Танец Смерти

«Какого черта все это значит?» — спросил я сам себя, захлопнув дверь в свою комнату. Я сжимал в руке бутылку, пытаясь проиграть в голове все, что только что произошло, чтобы понять хоть какой-то смысл. Но все было как в тумане. Как только мы услышали звук открывающейся входной двери, Руфус сразу отстранился, а я тут же выбежал из кухни, схватив по пути свой виски. Хотя мне, наверное, не стоило вести себя так подозрительно. То, что я буквально протаранил дверь, толкнув Ценга в стену, а Елену на пол, бульдозером пронесшись мимо них, наверняка навело их на мысль, что что-то случилось. Я должен заставить себя успокоиться. Они знают, что я иногда веду себя странно. Может быть, они решили, что меня просто затошнило из-за того, что я перепил? Да… В конце концов, для меня это обычное дело. Но, что, если они что-то заподозрили? Что, если они узнали? Черт возьми, Рено! Да что они могли узнать? Вы же были в другой комнате! Не верится, что Руфус гей. Черт, я сам никогда бы не ожидал от него такого. Я даже думаю, что не поверил бы, не случись это со мной. Но подождите секундочку! Он сказал, что никогда раньше не целовался с парнем! Значит ли это, что он не гей? Что вообще это значит? Его что ли так накрывает, когда он напивается? Гребаный извращенец! Это что ли у него какая-то болезнь обострилась, раз он начал совершать такие странные поступки? Что за чертову игру он со мной затеял? Я быстрыми глотками пил свой виски, вышагивая по комнате и нервно стряхивая пепел прямо на пол. Мне нужно как-то успокоиться. Парень был пьян. Ты же видел бутылки от водки на столе. Он просто был пьян. Мы оба были пьяны. Это ничего не значит. Люди совершают и худшие поступки, когда напьются. Если бы только мне платили по гилу за каждую даже более глупую вещь, что я творил по пьяни… Но тогда… Почему я ответил на поцелуй? Я был не настолько пьян, разве нет? Я не чувствовал себя настолько пьяным. Если честно, то я чувствовал себя абсолютно трезвым. Даже, пожалуй, слишком трезвым. Стоп, Рено! Ты так с ума себя сведешь! Я плюхнулся на край кровати и, поднеся бутылку к губам, понял, что надо бы сбавить темп. Последнее, что мне было нужно, это идти туда за новой бутылкой. Я откинулся на спину и уставился в потолок, пытаясь очистить голову от мыслей. «Ничего, Рено. Ничего», — я продолжал мысленно себя успокаивать, а сам поднес руку к губам и начал задумчиво водить по ним кончиком пальца. Ничего. Тогда почему такое чувство, как будто это было кое-что? Мне же, на самом деле, не нравятся парни, ведь так? Неужели это потому, что мне не особо везло с девушками? А, может, Руфус хотел таким странным способом мне что-то сказать? Не тупи! Ты же даже никогда не думал о нем! По крайней мере, не в этом смысле… По крайней мере, до тех пор, пока не увидел, как он двигался, когда шел к тебе вдоль стола. Все это меня с ума сведет, если я не перестану думать. Сама идея казалась мне абсурдной. Мне всегда нравились девушки, а я всегда нравился им. У меня ни с одной не было серьезно только потому, что я просто не создан для отношений. Каждому, кто меня знает, известно, что я сам себе хозяин. Ни одна женщина никогда не смирится с моим пристрастием к алкоголю и азартным играм. Я знаю это, и меня это устраивает. Это же не значит, что я гей, верно? Конечно, нет! Тогда, какого черта я задаю себе этот вопрос? Проклятье, Рено! Соберись! Наверное, мне просто нужно хорошо выспаться. Да, точно, выспаться. Утром все будет нормально. Может, Руфус даже не вспомнит. Утром все будет хорошо. Все будет, как раньше. === Утром не сработал будильник. Сообразив, что я, скорее всего, просто забыл его установить, я открыл один глаз и, посмотрев на часы, возблагодарил Гайю за мое внутреннее чувство времени, которое выработалось у меня за многие годы, потому что я проснулся как раз вовремя. Это навело меня на мысль, что мне вообще не нужен будильник. Одной Гайе известно, как я ненавижу его звон. Однако, радость от того, что я не проспал, омрачало то, что уснул я с открытой бутылкой в руках. И в итоге проснулся весь мокрый, потому что ее содержимое вылилось прямо на меня. «Охуенно! Просто заебись!» — подумал я, поняв, что помимо этого я еще и проспал всю ночь в странном полулежачем положении, стоя ногами на полу. Не говоря уже о том, что пролитый виски был весьма дорогим. Хорошо, что у меня большая зарплата. Иначе я бы сам себя уебал. Понимая, что не могу показаться в доме в таком виде, я скатился с кровати и чуть не упал, когда попытался встать, потому что алкоголь из меня все еще не выветрился. Хотя, я не сказал бы, что выпил слишком много. Скорее всего, дело было в сочетании алкоголя и обстоятельств вчерашнего вечера. И, честно говоря, я был удивлен, что не заблевал себя с ног до головы. От этой мысли я усмехнулся про себя, гадая, как прошла ночь Руда, учитывая, что он был в гораздо худшем состоянии, когда я вчера уходил от него. Покачав головой, я стянул с кровати простыни и швырнул на пол, чтобы по возвращении из душа мне понадобилось только собрать их и отнести в прачечную. Но перед тем как идти в душ, я доковылял до гардероба, где была свалена моя одежда. Именно свалена, потому что мне было просто лень развешивать ее или складывать в ящики. Так что я просто как всегда пошарил в этой куче и вытащил один из моих форменных костюмов. По стандарту у всех турков их было пять. Зевая и пытаясь стряхнуть с себя похмелье, я отнес одежду в ванную, которая у каждого из нас была отдельная, и бросил на пол, прежде чем открыть воду. Я весь перематерился, дожидаясь, пока эта чертова вода нагреется. Это, конечно, было несравнимо с теми апартаментами, в которых я жил раньше в башне Шин-Ра, но теперь уже делать было нечего. Здание было разрушено, и все мы согласились остаться в Хилин, пока не будет построено новое. Пожалуй, это может показаться довольно забавным, что я — выходец из трущоб — привык к роскоши и не мог две минуты подождать, пока согреется вода. Весьма иронично. Я постоянно вздыхал и ругался, притопывая ногой и все время проверяя воду. Когда она, наконец, нагрелась до приемлемой температуры, я скинул с себя грязную одежду и встал под душ. Не помню, когда в последний раз душ в Хилин доставлял такое удовольствие. Я наслаждался приятными ощущениями, которые дарила вода, струящаяся, словно поток очищения, через мои волосы и по телу. И хотя напор и был не совсем таким, как хотелось бы, но тем утром он вполне смог удовлетворить мои потребности. Это был тот самый маленький шаг, которого мне не хватало, чтобы очистить голову от ненужных мыслей, смыв их вместе со всей той липкой дрянью, которой я залил себя ночью. В первый раз за долгое время запах дорогого шампуня приносил столько наслаждения, заполняя комнату ароматом мяты и освежая разум. Роскошь… Я стал турком в немалой степени ради этого, хотя первоначальные обстоятельства складывались не очень-то в мою пользу. Я больше не мог оставаться в трущобах. Я ненавидел грязь, вечную гнилую вонь, отбросы и все остальное в этом роде. Если бы я не ввязался в драку в баре, в котором по чистой случайности оказался Руд, я, наверное, вообще никогда бы не выбрался из этого гнилья. Скорее всего меня бы просто уже не было в живых. Самым странным в той истории было то, что до драки я сумел обчистить карманы Руда, а он даже этого не заметил. Он арестовал меня и в наручниках повел в полицейский участок на Плите. Но когда он понял, что у него нет ни ключ-карты, ни бумажника, то больно вцепился мне в руку и встряхнул с такой силой, что у меня чуть внутренности не перемешались. До этого мы с ним уже неоднократно пересекались, и он сразу понял, что это моих рук дело. Дав мне подзатыльник, Руд потребовал вернуть ему его вещи. В ответ я только невинно улыбнулся с притворным удивлением, и тогда он, не церемонясь, впечатал меня в стену. Не нужно говорить, что он обладал богатырской силищей, и после того, как он почти нокаутировал меня об стену, я понял, что, пожалуй, в моих интересах отдать ему то, что он просит. Однако я не мог сделать этого, потому что мои руки были скованы за спиной, а его бумажник я спер до того, как он надел на меня наручники. Так что, мне пришлось сказать ему, где взять бумажник, чтобы он сделал это сам. Скажем прямо, он был не в восторге. Ну, так вот… К моему удивлению, когда я сидел в той маленькой, холодной камере, ожидая худшего, ко мне вошел еще один турк, с которым я тоже уже был неплохо знаком, и начал зачитывать список моих прошлых преступлений. Надо сказать, что список был приличный, даже не на один лист. Я понял, что материала на меня у них было достаточно, и они наверняка собирались в буквальном смысле выбить из меня всю дурь, потому что проблем от меня могло быть больше, чем возможной пользы. Понимаете, турки обычно не занимались мелкими преступниками, вроде меня, даже если я уже сталкивался с ними несколько раз за прошлые годы. Обычно они выполняли грязную работу, на которую больше никто в Корпорации Шин-Ра не имел полномочий. === — Что ж, мистер Ренальт Сальвани, — сказал стройный длинноволосый вутаец, не поднимая глаз. — Как вы думаете, каким образом можно стереть все это? — Стереть? — на самом деле я был не так уж и удивлен. В моей камере был турк. Он собирался меня стереть. — Ну, х'телось бы быстро, сэр, — сказал я, потому что быть забитым до смерти не было самым желанным для меня способом уйти из жизни. Выгнув бровь, он тихо вздохнул и перевел взгляд на меня. — Вообще-то, я имел в виду кое-что другое. Поежившись от мысли о том, что именно он мог иметь в виду, я подтянул колени к животу и обхватил их руками, опасаясь, что он какой-нибудь извращенец и собирается заставить меня оказать ему некую услугу, если вы понимаете, о чем я. Не обращая внимания на мою реакцию, он снова вернулся к чтению файла в своих руках. — Твое дело пестрит обвинениями в таких преступлениях, как воровство и грабеж, разбойные нападения, — он остановился и посмотрел на меня, чтобы подчеркнуть серьезность своих следующих слов, — контрабанда оружия. Кроме того, ты подозреваешься в… — Блять! Да знаю я, че написано в моем ебаном деле! — заорал я, вжавшись в стену, как загнанное животное. Давай уже ближе к теме. — У тебя есть связи, — сказал вутаец, снова посмотрев мне в глаза. — И определенные таланты, которые могут оказаться полезными. — Полезными для чего? — Охрана отведет тебя в офис президента. Там тебя обо всем проинформируют, — сказал он спиной ко мне, собираясь уходить. Но прежде чем выйти из камеры, он обернулся и предупреждающе посмотрел на меня. — И, Ренальт, — сказал он, смерив меня неодобрительным взглядом. — Советую быть посдержанней в выражениях в присутствии президента. Я помню, как тогда себя чувствовал. Меня чуть не стошнило… Президент? Нахрена президенту понадобилось видеть меня? === Хотя, все оказалось не так плохо, как я думал. Они предложили стереть мое прошлое, если я стану турком. Они обещали мне жизнь в роскоши и свободу, чего я никогда бы не имел, оставаясь в трущобах. На самом деле, они отчетливо дали понять, что независимо от моего решения в трущобы я бы не вернулся. На мне было слишком много преступлений. Потом они сказали, что я больше никогда не буду нуждаться, и мне будут платить. Единственным подвохом было то, что я должен буду отдать жизнь за президента в случае необходимости. Ну и мне придется всегда носить униформу, вовремя быть на работе, регулярно тренироваться и убивать людей. Либо так, либо исчезнуть навсегда. На самом деле, это произошло бы в любом случае, потому что после моего согласия прежний я все равно бы исчез. Черт возьми, я подумал, что, если откажусь, они меня просто убьют. И как в такой ситуации можно отказаться? Но я бы солгал, если бы сказал, что не был благодарен за такой странный поворот событий. И было даже не важно, что в первые годы мне иногда приходилось терпеть избиения президента за мои косяки. Уж к чему, а к побоям я был с детства привычен. В любом случае, все это стоило того. И я из кожи вон лез, чтобы проявить себя и показать, на что способен. Однако у меня были некоторые проблемы. Например, с внешним видом. Я здорово напивался в неслужебное время и засыпал прямо в форме, забывал стирать и гладить одежду и все в таком духе. К тому же, никто, кроме Ценга, мне об этом не говорил, что никак не помогало делу. И хотя я очень уважал Ценга и его мнение, но эта проблема преследует меня до сих пор. Что же касается всех остальных, думаю, они просто не ожидали от меня чего-то большего. === Вымывшись и одевшись, я направился прямиком в прачечную, у которой был отдельный вход с улицы немного в стороне от главных дверей. Насвистывая что-то себе под нос в попытке отвлечься от ненужных мыслей, я засунул постельное белье и грязную униформу в машину. Я старался делать все как можно медленнее, оттягивая момент встречи с остальными. Я даже решил, что могу позволить себе выкурить сигарету прямо там, потому что двери в прачечную были плотно закрыты, и никто все равно бы не заметил. Я немного пошатался по комнате, напевая и прихлопывая руками, пока не докурил, и, наконец, направился в кухню. Но прямо перед дверью я остановился. Даже зная, что рано или поздно мне все равно придется туда войти, я никак не мог заставить себя сдвинуться с места. Потому что там был Руфус. Похоже, я не осознавал этого до тех пор, пока не настало время снова увидеться с ним. По правде сказать, я не представлял, как снова с ним встретиться после того, что случилось. Но, думаю, меня больше беспокоило не то, что он поцеловал меня, а скорее то, что я с готовностью ему ответил. Я успокаивал себя, что мне не о чем волноваться. Что там будут все остальные. И что это не так уж сложно. Так почему, черт возьми, мне кажется, что это так сложно? «Возьми себя в руки, чувак. С тобой случались вещи и похуже», — напомнил я себе. В конце концов, мне понадобилась каждая крупица решимости, чтобы набраться смелости и войти в кухню. === Все оказалось не так уж плохо, на самом-то деле. Когда я вошел в светлое и оживленное помещение, наполненное ароматами бекона, яиц и кофе, Елена счастливо хихикала, а Ценг сидел рядом и улыбался. Руд ел свой завтрак, который, как я предполагал, был уже второй или третий по счету. Меня всегда удивляло, сколько он мог съесть. А самое главное, я был рад видеть, что Руфус полностью скрылся за развернутой газетой. Закрыв глаза, я возблагодарил того бога, который приложил к этому свою волю. Признаюсь, я чувствовал облегчение, что мне не пришлось смотреть ему в глаза. Однако у меня не очень-то получалось вести себя так, будто ничего не случилось, потому что я даже слова никому не сказал, хотя обычно говорил: «Привет», «Доброе утро», «Как дела?»… Все же то утро было немного другим. Но, стараясь, чтобы все выглядело, как будто ничего не произошло, я прошествовал прямиком к кофе-машине и налил себе чашку ароматного горячего кофе. Потом, как обычно, взял средство для мытья посуды и добавил его в чашку. А потом отхлебнул и тут же выплюнул эту бурду, уделав всего себя и кухонную конторку. — Блять! Погодите минутку. Я сказал «средство для мытья посуды»? Не раздумывая, я бросил чашку в раковину, от чего у нее откололась ручка, и обернулся. Все недоуменно уставились на меня, в том числе и Руфус, который даже сложил газету, чтобы было лучше видно. — Пытаешься промыть себе рот, Рено? — Ценг просто не смог удержаться от едкого замечания. Держа рубашку подальше от тела, я покраснел на пару оттенков, нервно хихикнул, и бросился вон из кухни, чтобы переодеться. Потом я сходил в прачечную и снова вернулся в кухню. Глубоко вздохнув, я решил попробовать еще раз. Вторая попытка получилась более удачной. Когда я вошел, Руд подергал меня за рукав и указал на чашку с кофе, стоящую на столе в том месте, за которым я обычно сидел. — Спасиб', — пробормотал я и сел за стол, опустив голову и уставившись на чашку. Я смотрел на нее довольно долго, до тех пор, пока Руд не нарушил тишину: — Все в порядке? — А? Ох. Не, 'пасиб'. Все нормально. — Рено? Когда я поднял на него глаза, он сидел, откинувшись назад и, приподняв брови, смотрел на меня поверх очков, опустив их одной рукой. Он всегда так делал, когда внимательно кого-нибудь изучал. Потом он глубоко вздохнул и нахмурился, одним взглядом спрашивая: «Что за херня с тобой творится?» — Прости, чувак. Я, походу, прост' не выспался седня, — сказал я и взял сироп, который по чистой случайности был налит в такую же как у меня чашку, и сделал пару глотков. Проглотив полный рот тошнотворной сладкой фигни, я с невозмутимым лицом поставил чашку на место, как будто в этом не было ничего странного, вытер губы и, решив попробовать в третий раз, взял кофе, который сделал мне Руд. — Кончай на меня пялиться и доешь свой завтрак, — не выдержал я и глотнул кофе. — Я в порядке, — добавил я и посмотрел ему в глаза. Одновременно с этим я отклонился назад на задних ножках стула, чтобы показать, что я расслаблен, и все нормально, но, думаю, меня кто-то сглазил или типа того. Это оказалось не такой уж хорошей идеей, потому что одна ножка треснула, и я полетел назад, ударив ногой по столу, из-за чего весь Еленин кофе выплеснулся прямо на нее как раз в тот момент, когда моя голова встретилась с полом. И опять же, так как я держал свой собственный чертов кофе в руках, я снова был весь мокрый. Руд вскочил на ноги и уставился на меня сверху вниз, а Елена завизжала, потому что, скажу я вам, кофе был довольно горячим, уж я-то знаю. Елена выбежала из комнаты, а Ценг бросился следом, чтобы убедиться, что она в порядке. — У тебя кровь, Рено. — Да ладно! — Давай помогу. — Блять, прост' оставь меня здесь, чувак. Эт', наверно, щас самое безопасное для меня место. Естественно, он проигнорировал меня и опустился на колени, осматривая мою голову, а точнее висок, куда я умудрился ударить себя шокером во время падения. — Глубокое рассечение. Давай-ка к раковине, надо промыть. — Ебать, не трогай меня! — Успокойся! — прикрикнул Руд и встряхнул меня, грубо схватив за рубашку. Его терпение, бывало, заканчивалось, когда я так себя вел. Когда он вздернул меня на ноги, я думал, что потеряю сознание, потому что в голове зашумело, все поплыло перед глазами, и я чуть не упал обратно. — Черт! Похоже, у тебя сотрясение. Слегка придерживая меня, Руд взял из ящика полотенце и, усадив меня на стул, приложил ткань к порезу и сказал держать так, пока он сходит за аптечкой. — И не смей засыпать! — крикнул он, выходя из кухни. — Трудное утро? — спросил Руфус с другого конца стола. От его голоса мне стало совсем хреново. Пытаясь проигнорировать сам факт его существования, я отказывался смотреть на него или даже показывать, что я его слышал. В результате я просто уставился на столешницу и пожал плечами. Не впечатленный моей попыткой проигнорировать его, Руфус глубоко вздохнул, встал из-за стола и подошел ко мне. Я весь съежился, отчего боль в голове запульсировала сильнее. Встав на колени рядом со мной, он поднес руку к полотенцу и сказал: — Рено, я не сделаю тебе больно. — Я не этого боюсь. — О? — произнес он, потом достал из кармана эликсир и вложил в мою руку, добавив успокаивающим тоном: — Для твоей головы. После этого он переключил внимание на мой порез и немного отодвинул полотенце, чтобы лучше видеть рану. Потом он поднял руку, стер пальцем немного крови и, поднеся его к губам, облизал. Я бы, наверное, счел его действия странными, но я тогда не очень ясно мыслил. — Не знал, что вы носите их с собой, — сказал я, уставившись на пузырек в моей руке. — Мне всегда нравилось, что ты постоянно готов предложить мне свой. Не в состоянии четко сфокусироваться, я даже не заметил, как он поднес мою свободную руку к своему лицу, мягко касаясь губами пальцев. Я даже не помню, когда поднял глаза, но внезапно я был просто загипнотизирован его взглядом. — Выпей это, Рено, — сказал он, перед тем как облизать мой средний палец и втянуть его в рот, не разрывая со мной зрительный контакт. — Вот она, — возвестил Руд, заходя в кухню с аптечкой в руках, и Руфус спокойно поднялся. — Боюсь, это не поможет, — сказал Руфус своим привычным небрежным тоном. Несмотря на состояние, в котором я пребывал, я помню, как меня удивило, что он мог любые действия заставить выглядеть абсолютно обычными. Руд понятия не имел, что здесь только что происходило. Но, кстати, и я тоже. — Что вы предлагаете, сэр? — У меня в комнате есть Лечебная Материя, — глубоко вздохнув, он положил руку мне на плечо и легонько сжал. — Схожу, принесу. А ты пока убедись, что он выпьет этот эликсир. Он не сможет управлять вертолетом до строительной площадки в таком состоянии, а мы не можем снова это отложить. Я скоро вернусь. Кивнув, Руд положил руку на мое плечо, от чего я немного вздрогнул, потому что только несколько мгновений назад на этом месте была рука Руфуса. Руд пододвинул еще один стул ближе ко мне и сел так, чтобы видеть мое лицо. Все еще находясь в странном оцепенении, я даже не сразу заметил его, когда он обеспокоено наклонился ближе ко мне. — Рено? — настойчиво позвал Руд. Он даже снял очки, чтобы лучше меня видеть, но я был не в состоянии ответить. Все померкло у меня перед глазами, и последним, что я запомнил, был Руд, схвативший эликсир из моей руки и, в буквальном смысле, вливший его в мое горло, крича, чтобы я остался с ним. === Не знаю, сколько времени я провалялся в отключке, но когда пришел в себя, оказалось, что я полулежал на полу в руках Руда. Ценг и Елена стояли надо мной и смотрели с беспокойством. Я понятия не имел, когда они вошли или как долго они здесь были. А позади Руда стоял Руфус с Лечебной Материей в руках. Честно говоря, не понимаю, с чего это я так легко упал в обморок, ведь я принимал и гораздо худшие удары в голову и даже после этого был в состоянии пойти потусоваться в клуб или в бар. — Че случилось? — спросил я, подняв руку к виску, где все еще пульсировала боль. — Ты в обморок грохнулся, — сказал Руд. — Напугал всех нас. — Мм? — промычал я и попытался встать, но Руд остановил меня. — Успокойся. Отдохни немного. — Окей. Как только Руфус убедился, что все хорошо, он направился к выходу, но обернулся и посмотрел на меня. — Рено, я хочу, чтобы ты переоделся, когда почувствуешь себя лучше. Мы не можем лететь на стройплощадку, пока ты в таком виде. Даю тебе час на восстановление. — Сэр, вы уверены, что это разумно? — спросил Ценг. — Мы не можем отложить это снова, Ценг. После Лечения он должен восстановиться за двадцать минут, я же дал ему целый час. Надеюсь, в вертолете он выступит лучше, чем на кухне, — Руфус пристально посмотрел на меня, как будто пытаясь сказать, что представление его действительно позабавило, и добавил: — Ради нашего же блага. В ту секунду, когда он покинул комнату, Ценг повернулся к Руду и произнес: — Он же это не серьезно! — А как часто он шутил о подобных вещах? === Я все еще чувствовал легкую слабость, когда подготавливал вертолет к полету. Но я мыслил достаточно трезво, чтобы провести обычную инспекцию, и, прежде чем завести двигатели, не забыл проверить бортовые журналы. Когда я был готов к взлету, я увидел Руфуса и остальных, идущих к взлетной площадке, и выругался себе под нос, когда они все поднялись в вертолет. — На прогрев нет времени, Рено. Нам нужно поторопиться. Ценг, иди, помоги ему, — после этих слов Ценг прошел вперед и, сев в кресло второго пилота, надел гарнитуру. — Справишься, Рено? — донеслось из наушников. — Еще чутка слаб, но я летал и в худшем состоянии, — весело ответил я и сверкнул хитрой улыбочкой. А потом прямо у себя перед носом я увидел знакомую изящную руку, протягивающую мне сзади эликсир, и на мгновение замер. — Выпей его, прежде чем взлетать. Я хочу, чтобы у тебя было достаточно сил. — Ладно, ладно. Я взял у него пузырек и одним махом проглотил горькое содержимое. А потом заставил всех вжаться в кресла.