Кровь - цвет моей любви

Ночную тишину нарушил тихий шорох одеяла. Обманчиво хрупкая девичья фигурка склонилась над спящим парнем. - Эмм... Банкотсу, я тут обдумала, что ты тогда сказал... Ну, об ЭТОМ... - тихо прошептала красноволосая девушка в лицо спящему брюнету. Ее уши слегка подрагивали, настороженно ловя каждый шорох, выдавали напряжение хозяйки. Парень поморщился и лениво приоткрыл один глаз. - И поэтому ты разбудила меня посреди ночи?.. - спросил он слегка хрипловатым после сна голосом. - А то, что я решила?.. ну... Помнишь, о чем вы мне с Дзякотсу рассказывали? Девушка стыдливо прижала рыжие треугольнички к голове. - Ты нас до нервного тика довела. Такое захочешь - не забудешь... И как только люди со своими детьми справляются?! - Банкотсу, я не о том... Дзякотсу говорил, что это приятно, весело и спасает от скуки... А мне скууучно! - с каждым новым словом ушки все сильнее вжимались в голову, так что к концу фразы их почти не было видно, а девушка все гуще краснела и менее разборчиво говорила, комкая слова вместе с одеялом атамана. - И что же ты предлагаешь? Разве не боишься? Девушка мгновенно встрепенулась. - А чего бояться-то? По-моему, глупо бояться развлечений и удовольствий? Теперь рыжие треугольнички воинственно смотрели вверх, выдавая намерение ханьё отстаивать свое мнение до конца. - Ну и с кем же ты предполагала переспать? - атаман Армии Семерых решил не затевать ненужных споров, рассудив, что лучше осведомиться обо всем заранее, чем потом разгребать проблемы в двойном размере. А что-то ему подсказывало, что "проблемы" будут именно у него... - А разве ты против? - Юмиэль будто прочла мысли Банкотсу. Девушка каким-то неведомым образом во время разговора умудрилась устроиться верхом не парне и, склонившись к его лицу легонько коснуться своими, немного покусанными от волнения, нежными губками его сухих обветренных губ. - Ты что творишь?! - атаман резко оттолкнул от себя девушку - тебе еще рано так развлекаться. Да и я с ребенком спать не буду! С такими просьбами обращайся не ко мне: я педофилией не увлекаюсь, а ты - ребенок. - Я не ребенок! - совершенно по-детски надула губки "не ребенок", грустно опустив ушки. Синие глаза предводителя Шачининтай недобро сверкнули в темноте. - Ну что же, ладно, "не ребенок". Он грубо схватил девушку, подмяв под себя. Впился в губы поцелуем, но даже не пытался сымитировать нежность, как в прошлый раз. Ошеломленная и напуганная действиями Банкотсу, Юмиэль просто лежала и огромными глазищами смотрела в, кажущийся в сумраке ночи черным, потолок. А атаман же даром времени не терял, оставляя засосы на шее и груди девушки, с которой уже успел скинуть спальную юкату. Он безжалостно кусал нежную кожу ханьё. Он прикусил кончик замершего ушка девушки, и это более-менее отрезвило ее. - Ч...Что ты дел... - раздался писклявый тоненький шепот, в котором сквозили страх и непонимание происходящего, но атаман не дал ей договорить, впившись в губы жестоким страсным поцелуем, грубо углубив его, а затем резко оторвался от уже порядком искусанных, измученных жесткими поцелуями губ. - Разве ты не этого хотела?! - притворно удивленным голосом прошептал атаман - Ты же сама меня просила об этом. Получай удовольствие. - Я... я уже не хочу - голос девушки дрожал, но она старалась держать себя в руках. - "Не хочет" она! - передразнивал атаман - Я же сказал, ты еще слишком маленькая для подобных игр! - Я не маленькая! - Оно и видно, - усмехнулся атаман - раз не маленькая, давай продолжим. Девушка испуганно глянула на парня, прижатые к багровым волосам рыжие треугольники придавали ей еще больше сходства с затравленным зверьком, но гордость ей не позволила ничего сказать, да и не надо было: Банкотсу и так увидел в ее взгляде все, что ему было нужно. Он скатился с "партнерши" и обнял ее, положив рыжую головку с подрагивающими рыжими ушками себе на грудь. - Спи, глупая, - с улыбкой прошептал в темноту сумрачных предрассветных часов атаман Армии Семерых - знаешь, тебе повезло, девочка, что ты пришла ко мне, а не к кому-то из ребят. Им ведь все равно, кто под ними, главное - чтобы титьки побольше были. Девушка что-то неразборчиво мурлыкнула сквозь сон и посильнее зарылась в рубашку своего предводителя.