Даян

Перед Каной предстал следующий тэркэл, не менее величественный чем предыдущий. Громадные деревья врастали в розовые облака и задевали пушистые творения своими ветвями. Вокруг царила тишина, лишь изредка птицы, пролетающие среди деревьев, подавали голос. Лучи Светила обрамляли тэркэл золотым ободом, создавая великолепную картину вечера. В лицо девушке дул прохладный и лёгкий ветерок, предвещающий тихую ночь. Вся природа располагала к безмятежному вечеру и столь же безмятежной ночи. Но Кана не сильно верила этому. Дреер спокойно шёл впереди Каны и, как показалось девушке, немного устало. Это и понятно, ведь за день им пришлось много пройти, не говоря уже о приключениях, осыпавшихся им на головы. Альберона и сама чувствовала усталость. Возможно не совсем такую, как охотник, но всё же усталость. Почему-то брюнетке казалось, что эта усталость наутро превратится в нечто более ужасное, чем простое нытьё мышц. Но точной вероятности в этом не было, девушка нередко ошибалась. Последние доски на понтэ натружено заскрипели, и путешественники оказались на твёрдой земле, обильно заросшей различными травами. Среди зелёной травы пестрили различные цветы, небольшие, ещё молодые деверья, голубые глазки пепельной зверушки. Кана вздрогнула, но не остановилась. Лексус спокойно шёл вперёд, словно не замечая зверька. В голове девушки замаячила мысль, что Дреер из-за своей усталости не замечает зверька. Но эта мысль была сразу же вытеснена другой, более разумной: Лексус здесь бывал не раз, значит знает, что этот зверёк не опасен. Альберона облегчённо вздохнула. Стараясь не отставать от своего проводника, брюнетка решила рассмотреть зверька получше. Пепельное существо слишком выделялось среди зелёной травы, поэтому потерять его из виду не представлялось возможным. Зверёк словно тоже следил за Каной, перескакивал с одного места на другое, стараясь также не упустить брюнетку из виду. Благодаря перебежкам зверька, Альбероне удалось разглядеть его лучше. Длинные лапы зверька заканчивались небольшими кошачьими лапками. Тонкая мордочка зверька завершалась милым розовым носиком. После каждой перебежки зверёк падал в длинную траву и выглядывал из неё, растопыривая две пары своих больших ушек. Небольшой и пушистый хвост забавно колыхал траву за зверьком, сразу выдавая присутствие «оленёнка», как прозвала про себя зверька Кана. Оленёнок словно мяукал, когда высовывал из травы свою мордашку и разглядывал Кану. — Ты ей понравилась, — усмехнулся Лексус, которые до этого бросал в сторону зверька лишь мимолётные взгляды. Альберона вздрогнула от столь неожиданных слов и перевела взгляд на парня. Дреер спокойно шёл впереди, словно ничего не произошло. Девушка непонимающе моргнула и перевела взгляд не зверька, который тоже вопросительно глядел на Кану, выглядывая из травы. — А с чего ты взял, что это она? — решила поинтересоваться брюнетка. Оленёнок, конечно, был похож на особь женского пола, но откуда ей знать, может этот зверёк — мальчик. — Этих зверьков зовут шус, — начал пояснять Дреер. — Они очень милые и не причиняют никому вреда. Очень любопытные существа. Особенно самки, которые, кстати, меньше самцов. Шус — хорошая компания для путешествия по этому тэркэлу, но не продолжительная. Не знаю, хорошо это или плохо, но эти пушистики обитают только здесь. За пределами этого тэркэла их ждёт смерть. Кана с интересом слушала хата, попутно наблюдая за своим оленёнком. Шус продолжала «красться» за путешественниками. С каждой перебежкой зверёк подбиралась всё ближе, и Альбероне казалось, что вскоре пушистик будет шагать наравне с ними. — Устроимся на ночлег здесь, — Лексус резко остановился. Брюнетка, уже который раз за весь день, врезалась в парня. Дреер раздражённо рыкнул, но ничего не сказал. Он скинул с плеч ноа и прошёл чуть дальше, к другому концу поляны. Кана несколько раз моргнула и решила осмотреться. За своим наблюдением за зверьком девушка обращала мало внимания на окружающую её природу. Они остановились на небольшой поляне, где спокойно могла расположиться компания из четырёх человек. Посередине поляны уже было место для костра. Видимо, тут часто останавливаются на ночлег путешественники. Альберона скинула свои кэч и ник под одно из деревьев и присела на какую-то корягу. Светило уже почти скрылось в своих ночных владениях. Последние, пред сумеречные лучи с трудом пробивались сквозь деревья. Свет пятнами ложился на тёмную кору деревьев и Дреера, который возился с костром. — Эй, принцесса, может поможешь? — поинтересовался Лексус, сваливая на испепелённое место сухие ветки, которые были найдены за три минуты. Кана фыркнула и сложила руки на груди, всем своим видом показывая, что помогать не будет. Хат лишь хмыкнул и, присев на корточки, принялся разводить костёр. Кана усмехнулась своей небольшой победе. Брюнетка закрыла на мгновение глаза и глубоко вздохнула. Внезапно у ног девушки что-то неудачно мяукнуло, и Кана, вздрогнув, открыла глаза. У самых ног Альбероны лежала её оленёнок, внимательно глядя на девушку. Видимо зверька совсем не пугал тот факт, что она находится вблизи человека, который может нанести ей вред. Шус с огромным любопытством глядела на брюнетку своими большими голубыми глазами. — Ты ей сильно понравилась, — усмехнулся Лексус, продолжая разводить огонь. Маленькая искра с огнива соскочила на сухие вытки, и огонь стал разгораться. Ветки стали трещать под натиском ещё слабого огня. Вскоре огонь стал разгораться и заполнять поляну своим светом, вытесняя последние лучи Светила. Кана не обратила внимания на слова хата и, словно заворожённая глазами зверушки, осторожно протянула руку к пушистику. Зверёк, словно чувствуя ласку, привстала на лапках и уткнулась головой в руку брюнетки, блаженно закрывая глаза. Альберона вздрогнула, не ожидая столь скорого прикосновения к голове зверька, но руку не убрала и принялась осторожно поглаживать шуса. Зверёк будто тянулась к ласке, всё выше привставая на лапки. Пушистик несколько раз «мяукнула» и, подобравшись ещё ближе к Кане, положила свою моську к девушке на колени. Брюнетка усмехнулась. — Ты сильно к ней не привыкай, — предупредил Лексус. Парень присел у огня, напротив Каны, и принялся что-то искать в сумке. Альберона непонимающе взглянула на шуса, а затем перевела вопросительный взгляд на хата. Дреер, чувствуя на себе взгляд девушки, вздохнул и покачал головой. Брюнетка вспомнила, что совсем ещё недавно охотник рассказывал об этих премилых зверьках, и немного опечалилась. Зверёк был действительно милый и хорошеньки, что не хотелось с ним расставаться. — А почему это они живут только здесь? — поинтересовалась Кана, поглаживая милую зверушку по шерсти, от чего шус почти урчала как кот. Шерсть у зверька была очень мягкая, не смотря на то, что зверёк живёт в лесу и, по сути, шёрстка у неё должна быть более жёсткой. Альберона запустила руку в шерсть шуса и буквально перебирала пряди, наслаждаясь их мягкостью. — Возможно это связано с тем, что многие хотели забрать шусов с собой, поэтому и выработался этот иммунитет, — пожал плечами парень. — А может это просто игра природы. Просто эти зверьки не могут пройти по понтэ. Они как будто задыхаются, как только становятся на понтэ. Даже если их просто переносить по понтэ, то всё равно не выживут. Такова у них природа, — Лексус замолчал. Парень отставил свой ноа в сторону и удобнее расположился на земле, рядом с огнём. Кана неслышно вздохнула и перевела взгляд на оленёнка, мирно дремавшего у неё на коленях. Огонь мирно потрескивал в костре. Языки пламени слабо освещали поляну, но света хватало. По земле тянулся холод, а на поляне, вблизи огня, было тепло. Альберона тихо поглаживала своего оленёнка по голове и смотрела на костёр. Языки пламени манили к себе девушку. Пламя создавало невероятные фигуры людей и животных. Кана невольно погрузилась в эти фигуры. Словно действительность, перед глазами стала проноситься какая-то невероятная история. Вот рыцарь, который сражается с драконом, вот принцесса, которая пытается сбежать из башни. Огненные картины резко меняются. Перед брюнеткой уже новое представление, в котором главным героем является какой-то невиданный зверь. Этот зверь сражается за свою стаю. Кана не заметила, как уснула. Огонь перед глазами постепенно затянулся темнотой, и девушка погрузилась в сон. Она так и уснула на какой-то коряге с оленёнком на коленях. Перед глазами ещё играли языки пламени своё представление. Но вскоре всё это исчезло, и перед глазами Альбероны появился манито. Брюнетка снова, только уже во сне, потерялась в глазах столь величественного зверя. Вокруг словно сгустилась тьма. Темнота. Вокруг ничего. Рук коснулось что-то невидимое, очень похожее на длинную траву. Всё словно было погружено во тьму, Кана и себя рассмотреть не могла. Сама не понимая почему, она начала двигаться, куда-то вперёд. По ногам била длинная трава, практически не позволяя девушке идти дальше. Кана с трудом передвигала ноги. С каждым шагом делать это становилось всё сложнее. Трава словно в мгновение стала ещё выше и заволокла Кану полностью. Девушку охватила паника. Внезапно в темноте появился небольшой свет. «Фея, » — пронеслось в голове Каны. Трава в мгновение ока исчезла, и Кана быстро зашагала за светом. Крохотный огонёк синего света сиял где-то далеко и дарил крохотную надежду, что этот кошмар вскоре закончится. Кана ускорила шаг, стараясь догнать ускользающий от неё свет. Но фея не приближалась, и это отбирало ту крохотную надежду на спасение. Паника снова охватила девушку. Кана побежала, но ничего не изменилось, свет оставался всё так же далеко. В голове потоком закружились мысли: «Нет! Я должна поймать её! Я должна!». Кана не заметила, как уже мчалась по тёмной скалистой местности, стараясь нагнать огонёк. Вот. Всего одно мгновение — и фея у неё в руках. Девушка протянула руку к огоньку… Мгновение. Огонек пропал, как и последняя надежда на избавление от кошмара, а страх лишь умножился. Кана поняла, что теперь выхода из этой бездонной тьмы нет, она потеряла опору и летела в тёмную бездну. Паника безвозмездно охватила девушку, забирая все надежды на спасение. В лёгких не было воздуха, чтобы закричать. Темнота вокруг никоим образом не спасала, а наоборот, словно давила на Кану, тянула вниз. Кана резко проснулась. Сердце бешено колотилось, не позволяя разобраться в мыслях. Мысли были спутаны в один огромный клубок, где ничего нельзя было понять. Альберона беззвучно глотала воздух, словно это был ещё сон. Девушка прижала трясущуюся руку к груди и, сделав глубокий вдох, оглянулась. Глаза моментально зацепились за шуса, которая лежала рядом с брюнеткой. Зверёк с испугом смотрела на Кану, словно и она видела сон девушки. Большие и испуганные глаза пушистика смотрели в упор на брюнетку. От этого взгляда Альбероне становилось страшнее. Ей казалось, что шус знает, что это был за сон, но не может сказать. Это и пугало Кану, ведь если бы оленёнок смогла бы объяснить этот кошмар, то не было бы так страшно. Прерывисто вздохнув, Альберона отвела взгляд от зверька. Глаза прошлись по всей поляне, и девушка удивилась: посередине поляны догорали угли костра, а между деревьев пробирались утренние лучи Светила. Наступало утро. Это было единственным, что радовало Кану. Прохладный воздух успокаивал брюнетку. Вскоре девушка успокоилась и могла здраво оценить сон. Сомнений не было, этот сон не был простым изображением пережитого, а чем-то более важным. В чём заключалась эта важность — Альберона понять не могла. Природа постепенно просыпалась. Птицы среди листвы начали просыпаться и петь свои мелодичные песни. Кана поймала себя на мысли, что она впервые слышит пение птиц, ведь на прошлом тэркэле она не слышала ни одной птицы. Наряду с пением птиц слышалось ещё какое-то шуршание листвы и трес веток, но брюнетка не сильно придавала этому значения. Утро — все просыпаются. Кана сидела молча, обняв колени руками. Взгляд фиалковых глаз был уставлен в землю, но там ничего не отражалось. Девушка пыталась привести мысли в порядок, хотя это с трудом удавалось. В голове ничего не было, словно это была та тьма из сна. От этого сравнения брюнетку передёрнуло. Утренний холодок не давал Альбероне согреться, и она решила чем-нибудь заняться. И этим чем-нибудь первым в списке девушки оказалось задание разжечь огонь. Они же точно будут завтракать, а для завтрака нужен огонь. Опыт по разжиганию костров у Каны был, хоть небольшой, но был. За дровами ходить далеко не пришлось, ветки нашлись тут же, на поляне. Стараясь не шуметь, Альберона не очень-то хотела сразу с утра попасть под немилость Дреера, девушка сложила ветки на середину и принялась чудить. В помощь брюнетке пришли догоравшие угли и тонкие ветки, которые моментально загорелись. Даже огонь разводить не пришлось. Всё само разгорелось! Следующим пунктом шёл поиск завтрака. Тут-то Альберона смутилась, ведь найти что-нибудь съестное будет сложно. Да ещё можно и заблудиться! Но тут в помощь девушке пришла шус. Зверёк притащила откуда-то другого зверька, который, по сути, должен стать завтраком. Кана вопросительно поглядела на своего оленёнка. Шус словно улыбнулась, говоря взглядом, что это кушать можно. Брюнетка не стала заморачиваться вопросом, почему она «общается» со зверьком, и принялась разбираться с «завтраком». Для начала тушку нужно было разделать, вынуть внутренности, накрутить на палку и зажарить в конце-то концов! Поэтому, не теряя времени, Альберона приступила к готовке. Нож нашёлся быстро, в одном из карманов её ника. Конечно Кана бы взяла нож и у Лексуса, но ей не очень-то хотелось лезть на рожон. Брюнетка старалась не рассматривать мёртвого зверя, так как знала, что к добру это не приведёт: она обязательно будет раздумывать над вселенскими вопросами и жалеть зверька. Но, как Кана не противилась, зверька она всё-таки разглядела. Это оказался зверёк, вполне смахивающий на птицу, правда крылья были очень малы и с короткими перьями. Но всё-таки девушка переименовала зверька в птицу, а то слишком много зверьков вокруг обзавелось. Но и птицей-то птицу можно было назвать с натяжкой. Ну и что, что крылья? У птиц же перья, а не шерсть. Да и задние лапы были слишком звериные и с острыми когтями. Хотя у птички была всего одна пара лап. Хвоста у птички вообще не было, даже крохотного. Но у птички был клюв! С острым рядом зубов, но клюв. Всё это изучение внешности птицы проходило во время разделки. Всё ненужно, а точнее шкуру и внутренности, с удовольствием съела шус, не оставив и следа от остатков. Закончив с разделыванием тушки, Кана сама себя похвалила. Впервые она разделывала столь сложную птичку. Палка для жарки нашлась очень быстро, Альберона даже удивилась. Девушка вообще удивилась: откуда здесь столько палок? Нет, окружение леса тут не было ответом. Здесь просто какая-то аномальная зона! Палки сами появляются невесть откуда! Отбросив мысли о многочисленных палках в сторону, брюнетка нарвала несколько травок. Конечно Альберона знала, какие травки полезны и сделают блюдо более вкусным. Она же девушка, а девушка должно знать основы кухни. Напичкав и обмотав тушку различными травами, Кана положила её на огонь и подкинула в костёр ещё вездесущих палок. Дело сделано! Осталось только дождаться готовности блюда. Брюнетка присела рядом с костром, чтобы наблюдать за готовкой. Сразу же на колени к девушке примостилась шус, о которой Кана немного позабыла. Оленёнок снова попыталась мяукнуть и удобно устроилась на коленях Альбероны, блаженно закрывая глаза. Кана усмехнулась и положила свою руку на голову зверушки. Шус никоим образом не возражала, а даже наоборот, была рада. Брюнетка запустила пальцы в пепельную шёрстку оленёнка и задумалась. Впервые за всё утро тёмную макушку посетила мысль, что Дреер ещё спит. Лексус мог уже давно проснуться, ведь Альберона иногда против воли шумела. Но этого не произошло. Девушка уже стала волноваться. Нет, не за охотника, а за себя, ведь она находилась далеко от дома и не знала пути обратно. Да и жизнь в каком-то лесу не очень-то привлекала Кану. Внезапно Лексус пошевелился. От столь неожиданного движения Альберона вздрогнула. Брюнетка уже похоронила спящего хата, поэтому это «воскрешение» не очень обрадовало девушку. По крайней мере в психологическом смысле. А так она была довольно рада, что парень проснулся. Хоть не придётся жить в лесу! Дреер зевнул и потянулся. Девушка невольно поёжилась, было что-то животное в этих движениях. Лексус невольно рыкнул и, оставаясь в лежачем положении, сонно поглядел на Кану. В сером взгляде читалось недоверие. — Завтрак почти готов, — усмехнулась Альберона и в очередной раз перевернула еду на другой бок. Услышав стол необычные слова, Дреер резко присел и непонимающе поглядел на брюнетку. Девушка, в ответ на непонимающий взгляд, кивнула на птичку, которая уже издавала манящий аромат. Не веря своим глазам, хат несколько раз моргнул. Но, всё-таки, глаза его не подводили: Кана сидела напротив с шус на коленях, а на костре жарилась тушка зверька, неизвестно какого вида. Смирившись с действительностью, Лексус усмехнулся и поинтересовался: — Не уж-то это наша принцесса приготовила? А я не отравлюсь часом? Вдруг ты туда отравы насыпала, — на реплику охотника Кана лишь фыркнула. — Не хочешь — не ешь. Я тебя не заставляю, — делая как можно непринуждённое лицо, девушка сняла с костра поджарившееся мясо и принялась нарезать его. Хат раздражённо рыкнул. Нужно было позавтракать, а отдавать победу девушке не хотелось. Тут ещё и мясо ароматно запахло. Выхода у парня не было. Но тут в голове Дреера мелькнула заманчивая мысль. — Ну ладно, давай сюда кусок мяса, — согласился Лексус и протянул руку к брюнетке. — Ты же всё равно всё не съешь. Растолстеешь же, — хат победно ухмыльнулся, ловя обозлённый взгляд Каны. Девушка бросила на охотника ненавистный взгляд и протянула парню увесистый кусок мяса. Дреер принял еду и, не благодаря, принялся завтракать. Альберона фыркнула и тоже стала уплетать свою порцию. Брюнетка обиделась на охотника, так как он даже не поблагодарил её за завтрак! А она-то старалась! Они завтракали в относительной тишине. Кана изредка бросала на Дреера испепеляющие взгляды, на что парень отвечал ядовитой ухмылкой. Шус мирно дремала рядом с Альбероной, так как на коленях стало неудобно лежать. Светило стало согревать землю своими лучами. Природа уже проснулась, и со всех сторон уже была слышна жизнь. Птицы пуще прежнего запели свои трели, уже не утренние, а дневные. Высоко в ветвях деревьев мелькали разные птицы и звери, охотящиеся на этих птиц. — Пошли, — коротко приказал Лексус, закидывая в догорающий костёр последние кости. Альберона лишь вздохнула и повторила движение хата. Охотник взял свой ноа и взглянул на брюнетку. Кана уже стояла в полной готовности и ждала. Рядом с девушкой стояла шус и также глядела на Дреера. Лексус усмехнулся и зашагал вперёд. Девушка глубоко вздохнула и побрела за хатом, маня за собой шус. Зверёк мирно махнула хвостом и пошла за брюнеткой. Из-за ночного кошмара Кана чувствовала себя не выспавшейся, хотя сил у неё было много. Альберона могла бы ещё раз сразиться с долхином и не устала бы, но она всё равно чувствовала себя измотанной. Девушка не могла сказать, почему она себя так чувствует. Конечно, брюнетке и раньше снились кошмары, но после них Кана чувствовала себя как обычно. А сейчас было совсем по-другому. Из раздумий Альберону вывела шус. Зверёк коснулась своим холодным носом руки девушки, и Кана, вздрогнув, перевела взгляд на оленёнка. Зверёк с беспокойством глядела на брюнетку. Девушка словно чувствовала, что шус что-то знает про её сон. От этой мысли становилось не по себе. Хотелось отдать всё, лишь бы узнать, что шус знает о сне. Но этого не случится. Конечно, можно было спросить Дреера, но Кане не очень-то хотелось этого делать. Не доверяла она ему, пока. А чтобы самой разобраться в этом требовалось время, но Альбероне совсем не хотелось ждать. Такая уж природа у женщин, хотят всего и сразу. Из-за деревьев стал дуть холодный ветер, и брюнетка поняла, что скоро перед ними появится понтэ. От этой мысли стало и весело и грустно одновременно. С одной стороны было радостно, что скоро они окажутся на другом тэркэле, а с другой становилось грустно, так как придётся расставаться с шус. Хоть зверёк и недолго был с Каной, девушка успела привязаться к ней. Альберона даже не знала, как распрощаться со своим оленёнком. Вскоре деревья расступились, и они оказались на небольшом выступе, куда вдаль уходил понтэ. Кана удивилась открывшемуся виду: понтэ не уходил в облачную даль, как это было раньше, а был почти полностью виден. В Цэело не было ни одного облака, которое бы преграждало видимость. Далеко впереди виднелся следующий тэркэл. В лицо Кане ударил поток холодного ветра, и девушка заслонила лицо рукой. Шус рядом неправдоподобно мяукнула. Альберона улыбнулась и присела на корточки рядом с оленёнком. — Мне было приятно с тобой путешествовать, — девушка потрепала зверька по голове. Шус блаженно закрыла глаза и потянулась к ласке. — Надеюсь мы с тобой ещё встретимся. Шус растопырила свои уши и игриво глянула на Альберону. Зверёк снова неудачно мяукнула, и Кане показалось, что оленёнок улыбнулся. — Может ты останешься? — усмехнулся Лексус. Брюнетка поднялась и с вызовом поглядела на Дреера. Парень уже стоял на понтэ в нескольких шагах от неё, скрестив руки на груди. Кана удобнее перехватила кэч и ступила на понтэ. — Ты что, уже хочешь избавиться от меня? — вскинула бровь девушка, подойдя к хату. — Я-то думала, что у тебя нервишки больше выдержат. На реплику Альберону охотник лишь рыкнул. Парень бросил на брюнетку ненавистный взгляд и зашагал вперёд. Кана победно улыбнулась, следуя за Дреером. Всё-таки нравилось девушке побеждать в словесном споре с охотником. Тут у парня не было никаких шансов, в большинстве случаев. Альберона просто ловила Лексуса на его самолюбии, вот и всё. Понтэ изредка поскрипывал под ногами путешественников. Холодный ветер дул прямо в лицо, но тёплый свет Светила не позволял замёрзнуть. Впереди виднелся следующий тэркэл, над которым парил один мир. Сомнений не было — этот тэркэл жилой и там есть люди. Кана улыбнулась и закрыла глаза, подставляя лицо ветру и Светилу. Если впереди есть люди, то день будет достаточно интересным и насыщенным, в этом сомнений нет. Осталось только дойти туда.