Кровь - цвет моей любви

POV Банкоцу Я... Где я? Лежу по крайней мере на чем-то мягком. Здесь довольно тепло... Попытался открыть глаза и определить: где это "здесь". В ответ на мою в общем-то безрезультатную попытку у меня жутко разболелась голова. Вдруг до меня дошло: я совершенно не чувствую тела... Я что, умер?! Постарался сосредоточиться на своих ощущениях... Лучше бы я этого не делал! Как из- за прорванной плотины на меня хлынула дикая боль. Кости будто расплавили, и из-за этого вот-вот обуглится плоть... Самое страшное похмелье, какое у меня было за всё бытие наемника, нервно курит в сторонке! Что же вчера было-то?! Стараясь игнорировать боль, я попытался восстановить в памяти вчерашние события. Помню, мы тогда уходили на мелкое в общем-то заданьице. Никто даже броню не надел. А зря. "Разбойниками" оказались несколько ёкаев. Слабых, конечно, однако элемент неожиданности позволит кому угодно нанести более сильному противнику если не поражение, то хотя бы серьезный урон. Помню, как мне рассекли левую часть грудной клетки. Кстати, что странно... Человек от таких ран должен был скончаться за несколько минут, а на мне и царапины нет. Как же тогда я остался жив? Ответ на вопрос всплыл внезапно. Воспоминание раскаленной иглой пронзило мозг. Через мгновение такие же иглы впились и в моё тело. Жар. Нестерпимый, доводящий до исступления. Жуткая адская боль. Я уже не в силах сдерживать вопль боли и отчаянья. "Так вот какой этот их ад!" - крутилась в моей голове единственная мысль, но и то лишь до тех пор, пока боль не выжгла и её. Я уже готов был забыть собственное имя, но тут в темноте, которой резко сменилось всепоглощающее голубовато-белое пламя, вспыхнули два фиалковых огонька, окрасившиеся в кроваво-красный, стоило мне лишь попытаться их разглядеть. Огоньки стали приближаться с огромной скоростью, превращаясь в глаза очень красивой и почему-то смутно знакомой девушки... Юмиэль... Она приблизилась ко мне на расстояние вытянутой руки и сбавила скорость, медленно подбираясь. Я благополучно забыл про боль и утонул в этих, способных околдовать любого, чарующих глазах. Когда между нашими лицами осталось всего ничего, она совершила последнии рывок, и наши губы соприкоснулись. Но это был отнюдь не поцелуй. Она вдохнула в меня какой-то сгусток энергии, и последние крохи измученного сознания благополучно улетучились. Мои размышления прервал шорох открывающихся фасума. В комнату проскользнул Джакотсу. Он моментально подскачил ко мне и стал снимать с меня рубашку. Еле вывернувшись из захвата друга, я глянул на него ошалелыми глазами. - Ты что творишь?! - мой разъяренный рык сотряс небольшой домик, который отдал мне в пользование один очень добрый крестьянин, земля ему пухом! - Я за тебя беспокоился, оаники! Прибежал, как только услышал, что ты пришел в себя, а ты! - всхлипнул парень. - Джакотсу, прекрати этот цирк. Я сегодня не в том настроении, чтоб терпеть твои шутки! Женоподобный обиженно надул губки, но истерики закатывать похоже больше не собирался. Тут взгляд парня упал на мою ногу, и постройку сотряс ещё один вопль. - Оаники! Ваша нога! Джакотсу кричал так, что я уже испугался, что моя нога, как минимум, отсутствует на своём законном месте. Испуганный взгляд синих глаз медленно перетёк на ногу. И без того круглые глаза мои, казалось, сейчас вывалятся из орбит. Мой шрам... Быть того не может! Я его получил ещё давным-давно, в детстве. - Этот шрам не мог зажить... Мы тогда были детьми, но не смотря на это победили того ёкая, но не без неприятных последствий для себя. Тогда все думали, что ты больше не сможешь ходить, но ты не сдался... - Тому ёкаю от меня досталось гораздо больше, чем моей ноге от него, - с усмешкой вспомнил я своего первого убитого врага и жуткую боль, которая не отпускала мою ногу после этого годами, сковывая невидимыми, но от того не менее тяжелыми цепями. А сейчас этого шрама нет и боли, такой привычной, такой родной боли тоже. Надо же... а я и сам не заметил как прошло моё "похмелье" .... Голова уже не болит, да и тело тоже. - Если исчез тот шрам, значит, и остальные... - задумчиво протянул женоподобный. End POV Банкоцу. Атаман же довершил начатое недавно его подопечным, точнее: скинул рубашку. Глаза владельца змеиного меча как-то странно блеснули, но парень быстро подавил разыгравшееся воображение, в котором атаман снял не только рубашку... - Ни одного шрама нет. Кожа гладкая, как у маленького ребёнка! - восхитился наёмник (какой именно, думаю, можно не уточнять). Тут до парней донеслось сонное мычание откуда-то из дальних углов комнаты. Парни, как по команде, обернулись в сторону источника нечленораздельных звуков. Этим "источником" оказалась гора одеял, наваленная в углу. Вдруг из-под горы показалась сначала заспанная мордашка, потом одеяльная Фудзияма заходила ходуном, и с глухим хлопком обрушилась на татами, являя двум парам мужских, и не очень, глаз весьма привлекательное и обманчиво хрупкое девичье тело, завёрнутое в одну лишь коротенькую спальную юкату. Это милое чудо медленно открыло свои нечеловечески яркие фиалковые глаза... - Юмиэль! - хором воскликнули Банкоцу и, как ни странно, Джакотсу. - М-м-м... Ребята, зачем так кричать... - сонным голосом проговорила - промурлыкала она. Ну ей богу! Не лиса, а кошка какая-то! - Это ты меня спасла? - решил не тянуть будущий сямисен за хвост атаман. - Ну я, кажется... А что? - снова промурлыкала девушка. - Спасибо, - одновременно сказали парни, а потом как по команде посмотрели друг на друга глазами-блюдцами, однако комментировать странное поведение не стали, а попытались оправдаться, чем вызвали друг у друга ещё большее удивление. - Она помогла тебе, оаники, и я подумал, что тебе не понравится если мы оставим её... Она спасла Вас, заслужила мою благодарность!.. - Она мне помогла, поэтому я её поблагодарил! Обе фразы были выпалены парнями почти одновременно, а затем в комнате повисла гробовая тишина. Впрочем "минута молчания" длилась не больше пары секунд и была беспощадно разорвана в клочья звонким смехом ханьё. Парни удивленно посмотрели на девушку и тоже заливисто рассмеялись. - Банкоцу, - в миг посерьёзнела девушка - Когда тебя ранили, я так испугалась... Будто я теряла что-то очень-очень важное... - Что за розовые сопли! - брезгливо поморщившись, бросил Джакотсу в мыслях рыча - Да как она посмела влюбиться в моего оаники?! А взгляд то какой! Влюбленая стерва! Атаман мой! Тут взгляд "влюбленой стервы" нашёл-таки одежду, в поисках которой шарил по всей комнате уже где-то с минуту. Девушка без малейшего зазрения совести скинула юкату и в чём мать родила прошествовала к кучке одежды. Впрочем, как выяснилось при ближайшем рассмотрении, эту окровавленную рвань едва ли можно было назвать одеждой. Разочарованно вздохнув, девушка снова пробежалась взглядом по комнате. На этот раз она направилась к шкафу, совершенно не замечая один ненавдящий взгляд чёрных глаз и пожирающего её глазами атамана. - Банкотцу - сан, Вы не будете против, если я на время возьму Вашу одежду? - спросила Юмиэль, натягивая только-что вынутые из шкафа хакама. - Не против, - отозвался парень, не сводя глаз с её небольшой, но аккуратной груди. Однако, как атаман не старался засмущать девушку, кроме "Ваши взгляды во мне дырку прожгут" с её стороны не добился никакой реакции. Наконец, девушка сумела выбрать между двумя рубашками и надела ту, что была арнаментирована крупными синими перьями, которая была очень пожожа на ту, что надел сам атаман, а бирюзовую с каким-то цветочным узором сложила обратно. Джакотсу явно обиделся, ведь это он подарил атаману этот бирюзовый элемент гардероба. - Обычно женщины стараются не снимать при мне свою одежду - насмешливо начал Банкоцу, но договорить ему не дал наиглупейший по его мнению вопрос, который только можно было задать: - Почему? - Что "почему"? - не сразу понял смысл вопроса наёмник. - Почему женщины боялись при Вас раздеваться? Было настолько холодно? - Ты вообще знаешь, почему люди и ёкаи носят одежду? - Широ-кун говорил, что это так принято... - задумчиво протянула она, а затем, ойкнув, виновато посмотрела на наемников. - Широ- кун говорил, это неприлично снимать одежду при людях, такое можно только когда купаешься, и то, если поблизости нет мужчин... Атаман шумно выдохнул и потёр переносицу. - А почему это не прилично, Широ-кун тебе не объяснял? - как у маленького ребенка спросил главарь Шачининтай, хотя почему "как"? - Ну, я конечно его спрашивала, но он краснел и всё обещал, что потом расскажет... Ещё один шумный выдох атамана и смех не выдержавшего этого преддверия разговора "о пещерах и змеях". - Похоже придётся нам всё объяснять - с видом человека, идущего на эшафот сказал женоподобный.

***

Спустя час времени из комнаты атамана вылетела красная, как рак, девушка, оставляя двух всклоченных и дерганных парней, на лицах которых вовсю орудовал нервный тик. Что они только не пробывали, чтоб объяснить ей- что такое секс. Банкоцу даже психанул и собирался показать на практике животрепещющюю тему, но Джакотсу начал так активно против этого протестовать, что идея была отброшена как неприемлимая. В конце концов удалось таки без подробностей объяснить, что это очень интимный момент и далеко не всякий представитель противоположного пола допускается до роли партнера и т.д. - Лучше б оставили всё, как было - непрочным, скачущим голосом проговорил Джакотсу. - И не говори, - икнув, отозвался его товарищ по несчастью.