было маленькое, в то время когда была готова написать целую книгу по ее душевным терзаниям. Она только шепнула имя Рона Сычику, когда тот снова заверещал и начал кружиться по комнате. Гермиона улыбнулась. Это ее искренняя улыбка. Вот верещание прекратилось, и совенок вылетел в окно, унося на своей лапке новый приступ облегчения ... Прошло несколько часов, когда Гермиона снова вернулась в свое отчаяние. Но в то же время, она очень ждала завтрашней встречи с ребятами. За окном снова шел дождь. Это был дождливый месяц, хоть и всего-то Август... Гермиона любила такую погоду. Особенно сейчас, когда та полностью передавала ее внутреннее состояние. Девушка сидела у камина, упершись в книгу "Неправильный выбор" и поглаживая кота, который сидел у нее на коленях и мягко урчал. В третий раз она читает эту книгу. И почему именно ее? Скорее всего, потому что "Неправильный выбор" была печальной драмой, а именно это ей и хотелось сейчас читать. Огонь потрескивал в камине. За окном было холодно. На часах 17:53. По окну била мелкая дрожь... тучи были серыми, как будто сами истосковались по дождю и, не в силах больше терпеть, дали волю своей воде. Гермионе тоже хотелось дать волю своему состоянию... но она не могла. В комнате стоял приглушенный свет. Один исходил от камина, другой от настольной лампы около дивана, на котором она читала. Вдруг книга захлопнулась. Гермиона закрыла книгу... по ее щеке потекли слезы... снова плачет. Снова. Опять. Как еще назвать, неизвестно. Но эти два слова описывали последнее, что она делала все лето. Снова плачет. Опять слезы. Соленые, большие... Девушка встала с дивана, когда кот что-то небрежно мяукнул, и побежала на кухню. Сама не знала почему, но хотелось именно на кухню. Там всегда было светло. Войдя через арку, она остановилась по середине комнаты. Около стоял стол из светлого дерева, напротив - белые столешницы и такие же полки, вся кухня обставлена в белых тонах, справа были большие окна. Светлые, деревянные, а по середине вписывалась такая же прозрачная дверь. Она вела во дворик, где был такой прекрасный сад. Гермиона немного помешкалась. Вот так взять и выбежать? Но именно этого и хотелось. Поэтому она подбежала к двери, распахнула ее и выбежала на улицу. Гермиона направилась вдоль тропинки, которую они с мамой укладывали в прошлом году. Тропинка была из камушков, больших и маленьких... она прекрасно вписывалась в окружение заднего двора. Повернув налево, девушка прошла еще несколько шагов и остановилась... подняв лицо и раскинув руки, Гермиона начала ртом ловить капли дождя. Вода стекала по ее лицу, сливаясь с собственными слезами. Волосы были мокрыми, одежда прилипла к телу, а ноги были босыми. Дождь был холодным. Капли ударялись о ее теплое, горячее тело. Соски стали просвечиваться через светло-голубую, тонкую майку. Шорты прилипли к ее ногам и округлостям, а она продолжала ловить капли дождя, закрыв глаза. Девушка не знала, перестала ли плакать, ведь теперь вода стекала уже по ее лицу, по ее пухлым розовым губам, затекая прямо в рот. Гермиона вдруг опустила руки. Опустила голову и открыла глаза. Теперь она была вся мокрой, не осталось ни одного сухого места на ее стройном теле. Оглядев себя, девушка улыбнулась. Она стояла и улыбалась... руки обхватили все-еще теплое тело и она почувствовала, что стало прохладно. Ну как же, конечно стало холодно, поэтому гриффиндорка развернулась и вернулась домой. Там было очень тепло, а за окном уже тянулись темные тучи, не предвещающие ничего хорошего. - Наверное, будет гроза, - подумала Гермиона и вышла из кухни в гостиную и,свернув направо, направилась в свою комнату на второй этаж. Из кухни, через ступеньки и коридор на втором этаже тянулись мокрые следы, оставленные девушкой. Она открыла дверь и вошла в самую теплую комнату. Гермиона сняла с себя майку, оголяя свою девственную грудь, сняла розовые шорты и , оставшись в одних трусах, поплела в ванную. Очень хотелось горячей ванны. Она открыла кран и струю теплой воды полилась вниз. Она сняла белые трусики и стала ждать, пока ванна наполнится горячей водой. Ждать оставалось недолго и, обернувшись, девушка кинула взгляд на свое стройное тело. Она знала, что выросла за последние два года, у нее появилась округлая грудь, животик исчез, став плоским,а попа приобрела красивые формы. Ноги у нее всегда были стройными и красивыми. Волосы сейчас были спутанными, но все так же длинными и густыми... все теми же непослушными. Вот ванна наполнилась и Гермиона залезла в нее, наслаждаясь горячими ощущениями...