Кровь - цвет моей любви

- Мама, мама! - к женщине, сидящей на крыльце, подбежала девочка с волосами, красными, как закатное солнце. - Мама, а папа скоро вернется?       На карие глаза женщины навернулись слезы. Она бросила испуганный взгляд в сторону поселения, неподалёку от которого жило их семейство. - Нет. Он не вернется, - женщина посмотрела в нечеловечески яркие сиреневые глаза дочери, в которых читалось непонимание. - Ты уже взрослая девочка, поэтому скажу тебе, не тая... Папа умер...       Женшина едва сдерживала слезы, но не могла позволить себе разрыдаться при ребёнке.       Бросив еще один последний взгляд на дочь, она сказала: - Ты должна пойти и найти папиного друга. Токеро - добрый ёкай. Он будет учить тебя использовать твои способности.       Девочка кивнула, давая свое согласие. - Тогда идём, мамочка. "Я бы пошла с тобой, доченька, но не могу. Если уйду, они догонят нас обеих. А так выживи хотя бы ты!"       Женщина протянула дочке узелок, в который сложила еды на несколько дней и записку, где просит оказать последнюю услугу умершему другу и взять девочку к себе в воспитанницы. Юмиэль с отцом не раз бывала у Токеро в гостях, так что дорогу знает.       Завтра к закату она уже будет в безопасности. - Прости, милая, но у мамы есть ещё кое-какие дела, поэтому ты пойдешь сама.       Красноволосая ханьё посмотрела на мать и спустя несколько мгновений кивнула. - А теперь беги. Посоревнуйся в скорости с ветерком, - женщина мило улыбнулась дочке на прощание.       Девочка побежала. ***       Убежав от деревни довольно далеко, Юмиэль вспомнила, что хотела подарить матери самодельный медальон с красивым, переливающимся камешком. Она развернулась и побежала обратно в деревню. ***       Юмиэль, подбегая к деревне, уловила какой-то странный запах. Так пахли свежие раны. Так пахла кровь. Но сейчас запах был сильнее... Намного сильнее. Этот ужасный запах скрыл за собой все остальные, кроме ещё одного. Запаха горящей древесины, запаха дыма. Так обычно пахнут пожары. Что-то не так! У юной ханьё появилось очень плохое предчувствие, что заставило ускорить и так отнюдь не медленный бег.       Глазам ребенка открылась поистине ужасающая картина. Все деревенские столпились вокруг её дома, охваченного огнём. Но никто даже не пытался его потушить. У всех в руках были сапы, мотыги и вилы. У некоторых даже встречались порядком заржавевшие мечи. Какой-то мужчина волок за собою женщину, израненную настолько, что было удивительно, как она до сих пор жива, и откуда у нее еще остались силы слабо трепыхаться.       Юмиэль не сразу признала в ней свою мать. Она бы вообще в это не поверила, если бы не нос, который до сих пор ее не обманывал. Страх, боль, ненависть, ужас...       Красноволосая не могла пошевелить и мускулом. Время будто замерло. Ее взгляд встретился с карими глазами матери, готовой испустить последний дух. Затем время понеслось с умопомрачительной скоростью. Глаза заволокло алой дымкой. На щеках появились демонические полосы, коготки удлинились и засверкали энергией. Сознание заволокла тьма. ***       Юмиэль очнулась, обнимающей уже холодный труп матери. От деревни шел дым и воняло гарью. Вокруг валялись трупы крестьян, убивших ее мать. Их будто разорвал жуткий зверь или разъярённый ёкай. Память пронзила острая игла. Это она. ЭТО СОТВОРИЛА ОНА! Обманчиво хрупкая девочка лет десяти! Этот "безобидный" ребенок вырезал всю деревню! Нет! Теперь она не может пойти к папиным друзьям и просить о помощи. Она видела дело рук своих и понимала, что десятилетняя девочка умерла здесь, вместе с деревенскими. Теперь она ханьё с пустотой вместо сердца. Ей хотелось плакать, но она не имела на это право. Ей хотелось выть, но голоса не было... Ей хотелось умереть... Но разве может она так поступить, когда ее мать отдала свою жизнь, чтобы дочь прожила свою?! Она должна выжить! Во что бы то ни стало должна! Она должна стать сильной! Чтобы никто не смог отнять дара, который стоил жизни её матери и всем этим людям! Юмиэль нашла в себе силы подняться и шаг за шагом отдалялась от руин ее прошлой жизни. Она не знала, куда идет. Просто шла. Если бы она остановилась, то упала бы и больше не смогла бы подняться. Так прошли сутки. Хотя возможно и больше. Наконец, не выдержав, она упала. Уже сквозь сон она услышала насмешливый голос. Явно мужской. Ханьё не поняла своим наполовину отключившимся сознанием, что ей говорят, но почувствовала, как ее подхватывают на руки и куда-то несут.