Фарфоровое небо

ATB – Black Night podval capella – eva

Ей не нравилось это платье. Ей вообще не нравились платья – никакие. Но какой у нее был выбор. Когда у тебя такие подружки, как у нее, ничего другого не остается, как мерить, мерить, мерить, меритьмеритьмерить. И, да. Нужно не забывать делать заинтересованный вид, ведь: «Такой день у тебя всего раз в жизни» и «Ты просто обязана быть самой красивой в этот день!». Она знала. Но только вежливо улыбалась. Если бы не эти девчонки, непонятно почему дружащие с ней, она бы просто закопалась в глубокую яму от бессилия. Они полностью взяли на себя организацию свадьбы, с нее только улыбки и благодарность. И полное повиновение. - Идеально, - выдохнула Ребекка, разглядывая Беллу. - Сейчас сфотографируем и скинем Рене, если ей понравится, то берем, - решительно заявила Лекси, доставая телефон. Свон мысленно взмолилась, прося, чтобы матери понравилось платье. И еще одна часть кошмара останется позади. - Ты бы хоть взглянула на себя, - прошептала ей на ухо Кэтрин – единственная, кто понимал нелюбовь Беллы. Белла нехотя перевела взгляд на зеркало. Обычная девушка в обычном белом платье с нежно-сиреневым поясом на талии. Растрепанные волосы, уставшие глаза. - Красиво, - пробормотала Свон, выдавливая дежурную улыбку. - Ты сказала бы так, даже если бы на тебе был мешок из-под картошки, - закатила глаза Кэт. – Просто полюбуйся, Белла. Просто увидь, как ты прекрасна. Прекрасна. Как она прекрасна. Как она была бы прекрасна, если бы волосы были длиннее, темнее, кожа бледнее, а глаза отливали золотом. Если бы тогда она обратилась в вампира, ее жизнь была бы другой. Совершенно другой, она уверена. Произошло ли бы с ней все то, что произошло? Что бы имело для нее значение тогда? Белла закрыла глаза и перекатила под веками несколько образов, как один закручивающихся на одном единственном бледном лице. Что если всего на секунду представить, что у алтаря ее ждал бы не Брайан. Всего лишь на мгновение девушка представила, как идет под руку с Чарли по каменной кладке дорожки. Все смотрят на нее, а она смотрит на него. Бледное лицо, черный костюм, обтягивающий широкие плечи и загадочная улыбка, за которую она бы отдала всю свою жизнь. Непослушные светлые пряди падают на лицо. Она идет. К нему. И он ждет ее. Слезы выскользнули из-под век. Ломаный мир иллюзий. Сегодня двадцать третье апреля. Он должен был появиться неделю назад. Но так и не появился. Не пришел. А она примеряет свадебное платье под лепетание подружек. Все правильно, все должно быть именно так. Почему же тогда так больно, черт возьми?! Почему она каждый день смотрит на календарь по тридцать раз, надеясь, что просто перепутала числа. Ни черта она не перепутала. Просто он больше не пришел. А ее свадьба в конце мая, а вовсе не летом. - Снимите это с меня. - Я выпью бокал вина и лягу спать, - как можно умиротворяюще сказала Белла, проводя ладонью по небритой щеке Брайана. – В крайнем случае, я позвоню тебе. Но мужчина продолжал обеспокоенно смотреть на девушку. Свон выдавила полуулыбку: - Все будет хорошо, обещаю. - Мне не нравятся твои глаза, я все еще могу попросить подменить меня, - только он умел говорить голосом, в котором жило спокойствие, и бушевал ураган. - Брайан… я просто очень устала сегодня, как только ты уйдешь, я сразу отправлюсь в кровать. В общем, она действительно собиралась так и поступить, только вместо бокала вина она уже приготовила целую бутылку. И в постель она отправится сразу, но заснуть сможет вряд ли. Только парню об этом знать совсем не обязательно, а вернее совсем не нужно. - Хорошо, - парень надел куртку, обулся и снова повернулся к невесте. – Я очень люблю тебя, Белла, - серьезно сказал он, глядя девушке в глаза. – Позаботься о себе. Я позвоню. Свон только кивнула. Брайан скрылся за дверью, а она продолжала стоять в прихожей, прижавшись затылком к дверному косяку. Он в последнее время так боялся оставлять ее одну, особенно на ночь. У нее часто поднималось давление, и случались приступы удушья. Врачи только разводили руками, а ей было все равно. Это казалось таким неважным. Было действительно плевать. Простояв на месте еще несколько минут, Белла побрела на кухню, чтобы поставить чайник. К черту вино, она будет пить кофе. С коньяком. Только тогда у нее получалось не думать. Просто опустошать голову от всех мыслей хотя бы на несколько мгновений, засыпать с чистым белым холстом в голове. Ничего на свете не может быть лучше, чем отсутствие этих пропитанных гнилой болью раздумий и воспоминаний. Воспоминаний, что заставляли ее сходить с ума. Мыслей о будущем, которого она не хотела. Ей так хотелось остановить время и самой замереть вместе с ним. Пусть не происходит ничего. Совсем ничего. Может быть тогда будет спокойней. Может быть тогда дышать будет не так больно. Девушка стояла оперевшись руками в стол, опустив голову, дышала и думала. Чайник закипел слишком быстро. Или ей просто показалось. Медленно она налила к кружку кипятка и заварила напиток. В другую руку взяла бутылку с алкоголем. Осталось только добраться до комнаты. В полумраке спальни пахло розмарином и горьким шоколадом, который сегодня не доел Брайан. А еще отчетливо пахло знакомым мужским парфюмом. Белла выронила кружку. Фарфор разбился. Кофе медленно растеклось по паркету. Она стояла в дверном проходе, оперевшись плечом на дверной косяк. Держала в руках бутылку с коньяком. Воспалённые глаза с ненавистью сверлили Хейла. Она даже не собиралась спрашивать, как он попал сюда. Это не имеет значения. Это существо сидело в кресле и что-то листало, сосредоточено читая написанное. Явился. Гребаный монстр. В темноте комнаты она не видела его лица. Но ей было достаточно очертаний силуэта. Не тронувшись с места, Белла откупорила бутылку и прямо из горла сделала несколько больших глотков, обжигающих горло. Жалко, что разлила кофе. Хотя так даже лучше. Пить кофе она собиралась одна, с того момента кое что изменилось. - Кстати что-то есть в том, что кофе ты выронила, а бутылку продолжила крепко держать. Какой-то показатель. Он даже не оторвался от бумаг в своих руках. - Показатель – это незаконное проникновение в чужой дом, - резко бросила девушка, делая еще один глоток из бутылки. Она медленно побрела к кровати. Упала на спину, вглядываясь в темноту потолка. Еще один глоток. - Ты уже как-то попрекала меня этим. Повторяетесь, мисс. - Мне плевать. Свон больше не видела его, но почувствовала, как парень перевел взгляд на нее. - В тебе говорит алкоголь или желание подерзить? – в его голосе была насмешка, но и настоящий живой интерес. - Во мне говорит конец апреля. Это было так здорово – вот так спокойно лежать на кровати. Потолок уже начала медленно раскачиваться, по телу бежала блаженная слабость. Не сиди так далеко, не сиди в паре метров. Иди сюда. Ближе. Ну же! Какое-то время вампир молчал, затем послышался шелест отлаживаемых бумаг. - Ты о моем опоздании? - Нет. Я просто о том, что уже, мать твою, конец апреля! Двадцать третье. - Я опоздал не потому что забыл какое сегодня число, - он немного помолчал. – Я просто не хотел приходить. Белла сделала еще несколько глотков. Такими темпами можно и переборщить. Ну да плевать. - Ну так уходи. Я тебя не держу. Ты сегодня приблизишься или так и будешь сидеть на этом проклятом кресле? А в ответ ей только смех. Тихий и пронизывающий. Тот, который до дрожи. - Нет, Белла, держишь. И ждешь. Наконец-то кровать под ней прогнулась, и прямо над ней повисло любимое бледное лицо с усмешкой на губах. Она начала дышать глубже. Так сложно было сфокусировать взгляд на его лице. И так необходимо. - Нет. Ей казалось, что она вложила всю твердость в свои пьяные интонации. Но он только склонился еще на дюйм. - Повтори. Она бы повторила. Легко повторила. Но она ждала слишком долго. И слишком сильно. И она слишком пьяна. Она больше не хочет расстояний, даже таких мизерных. Подняв руку и закинув ее на затылок Хейла, девушка притянула его к себе и впилась губами в его губы. Он ответил ей, и девушка почувствовала на себе блаженную тяжесть мужского тела. Джаспер вдавил ее в кровать, так что она могла чувствовать его полностью. Девушка выгнулась, когда почувствовала, как сильные руки нежно скользнули сначала по ее талии, затем вверх, по груди, лишь на мгновение задерживаясь на ключицах и остановились только на ее щеке. - Белла, - он неожиданно отстранился. – Нам нужно сначала поговорить. От злости она рефлекторно сжала кулаки. Разговоры будешь разговаривать не здесь, не сейчас и не со мной. - Почему ты решил, что я хочу разговаривать с тобой? - Потому что тебе все равно придется выслушать меня. - Ну валяй. Что еще он мог сказать. Явно не то, что она бы хотела слышать. А остальное ей не важно. Потому что не имеет значения. Она сделала еще один глоток из бутылки и, с трудом сев, повернула голову в сторону вампира. Он снова сидел в кресле, оперевшись локтями на колени. В руках держал ее больничную карточку. Так вот что он листал. Все понятно. Комната медленно вращалась, а он не двигался. Он смотрел на нее. - Давно это у тебя? – его голос серьезный и сосредоточенный. - Я не хочу… - Давно. Это. У тебя? И у Беллы медленно побежали мурашки по коже. Вот он. Уверенный. Злой. Опасный. Настоящий. Камень с душой, которую ей, наверно, никогда не понять. - Нет. - Почему нет результатов обследования? Он ни на секунду не отводит от нее взгляда. Она ловит его. - Потому что я от него отказалась, - прозвучало слишком насмешливо. Хейл смотрит молча. Просто смотрит. Просто прожигает взглядом. Белла чувствует, что суть происходящего ускользает от нее. Все чего она хочет, все, о чем она может думать – он. Медленно, очень медленно, она подалась вперед, слезла с кровати. Он так и не оторвал от нее взгляда. Под такими взглядами умирают. Но ей все равно. Она уже давно умерла. Чувствуя, как пол уплывает из-под нее, девушка почти упала на Хейла. Он просто вовремя поднял руку, что позволило ей оказаться у него на коленях, а не на полу. Изогнувшись, как только получилось у нее, она села лицом к лицу с вампиром, обхватив его колени своими ногами. Этот запах, этот божественный запах дорогого парфюма в смеси с тем-самым-его-личным резко ударил в нос. Голова закружилась. Его холодные ладони на ее бедрах. Свон наклонилась к нему, прикасаясь своим лбом к его. Ей так много хотелось сказать ему, но язык не слушался. Да она и не смогла бы выразить все в словах. Никто бы не смог, наверно. - Белла, ты не должна так относиться к себе. - Угу. Джаспер говорил почти не слышно. Но она чувствовала его слова на своем лице. Белла обхватила его лицо ладонями. Как бы ей хотелось всегда ощущать под своими пальцами этот ледяной камень. Ведь так не много она хочет. - Ты не имеешь права так поступать. Его голос не настал ни на йоту мягче, но ей больше не было страшно. Она была в его руках. - Это ты не имеешь права так поступать со мной. Но поступаешь ведь. Он хотел что-то ответить, но Белла снова впилась поцелуем в его рот, буквально не позволяя ему произнести и звука. Несколько мгновений он просто не шевелился, будто позволяя девушке воспользоваться собой. Но когда Белла поерзала на его коленях, самую малость выгибаясь, стремясь просто быть еще ближе к нему, прижалась грудью к нему, он, наконец, поцеловал ее в ответ. Его спокойно лежащие пальцы неожиданно переместили ей на поясницу и больно впились в девушку. Она уже привыкла к этой боли. Она обожала эту боль. Девушка чувствовала, что Хейл злится. Она чувствовала, как эта злость клокочет в нем, как он сдерживает ее, не выпускает. От нее кучка костей осталась бы иначе. Джаспер резко потянул девушку на себя, заставляя ее резко толкнуться в его тело. На секунду у нее выбило дыхание. Она откинула голову и тут же почувствовала на своей шее поцелуи. Наверно просто человек не может вынести столько удовольствия сразу. Зарываясь пальцами в его волосы, судорожно прижимая вампира к себе, девушка не успела заметить, как темнота поглотила ее. Она не поняла, сколько пробыла в забытье, но очнулась в своей кровати. Одеяло как то уж слишком сильно давило на нее. Комната продолжала вращаться, но уже не так активно. Несколько секунд ее не до конца протрезвевший разум пытался разобраться в происходящем, а вспомнив последние события… Белла резко села в постели, окидывая полупьяным взглядом комнату. Раз, второй, третий… От досады ей захотелось кричать и топать ногами. Комната была пуста. Кроме нее самой здесь никого не было. Девушка снова упала на спину и прикрыла ладонями лицо. Чертово ничтожество. Лучше бы не приходил. Лучше бы его вообще не существовало. Никогда. Нигде. Чтобы не дать слезам волю, она начала дышать. Глубоко, шумно. До упора набирала в легкие воздуха и резко выдыхала. Она ненавидела себя за все это. За слезы. За слабость. За чувства. За эмоции. За сны. За желание. За ожидание. За разочарование. За боль. Она ненавидела себя за Джаспера Хейла. И если бы она могла, она бы сейчас… - Ну как, полегчало? Поток мыслей оборвался так резко, что это было почти ощутимо на физическом уровне. Очень медленно Свон отняла руки от лица и подняла голову. Это чудовище стояла в дверном проеме, точно так же, как она немного ранее. Руки сложены на груди. На лице ухмылка. В глазах черти. Классика. И вот ненависть отходит на крошечный шаг назад, только чтобы злость заслонила ее. Если бы ее кто-то додумался спросить: на что она была так зла, она бы ни за что не смогла сформулировать ответ. Просто этого было слишком много в ней. Здесь и сейчас. Тем более, что к двум этим чувствам примешалось третье – облегчение. Вселенское такое облегчение. Он все еще здесь. Все еще в ее квартире. Рядом. Все эти три чувства – слишком эмоциональный коктейль. Ее психика, которая уже давным давно полетела к чертям, просто не в состоянии вынести такое. Каким-то чудом встав с постели, девушка в два шага подлетела к вампиру. Кулаки полетели в ход прежде, чем сама Белла что-то осознала. Все внутри нее вопило и кипело. - Ты! Я ненавижу тебя, ты… ты… ненавижу тебя… проклятый вампир, чертов самолюб… ты… я ненавижу тебя… чудовище… Она задыхалась, не могла выговорить слова, половину проглатывала, но кричала, сбиваясь на шепот. Она лупила по Хейлу, разбивала кулаки, чувствовала боль. Так много боли в последнее время. А он стоял и смотрел на нее. Смотрел, как маленькая девочка бьется возле него, отдавая последние силы. Если бы только она могла заглянуть в его глаза, то увидела бы там больше, чем ей всегда было позволено. Но она не могла. Когда ее силы иссякли, она просто остановилась. Свон опустила голову, словно кукла. Она разрыдалась. Просто не в силах больше сдерживаться. Она рыдала в голос, прикрыв ладонями лицо. Трясясь всем телом, словно в судорогах. А Хейл продолжал стоять все в той же позе, смотря на нее. Девушка неловко покачнулась, уперлась спиной в стену и сползла по ней на пол. А слезы все лились. Она задыхалась ими. И его молчанием. Она больше не ревела, но всхлипывала так часто, то все внутри уже начинало болеть. Ей было так дико холодно. В это тишине, нарушаемой лишь ее дыханием и всхлипами, прошло не меньше двадцати минут. Джаспер не пошевелился, Белла не прекратила слезы. Просто что-то густое продолжало наполнять воздух вокруг. После ее очередного всхлипа, парень неожиданно снова пришел в действие. Он сел рядом с ней, откинув голову на стену. Устремил взгляд в потолок. И еще десять минут пустого ничего. - Что мы делаем, Белла? И все откровение, недосказанность и боль в этом вопросе. Он повис в воздухе. Почти реально весомый. Давящий. Столько времени никто из них не осмеливался озвучить его. Но каждый чувствовала его. Каждый ощущал, как он резал их изнутри. И сейчас, когда он прозвучал, стало легче. Только ответа не было. - Я не знаю. Не знаю. И снова слезы. Слишком много их сегодня. В последнее время. В последнее очень долгое время. - Меня не должно быть здесь. - Не должно. Она так легко соглашается с его словами. Так уверенно. - Но ты здесь. - Здесь. Я здесь. Где-то в комнате звонит телефон. Где-то за окном кипит жизнь. Где-то в другом мире каждый человек счастлив. - Я так ждала тебя. Все это время. Каждую секунду. - Знаю. Конечно, он знает. Хейл поворачивает к ней голову. Она снова чувствует на себе его взгляд, но к черту. Пусть смотрит. Она не сможет ответить ему тем же. Телефон замолкает. - Я люблю тебя, Джаспер. Я так сильно люблю тебя. Но еще больше я тебя ненавижу. Я действительно тебя ненавижу. Свон сверлит взглядом стену. Пару секунд висит молчание. Самое тихое молчание между ними. Она не смотри на него, но чувствует, как его губы трогает едва заметная улыбка. - Это я тоже знаю. Его голос дрожит. Чуть заметно. Но этого достаточно, чтобы ее мир в миллионный раз рухнул в пропасть. Просто потому что все это невыносимо. Слишком тяжело для одного просто человека. Она утыкается головой в колени. Мечтает перестать существовать. Это херова безысходность. Проходят несколько безумных минут. Тяжелейших в ее жизни. Джаспер ставит ее на ноги. Она чувствует его руки на своих плечах. Еще несколько секунд, а потом он просто берет ее подмышку и как тряпичную куклу куда-то тащит. Она поняла, что находится в ванной только когда глаза начал резать яркий свет. Он поставил ее под душ и включил воду. Сотни холодных струй тут же пронзили ее тело. И она как-то снова смогла дышать. Необыкновенно. Белла снова позволила себе открыть глаза. Мокрая до нитки она дрожала всем телом. Ее буквально лихорадило. Только было совсем как-то плевать. Просто стало чуть легче. Наверно со стороны она представляла собой довольно жалкое зрелище. Еще секунда и Хейл тоже под душем. От воды длинные белокурые пряди липнут к лицу. Намокшая рубашка становится темнее. Впервые за это долгое время Белла снова поднимает на него взгляд. Снова смотрит прямо в глаза. И снова не выдерживает. Снова пресловутые слезы. Может, просто алкоголь ревет в ней. Но только стоит ли обманывать себя. Он обнимает ее. Так крепко прижимает к себе, запутывается пальцами в мокрые волосы, буквально вдавливает девушку в себя. Свон утыкается носом в его плечо. Да, именно ради этого момента она снова и снова ждет его. Снова и снова заставляет себя погибать. Только чтобы чувствовать, как крепко он ее держит. - Я скучал по тебе. Каждое мгновение. Чертов монстр. Он так нужен ей. Белла запрокидывает голову и снова заглядывает ему в глаза. Ей все равно врет он или нет. Она будет хранить его слова в сердце всегда, что бы не случилось. Даже после всего. Джас наклоняется и целует ее. Нежно. Гладит пальцами по бледной коже. Изучает ее. Запоминает. Только когда у девушки синеют губы и от алкоголя в голове ничего не остается, парень выключает воду. Он сам раздевает девушку, вытирает, закутывает в халат и укладывает под одеяло. Уже засыпая на его плече, под его рукой, рядом с ним Белла понимает, что все это бессмысленно. Все эти разговоры, ссоры. Что бы он ни сделал, она простит ему все. Если он обнимет ее, она никогда его не оттолкнет. Это плохо. Это очень плохо. Но это так. - Ты придешь на мою свадьбу? – она говорит почти одними губами. - Нет. -Пожалуйста? - Нет, Белла. -Придешь. -Спи, - он оставляет поцелуй на ее лбу. И Свон засыпает. Да, завтра она снова будет ненавидеть себя, его, весь мир. Завтра вернется весь этот кошмар. Но сейчас она счастлива. И будь что будет.