Тсуна! Мафия! Комсомол!

Колотухин сидел, как на иголках. Урок сегодня казался просто бесконечным. Попав впросак из-за опоздания и неловко оправдавшись, Тсуна сидел за партой, нервно покручивая ручку. Почему-то в голове промелькнула мысль о том, что Ангелина может знать об этом странном мальчике, которого Николай Геннадьевич повстречал сегодня утром. Но, как назло, "бегемотиха" не звонила уже полгода, а сам Колотухин сделать этого не мог. Как только прозвенел звонок, Савада с небольшим облегчением вздохнул, хотя до конца учебного дня оставалось еще пять уроков. Колотухин вышел в коридор, чтобы выполнять обязанности члена Дисциплинарного Комитета, как за первым же поворотом столкнулся с его Главой. Хибари молча смотрел в глаза Николаю Геннадьевичу пару секунд, а потом протянул руку и сорвал повязку Комитета с рубашки Тсуны. - Что это?.. - начал было Колотухин, но Кёя пресек все вопросы одной фразой: - Ты недостоин носить это, травоядное. - Какая муха тебя укусила? - покосился на Хибари Николай Геннадьевич. - В Комитете не будет тех, кто позорит меня своим поведением, - отрезал Кёя, повернувшись спиной. Савада схватил его за плечо и спросил: - И что? Это всё? Ты больше не будешь со мной разговаривать? Хибари с отвращением сбросил ладонь Николая Геннадьевича и ответил: - У меня нет общих тем с животными. Гордость запылала внутри Колотухина. Сжав кулаки, он зыркнул на Кёю и сказал тоном, похожим на его: - Животное ты в зеркале увидишь. И зафиксируй под черепом: не всё вертится вокруг тебя, принцесса. Глаза Хибари недобро сверкнули. Он схватил Николая Геннадьевича за рубашку и рывком притянул к себе. Колотухин и так был в ужасном расположении духа, да и в принципе не привык к тому, чтоб с ним обращались подобным образом, и поэтому, размахнувшись, заехал Кёе кулаком в лицо, подивившись тому, что тот не успел увернуться или блокировать удар. Но возврат не заставил себя долго ждать, и мощный хук справа стал ответом Саваде. - О! - крикнул кто-то со стороны. - Ничего себе! Школьная драка! И, как по мановению волшебной палочки, вокруг возникла небольшая толпа. Все с интересом следили за тем, что же будет дальше, а особо смелые мальчишки начали скандировать: - Драка! Драка! Драка! Кёя и Тсуна осыпали друг друга ударами. И хотя Хибари превосходил Саваду в силе и скорости, тот, похоже, отступать был не намерен, а потому с рычанием давал сдачи. Словно фокусник, который вытаскивает кролика из шляпы, в руках Хибари возникли тонфа, которые тот не замедлил пустить в ход. Савада почувствовал обжигающую боль, когда холодный металл на большой скорости встретился с его лицом. Во рту сразу же почувствовался соленый привкус крови и что-то твердое. Склонившись, мальчик сплюнул на пол и увидел, что это один из его коренных зубов. Зарычав от ярости, Колотухин подсечкой попытался свалить Хибари, и, как ни странно, ему это удалось. Кёя, потирая затылок, довольно быстро встал, отдав должок двумя ударами тонфа по ребрам Савады. Тот, закашлявшись, согнулся, но, взглянув на Хибари исподлобья, бросился вперед, будто бык, снова свалив мальчика с ног и теперь сидя на нем. Ярость застилала глаза Колотухина, он успел нанести Хибари довольно сильный удар в левую скулу, но противник тоже был не лыком шит и, перекатившись и схватив Саваду за воротник, сбросил его с себя, быстро вскочив на ноги. Тсуна закрыл глаза, поморщившись от боли, кровь стекала изо рта мальчика на пол вместе со слюной. Колотухин от души пожалел, что не записался за эти годы ни в одну спортивную секцию - это тело было слишком слабым, и старые известные Николаю Геннадьевичу приемы выполнить нормально было явно не в состоянии. Похоже, вид крови несколько охладил пыл главы Комитета. Скривившись, он опустил свое оружие и, отойдя в сторону, сказал: - Следи за своими словами, травоядное. Кровь потекла по подбородку Савады. С трудом поднявшись на ноги, он ткнул пальцем в направлении Кёи и крикнул: - Могу сказать тебе то же самое! Иди сюда и отвечай за свои слова! Толпа удовлетворенно загудела, предвкушая продолжение боя. Но Хибари, похоже, был с ними не согласен. Хмыкнув, от отвернулся и пошел по коридору, коротко бросив из-за спины: - В другом месте. В другое время. "Дай только срок", - со злостью подумал Николай Геннадьевич. - Согласен, - вслух сказал Савада. Глава Комитета скрылся за углом. Колотухин смотрел ему вслед, как вдруг почувствовал, что чья-то рука легла ему на плечо. Повернувшись, он увидел незнакомого мальчишку, который с улыбкой смотрел на него. - Ну ты даешь, Савада, - сказал незнакомец. - Да ты просто бешеный! Тсуна ничего не ответил и, подумав о том, что другие уроки сегодня придется пропустить, пошел в класс. Собрав свои учебники, Колотухин забросил сумку на плечо и направился домой. *** Незаметно проскользнуть мимо Наны не составило для Савады большого труда. Оказавшись в своей комнате, Колотухин переоделся, после чего уселся на футон, с досадой рассматривая порванную и испачканную рубашку. - Что ж... - сказал он, слегка улыбнувшись. - Придется снова вспомнить кое-какие навыки. Тихонько пробравшись к комоду, стоящему в коридоре, Тсуна достал оттуда коробочку с иглами и нитками. Вернувшись в комнату, Николай Геннадьевич повертел рубашку в руках, вдел нитку в иголку и принялся штопать испорченную одежду. "Жаль, лицо так не заштопать", - подумал мальчик, коснувшись пальцем разбитой и припухшей губы. Когда работа была закончена, Колотухин спустился в ванную и в настенном зеркале попытался оценить масштабы трагедии на лице. Темные синяки покрывали обе скулы мальчика, также на лбу имелась ссадина. Нижняя губа в засохших кровоподтеках стала в полтора раза больше, и даже верхнее веко припухло, вследствие чего полностью открыть глаз не получалось. Отговорки типа "я упал" совершенно точно не подойдут в качестве объяснения даже для такой доверчивой женщины, как Нана - слишком уж очевидно было, что эти "рисунки" на лице Савады - результат побоев. - Нужно думать, когда выбираешь себе противника, - послышался писклявый голос откуда-то снизу. Колотухин, охнув от боли под ребрами, все же быстро присел на корточки, осматриваясь. Этот голос он уже слышал сегодня, и он явно не предвещал ничего хорошего. От плиточной стены как будто отделилась ее часть, и взору Николая Геннадьевича предстал все тот же малыш в странном костюмчике и шляпе. - Отличная маскировка, позволяет оставаться полностью незамеченным, - довольно заметил визитер. - Так и знал, что увижу тебя снова, - проскрипел Колотухин, строго глядя на Реборна. - Поиграем в "Вопрос-ответ"? Малыш ухмыльнулся. - Давай попробуем, - он пожал маленькими плечами. - Кто ты, как оказался здесь? Незнакомец ответил: - Я уже говорил тебе: я - репетитор-киллер Реборн. А оказался я здесь очень просто - твоя мама впустила меня. Теперь моя очередь спрашивать. - Ишь, какой резвый, - хмыкнул Николай Геннадьевич. Почему-то вид этого малыша веселил его, хотя мальчик все равно был настороже. Но пока все шло мирно, отчего б не поговорить? - Спрашивай. Реборн прищурился и, внимательно глядя на Саваду, четко сказал: - Кто научил тебя нескольким приемам боя, которые я видел? - Природный дар, - соврал Колотухин. - Еще вопросы есть? - Ты врешь, я уверен в этом, - покачал головой мальчонка. - Но я все равно добьюсь от тебя правды. Николай Геннадьевич негромко рассмеялся. Какой наивный малыш, он еще не знает, из какого теста сделан обновленный Савада Тсунаеши. От этой мысли настроение мальчика повысилось еще немного. - Допустим, ты и в самом деле репетитор-киллер, хотя это словосочетание звучит, на мой взгляд, довольно странно. Зачем ты пришел в мой дом и чего хочешь от меня? - Меня как-то не располагает к разговору здешняя обстановка, - спокойно сказал Реборн. Савада фыркнул. - Приглашать тебя куда-то еще я не намерен. Хватает и того, что ты нагло вторгся в чужой дом. - Считаешь меня опасным? - иронично заметил малыш. - А я думал, ты гораздо глупее. - Почему это? - прищурился мальчик. - Только полный идиот может вступить в схватку с Хибари, будучи при этом таким слабаком. - Ты следил за мной? - тут же спросил Колотухин. - Простой сбор информации, - последовал ответ. Реборн улыбался. Он явно провоцировал Саваду, но Николай Геннадьевич не купился на эту провокацию. Глубоко выдохнув, мальчик сказал: - Хорошо, пойдем в мою комнату. Но запомни: шаг влево, шаг вправо - и я вышвырну тебя в окно, если не чего похуже. Так что веди себя прилично. Малыш ничего не сказал, но довольно ловко подпрыгнул, ухватившись за дверную ручку. Повернув ее, Реборн выскочил в коридор и быстро поднялся по лестнице, чем немного удивил Колотухина, который направился вслед за ним. Войдя в комнату, репетитор бесцеремонно устроился на футоне, свесив маленькие ножки. Николай Геннадьевич встал напротив, глядя на малыша, как солдат на вошь. - Итак, - строго сказал Савада, - отвечай на поставленные вопросы. - Еще рано, - Реборн издевался. - Тогда пошел вон, - Тсуна указал на дверь. - И скажи спасибо, что я не настаивал на ответе. Все произошло как-то слишком быстро. Ящерка лихо переползла со шляпы в ладошку Реборна, снова обернувшись пистолетиком. Колотухин увидел обращенное на него дуло, и спустя секунду его голову пронзила острая боль. Упав на пол, мальчик увидел только светлый крашеный потолок. Он был жив, чему очень удивился, но не мог пошевелить и пальцем. Над лицом Савады навис Реборн. - Парализующая пуля, - пояснил он. - В ближайшие полчаса ты будешь абсолютно неподвижен, и я смогу сделать все, что угодно. Я могу даже убить тебя, - малыш явно наслаждался, понимая, что Тсуна ничего не может исправить. - Но вместо этого я отвечу на твои вопросы. Прыгнув сначала на стул, а затем и на письменный стол, чтобы мальчик мог его видеть, малыш расслабленно уселся и начал свой рассказ: - Я приехал сюда из Италии специально для того, чтобы встретиться с тобой, Савада Тсунаеши. Причина, по которой я здесь, имеет огромное значение. Я приехал, чтобы сделать тебя достойным называться десятым боссом мафиозной семьи Вонгола. И не уеду до тех пор, пока не добьюсь своей цели. Так что, хочешь ты того или нет, с этого дня я живу в этом доме и буду твоим репетитором. "После дождичка в четверг ты тут поселишься, - подумал Колотухин, соображая, что же делать. - Свалился сумасшедший на мою голову. Да еще и с оружием. Что ж за день-то такой...". Но пока тело отказывалось служить Саваде, оставалось только одно - лежать и слушать бред маленького странного ребенка.