Из шкафа все видно / A Closet with a View

Картману интересно, о ком думает Кайл. Возможно, это Стэн. Или Кенни. Это определенно парень, судя по тому, как дотрагивается Кайл до своей дырки одной рукой, а другой хватается за член. Иногда Кайл даже засовывает в свою дырку палец, имитируя при этом вздох удивления. Пока он, медленно и тихонько поскуливая, трахает себя пальцем, его вторая рука занимается членом; брови слегка нахмурены, ноги раздвинуты и напряжены. И вот тогда Картман обычно кончает себе в руку. Его лицо прижато к деревянным перекладинам в двери шкафа в спальне Кайла. Отсюда через проемы все хорошо видно, даже в темноте. Кайл никогда не закрывает шторы, подставляя лунному свету все свое тело. В конце концов, кто его видит, если спальня на втором этаже? Кайл кончает не скоро, иногда, прежде чем он это сделает, Картман успевает излиться второй раз. Со стороны он выглядит так, как будто пытается убедить сам себя, что ему все это не нравится. Закусывая губы, он издает слабые протестующие звуки, словно это сам Эрик Картман, завладев из шкафа его разумом, управляет теперь его действиями. В первый раз, когда Картман представляет себя вместе с Кайлом, он кончает очень бурно. Его чертовски заводит мысль о том, чтобы подчинить Кайла своей воле и заставить его получать удовольствие через страдание, тем самым вызвав отвращение к самому себе. Картман удовлетворялся своими фантазиями довольно долгое время, но к выпускному классу старшей школы одних фантазий стало не достаточно. Сейчас он проводит в шкафу практически каждую ночь, потому что совсем скоро они разъедутся по разным колледжам, и тогда проникнуть в общагу Кайла станет сложнее. После оргазма Кайл некоторое время расслабленно лежит, тяжело дышит и при случае осторожно вынимает палец из задницы. Лучше бы Кайл доказал, что у него есть яйца, и засунул в свой зад что-нибудь другое. Но, видимо, он просто баба. Картман знает: пусть даже Кайл будет морщиться от боли и кричать, но, в конце концов, он все равно получит нескрываемое удовольствие, независимо от того, что окажется в его заднем проходе. Даже если это будет, например, член Картмана. Кайл будет бороться жестко, но его попытки будут тщетны, член Картмана оценит это. Картман будет входить в Кайла глубоко, обладая каждым сантиметром его тела. Наконец, Кайл потеряет надежду изменить ситуацию, его возмущение сменится жалобным плачем, напоминающим вопли педика (которым Кайл, собственно, и является), и Картман оттрахает его как следует, до тех пор, пока тело Кайла не начнет трясти от оргазма, после которого Кайлу станет только противнее. Картман стал одержим настолько, что уже не удовлетворялся даже такой пристальной слежкой. Но тупым он не был. Если вдруг случилось бы что-то из ряда вон выходящее, то заткнуть большой еврейский рот он бы уже не смог, и тогда Кайл просто наябедничал бы на него, как он делал это в детстве, и его дурацкая совесть как всегда превратила бы планы Картмана в дерьмо. Поэтому Картман пока отсиживался в своем шкафу, потому что ему все равно никогда не удастся соблазнить Кайла. Лучшее, на что он мог сейчас надеяться — это стать однажды очень влиятельным человеком, и вместе с властью получить возможность покупать и продавать людей при малейшем зуде левой пятки. И первой его покупкой был бы Кайл. Когда Кайл немного отходит от оргазма, он встает с постели и вытирает свой обмякший член. По непонятным для него самого причинам Картман любит и эту часть вечернего представления. Или момент, когда Кайл возвращается из ванной, снимает пижамные штаны, сворачивается на боку и засыпает. На нем надеты легкая футболка и обтягивающие плавки, что вызывает у Картмана желание залезть под одеяло и гладить эту восхитительную маленькую круглую задницу, пока Кайл не начнет скулить во сне от возбуждения и бессознательно толкаться в поглаживающие его руки. Картман до сих пор пытается отыскать снотворное, которое помогло бы хорошенько, но не полностью, вырубить Кайла, однако все безуспешно. Так что на данный момент остается либо держать Кайла в полной отключке, либо рискнуть оставить его в сознании, достаточном для того, чтобы тот мог понять, что с ним, собственно, происходит, и позвать на помощь. Картмана ни один вариант не устраивает, ему нужно что-то среднее: полусонный и плохо соображающий Кайл, распаленный желанием, который сам просится Картману на руки, а на утро ничего не помнит, но почему-то чувствует себя грязным. Картман уходит, когда Кайл уже крепко спит. Обычно Картман передергивает еще раз дома, распаленный картинами его навязчивых фантазий, которые его воображение рисует по дороге домой сквозь темноту ночных улиц: как он покупает Кайла и творит с ним самые разнообразные вещи…Кончив, Картман засыпает, как младенец. В одну весеннюю пятницу Картман как обычно отправляется домой к Кайлу, и пока все семейство Брофловски ужинает в столовой, он проскальзывает в дом через дверь гаража и на цыпочках поднимается наверх, чтобы занять привычное место в шкафу. Да, Картман сам не из миниатюрных, однако ряда толстой зимней одежды в дальнем углу шкафа достаточно для того, чтобы укрыться за ними, если Кайл заглянет сюда. Ноги можно спрятать в старой спортивной сумке. Даже если Кайл его здесь застукает, то вряд ли сильно удивится, тогда Картман просто засмеется и выйдет из шкафа. Единственное что, потом придется искать новое укромное место. Иногда Картману приходится ждать долго, потому что по пятницам Кайл часто гуляет со Стэном или Кенни, но оно того стоит. После таких прогулок Кайл возвращается очень возбужденный и всегда удовлетворяет себя с помощью одного или даже двух пальцев. Наконец Картман слышит в коридоре голоса и сразу узнает второй голос: Стэн. Стэн всего лишь пару раз заходил к Кайлу по пятницам, они не очень-то любят зависать у себя дома с тех пор, как оба могут водить машину. Картман не против присутствия Стэна: из их разговоров он узнает немало ценных секретов. — Он типа даже не следит за тем, что несет, — говорит Кайл, когда они оба врываются в комнату. Сердце Картмана бьется сильнее, чем обычно: Кайл маленький и худенький, но Стэн-то реально может зад надрать, если Картмана здесь обнаружат. — Да он, наверное, даже не помнит, — отзывается Стэн. – Чел, забей. — Да, в жопу Кенни, — недовольно бормочет Кайл. Картман медленно выползает из-за стены зимних пальто, отпихивает от себя спортивную сумку. Он слышит, что Кайл вздыхает и садится на стул. — Кенни не хотел, — говорит Стэн. — Он просто был бухой. — Насрать. Картман устраивается поудобнее. Кайл занят чем-то в своем компьютере, в это время Стэн сидит на кровати и снимает ботинки. Картман так часто мечтал получить доступ к той территории, куда без труда прошел Стэн, что вид Стэна ничего, кроме злости, не вызывает. — Давно я здесь не был… — говорит Стэн. — Ага. — Это странно. — Неа, не странно. — Кайл отвлекается от компьютера, чтобы повернуться на стуле. — Или все-таки…? — Не знаю, — нервно смеется Стэн. — Чего это ты там смотришь? Фейсбук, что ли? Господи… — Я просто хотел убедиться, что Кенни не запостил фотки. — Чел, у него даже камеры на телефоне нет. — О черт, да. Кайл направляется к кровати и по дороге разбрасывает свои ботинки по разным углам комнаты. Будучи мелочным аккуратистом до чертиков, сейчас он сам на себя не похож. Он садится на постель рядом со Стэном и старается не сталкиваться с ним взглядом. Стэн двигается поближе, и Кайл улыбается в ответ, все еще не решаясь смотреть на него. Волей-неволей ему приходиться взглянуть в глаза Стэну, когда тот наклоняет свое лицо, пожалуй, слишком близко. И целует его. Картману становится слишком трудно сохранять спокойствие. Он хочет кричать или просто заржать, настолько глупо и по-бабски жалко они выглядят. Они целуются медленно, как неумелые детсадовцы, неловко проникают языками в рот, осторожно ощупывают друг друга, как будто боятся что-то сломать. Похоже, что они дрожат. Вот уроды.  — Прости, — смеется Кайл, когда они отрываются друг от друга. Одна его рука лежит на талии Стэна, другая — на собственном бедре. — Это все еще…гм…странно. — Понимаю, — улыбается Стэн в ответ, такое чувство, что его вот-вот вырвет. — Ты хочешь немного передохнуть? — Нет. Не останавливайся. Таким Кайла Картман точно еще не видел: этот покорный шепот, этот глупый выпендреж перед Стэном. Да Кайл штаны готов с себя сорвать и подставить Стэну свою жопу, упаси Господи. Глядя на него, Картман испытывает противоречивые чувства: с одной стороны, наконец-то в девственной еврейской заднице побывает хоть что-то, с другой стороны это «что-то» — всего лишь отстойный член Стэна. Они продолжают целоваться, будто реально кайфуют от этого. Стэн даже не пытается завалить Кайла на кровать, он просто притягивает его к себе поближе, так, что Кайл оказывается у него на коленях, и, наклонившись, целует в шею. Кайл, естественно, стонет, как шлюха. — Нравится? — запинаясь, спрашивает Стэн. Картман раньше не часто видел его таким смущенным. — Ммм, — все, что может сказать Кайл. Выглядит он очень глупо, его разум затуманился. Как же это отвратительно. Тысячи оскорблений толпятся где-то глубоко в горле, но Картман не может выпустить их наружу. Ногти его еще крепче врезаются в ладони, когда Стэн и Кайл трутся носами, словно они какие-то, блин, олени. — Я могу остаться? — спрашивает Стэн. — В смысле, на ночь? — Угу, — отвечает Кайл и теребит Стэна за воротник рубашки. — Я сам этого хочу. Шикарно. Да просто ебать, как шикарно. Картмана лишили удовольствия смотреть, как страстно Кайл удовлетворяет сам себя пальцем. Вместо этого ему придется наслаждаться видом Стэна, трахающим жопу Кайла. Это, конечно, не самое ужасное зрелище из всех, но оно явно далеко от идеала. — Я сниму джинсы, — говорит Стэн. Кайл смеется, вместе с ним смеется Стэн, и они сталкиваются лбами. — Мне принести чего-нибудь из еды? — спрашивает Кайл. — У нас есть мороженое, Роки Роуд. — Класс, давай, — отвечает Стэн, и Картману хочется заколотить кулаками по двери изнутри шкафа в знак протеста. Парни возбуждены, у обоих очевидные стояки, а Стэн зачем-то ведется на отвлекающий маневр Кайла и встает с постели, расстегивая штаны и спуская их ниже бедер. Выглядит это отстойно, но, может быть, он надеется, что выпуклость в районе паха станет для Кайла своеобразным намеком. Сказать, что Кайл на него уставился — это еще мало сказать.  — Окей. — Кайл подходит к Стэну и одаривает его губы легким поцелуем. А Стэн все так и стоит — руки по швам, джинсы спущены до лодыжек, глупая улыбка на лице. — Сейчас приду, — говорит Кайл и уходит. В отсутствие Кайла Эрик хочет выскочить из своего шкафа и подсказать Стэну дальнейший план действий. Этому уроду план определенно нужен. Но тогда Стэн бы начал свое привычное говно, вроде: «Картман, тебе не следует сидеть у Кайла в шкафу», а это как раз то, что не нужно самому Картману. У него даже нормального стояка пока нет, и если он не сможет передернуть хотя бы на эту хиппарскую хрень, то будет очень и очень зол. Кайл возвращается с двумя чашками мороженого (почему было не принести всего лишь одну пачку и две ложки?), снимает штаны и присоединяется к Стэну на кровати. Вместо того чтобы, как обычно, смотреть видео на ноутбуке, они просто сидят и разговаривают, практически ни о чем. Кайл парится по поводу каких-то там подколов Кенни, а Стэн, этот хренов подкаблучник, убеждает его, что все нормально, все любят Кайла. Картман зевает от скуки, ему сложно следить за тем, что они говорят, так как он терпеть не может, когда кто-то пытается запихнуть в порно сюжет. — Ты думаешь, он о нас знает? — спрашивает Кайл. — Не, — отвечает Стэн. — Как он мог узнать? Ты же никому не говорил, да? — Конечно, нет, Стэн! Но, может быть, он сам догадался. Поэтому он надо мной так издевается. — Вряд ли он нарочно над тобой издевается. — Стэн облизывает ложку и ставит пустую чашку на стол. Картману хочется принимать это за сигнал того, что скоро он увидит по-настоящему жаркое действо, однако Кайл еще все никак не может закончить с мороженым, облизывает его, словно утонченная леди. — Что? Почему? — Ты считаешь, я слишком чувствительный? — задает Кайл вопрос, уставившись в чашку. — Гм, не знаю. Может быть. Например, здесь. — Стэн наклоняется и лижет Кайла за ухом. В этом движении есть нечто, от чего у Картмана вскипает кровь от возбуждения и возмущения одновременно. Кайл смеется и съеживается, затем наклоняет свою голову так, чтобы обеспечить Стэну лучший доступ к шее. — Даже не верится, что мы это делаем. — Почему? — Стэн отвлекается от шеи Кайла. — Ты что, никогда не думал об этом раньше? — На самом деле, думал, — еле слышно бормочет Кайл и помешивает растаявшее мороженое. — Очень много думал. — И я тоже, — вздыхает Стэн. — И когда дрочил, тоже. — Дрочил, — хмыкает Кайл. Даже отсюда из шкафа видно, как он краснеет, совсем как в те моменты, когда расставляет ноги, чтобы засунуть в себя палец. Должно быть, сейчас Кайл думает как раз об этом, и о том, как часто он представлял себе член реального Стэна на месте пальца. Сквозь джинсы Картман сжимает и свой член тоже. Эта ночка обещает стать горячей. — Так ты что, никогда не думал обо мне? — дерзко спрашивает Стэн. Он пожирает глазами Кайла, а тот отводит взгляд. — Здесь, в своей постели? — Ты же знаешь, что думал, дебил. — Мне было интересно, передергиваешь ли ты вообще. — Что? Почему? — Потому что ты такой…безупречный. Слишком хорош для этого. У Картмана вырывается смешок, но его заглушает Кайл, который не может поверить в то, что только что услышал: — Я…Ты меня недооцениваешь. Или переоцениваешь, не знаю. — Не хочу пугать тебя, но ты кажешься мне очень… гм, сексуально занимательным. Мне хочется заниматься с тобой всякими такими делами… Картман прикусывает губу, чтобы сдержать саркастический смех. Ты кажешься мне сексуально занимательным? Кто, к черту, так говорит? Кайл, в свою очередь, выглядит абсолютно серьезным, застывает на месте с чуть приоткрытым ртом. — Какими такими делами? — спрашивает он. К всеобщей несправедливости, ответ Стэн шепчет одному только Кайлу на ухо. И все же, Картман догадывается, что это был за ответ, судя по тому, как заливается краской лицо Кайла, и по сдавленным звукам, которые Кайл издает. — Я тоже этого хочу, — кивает Кайл, стараясь выглядеть развратно. — Очень давно. С тобой. Ты единственный, с кем мне хотелось это сделать. Это как…как… — Я знаю. — Стэн ласкает опьяненного от возбуждения Кайла, покрывает его лицо поцелуями. — Ты единственный, кого мне хочется узнать с другой стороны. Почувствовать тебя…гм, изнутри. — Я хочу, чтобы ты узнал меня с другой стороны, — шепчет Кайл прямо в губы Стэну. Когда они целуются, он выглядит зачарованным, как будто для него Стэн превратился в один огромный член, который ему не терпится проглотить. — Стэн, ты знаешь, это…рай, то есть, когда мы вместе, когда я чувствую связь с тобой, и когда ты далеко, все превращается в ад. — Логично. — Стэн гладит Кайла по щеке, и Картман не без зависти отдает ему должное: Стэн уже на полпути к цели. — Логично, — соглашается Кайл. Взгляд его затуманился. Стэн берет почти пустую чашку от мороженого с колен Кайла и ставит ее на прикроватный столик, тем самым открывая взору эрекцию, которая теперь явно выпирает из джинсов, но сам член все еще прижат к левому бедру. Они снова целуются, и Картман облизывает губы, представляя, что там остался вкус мороженого. Если бы он оказался на месте Стэна, рядом с полностью охреневшим от желания Кайлом, то набросился бы на эту сучку, не раздумывая. Но Стэн не торопится, медленно прокладывает путь к подушкам. Кайл закидывает голову назад и позволяет Стэну снова и снова целовать свою шею. И когда рука Стэна оказывается под рубашкой, Кайл начинает громко вдыхать в себя воздух. — Я сниму это, — шепчет Стэн. — Можно? — Ох, да. — Кайл сам снимает с себя рубашку, обнажая бледную и худую грудь. Выглядит он вызывающе. Однако Картман понимает, что именно интересует Стэна: соски Кайла, затвердевшие и покрасневшие, ставшие такими же яркими, как и его волосы. Стэн поцелуями прокладывает себе путь вниз к левому соску, добравшись до цели, начинает посасывать и вылизывать его, от чего бедра Кайла беспокойно дергаются. Стэн наконец оставляет в покое соски, которые стали еще краснее и тверже, и раздевается до пояса сам. Картман начинает тереть свою промежность, но Стэн без рубашки — это просто ходячий антисекс, Картмана не возбуждают качки, особенно с такой самодовольной рожей. — Ложись на меня, — говорит Кайл, и Стэн ложится. Они целуются еще какое-то время, и Картману остается сдерживать нетерпеливый стон. Такое ощущение, что к тому моменту, как Стэн доберется до ширинки Кайла, Картман уже лопнет, скорее от разочарования, чем от возбуждения. — А можно? С ответом Кайл не спешит, однако ноги раздвигает пошире. — Да, конечно, — отвечает Кайл. — Только…странно все это. Да Кайл уже задолбал со своим «странно». Картман сильнее стискивает зубы. Он и подумать раньше не мог, что будет испытывать такой интерес при виде Стэна, облапывающим то, что должно было принадлежать Картману. Но если уж ему приходится на это смотреть, пусть они доберутся хотя бы до рейтинга R. — Мы можем подождать, — говорит Стэн. — Все нормально, в колледже мы будем жить в одной комнате… — Нет, не хочу ждать. Блин, не знаю. Вот. — Кайл расстегивает пуговицы на штанах и спускает молнию. Стэн нависает над ним неподвижно, словно неживой, уставившись на промежность своего друга. Шикарно. Кайл приподнимает бедра, и Стэн пользуется моментом, чтобы стянуть с него штаны. Он делает это медленно и осторожно, как если бы распаковывал что-то острое. Выпирающий из трусов, словно шип, член Кайла, вполне подходит под эту категорию. Когда из одежды на парнях остаются только носки и трусы, они продолжают сидеть на кровати и разглядывать друг друга. У Стэна светло-коричневые соски, меньше, чем у Кайла; член довольно среднего размера, если судить по выпуклости на трусах, но все равно больше, чем у Картмана. — Стэн! — Кайл хмурится. — Что? — Ты чего сидишь? — Не знаю, — задергавшись, отвечает Стэн. — А ты чего? — Потому что это ты, кто… А, да ну, нафиг. Нервно хихикая, оба падают на кровать, чтобы продолжить серию слюнявых поцелуев. Зубы у Картмана готовы совсем превратиться в порошок, но на их счастье вскоре приходит облегчение: Кайл начинает активно тереться пахом о Стэна, пытается соприкоснуться через штаны членами и приглушенно стонет. Стэн — вот идиот — наконец-то соображает, что от него хотят, и его бедра встречаются с бедрами Кайла. — Бля, — задыхаясь, говорит Кайл. – Бля, чел… — Ммм, дааа. — По неестественно соблазнительному голосу Стэна Картман догадывается, что тот готовится сказать что-то невыносимо тупое. — Тебе нравится, малыш? — Мне…жопа, ты что, малышом меня сейчас обозвал? — Да, — отвечает Стэн и медленно перекатывается бедрами по бедрам Кайла, отчего тот сразу затыкается. — А что, какие-то проблемы? — Гм, да, — говорит Кайл, однако сразу забывает про свои проблемы и расплывается в улыбке, когда Стэн хватает его запястья и буквально придавливает к постели. — Ну, я тут подумал…что ты мог бы…стать моим малышом. Эти слова Стэна едва не вызывают у Картмана рвотные позывы, и он пытается их сдержать как можно тише. К счастью, парни слишком заняты друг другом, чтобы услышать его. — Нет уж, — говорит Кайл и начинает брыкаться под своим другом. Сила трения тел от его беспорядочных движений только возрастает, как и громкость их стонов. Оба сильнее переплетаются телами, дыхание учащается. Стэн наклоняется и едва касается ртом губ Кайла, будто собирается его поцеловать, но внезапно зависает, только глазами моргает. Затем спрашивает: — А можно посмотреть на твою задницу? Кайл отвечает кокетливым смешком, но быстро успокаивается. — Хм, думаю, да. Прямо сейчас? — Когда ты сам захочешь. Просто чтоб ты знал, что я хочу увидеть твою задницу. — Но…я сейчас кончу. — Голос Кайла стих, бедра задвигались. — Можно я сначала кончу? А то я почти… — Блин. Ну, ладно. Можно? — Стэн легонько, одними кончиками пальцев, касается паха Кайла. Засунув руку себе в штаны, Картман пытается сымитировать и прочувствовать на себе это касание, представить себе ощущения Кайла, когда Стэн его вот так дразнит. Кайл толкается Стэну в руки, выгибает спину и тяжело дышит, голова мечется по подушке, член обхвачен пальцами Стэна. — Пожалуйста, Стэн, — просит Кайл. — Шшшш. — Мягкое шипение Стэна походит на шорох, с которым падает сахар в кипяток. Картман практически режет нижнюю губу зубами, только чтобы не издавать ненужных звуков, когда сперма выливается в его собственные штаны. Некоторое время спустя трусы Кайла ждет та же участь, что и штаны Картмана, а сам Кайл окончательно обмякает, лежа под Стэном. — Трахни меня, — хнычет Кайл. Он это серьезно? — Ну пожалуйста, — Кайл переходит на шепот. — Я хочу…мне нужно почувствовать тебя внутри меня. Глубоко… — Я не могу, — говорит ему Стэн, и Картману хочется яростно биться головой о дверцу шкафа. — Ты не… Там даже моих пальцев никогда не было, чел. Я имею в виду, ты еще не подготовлен, так? — Там были мои пальцы. Раньше, до этого. Т-такой кайф. — Кайл обезумел от страсти, которая прямо-таки жаром исходит от него. Член Картмана реагирует на этом тем, что снова начинает твердеть, из него в прямом и переносном смысле прямо-таки сочится желание заполнить ненасытную дырку Кайла, задать еврейской заднице жару, которого она жаждет. У Стэна все равно не получится сделать это, как надо, зато Картман вполне способен продержаться в постели достаточно долго, чтобы обеспечить Кайлу качественный жесткий трах. Картмана трясет от желания продемонстрировать это на практике, и он почти уверен, что ему все-таки стоит выйти наружу и предложить парням свои услуги, дабы удовлетворить их любые нужды. Нужды Кайла особенно. — Пожалуйста, — продолжает умолять Кайл, выгибаясь под Стэном и соприкасаясь с ним грудью. — Пять минут назад ты думал, что целоваться со мной было странно. А сейчас ты хочешь мой член? В себе? В смысле, не пойми меня неправильно, я тоже хочу тебя, очень, но…чел, я не знаю, как это делается. У меня еще никогда… Ну, ты понял, да? — Я покажу тебе, — говорит Кайл. Он сидит, приподнявшись на локтях и уткнувшись носом в щеку Стэна. — Я все статьи прочитал. — Статьи? — В интернете. Про…это, — стонет Кайл. Его глаза застилает пелена. Кайл снова падает на подушки, а Стэн нависает над ним, стоя на четвереньках, словно какое-то безмозглое животное, которое не может соединить желтый провод с красным портом. — Отойди, — говорит ему Кайл. — Я сейчас покажу тебе свою задницу, ок? — Ну, ок. — По голосу Стэна кажется, что у того внутри все оборвалось. Картман определенно оставит ему завтра большую кучу говна под дверью. В то же время, Картману определенно нравится лицезреть задницу Кайла, как еврей краснеет, когда стягивает с себя трусы и обнажает свои рыжие лобковые волосы. И у Картмана снова стояк. — Гм, вот. — Кайл отворачивается от Стэна, чтобы содрать с себя носки. Уже полностью обнаженным, он берется за спинку кровати и подглядывает за другом через плечо. Даже плечи его покраснели. — Я бы хотел познакомить тебя с моей задницей. Кайл дотягивается до ягодиц, и, умница какая, разводит их руками, слегка выгибаясь, чтобы обеспечить Стэну лучший обзор не только задницы, но и своей дырки. Как сучка во время течки. К этому Картман не подготовился. Здесь, в шкафу, он изнемогает и от духоты, и от возбуждения одновременно, из носа его чуть ли не идет пар. При виде маленькой дырки Кайла Стэн каменеет, а вместе с ним и Картман, который ждет, что же будет дальше, и даже рука возле члена замирает в ожидании, только крепче обхватывает его. Член пульсирует у него в руке, в такт с ускользающими одна за другой секундами. — Кайл, — тихо говорит Стэн и придвигается ближе. От его прикосновений к шее лицо у Кайла краснеет так сильно, что Картман боится, как бы не произошло кровоизлияния в мозг. Тогда все полетит к чертям. Затаив дыхание, Картман смотрит, как Стэн пальцами скользит по спине Кайла, вычерчивает линию позвоночника. Кайл выпускает ягодицы из рук и чуть не плачет, когда глядит Стэну в лицо. — И как тебе? — Кайлу интересно, что думает Стэн по поводу всего увиденного. Неожиданно для Картмана, вместо того, чтобы сказать что-нибудь гейское, вроде: «Ты прекрасен», Стэн просто молчит. Затем встает на колени и обнимает Кайла за талию, прижимает к себе. Оба неторопливо целуются, стоя на коленях и повернувшись лицом к спинке кровати. — Я два года об этом думал, — начинает Стэн минуту откровений. — Представлял себе, как…что было бы…что, если бы мы были вместе. Картман еле сдерживается, чтобы не заржать. Каких-то два жалких года? Да он пять лет об этом мечтал, более того, задолго до того, как он узнал о гейском сексе, он уже хотел быть внутри Кайла, вбиваться в него жестко и беспощадно, как гвоздь в дерево. — Ты можешь меня потрогать. — Кайлу как будто больно произносить эти слова. Стэн и так трогает его, проводит руками по спине, но все же понимает, что на самом деле Кайл имеет в виду не это. Стэн опускает руки пониже, сжимает одну ягодицу, затем другую. Кайл лбом утыкается Стэну в плечо и закрывает глаза, дыхание его становится неровным. — Это… — Стэн сглатывает. — Это самая нежная кожа на свете. — В смысле, кожа на моей заднице? — Угу. Ты…такой классный на ощупь. Стэн массирует ягодицы Кайла, растирая кончиками пальцев мягкую плоть. Картман сейчас настолько завидует Стэну, что на глаза у него наворачиваются слезы, и перехватывает дыхание. Кожа на ягодицах Кайла чуть темнее кремового оттенка спины и выглядит (точнее выглядела, пока ее не полапал Стэн) девственно нетронутой, как свежий снег, а Стэн своими касаниями нарушает ее чистоту, оставляя метки и покраснения. Член Кайла поднимается снова. Как Стэн до сих пор не кончил, для Картмана остается загадкой, поддерживать эрекцию в таких условиях — гиблое дело. — Может, тебе лучше лечь? — спрашивает Стэн. Картман надеется, что Кайл скажет нет, с текущего ракурса видно гораздо лучше. — Я именно так все себе и представлял, наш первый раз, — заявляет Кайл вместо прямого ответа. — Что ты поставишь меня на колени и гм, возьмешь меня. Или что-то типа того. — Что-то типа того, — Стэн фыркает и целует Кайла, продолжая гладить его задницу, пальцами потихоньку начинает проникать в промежность между ягодицами. Каждый раз, когда пальцы Стэна ныряют в темную щель, Кайл испускает тяжелый вздох. Картман все активнее ласкает себя, вероятно, он успеет кончить три раза до того, как это соизволит сделать Стэн. — У тебя есть это…как там оно? — внезапно спрашивает Стэн. — Что именно? — Ну, чтобы я мог войти в тебя. Смазка, да? — О да! — Кайл кивает в направлении прикроватного столика. — В верхнем ящике. Аквафор. Я пробовал разные увлажнители, этот самый лучший, держится долго. Что? Стэн, со смазкой в руках, улыбается Кайлу во весь рот. — Ничего, — отвечает он. — Просто мне нравится, что ты…такой. — Какой такой? — Что ты попробовал все на себе. Это так мило. — Стэн целует Кайла в лоб. — Положи плечи на кровать. Вот, так. Удобно? — Ага, — Кайл улыбается Стэну, приняв новую позицию. — Ты так себе представлял наш первый раз? — Я представлял его скорее в горах, усыпанных цветами, где птички поют, всякая фигня. Но это тоже круто. Ладно, забей. Картман яростно удовлетворяет себя. Он уже почти простил Стэну все его прежние грехи, потому что сейчас Кайл полностью во власти Стэна, и вид у него просто потрясающий: задница вверху, голова внизу, спина выгнута и выгибается еще больше, когда Стэн наносит смазку на дырку Кайла. — Ты только не стесняйся, — выдыхает Кайл. Позади него в позе йога сидит Стэн и так изучает пальцами его заднее отверстие, как будто хочет выгнать улитку из раковины. — То есть как? Что ты имеешь в виду? Просто толкнуться туда и все, без подготовки? — Нет! — отвечает Кайл, и Картман про себя повторяет это слово вместе с ним. Резко войти в Кайла без его разрешения — в этом определенно что-то есть, но гораздо лучше, когда Кайл сам умоляет тебя, в общем, Стэну оказана большая честь. Еще с Кайлом нужно заигрывать и подразнивать его, но Стэн на такое мастерство соблазнения не способен. — Так что ты имеешь в виду? — обеспокоенно спрашивает Стэн. Какая-то часть Картмана желает ему облажаться, независимо от того, доберется ли он своим членом до задницы Кайла, или нет. — Не нужно меня жалеть, будь активнее. И у тебя длинные руки, ты можешь ласкать меня и целовать, пока ты во мне. — О, извини. — Стэн поскорее накрывает Кайла своим телом, прижимается лицом к лицу на матрасе. Руки у него действительно длинные, но не настолько. — Я просто так возбужден, я боюсь накосячить… — Тихо, — успокаивает его Кайл, и они снова целуются так, как будто вылизывают мороженое друг с друга. Стэн нащупывает скользкую разработанную дырку Кайла, и, вот блин, Кайл вдруг меняет свое положение, чтобы удобнее было целоваться со Стэном, и таким образом лишает Картмана возможности насладаться постельным шоу в полной мере. — Ты готов? — шепотом спрашивает Стэн. Кайл хихикает, словно какая-то девчонка, ей богу, и кивает. — Да. — Дыхание его тяжелеет, и он сильнее прижимается к груди Стэна, словно он боится того, что Стэн собирается с ним сделать, и надеется, что Стэн же его и спасет. За этим следуют многочисленные поцелуи и стоны, а Картман во второй раз кончает себе в штаны, когда Кайл говорит: «Пожалуйста, Стэн, я правда готов». Раньше Картман всегда думал, что стоять и смотреть на первый серьезный секс Кайла будет большим достижением. Конечно, чаще всего на месте похитителя еврейской невинности Картман представлял именно себя, но у него также бывали фантазии, когда Кайла трахали и другие парни, а он наблюдал за ним со стороны, почему бы нет? Для Кайла это было бы одинаково мучительно, а для Картмана оргазм был бы все равно неизбежен. То, что Картман видит сейчас, не похоже на то, что он до этого себе представлял, но не сказать, что Картману очень уж противно. Ему просто скучно, и даже лень сердиться, наверное, потому, что он уже успел два раза излиться себе в штаны. Стэн и Кайл трахаются, как два голубка, стонут от удовольствия и постоянно останавливаются, чтобы поцеловаться и отдышаться, и прошептать друг другу в рот, как им хорошо. Они определенно собираются продержаться как можно дольше, и некоторое время спустя Картман желает, чтобы это поскорее закончилось. Однако его это бесит не так сильно, как он ожидал. — Кай – я, я, кончу, сейчас, Кайл. — Стэн начинает отчаянно толкаться в Кайла, кажется, он окончательно потерял контроль над собой. — Окей. — Кайл ласкает гладкие волосы Стэна, он расслаблен и спокоен, на животе у него его собственная сперма. – Чел, наполни меня, я так хочу этого. Что-то внутри Картмана щелкает, у самоконтроля слетают клапаны, и третий по счету оргазм заполняет все его существо, и особенно, штаны. Это его лимит на сегодняшний день, Картман полностью расслаблен, но он не чувствует зависти по отношению к Стэну, когда тот впервые кончает в гостеприимную задницу Кайла. Как это странно: Кайл ждал, хотел и просил этого и сейчас вполне доволен тем, что получил, Картману это должно быть неприятно, но все, что он чувствует сейчас — это уважение. Этот маленький еврей оказался не так ужасен в постели, и, несмотря на всю его болтовню, хихиканье и гейское мороженое, он вытащил козырный туз и приобрел свое, свой первый опыт. Картман должен признать: справился Кайл прекрасно. — Ты в порядке? — спрашивает Стэн, когда обоим удается немного отдышаться. Кайл кивает и тянется за одеялом, накрывает им Стэна и себя. — Чувствую себя, как шлюха, — говорит Кайл. Картман тихонько хихикает. — Почему? Какого черта? — Пальцами Стэн расчесывает кудрявые волосы Кайла. — Зачем ты такое говоришь? — Да потому что наш первый поцелуй был всего лишь пять дней назад. И мы уже…точнее, я собирался притормозить, но… — Чел, мы и так слишком долго ждали. Я люблю тебя с шести лет. И вообще, кого волнует, что произошло в каком-то дурацком фетиш-клубе? Главное, это то, что сейчас между нами. — И что же это? — Уверенность в том, что так будет всегда. Ты и я. Ты понял, да? — Да. — Кайл улыбается, и они снова трутся носами в «оленьем» стиле. – Да, я понял. Прежде чем уйти, Картману приходится подождать: парни часами разговаривают о всякой фигне, и даже не о том, что когда-то сказал Кенни, скорее, о делах десятилетней давности и о том, как сложилась бы их жизнь, если бы какие-то ее детали изменились так или иначе. Картман никогда не видел таких бодрых после секса людей, и он не удивится, если эти двое начнут вскоре соревнования по отжиманиям в постели. Когда они, наконец, решают заснуть, то еще долго и вяло целуются и что-то бормочут друг другу. Неужели они боятся, что это их последняя ночь, и что после нее не будет еще тысячи таких же гребаных ночей до конца их убогой жизни? Когда Картман уходит, в штанах у него липко, как никогда.

***

Обычным скучным субботним днем Картман приходит к Баттерсу домой. Баттерсу как всегда делать особо нечего, и он рассказывает о том, каких бабочек видел из окна. Баттерс наказан и целый день сидит дома, Картман без труда проникает к нему тайком в комнату, он это умеет. — Эй, Баттерс. — Картман присаживается на кровать. — Закрой глаза. — Ой! Хорошо. — Уже бесчисленное количество раз Баттерс закрывал глаза по велению Картмана, в лучшем случае ему доставался оргазм, в худшем — украденный Картманом товар и копы прямо за углом. Когда Картман целует его, Баттерс глаза открывает. — Эй, я сказал, закрой глаза, — велит ему Картман. — Ой, Эрик, извини, да. Картман затыкает ему рот поцелуем. Все не так уж и плохо, как он ожидал. В последний раз он по-настоящему целовался, когда ему было восемь, с Венди. Поцелуй с Кайлом Картман представлял себе немного по-другому, точнее, никак не представлял. Многое из того, что он в мечтах делал с Кайлом, он потом пробовал с Баттерсом, но то, что происходит между ними сейчас — это не чья-то фантазия, это по-настоящему. — Боже. Спасибо, Эрик. — Глаза Баттерса становятся мокрыми, на лице появляется улыбка, но губы его дрожат. И до Картмана не сразу доходит, что это не от страха, скорее, от чего-то другого. — Мне очень приятно. В ответ Картман качает головой, проводит большим пальцем по щеке Баттерса, чтобы вытереть слезы, и говорит: — Это ты виноват. Баттерс приоткрывает надутые губки, вероятно затем, чтобы спросить, в чем, собственно, его вина, но Картман не дает ему это сделать. Он просто снова целует его и даже соприкасается носами, как это делают Стэн и Кайл, и эти чертовы олени. Самое тупое здесь то, что это просто чертовски приятно, и даже лучше, чем это выглядело из шкафа. Кайл и Стэн вместе поступают в колледж в Денвере. Картман остается в Южном Парке учиться в муниципальном колледже вовсе не потому, что там же учится и Баттерс по настоянию родителей. В середине семестра Картман вспоминает, что нужно узнать точный номер комнаты Кайла, и как туда попасть, но ему слишком лень.