H loves J

Джейсон жадно затягивается сигаретой, кашляет, сплевывает на землю. Никотин ударяет в голову, мысли проясняются. Он засовывает руки поглубже в карманы, а лицо прячет в воротнике пальто. Город мигает яркими огнями, мимо проносятся машины, сигналят и гудят, люди снуют вокруг, смеются. Обычная пятничная кутерьма. Взгляд Джейсона останавливается на миловидной девушке, выхватывает её из толпы. Она спешит по тротуару, каблуки цокают с удвоенной силой и каким-то неизвестным ему весельем. Хорошенькая, - замечает Джейсон про себя. Светлые волосы уложены в аккуратную прическу, волосок к волоску, пухлые губки подведены красным, кричащим, а на длинные черные ресницы оседает снежная крошка. Её юбка такая коротенькая, что Джейсону видны подвязки от чулок. Она поправляет ремешок сумки на плече, кутается в короткую светлую шубу, изо рта вырывается белый пар. Останавливается на секунду, оборачивается, ловит его взгляд, улыбается, брови приподнимаются в немом вопросе. Джейсон мнется, опускает взгляд. Когда он снова смотрит на неё, девушка спешит вниз по улице, увлеченно болтая с кем-то по телефону. Джейсон вздыхает. Такая хорошенькая, невинная. Такая по-детски простодушная и развратная одновременно. Такую хочется... - Джейсон тяжело сглатывает и переминается с ноги на ногу. К черту, - думает он, отлепляется от стены, тушит каблуком сигарету и устремляется вслед за девицей. Попытка не пытка, как говорится. Джейсон догоняет её на перекрестке, бесцеремонно приобнимает рукой за плечи и нагло спрашивает: - Эй, красотка, куда спешишь так поздно, да еще и совсем одна? Девушка смотрит на него. У неё удивительные синие глаза, чистые и честные. Лицо маленькое, круглое, улыбка открытая и радостная. Кого-то она напоминает Джейсону, только он не помнит, кого именно, а потому выбрасывает из головы навязчивые мысли. - А ты хочешь проводить? - не теряется девица, хлопая длинными ресницами. - Возможно, - тянет Джейсон. От неё пахнет карамелью и чем-то металлическим, тяжелым. Беспокойный запах, но Джейсон не обращает внимания. - Как звать? - спрашивает он, нахально переместив руку на талию девицы. Она не отодвигается. Хохочет, тянет его за собой — загорается зеленый свет. - Харли, - усмехается девчонка. Развратно, знающе, вовсе не невинно. Джейсон ухмыляется в ответ. Они поняли друг друга, и теперь им по пути. - А тебя? - Джей, - отвечает Джейсон, сократив свое имя немного. Мало ли что. - Ох, какое хорошее имя, - умиляется Харли, - я так рада нашему знакомству! А то ведь, знаешь, хрупкой девушке опасно ходить ночью одной. - Харли подмигивает ему, и Джейсон окончательно убеждается в том, что за невинным фасадом скрывается прожженная черная душонка. Но ведь ему нравятся такие, дикие и немного безумные. С ними веселей. Харли хватает Джейсона под руку, и всю дорогу до её дома они болтают о пустяках и глупостях, много смеются и шутят. Харли, оказывается, очень веселая девушка. Джейсон даже думает, что, возможно, она хороша не только для того, чтобы провести с ней ночь. Они поднимаются на последний этаж обшарпанного здания. Половицы скрипят, ветер завывает в кое-где разбитых окнах. Джейсон ежится от холода и почему-то от неприятного чувства в животе. Он не ожидал, что такая шикарная девчонка живет в такой ужасной дыре. Но он пересиливает себя, следует за своей спутницей. В конце концов, он пришел не интерьерами любоваться, переживет. Харли открывает ключом тяжелую окованную дверь без номера, хватает Джейсона за руку и втягивает внутрь. Свет приглушен, в потемках ничего не видно, Джейсон лишь чувствует её хватку на своем запястье. - Дже-ей! - громко возвещает Харли, а Джейсон недоумевает. Зачем так кричать, когда он рядом? Неожиданно вспыхивает свет. Джейсон жмурится, пытается проморгаться. Выходит не очень хорошо. Когда глаза, наконец, адаптируются, он видит перед собой мужчину. Его бледные руки все в шрамах, жилистые, худые. На шее пульсирует вена. Чуть длинные волосы какого-то неопределенного грязного цвета, отдают зеленцой, глаза расширенные и пугающие, с точкой-зрачком, а на щеках залегли отвратительные тени. Секунду Джейсон не может понять, что происходит, а потом его сердце ухает куда-то вниз. Харли обнимает ужасного мужчину за пояс, льнет к нему, жмется, словно собака к хозяину. И Джейсон внезапно понимает, где он видел её. Да и его тоже. В полицейской хронике. Во рту становится ужасно сухо, не сглотнуть, ужас липкой паутиной опутывает сердце и мысли. Хочется бежать без оглядки, но ноги ватные, примерзли к полу, не сдвинуться с места. - Пирожок, - ласково воркует Харли, - я привела тебе игрушку! Джейсон пялится на Джокера, на то, как клоун поворачивается к своей пассии, смотрит на неё безумным взглядом. Протягивает руку, сжимает её подбородок. - Тыковка, - хрипло говорит он, и Джейсону чудится что-то совсем иное за этими словами, - это что, для меня? - Джокер указывает костлявым пальцем на Джейсона. - Да, любимый, конечно для тебя! - радостно выдает Харли. Джокер улыбается, его потрескавшиеся губы растягиваются в чудовищной ухмылке, шрамы натягиваются на щеках, заставляя Джейсона все-таки отступить на шаг назад. Его сердце колотится в груди так сильно, что он не слышит собственных мыслей. - И ещё, - заговорщически, игриво шепчет Харли, дотрагиваясь губами до губ Джокера, - он лапал меня! Голова клоуна, словно на шарнирах, поворачивается к Джейсону. Глаза налиты кровью, но улыбка все ещё на месте. - Так-так-так, - цокает языком Джокер. В его руке блестит нож. Джейсон от ужаса закрывает глаза. Последнее, что он слышит перед тем, как соскользнуть во тьму, как Харли Квин восторженно выдыхает: - С годовщиной, пирожок!