Сияние неба

Песня - 慢动作 - 小阿哲 Круглые настенные часы показывали пятнадцать минут первого и терпение Шерлока стремительно иссякало. В ожидании помощи от Майкрофта - заново закодированного пропуска Претедиоза - он решил попытать удачу в разговоре с Генри Найтом. Услышав задумку, доктор Мортимер настоятельно попросила ждать ее команды, она ожидала нового срыва. Джон предсказуемо встал на ее сторону. Часы медленно тикали в гнетущей тишине огромного дома, действуя на нервы. Когда Шерлок решил, что сойдет с ума, если не сделает хоть что-нибудь, дверь в соседнюю комнату открылась. *** Джон виновато развел руками. - Не могу. Шерлок вздернул бровью. - Совсем? - Если только вкупе с вашими Потенциалами. Сам никак. Шерлок неопределенно поводил плечами. Не то, чтобы он не предвидел возможные трудности в использовании Потенциала, однако на Джона надеялся, как на самого себя. Их силы в момент максимального выброса были практически равны, с разницей того, что у первого больше резерва, а у второго – усиленный коэффициент удара. Генри, укутанный в два одеяла, выглядел так, словно его хватит если не удар, то начнется истерика. Вкрапления и без того блеклые, совсем потускнели. Доктор Мортимер медленно водила крыльями над головой Генри, посылая крохотные вспышки Потенциала, больше похожие на статические разряды. Шерлок никогда (что вызвало в нем странное чувство недовольства) не видел такой Манипуляции среди Фардонов. И спустя минуту уяснив, что используемая техника не связана с атакой или обороной, обернулся к Джону. Тот не сразу понял, чего от него хотят. - Лобовая атака плоха при лечении, ну, если только ты не при смерти. Так что это чисто наша методика, по крайней мере, в общем ее смысле, - тихо произнес Джон. - Лечение как атака? И как это работает? – уточнил Шерлок, подбираясь ближе. - Думаю, за счет четвертого клапана. Потенциал менялся с течением времени и созданием технологий. Одни методики уходили и на смену им приходили другие. Но некоторые вещи менялись не так стремительно, и это касалось внутренних клапанов. Перечень с более или менее полным описанием появились едва ли не к началу двадцать первого века, и все еще вызывали споры. Первый клапан отвечал за самые простые и поверхностные нервные импульсы – первичные эмоциональные реакции на внешние раздражители, вроде погодных условий. Второй клапан не сильно уходил от первого, но уже реагировал не только на перемену атмосферного давления, но и на действия крылатого. Третий отвечал за быстроту реакции тела, координацию полета, четвертый напрямую сотрудничал с Потенциалом, отслеживая изменения в потоке энергии и предотвращая несчастные случаи. Пятый и шестой относились к глубинным аспектам Потенциала и действовали на уровне стрессовых всплесков, инстинктов, резервных команд. Влиять на последние два клапана могли только очень сильные крылатые, желающие сломить противника вплоть до летального исхода. До этого Шерлок никогда не задумывался о философии противоположных влияний, ему казалось диким использовать что-то настолько отдаленное от привычного, данного природой. То есть, разумеется, в его арсенале имелись чужие Блоки и Манипуляции, но все они носили чисто боевой характер, лишь иногда сменяясь на оборонительную позицию. Мысль же о превращении исцеления в Манипуляцию странным образом… привлекала. - Хм… Ну хорошо, предположим, я не слишком мягок в использовании Потенциала, - произнес Шерлок, отмахнувшись от чужого взгляда, полного сарказма. – Но каким образом она обходит генетическую предрасположенность? Захоти я использовать подобное на тебе, меня тут же огреет тепловой волной. - Вообще-то что-то такое ты уже пробовал, - задумчиво ответил Джон, спустя мгновение. – Правда, это больше походило на попытку меня изнасиловать. - И в мыслях никогда такого не было, - обиженно ответил Шерлок, тем не менее, тесня его чуть ближе к стене. – И когда же? - В больнице, когда пытался получить ключи от морга. Это было отвратительно. - Но я ведь исправился. И тебе насколько помню, понравилось. - Джон исподлобья посмотрел на него, но Шерлок продолжил. - Значит, вся соль в подаче энергии. А как же генетический код? - Тут играет роль направления. Одно дело мы с тобой и другое дело один вид, - Джон глубоко вздохнул, припоминая неприятный разговор в баре. - Вообще я бы сказал, что именно наши Потенциалы действуют на уровне… соперничества, потому такие необычные вариации и выходят. - Неужели? Каким образом? Ниберий вздрогнул от внезапного прикосновения крыльев по плечу. - У нас… у нас есть общие гены в третьем и четвертом перекрестии. Тем более что считается, что именно благодаря вам и появился мой вид. Королевские интрижки, все дела. - Как интересно. О чем вы еще разговаривали с Френкленд? Джон мысленно дал себе подзатыльник. - Ни о чем. А что? Думаешь, я там развлекался, пока ты напивался с горя? - Нет, - голос Шерлока звучал гипнотизирующе, до мурашек в перьях. – Я думаю, что она сообщила тебе что-то из собственного опыта. И зная тебя, ты скорее всего, воспринял, это как оскорбление. Джон прикрыл глаза, когда горячее дыхание коснулось шеи. Врать бессмысленно. - Я просто ненавижу, когда заводят разговоры о сверхразуме. Это неправильно. Мы все заслуживаем одно и того же и всяким… - Да? - ухмыльнулся Шерлок. - В общем, у нас с ней разные точки зрения, - нетерпеливо продолжил Джон. - Не переживай, я на твоей стороне. Ниберий хотел огрызнуться, но в последний момент передумал. Потому что в глазах Фардона бурлило бездонное море – настолько глубоко и жадно они смотрели на него, смывая все негативные эмоции. Они стояли бы так до конца времен, но многозначительное покашливание отвлекло их. Мортимер устало махнула крылом: - Он успокоился на какое-то время. - Так это гипноз? – Шерлок с любопытством осмотрел ее вкрапления. - Не совсем, - хмуро свернув крылья, ответила Мортимер. – Это сложно объяснить. Просто будьте аккуратнее, если не хотите везти его в больницу. Шерлок подошел к Генри, оценивая его состояние. Слабости крылатых таились в слабости Потенциала. Если они не могли контролировать эмоциональное состояние, то оказывались совершенно беспомощны в реалиях повседневной жизни. Неудивительно, что тот выбрал пригородный дом, вдали от шума и бесконечных правил и ограничений, здесь не перед кем красоваться и незачем ставить блоки. В такие моменты особенно улавливалась тяжелая ситуация Панримов, бедняги оказались лишены великой доли и продолжали работать в тени своих покровителей. Многие вполне уживались со своей ролью и жили незатейливой, мирной, полной счастливых мелочей жизнью, но высоким видам никогда бы не удалось схоронить свою суть. Бедняги те, кто лишался возможности расправить крылья в полную длину и выпустить никогда не засыпающую энергию в воздух. Это было требованием организма, памятью поколений и попросту категорически острой нуждой, от которой невозможно сбежать или спрятаться. Умей Генри Найт пользоваться своим Потенциалом, хотя бы одним вкраплением выполняя функции, трагедии не случилось бы. Он бы отразил часть атаки и смог справиться с запустившейся депрессией и паранойей. Но он не умел, и перед Шерлоком представало жалкое зрелище из испуганного и сломленного собрата. Поднявшись в небо, всегда опасаешься упасть на землю и никогда не подняться. Потерять крылья ужасно, но не иметь возможности пользоваться своей силой, когда она рядом еще ужаснее. Он ощущал дикое пренебрежение и легкий укол жалости. - Генри, вспомните, что именно вы видели в момент гибели отца. Генри дернулся, словно отойдя ото сна, глядя на него с обреченностью утопающего. - Мистер Холмс! – прошипела Мортимер, от злости выпустив крылья. - Больше спрашивать некого, доктор Мортимер, остальные участники немного не в том состоянии, - в тон ей произнес Шерлок, представляя, как до смерти смешно получилось бы, спроси он об этом у Френкленд. – Генри, слушайте меня внимательно. Постарайтесь вспомнить ту ночь. Место, время, кто был рядом с вами. Это единственный шанс наконец-то понять и отпустить тьму. Ну же! Джон не любил подобные способы выбивать правду, однако время действительно поджимало, поэтому он перегородил путь, чтобы остановить разбушевавшуюся Мортимер. Пользуясь заминкой, Шерлок пошел в наступление. Он выставил вперед крылья как можно менее угрожающе. Потенциал слушался с большим неудовольствием, а крылья жаждали раскрыться в полную силу. Мышцы сопротивлялись, пытаясь найти точку опоры для атаки, в то время как Потенциал просыпался под совершенно иные нужды. Он не заметил, как до боли закусил губу, чтобы пробудить упрямую силу. Ну же, неужели такая мелочь требует титанических усилий! Всего-то нужно закрепить первый клапан, а дальше и делать нечего – запустится само в автоматическом режиме. Медленно, но верно тягучая масса врывалась в чужой барьер, старательно обходя острые углы. Генри мелко потряхивало, но он терпел, бросая печальные взгляды то на доктора Мортимер, то на Шерлока. Наконец лазутчик проник к третьему клапану и накрепко прицепился к одной из множества энергетических бляшек, которые сверкали как новогодняя гирлянда в темноте, они не предназначались для посторонних глаз и негодовали, ощущая чужака на своей территории. Шерлок скрипнул зубами, выпуская еще одну волну Потенциала. Если он сейчас не поторопится, то заработает дырку в собственном сплетении. Синие вкрапления потемнели до майолика , накопившаяся масса неспешно прошлась по кроме костей крыльев и одним махом отдала порцию внушительной Манипуляции. Чужой Потенциал пугливо посторонился, забился в самый угол, защищая лишь последние, самые важные составляющие любого крылатого. Лезть в святая святых Шерлок не стал и ограничился тем, что закрепил свое творение подобно тросам с крюками -ни отцепишься, ни сдвинешься. Если Генри и мог понять всю опасность происходящего, то из-за слабости не подавал виду, его крылья лишь слабо дернулись в попытках понять, откуда исходит дискомфорт. - Генри, вы меня слышите? Мне нужно, чтобы вы постарались вспомнить произошедшее с вашим отцом. Вспомните, не было ли поблизости странных вещей, что-то, что вы никогда раньше не видели. - Я не… я не помню… там было так темно… - Я понимаю, - Шерлок не спешил сдаваться. - Темно, страшно, вам как ребенку неслабо досталось. Но что-то там произошло. Не просто убийство, ваш отец знал больше, чем кто-либо и это не просто совпадение, что после его гибели внезапно заговорили о взрыве в лаборатории. - Глаза, я помню ужасные, красные глаза… они так смотрели на меня… - Оно было большим? Не издавало ли оно странных звуков? - Скрежет… отвратительный скрежет, мне было очень больно, хотелось кричать и бежать, не оглядываясь… - Но вы не могли, верно? Вы могли лишь в страхе стоять и терпеть ужасный скрежет, - Шерлок воодушевленно щелкнул пальцами. – Они использовали какую-то машину, чтобы заставить вас слушаться. Заставить вашего отца покориться их воле, спрятать грязную тайну, порочившую их имя. Вы были там, Генри. Вспомните. - Я помню два слова. Libero… In. Шерлок коротким движением крыла призвал Потенциал обратно и тот неспешно возвратился к хозяину. Бледная синева скользнула от чужих плеч и устремилась в чернь его перьев, затерявшись до следующего раза. Генри устало откинулся на спинку дивана, взгляд его был прикован к крыльям детектива. - Мистер Холмс… Я знаю, что абсолютно бесполезен как крылатый. Я хотел бы винить в этом отца, но понимаю, что у него не было выбора. - О чем вы? – Шерлок проследил его взгляд и насторожился. – Что случилось 20 лет назад? - Мой отец… был отличным ученым. Просто он не понял, что его подставили. Эти эксперименты… там… в Баскервилле, гораздо опаснее, чем все войны мира. Вы ведь знаете о новых разработках, которые участвовали в тестировании на горячих точках? Джон невольно поежился. - Эти разработки велись еще до моего рождения, до рождения отца. Можно сказать, передалось по наследству, - невесело усмехнулся Генри, кутаясь в плед по самый нос. – Я не понимал ничего, но кое-что помню очень хорошо. Дети. - Дети? Сколько? - Пять или шесть, моего возраста. Мне нравилось сидеть в кабинете отца, там такие чучела были, ух… до сих пор мурашки. - Погодите-ка, - перебила его доктор Мортимер. – Что детям делать на военной базе? Это же небезопасно! Тут Генри не нашелся с ответом и равнодушно замолчал. - Как часто вы там бывали? Вы играли вместе? – Шерлок вновь обратил на себя внимание, вкрапления его опасно потемнели. - Нет, - Генри отрицательно помотал головой. – Играть нам не разрешали из-за дорогого оборудования и клеток, вы видели, сколько их там, а раньше стояло еще больше. Зачем им вообще столько птиц…? А отец привозил меня где-то раз в месяц. - Что вы там делали? Детектив внезапно ощутил холодок в затылке. Что-то в этом рассказе напрягало и если до этого различного рода эксперименты его не впечатляли, то наличие детей не могло быть простой случайностью. - Не помню… кажется, нас оставляли на несколько часов в комнате, давали книжки, раскраски. Вроде там стоял какой-то механизм, тикал как часы. Но больше… ничего не помню. Простите. Джон искоса посмотрел на Шерлока. Дело сдвинулось с мертвой точки. *** - Пропуск изменен под твои данные и на всякий случай зафиксирован в точке прикосновения Потенциала, если он, конечно, там будет работать, - голос Майкрофта звучал менее раздражающе, чем обычно и брови Шерлока удивленно скользнули вверх. - Пригодится. Наверное. - Что ты выяснил? - С каких пор ты поощряешь мои действия и позволяешь ворошить чужое белье? - Шерлок, белья одной этой базы хватит на половину мирового вооружения. Я не могу потакать твоим прихотям бесконечно. Если в деле замешан Алкар, тебе стоит очень быстро собирать чемодан. - Что за чушь? - Только не говори, что поддался общему настроению. Хочется прослыть храбрым идиотом, открывшим глаза общественности на происходящее? Не смеши меня, если бы ты стоял там, где я, то понимал бы, насколько смехотворны твои попытки. А я предупреждал, что однажды ты нарвешься. - Майк, прекращай меня запугивать и говори по делу. - Никакого дела, Шерлок. Возвращайся немедленно. Уверен, Джон уже давно подумывает улететь, да чувство ответственности не позволяет. Вы друг друга стоите. - Я не сбегу. Не сейчас. - Значит, что-то есть. - Да. И мне это не нравится. - Не подставляйся. Если оплошаешь – твою могилу не найдет даже моя команда. - Я тебя тоже люблю, братец. Шерлок сбросил вызов и задумался. Майкрофт нечасто заставлял его отказываться от расследования, обычно это касалось политики или иной гадости, которая тянула за собой целую цепочку международных скандалов. Но в этот раз голос брата был каким-то не таким, более встревоженным. Как будто по ту сторону провода вылезла очень большая гадость, а говорить о ней пока нельзя, потому что нет доказательств. Что ж, если он выживет, а, несмотря на должный оптимизм, он не строил особых надежд на безболезненную стычку с высшим видом – в его руках будет компромат. Делиться мыслями с Джоном не стоило, ни к чему лишний раз давать повод для беспокойства. Джон не бросил бы его, даже если бы тот сам его прогнал. Простая истина зазвенела музыкальной нотой в сердце и утихла. Джон не такой как все. Они едва прожили как соседи полгода, но ощущение правильности их отношений согревало, придавало сил. Шерлок облизнул губы, вспоминая их первую близость. Они не говорили об этом и не заходили дальше поцелуев после, но желание проскакивало молниями между ними. «Если все закончится удачно, - подумал Шерлок. – Нужно будет назвать это свиданием». Вслух же произнес: - Как он? - Лучше, чем мы думали, - ответил подошедший к нему Джон. – Держится молодцом, хотя прошлое будет аукаться ему всю жизнь. - В каждом должны быть свой Темный, иначе это слишком скучно. В любом случае нужно выдвигаться. Нельзя упускать приглашение доктора Френкленд. - А ты счастлив, я так посмотрю. - Не беспокойся, мой восторг не имеет ничего общего с ее работой. - Нужно ли звать Лестрейда? - Нет, пускай опрашивает горожан, чем больше недовольных, тем лучше. - Боишься, что его заденет? Шерлок недоуменно скривился. - Что? - Ты ведь уже понял, что дело дрянь? - Чтобы выиграть, прежде всего нужно играть, - Шерлок усмехнулся, мягко касаясь своим крылом его крыла, ощущая легкие искры Потенциала. – К тому же, нет необходимости ее провоцировать. Мы просто поговорим. - Ага, просто поговорим. Уже представил, - тяжело вздохнул Джон. – Давай мы просто сойдемся на том, что как только она взмахнет крыльями, мы оттуда валим. *** С прошлой встречи настроение майора Бэрримора еще сильнее ухудшилось, и он едва сдерживал себя, чтобы не выкинуть незваных гостей за шиворот. Он вспомнил о Холмсе из некоторых язвительных статей в газете. Фардон казался ему наглецом и лжецом, который только и делал, что пускал пыль в глаза. Наличие рядом с ним Военного лишь сильнее злило, он не мог так просто взять и высказать все, что думал, даже в отсутствие начальства. Которое, к слову, не торопилось на встречу, потому ему приходилось проводить очередной экскурс самостоятельно. Они плавно перешли от верхних уровней к нижним, периодически спрашивая о той или иной деятельности у Нибериев в белых халатах. Шерлок лениво задавал вопросы, внешне совершенно не интересуясь деталями и чаще проходя мимо. Он задержался лишь один раз, осмотрев одну из клеток с синопцисами, уж больно те были крупными, с жесткими перьями бурого цвета, вытянутыми шеями и пристальным недружелюбным взглядом, которым они окидывали подошедшего. Казалось, птицы отлично знали, где находятся и что с ними делают. Фардон невольно застыл от удивления. Наличие стольких образцов говорило о непрерывном эксперименте, клетки не пустовали, но и не переполнялись, птицы с комфортом располагались в своем временном пристанище. Могли ли быть связаны синопцисы с детьми? По СМИ неоднократно упоминали, как маленькие помощники тесно вошли в жизнь городских жителей, радуя не только своим оперением, голосом и терпеливым нравом, но и неотложной помощью: они запоминали множество команд, умели чувствовать настроение хозяина и могли в экстренной ситуации привлечь внимание, когда тому грозила опасность. На военной службе синопцисы стали бесценной находкой, нашумевших историй о спасении солдат хватало на толстую книгу. Однако, присмотревшись к ним пристальнее, Фардон понял, что птицы вели себя слишком вяло. Они не реагировали на яркий свет и не подавали голос, даже когда работник неаккуратно вытаскивал их из клеток. Вопросы роились в голове детектива подобно разъяренным пчелам и прервались, когда мимо прошел Джон. Ниберий равнодушно оглядывался, абсолютно не задумываясь о цели и возможных планах Баскервилля, как солдата, его куда больше волновала атмосфера. Белоснежные крылья слегка подрагивали и, несмотря на блокировку Потенциала, отлично считывали окружение. Но не боеготовность привлекла Шерлока, а необычная реакция птиц. Едва озабоченные собственным удобством, они мгновенно навострились, вытянули шеи и весьма нетерпеливо закричали, словно только и дожидались появления Джона. «А вот это уже интересно», - подумал Шерлок и, поддаваясь внутреннему любопытству, закрыл видимость, выставив черное крыло. - Шерлок? – конечно же, Джон обернулся и кивнул на внезапное «объятие». - Ничего, - непринужденно ответил Шерлок, пытаясь сложить во вновь наступившей тишине одно к другому. Минутой позже он уже стоял у кабинета Бэрримора. Вежливость обоих носила номинальный характер. - Это простейшая просьба. - Ничего дурнее я в своей жизни не слышал. - Двадцать четыре часа в ваших стенах, что в этом такого? Или вы скрываете нечто настолько ужасное, что не можете отойти ни на секунду? - Ааа, я понял. Вы из этих. - Этих? - Тех, кто носится с теорией заговора. Ну, давайте, вперед. Ищите своих инопланетян. - А они у вас есть? Так, раз уж мы заговорили. - Залетели в конце шестидесятых. Мы зовем их Эббот и Костелло. - Миленько. И все же? - Даже не пытайтесь провернуть на мне свои штучки, - Бэрримор скептически пожал плечами. - Бросьте. Я никому не скажу, честно. Ниберий хмуро уставился на него. Напоминание об Алкаре кажется, вызвало головную боль - складки на его лбу образовали целую паутину. - Я подчиняюсь приказам, но не обязан соглашаться с ними. Делайте, что хотите и проваливайте. - Неужели вам их не жаль? - Ну и что это должно значить? – раздраженно произнес Бэрримор. - А то, что вы скрываетесь здесь. Почему? - Скрываюсь? Наверное, для вас наша работа — это какой-то долбаный офис? Или игры в солдатиков? - Скорее, игры в Высших. Крылатые страдают, майор Бэрримор. А вы лишь наблюдаете со стороны. Ниберий резко дернулся, сметая крыльями предметы с полок. Все, что он хотел сказать до этого, видимо, полностью стёрлось из памяти, настолько в нем сквозило смятение и злое удивление. - Что вы… - Я прав? Вы что-то знаете. Для чего приводили детей? Они как-то связаны с теми синопцисами? Психологические эксперименты? Вы разрабатываете новое оружие? Напряжение повисло в воздухе каменной стеной и не желало отступать, даже когда Ниберий сложил крылья и опустил плечи. Шерлок понимал – он близок к разгадке. Оружие массового уничтожения отлично ложилось на предшествующие события и неоднозначные слова Майкрофта. Кто как не Алкар смог бы создать уникальную, единственную в своем роде машину для убийств, после которой бинеры просто жалкий лепет? Птицы отлично подходили для незаметного нападения, количество их мерилось десятками тысячами на город. Захоти они привести этот метод в действие, и кто знает, сколько стран пострадает на самом деле. Шерлок замолчал, с пристальным, почти маниакальным вниманием оглядывая собеседника. Сложности лишь воодушевляли его, но находясь в стенах, блокирующих любую искру Потенциала, инстинкты самосохранения били тревогу. Тишину развеял тяжелый, вымученный вздох Бэрримора. Он даже не стал прикрываться грубым ответом или злым взглядом, перелив на его крыльях говорил сам за себя, вспыхнув крупной волной и замерев не то в раздражении, не то в бессилии. - Птицы… ну да, без них никак. Это было единственным, что Шерлок смог добиться от него, после чего Бэрримор удалился из кабинета и не появлялся даже после того, когда к ним, наконец, вышла Френкленд. Образ Алкара не изменился, даже если бы она вымазалась вся в крови или болотной грязи, ее восхитительные крылья по-прежнему были бы идеальными. Опасные и очень могущественные. Атмосфера на базе сменилась с апатичной на чересчур возбужденную, казалось, каждый Ниберий старался повысить значимость работы по максимуму. Внезапные громкие стуки пальцев о клавиши лишь смешили, но Джону – чужаку в этом скоплении собратьев – казалось, совсем не до смеха. А увидев Алкара на горизонте, он вытянулся как струна и вовсе сместился поближе к Фардону. В Шерлоке на секунду вспыхнула нежность, желание раскрыть крылья и спрятать того от всех бед, но понял, что это бессмысленно – от высших видов не скроешься. - Мистер Холмс, рада видеть вас! Мистер Ватсон, вы уже были в секции C? Нет? Очень советую, вашему Потенциалу будет на что отреагировать. С последними словами Френкленд как будто равнодушно прошла мимо и все же остановилась возле Джона дольше, чем того требовалось. Радужные крылья потянулись в его сторону, но, не нарушив дистанцию, сложились вновь; тем не менее, мышцы на его лице дернулись как от зубной боли. - С-спасибо, - все, что смог выговорить Джон, даже в маленьких количествах волна Потенциала Алкара душила как петля. - Наши лаборатории в вашем распоряжении, осматривайтесь. Но будьте аккуратны, в некоторых комнатах довольно прохладно. - Шерлок, надеюсь, ты знаешь, что делать, - прошептал Джон, когда они остались одни. - Предлагаю разделиться, я осматриваю левую часть этажа, ты правую. Встретимся здесь через час. Надеюсь, у вашего вида нет никакого особенного феномена, который не позволит тебе посплетничать? - Ты меня за кого принимаешь? И мы не сплетничаем. В отличие от вашего вида. - Я не сплетничаю. - А я не любитель поболтать. - Туше. Не успел Джон и глазом моргнуть, как Шерлок сбежал, оставив его наедине со всеми мыслями. Он же не полетит прямиком к Френкленд? Не то чтобы это было существенным, но все же… И нет, это не ревность, - убеждал себя Джон, пока медленно брел по пустому коридору. Он просто беспокоился за успех их авантюры, а Фардоны так же далеки от осторожности, как Панримы от Потенциала. Учитывая заинтересованность Алкара… дело пахло жареным. Некоторое время он ходил в гордом одиночестве, иногда вздрагивая от странных звуков, исходящих от компьютеров и спустя некоторое время, наткнулся на небольшую комнату, где работала Ниберий с бледно-малиновым переливом. - Добрый день! Меня, э, меня зовут Джон Ватсон, я приехал для инспекции, - запоздало вспомнив о том, что их визит вполне официален, произнес Джон. Крылатая равнодушно оглядела его и спустя секунду подозрительно уставилась ему за спину. Наступила неловкая пауза. - Да… доктор Степлтон, к вашим услугам, - неуверенно ответила она. – Простите, могу ли я задать вопрос? - Я потомственный Ниберий, если это вас интересует, - улыбка Джона чуть расширилась, предсказуемая реакция его уже не раздражала. - Оу, да… что ж… кхм. Простите, не могла не заметить, что у вас рассеян перелив. - Ах, это, все в порядке. Доктор Степлтон, у меня есть некоторые вопросы касательно вашей работы, вы позволите? Все, кто говорили, что взаимоотношения между Нибериями дружелюбные и доверительные были полными идиотами. В отличие от зашуганных низших и лицемерных высоких видов, им приходилось подстраиваться буквально под каждое дуновение ветра. Не имея в принципе привычки предвзято относиться к иерархиям, условный средний вид всегда стоял на страже интересов одних и поддержания репутации других. Джон отлично понимал это хрупкое равновесие еще в раннем детстве, когда рядом гуляли соседи-Фардоны, чье пренебрежение чувствовалось в воздухе. Не все умели лавировать в тонких материях, но те, кто успешно вызывал благосклонность всех сторон, практически сооружал себе исключительную, неприступную оборону, состоящую из поощрения и многочисленных наград. Джону не на что жаловаться, ему хватало внимания, однако его, в отличие от других, излишняя популярность тяготила. Сколько раз приходилось выслушивать шпильки от друзей… «Вы Военные, и так, как сыр в масле катаетесь, чего вам еще нужно? Публичных признаний?» и другие менее приятные фразы. Джон неоднократно получал исключительное отношение к себе и считал это неправильным. Он видел себя сильным, в достаточной мере целеустремленным, чтобы всего добиться самостоятельно. К чему рождаться с Потенциалом 6 уровня, если тебе дают зеленый свет, даже не дойдя до третьего? Вермены, рожденные с подобным уровнем, не могли похвастаться легкой дорогой, однако их цели и достижения всегда вызывали гораздо больше уважения. Значило ли это, что общество ставило слишком высокие ставки на происхождение, даже несмотря на двадцать первый век? Он отказывался в это верить. Может в этом и состояла проблема – один крылатый не мог решить проблему миллионов. - Так что… над чем вы работаете сейчас? - Ну, по большей части это работа с синопцисами, у них удивительное строение мозга, они не обладают Потенциалом, однако могут улавливать его давление, чтобы понимать, опасны мы или нет и использовать во благо. - Как это выяснить? – Джон заинтересовано подошел к столу, где послушно стоял некрупный синопцис, большими зелеными глазами следя за его передвижениями. - Особые безвредные растворы, которые покажут изменения, а также передатчики, которые работают на выпуске Манипуляции. Если вам будет угодно, могу провести показательный тест. - Боюсь, на мне все еще висит ваша блокировка. - Здесь нет камер наблюдений, да и ни к чему - работаю я тут в основном одна. Заодно узнаем, может, ваш перелив переместится на место. С этими словами она пустила дымку из фильтров на потолке, которая достигнув крыльев Джона, растворила золотую пыльцу на перьях. Кивнув, он отошел на несколько шагов. Птица заинтересованно повернулась к нему, не издавая при этом, ни звука. Поразительное спокойствие, - растерянно думал Джон, вспоминая всех птиц, с которыми ему доводилось работать. Степлтон нажала на несколько кнопок, вбив команды доступа, подключила к голове и грудине птицы несколько электродов привычным движением. Перебрав варианты, Джон решил использовать простейший Блок, на которую способен Ниберий – «иллюзию Прима». «Иллюзия Прима» отличалась простотой и легкостью выполнения, так как работала по сути, развлекательным элементом, каких немало показывали на площадях в праздники. В воздухе зашуршали крылья, создавая потоки воздуха, а перелив завибрировал на белоснежном поле, сверкнув зелеными островами. Спустя мгновение перед ним уже дрожала мелкая и совершенно безобидная воронка в виде вытянутого глаза. Держалась она недолго, после чего Степлтон махнула рукой и выключила программу. Птица сдавленно пискнула, явно намекая, что она здесь не за бесплатно работает и уткнулась клювом в карман халата. - Поздравляю, вы не представляете для него угрозы, - вынесла вердикт Степлтон, одобряюще поглаживая по спинке птицы. Джон с тихим стоном размял крылья, без мерзкой блокировки, ощущавшейся как паутина, Потенциал пел дифирамбы. Неосознанно он проникся симпатией к коллеге: та не старалась показать себя лучше, чем есть и явно любила свою работу, стоило только понаблюдать, как она бережно касалась мелких перьев на шее синопциса. Легкое любопытство закралось в душу. Каково это – работать рядом с высшим видом, ощущать бесконечное давление легендарного Потенциала? Действовал ли их собственный Потенциал как-то по-особенному, приходилось ли выкладываться на полную мощь или наоборот – ограничивать себя в угоду более сильного вида? Ему не хотелось бы узнать это на собственных крыльях, потому молчал и не задавал вопросов. Степлтон же, погрузившись в какие-то свои мысли и не сразу поняла, когда птица заволновалась и вырвалась из рук. Джон все еще держал крылья распахнутыми и, услышав крик, инстинктивно подался назад, воспоминания об ущелье были еще слишком свежи, чтобы просто так забыть об острых когтях и клювах. Он сосредоточился, призывая Блок и спустя мгновение белоснежные крылья побледнели, а затем практически растворились на фоне комнаты. С последним исчезнувшим пером в комнате стало тихо. Даже неосязаемые, крылья дернулись в безмолвном страхе. Уж насколько он не был знатоком фауны, а этих представителей успел изучить и прийти к однозначному выводу: их поведение никогда не носило случайный характер. Внезапная вспышка в настроении могла появиться вследствие повышенного Потенциала, а могла оказаться частью плана. Вот тебе и отсутствие камер. Джон пожалел, что сунулся сюда, не подготовившись. Плохие воспоминания только усугубляли мыслительный процесс. Степлтон хранила гробовое молчание, переводя взгляд то на успокоившуюся птицу, то на нового коллегу. Она еще раз взглянула на него, точнее, за ним и внезапно побледнела, словно увидев призрака. Перелив на ее перьях злобно замерцал маджентой и Джон ощутил, как едва возникшее доверие исчезло без следа. Если она забьет тревогу, операция пойдет ко всем пуховым... Претедиоз отлично манипулировал крылатыми ради получения нужной им информации, методы использовал жесткие и требовал полного и неукоснительного следования правилам. Джон не сталкивался с этой могучей организацией, но знал одно абсолютно точно – уверенности им было не занимать. Она что-то знала. - Доктор Степлтон, такое поведение типично для ваших… подопечных? - Нет, не сказала бы… То есть, обычно они так не реагируют на незнакомцев! По крайней мере, не в мою смену. - Не в вашу? А кто еще занимается синопцисами? - Доктор Френкленд проводит на них тесты, но они все связаны с моим проектом… - Может быть, она в курсе, что кто-то подобный мне может быть катализатором? - Что вы имеете в виду? – недоуменно спросила Степлтон. - Ну, скажем, мой Потенциал слегка отличается от вашего… - На клеточном уровне? Не думаю, мистер Ватсон. За все десять лет я не встречала ни одного Ниберия с перебойным клапаном, который мог бы как-нибудь взбудоражить птиц. Джон помрачнел. - Что вы сказали? Степлтон нервно дернулась в сторону. - Понимаете, я простой ученый. Кто бы нас посвятил в такие… - Нюансы? – Джон прищурился. – Бросьте. Я вполне осведомлен о докторе Фрэнкленд и ее, кхм, впечатляющих методах. - Я не понимаю, на что вы намекаете, - оскорблено воскликнула Степлтон. – Доктор Френкленд посвятила себя изучению Потенциала практически на безвозмездной основе и не нуждается ни в каких оправданиях. - А я разве говорил, что обвиняю ее в чем-то? Джон увидел, как крылья женщины задрожали в области первостепенных маховых. Он вдруг почувствовал себя зрителем, наблюдающим за выходом из тени потаенных секретов. - Доктор Степлтон, я все понимаю. Таким как нам, дают короткий поводок, разгуляться негде, хотя повезло больше чем низшим видам. За десять лет службы вы наверняка не получали разрешения на аудиенцию? Она всех держит на расстоянии, куда нам до нее, ведь так? Растерять бдительность мог каждый, для этого не нужны ухищрения или поползновения на уровне вида. Можно обойтись словами, облечь их в такую форму, чтобы стать точкой отсчета для повиновения. Высокие виды сражались за положение рядом с высшими, перегрызали друг другу глотки и ломали крылья ради сохранения власти, а Ниберии же… Ниберии всегда думали об удовольствии. Военные Ниберии совмещали жажду комфорта и нужду в благородстве, желая выступать Робин Гудами в несправедливом мире, в котором у низшего вида не оставалось шансов. Баланс между сжигающим эгоизмом и затапливающей самоотверженностью. К сожалению, какой бы Джон не выбирал путь, его эгоизм стоил десятерых. И сейчас, плавно ступая по кафелю лаборатории, он ощущал себя тем самым недостающим кусочком в большой мозаике мира. Степлтон интуитивно попятилась, но было уже поздно – зеленый перелив вспыхнул весенним бутоном и перетек на ее крылья, растекаясь ровной симметричной паутиной. Она даже не успела испугаться по-настоящему, когда Потенциал проснулся не по ее воле и раскрылся до третьего клапана. Ощущения были донельзя отвратительными, скребущее чувство опасности исходило буквально от каждого шага, каждого вздоха, но попытки уйти от этого, отстраниться хотя бы мысленно, провалились с треском – ее держали так крепко, что могли сдавить одним лишь усилием. - Что вы делаете?! - Мы всего лишь беседуем. Этим ведь обычно порядочные крылатые и занимаются, не так ли? Степлтон сглотнула, ощутив, как в горле пересохло от страха. Она все еще могла двигаться, даже могла закричать и в то же время – все ее силы уходили на то, чтобы оставаться в сознании. А незнакомый Ниберий стоял буквально в паре метров от нее, словно ничего не происходило. «И не происходит» - закралась догадка, от которой внутри все похолодело. Джон позволил себе тень улыбки, увидев в ее глазах понимание. Эта Манипуляция была особенной. О ней рассказывали в университетах сугубо в определенные семестры как показатель особой идеи, достойной того, чтобы увековечить ее. «Искра безумия» - так ее нарекли в темных закоулках Лондона. Она работала только с Нибериями, не поддавалась обучению иными видами и самое тревожное – не оставляла никаких внешних признаков Потенциала, поскольку действовала на уровне поверхностного контроля, а не внедрения. В отличия от эффекта «крючка» как у Верменов или ломовой ментальной атаки Фардонов, «искра» Нибериев не оказывала никакого травмирующего эффекта и даже не была вписана в официальный перечень Протокола. Она не приносила крылатому боли или какого-либо неудобства до тех пор, пока «жертва» не понимала, что не может самостоятельно пользоваться своим Потенциалом. Атакующий же, проникая в третий клапан, действовал синхронно со своим потоком энергии, что обеспечивало плавное управление. Дуэлей между Нибериями не существовало за отсутствием активности, однако перепалки если и были, то привлекали много внимания. Джон не раз испытал на себе изящество этой Манипуляции и знал, что за возможность заснять подобное действие все виды бы отвалили ему приличную сумму денег. Однако думать о таких меркантильных вещах сейчас было ни к чему… Он плавно отошел к столу, все еще стараясь не смотреть на доктора Степлтон, чтобы окончательно не довести ее до истерики. Нужна изящная подача и он ее устроит. - Доктор Степлтон, вы не против, если я вернусь к своему вопросу о перебойном клапане? - Но я… - Дышите. Я чувствую, как в вашем клапане завязался узел, и он будет мешать, но, если вы выправите дыхание, я безболезненно его распутаю. Вашей жизни ничего не угрожает. - С чего мне вам верить?! - С того, что жизнь этого городка мне важна не меньше, чем собственная. - О чем вы говорите? - Охотно расскажу, как только вы ответите на мой вопрос. О перебойных клапанах не говорили вслух. И услышать о нем ни дать, ни взять, в закрытой лаборатории по созданию оружия было тревожно. Степлтон замерла, неуверенно оглядываясь по сторонам, но словно что-то решив для себя, все же заговорила. Она не чувствовала никакого вреда от этого странного крылатого, на интуитивном уровне понимала, что, если бы ее хотели убить, это требовало бы пары минут, но с ней не только вежливо разговаривали, но и хотели помочь с неудачно встревоженным клапаном, который всегда появлялся во время стресса. Дернул же ее Темный… - Видите ли… Перебойный клапан не является аномалией по своей природе. Это своего рода ответвление от общей составляющей в каждом виде. Он не встречается у чистокровных, так как их генетический код стабилен. Однако, если в генетическом древе периодически появляются виды, отличные от своего, это может приводить к непредсказуемым скачкам Потенциала. - Дестабилизация? – уточнил Джон. - Да. Дестабилизация ведет к различным мутациям, которые не имеют физических повреждений, но таит под собой психологические и ментальные проблемы. Дело Пагрея вам говорит о чем-нибудь? - Это тот Вермен-скрипач, что убил своих коллег на концерте? - Видите ли, несмотря на то, что Пагрею поставили диагноз шизофрении, он не был болен. Он родился в семье Ниберия и Панрима, у которых также в семьях скрестились разные виды Его мироощущения постоянно менялись, а понятия добра и зла так и не стали полноценными. Вспышка в эмоциональном фоне была лишь вопросом времени. - Но подождите… Вас послушаешь, так все нечистокровные должны посходить с ума! - Генетический код Панримов и Верменов изначально вызывал вопросы и дискуссии в области Потенциала. Много ли Панримов со вторым или третьим уровнем? Нет, но это не значит, что их не существует вовсе. Множество известных крылатых обладали низким уровнем, и все же преодолевали барьеры, открывая в себе новые горизонты. Мы определяем себя по тому, как атака воздействует на наших противников, в то время как в древности значение имели лишь размер крыльев и умение преодолевать большие расстояния. Чем больше технологий появляется, тем сложнее отслеживать и предотвращать возникающие казусы. Пройдет еще пара лет, и кто знает, может, все высокие виды вслед за высшими будут такими же могущественными и такими же болезненными, не умеющими сдерживать свою природу. - Это все теории. Где же практика? Как вы узнаете о таких казусах? И как можно помочь таким крылатым? – спросил Джон, внутренне содрогаясь от мысли о таком будущем. - Время покажет, - покачала головой Степлтон. – Я могу лишь судить по тому, что говорят в наших кругах. - Я боюсь, что пока мы этого ожидаем, на горизонте встают более серьезные проблемы. Доктор Стэплтон, мне нужно знать, чем занимается доктор Фрэнкленд. - Почему вы так упорно спрашиваете о ней? Кто вы такой? - Доктор Найт погиб двадцать лет назад в ходе инцидента, который произошел на вашей базе. Расследование замяли, но к нам пришел его сын, он хочет выяснить, что случилось. Доктор Стэплтон, как вы думаете, отчего у Фардона может быть отщеплен Потенциал? - Отщеплен? – Степлтон резко дернулась, забыв, что все еще не может самостоятельно управлять Потенциалом. – Что вы имеете в виду? - У него оборваны связи между клапанами и практически уничтожена сердцевина в месте стыка нервных окончаний. Он не может пользоваться Потенциалом и скорее всего, никогда не сможет. Кто-то повредил его, превратив в инвалида. - Вы говорите, двадцать лет назад… Но это невозможно! Крылатая замерла, уйдя мыслями в себя и Джону пришлось подключить свой Потенциал, чтобы немного ее встряхнуть. Сила внутри него слабо зашевелилась, абсолютно не радуясь тому, что ее побеспокоили из-за какой-то мелочи, но послушно вышла наружу. Крохотными бликами перелив засверкал ляписом и вслед за ним откликнулся чужой перелив, вторя хрустальной розой . Медленно, но верно искры сплетались в единый цвет, подобный шаровой молнии, но она не несла опасности, подобно проводнику, ее сияние направляло путь заблудшим душам. Шаг за шагом Джону удалось привести ее в чувство, однако Степлтон все еще пребывала в шоке. И возможно, не столько блокировка ее собственной силы склонила к откровениям, сколько искреннее недоумение. - Тогда… Тогда проводились исследования в области пятого клапана, очень серьезный проект, созывался большой ученый совет. Проект должны были открыть на международном коллоквиуме по борьбе с перемежающимися искривлениями внутренних перегородок в клапанах. Но… произошел инцидент. - Взрыв. - Вместе с этим проектом проводился другой, но со схожей специализацией – были найдены тела в организме Синопцисов, которые можно было использовать в качестве стыковочного материала для этих перегодорок. - Неужели вы говорите о сцеплении? – ахнул Джон. Да, он так и не смог после войны стать полноценным хирургом, но разговоры о новом материале для восстановления клапанов шли уже давно. - Именно, - Степлтон согласно кивнула. – Но что-то пошло не так… Я не знаю подробностей, меня не было в этом проекте, да и как – я еще тогда училась, но… Но то, что вы упомянули доктора Найта… Неужели вы считаете, что кто-то мог подставить его? - Вероятнее всего. И у нас есть опасения, что взрыв был лишь прикрытием. - Нас? Вы имеете в виду…? - Вы слышали о детективе Шерлоке Холмсе? - Так вы из полиции? - Нет, - нетерпеливо произнес Джон и напряг Потенциал, размышляя, придется ли ему сдерживать ее, если разговор зайдет в негативное русло. – Я не из полиции, но дело, которое закрыли двадцать лет назад за неимением улик снова открыто. Мы выясняем детали, чтобы предотвратить апокалипсис. Боюсь, речь идет о биологическом оружии. Крылатая уставилась на него. - Это невозможно. Мы не работаем над биологическим оружием, это запрещено законом! - Вы нет. А доктор Френкленд? *** Шерлок раздраженно выдохнул сквозь зубы. Если еще полчаса назад он был воодушевлен попытками разузнать что-то новое, а самое главное – полезное для дела, то сейчас желал улететь прямо в окно, куда подальше от этого идиотизма. От снующих туда-сюда Нибериев болела голова, на вопросы они отвечали настолько туманно, что он успевал забыть, какого ответа ожидал изначально. Лаборатории не отличались разнообразием, компьютерная база наводила скуку. Наблюдать за Военными было не в пример увлекательно, но агрессивно поставленные блоки пресекали попытки завести разговор на корню. Оставалось только одно – развести на откровенную беседу Алкара. Одна только мысль об этом приносила дискомфорт, но Шерлок понимал, что дело не сдвинется до тех пор, пока он что-нибудь не придумает. А времени оставалось мало. Доктор Френкленд кружила по базе словно радужная шаровая молния – такая же опасная и завораживающая, в руках то и дело оказывались отчеты, которые она подписывала почти не глядя. Ее глаза источали дружелюбие, но Потенциал бдительно следил за изменениями, бедным Нибериям приходилось сдерживаться, чтобы лишний раз не ойкнуть от переизбытка энергии в собственных клапанах. На мгновение Шерлок задумался, не чувствуют ли себя также в присутствии его брата собственные пешки – сломленные, вытянутые по струнке, не имеющие возможности уклониться. Отвратительная жизнь с еще более отвратительными перспективами. Шерлок не признавал контроля. Он всегда находился под неусыпным контролем Майкрофта и его камерами слежения, однако и от одного и от другого мог мастерски увернуться при необходимости. В этом ему помогала смекалка, более чуткий Потенциал и сеть бездомных, которая раскинулась на все королевство. С появлением Джона прятаться стало еще легче благодаря таинственному и до сих пор не изученному «зеркальному единению»: их Потенциалы в момент слаженной работы ставили щит на пускай и непродолжительное, но достаточное для маневра время. Выяснил он это чисто случайно, и как бы ему не становилось досадно от того, что не выяснил этого раньше, способность пришлась кстати. Во время расследований это помогало отстраниться от ненужного общения, а в периоды затишья успокаивало нервы. И сейчас он с удовольствием бы использовал этот щит, чтобы не попасть под влияние Френкленд. Власть Алкаров - словно бездонная пропасть, которой не страшны ни войны, ни пережитки прошлого. Он не был уверен, что братец хоть раз пересекался с этим видом на расстоянии вытянутого крыла, ему же предстояло не только беседовать и следить за языком, но и получить ударную дозу энергии, подобной радиации – такой же страшной на последствия. - Так что же? Над чем вы сейчас работаете? Не боитесь сплетен о страшных лабораториях? – произнес он с нарочитым равнодушием. - Ну почему же, сплетни иногда бывают полезны. Пару лет назад нам удалось получить грант на исследования в области перекрестного смещения в третьем клапане. Это поистине занимательный опыт. Вы знали, что именно в третьем клапане зарождается возможность к Манипуляции? Если ребенку уделять недостаточное внимание, его Потенциал может заглохнуть в самом начале пути. - Вот как. Интересно. А мне казалось, что развитие начинается на перекрестии четвертого клапана, ведь именно там сосредоточен главный узел. - Да, но сам по себе узел не имеет значения. Он лишь отправная точка. Это сгусток нервов, в котором нет Потенциала, потому сформировываясь во втором клапане, далее он идет в третий, чтобы получить возможность для развития. Для того, чтобы сформировать Потенциал до третьего уровня, необходима слаженная работа клапанов и тут в игру вступают третий и четвертый, они составляют цепочку процессов, которые известны нам как «передатчик волн». Шерлок фыркнул. - Передатчики волн? Я вас умоляю. Вы сейчас явно попытались завести тему о белых пятнах у четвертого клапана, не так ли? Я думал, что крылатым вашего уровня нет дела до беллетристики. - Я открыта для дискуссий. И если уж мы заговорили о слепых пятнах, то и тут вас удивлю – они вполне закономерны. Кто бы сомневался. Шерлок неопределенно качнул крыльями. На самом деле, говорить о таких вещах он считал ниже своего достоинства. По его мнению, абсолютно все в этом мире придерживалось строгой схемы и таки называемые «слепые пятна» лишь путали неокрепшие умы крылатых. Суть Потенциала всегда сводили или к защите, или в атаке, полагая, что все остальное – результат психологических прелюдий. Это и приводило к преступлениям, будь у остальных так же стабильно, как у него – того гляди, помер бы со скуки. Еще в прошлом столетии никто бы не подумал, что можно смешать два Блока и получить сильнейшую атаку для Второй Мировой. Однако до этого додумались не лучшие умы в накрахмаленных халатах, а скромные инженеры с кафедры физики полета. Что ж, если хочешь позлить Алкара, придется попотеть. - Всё благодаря третьему и четвертому клапанам. Они не просто работают в тандеме, все их естество стремится к благополучию. А чтобы держалась оборона, нужно не только атаковать, но и защищаться! Тут-то и необходимы слепые пятна. Они нейтрализуют негативные скопления и преобразуют их в положительные, что и создает вспышку – такие процессы требуют разгрузки! Доктор Френкленд не юлила, ее интерес казался неподдельным. Жаль лишь, что объекты ее интересов могли закончить в черных мешках. - А если скажем, белые пятна проявлялись бы не в ходе агрессии, а стресса? Сила покрытия в этом случае равноценна, ведь разве не говорилось, что разница между атакой и защитой всего лишь в реакции? Алкар не дрогнула ни одним мускулом, зато перелив зловеще мигнул алым. - Реакция и правда играет роль при активации внутренних клапанов, однако я бы поставила вопрос по-другому? Кто является передатчиком, а кто преемником? Если Фардон Фардону, то статистика банально пятьдесят на пятьдесят. - А если Фардон и не знаю... Алкар? - Вас, наверное, очень любили учителя в школе. Шерлок заторможено моргнул. Нельзя терять бдительность. - На самом деле, не очень. - Да, пожалуй. Не очень, - легко согласилась Френкленд. – Если говорить гипотетически… - Разумеется. - … то я бы сказала, что сорок к двадцати и пять про запас. - Про запас? Право, не на укрепление ли они идут? - Что ж, допускаю, что в вашем случае эти пять процентов сыграют важную роль. Но боюсь, покрытие они не спасут. На самом деле, это могло бы помочь, если бы у него было больше времени. - Могу я поинтересоваться, что вызвало у вас столько любопытные мысли? - Боюсь, детали я смогу открыть лишь после раскрытия дела. - С нетерпением жду новостей, нам ни к чему излишнее внимание прессы, - снисходительно махнула рукой Френкленд. – Я полагаю, доктор Ватсон активно мимикрирует в свою среду? Надеюсь, его не слишком утомляет болтовня наших интернов. - Я не думаю, что болтовня Нибериев может быть утомляющей, - совершенно искренне ответил Шерлок, вкладывая в слова слишком много эмоций. Нехорошо. Алкар с хитрой улыбкой обошла его вокруг. - Как хорошо, что у нас сходятся мнения. Не могу не заметить, как гармонично вы смотритесь вместе. Честно сказать, я была уверена, что ваше деловое партнерство ограничивается приветствиями. Однако, теперь я спокойна. - Что вы имеете в виду? – холодно уточнил Шерлок, чувствуя, как Потенциал пощипывает. - О нет, не подумайте ничего такого. Могу лишь посоветовать не использовать доморощенные техники, от них толку ноль, а вот неудобства всяческие принести могут. Хотя Шерлок и мог похвастаться непробиваемым хладнокровием, текущий разговор сбивал с толку. Он почувствовал, как буквально на глазах теряет остатки самообладания. Вот тебе и хвалебные тренировки. - Доктор Френкленд… я конечно, польщен вашим вниманием. Но может, вы уже скажете, что у вас на уме? - О, этого я пока сказать не могу! Думаю, мы можем условиться об этом после окончания вашего расследования. Чтобы он не думал о низших видах, высшие намного хуже. Здесь происходила что-то мерзкое и чем дольше Шерлок думал об этом, тем сильнее вставали дыбом перья. Обход лаборатории подходил к концу и наконец, на ум пришла достойная мысль. Осталось подключить к ней некоторые переменные. *** - Темный тебя дери, Шерлок! В уже успевшем посветлеть зале Джон и доктор Степлтон выглядели чересчур бледно. Тому, что, перелив мог превратиться из изумрудного в кадмий, Шерлок восхититься не успел. Два разъяренных Ниберия это вам не шутки. План был отличный. Он доказал бы всем, а главное – себе, что на самом деле никакого Хау не существует. Что все это бред и намеренная травля над ничем не повинными крылатыми. Неудивительно, в Дартмуре почти никто не пользовался Потенциалом, никто не почувствует истинную угрозу, не забьет тревогу. Шерлок был тем еще эгоистом, но не мог позволить случиться ужасу, который грозил маленькому городу. А опасаться было чего – когда на поле выходили высшие виды, все предыдущие проблемы казались пустяками. Заставить поверить в собственную немощность – лишь верхушка айсберга их интересов. Алкары начинали кровавое дело, а Мастены продвигали его в массы, позволяя Верменам сходить с ума от галлюцинаций. Всего-то немного темноты, прохлады в крыльях и специфических звуков, пропущенных через программу – и вот тебе «слепые пятна» как по учебнику из популярной науки. Доктор Френкленд умна и опасна, но ее поведение выдавало детскую натуру. Ей было скучно и в погоне за новыми ощущениями она не осознавала, как дает очевидные подсказки. Высшие виды несокрушимы, но это не значит, что их бдительность нельзя ослабить. Он был уверен, что дело в особой Манипуляции, которую ощутил с первой минуты, как ступил на базу. Однако все пошло не так, как надо. - Все не то, - недовольно протянул Шерлок. – Проклятие...! Ваши реакции даже близко не похожи на то, что было там! Джон сложил руки на груди, безмолвно требуя объяснений. - Ну же! Мы были идеальными образцами, все как она и хотела. Неужели ты не ощутил ее присутствие? - Это самая странная выходка, которую я только видела, - мрачно заявила доктор Степлтон, когда испуг прошел достаточно, чтобы обрести дар речи. – О чем вы только что говорили? - О том, что Баскервилль испытывает какое-то мощное оружие и собирается использовать весь городок для орытов. - Что ж, возможно, доктор Степлтон сможет нам помочь, - сказал Джон, с шумом сложив крылья. – Тебе понравится. - На самом деле, я не уверена… - Ближе к делу, - нетерпеливо перебил Шерлок. - Двадцать лет назад лабораторией было закуплено несколько агрегатов по отведению излишков бракованных частиц в третьем клапане. Фардону это практически ничего не говорило, а вот Военный весь подобрался и обратился в слух. И немудрено, излишки клапанов вызывали ажиотаж и горячие дискуссии, доходящих порой до абсурда, ведь касались большинства населения – Панримов, Верменов и Нибериев. Потенциал крылатых представлял собой обширную сеть нервных окончаний и любое изменение в организме меняло структуру, ее качественные и количественные показатели. Если в процессе атаки – Блока или Манипуляции – клапаны должны закрываться, приобретая форму щитков, сквозь которые не пройдет ни одно негативное последствие, то из-за очевидных внутренних факторов – недосыпа, или ссоры в коллективе те обращались как бы наружу. В учебниках это всегда изображали как цветок в разное время суток, но в реальности все обстояло сложнее: при выбросе эндорфинов клапаны не просто раскрывались, а вынужденно выворачивались, словно перелом. При единичных случаях такая нагрузка никак не влияла на дальнейшее состояние сплетений, а вот входя в хроническую стадию, крылатый сталкивался с таким явлением как перенасыщение ненужными частицами. Частицы эти на выходе походили на слайм, вязкую субстанцию, которую стоило сразу же смыть с крыльев. Однако, если перенасыщение достигло критической массы, они заполняли стержни перьев и дело заканчивалось болезненной и непредсказуемой госпитализацией. На горячих точках, слава Высшим, такую ерунду никто не подцеплял, а в многомиллионных городах с кучей накопительного стресса – через одного приходилось записывать на чистку. Фардоны были подвержены перегрузке клапанов ничуть не меньше, однако если они регулярно использовали Манипуляцию, то скапливаться чисто физически было нечему. А все потому, что их атаки носили «лобовой» характер, единожды выплеснув, истратят все до остатка. Им с Шерлоком беспокоиться не стоило, так что Джон быстро собрался с мыслями. - И что же? Не удивлюсь, если вы закупались про запас, - скептично заметил Шерлок. - Еще бы, это все же частный заказ. Но вот что мне никогда не давало покоя, так это расположение. Подобное оборудование необходимо хранить в замкнутых, лишенных звуков пространств. А эти поставили в чистом после, да еще и усилителей навезли. Они всегда пугали наших Синопцисов. «Птицы… ну да, без них никак» - И далеко этот агрегат находится? - Исходя из записей, которые я нашла, он сгорел при пожаре. - Находясь в чистом поле? А что, забавно. Небось и фото осталось! Шерлок развернулся на каблуках и стремительно направился к лифту. Определенно, стоило искать искомое у сержанта Бэрримора. Кабинет представлял собой небольшой угол, отделяющий остальную часть помещения лишь двумя стеклянными стенами. На полках лаконично стояли редкие книги, бумаги с печатями и подписями аккуратно лежали в горизонтальных лотках. Обезличенная обстановка, ничего не говорящая о ее владельце. Компьютер включился с тихим гулом и сразу же высветил четырехзначную строку доступа. Пароли Шерлока всегда отличались экстра-сложностью, буквы и числа сочетались межу собой так, чтобы над ними основательно поломали голову. Но даже если умелец преодолевал электронную защиту, его поджидал сюрприз в виде простенькой, но любопытной Манипуляцию. Она никак не показывала себя ровно до тех пор, пока сам владелец не включал ее и на крыльях вора не вспыхивала сигнализация. Она не убивала, вовсе нет, но дискомфорт приносила и Фардон с удовольствием мог бы наблюдать позорные потуги избежать ответственности. Ноутбук же Джона было легко вскрыть, пароль он ставил скорее в угоду общественных норм. Комбинации «Шерлок_иди_в_Дегрон» или «ХватитТаскатьМоиВещи» скорее умиляли. Поэтому изучив базовое поведение Военных, он уяснил, что их мышление строгое и последовательное. Бэрримор должен был держать какое-то визуальный образ, чтобы иметь к нему постоянный доступ и не тратить лишнее время. Думай, думай… Пока Ниберии растерянно разглядывали книги, он сосредоточился на общей картине. Что он видел на работе каждый день? Синопцисов? Нибериев? Что-то личное. Но что? Ниберии эмоционально привязаны к повседневным вещам. Они дают им спокойствие и уверенность в завтрашнем дне. Но на такой базе сложно связать личное и рабочее… Шерлок еще раз оглядел полки, чем Темный не шутит. Спустя несколько попыток ему пришлось как следует задуматься. - Проклятие, мы теряем время, Шерлок. Френкленд может заглянуть сюда в любой момент, - подал голос Джон. Возможность встречи его явно нервировала. – Пароль может быть любой. - Соглашусь, - кивнула Степлтон. – У нас нет доступа к их системе, плюс строгое деление программного обеспечения. Хотя пароли ученых при Синопцисах одни и те же. - Что? – встрепенулся Шерлок. – И сколько у вас делений? - Четыре лаборатории и два административных. - Хм... они ведь буквенные. Вполне удобно для инженеров и легко запомнить интернам. Шерлок ввел в строку пароля буквы A, B, C и D, но увы – и здесь потерпел неудачу. Определенно, такому крылатому нет никакого дела до исследований и каких-то там Нибериев. Но ведь работает уже столько лет здесь, что-то же должно трогать его армейскую душонку… и тут взгляд его зацепился за синий корешок. Какая-то беллетристика, не иначе как пролистывалась в приступе скуки или ожидания. Но вслед за этим внимание переключилось на желтый потертый том про теорию полетов (одинаково вызывающий приступ тошноты у него и Джона). Затем слева от монитора алел томик по военной стратегии, не единственный, но выпирающий сильнее других. И затем тускнел зеленым какой-то невнятный протокол, явно использующийся в качестве методического пособия. - Шерлок? – голос Джона отвлек от раздумий. - Какие у тебя мысли по поводу этих книг? - указал он, впрочем, не слишком заинтересованно. - Книг? - Вот эти. Смотри, верхняя слева, нижняя слева, перед монитором и нижняя справа. - Эм… - Джон растерялся, стараясь поспеть за мыслями детектива. – Кажется, это… "Вдали Отечества" , Теория полетов, тьфу… Что-то по Второй мировой и э… не понимаю, что это. Похоже на протокол по Манипуляции. А что? Думаешь, в этих книжках может быть спрятана бумажка с паролем? - Можно было бы предположить, но думаю, что Бэрримор не настолько глуп, чтобы раскидывать их где попало, - поморщился Шерлок. – Но они явно выдвинуты не потому, что ему резко захотелось их почитать. Судя по глубине, их давно не брали в руки – виден толстый слой пыли. Это сделано намеренно, они стоят в таком порядке, чтобы их заметить. Что не так, почему именно они? Жанр? Точно нет. Год выпуска? Слишком надумано. Синяя. Желтая, красная, зеленая. Blue Yellow Red Green B Y R G Byrg. Что-то северное. Много гласных. Норвегия? Мысли в голове Шерлока раздробились на образы, звуки, словно водоворот. Тяжело, когда думаешь много, а знаешь еще больше. Ему не раз приходилось задерживаться в «Чертогах разума» - огромном месте, где нужно было рассортировать все важные и полезные воспоминания, детали расследования, познания из справочников о блоках и Манипуляциях. Бэрримор вряд ли думал столько, сколько он, скорее всего предпочитая действовать по интуиции. Слишком вспыльчивый, агрессивный и непримиримый. И чрезвычайно горделивый. Ах да, berge, очень старое написание. Или же… Шерлок злобно усмехнулся, заставив остальных косо посмотреть на него. Ах, славные умы, их так легко одурачить, так увлекательно вести за собой. - Большинство создает пароли, задавая простой логоритм. Легкий, чтобы не забыть, но при этом привязанный к своей жизни. Это может быть дата приятного события – годовщина свадьбы, рождение ребенка. Иногда имя любимого или любимой. Но этот крылатый не стал опускаться до такой банальщины. О нет, это было бы слишком скучно! - Шерлок, - тяжело вздохнул Джон. – Что не так с паролем? Дело в книгах? - Молодец, Джон, не в лучевую, а в пряжку! Вглядись в цвета, разве это не умно? Он настолько выучил последовательность, что она отпечаталась в памяти как светофор. - Синий, желтый, красный. Зеленый… Джон слегка побледнел, но никак не продолжил свою мысль. Ниберии может, не самые шустрые, но смекалки им не занимать. Фардон был уверен – окажись тот в таких же условиях и поступил бы аналогично. Улыбнувшись, он лениво отстучал на клавиатуре четыре буквы, после чего на экране высветился привычный рабочий стол. - Как вы угадали пароль? – доктор Степлтон подошла ближе. Удобное качество – пониженное любопытство. Или же просто выверенное чувство самосохранения. - Просто. Всего лишь базовая цветовая гамма вашего начальства. Степлтон посмотрела на него, на полки с книгами и вернула взгляд. Перелив на ее крыльях беспокойно замерцал, словно свечи на именинном пироге. Алкары были непредсказуемы мыслями и поступками, а вот их великолепный, ослепляющий перелив отличался постоянством. Волны Брандейса, вспышки ауреолина, гнев лавы и равнины Бангладеша сменяли друг друга в бессмертном танце боли и наслаждения. Насладившись чужим смятением, Шерлок повернулся к компьютеру, уже ни на что не отвлекаясь. В сетевой папке нашелся реестр с кучей данных, в которых Темный крылья сломал и в этот момент пригодилась помощь Степлтон. Та с уверенностью набрала проекты в поиске и наконец им предстали доказательства того, что двадцать лет произошла диверсия. Мгновение крылатые смотрели на фотографии. Часть альбома была сделана профессионально: отточенные, вычищенные крылья под строгим градусом стойки, четкий перелив и заставшие улыбки с идеально ровными зубами. Остальная представляла собой размытую рабочую суету из помятых халатов, потускневших перьев и осунувшихся лицами. - Здесь, - указала Степлтон. – Аппарат модифицировали, эти части не подходят другу к другу. Невероятно! Его перегрузили на передачу сразу нескольких показателей, но это какая-то бессмыслица… И словно испугавшись, что ее перебьют, хаотично продолжила объяснять: - Посмотрите на эту часть с красным табло. Она вообще не отвечает ни за мониторинг, ни за очистку. Ее функция – передача. - Передача? – встрепенулся Джон. – Вы имеете в виду передачу энергетических сгустков? - Энергетические сгустки нужны для восполнения Потенциала, точнее, для восстановления точечных элементов. Как переливание крови. - Может, они просто совместили исследования? - Нет-нет, это вообще не сработает. Тут нет точек соприкосновения. - И дети, - Джон напряженно вгляделся в монитор. – зачем здесь дети? Дети встречались на многих кадрах. Все в одинаковых просторных помещениях в окружении игрушек и проводов, тянувшихся щупальцами от шлемов на их головах. Однако, чем дальше шла серия, тем становилось понятнее, что фото не постановочные. По болезненной коже ветвились черные вены, истончившиеся перья с рваными краями едва держались на ослабших крыльях. Больше этого ужасало только отсутствие беспокойства на лицах. Словно это не причиняло им никаких неудобств. - Доктор Степлтон, что могло привести к таким метаморфозам? – глухо прозвучал голос детектива. - Я не знаю… - Знаете. Вы сказали, что аппарат перенастроили на передачу. Кому могла предназначаться передача и для чего? Степлтон закусила нижнюю губу. Она не могла просто так обвинить своих коллег в том, в чем не была уверена, но… - Мониторинг не привязан к внутренним клапанам. Я проводила эту процедуру, - она кивнула Джону. – И его конечная цель выявить недостатки, возможные пустоты и пробоины без привлечения защитных реакций. Здесь… не могу поверить, что говорю это, но похоже на сбор генома. - Что? – Шерлок невольно дернулся в унисон с Джоном. - Вы ведь уже заметили? Да, он заметил. Ему не казалось это принципиальным из-за стереотипных веяний, принятых в их странном мире. База Баскервилля населена Нибериями. И все дети на фотографиях также оказались Нибериями. Одинаковый размах крыльев, словно специально подогнанный под определенные параметры. Перелив не играл роли, поскольку цветовая гамма влияла лишь на баланс распределения резерва. Поэтому их тандем и казался идеальным – ярко-зеленый и голубой в первичном состоянии позволял работать с удвоенной энергией. А вот то, что среди испытуемых и испытующих попался только один вид, напрягала. Это было сделано намерено. - Шерлок? Фардон проигнорировал посторонний шум. Он еще раз щелкнул по клавиатуре, выводя пометки к фотографиям. На камеру устало глядели пятеро крылатых ученых: Леонард Хансен, Джек А’Мара, Мэри Усовски, Рик Найдер и Элани Дайсон. - Вам знакомы их имена? - Еще бы! Они открыли новые исследования в области взаимодействия нашего Потенциала с Синопцисами. Им принадлежит известнейшая работа «Переплетения и смещения», - Ниберий восхищенно покачала головой. – Если бы не они, мы бы так и продолжили вводить крылатых в кому после сбоя третьих и четвертых клапанов. Собственно, мы являемся продолжателями их дела, все Синопцисы, которых вы видели, являются следующим поколением. Никогда не жившие в неволе, с первого дня вылупления привыкшие к нахождению в клетках и бесконечным опытам. И дураком быть не надо, из стен лабораторий не выйдет ничего, даже если вирус подкосит весь выводок. Беспокойство укрепилось наполовину зашифрованным отчетом Найта. «…введенные инъекции регулирования принесли первые положительные результаты… передача кода апробируется двумя категориями в зависимости от мощности тока… …у испытуемых наблюдается смещение потока в третьем клапане… на третьей неделе передача первичных потоков оседает в сердцевине, проявления Потенциала не затронуты, состояние стабильно… … на десятой неделе проявляется защитная реакция клапана, учащаются случаи продолжительных обмороков… тринадцатая неделя… сильные перебои в формировании нервных окончаний… … восемнадцатая неделя… первые случаи смертельного исхода передатчика… … двадцать первая неделя… у испытуемых наблюдаются повреждения перьев… …закупорки кровяных сосудов… …обильные повреждения на подходе к сердцевине…» Дочитав отчет, Шерлок громко ругнулся и набрал в интернете поиск по фамилиям. Рик Найдер – умер в тридцать девять спустя пять лет после выпуска книги, рак перешейка клапанов в последней стадии. Элани Дайсон – умерла в тридцать пять при аварийном перелете за океан, спасти не удалось из-за заражения крови при попытке пересадить часть нервных окончаний на спине. Синопцисы. Беглый Синопцис, отщепляющий Потенциал простым зевакам. Страшилка города, ставшая прибыльным бизнесом сразу после взрыва на базе. Хансен. А’Мара. Усовски. Х А У Х.А.У. - Они пытались провести аналитику среди Нибериев и понимая, что результаты плачевные, переключились на Фардонов. Ну конечно же. - О чем ты? - Это все еще продолжается, - ответил Шерлок. – Они даже не скрывают, чем занимаются. Нужно предупредить Лестрейда, этот мелкий городок станет экспериментальной площадкой, если уже не стал из-за притока туристов. - Шерлок, я не понимаю. Что ты выяснил? - Хау, Джон. Генри не помнит ночь убийства отца, но помнит время, проведенное в лаборатории и застал второй цикл проекта. Чудовище не смешная шутка и не плод галлюцинаций. Это часть проекта Х.А.У., в честь ученых, начавших опыты. - Ты хочешь сказать… поврежденный Потенциал Генри - отщепление? - Да, как у меня, - кивнул Шерлок. - Нет…, - Джон испуганно уставился на него. - Я защитил тебя и попал под удар. Но мои клапаны не повреждены, значит, либо у этой твари недостаточно мощи, чтобы пробиться ко мне, либо дело в Зеркальности. - Проклятье… Что нам делать? - Убираться отсюда и надеяться, что Майкрофт найдет лазейку для настоящей Дегронской проверки. Доктор Степлтон, я опасаюсь, что ваше знание, о том, что происходит, может сказаться на вашей безопасности. Нам понадобятся ваши показания, а там разберемся. Крылатая растерянно взглянула на них, но поколебавшись, все же согласно кивнула. Когда перелив на ее крыльях мигнул розовой Авророй, Джон неосознанно успокоился. Стереотипы стереотипами, а Ниберии свое слово держат. Выключив компьютер, они быстро отправились на выход, на счастье, не встретив никого из постовых, кто мог бы задать неудобные вопросы. Едва они добрались до первого этажа, как увидели, что все крупные клетки опустели. - Странно, обычно их не перемещают без особой необходимости, - удивилась Степлтон. И тут словно из пустоты, с кипой бумажных папок подмышкой, возникла Френкленд. Спокойная, собранная и величественная подобно античному божеству. - Уже закончили? – миролюбиво поинтересовалась она. - Вы не особо сопротивлялись нашему любопытству. - Запрещать это так скучно. Запретный плод ведь самый сладкий. Алкар с любопытством огляделась. Высшие виды на то и высшие, что видят все наперед. Оракулы беснующегося пламени чужих энергий. Сложно представить, как они выживали в современных реалиях, где единственные конкуренты ждали их беспрекословной помощи, а остальные даже думать в их присутствии не дееспособны. Возможно, лишь возможно, Мастены могли попробовать прорваться к их клапанам, перед тем как погибнуть. Бесконечная пляска цветов как неизменная смена времен года остановилась на гордой амазонии и заслонила собой все мысли. Боль наступила не так, как можно ожидать от любого вторжения в организм: лобовая атака Фардона доводила до обморока, но никогда не действовала исподтишка, Манипуляции Нибериев не считались смертельными и сочетали гнев и покаяние, а Мастены желали мучить во имя удовольствия, но не дешевых трюков. Алкары били по всем рецепторам, молча вторгались в чужое пространство. Похожая на мигрень, боль распространялась по телу, не давая двинуться. Шерлок с трудом сдержался, чтобы не закричать, но и на это потребовалось слишком много сил. Он ощутил, как собственное тело упало под давлением. Крылья неистово заломило, грозившись разломаться пополам как зубочистки в безжалостных руках. У него не оказалось сравнения, никакие книги и интернет-статьи не позволяли узнать о них больше, чем бьющейся в последней агонии руководству: «если увидишь – беги». Он идиот. Краем глаза детектив заметил движение. Чего опасаться той, что повелевает течением крови и может остановить биение сердца? Но он не мог просто делать вид, что все идет по плану. Спасибо тренировкам и дотошному Майкрофту, который учил всем техникам «перекрытия». Дыхание пришлось задержать дольше обычного, но после рекорда активации барьера Потенциала это казалось детской забавой. В сердцевине взорвались крохотные петарды, иголками распространяясь от нерва к нерву и вскоре к боли примешалась жар от усилий двинуть мышцами. В глазах мерзко защипало, но отвлекаться на жалость к себе было некогда. Напрягаясь всем телом, практически за волосы поднимая себя с колен, немало удивляя мучителя. О нет, в ее взгляде не появилось ничего, кроме жажды вскрыть его черепушку. - Не очень-то любезно с вашей стороны, сутки еще не прошли. Усмешка на усмешку, оскал на оскал. - Ах, право, я и забыла. Что ж, тогда продолжим осмотр на свежем воздухе! Новая вспышка света и сильный удар под дых. Теперь дыхание не просто сбилось, его приходилось собирать по крупицам, чтобы просто оставаться здесь и сейчас, не погружаться в спасительную темноту. Тем не сбивался ни на секунду, атака шла за атакой, подкрепляя каждую физическую боль ментальным блоком. Когда по подбородку потекло что-то теплое, Шерлок позволил себе стыдливо опустить голову на кафельный пол лаборатории. Алкар небрежно махнула крылом, заставляя схватиться за голову от новой порции манипуляции и широким шагом подошла к притихшим Нибериям. У тех просто не было шанса увернуться от лавины доминирующей мощи, способной расколоть череп одним четким движением внутреннего клапана. Она потянула Джона за руку, внимательно вглядываясь в перелив и чему-то кивнув, что есть силы дернула взрослого мужчину в сторону клетки. Не удержав равновесия, ему оставалось лишь бесформенным мешком сползти по задней стенке. Щелчок – и дверца закрылась, приняв нового жильца в свои владения. - Нет… Степлтон разделила соседнюю клетку, даже не очнувшись, видимо никогда не получая такую дозу Манипуляции. Титаническим усилием оторвав руки от висков, Шелок подался вперед. - Оставьте слабых. Даже понимая, как жалко это звучит, он готов был попросить. - Да ладно вам, - Френкленд цокнула языком, что-то припоминая, но так и не озвучив мысли. – Не беспокойтесь, мистер Холмс, я никогда не обижала Нибериев. - Оставьте их. Я все знаю, вам нужен лишь мой труп. Очередная бессмысленная по своей беспощадности Манипуляция и тело, выгнувшись от невозможности уклониться от наказания, само поднялось и под четким присмотром в виде острых перьев двинулось к стене напротив. Спина уперлась в непонятный выступ. Неприятно захрустели суставы от неудобной позы. Френкленд не злилась и не восхищалась вседозволенностью, это выше ее достоинства. Она лениво уткнулась пером в яремную вену, глядя на учащенный пульс, считывая секунды неугомонного сердца. - Знаете? – усмехнулась она. – А вот это уже интересно! Новые удары по лицу, рукам, в живот. Едва Шерлок успел перехватить своими крыльями чужие, как стена позади заскрипела. Мгновение спустя его вытолкнуло в темноту. - Где он! Френкленд обернулась на полный злости голос. Воистину, сегодня потрясающий вечер, как много возможностей для исследования! - Доктор Ватсон, мое уважение к вам растет с каждой минутой. Как вы себя чувствуете? Я лишь слегка уменьшила свою силу, а вы уже очнулись! А ведь ваш вид не умеет распознавать кристаллизацию… - Не заговаривайте мне зубы своей научной чепухой! Что вы сделали с Шерлоком?! - О, ничего такого, что могло вызвать опасения. В конце концов, я ученый и не могу отказаться от исследования, даже в угоду положительного результата. - Не понимаю… Доктор Степлтон, я не верю, что вы способны на такую жестокость, - произнес Джон так тихо, что его едва было слышно. – Дети, они же дети, их Потенциал не рассчитан на такие нагрузки… зачем? Его лица коснулись прохладные пальцы, и он в шоке отстранился, едва не переломав себе крылья о стальные прутья. Френкленд будто ожидала такую реакцию и весело рассмеялась. Словно услышала лучшую шутку в своей жизни. - Мы обязательно еще поболтаем, доктор Ватсон. Могу я называть вас Джоном? Такое хорошее имя, идеально подходит храброму Ниберию. Уверена, нам предстоит еще немало приятных минут, но сейчас у меня дела. Обход базы еще не закончился, а я всегда выполняю обещание. - Нет! Джон рванулся вперед, ухватившись за решетку. Ему было очень плохо, тошнило от каждого вдоха, но он не мог бездействовать, отдаваясь на самосуд. Где-то сейчас Шерлоку грозит беда, он не будет отсиживаться в стороне! «Пожалуйста, пожалуйста» - прозвенели в голове мольбы всем Высшим, чтобы его не вырвало прямо на брюки и получилось призвать хоть крупицу силы. Потенциал мучительно старался преодолеть чужой таран, найти крошечные лазейки, выход из бедственной ситуации. По венам прошлась искра и в голове наконец стало тихо как после шторма. Крылья зашуршали в нетерпении, ожидая команды от хозяина. Сердце гулко забилось о ребра, и Джон невольно закашлялся, но продолжал активировать защиту. - Mi forpelos la neaŭdeblan sonoradon… Я прогоню неслышный звон… Mi rompos la baron de la senhastaj vortoj… Пробью барьер неспешных слов… Ниберий набрал в легкие воздуха и едва успев продолжить, закричал от боли. Решетка неожиданно нагрелась, а затем ток прошил все тело. В висках застучало невыносимым галопом, а под носом стало липко. Он в ужасе открыл глаза, увидел перед собой лицо Алкара. Теперь в ее глазах теплилась по-отечески нежная гордость. - Ух ты. Значит, вы берете лучшие импульсы друг у друга? Прелестно! Я определенно довольна началом нашего опыта! - Опыта…? Встав, Френкленд достала телефон и произнесла: - Исследование номер четыре активировано. Испытуемый номер шесть готов к передаче. Задача – слить частицы перелива за пределы потока пограничных линий сердцевины. Проследите, чтобы к моему приходу его состояние оставалось стабильным. Джон замер. Что он только что услышал?... Испытуемый?... - Однажды вы сделаете то, что не удастся никому. И я помогу вам, Джон. Ваше предназначение ждет. - Что…, - Ниберий почувствовал, как сознание начинает уплывать от него. Нет-нет-нет, только не опять! Громким набатом прозвучал полузабытый сон. …Наши крылья полны опыта и силы холодной… …Мы просто станем покорны.