Тандо-гуми

АНЗАЙ 1 Русская рулетка или лотерея? В чьем теле окажется член, когда я захочу кончить? Безропотная Йоко. Своенравная Садами. Обездвиженные и связанные, они не могут больше сопротивляться. Слезы бессильной злости. Глухие стоны, пробивающиеся сквозь зажатый между зубами кляп. Ничто не способно пробудить во мне ни капли сострадания. Жалости. Сочувствия. Любви. Благодарности за преданность Накагами-кай. Самоутверждаюсь со звериным остервенением, вдалбливая себя глубже и глубже в измученные нежные тела. Надеюсь выжечь из памяти унизительный секс с Дзюон. Она казалась настолько уверенной в себе, что я не нашел в себе никакого желания быть сверху и трахать ее, несмотря на то, что эта женщина сама предложила себя в качестве ценного трофея. Но на самом деле трофеем оказался я. Все то, что отчаянно давил во мне отец, теперь всплывает наружу, будто утопленник со дна грязного болота. Необходимо выжечь слабости. Избавиться от всех, кто видел мое малодушие. Начать с нуля. С чистой страницы. Я должен опустошить свою злость. Всю. Без остатка. 2 До окончания срока, определенного Одзимой, остается всего 4 дня. Ничтожно мало для того, чтобы исправить положение. Но я ничего не предпринимаю. - Анзай… - голос Одзимы растекается вязкой суспензией. Молча выдерживаю взгляд его хитрых бегающих глазок. - Как бы твой отец прокомментировал предложение Дзюон, будь он жив сейчас? Я не могу молчать дольше, чем позволяют рамки приличий. Передо мной сайко-комон Ямагути-гуми, а не головорез из уличной банды. - Не имею представления, Одзима-сан. Но больше чем уверен, что Хонда Сора не позволил бы мне зависеть от воли какой-то женщины. Тем более, женщины из Тандо-гуми. Одзима неприятно усмехается, не желая отвечать за меня на свой собственный вопрос. - Я не могу допустить такого союза, Хонда-сан. Могущественная Ямагути-гуми не решает деловые вопросы через постель. - Могущественная Ямагути-гуми не допускает, что два человека могут испытывать друг к другу искреннюю симпатию и на этом основании формировать новую ячейку общества? История насчитывает ничтожное количество прецедентов, когда женщины в мире мужчин – в мире якудза – доказывали свое право на обладание властью. Но даже тогда женщина сохраняла обретенные полномочия лишь до бракосочетания. Сможет ли Дзюон уступить? Сомневаюсь. - Если бы это было правдой, Анзай, никто бы не сказал слова против. Но всем известно, насколько сильна ваша взаимная неприязнь. Ты не оставил мне выбора, Одзима. Неделя – слишком короткий срок. - Кому интересны бабьи капризы? Бабы постоянно хотят за кого-нибудь замуж! – он неприятно смеется, довольный собственной шуткой. – Вряд ли МЫ сохраним уважение к тому, кто опустился до того, чтобы использовать женщину, Анзай. Приступ удушающей злости сменяется внезапным озарением. Усмехаюсь, не глядя на Одзиму. Он продолжает читать нотации, даже не подозревая о том, что только что предоставил подсказку, как выкрутиться из сложившейся ситуации. Каков расклад? Дзюон – новый босс Тандо-гуми. Предложила выгодную сделку. И если я соглашусь, наши кланы объединятся, формально прекратив междоусобицы. Но внутри новой организации может произойти раскол, который вновь приведет к распрям. Иными словами, если заглянуть в будущее, этот союз может исправить мое положение только на ближайшую перспективу. Очевидно, Дзюон верит в светлое будущее слияния организаций. С ее точки зрения все должно выглядеть иначе. У этой женщины есть талант решать спорные вопросы без лишнего кровопролития: лидерская харизма, каковой я не обладаю. Мою власть поддерживает репутация жестокого человека, принципиального, упрямого и расчетливого. Но завоевание сердец – выше моих сил. Каким образом возможно обуздать несогласных из Тандо-гуми? Физическим устранением? Но будущая жена не допустит подобного исхода. Она выдвинет ультиматум: либо совместный капитал и сфера влияния, либо ничего. Следовательно, у меня связаны руки, и я не обладаю рычагом давления на ее людей. Это означает, что они не воспримут меня как лидера. Бразды правления возьмет Дзюон. - Вы, безусловно, правы, Одзима-сан. Да, это недопустимый вариант. Но есть способ проще. Распространение слухов, очерняющих нашу с Тамурамаро репутацию, уже не остановить. Побег от действительности нецелесообразен. Значит, с проблемой необходимо встретиться лицом к лицу. Я никогда не слыл революционером. Никогда не шел против установленных порядков. Но если сейчас их не разрушить, они уничтожат нас обоих. Кровавая драма – хорошее доказательство серьезности намерений. Все, что нужно сделать – восстановить права Тамурамаро на пост кумитё Тандо-гуми, признать пикантные слухи правдой, объявить наши отношения официальными и встать по одну сторону баррикад. Все просто. Таму, ты согласишься стать моей правой рукой? Разумеется. Ведь у тебя нет выбора. 3 Набираю номер Тамурамаро. Слышу удрученный голос на другом конце линии и улыбаюсь. Глупый, он еще не знает, что все хорошо. - Нам нужно обсудить дела. Поужинаешь со мной, Таму? Тот нехотя соглашается. Его тон преисполнен подозрительности. Но сейчас она меня умиляет. 4 В ресторане шумно и многолюдно. Но никто из нас не обращает на это внимания. Все важные вопросы обговорены. Тамурамаро дает свое согласие. После этого между нами появляется неощутимая связь принадлежности к общему делу, которой не могло возникнуть прежде. Хорошие новости преображают Таму. Я любуюсь его улыбкой, светящимися радостным предвкушением глазами. Наслаждаюсь выражением доверия в каждом прикосновении. Смотрю на него с хищной жадностью, мечтая повалить на стол и трахнуть. Но оставляю эти мыли до ночи, когда мы будем предоставлены самим себе. Ты мой. Наконец, ты принадлежишь мне. Таму. Сжимаю его ладонь с такой силой, что он невольно вскрикивает. А затем отвечает взглядом, исполненным тайной благодарности и готовности принять все, что прикажу. - За нас, – поднимаю бокал. Красное вино искрится рубиновыми искрами. - За конец вражды. Тянувшийся много лет. Между нами. Между нашими организациями. С утра мы начнем оформлять все необходимые документы. И через четыре дня я объявлю об объединении Накагами-кай и Тандо-гуми. Никакой унизительной связи с женщинами. Никаких позорных слухов. - Анзай, я люблю тебя… Хочу ответить, но не успеваю. Громкий звонок сотового телефона возвращает меня в реальность и сбивает романтическое настроение. Незнакомый номер. Напрягаюсь, не зная, чего ожидать. Отвечаю на звонок. - Господин Хонда Анзай? Полицейское управление Икэгами района Ота. Детектив Инугами Мория. Ота. Мой сын живет в Оте. Больше меня ничто не связывает с этим провинциальным местом. Звонок из полиции. Детектив. Значит, у Хару какие-то неприятности. Мозг работает очень быстро, стараясь предугадать, какие именно. - …Дом по улице Сираёси, 15, числящийся в собственности вашего сына… Тот самый двухэтажный дом, который я подарил Хару на его совершеннолетие. - …Почти полностью уничтожен сильным пожаром… Сердце на мгновение проваливается в ледяную бездну. - …Поджог… Таму напряженно вглядывается в мое побелевшее лицо. - …К сожалению, ваш сын, Хонда Хару, находился внутри дома в момент возгорания… Нет. Этого не может быть. - …Доставлен в госпиталь Нарима с многочисленными ожогами третьей степени тяжести… Что-то еще, но мозг уже отфильтровал самую важную информацию. - …Необходимо ваше присуствие… На просьбу приехать для оформления документов отвечаю обещанием оперативного прибытия. Разговор завершается на гнетущей ноте. Некоторое время молча сижу, сжимая в руке ножку бокала. Жду, когда пальцы раздавят ее и осколки вонзятся под кожу, приводя в чувство. Но этого не происходит. - Что случилось, Анзай? Голос Таму доносится до меня будто издалека. Я не сразу узнаю его. Дом подожгли, когда Хару находился внутри. Кто и зачем? Мой сын в отделении реанимации. Медики борются за его жизнь. С огромным трудом подавляю деструктивные эмоции, побуждающие превратить Токио в пылающую Хиросиму. Не сейчас. Позже. После того, как докопаюсь до истины. Я должен рассуждать как никогда здраво. Я ДОЛЖЕН. Закрываю глаза. Шумно втягиваю в легкие воздух, наполненный ароматами свежей еды. Запахом жареного мяса, который сейчас кажется тошнотворным. - Какого черта там происходит?! Кто тебе звонил?! Таму хватает меня за руку и трясет что есть дури. Только тогда я обращаю внимание на факт его существования. - Анзай! Отвечай, твою мать! Раньше я бы заподозрил Тамурамаро в покушении на жизнь Хару, поскольку такой прецедент имел место быть. Но сейчас чувствую, что он не имеет к произошедшему никакого отношения. Значит, можно рассчитывать на него, как на потенциального союзника. - Пожар в доме моего сына. Отвечаю спокойно и ровно, будто бы речь идет о чужом человеке. Так проще пережить страх и болезненную беспомощность. - Хару в больнице. В крайне тяжелом состоянии. Я немедленно еду в Оту. Ты со мной, Таму?