***
Инь пришла в себя с очень кислыми мыслями и настроением. В этот раз особо напрягать память не пришлось: перед самым носом так и витал противный резкий запах анестетика. На следующем плане позитивно возвещали о неволе прутья клетки. Клетки? Девушка резво вскочила и пошатнулась из-за потемнения в глазах, а потом сделала шаг и вцепилась ладонями в железяки. Судя по тому, что подобные окружали её со всех четырёх сторон, светловолосую действительно посадили в клетку, как какую-то обезьянку. Спасибо хоть не в дурку. Неприятный смрад, принятый сначала за остаточную галлюцинацию, оказался запашком от прошлых обитателей. Ими явно являлись звери, но Иннес пока не знала, плохо это или хорошо. В помещении было темно и, как ни странно, пусто. Сей факт оказался мелочью в сравнении с тем, что очень скоро девушка смогла выбраться. Дверца просто-напросто отпиралась хоть и снаружи, но просунуть руку через прутья и дотянуться до задвижки ничего не стоило. Старый механизм отозвался низким протяжным стоном. Выскользнув наружу, Крылова не успела как следует нарадоваться своему лёгкому освобождению, как выяснилось, что единственный выход также запечатан. Ключа или его альтернативы в пустом помещении, увы, не наблюдалось. Зато наблюдалось неширокое окно, задёрнутое старыми бархатными шторами. Без решётки, но третий этаж, а значит просто сигануть и броситься наутёк не вариант. По пейзажу Инь поняла, что находится в здании цирка, и это ещё больше запутало. А как же клубы и казино? Бандитам захотелось поглазеть на зебр? Снаружи раздался шум. Светловолосая отшатнулась от окна, будто спасаясь от внезапной очереди, и кинулась к двери. Если её сейчас обнаружат на воле, ни к чему хорошему это не приведёт, однако и в клетку возвращаться не хотелось. Пробежавшись руками по карманам джинсов, Инь извлекла ту самую проволоку, которая даровала свободу в прошлый раз, до сих пор в определённом месте согнутую. На величайшее счастье пленницы, прутик хоть и с затруднением, но вошёл в замок. Крылова кое-как закрепила его вторым концом у основания, а приближающиеся шаги двух беседующих мужчин звучали как обратный отсчёт по дороге к эшафоту. «Или ЗАГСу», — проскользнула ехидная мыслишка. Завершив небольшие манипуляции, Иннес скорейшим образом вернулась к окну и стала как можно тише толкать раму. Было слышно, как кто-то пытается вставить ключ, но прутик пока ответственно держался и не желал тесниться. Дальше полилась ругатня и обвинения — незваные гости думали, что перепутали отмычку. За это время девушка встала на оконную раму, и голова пошла кругом. Благо, она крепко придерживала себя. Присев на корточки, Инь внимательно осмотрела продлевающуюся вниз стену и, как и надеялась, обнаружила ряд труб, идущих по периметру. Стараясь лишний раз не смотреть на асфальт, девушка худо бедно выкарабкалась, до последнего налегая верхней частью корпуса на подоконник, и только когда почувствовала под ногами опору, с большой осторожностью перевела центр тяжести. Крыловой повезло, что трубы находилась всего в полуметре, но не повезло с их шириной. Ступни полностью не вмещались, и стоило хоть на мгновение отвлечься и перенести опору на пятки, как исход был бы один. В самом начале Инь едва так не навернулась, и спасло лишь то, что она ещё держалась за подоконник. Трубы гулко поскрипывали и сыпались ржавчиной. Шагала она с большой внимательностью, дрожащими пальцами нащупывая страховку. Что происходило в помещении в следующие пять минут, Инь не слышала, но по истечении этого срока из здания вдруг выбежала парочка человек и, разумеется, сразу заметила балансирующую в стиле акробата сбежавшую. — Вон она! — крикнул кто-то, и только это дало Иннес вовремя узнать, что её обнаружили. Совсем рядом просвистела пуля и срикошетила от стены. До пожарной лестницы, к которой девушка подбиралась, оставалась никчёмная пара метров. С досадной обидой отказываясь от цели, девушка одним ударом сапога выбила ближайшее стекло и юркнула внутрь. Сердце так и грозило собственноручно распороть грудную клетку, сильным биением отдаваясь во всём теле. Времени думать не было. Инь пробежала по коридору, оказалась в холле, сплошь напичканном здоровыми хамедореями, и бросилась к ближайшей двери. Крылова оказалась в просторном тёмном помещении, похожем на небольшой зал. Все крики разом приглушились, стали отдалёнными, однако стоять у двери светловолосая не осталась. Она бросилась к одной из широких штор в надежде спрятаться и подождать лучшего момента, как в глаза неожиданном образом ударил беспощадно яркий свет. Машинально прикрыв глаза ладонью, Инь шагнула назад, а потом вильнула в сторону, но её уже обнаружили. Как ни странно, всего один, с некоторой поры знакомый человек. Фобос расслабленно стоял у ряда кресел и с насмешливым снисхождением смотрел на девушку. Словно бы наблюдал за подопытной мышью, в клетку к которой подсадили змею. — А ты умеешь поднять много шума, — издевательским голосом отметил он, крутя в пальцах декоративное стёклышко пенсне. Одет мужчина был в лучших манерах того же циркача, косящего под аристократа. Сначала замерев в одном положении, Крылова осмелела и выпрямилась. — Интересно, зачем вам понадобилось тащить меня в цирк? Если бы хотели просто убрать, уже бы давно это совершили, — сделала она логически верный вывод. На ум приходила некая надежда, что недоброжелатели всё-таки опасаются её убить, и это позволяло дерзить. Но Фобос лишь рассмеялся, угадав, в каком ключе думала наивная мышка, и поспешил её расстроить: — Знаешь, вместе с цирком удобно распространять дурь в другие города. Но спектр наших услуг достаточно широк, в частности, сам Джун промышляет сутенёрством. Ну как, хочешь попробовать это со зверушками? — продолжал он глумиться, а потом скользким жестом достал из кармана пистолет и на глаз прицелился. Инь подавилась вдохом и застыла. Ну же, дурацкое тело, шевелись, увиливай, спасайся, иначе превратишься в дуршлаг. Это продлилось секунд пять, для девушки же пролетела вечность. Потом Фобос вдруг опустил дуло. — Впрочем, ты же интересная персона. Джун разрешил мне убить тебя, если ещё раз возникнут трудности, но я уверен, ты ещё способна меня развлечь, - мужчина вдруг указал на дверь. - Вот это боковой выход. Даю тебе фору ровно в полторы минуты. Если сумеешь спастись от меня и не попасться другим, буду рад. В следующую секунду ему довелось наблюдать выпученные, какие-то дикие глаза. Иннес не верила своим ушам. Ей дают шанс? С какой это милости? У этого Фобоса не всё в порядке с головой? Как говорится, нет ничего страшного в том, что крыша периодически уезжает, главное чтобы она была на колёсиках и с резиночкой. А ведь бесплатный сыр только в мышеловке. Он прямым языком сказал, что желает хлеба и зрелищ. Именно эта мысль приковала Крылову к полу, заставив внутренне взорваться негодованием. Нет уж, не собирается она последние минуты жизни посвятить развеселению этого наглого упыря! — Размечтался, — лаконично ответила она и так же неожиданно, как это сделал Фобос, достала данный Риской пистолет. Его не забрали, но сейчас удивляться не было времени. Глаза мужчины на мгновение вспыхнули безумным восторгом пополам с волнением. Далее на направленный ствол он смотрел спокойно, с прежней ироничностью. Даже задумчиво поскоблил подбородок. — Что ж, радуйся — ты победила. Поверь ты мне, я бы пристрелил тебя, как только бы ты повернулась спиной, — в очередной раз высокомерно, с чувством своего превосходства промолвил Фобос. – Ну, чего ты не стреляешь? Уничтожь зло собственноручно. Инь захотелось завыть. Даже в такой ситуации он насквозь видел её. Понимал, что так запросто убить человека, пусть даже врага, она не сможет. В порыве гневного сражения за жизнь — возможно, но обстановка ничуть не предрасполагала к безумным действиям. Крылова крепче стиснула оружие, боясь его выронить. Металл приятно холодил ладони. Руки затряслись. — Не можешь, — спустя полминуты подтвердил свою догадку мужчина. — Не хочешь брать на себя грешок? Или думаешь, что милосердие восторжествует? Щадя виновного, ты наказываешь невиновного. Ну-ка вспомни своего дорогого Серёжу, а точнее то, во что он превратился, — ударил Фобос по больному. — Всех наркоманов так или иначе настигает ранняя кончина, но до того он ещё много помучается. Инь клацнула зубами в порыве злости и до боли их сжала. Руки, которые уже стали опускаться, взмыли вперёд с новой силой, и теперь дуло смотрело точно в грудь противника. Они уже наглядно дрожали, дыхание вдруг сбилось и стало шумным. С такого расстояния даже она не промажет. Выстрел. Крылова зажмурилась, почувствовав, как он отдался в плече, но когда открыла глаза, Фобос стоял на прежнем месте абсолютно целёхонький. Вот только лицо его исказилось до неузнаваемости. Мужчина смотрел не на неё, а чуть выше, и Крылова рискнула повернуть голову в полоборота. Сначала до сознания дошло, что никакого выстрела не было, а лишь чужая рука неожиданно легла ей на плечо. Мозг быстро проанализировал информацию, и по одним пальцам Иннес узнала человека. Взглядом жадно впилась в знакомые черты лица, мужественный профиль. Зелень глаз пылала под лучами направленного света, но было в них что-то другое. Рядом с ней стоял Сергей, и в то же время это был не он. Сосредоточенный, как никогда до этого, серьёзный. Спокойный, как удав, хотя в таких ситуациях Инь постоянно наблюдала ярость берсерка. И такой родной, лучший. — Пойманная рыба частенько срывается с крючка. Не стоит преувеличивать факты, Фобос, — произнёс Дымов, мягко отводя руку девушки и забирая у неё оружие. — Неужели, — сквозь зубы процедил он и тут же ухмыльнулся. — С твоей стороны было опрометчиво сюда явиться, Деймос, в надежде меня найти. Но ты угадал. — Ты никогда не отличался оригинальностью, — парировал тот. В прошлом, в этом же цирке произошла их первая и последняя крупная стычка. Случай, завязанный на похищении Ани, побеге Артёма, с которым в последние годы им пришлось работать бок о бок, сейчас воспринимался как дежавю. В то время Фобос нелегально продавал оружие, ещё не состоя в Артеле. Иннес покорно повиновалась, завороженная и до сих пор не верящая глазам. Она поздно сообразила, что между этими двумя намечается. — Ложись! — вдруг скомандовал Серж, одним движением заставив девушку поцеловать пол, а в следующий момент в буквальным смысле взял её подмышку и ринулся к ряду стульев. Всё это сопровождалось очередью выстрелов. Приказав не высовываться, Дымов кинулся к противоположному концу какой-никакой защиты, периодически нагибаясь и отстреливаясь в ответ. На шум сбежались артелевцы из всего здания, и тогда стало совершенно понятно, что другая сторона в затруднительном положении, мягко выражаясь. — В него стреляйте! — заорал Фобос, тыча пальцем в за миг скрывшегося за стульями шатена, а пока подопечные соображали, Инь на коленях подползла к стене и стукнула по выключателю. Помещение поверглось в темноту, частично развиваемую лишь светом из коридора. Что тут началось! Враги толклись, палили друг в друга, некоторые предусмотрительно решили улизнуть под шумок. Крылова хотела было вернуться на прежнее, мало-мальски безопасное место, но оно оказалось занято. Замешкавшийся мужчина направил ствол, и Инь воспарила на соседнее кресло с видом благородной дамы, узревшей в хоромах мышку. Из-под стула недоброжелатель не смог под нужным углом вывернуть руку, да ещё и сидушка перевернулась. Не долго думая, девушка прыгнула на неё, и под резким человеческим весом сиденье приобрело ускорение, достаточное, чтобы вывести бойца из строя. Не успела Инь порадоваться маленькой победе, как её бесцеремонно схватили и рванули назад. Девушка стала яро брыкаться и кусаться, пока не поняла, что это Серж. — К выходу, — скомандовал он. В этот момент подоспела подмога. Отряд вооружённых и снаряжённых до костей фсбшников вломился через парадные двери. После того, как свет был возвращён, началась активная операция по усмирению беспорядка. Долго сопротивляться артелевцы не смогли — да и не пытались особо, изрядно помятые друг другом. Хоть они уже почти добрались до спасительного коридорчика, при появлении вооружённых сил Сергей лёг. Одной рукой он призвал девушку сделать то же самое, как заметил, что Фобос затеял сбежать, используя последний шанс. Никто из фсбшников этого не заметил. — Ну блять, — ругнулся Дымов, подскочив и вылетев следом прежде, чем его кто-то остановил. Он не хотел оставлять этого человека безнаказанным снова. Каждый нарушитель правопорядка обязан нести ответственность. Фобос примитивно убегал, и тогда Сергей выстрелил, умышленно попав в ногу. С громким вскриком противник упал на пол, судорожно сжав конечность, но уже через секунду выстрелил в ответ. Не попал. Однако не факт, что промахнётся, если Серж повернёт назад. Тому оставалось только сблизить дистанцию и одним ударом выбить из ладони противника пистолет. Но и это не стало концом. Фобос резко дёрнул его за ногу, и тут же накинулся на упавшего, сжимая пальцы на горле. Они сцепились в яростной схватке, как два волка, рыча, кусаясь и борясь. Брыкнувшись и долбанув коленом по ране, шатен оторвал от себя врага и уложил его на лопатки. Фобос упирался, противоборствовал с полминуты, а потом выдохся. Его глаза закатились, но стоило чуть-чуть ослабить хватку, освободившаяся рука невесть откуда вынула лезвие. — Чёрта с два, мразь, — прохрипел Фобос и с размаху полосонул Дымову горло. И тут же получил затрещину, от которой окончательно вышел из строя. Шатен закашлялся. Убедившись, что противник не собирается больше выкидывать фокусы, Серж слез с него, зажимая горло обеими руками. Всё было заляпано кровью, красной и тёмно-коричневой. Прижимая подбородок к груди, Дымов прошёл несколько метров, а затем упал и закашлялся с новой силой. Кровь попадала в лёгкие, стало затруднительно дышать. Перед глазами начали прыгать разноцветные блики, а потом свет стал угасать. Сознание окуталось мягкой дымкой. Уже через шум в ушах Серж слышал голос Инь, звонкий и немеренно напуганный. Она что-то кричала. Он что-то пытался ответить. Потом яро сопротивляющуюся светловолосую оттащили, и на этом обрывочном моменте фильм под названием «жизнь» подошёл к концу. Прощая зло, подставляешь добро.***
Человеки Обыкновенные, проживающие на территории страны Россия, Новый год предпочитали справлять несколькими способами. Кто-то праздновал в кругу семьи, с десяти до двенадцати кушая оливье и мандарины, а потом выходя смотреть салют; кто-то гулял с друзьями. И те и другие непременно напивались — без этого никак. Ник, Катя и Инь ещё в середине ноября спланировали всю ночь исполосовывать город, посещая самые крупные сборища людей, но чем больше человек планирует, тем меньше из этого осуществляется. В конце декабря Инь была отправлена в санаторий на физическое и психологическое лечение. Месяц выдался крайне непростым, полным потрясений и нехороших событий, поэтому данная мера являлась необходимой. Спланированное празднование Нового года накрылось. Погода стояла чудесной, а девушку почти никогда не выпускали из изолятора. В конечном счёте Иннес стала всерьёз думать, что психологов и терапевтов подкупил Артель, чтобы окончательно свести её с ума. Взяв в учёт перечисленные выше факты, возвращение домой приравнивалось к освобождению из концлагеря.***
— Какой же ты болван всё-таки. Тоже мне, герой благородный, решил корень зла пресечь, — ворчала Риска, разглядывая бинты на шее сидящего напротив шатена. Тот невольно провёл пальцами по недавней ране и даже слегка нажал. Заживающий порез отдался едва уловимой, но всё же болезненной пульсацией, однако мужчина виду не подал. — Я же жив. Значит, всё хорошо. Фобос в тюрьме, его сообщники тоже, справедливость торжествует, — победно произнёс он. — Это лишь малая часть Артеля, — вздохнула Риска, перестав сверлить Сергея взглядом, устремляя его в бубнящий фоном телевизор. — Что будет с остальными? — поинтересовался Дымов, немного поникнув. — Хороший вопрос. Этот случай аукнулся Артелю, но не на столько, чтобы организация переставала существовать. Джуну, правда, пришлось слинять за границу на какое-то время. Думаю, он появится не раньше, чем через пару лет, а до этого времени деятельность Артеля сведётся к минимуму. Имея явное желание принять участие в беседе, черепашка Тарахтилла несколько раз возмущённо врезалась в ноги обоих. Риска посадила её на колени, стала машинально прокручивать колёсики и заулыбалась. Ну и кому вообще могла прийти идея так модифицировать животинку? Только что Инне. — А ты? — продолжал опрос Серж, толкая нерастворившийся сахар в кружке чая. — Не могу остаться. Замешанные сильно тоже должны разъехаться хотя бы на некоторое время. Рвану в Мурманск. Всегда хотела побывать на севере, — оптимистично и даже мечтательно выдала Рената, но Сергей усомнился, что Мурманск действительно был её собственным выбором. — Ну, а ты что собираешься делать? Она сегодня возвращается, — переменила тему брюнетка. Дымов поднял на неё глаза. — Освобожу квартиру, — будто в шутку проворчал он и уже серьёзно добавил: — Некоторые вещи нельзя простить. Я слишком много раз оступился. Так будет лучше. — Лучше — понятие относительное, — скептически заметила собеседница. — А ещё ты самоуверенный. Говоришь, будто знаешь чувства девушки. В ответ лишь неопределённое хмыканье. — А хочешь узнать, что она думает на самом деле?***
С электрички Инь встречали дружной оравой. Разумеется, только те, кто был свободен, но поскольку новогодние выходные ещё длились, работал только Матрос. И ещё один человек отсутствовал. — Я была как в карцере! — перво-наперво пожаловалась Крылова, хотя уже не раз делала это по переписке. Ник и Рус по-тихому перетягивали единственный чемоданчик. Последний, к слову, поправился, восстановился, да и вообще был живее всех живых. Оба молчаливо сверлили вдруг друга взглядами, не желая остаться не галантным. «Сумки не тащишь — не мужЫк!!1!» — заявила Аня, которая теперь ехидненько похихикивала. И очень скоро ещё больше озадачила мужскую часть сборища, затарившись в ближайшей забегаловке пятнадцатью килограммами риса, потому что дешевле. Группа решила немного прогуляться, потом зашла в кафе. С дороги Инь была уставшая, и под предложением зайти к ней в гости и попрощаться напоследок Риска заставила честную компанию разойтись. С той лишь оговоркой, что Крыловой действительно пришлось поехать с бывшей преподавательницей информатики. Через полчаса она стояла на пороге огромного, нет, ОГРОМНОГО особняка. Размеры дома вполне позволяли на его месте выстроить многоэтажку, если учитывать территорию двора. Но больше всего смутили и напугали периодически появляющиеся в разных частях дома люди в масках костяных птиц. — Не обращай на них внимания. Это дом Джуна, у него специфический вкус выряжать работников, — пояснила Риска. Девушки миновали несколько просторных помещений, прежде чем оказались в одном сравнительно небольшом и уютном. Наличие кровати говорило о том, что это чья-то спальня, но был тут также и диванчик для гостей, и столы-шкаф-тумбочки, даже камин. — Присаживайся. Чай будешь? — спросила брюнетка. Немного подумав, Инь кивнула. Ядрёный уличный морозец предрасполагал к распитию горячих напитков. Устроившись рядом с гостьей, Риска вздохнула и посмотрела на неё. — Ты уже завтра уезжаешь? — уточнила светловолосая. — Знакомые там хоть есть? — Да, в одиннадцать. Какие там знакомые, это ж чёрт знает где, — невесело усмехнулась Рената. — Но зато с Песцом на пару. — Он тоже? — удивилась Крылова. — А как же Аня? — Упс… — брюнетка прикусила губу, сболтнув лишнего, но слово не воробей. — Ты только не говори, что я тебе рассказала, — заговорчески попросила она. А в ответ лишь неопределённое загадочное хмыканье. Что-то оно сильно напомнило. Да уж, правду говорят: с кем поведёшься, от того и наберёшься. В комнате нарисовался очередной типчик в костяной маске птицы и с какими-то балахонами, который беззвучно поставил чай. Оказавшийся идеальной для неё температуры, Инь он привёл в восторг. — А помнишь, — вновь подала голос Риска, — однажды я задала тебе один вопрос? Что тебе необходимо для счастья. Ответишь? Наслаждавшаяся напитком Крылова как-то сразу замерла на середине глотка, из-за чего несильно поперхнулась. Опустила взгляд на чаинки, неопределённо, и в то же время несколько неохотно пожав плечами. — Как ты относишься к Серёже? — переформулировала вопрос Рената. — Пойми для себя, что такое счастье, и оно к тебе придёт. Лежавшая на коленях свободная ладошка сама собой сжалась в кулак. — Я хочу быть с ним, — неожиданно быстро отозвалась Иннес. — Я… полюбила его, кажется, не как брата. Но зная теперь, что мы родственники, хочу остаться подле него как сестра. Просто видеть, жить рядом… Не хочу, чтоб он исчез. Копать глубоко в душу порой самой себе неприятно. Но это полезно делать. И нет ничего страшного в слезах в такие моменты, потому что истина зачастую болезненна, даже если это твоя истина. Риска понимающе приобняла девушку и погладила дальнее плечо. — Ну вот и хорошо, что ты поняла. Всё так и будет, обязательно, — с улыбкой прошептала она, а спустя десяток секунд в темпе подскочила и метнулась к двери. – Ой, я ж билеты купить забыла! Вы только когда уходить будете, свистните кого-нибудь из живых, чтоб закрылись, — и после этого её и след простыл. Инь не знала, чему удивляться больше: такому странному поведению или внезапному к ней обращению на «вы». Когда же она встала, на месте молчаливого слуги, приносившего чай, оказался Сергей. Маска валялась на кресле. Светловолосая остолбенела. — Это не честно, — нашла в себе дух возмутиться она. — Пожалуй, — не стал спорить тот, смотря в упор и не моргая, отчего Иннес почувствовала себя обвиняемым на допросе и даже вжала голову в плечи. Было в первую очередь стыдно и боязно… — Так ты знала о кровных связях? — гораздо приглушённее уточнил он. Кивок. — Прочитала в твоём дневнике. После чего пошла к твоим родителям, а там меня первый раз словили, — рассказала Инь, с ужасом понимая, что внезапно забыла, как дышать. Она продолжала смотреть в пол, рассматривая замысловатый узор на ворсистом паласе. В ушах стучала кровь. Ещё несколько секунд тишины, и она убежит, боясь ещё когда-либо попасться мужчине на глаза, но тут раздался звук шагов. Не задумываясь, девушка стала считать их. Один, два, три… Снова эшафот. На седьмом в верхнем крае поля зрения появились знакомые ботинки. На восьмом они подобрались вплотную к её ногам, а затем тёплые объятия, позволившие уткнуться носом и скрыть лицо. — Я сделал ужасные вещи по отношению к тебе. Допустил целую череду ошибок, начиная с того, что не рассказал правду о нас, когда только сам её узнал, — послышался над самым ухом искренне раскаивающийся голос. — И что же ты, глупышка, прощаешь тех, кто этого не заслуживает? Ты уже не маленькая. Не раз видела, как беспощаден и коварен этот мир. — И прекрасен, — убеждённо, ни сколько не сомневаясь отозвалась Инь и обвила талию руками. Существуют вещи, которые нельзя изменить — их надо принять. До тех пор, пока веришь во что-то светлое, пока живёшь с убеждением, что всё будет хорошо, конец света не наступит. Семнадцать лет — всего начало жизни. Всё ещё впереди, будет и на её улице праздник. Любые отношения можно заменить. Инь так думала, но другого такого брата у неё не будет. А она останется при нём любящей сестрой.