Шесть с половиной ударов в минуту

За кадром 14.2. Случай в городе Церковь Байонеля величественно нависала над макушками прохожих. В простоте конструкции и однотонности стен заключалось главное достоинство, подчёркивавшее традиционную красоту строения. Треугольные окна, как и завелось у многих религиозных сооружений последней половины тысячелетия, подмигивали прохожим разноцветной мозаикой. Небольшой тёмно-зелёный плющ поднимался по стенам, но не выше талии взрослого человека. Ему бы не позволили разрастись, а чуть-чуть не повредит шарму церкви, даже помножит его. Немудрено, что усидчивые художники нестройным рядком устроились снаружи и переносили все повороты и изгибы церкви на холсты. Таких распугал бы разве что дождь, однако тот не намечался. Картина была мирной как снаружи, так и внутри. Человек, зашедший в церковь, мог наблюдать умиротворённую сцену молившихся на скамьях людей. Вот женщина о чём-то беседовала со священником, а рядом со входом топтался молодой парень, неуверенный, зачем он вообще пришёл в обитель Терпящей. Он, очевидно, редко ходил в церковь и сейчас чувствовал неловкость. И вот парень преодолел смятение и прошёл вглубь зала. Именно это и узрели двое служителей, среди которых был Зрячий. Священник, приметивший собратьев, двинулся к ним, однако важные посетители махнули ему рукой. Они увидели всё, что им было нужно, развернулись и ушли. Молиться Терпящей они будут в конце дня, когда спасут город... если его было, от чего спасать, конечно же. Каждый служитель в душе надеялся, что угроза была мнимой. Проследив за тем, как Зрячий и его товарищ исчезают за дверью, прохаживавшийся по проходу мужчина нахмурился. Уже второй раз служители заходили в церковь, словно искали что-то. Так и планировалось, однако назойливость святош всё равно щекотала нервы Спустившимся, коими была заполнена церковь. Неужели наивные представители Lux Veritatis и впрямь увидели тут людей? – Неплохо, – сдержанно похвалил мужчина, остановившись возле определённой лавки. Светловолосый парень в синей тунике, закинувший ногу на ногу, благодарно кивнул и усмехнулся. – Ребята совсем слабые. Не могут различить летающих перед самым носом ос. И, клянусь честью Королевы, так и будет, пока Вам это угодно! Хвастливая речь не произвела на Сайтроми впечатления. Глядящий в Душу с затаённой обидой подумал, что Король его не жалует, несмотря на таланты и статус фаворита Хатпрос. Парень проследил за угрюмым Королём, пока тот не вышёл из поля зрения, и сосредоточился на вычищении грязи из-под ногтей. Глядящий в Душу просто не знал, что Сайтроми угнетали неприятные думы. Уже не в первый раз он слышал отчётливый призыв дочери, которая, бесспорно, была где-то в Байонеле. Вот только она должна была прибыть в него несколькими днями ранее. Да хотя бы вчера... Тогда ещё Сайтроми мог встретиться с ней, однако сегодня был день миссии. Чтобы протолкнуть своего человека в ряды церковников, по плану Шести Король должен проиграть служителям. И приковылявшая с опозданием девочка не вписывалась в этот сложный и важный план. И Сайтроми злился на неудачно складывавшиеся обстоятельства. Он надеялся, что Нахиирдо заметит игнорирование, обидится и уйдёт из Байонеля, пока тот ещё цел. Как намекнуть ей, что нужно покинуть город? Она ведь может и не послушать. Девчонка уже вышла из того возраста, когда отец мог надавить и заставить. Столько воды утекло, да и Нахиирдо повзрослела и изменилась. Что этот человеческий мир мнимой высокой морали сотворил с ней и её убеждениями? Жаль, что воссоединение откладывается на неопределённое время. Король рассчитывал, что увидится с дочерью хотя бы на короткий срок. Однако рисковать целями Шести ради привязанности к виноватому в опоздании дитя он никогда не стал бы. А вот рисковать её хрупкой жизнью... Если в ходе сражения пострадает весь город, а Нахиирдо к тому моменту не уйдёт, она может погибнуть. Бессмертному приходилось искать баланс, чтобы одна из чаш весов с ценным грузом не отломалась. Задумчиво прохаживаясь между лавками, Сайтроми приметил, что в церковь зашёл посетитель. Какой-то мужчина из средних слоёв населения и, что ещё важнее, человек. Несчастный, который рассчитывает получить благословение Терпящей и пожаловаться на свою никчёмную жизнь. Король подал сигнал, и Спустившиеся, которых посторонние принимали за людей, зашевелились. Не прошло и минуты, как посетителя сгребли и утащили в соседние помещения. Больше этот человек не выйдет из церкви. Всё должно выглядеть по-настоящему безжалостно, чтобы служители в итоге встрепенулись и сами отыскали жужжащий улей. Будто это они с помощью наводки выследили мерзких демонов, а не те сами вели их за ручку к себе. Глядящий в Душу почти развалился на лавке, подкидывая серп в воздух. Сайтроми вновь шёл мимо него, когда до него в очередной раз долетел призыв по имени. Нахиирдо никак не желала успокаиваться, и с каждым её обращением бессмертный закипал всё больше. И беспокоился тоже. – Может, подыграть им? – предложил Глядящий в Душу. Красноречивый взгляд Короля ответил лучше слов. – Ладно, как скажите. Я просто рассудил, что они так до вечера будут блуждать по одним и тем же маршрутам. Ну, знаете... – Не переусердствуй, – лицо мужчины было мрачным. Светловолосый Спустившийся отметил, что Сайтроми забрался в тело богатого господина, а не простого работяги. – Они не могут заблуждаться долго. Глядящий в Душу в который раз подумал, как тяжело понять, что творится в голове Сайтроми. Подстраиваться под его настроение было целым испытанием. Более непредсказуемые выпады делал разве что Хат’ндо, но зато непредвиденная дурь нападала на него реже среднего брата. – Хорошо, – покладисто отозвался Глядящий в Душу. Ему какое дело до того, когда и что случится? Главное, чтобы он вовремя успел слинять, а до бойни поддерживал иллюзии. Остальное его не касалось и, откровенно говоря, не волновало. За кадром 11.1. Желания, которые не исполняются – Эт...то он, да, – пискнула девушка, указывая на мальчика пальцем. Ребёнок с недоумением посмотрел на неё, потом на величественную женщину перед собой, высоченный потолок над головой, лишавший дара речи, и сделал смелый шаг вперёд. – А это... – Вы главная фея! – выпалил мальчик. Выкрик прозвучал скорее как обвинение, нежели вопрос. Тигоол подавилась словами, а Королева удивлённо приподняла брови. Она наклонила подбородок чуть вперёд и сложила руки на груди. – Кто тебе такое сказал? – Ну... – мальчик с сомнением повертел головой, будто искал доказательства. – Я просил отвести меня к главной фее. И она привела меня к вам. Значит, вы главная фея. Тигоол решила, что мальчик неисправимо глуп. Девушке хотелось, чтобы финал этого несмешного спектакля уже наступил, а чему суждено случиться – случилось. Спустившейся было страшно, потому что она чувствовала себя отчасти виноватой в судьбе ребёнка, и одновременно радостно: она безукоризненно выполнила всё, что от неё требовалось, и Цехтуу, наконец, отвяжется от неё. На этот раз. – Ты слепой что ли? – не удержалась Тигоол. – Ты что, рога не видишь? Или для тебя они ничего не значат? – Рога? – мальчик задрал голову. – Это украшение шлема. Он такой воинственный и грозный. Я представлял главную фею сильно иначе... – Как? – спросила Королева. – Более... странной и... нелепой. В розовом платье с бантиками. Но вы выглядите как грациозная статуя, в которой столько мощи и... и красоты. Он смешался и замолчал. Уставился на узорчатую плитку под ногами, смущённый внезапным откровением. Никогда раньше этот ребёнок не делал таких пылких комплиментов незнакомым женщинам, но эта... богиня произвела на него впечатление. Она являлась воплощением идеального, хотя определить источник этой идеальности было сложно. Она исходила не от внешности, голоса или манер, а откуда-то изнутри, словно бьющая из невидимого сосуда сила. И вдруг мальчик вспомнил, зачем он пришёл, и посерьёзнел. – Я хотел высказать жалобу! – храбро бросил он, вскидывая подбородок. – Ваша фея не может исполнить моё желание! Разве это справедливо? Я просто хотел, чтобы мне вернули маму! Вы не можете... не можете сделать этого? – Как тебя зовут? – Гаррел Лонденол. – Видишь ли, Гаррел, – невозмутимо проговорила Королева, внимательно приглядываясь к ребёнку. – Твоя мама умерла и переродилась. Это закон нашего мира: после смерти энергия принимает новую форму. Если желаешь вернуть маму, тебе придётся искать её в других людях. Или не только людях. Тигоол вытаращилась на возмутительное явление. Она ожидала, что Цехтуу в худшем случае вспылит и в лучшем останется равнодушной к проблемам какого-то ребёнка. А она не только не проявляла раздражения, но и занималась объяснениями! Спустившаяся закусила губу от обиды: на неё у Королевы хватало терпения разве что на первые две минуты. – Вот как... – Гаррел погрустнел. Он до последнего надеялся, что дурацкий запрет воскрешения существует только у младших звеньев, и кто-то вроде главной феи может обойти его. В нём боролись детская обида на мир за его тупые законы и взрослое смирение. Гаррел считал себя умным не по годам, а значит, не имел права при столь благородной и статной женщине выказывать слабости, пускать слёзы и хныкать о несправедливости. Разрыдаться можно и дома в подушку, а пока мальчик сжал кулаки и сцепил зубы покрепче. – Ты думал, что всё будет так просто? – холодно сказала Цехтуу. – Что кто-то хлопнет в ладоши, и мама вернётся? А ты постоишь в сторонке и ничего не будешь делать? Хорош же ребёнок! Какая мама захочет возвращаться к такому сыну? Бесполезному... Гаррел мотнул головой и поглядел на Королеву в поисках подсказки. Как же ему поступить? – Найди свою маму! – был ответ. – А я помогу тебе в этом. Ведь таково твоё желание. Или ты отказываешься от него? Тигоол вновь уставилась на Цехтуу в немом изумлении. Та только что побила все мыслимые рекорды непредсказуемости. Если бы Спустившаяся немного вышла за рамки своих представлений о Королеве, то ей многое открылось бы в поведении бессмертной, но девушку замкнуло на таращении. – Правда? – Гаррел подался вперёд. Он осознал, какой подарок ему сделали. Никто не отказывал в помощи, и при этом ему давали шанс показать себя и самому предпринять шаги для возвращения той, о которой он чаял многие годы, взывал к высшим силам и умолял их смилостивиться над один дотошным ребёнком. Предложение было честным и воодушевляло. – Я буду стараться! Ваши действия не будут напрасными, главн... Как мне обращаться к Вам? – Цехтуу. Знакомое имя, подумал мальчик. Кажется, так звали Королеву из детских сказок, зачитываемых его нянечкой. Так вот оно что... Гаррел прозрел и со стыдом потупился. Если над ним и впрямь нависала Королева, это объясняло и величественность «феи», и роскошь зала, и слова мудрости из уст настоящего правителя. Одно простое определение складывало мозаику в единую и понятную картину. Мальчик с запозданием поклонился, ещё раз благодаря небезразличную Королеву за участие в его жизни. Он тогда ещё не знал, каким долгим и эмоционально крепким будет это сотрудничество. За кадром 38.2. Достойно попасть в летопись Раненый служитель тоже опасен. Эти слова Олер повторял про себя как утешение, пока шатавшейся походкой брёл по лесу. На бег уже не оставалось сил, да и рана в спине невыносимо болела. Успокаивало, что позвоночник не задет. Ожоги от соприкосновения с раскалённой золой тоже давали о себе знать. Проклятый Гаррел Лонденол! Если бы он не вмешался, лидер Фассето справился бы с девчонкой! Она оказалась именно такой, какой он себе представлял: подозрительной, могущественной и не особо умной. Мужчина так увлёкся игрой, представляя себя почти накормленным котом, которому осталось лишь проглотить жертву, что не подумал о союзниках девушки. Фиолетовый кафтан стягивал грудную клетку. Олер привык бить издали, не вступая в ближний бой, а потому не подбирал удобную одежду. Теперь пожалел об этом. Он мечтал распороть швы и сбросить наряд, но уже когда доберётся до союзников. Холод ночи обжигал воспалённые участки кожи, а провал хлестал его гордость огненными плетьми. Главное выжить, а отомстить он обязательно успеет. Олер всегда мог похвастаться масштабными идеями и честолюбивой хваткой. Когда на его орден смотрели снисходительно, как на придаток Lux Veritatis, слабый приросток, а не продолжение могущественного религиозного объединения, мужчина верил в величие умов внутри Фассето. Олер предавал и подставлял соседние ордена, и их распускали, как свалявшуюся пряжу. Он наступал на горло завистникам, проворачивая такие безумные и вместе с тем гениальные планы, от которых у служителей встали бы волосы дыбом, если бы они были в курсе всех реализованных шагов. Обворожить богатую дамочку и убедить её сыграть одержимую – легко! Заколдовать Скууфтов – не проблема! Отрезать брату руку и натравить на него демонских ищеек – что ж, пришлось пойти и на такое. И всё это Олер проделывал с замахом полководца и мастерством фокусника. И на этой войне его умение глядеть вдаль и зачерпывать больше, чем остальные, принесло пользу. Служители захватили Королеву и, обалдев от собственной удачливости, решили, что на этом можно притормозить и спешиться. И лишь Олер настаивал, что они могут пойти дальше: загнать в ловушку ещё одного бессмертного, изгнать Сат’Узунд вместе с братом или сестрой. Безумие? Победа! А узрев перед собой дочь Сайтроми, Олер и сам растаял, уверовав, что судьба к нему благосклонна. Они изловят девушку, сошлют на Нижний этаж Королеву, и всё это почти перед самым носом Сайтроми. Когда тот пробьёт оборону и ворвётся в лагерь, спасать будет некого! Какой же будет удар по его надменности! Отличный был план, жаль, не срослось. Олера разъедала желчь. Ну, ничего, ночь в разгаре, и она вся принадлежит служителям. Лидер Фассето ещё впишет себя в историю как одна из ключевых фигур, что привели к победе. – Вы ранены, – подскочил к нему служитель в союзном лагере. – Я в ярости! – рявкнул Олер, толкая услужливого мужчину. – Это Орьянти напал на меня и едва не убил! Он предал нас! – Орьянти? Из столичного ордена Роттени? – Да-да, именно! Его нужно пытать и допрашивать! – не мог лидер Фассето признаться, что его одолел мальчишка на пару с девицей, пусть и кровной родственницей Сайтроми. А убрать с дороги надменного лгуна Орьянти за их счёт было ох как приятно. И пусть старик потом доказывает, что он не при чём. Преимущество лжи Олера заключалось в том, что мужчина видел своего соперника на поле боя, и если тот выживет, его сгноят в подвалах Церкви. А если обвинение не накинет петлю на шею Орьянти, то хотя бы подпортит ему кровь и надолго выведет из игры за лучшее место под солнцем для орденов. – Ты не веришь мне, лидеру уважаемого ордена? Служитель не хотел спорить и просто повёл раненого к палатке, где Олера ожидали покой, лечение и сладостные представления о мести. За кадром 36.1. Испытание Для Рандарелла всё менялось слишком стремительно. Его отряд разбило, раскидало по лесу. Парень прибился к группе целителей, которые не совершали активных действий на территории врага и благодаря этому оставались незамеченными. Рандарелл чувствовал, как подступает паника, когда его знакомых разметало в неизвестном направлении, однако теперь леденящие лапки ужаса отступали. Целитель с полуслова понимает другого целителя, и парень почти успокоился и вновь поверил в себя, единство людей, Терпящую... Незадолго до уничтожения и этого отряда восьмёрка служителей сделала привал где-то в лесах. От деревьев рябило в глазах, и Рандарелл не забивал мысли такими изматывающими вещами, как ориентация на местности, предпочитая слушаться опытного командира. Земли, по которым шёл отряд, принадлежали демонам, но границы нынче были размыты. Если на карте ещё можно было обвести полукругом деревни, оккупированные отродьем с Нижнего этажа, то в лесах «их» и «наше» сдвигалось произвольно, менялось от случая к случаю. Оттого служители не знали наверняка, как глубоко они забрели в стан врага. – Нас не обнаружили, – повторял командир отряда. – Если так будет и дальше, мы далеко продвинемся. Мы сможем не только излечивать раненых служителей, встреченных по дороге, но и прокрадёмся в самое сердце зла. Узнаем их планы, выведаем секреты, передадим... Он замолчал и навострился. Служители повскакивали, когда и их слуха коснулся какой-то звук. Жестами направляя людей, командир пошёл вперёд через кусты. Он старался не шелестеть, но монотонная болтовня впереди сделалась тише, как если бы некто тоже насторожился. Командир вышел к сдвоенному дереву, под которым копошился мальчик лет семи. Ребёнок рвал ягоды с кустов и ругался на «бестолковых дядь, которые заставляют его собирать вкуснятину только для них». Мальчик перепугался, заметив служителя, так что ягоды посыпались из его рубашки. Командир отряда и впрямь выглядел зловеще: недосыпание, нервозность и опасения за жизнь плохо сказывались на его облике. Рандарелл же вспомнил недавнюю сцену с детьми, игравшими с демонами, и его укусило дежавю. В этот момент сзади мальчика схватил другой служитель, воспользовавшийся замешательством ребёнка, и зажал ему дыхательные пути. Малец потерял сознание и оказался на руках у мужчины. – Зачем? – возмутился один целитель, и Рандарелл мысленно поблагодарил его за озвученный вопрос. – Он же ребёнок! – Испуганный ребёнок, – поправил командир. – Он едва не закричал. Если поблизости бродят демоны, мальчик привлёк бы их внимание воплями. Нам сейчас только этого не хватало. Он поспит и очнётся, когда мы будем далеко. – Проверим, кто посылал его за ягодами? Никому не приглянулась эта идея. Командир, поморщившись, кивнул и неспешно направился за дерево, откуда, предположительно, и пришёл мальчик. Каждый из них желал убедиться, что ребёнка за ягодами отправила ворчливая бабка, к которой он потом и вернётся. Но поскольку они находились на вражеской территории, существовала вероятность, что малыш был в кабале у чудовищ. Тропинка привела их к трём домишкам. Новая ли это деревня или то, что сохранилось от разрушенной старой? В окнах одноэтажного строения с бревенчатой крышей плясали огоньки, и было решено проверить, кто там живёт. – Все не пойдут. Сторожите подходы, – распорядился командир. – А ты куда, однорукий? – Вдруг там скрываются мои раненые товарищи? – сказал Рандарелл. – Я хочу... убедиться. Они все искали утешение в этой сумасшедшей резне на занятых врагом владениях, и командир понимал это как никто другой. Он махнул однорукому целителю и ещё одному парню из Альели по имени Герер, и троица крадучись направилась к дому. Перемещаться на карачках было непросто, и ноги ныли. Командир жестом показал, чтобы Герер и Рандарелл заглянули в окна, а сам устремился ко входу. Однорукий целитель крался с правой стороны, и ему достались два обрамлённых "глаза". Одно окно оказалось занавешено, и в комнате царил мрак. Во втором горел свет, и осторожно приподнявшийся парень увидел за столом странных созданий. Он мог поклясться, что с первого взгляда разглядел их демонские сущности. Рандарелл спрятался и пополз ко входу. Командир уже пробрался в прохожую и пристроился возле двери в ту самую комнату. Мужчина приставил палец к губам. – Ну, не знаю, – пробасил демон. Треск в камине перемежался со звоном стекла и шуршанием. – Эти церковные мрази уже не впервой обманывают наших правителей. Неужели у бессмертных совсем мозги высохли, если они надеются на честные мирные переговоры? – Нет. Поэтому они и собирают армию. – Армия! На Нижнем этаже нет нормальной армии, один стыд! Три голоса перебивали друг друга, хихикали, обменивались слухами. Рандарелл едва не подскочил на месте: вот так удача! Сколько они узнают от этих сплетников и выпивох! Конечно, эти демоны навряд ли были в курсе чего-то полезного, но приблизительную картину с их слов можно нарисовать, как надеялся целитель. – Фиолетовый огонь всё поглоти! Красавица младшая ушла. Остались эти бешеные, – жаловался картавый демон. – Средняя спокойная. – А старшая и средний бешеные. Не попасться бы им на глаза, – чудовища избегали называть имена, тем не менее Рандарелл догадался, о ком они сплетничали. У демонов были шесть светил, являвшихся объектами бесконечных пересудов. – Что-то у меня плохое предчувствие по поводу всей этой войны. Сядут на пики Церкви с этими своими замахами! – Нам, так называемым нахлебникам, чтоб им пусто было за такие определения, точно ничего хорошего ждать не следует, – проскрипел другой демон. – И к слову о нахлебниках. Где запропастился мальчишка? – Небось себе в рот не забывает отсыпать. А потом скажет, что в лесу мало ягод. – Ну и ладно. Себя в его возрасте не помнишь? – Я в его возрасте ещё грудь сосал. Шуршание усилилось, и к нему примешалось чавканье и прихлёбывание. Рандарелл скривился и перенёс вес на другую ногу. Командир пробовал заглядывать в щель между дверью, но делал это редко: видно, чей-то нос был повёрнут прямо к двери, а риск того не стоил. – А дочь среднего, говаривают, водит карательные экспедиции. Или не карательные? – промямлил демон с самым высоким голосом. – Откуда у него вообще взялась такая взрослая и хорошенькая дочь? Как-то это резко всё вышло, не находите? – Да все в слепом мешке. Одни говаривают, что он скрывал её. Другие, что она ему приёмная. – А белый огонь у неё откуда? – А внешность человека? В ней нет ничего от отца. Рандарелл бессильно сжимал и разжимал кулак. Ему не нравилась эта тема, и он надеялся, что демоны заткнутся. Или начнут обсуждать что-нибудь другое. – В общем, впряг её в общую повозку, как кобылу. Использует девочку на полную кастрюльку. – Я бы её тоже использовал, да по назначению, – гаденько загоготал басистый демон. Другой ему боязливо ответил: – На твоём месте я бы всё же поостерёгся так говорить. Они пускай и не слышат, да потом один взглянет на тебя и всё будет знать. – К тому же средний ревностно оберегает дитя. – Вот именно – ревностно. В этом что-то кроется... – Да ну, прекрати! Не думаешь же ты, что он любит её. Какой бы пошлый смысл демон ни вкладывал в слово, Рандарелл обнаружил, что думает только об одном: Сайтроми не умеет любить бескорыстно и полно. Он – одно из поганейших существ в мире, а Умфи – его пленница! Целитель готов был прокричать это в морды чудовищ, что так бесстрашно обсуждали непостижимые для их скудных умов вещи! Рандарелла затрясло от злости. Командир пару минут молился, сжимая в ладонях маленький округлый предмет. Тот тускло светился, однако с каждым предложением сияние становилось ярче. – Не будь таким суеверным, – бросил демон. – Трусишка! Хвост поджал, одни жабры видно! Мы видим их раз в десятилетия. Повторяю: де-ся-ти-ле-тия! Короли и не узнают о словах каких-то задрипанных Спустившихся. – Кого ты задрипанным назвал, плешивая харя? В этот миг в комнату закатился белоснежный шаг, ослепивший троицу говорунов. Демоны заверещали и в ужасе повыскакивали из-за стола. Судя по грохоту, некоторые ломанулись прямиком в окно, а один вылетел через парадную, не заметив засевших в укрытии служителей. Рандарелл заулыбался, а командир весело расхохотался. Они прогнали нахлебников и не потеряли никого из команды. На улице их встретил ошарашенный Герер. Он наблюдал побег демонов, и его распирало от любопытства, что случилось. Настроение у всех было приподнятое, и лишь Рандарелла продолжало грызть смутное беспокойство. Его задела болтовня демонов, потому что она касалась его доброй подруги. Той, которую он не сумел спасти от заблуждений. Совесть, не прекращая, пилила его за неудачу. Как Умфи не понимает, что Сайтроми не любит её? Зато он, Рандарелл... Парень даже не догадывался, как скоро ему предстоит испытать на себе последствия отцовской любви. За кадром 19.1. Протеже – Напомни мне, зачем короли приказали убивать своих слуг, живущих на половине людей? Раздражающий субъект развалился на постели Гаррела и подбрасывал в воздух серп. Это занятие нравилось Спустившемуся больше, чем болтовня с протеже старшей Королевы. – Не слуг, – поправил Глядящий в Душу, когда Гаррел уже и не рассчитывал получить ответ. – Спустившиеся, которые бежали с Нижнего этажа в поисках лучшей жизни тут, на половине людей, не служат нашим владыкам. Они трусы и предатели. – Короли настолько злопамятны и мстительны? – мальчику пришлось сесть на стул, как гостю в собственной комнате. Новая обстановка отличалась от той, что он привык видеть дома, в жилище господина Лонденола. Скромная комната в коричнево-серых тонах осталась в воспоминаниях. Теперь восходящая звезда На-Ла жил в почти хоромах, по меркам прошлого, и не мог отделаться от скверного чувства, что ему тут не место. Он мечтал переселиться к маме, но миссия надолго разлучила их. – При чём тут мстительность? – раздражился Глядящий в Душу. – Ты тугой. Конечно, королям нет дела до этих беглецов. Если некоторым Спустившимся так уж хочется выйти из-под опеки бессмертных и поселиться на враждебном этаже людей, их право. И всё же почему бы не воспользоваться этим для достижения целей? Гаррел начинал понимать. Короли не видели в беглецах слуг, часть древнего народа, который они защищали, и могли выбрать для них любую судьбу. Если необходимо пожертвовать такими Спустившимися ради продвижения своего крота в ордене, так тому и бывать. – Они... Служители не догадаются, что у меня нет дара, а все наводки на Спустившихся мне дают со стороны? – мальчик страшился даже мысленно об этом спрашивать, а вслух произносить вообще было невыносимо. Он опустился до шёпота, переживая, что у стен в резиденции Lux Veritatis есть уши. Но раз так, служители бы давно прознали, что у них под боком разгуливает сам «ломатель сознаний». – Как они догадаются? – снисходительно проговорил Глядящий в Душу, закидывая ногу на ногу. – Если ты сам им не скажешь. И к слову о наводках. Я тут знаю парочку имён предателей, которые поставляют данные Церкви. Нужно аккуратно убрать их, чтобы в Lux Veritatis не заподозрили двойную игру с твоей стороны. Очернить их и прикончить. И ещё кое-что, – Спустившийся помедлил. Он спорхнул с кровати и подскочил к Гаррелу. У юного Лонденола были смешанные чувства по поводу этого парня. Глядящий в Душу казался несерьёзным, а по поведению – незрелым молодняком. И если бы мальчику не рассказали, сколько Спустившемуся на самом деле лет, как много он сделал на прошлой войне с участием бессмертных и на что он способен, протеже Цехтуу никогда бы не доверил ему даже письма доставлять. – Когда у тебя будет время, загляни в степь Кукрили, – Глядящий в Душу ткнул пальцем в карту материка на стене. В отличие от физической карты, эта в цветах показывала распространение влияния церковных орденов на территории Хатостро. Карта «забивания мозгов дурью», как её называл Глядящий в Душу. – Это же далеко от нас, – недоумевал Гаррел. – Что мне там искать? – Где-то в этой степи живёт одна опасная престарелая иллюзионистка. Я поищу для тебя точное место. Мальчик с сомнением пожевал нижнюю губу. Спустившийся просил не в порядке очереди, а будто об одолжении. Однако когда Гаррел начал углубляться в размышления о необычной просьбе, беловолосый парень махнул рукой и добавил: – В общем, как и с другими отступниками. Разберёшься с этим как-нибудь. Сейчас, правда, есть имена поважнее. С них тебе и стоит начать. Юный Лонденол кивнул, смиряясь с любым заданием Шести. Всё ради гордости матери. – Ты не покинешь меня? – Ни за что. Можешь рассчитывать на мою поддержку, – подмигнул Глядящий в Душу. – Я имел в виду, не оставишь ли ты меня на пару минут. Мне нужно примерить походный костюм служителя. – Ну конечно. Как скажите, ваше святотайшество. Святошество. Священничество. Не важно, – скривился Спустившийся и исчез быстрее, чем отзвук его голоса растворился в тёплом воздухе комнаты.