Смертельное дыхание Зимы

Снег. Снег. Повсюду снег. Даже деревья вокруг оделись в белые цвета. Джон стоял посреди лесной поляны, засыпанной снегом. Сколько он бродит вот так в обличье Призрака по выжжено-белым пустыням? Он и сам не знал. И даже не хотел думать об этом. Какое ему, псине, дело до человеческих проблем? В последнее время животная суть все больше довлела над ним. Если поначалу он метался из стороны в сторону, пытаясь вспомнить последние события и придумать выход из этой ситуации, то теперь ему стало всё равно. Он застрял в шкуре лютоволка, выбраться из которой не виделось возможности. Впрочем, он отнёсся к этому спокойно. Никаких усобиц, никаких споров, никаких проблем Одичалых и Дозорных. Только тишь и умиротворение. Порой это сводило с ума. Настолько, что ему иногда казалось, будто в его мыслях есть кто-то посторонний… А может, это и было так. Каждый день походил на другой. Он уже перестал различать их. Каждый день - охота и сон - то, что нужно для поддержания жизни в теле. Зачем поддерживать жизнь, если разума нет, Джон не знал. Может, остались прежние человеческие привычки. В любом случае, теперь только это виделось ему главной целью, когда ничего другого не осталось… Он не представлял, где заканчивается его человеческая сущность, а где начинается звериная. Права была Игритт: он ничего не знает. Но кто такая Игритт? И кто такой Джон? Люди или звери, исполняющие свои потребности и не имеющие разума? Или же люди это и есть звери? Он запутался. Последние зачатки разума покидали его. Джон Сноу умирал. Его место занимал Призрак. Снег. Пошёл снег. Такой красивый и светлый, что грех не попробовать его на вкус. Может, снег поможет ему очиститься… Джон передёрнул ушами и подставил язык замёрзшим капелькам кристальной воды. И какой в этом смысл? Снег безвкусный и бесцветный, в отличие от той же зайчатины или оленины… Оленина ему нравилась больше. Особенно, когда приходилось гнать рогатого. В такие моменты он чувствовал себя цельным, правильным. Таким, каким должен быть волк - хищником, преследующим добычу. Он вышел на заснеженную прогалину. Впереди красовалось раскидистое дерево. Белое не из-за снега, а само по себе, из-за цвета коры. На нём было вырезано человеческое лицо на стволе. Какая глупость. Зачем людям рисовать самих себя на деревьях? Листья человека-дерева были красные, так странно смотревшиеся на фоне серого неба. Снег белый, а небо серое… Почему? Что за странность? Зачем делать их разными, если они части одного целого? Если они - одно целое? С такими мыслями он улёгся под деревом, собираясь забыться грезами и хорошенько отдохнуть, чтобы потом опять заняться охотой. Это был сон. Точно сон. Он не чувствовал лап, не чувствовал снежинок, ложащихся прямо на нос. Он как будто плыл, не зная, куда несёт его течение. Вокруг ничего не изменилось. Редкие деревья и снег, повсюду снег. Внезапно пролесок расступился, и перед ним раскинулось большое широкое озеро, покрытое льдом. Он подошёл к самому краю и взглянул на отражение. Широкая морда, кроваво-красные глаза. Всё как обычно. Сзади послышалось какое-то шевеление. Волк инстинктивно мотнул головой. Позади него на дерево сел чёрный ворон, стряхнув снег с ветки. С другой стороны ещё одна такая же птица. На остальных деревьях тоже рассыпались вороны. Они молчали, только мотали головами и разглядывали Призрака. Лишь потом он заметил, что у каждого ворона три глаза. Джон… Джон… − позвал голос со стороны озера. Зверь огляделся. Никого не было. Только куча воронов. Джон… Джон… − всё шептал голос. Знакомый голос… Призрак вновь посмотрел на своё отражение. Там больше не было морды, вместо неё появилось человеческое лицо. Юноша с растрёпанными тёмными волосами и шрамами на лице. Джон… − голос всё звал, манил, заставлял вспоминать. Джон… В водной глади отражалось лицо этого парня. Но кто он? Хозяин Призрака, человек, которого он должен был защищать, но не смог… Джон… Джон… − не прекращался шёпот. – Очнись… Джон был бастардом. Джон был лордом-командующим Ночного дозора. Но здесь ключевое слово «был». Больше его нет. Больше Призрак не чувствует связи. Это удручает и огорчает, но ничего не поделаешь. Джон… очнись − голос становился громче. Он как будто давил, пытался убедить. Джон ничего не знал. Джон действовал опрометчиво и глупо. Когда-то он был… Джоном. Нет, не был, он и есть Джон. Только не в своём теле. Просыпайся… − и он проснулся, вспомнил. Тогда осознание пришло к нему. Он должен выбраться отсюда, должен спасти, должен исполнить долг Дозорного. Должен… − вторил голос. А потом: Окунись. Джон всё понял. Не задумываясь о последствиях, он ткнул мордой в отражение. Лёд потрескался мгновенно, растаял, и его голова окунулась в воду. Но уже в следующее мгновение его как будто затянуло и выбросило обратно, как будто он упал в озеро и оказался на другой стороне. Джон стоял на льду, на краю всё того же озера. Но что-то изменилось… У него были человеческие руки и ноги. Он был одет в чёрное, как подобает брату Дозора. Юноша посмотрел на отражение. Волк. Там отражался белый лютоволк. − Джон, − вновь этот голос. Сноу оглянулся. Вороны исчезли, вокруг никого не было, но голос продолжал звать. Он просто знал, что должен идти. Что-то внутри подсказало. На другом берегу озера лес сгущался, крючковатые ветки-пальцы заслоняли небо. Сами деревья расступались, кряхтели под напором ветра и расступались, образуя тропу. Ему не было страшно. Ум был ясен, мысли прояснились. Ещё никогда он так чётко не был уверен в своих решениях. Голос всё звал, заманивая вглубь чащи. В конце дороги располагалась поляна, окружённая чардревами с ликами людей. В центре - скопление переплетающихся белых корней, по форме напоминающих дерево. Но самым главным было то, что в сплетении этих корней сидел мальчик. Совсем юный, одежда потрёпанная, измятая, на коричневом дублете дыра в зоне поясницы. Волосы взлохмачены, кое-где слиплись и превратились в сосульки грязи. Лицо знакомое, хоть на нём отпечаталась великая печаль и усталость всех времен. Джон пытался внимательней разглядеть мальчишку. Откуда же ему были знакомы эти черты? Ответ пришёл неожиданно, самовольно слетев с языка: − Бран, − выдохнул Джон, не спуская глаз с мальчика. − Здравствуй, Джон, − голос изменился. Он принадлежал уже не мальчишке, но человеку, видевшему и познавшему столь много, что Сноу невольно сравнил его со старым мейстером Лювином. − Я уже не думал тебя увидеть, столько слухов ходило… − Джон осёкся - не время предаваться грусти, когда его брат оказывается живым. Он улыбнулся, и Бран ответил ему тем же. − Что происходит? Где мы? – задал Дозорный вполне уместный, но несколько глупый вопрос. − Это не важно, − ответил брат тоном, не терпящим возражений и намекавший, что тема для разговора не подходящая. – Ты умер, Джон. Умер в самый неподходящий момент. − Что? – только и смог выдавить юноша, не до конца веря в услышанное. − Тебя убили твои братья-дозорные. Сейчас ты находишься в теле своего лютоволка. Не отрицай, ты и сам знаешь о своей связи с Призраком. Джон только кивнул. Он чувствовал себя маленьким мальчиком, которому отец разъяснял элементарнейшую вещь. − Ты варг, Джон. Это значит, что ты можешь вселяться не только в тело Призрака, но и в других животных, − он сделал паузу, чуть нахмурившись и внимательно глядя на Сноу. – Однако я привёл тебя сюда поговорить не об этом. Джон прищурился, готовясь сосредоточить всё внимание на словах брата и представляя, что разговор предстоит не душевный, как между братьями, потерявшими близких и родных, которым столькое нужно обсудить. − Близится великая опасность, и ты сам это знаешь. Твоя задача, как брата Ночного дозора, - защищать страну от тех, кто несет с собой Вечную зиму… − Белые ходоки, − согласился Джон, вспомнив о том, что не выполнил долг лорда-командующего и не справился со своими обязанностями. – Я помню свои клятвы и знаю, что должен выполнить их. Но ты сам говоришь, что я мёртв… Как же я тогда могу… − Жрица Рглора, − легко пояснил брат. – В обличье волка ты должен вернуться на Стену. Только так она сможет помочь тебе. Она возродит тебя, и ты продолжишь выполнять свой долг. Но всё намного сложнее. Ты должен увести людей как можно дальше от Стены, потому что ни Ночной дозор, ни любая другая армия не сможет так просто остановить их. − Но это наша обязанность, − негодующе продолжил Сноу. Он устало потёр переносицу, обдумывая всё сказанное. – Я не могу просто увести людей и бросить Стену… Не могу забыть о долге, − Я - меч во тьме. Я - дозорный на стене. − Тебе и не придётся. Ты уведёшь людей, как можно дальше на юг… Лучше в Эссос, там вас ещё долго не достанут. Только драконово стекло и огонь дракона могут убить Иных. − А Валирийская сталь? – непроизвольно вырвалось у Джона. – По легендам её ковали в огне дракона… − Нет, она не поможет, − наотрез отказал Бран. – Валирийская сталь заколдована, это огонь не в прямом виде, как обсидиан*, − он помолчал. – Когда ты уведешь людей, ты должен будешь вооружить армию Драконовым стеклом и просить помощи у Матери драконов. − Это только слухи, матери драконов не существует, − возразил брат Ночного дозора. − Не все слухи лгут, − разумно пояснил Бран. – Проси помощи у Дейенерис Таргариен. Она далеко на востоке, в Эссосе, Заливе работорговцев. Она и её драконы могут стать твоими самыми мощными союзниками. Ты должен уговорить её любыми способами. Джон опустил взгляд на носки своих испачкавшихся сапог. Снег под ногами таял, обнажая тёмную полузамёрзшую землю. − То, о чём ты просишь… − Знаю, это нелегко, − перебил его маленький Старк. – Но ты должен это сделать, от этого зависит очень многое… Жизни людей. И это твой долг. Последние слова как будто убедили Джона и наполнили его решимостью. Ведь это и вправду его обязанность. − Найди способ собрать как можно больше людей и переправить их на другой материк, − сказать проще, чем сделать. Это звучало, как безумный бред. − Как это случилось с тобой? – спустя минуту молчания спросил Джон, посмотрев прямо в глаза брату. В этот момент на него посмотрел не мудрец, но маленький мальчик, тот самый, которого когда-то знал Джон. Его лицо светилось прежней надеждой, прежними мечтами ребёнка, верящего в чудо, как будто ему хотелось поскорее поделиться со сводным братом всем, что он пережил, рассказать так много… − Тебе пора, − вместо этого ответил Бран, горько улыбнувшись от того, что не мог всего рассказать. Былые чувства как рукой сняло. – Удачи тебе… брат, − от последнего слова у Джона защемило в груди при осознании, что это, возможно, прощание, и теперь они не увидятся никогда. − Хотя бы скажи, где тебя искать? – предпринял Джон последнюю попытку. Однако уже через миг он стоял посреди озера. Полчища воронов кружили над ним. Ещё секунда, и лёд под ним потрескался - юноша упал в воду. К тому моменту, как он проснулся, вечные тучи несколько рассеялись, и лучи солнца прорезали день. Призрак лениво разомкнул глаза. Волк не помнил, что ему снилось. Однако желание к охоте улетучилось. Только одна мысль крутилась на уме, зудела в ушах, раздражая каждый нерв… Он должен вернуться к высокой стене, туда, где оставил своего хозяина Джона Сноу.