Дворец двух лун

ЮнХо оглядел трех мужчин, встретивших их с Эдвардом. Все трое высокие, стройные. Было бы странно, если бы кто-то из них выглядел хоть как-то с намеком на отсутствие вкуса, будь то одежда или прическа. Здесь даже шлюхи смотрятся, будто сошли с обложки журнала. И теперь ещё и эти три пары глаз критично впиваются в него самого. Будто протянули свои мерзкие руки и ощупывают. ЮнХо передернуло. Они с администратором спустились на первый этаж, прошли по узкому коридору и уперлись в тупик, где мужчина нажал на ручку, и дверь отворилась. Значение слова «портфолио» парню было известно, он даже приблизительно представлял, как оно должно выглядеть у проститутки. Пардон, у элитной проститутки. Ведь, глядя на весь живой товар, создается впечатление, что все парни здесь холеные и лелеянные. Взять хотя бы витаминизированную еду. И кто бы мог подумать, что ему придется встретиться лицом к лицу с профессиональным фотографом, у которого стоимость аппаратуры тянет не на одну тысячу долларов. ЮнХо огляделся. Нелегкая его занесла в самую натуральную фото-студию. Вот диван, вон — гардероб с туалетным столиком, а там — кресло. Простынь, создающая однотонный фон. Подсветка с софитами. Кабеля, компьютеры. Мечта любой фотомодели. А для ЮнХо прямо на блюдечке с голубой каемочкой. Тьфу! Парня ослепила яркая вспышка фотоаппарата. Фотограф без лишних приветствий и церемоний принялся за свою работу, щелкая кнопкой. Несколько клацающих подряд звуков дали парню понять, что его фотографируют серийной съемкой, практически не меняя ракурса. Он недовольно взглянул в объектив, после чего мужчина прекратил это раздражающее занятие. Фотограф тут же принялся просматривать полученные изображения в небольшом окошке фотоаппарата. — Он не фотогеничный, — как-то обреченно выдохнул мужчина, опуская фотоаппарат свободно свисать на шее. — Значит, сделай так, чтобы он стал фотогеничным, — раздраженно прошипел Эдвард, плюхаясь в кресло. — За что тебе платят?! — Это не на один час головомойки, — выдохнул фотограф, все ещё надеясь отговорить администратора. — Главное, чтобы в результате на него хотелось дрочить не один час, — гортанным голосом настоял Эдвард. Он испепеляющим взглядом посмотрел на фотографа, а затем закурил длинную кофейного цвета сигарету. Как только до обоняния ЮнХо донесся шоколадный аромат дыма, парень прикрыл глаза. Он невольно сглотнул ком, сжимая пальцы в кулаки. Он уже и не помнил, когда последний раз держал сигарету в руках, и сейчас зависимость напомнила о себе. Его бросило в мелкую дрожь, которую парень тщательно старался подавить, но его сбивчивое дыхание привлекло внимание Эдварда. — Что такое? — уточнил он у ЮнХо. Парень лишь безмолвно покачал головой, невольно поджав губы. Мужчина внимательно проследил за его реакцией. — Куришь? — Грешу, — согласно кивнул ЮнХо, утыкаясь взглядом в пол. Ситуация до безумия нервировала. Начиная с бестактных разглядываний тех троих с оборзевшим фотографом и заканчивая ещё и этим стискивающим горло сигаретным дымом. Точнее его острой нехваткой в собственных легких и крови. Никотин уже окончательно заменил собой никотиновую кислоту в организме ЮнХо, став жизненно необходимым наркотиком. Допингом, без которого жизнь превращается в серое меланхоличное существование. — Эти тоже пробовал? — Эдвард продемонстрировал в руке подкуренную сигарету. Парень его не удостоил своим взглядом, лишь кивнул. — Они крепкие. — Знаю, — выдохнул ЮнХо. Про себя он мог добавить лишь то, что чем крепче табак, тем легче. И сейчас такая острота ему ой как необходима. В этот момент допрос казался пыткой хуже самого секса, что был недавно. — И как? — С коньяком просто превосходно, — будто натянутая струна, прошептал парень. Эдвард сощурился, разглядывая напряженного новичка, а тому уже откровенно хотелось выть на луну. Мужчина погладил пальцами губы, о чем-то размышляя, а затем изрек: — Если хорошо поработаешь над портфолио, получишь и сигареты, и коньяк. Без шуток. Блок сигарет и бутылку коньяка. Согласен? — ЮнХо поглядел на него испепеляющим взглядом. Такое издевательство было выше его сил. — Тебе нужно всего лишь сфотографироваться, — настоял Эдвард. — Это неравноценный обмен, — сквозь зубы процедил ЮнХо. — Ты прав, — кивнул Эдвард. — Я тебе предлагаю завышенную плату. Ещё никто не получил за фото-сессию так много, сколько я готов дать тебе. Или ты хочешь наличные? Увы, все, что тебе достанется, это — материя: одежда, еда, фитнес, бассейн, библиотека, удобная постель, массаж и спа-процедуры. Ты можешь даже воспользоваться услугами стилиста и парикмахера, — Эдвард указал на двух мужчин, что стоят рядом с фотографом. Один из них согласно кивнул, другой приветственно махнул рукой. Если бы только ЮнХо обратил на них внимание! Парень взгляда не мог отвести от ненавистной ему персоны в очках без оправы, сидящей в кресле, будто властелин мира, и дымящий вкусной сигаретой. — На то, чтобы обеспечить тебя этим всем, мы изымаем наличные, которые платят клиенты, покупая тебя. Если ты коим образом окажешься невыгодным в своем содержании, мы переведем тебя в другую структуру. Туда, где потребность даже в элементарных вещах отпадет. И это не предупреждение. ЮнХо негодующе засопел, отводя взгляд от хищных буравчиков глаз Эдварда. Он готов был крушить все на своем пути. Поможет ли? Единственное, что он уловил, это похлопывание одного из мужчин по спинке кресла у туалетного столика. Тот его приглашает. Безмолвно, возможно даже капельку сочувствующе. Хотя, вряд ли есть подобная эмоция у людей, способных работать в этом месте. За всю свою жизнь ЮнХо никогда не отличался сдержанностью, но во «Дворце двух лун» какая-то особая атмосфера, заставляющая лишний раз подумать прежде, чем что-то сказать. Но даже о сказанном сгоряча он не жалел. Его злил лишь факт открытой угрозы. В какой-то момент что-то пошло не так, коленки ЮнХо как-то подкосились. Он сильный. Но упырь в кресле ещё сильнее. О том, как ломают личностей, парень лишь читал в книгах, да в кино смотрел. Он никогда не думал, что сам окажется в подобном положении. Если ДжеДжун не врал насчет подвалов, то лучше заткнуть свою гордость подальше. Но разве возможно с этим смириться?! ЮнХо не уверен даже в том, что слова Хиро были реальными, и что это не было галлюцинацией. Пытаясь осмыслить происходящее, парень позволил остричь волосы. Вполне неплохая стрижка получилась с выстриженными волосами по бокам и на затылке. Удлиненная челка и макушка прокрасились в приятный шоколадный перелив от темных корней до более светлых кончиков. Выглядит максимально естественно. И не по-блядски, что удивило ЮнХо. Ну, да: шлюхи же здесь — элитные. Ему даже укладку сделали с легкой волной, уложенной назад. И стилист с большой буквы специалист. Он предоставил одежду, в которой не читалось и намека на проституцию. Это тоже удивляло. Но вот в процессе съемок одежда стала заменяться более откровенной. Сначала первые три пуговки темно-коричневой рубашки с переливом на глубокий синий, а затем и полностью расстегнуть. Не обязательно раскрывать свое тело, наоборот — легкая прикрытость непременно должна присутствовать. Чтобы в кадр вошли лишь линии накачанной груди и пресса с аккуратным пупком. Дальше в ход пошла майка, чтобы выгодно подчеркнуть плечи. Ещё несколько кофточек с глубоким вырезом, какие-то хомуты на шею поверх полуобнаженного торса в джемпере с запахом почти у самого пупка. И последний этап — голая спина. Соски в кадр ни разу не вошли. Вроде как загадку оставили. Только от этого все равно противно. И все бы ничего, но вот требования вынужденных поз, вынужденного выражения лица. Просит смотреть мягко, лукаво, игриво. ЮнХо понимал, что фотограф делает свою работу, но это больше походило на капризы ребенка. Съемки длились достаточно долго. ЮнХо так не уставал после марафона с тренировкой. Болели не только мышцы рук и ног, да ещё и спины. Болели даже мышцы лица. Такого напряжения парень себе и представить не мог. Казалось бы, обычные фотографии. Но он вывалился из фото-студии еле живой. И единственным ближайшим сидячим местом оказался диван в холле, куда он и плюхнулся бесформенным мешком. Радовало то, что рядом никого нет — все заняты своими клиентами. *** ЮнХо потерялся во времени, сколько он просидел, глядя в одну точку. Он отмер только с появлением ЮЧона, жующего резинку и дующего шарики, которые непременно звучно хлопал. Он даже не реагировал на россказни этого парня, погруженный в мысли о своем унижении. Не мог смириться с тем, что прогнулся. Появление ДжунСу избавило ЮнХо от болтовни ЮЧона — он теперь переключился на Ангела Шиа. Видимо, парень пытался шутить, потому что ДжунСу ему широко улыбался, стремясь что-то противопоставить в ответ. Одному только ЮнХо смешно не было. — Неплохо оформили, — вывел голос ЧанМина его из задумчивости. Парень нагло запустил пальцы в волосы на макушке ЮнХо, руша идеальную укладку. Тот даже и не дернулся, а лишь удивленно покосился на такую вольность вечно жующего эвила. Сейчас он игрался с чупа-чупсом и параллельно перебирал прядки волос новенького. Встретившись с недоуменным взглядом ЮнХо, парень быстро убрал руки и невозмутимо уселся на диван напротив. Гул прекратился с тихими уверенными шагами. ЮнХо не стал поднимать взгляд. Он почему-то был уверен в том, что такая реакция на появление ДжеДжуна. Но как только перед его глазами всплыл пакет, от этой мысли парень отказался мгновенно, удивленно поднимая взгляд на мужчину. Эдвард. Легкая усмешка на лице и в руках обещанная награда. Издевательство. И никак иначе назвать это нельзя. — Как договаривались, — растягивая слова, пояснил мужчина. ЮнХо молча взял пакет в руки и заглянул внутрь, готовый провалиться сквозь землю от стыда. Три фирменных коробки аккуратно уложены в глянцевую тару на шелковых ручках. ЮнХо прыснул – столько намеренного лоска. Тошно. В нем сочеталось негодование и досада. В первую очередь, парень винил себя, а уже потом обстоятельства. Не поднимая глаз, ЮнХо потянулся к коробкам внутри пакета. Одна из них, как выяснилось, от коньяка. Дорогущего. Пятизвездочного. Другая — блок тех самых сигарет, что курил Эдвард. — Я не знаю, какие ты предпочитаешь, поэтому взял шоколад и чернослив, — пояснил мужчина, когда ЮнХо потупился на коробку в своих руках, разделенную диагональю на два цвета. — Шоколад. Но чернослив тоже подойдет, — парень вложил блок сигарет обратно в пакет и выудил черную маленькую коробочку. Как оказалось, в ней серебряная выгравированная зажигалка, из которой по одному щелчку появляется голубое пламя. — Нравится? — самодовольно уточнил Эдвард. — Я лично выбирал. Это тебе подарок от меня. Уж больно хорош получился. Не думал, что так будешь стараться выполнить все, как надо. Если что-то понадобится, смело обращайся. — Мужчина похлопал новенького по плечу и направился прочь. ЮнХо не стал провожать его взглядом, лишь оцепенело сжал пальцы на пакете, разглядывая точку впереди себя. Удушающий ком застрял прямо посередине горла. Глаза постепенно заплыли пеленой. Сейчас испытанное унижение усилилось в тысячу крат. Эдвард – тварь, каких еще поискать надо. Специально презент приволок, чтобы вручить при всех. Парень физически ощущал на себе любопытные взгляды. Нет, не сочувствуют. Но однозначно поняли, что новенький окончательно сломался. На бартер пошел — это верный знак того, что он готов плясать под дудку администрации «Дворца двух лун». Вот только цену загнул немаленькую с самого начала. — Можно взглянуть? — ЮЧон протянул раскрытую ладонь к ЮнХо. Тот отреагировал не сразу, но в конечном итоге вручил парню пакет. Денди, разглядывая подарки, невольно присвистнул. ДжунСу в сторонке тоже сидеть не остался, заглядывая парню через плечо. — Далеко собрался зайти? — меланхолично уточнил ЧанМин, устремив свой взгляд на чупа-чупс в руке. Эта реакция немного отрезвила ЮнХо, заставив взглянуть на парня, сидящего напротив. Тот одним только своим вопросом уже выдал острый ум. Дело даже не в том, что именно потребовал ЮнХо у Эдварда, а в том, что под этой репликой подразумевал сам ЧанМин. Он как будто раскусил план, который ЮнХо еще даже не успел придумать. Удивительным образом мальчишка забежал далеко вперед мыслей парня. Видимо, он расценил покладистость новенького, как действия ради собственной выгоды, ради воплощения каких-то идей. — Не растерялся, молодец, — кивнул ЮЧон, вертя в руках блок сигарет. — Не слишком ли у тебя эстетический вкус, а? — Отсутствие у тебя утонченности — не моя проблема, — ЮнХо вырвал из рук парня сигареты и вскрыл упаковку. Достал пачку, резким движением сорвал с нее пленку и прошелестел фольгой, раскрывая ароматные сигареты. Он поднялся на ноги и подошел к окну. Плавным движением ЮнХо извлек длинную кофейную папиросу и провел ею по кончику носа, блаженно прикрыв глаза, наслаждаясь ароматом табака, позволяя дурманящему запаху захватить собственное сознание. Несмотря на то, что тяга оставалась острой, парень не спешил подкуривать, отодвигая момент наслаждения — так удовольствие будет еще ярче. Наконец, он обхватил кончик сигареты губами, чувствуя чуть сладковатый вкус, и склонился над синим языком пламени, высеченным из серебряной зажигалки. Позволив дыму легким покалыванием пробежаться по венам и артериям, ЮнХо задержал глубокую затяжку как можно дольше. К нему как будто пришло мнимое избавление, удовольствоваться которым положено не спеша. ЮнХо не сразу обратил внимание на звук стремительно приближающихся шагов, поглощенный никотиновым дурманом. ДжеДжун остановился у него за спиной в непосредственной близости. Лишь хмыкнул на то, что на него не обращают внимание. Парень приблизил свое лицо к лицу ЮнХо, с шумом втягивая носом аромат сигаретного дыма, выпущенного тонкой струйкой из губ. ДжеДжуна проигнорировали. Его это не разозлило, а скорее позабавило. — Где же ты разжился таким богатством? — немного насмешливо уточнил ДжеДжун в само ухо парня. Тот несильно дрогнул от неожиданности. Он недоуменно покосился на психа, впивающегося в него безумными буравчиками глаз. — Эдвард принес, — недовольно выдохнул ЮнХо, опуская взгляд. Он слегка отвернулся от парня, чувствуя какую-то неопределенную неловкость и тревогу. Ему казалось, будто паук оплетает вокруг него свои сети. — Эдвард никак подобрел? — недоверчиво протянул ДжеДжун, недобро скалясь во все зубы. — Ты помнишь, что за тобой должок? — он пробежался пальчиками вдоль позвоночника парня, чувствуя, как тот напрягается в спине, будто натянутая струна. ЮнХо еще не успел ничего ответить, а ЮЧон уже обеспокоенно зашевелился на диване. ДжеДжун уловил это движение мгновенно. Он вскинул руку вперед, пальцем указывая на шайку главных своих противников: — Не рыпайтесь, — злобно прошипел Хиро, убивая взглядом буквально каждого из них. — Я все равно возьму свое. ЮЧон, ты сам выдвигал условия игры, забыл? Почему вдруг сбегаешь, как трусливая псина? — Почему бы тебе самому не утихнуть?! — недовольно выпалил денди. — Неужели недотрах мучает? — он криво ухмыльнулся, разваливаясь на диване. — Правила меняются, — разглядывая ЮЧона во все глаза, прошипел сквозь зубы Хиро, протянув руку к затылку ЮнХо. Он с каким-то особым остервенением нагнул парня, опрокидывая его на ближайшую горизонтальную поверхность. Ею оказался стол из розового мрамора, уставленный горшками с комнатными растениями. В одно мгновение несколько горшков слетели на пол, звучно разбиваясь, а рука ЮнХо оказалась заломленной ему за спину. — Скажи «спасибо» своим прихвостням, — с ненавистью в голосе процедил ДжеДжун на ухо новенькому, сдирая с него брюки одним движением. Из своего кармана парень извлек гладкий конус. Он продемонстрировал игрушку ЮнХо, на что тот задергался еще активнее, осыпая проклятиями, но казалось, это только заводит Хиро еще больше. — Твоя почти девственная задница еще слишком тугая, чтобы ты ею мог нормально обслуживать, — понизив голос до гортанных ноток, настоял ДжеДжун. — Бери в рот, если не хочешь получить разрыв, — он толкнул баттплаг между губ ЮнХо, крутнул в разные стороны по разу, смачивая слюной, а затем приставил к анусу парня острым концом. — Лучше не сжимайся, — прошипел Хиро в ухо парню, уверенно заталкивая силиконовую анальную пробку внутрь. Тот удивленно ахнул тому, что сам фаллоимитатор оказался мягче, чем предполагалось. Щадящим каким-то, если можно так выразиться в данном случае. Как только конус заскочил внутрь, оставшись снаружи лишь основанием, ДжеДжун подтянул брюки новенького на место. — Только попробуй вынуть, трахну без предупреждения. И носи его каждый божий день. Я проверю. — ДжеДжун отступил так же резко, как и накинулся. Он зашагал прочь, не оборачиваясь. А ЮнХо, на подкашивающихся ногах едва не упал в осколки разбитых горшков. Он оглушенно окинул взглядом холл, где все замерли в немом шоке и прострации. Действия психа были настолько молниеносными, что охранник не успел вовремя отреагировать на нападение. Он лишь поймал удаляющегося парня за руку, но у того откуда-то взялось неимоверное количество силы оттолкнуть мужчину в сторону. Другой охранник ДжеДжуну все же сумел заломить руки, не позволяя парню скрыться с места преступления. Будто черт из табакерки появился вездесущий Эдвард. Он гневно оглядел масштабы разбоя, презрительным взглядом смерил недовольно дергающегося Хиро, оглядел все ещё ошеломленного ЮнХо, воюющего с застежками на своих брюках. Мужчина не выдержал и раздраженно гаркнул на новенького: — Все ещё будешь утверждать, что он действует ненамеренно против тебя?! — Эдвард ненавидит неповиновение, а эта новообразовавшаяся парочка так бесцеремонно рушит хрупкие порядки, установленные с таким трудом во «Дворце». Громкий голос мужчины привел ЮнХо в чувства. Парень подобрался, окончательно собравшись с мыслями. Он выпрямился и так же строго взглянул в глаза Эдварду. — Я проиграл спор. Мы заключили пари, и я его проиграл, — проговорил ЮнХо ровным голосом, а затем взглянул на ДжеДжуна, все ещё дергающегося в захвате амбала и бросающего ненавистные взгляды в сторону мужчины. Затем Хиро недовольно посмотрел на новенького и нервно прыснул, отворачиваясь. — Все ещё выгораживаешь его?! — гневно прорычал Эдвард. — Ничего криминального не произошло, — настоял ЮнХо, холодно разглядывая обозленного мужчину. — В таком случае, наказаны вы оба. За порчу имущества. К ЮнХо тут же подлетел другой амбал и заломил ему руки, выводя в коридор к рыпающемуся ДжеДжуну. — Предупреждал тебя: не дергайся, — процедил Хиро, оставляя попытки вырваться. — О себе думай. Благородный придурок, — с презрением выдохнул он, отворачиваясь. — Тошно. — ЮнХо не соврал, — подал голос ЧанМин, поднимаясь с дивана. Он успел опередить уход парней вместе с Эдвардом. На парня удивленно посмотрел не только администратор, но и все окружающие. — Спор имел место. Горшки стояли слишком близко к краю, никто их бить специально не собирался. — Хочешь присоединиться к ним? — угрожающе прошипел Эдвард. Начинающийся бунт на корабле его не радовал. — Если это способно хоть что-то доказать, то я присоединюсь, — эвил сделал шаг в сторону задержанной парочки. Другие непонимающе на него уставились. Один лишь ЮнХо ликующе ухмыльнулся, глядя на точку впереди себя. — Похоже, я попал не в бордель, а в дурдом, — презрительно прыснул Хиро. — Ты бы паясничал поменьше, всяко врагов поубавилось бы, — самодовольно протянул ЮнХо, чуть склонившись к его уху. Этот шепот показался парню каким-то слишком интимным. В любом случае, он себя почувствовал несколько странно, особенно, когда по его телу пробежались мурашки, щекоча кожу. Плюс ко всему он был решительно не согласен с действиями новенького. Эти самопожертвования казались ДжеДжуну бессмысленными. ЮнХо так только настроит администрацию против себя, а если с него не станут спускать глаз, то это только все усложнит. — Кретин, — выдохнул Хиро. Да, он откровенно негодовал тому, что толстолобый идиот в сияющих доспехах рушит его планы. — ДжеДжун-а… — Не смотри на меня так снисходительно, все равно ничего не добьешься. — Уже давно парень не чувствовал себя несмышленым мальчишкой, привыкший все держать под собственным контролем. А тут ещё этот щенячий профессорский взгляд! Да-да, именно такое сочетание определил Хиро. Но он не мог не отметить про себя, что это оказалось чертовски приятно, хоть и настолько непривычно, даже пугающе в какой-то степени. — Где такое видано, ЧанМин, чтобы ты собственной персоной выгораживал ДжеДжуна? — непонимающе уточнил Эдвард. — Я никого не выгораживаю, — пожал плечами парень, а затем обхватил чупа-чупс губами. — Я констатирую факт. — Окей, — мужчина недоверчиво кивнул. — Что скажут остальные? Что насчет тебя, ЮЧон? — Парень при упоминании своего имени неопределенно вздрогнул. — Они, действительно, поспорили. Я поставил на ЮнХо, но этот засранец проиграл. — Значит, теперь вы всем скопом делаете из «взбесившегося Хиро» невинную овечку? — негодующе процедил Эдвард. — В данном случае, правда на его стороне, — несмело протянул ДжунСу, пряча взгляд в пол. ДжеДжун изумленно покосился на новенького, светящегося, как новогодняя лампочка. Вторые сутки с ними, а уже устроил переворот. От кого, от кого, а от ЧанМина Хиро явно не ожидал, что тот встанет на его сторону, ибо новенький, не знающий порядков, не в счет. — Отпустите их, — сдаваясь, выдохнул Эдвард. — Ещё раз замечу что-то подобное, разбираться в ситуации не буду. Дождавшись пока администратор уйдет восвояси, Хиро строго поглядел на новенького, заглядывая своими черными океанами глаз тому в саму душу. Он преградил дорогу ЮнХо, гипнотизируя его, все глубже затягивая в трясину своих омутов. — Что? — легонько ухмыльнувшись одним уголком губ, уточнил ЮнХо. — Предмет спора состоял в другом, — строго выговорил Хиро. — Ты сам изменил условия. — Одного не понимаю: почему ты такой довольный? — Злить тебя нравится. Забавно реагируешь, — ЮнХо сделал шаг навстречу ДжеДжуну, а тот пораженно отступил назад. — И как же? — Настолько не доверяешь людям, — новенький приблизился к Хиро ещё на один шаг. Тот снова отступил. — Как видишь, они не настолько мерзкие ублюдки. — Хочешь их за собой повести? — прыснул ДжеДжун, ухмыльнувшись. — Я не собака-поводырь для слепцов, — заговорщицки прошептал ЮнХо, склонившись к его уху. Хиро предупредительно толкнул парня в грудь, заставляя отодвинуться. — Чего ты от меня хочешь? — он строго поглядел на новенького. — Я поражаюсь твоей предприимчивости, ДжеДжун, — продолжая ухмыляться, протянул ЮнХо. — Такой талант пропадает в этих стенах. — Молчи. Тебя могут неправильно понять, — сквозь зубы процедил Хиро. — Чего ты так боишься? — ЮнХо провел пальцами по тонкой пряди волос ДжеДжуна. Почти полюбовно. — Убери руки. — Как же ты позволяешь к себе прикасаться клиентам, раз заводишься от такой мелочи? — Все же хочешь стать передо мной на колени? Напрашиваешься на «королевский»? При всех? Как и договаривались? — Тогда, анальная пробка во мне будет не актуальной. — Значит, молчи в тряпочку, пока не спрашивают, — ДжеДжун оттолкнул парня от себя и направился прочь. Этот новоявленный придурок так раздражает! Оказывается, он не так прост, как показалось в самом начале. Его тактика обратить на свою сторону планктон увенчалась успехом. Не без помощи Хиро, но все же. Осмелел, зараза. Что он надумал? Да, ЮнХо понял, кому стоит быть благодарным, он даже это показал. Вот только, кто его просил проявлять свою чертову благодарность? «Не собака-поводырь для слепцов». Какого дьявола?! Новенький определенно способен свести с ума. ЮнХо провел ДжеДжуна взглядом, а затем повернулся к парням, изумленно наблюдающим за ними. Он сделал свой выбор, и дал это понять. Спасать пропащие души ЮнХо был не намерен. До этих пор держаться на плаву ему помогал лишь один. — На что уставились? — он раздраженно подлетел к ЮЧону и вырвал из его рук пакет, принесенный Эдвардом. — А где «спасибо»? — уточнил парень. — За что? — злобно уставился на него ЮнХо. — Где вы были, пока он меня нагибал? Понравилось зрелище? Насладились? Это было в последний раз! — он крутнулся на пятках, убираясь из холла подальше. Парню хотелось убивать. Переломить косточки каждому, кроме, пожалуй, ДжеДжуна и ЧанМина. Безусловно, Хиро его унизил в достаточной мере, чтобы ненавидеть. Но этот парень живет в среде, где нет никакой нравственности, поэтому тот жест, который проявил ДжеДжун, ни что иное, как попытка завуалировано позаботиться. Грубая, правда, попытка, разозлившая ЮнХо, заставившая осознать всю плачевность своего истинного положения. Но до сих пор ДжеДжун для него ничего плохого не сделал. Скорее, наоборот — он будто бросал новенькому спасательный круг. Пояснение ДжеДжуном своих действий вдруг напомнило о той дикой боли, которую ЮнХо испытал от его проникновения. Становилось жутко страшно от одной только мысли, что этот ад придется переживать по нескольку раз в день, обслуживая клиентов. ЮнХо истерично расхохотался сквозь проступившие слезы, собственным телом придавив дверь, войдя в свою комнату.