Даян

Кана шла почти на автомате. Она уже слабо различала широкую фигуру перед собой, пытаясь просто не уснуть. Несмотря на всё это, Альберона заметила, что ветер стал теплее. Он уже не нёс холодные снежинки в лицо, что довольно насторожило девушку. Они приближались к другому тэркэлу, явно не снежному. Кана устало вздохнула, желая, чтобы они как можно быстрее оказались на земле. В лицо подул сильный поток ветра, и Альберона вцепилась в холодные перила, чтобы ненароком не упасть от усталости и этого ветра. Она уже знала, что земля близко, значит близко и место ночёвки. Девушка собрала все свои оставшиеся силы и продолжила двигаться. Мозг, хоть и слабо соображал, но всё же пытался понять, как за день довольно лёгкой ходьбы по тэркэлу можно настолько вымотаться? Кана облегчённо вздохнула, почувствовав под ногами твёрдую опору. Брюнетка несколько раз моргнула и широко раскрыла глаза, стараясь не потерять во тьме Дреера. Хат, видимо, тоже устал от этого перехода, поэтому двигался очень медленно и осторожно. — Леви, ты можешь сейчас найти место ночёвки? — голос Лексуса прозвучал в этой тишине слишком громко, от чего Кана вздрогнула и обернулась, выискивая во тьме МакГарден. — Сейчас, — довольно бодро, как показалось Альбероне, ответила синевласка. Во тьме мелькнула искра, и в руках Леви загорелся небольшой голубой огонёк, освещая лицо девушки. МакГарден огляделась и пошла вперёд. Слабый свет бросал на деревья и травы отблески света, но Кана не могла ничего различить. Леви словно шла по какой-то тропинке, уверенно ступая по земле. Лексус и Кана устало шагали за феей, словно их уже ничего не интересовало. Они прошли вглубь леса, как поняла Альберона, и остановились на небольшой поляне. МакГарден осветила поляну. Это была простая поляна, посередине которой было место для костра, где довольно часто разжигали костра путники. Кана быстро оглядела место ночёвки, выискивая самый подходящий для сна угол. Мозг уже ничего не хотел. Сбросив с плеч уже порядком надоевшую ношу, брюнетка опустилась не землю. Глаза мгновенно закрылись, и Альберона этому не противилась. Ей уже было наплевать, где и как она засыпает, что там делают Лексус и Леви. Она просто устала и хотела спать. Не противясь своим желаниям, девушка уснула крепким и мирным сном. Птицы уже начинали свои ласковые песни, но Кана не обращала на это внимания. Сон никак не хотел её отпускать, но он и не держал её так крепко. Альберона сквозь пелену слышала, как проснулся кто-то и стал разводить костёр. Затем что-то закипело на костре, и в нос ударил приятный запах пищи. И тут разум брюнетки не выдержал. Голод дал о себе знать болью в животе. Кана невольно поморщилась и открыла один глаз. У костра сидела Леви и что-то готовила. Альберона приняла сидячее положение и потёрла глаза. — Доброе утро, Кана, — улыбнулась Леви, пошевелив угли. — Ты нормально спала? Кошмары не мучали? — Доброе, — брюнетка потянулась и подсела ближе к костру. — А почему это мне должны сниться кошмары? — Ну, просто многие, кто вынужден тут остаться на ночлег, жалуются на какие-то кошмары, — пожала плечами МакГарден. — Ну, я могу сказать тебе точно, что этой ночью я спала как никогда хорошо, — усмехнулась Кана и стала осматривать поляну. Вокруг росли огромные деревья с жёлто-красными листьями. Казалось, что всё горело ярким пламенем. Лучи светила, падая на яркую листву, создавали причудливые блики. Слабый ветер, что метался где-то в верхушках деревьев, раскачивал листья, от чего деревья были похожи на огромные языки пламени. Кана в удивлении раскрыла рот и подняла глаза к небу, заворожённо глядя на эту причудливую симфонию. Девушка и предположить не могла, что её так захватит вид покачивающих в лучах Светила верхушек. Кана с трудом перевела взгляд на землю, разглядывая синие стволы. Каждый ствол был покрыт незатейливым узором, тоном чуть светлее коры дерева. Рисунки, символы, необычные отпечатки лап, словно цепью, покрывали толстые стволы. Альберона быстро обернулась и буквально уткнулась носом в синий ствол. Девушка слегка отклонилась и невольно ахнула, приглядываясь к символам. Луч Светила, прорвавшись сквозь плотный слой листвы, коснулся коры, и ствол заблестел. Символы были нанесены (или же они самопроизвольно выступают?) какой-то смесью. Крохотные вкрапления, словно пылинки какого-то драгоценного камня, отбрасывали на ствол голубой блеск, от которого запирало дыхание. — Это смола, — очень близко послышался голос Леви. Кана прерывисто вздохнула, не в силах отвести взгляд от дерева. — Так деревья защищаются. Этот блеск, как защитный механизм. Когда необходимо, деревья словно раздвигают ветви, и лучи Светила падают на эти символы. Этот блеск отпугивает врагов. Но он не действует на нас. Брюнетка прерывисто вдохнула, не зная, что и сказать. Конечно, в её голове было много вопросов, но Кана просто не могла просто и связать двух слов. Лучи снова скрылись за ветвями, и ствол перестал блестеть. Альберона несколько раз моргнула и обернулась, встречаясь взглядом с Леви. И только сейчас, казалось, Альберона заметила, что МакГарден похожа на одно из этих деревьев. Голубые волосы и кожа слегка светились в лучах света, карие глаза, как этот блеск на стволах, манил взгляд, а жёлтое платье словно сливалось с этой яркой листвой. — Тебе нужно позавтракать. У нас ещё впереди долгий путь, — Леви улыбнулась и протянула Кане ветку с нанизанными на неё кусочками еды. Альберона кивнула и приняла завтрак. В нос ударил приятный запах трав, мяса и грибов. Брюнетка, облизав губы, зубами впилась в кусок мяса, чувствуя, как неимоверно мягкий и сочный кусок буквально тает во рту. Вкус и аромат трав, который никогда не чувствовала Кана, сводил сума. Девушка проглотила кусок и блаженно закрыла глаза, наслаждаясь вкусом. — Ты чего это тут так лыбишься? — надменный голос прозвучал с другой стороны поляны, и Кана открыла глаза, встречаясь взглядом с Лексусом. Хат надменно усмехался, глядя на девушку. По нему было видно, что он хорошо выспался и был полон сил. — Оу, — брюнетка лукаво прищурилась, и в глубине сапфировых глаз Дреер заметил коварные искры. — Неужели тебе завидно? Кана стянула с палки ещё один кусок, на этот раз гриба, и, не сводя с хата взгляд, принялась жевать. Девушка наслаждалась и пищей, теплом обволакивающей пищевод, и видом Лексуса, который словно выстраивал сложную стратегию. Хоть и взгляд серых глаз был полон азарта, тонкие морщинки на лбу выдавали тяжёлый мыслительный процесс. — Я тебя так интересую, Альберона? Немного неожиданно, — Лексус хмыкнул и прошёл ближе к огню, останавливаясь рядом со своими вещами. — Придумал-таки что ответить! — прыснула девушка и, качнувшись, стянула ещё пару кусочков еды. Если бы она сейчас не жевала, то захохотала бы в голос. Широкая улыбка коснулась губ девушки. Хата передёрнуло. Ухмылка исчезла с его лица, сменившись раздражением. Да, по нему было видно, что такая наблюдательность если не напугала, то уж точно напрягала охотника. И этот факт неимоверно порадовал брюнетку. Проглотив пищу, девушка заливисто захохотала, откидывая голову назад. — Альберона! — зло рыкнул Дреер, и о спине Альбероны прошёлся холодок, хотя она и не перестала смеяться. — Что такое, Дреер? Неужели тебя не радует моя наблюдательность? — девушка немного обиженно надула губки, стараясь не улыбаться своей маленькой победе. — Она тебя и погубит, — рыкнул хат. И от его слов, словно пророческих, у Каны что-то сжалось внутри. Альберона, стараясь не показывать свои эмоции, продолжала улыбаться и уплетать свой завтрак. В голове у девушки одна одну сменяли мысли. Брюнетка снова вспомнила свои гадания на картах и тот странный сон. Сердце забилось сильнее. А если Лексус умеет видеть будущее? Кана мотнула головой, стараясь отогнать эту очень пугающую мысль, и перевела взгляд на Леви. МакГарден с неким удивлением и ужасом смотрела на Кану, хотя на её губах была улыбка. Синевласка словно говорила, что никто и никогда не говорил так с Лексусом, а если и говорил, то уж точно не отделывался так легко. Мрачные мысли разом отошли на задний план, как только брюнетка поняла смысл выражения феи. От понимания, что она совершила сейчас подвиг, или что-то в таком роде, Альберона хмыкнула. Стянув с палки последний кусок, девушка закинула ветку в почти потухшие угли. — Ну и куда мы теперь? — обращаясь больше к Леви, Кана поднялась на ноги и отряхнула руки. Девушка понимала, что, скорее всего, вести по этому тэркэлу будет Леви. — Вглубь, — улыбнулась МакГарден. Фея прошла к одному дереву и подняла с земли своё болеро. Синевласка, махнув рукой, пошла между деревьев. Кана, быстро скинув с плеч тёплую куртку и запихав её в ник, быстрым шагом направилась за подругой, стараясь не упустить её из виду. — Альберона! — рыкнул Дреер, и Кана замерла, обернувшись. — Точно! — радостно воскликнула Альберона, увидев в руке у хата свой кэч. — Я же про него совсем забыла! Девушка в одно мгновение подскочила к охотнику и уже потянулась к оружию, как Лексус поднял его над головой. Альберона поднялась на носочки, стараясь достать хоть до конца кэча, но это было слишком утопично. Лексус наклонился к брюнетке и, глядя прямо в глаза, зло зарычал: — Послушай сюда, я не собираюсь читать тебе долгие нотации о вещах и их принадлежности. Я больше не буду присматривать за твоими вещами, — Лексус выпрямился, с высоты глядя на Кану. — Так что не зазнавайся! Кэч со свистом вошёл в землю в каких-то десяти сантиметрах от лица Альбероны. Брюнетка вздрогнула и в ужасе заморгала. Впервые за всё время пути она поняла, что Лексус не просто строптивый парень со своими замашками, а суровый и жестокий охотник, который может убить любого. Девушка с трудом сглотнула и на автомате взяла древко кэча, пальцами впиваясь в дерево. Дреер фыркнул и, обойдя девушку, пошёл за Леви. Кана передёрнула плечами, отбрасывая остатки страха. Было что-то в словах Дреера животное и дикое, от чего на душе оставался мутный осадок. Теперь Альберона была уверена, что хат имеет какие-то скрытые особенности. Девушка прерывисто вздохнула и развернулась, направляясь за охотником и феей. В её голове бегали мысли, но чаще остальных была навязчивая идея узнать секрет Лексуса. И с каждым шагом эта идея всё глубже и сильнее проникала в разум брюнетки. Она ещё не знала как, но уже была уверена, что добьётся своего. И это будет самая большая победа в её жизни. Кана быстро и уверенно, по сравнению с прошлым тэркэлом, шла по тропинке. Ей не составило труда нагнать Леви. Обогнав хата, Альберона подхватила под руку МакГарден и, улыбнувшись ей, стала разглядывать всё вокруг. Голубые стволы и яркая листва бросались в глаза, не позволяя толком разглядеть хоть что-то ещё. Девушка замечала, как стволы некоторых деревьев искрились голубым светом и улыбалась. Кане неимоверно хотелось увидеть местных зверей. Она знала, что они здесь есть, да и рассказ Леви тому подтверждение. Но, как брюнетка не старалась, ей никого не получалось увидеть. Девушка старательно пыталась разглядеть у блестящих стволов хоть кого-нибудь, но там никого не было. — Слушай, Левичка, — Альберона решила разузнать подробности об этом тэркэле, так как что-то ей подсказывало, что МакГарден если не из здешних мест, то явно очень много знает. — А вот кто нападает на эти деревья? Ведь если у них есть своеобразная защита, та на них кто-то нападает. — Ну, — фея усмехнулась. — Это прозвучит довольно странно, но это ветер. Точнее, призраки, как гласят легенды. — А что за легенда? Так, давай рассказывай! — Ладно, — хихикнув, согласилась МакГарден. — У нашего народа есть много разных легенд, и многие из них связаны с животными, так как их у нас практически нет. И одна связана с ветром, ингабу. Это и переводится как призраки. Говорят, что, когда фея умирает далеко от родных мест, на другом тэркэле, к примеру, её душа становится ингабу и принимает форму зверя. И в этой форме они возвращаются на родные земли. Но ингабу не находя упокоения, а бродят по тэркэлу. И как любому зверю, им нужно питаться, вот они пытаются поедать кору деревьев. Но деревья защищаются блеском письмен. И с ними связана ещё одна легенда. Говорят, что это послания для ингабу, написанные их родственниками. Конечно, никто не знает, что здесь написано, так как нет такого языка. Ну, или о нём совсем не сохранилось записей в библиотеках. — Каких таких библиотека? — Кана удивлённо моргнула, возвращаясь из мира воображения в реальность. Речь МакГарден была очень мягкой и успокаивающей, как колыбель, и Альберона немного расслабилась. Благо она шла под руку с феей, а то бы упала или зацепилась бы за что-нибудь. — Мы, феи, очень любим знания. Мы веками собираем книги и передаём их от родителей к детям. Наверное, у фей имеются самые древние и редкие книги во всём Даяне, — Леви невольно улыбнулась своим мыслям. Брюнетка почти чувствовала, как наслаждалась этими словами фея. Да, действительно, феи были очень падки на знания. — А почему у вас так мало животных? — Кана, ухватившись за слова Леви, решила выудить как можно больше интересного, тем более у такого знающего существа, как фея. — Хм… Тут есть несколько легенд, и каждая кардинально отличается от другой. Северяне говорят, что это из-за морозов, что холод и снег убил всех животных. А южане утверждают, что… — Здесь кто-то есть, — прервал рассказ Лексус. Девушки остановились и обернулись, глядя на хата. Дреер прислушивался, взглядом кося в сторону, куда они шли. Кана невольно вздрогнула, понимая, что они могли столкнуться с самой смертью, пойди они дальше. Леви тоже насторожилась. МакГарден расправила крылья и сделала пару шагов вперёд. Несколько мгновений, за которые, казалось, сердце Каны пропустило несколько ударов, тянулись неимоверно долго. Внезапно Леви обернулась. На лице феи читался страх и недоумение, и Альберона поняла, что придётся бежать. МакГарден схватила Кану за руку и свернула в лес, петляя между деревьев. Брюнетка перешла на бег. Леви быстро двигалась между деревьев, уводя путников куда-то вглубь. — Здесь шпионы! — послышался за их спинами странный говор. Сердце Каны сжалось. Девушка понимала, что они попали. Леви сильнее сжала руку брюнетки и, пробормотав что-то непонятное, побежала быстрее. — Держи их! Они могут быть с юга! — закричал кто-то, и по лесу разошёлся хрустальный вой, словно кто-то выл в стеклянную бутылку. Альберона слышала тяжёлый бег Лексуса, но боялась оглянуться назад. Она не слышала шагов преследователей, и это очень пугало. Девушка быстро переставляла ноги, каким-то неведомым образом умудряясь не спотыкаться о торчащие корни. Внезапно впереди послышался всё тот же хрустальный вой, и Леви резко остановилась. Кана по инерции врезалась в МакГарден и, пользуясь остановкой, пыталась отдышаться. Но фея не позволила это сделать. Синевласка снова потянула Альберону за руку, сворачивая влево. Кана слышала, как Леви что-то бормотала, видимо, на местном языке. Брюнетка смутно догадывалась, что там бормотала фея, но это явно были не нежные слова. Брюнетка буквально ощущала то волнение и страх, что исходили от Леви. В голове у Каны вихрем неслись разные мысли, одна из которых упрямо спрашивала: почему они убегают, если это родина Леви, и, по сути, они здесь должны быть в полной безопасности? Сердце бешено колотилось. Перед глазами пятнами мелькали синие стволы деревьев и золотая листва, сливаясь в одно мельтешащее пятно. От этой ряби кружилась голова. Кана не слышала, как Лексус, оповестив Леви, отделился от них и побежал немного в другом направлении. Не слышала девушка и злых выкриков на другом языке за спиной. — Кана, чтоб тебя! — МакГарден потянула девушку за руку, пытаясь вернуть её в реальность. Альберона мотнула головой и посмотрела на фею. Голова ужасно кружилась, и Кана боялась упасть. Она знала, что если упадёт, то попадёт в руки преследователей. — Стоять! — послышался злой окрик сзади. Кана вздрогнула, почувствовав лёгкий угол в локоть. Этот укол, словно толчок в спину, заставил девушку ускорить бег. Альберона сглотнула и устремила взгляд под ноги. Желтоватая трава продолжала резать глаза, но эта желтизна уже не сливалась в одно неразборчивое пятно с синевой стволов. Брюнетка почувствовала словно прилив сил. Леви бежала уверенно и изредка перелетала. Кана следила за ногами МакГарден, видела, как иногда они сливались в одну тень. С каждым шагом бежать становилось всё сложнее и сложнее. Кане казалось, что её ноги сейчас увязнут в грязи, хотя они бежали по сухой и твёрдой земле. Перед глазами Альбероны всё сливалось в одно неразборчивое пятно, в котором уже было сложно различить хоть что-то. Девушка ещё слышала, что ей что-то кричала Леви, но её слова тонули в каком-то тумане. Последнее, что смогла различить брюнетка, это были напуганные карие глаза прямо перед ней. Лексус стоял под старым деревом, и опасливо оглядывался. Тень от широких ветвей падала на него, скрывая от окружающих. Дреер стоял в условном месте, в котором они должны были встретиться с Леви. Нападение мистори застало хата врасплох. Он никак не ожидал, что они наткнуться на стражу. Тропа, которой они шли, всегда оставалась нейтральной территорией, не принадлежащей ни одному из племён. Неужели за это время столько всего сменилось? Хотя, судя по тому, как была напугана Леви, и она не ожидала такой подлянки. Дреер прислушивался, стараясь различить шаги девушек. Ветер трепал верхушки деревьев, не позволяя расслышать хоть что-то другое. Но хат не жаловался. Он стоял и просто ждал. Блондин пытался почувствовать присутствие настырной Альбероны, но ничего не получалось. Внезапно до слуха хата донеслись спешные шаги, и парень напрягся. Сюда бежал кто-то. Один. — Лекс, — из-за дерева появилась запыхавшаяся Леви. В карих глазах читался неподдельный ужас. МакГарден глубоко дышала, собираясь с силами. Лексус вышел из тени, подставляя своё лицо лучам Светила. Дреер замер, понимая, что случилось что-то непредвиденное. Хат смотрел на фею, ожидая, что из-за её спины появится уставшая от бега Альберона. Но строптивой девушки всё не наблюдалось. Некий страх кольнул парня в сердце. — Они поймали Кану, — сглотнув, выговорила Леви. Дреер рыкнул и нахмурился. Этого ему ещё не хватало! Он отвернулся и снова ступил под тень дерева. Эта чёртова Альберона попалась мистори! И, конечно же, МакГарден уверена, что он бросится ей не помощь. Хат сжал кулаки, обдумывая дальнейшие действия. Нужно было идти дальше. Но Леви обязательно потребует, чтобы он ринулся спасать Альберону. — Нужно идти дальше, — бросил Дреер. — Но Лексус! — Леви подбежала к нему и схватила за руку. — Ты не можешь так поступить! — Вполне могу! — зло рыкнул хат, вырывая свою руку из слабой хватки МакГарден. Не хватало ещё, чтобы какая-то фея читала ему нотации! — У нас был уговор, что за её жизнь я не отвечаю! Она сама попалась, так что пусть и сама выбирается. — Ты не знаешь, что говоришь! — в ужасе воскликнула девушка, и в её карих глазах блеснул гнев. — Ты же знаешь, что она — твоя судьба! Почему ты отрицаешь это? Почему ты не хочешь её спасти? — Она не моя судьба! — как зверь выкрикнул Дреер. — Это всё бред! Я не отвечаю за её жизнь! Она уже взрослая, чтобы опекать её! Она сама себя погубила! Лексус зло сверкнул глазами, всем своим видом показывая, что на этом разговор окончен. Хат развернулся и пошёл по еле видной тропинке, игнорируя слова Леви. Фея не оставляла попыток вразумить упрямого охотника. Она, зная почти все тайны Даяна, как никто другой понимала всё значение судьбы. Да, коварная и изменчивая судьба часто меняла жизни людей, но в основном она была неизменна. Если уж и решила она дать человеку свой подарок, то человек обязательно его получит. Со временем, но получит. А если самая важная часть подарка исчезнет, то что тогда?! Голова кружилась. Кана, даже не открывая глаза, ощущала это. Девушка глубоко дышала, пытаясь унять головокружение. Через несколько мгновений полегчало. В голову медленно приходили мысли и воспоминания. Как за драгоценную воду хваталась за всплывающие воспоминания Альберона. Она вспомнила, как бежала по лесу, как потемнело в глазах, как напугано посмотрела на неё Леви. И взгляд карих глаз ярким пятном вспыхнул в голову. Девушка прерывисто вдохнула и открыла глаза, испуганно оглядываясь. Она находилась в каком-то помещении. Точнее в палатке. Посередине был костёр с ещё тёплыми углями. Слабый дым уходил через прорезь вверху палатки. У стен находились различные сумки и ящики, накрытые яркими тканями. Напротив Каны на земле лежал странный, ручной вязки ковёр. Как поняла Альберона, это была постель, ну или какой-то стул. Девушка присела, примечая, что её руки были связаны. Она заметила, что под ней был такой же, только с другим рисунком, ковёр. Почти у самой головы брюнетки стоял большой мешок, поверх которого лежало что-то странное. Это было что-то похожее на доспех, но очень странный. Это были связанные тонкими нитями ракушки, покрашенные в красный, синий и жёлтый цвета. Альберона пыталась понять, какая это часть доспеха, как полы палатки разошлись и кто-то вошёл. Девушка перевела взгляд на вошедшего и замерла. Это был довольно молодой, как показалось Кане, человек. Точнее фей — за его спиной виднелись красноватые крылья. В его правой руке была длинная пика с кручёным наконечником. В тёмно-синие волосы были вплетены перья и цветы. Грудь и плечи закрывал тот самый доспех из ракушек, что лежал вблизи Альбероны. И довольно странно при этом всём смотрелись простые серые штаны и босые ноги. — Тебя вызывает глава племени, — как-то зло сказал воин. Кана нахмурилась и взглянула в его непривычно зелёные глаза, словно ища там ответ. — Поднимайся! Воин подошёл к девушке и как-то неумело и слабо подхватил её под руку, заставляя подняться. Альберона, качнувшись, поднялась, выпрямляясь. Она закрыла глаза, так как снова закружилась голова. Когда она открыла глаза, улыбка коснулась её губ. Она была на голову выше этого стража, и это было очень забавно. На лице фея было смущение. Было видно, что ему очень неудобно такое положение дел. — Иди, — он подтолкнул Кану вперёд, давая понять, что нужно выйти из палатки. Девушка покорно пошла вперёд, выходя на улицу. Яркий свет Светила заставил девушку зажмуриться и на мгновение остановиться. Когда глаза более-менее привыкли, девушка стала осматривать всё вокруг. Она была в лагере. Вокруг суетились, бегали, о чём-то ожесточённо спорили воины. Их одежда была похожа на ту, что была у её охранника, и лишь различалась цветом штанов. У некоторых не было доспеха на груди. Они сидели в голубых, белых или зелёных рубашках. Одни чистили свои доспехи, другие натачивали пики, третьи просто отдыхали. Фей как-то неуверенно ткнул Кану в бок, заставляя идти вперёд. Кана несколько раз помотала головой, оглядываясь вокруг. Она хотела увидеть, куда её могли вести, так как понимала, что нормально ей никто ничего не объяснит. Она шла вперёд, чувствуя на себе любопытные и ненавидящие взгляды остальных. Понимание того, что она явно выше этих ребят, на душе становилось как-то весело, хоть сердце и говорило, что что-то неладно. Она прошла вдоль нескольких палаток и вышла на небольшую поляну, где стоял камень, на котором восседал кто-то. Видимо предводитель или король. Рыжие волосы были собраны в высокий хвост, из которого торчали сухие листья и цветы. Поверх торса был обмотан, как показалось Кане, кусок фиолетовой ткани. По краям этой ткани были привязаны различные нитки, мелкие куски других тканей, камни и ветки, что ниспадали на белую ткань штанов. Предводитель сидел, уперев руки в колени. Глаза его были закрыты, словно он обдумывал какой-то план. — Я привёл пленника, — сказал воин и стал справа от Каны. Предводитель качнул головой и открыл один глаз, оглядывая девушку. Их интерес был обоюдным. — Кто тебя послал? — внезапно заговорил вождь. Альберона непонимающе моргнула. Она никогда не слышала такого языка и даже не могла предположить, что ей говорят. — Отвечай вождю! — сказал кто-то слева от брюнетки, и она бросила косой взгляд на этого кого-то. Это был советник, как показалось девушке. Он не был одет в доспехи или наряд, похожий на наряд сидящего на камне фея. Он был в довольно длинной мешковатой рубахе жёлтого цвета с вышитыми зелёным цветами. В чёрных волосах, что спадали на плечи, виднелись всё те же перья и сухие цветы. — Извините, но я вас не понимаю, — спокойно сказала Кана. Она упорно пыталась понять, что здесь происходит. Почему-то она думала, что её взяли из-за того, что посчитали браконьером. Ну или же они просто прошли по их землям, а этого делать нельзя было. Ну или она просто понравилась этому вождю, вот он и захотел её себя в жёны. Или она нарушила какой-то там закон. Предположений было много, но ни одно из них Альберона не могла ни подтвердить, ни опровергнуть. — Это что за звуки? Ты что, издеваешься? — предводитель как-то зло глянул на брюнетку. — Отвечай: кто и зачем тебя послал? Кто ещё был с тобой? — Я очень извиняюсь, но не могли бы мы перейти на знакомый нам обоим язык? — Альберона нахмурилась. — Я, конечно, не хочу никого оскорбить и задеть, просто… Я вас не понимаю. Я даже такого языка не слышала. — Вождь! Да эта нахалка издевается! — воскликнул советник и подошёл к девушке, всё ещё глядя на своего правителя. — Эти южане прекрасно её подготовили! Видимо, мы не добьёмся разборчивого и понятного ответа от неё. Мы лишь зря потратим время. — Ты прав, — качнул головой правитель. Он пальцем подозвал к себе нескольких воинов. — Соберите отряд и отправляйтесь на поиски тех, что были с ней. Но смотрите, не попадайтесь к врагу в руки! Воины вытянулись, поклонились и быстро убежали. Кана моргала, переводя взгляд то на вождя, то на советника, то на стоящих у правителя охранников. Девушка пыталась разобрать, что говорят эти феи. Она уже смогла разобрать два-три слова, но их смысл был для неё очень туманен. Кажется, кастаман означало «вождь» или что-то похожее. Или это просто было имя этого фея. — Предлагаю провести мастарих, — советник подошёл к вождю и стал по его правую руку, поворачиваясь и презрительно глядя на Альберону. Брюнетка невольно ахнула, понимая, что это девушка. Небольшая грудь еле заметно выпирала из-под длинного платья (только сейчас Кана поняла, что это именно платье, а не длинная рубашка). Правитель тоже глянул на девушку, что-то обдумывая. Он сощурился и приложил руку к подбородку. Кана замерла. Она чувствовала, что сейчас будет что-то страшное. Её сердце бешено заколотилось, предчувствуя беду. И тут, как назло, снова вспомнилось гадание и тот страшный сон. На Альберону словно низошло понимание того, что с ней хотят сделать. Ну или пока только оговаривают. Сбросить в Цэело, — заполонила голову навязчивая мысль. — Мастарих, — коротко объявил вождь и откинулся немного назад. Советница кивнула, и на её губах мелькнула коварно-довольная улыбка. — Вы слышали вождя! Это воля народа! — буквально пропела советница, подняв руки вверх. Воины засуетились. К Кане подбежали ещё двое охранников, и повели её в противоположную сторону. Альберона пыталась понять, что же такого случилось. Она смотрела по сторонам, будто она найдёт ответ в этих бегающих солдатах. Воины суетились. Многие побросали свои занятия, оставив доспехи и копья на земле без присмотра. Они все бежали куда-то вперёд, туда, куда вели Альберону. Девушка прерывисто дышала. Она чувствовала ветер, и это пугало. Она уже была хорошо знакома с этим ветром. Был близок конец тэркэла. Догадка, которая мелькала у неё в голове ещё пару минут назад, подтвердилась. Внезапно её вывели на край тэркэла. Сильный ветер дул Альбероне прямо в лицо. Девушка в ужасе остановилась. Глаза округлились, дыхание участилось. Её толкнули в спину, и Кана на ватных ногах медленно пошла вперёд. Вокруг стояли воины и смотрели на неё. Они выстроили словно коридором. Брюнетка уже ничего не слышала. Она не слышала, как кто-то затрубил в рог и как по месту «казни» разнёсся знакомый хрустальный вой. Не слышала, как запели воины странную, тягучую и очень лиричную песню. Не слышала, как говорила что-то советница, как сливался её голос с пением. Перед глазами Альбероны было лишь бесконечное Цэело. Медленно, как казалось девушке, она подошла к краю тэркэла. Она остановилась на самом краю, глядя вниз. Кана видела густые облака, мчавшиеся и клубившиеся почти у самых её ног. Но она знала, что это лишь иллюзия. Это совсем не земля. Это смерть в её самом коварном обличии. Девушка уже ничего не видела и не слышала. Казалось, всё её естество превратилось в одно большое колотящиеся сердце. Альберона даже не почувствовала, как её толкнули в спину и как под её ногами пропала земля. Она лишь почувствовала сильный порыв ветра, который пробирал до самых костей, несмотря на то, что девушка всё ещё была в тёплой одежде.