Дворец двух лун

Что-то обсуждать не было ни сил, ни желания. Хотелось просто побыть одному. Без оглядки ДжеДжун вошел в свою комнату, оставив новенького за дверью. ЮнХо нерешительно помялся рядом, но все же тактично прошел дальше, скрылся в своей спальне. Хиро медленно подошел к туалетному столику и обреченно взглянул на свое отражение в зеркале. Голос новенького так и звенел в его ушах: «Я знаю, что ты умеешь быть нежным. Но как давно ласковым были с тобой?» От этих воспоминаний сердце замирало в груди. Какого черта этот новенький делает с ним?! ДжеДжун стянул резинку с волос, которую наспех кое-как нацепил назад после того, как больше часа валялся в мягких подушках и хватал ртом воздух в неминуемом экстазе, лавиной захлестнувшем его из-за всех проделок ЮнХо. Какого дьявола он был таким?! Зачем так осторожничал? Зачем полностью подчинил себе сознание? Зачем стал личным идолом на те пару часов, заставляя каждую клеточку тела и души Хиро тянуться к нему? Даже сейчас парень чувствовал на себе те осторожные невесомые поцелуи теплых губ, неспешно покрывающие его лицо и шею, те мягкие прикосновения к каждому участочку его тела. Даже если ЮнХо и утверждает, что не владеет техникой глубокого минета, поверхностная фелляция у него получатся выше всех похвал. ДжеДжун даже не знал, о чем просить: немедленно прекратить это безумие или никогда не останавливаться. Ему казалось, что его душа отделилась от тела и витает где-то сама по себе. Больше всего ДжеДжун боялся, что забудет свое имя от всех этих неторопливых ласк. И он его почти забыл, когда влажный кончик языка новенького с мошонки опустился на промежность, прокрадываясь к входу. ДжеДжун нахмурился, присаживаясь на стул. Тысячу раз его касались в том месте. Он получил достаточно риммингов, но ЮнХо устроил настоящее испытание, вклиниваясь в сознание и вытесняя собой здравый рассудок, позволив направлять и владеть лишь инстинктам. — Черт! — ДжеДжун ладонями закрыл лицо, лбом уткнувшись в собственные колени. Эйфория, как от наркотика, ещё не выветрилась из его головы до конца, но к парню начала возвращаться логика. О видел его слабость. Видел, как он раскрывался перед новеньким, противореча недавним ультиматумам. Видел его натуральный экстаз, который значительно отличается от имитируемого. Хиро кончил очень бурно от каких-то незначительных, мать его, поцелуев. Никто его не трахал и он никому не вгонял по самые помидоры. И при этом кончил, ни разу к себе не прикоснувшись. Он впервые за все годы вышел от клиента не занявшись сексом. Впервые за все годы центр вселенной кружился вокруг него, его чувств, его комфорта, его удовольствия. Даже О не посмел к нему прикоснуться за этот сеанс. Он просто молча ушел, пока Хиро содрогался всем телом, утонув в мягких подушках под поцелуями новенького. «Как давно были ласковым с тобой?» — Никогда, — затравленно прошелестел одними губами ДжеДжун, потупившись в точку впереди себя. — Ты один такой ненормальный. Он был ошеломлен и разбит. Его привычный уклад рухнул. Рухнул с приходом новенького. В одном из журналов ДжеДжун вычитал, что дети в Африке счастливы, потому что у них нет зомбирующих игрушек. У них нет электронных наркотиков. Они не испытывают потребностей во многих вещах современного общества. ДжеДжун давно перестал нуждаться в ласке, а этот черт ЮнХо взял и снова окунул его в слонячую дозу наркоты, от которой фиг отойдешь. И самое ужасное: она вызывает зависимость.

***

За ужином ЮнХо безразлично ковырялся в тарелке, механически отправляя еду себе в рот. Он все не мог перестать думать о том, что ДжеДжун стоял перед клиентом на коленях. И ладно бы он за что-то провинился, но он просил. Смирно, покорно просил. И все ради чего? — Эй, ЮнХо, с тобой все в порядке? — позвал его ЧанМин с места напротив. Парень поднял вопросительный взгляд на эвила. — Ты уже второе яйцо доедаешь. ЮнХо непонимающе перевел взгляд к себе в тарелку. Он отшатнулся, как от отравы, заметив размазанный жидкий желток по белому фарфору. Тошнота тут же подкатила к горлу, и он прикрыл рот рукой, чтобы не вырвать прямо на стол. ДжеДжун, сидящий рядом, забеспокоился, поднес ему к лицу стакан воды. — Выпей, — настоял парень. — Айщ! Какого черта ты ему об этих блядских яйцах напомнил?! — рыкнул он на ЧанМина. — Съел бы и не заметил ничего! — Откуда мне знать, почему он их не ест? — окрысился младший. — Может, у него аллергия, и он прямо сейчас сдохнет за столом? — У тебя есть аллергия? — уточнил ЮЧон, внимательно разглядывая ЮнХо, который оказался не в состоянии влить в себя стакан воды. Денди на какую-то долю секунды опередил вопрос Хиро. Тот на него мельком взглянул, но все же обратился к новенькому: — Врача позвать? ЮнХо лишь отрицательно помахал рукой, пытаясь откашляться. ДжеДжун забрал его тарелку от греха подальше, оставив нижнюю — та все ещё была чистой. Как только все успокоились, что всё обошлось, в столовую влетел разъяренный Эдвард. Он прямиком подлетел к Хиро, выдернув его из-за стола, и наградил пощечиной со всего размаха. — Ты что, падла, забыл свое место?! — прошипел администратор в лицо парню. — Мне тебе напомнить?! Совсем страх потерял, ублюдок?! Забыл, от чего я тебя избавил? Ещё раз, сука, откроешь свой поганый рот и станешь что-то требовать, твой покровитель тебя не спасет. У тебя не останется ни одного покровителя. — Эдвард вцепился в лицо Хиро: — Я тебе устрою «сладкую» жизнь, шлюха. Я тебе даже дышать времени не оставлю. С этого момента забудь о своих прихотях: тебе будет некогда о них думать. Жрешь и отправляешься в седьмой номер. Ты у меня, блядь, оттуда не вылезешь. Эдвард красноречиво окинул взглядом всех парней, сжавшихся от его гнева. Все правильно, его должны бояться. Нельзя попускать поводок этим потаскухам. — Извинись, — зашипел еле слышно голос из-за стола. Все ошарашено оглянулись на звук. Кто бы сомневался, что одному все-таки зубы жмут? ЮнХо, потупившись в свою тарелку, продолжил: — Извинись, мать твою! — гаркнул он, а затем медленно поднялся с места. — У тебя, уёбка, совсем крыша съехала? — парень надвинулся на администратора, но охранник тут же отстранил его от Эдварда. — Твои куриные мозги не позволяют подумать, что им двигало и что твоя реальность отличается от реальности у ног ёбарей? — ЮнХо с остервенением оттолкнул амбала от себя и снова зыркнул на очкарика: — Тебя, твари, там не было, а я собственными ушами слышал, как ДжеДжун отказывался. Он, мать твою, не хотел никаких подарков! Я слышал, как он хотел просто раздвинуть ноги и свалить оттуда после ебли. Вы, уроды, думаете, что деньги все решают. Но куда нам, шлюхам, деваться от ваших ебучих придурей?! Что этот толстозадый припиздень тебе сказал? М? — Парень замолчал, ощутив холодный металл у своего затылка. Он презрительно оглянулся на дуло автомата, приставленное к его голове. — Интересно, ты прикажешь всех нас перестрелять, если мы поднимемся против тебя? Учти, что если сдохнет Хиро, ты останешься в жопе. Такой шлюхи, как он, больше не найти. Эдвард взглядом приказал убрать оружие и вернул свое внимание новенькому: — Что ж ты так раскудахкался. Захотелось ощутить всю гамму блядской жизни? — Советую тебе заткнуться в тряпочку, очкарик. И не при на первую шлюху своего борделя, не трави дойную корову. Это тебе совет на будущее от человека, который имеет небольшой опыт выпаса коровьего стада. Эдвард недобро ухмыльнулся. Он посмотрел сначала на оборзевшего новенького, а затем на помалкивающего ДжеДжуна. Тот лишь недовольно скривился, отвернув голову. — У меня к вам двоим очень много вопросов. Но я задам их вашему благодетелю. Седьмой номер, — напомнил Эдвард и уверенным шагом направился вон. — Ещё раз откроешь пасть — уебу на месте, — пригрозил Хиро, придвинувшись к ЮнХо. Он направился следом за администратором. Парень попытался поймать его за руку, успокоить, может быть, даже извиниться за свою несдержанность, но ДжеДжун сумел увернуться, покидая столовую без оглядки. ЮнХо обреченно вернулся на свое место. Он не сразу заметил пристальные вопросительные взгляды. — Этот очкарик только меня одного так бесит? — Он прекрасно понял, о чем его хотят спросить, но намеренно проигнорировал эту тему. — У вас это взаимно, — выдохнул ЮЧон, беря в руку вилку. — Ты бы поменьше перед ним характер показывал, — сочувственно выдал ДжунСу, ещё не успев снять маску невинного ребенка. — Просто не нарывайся, — отламывая кусок хлеба, подсказал ЧанМин. Не нарываться сложно, особенно, когда сердце кровью обливается. ДжеДжуна второй раз за день унизили, и оба раза при свидетелях. При нем, при ЮнХо. Если для всех окружающих Хиро так и остался невыносимым лидером, то для ЮнХо он был в первую очередь израненным существом, прикрывающимся маской безразличия. Удивительно, насколько сильно смог отрезвить новенького тот поступок перед клиентом. А теперь Хиро наказан из-за него же. Втайне все злорадствуют, что парня так потрепал Эдвард. Как только ДжеДжун выживал все это время без единого человека на своей стороне?