Дворец двух лун

ДжеДжуна что-то беспокоило. Он мог в привычной манере отпустить какую-то неприятную фразочку, но от ЮнХо не скрылось то, что он все же чем-то озабочен. Да и сам ЮнХо тоже был не в лучшем расположении духа. Он догадывался, что может настолько сильно гложить парня, и видел в этом только свою вину. Этого признавать публично он не имел никакого права. Но было ещё кое-что: О уже давно не подавал никаких признаков жизни с того злополучного дня. Возможен ли такой вариант, что он решил отказаться от услуг ДжеДжуна? Это было бы очень некстати. — Нам нужно идти, — показался вдруг взволнованный Хиро. — «Нам»? — удивленно переспросил ЮнХо, покосившись на него. Все-таки не отказался. О пожаловал. ЮнХо облегченно вздохнул. Трудно это признавать, но в этот раз он действительно был рад визиту этого толстопуза. Номер встретил парней приятным ароматом и тусклым освещением. ДжеДжун окинул комнату восхищенным взглядом, разулыбался очень широко и лучезарно, бросаясь к постели, усеянной лепестками роз, на которой укутанным в халат лежал толстяк. — Сегодня праздник? — по мягкой постели с кошачьей грацией на четвереньках ДжеДжун подкрался к мужчине. — Это я так извиняюсь за свое отсутствие, — О раскрыл руки для объятий и парень тут же прильнул к его груди, мягко накрывая полные губы своими губами. — Был в командировке. Соскучился? В ответ ДжеДжун снова его поцеловал. На этот раз более требовательно. — А как ты думаешь? — парень поднял глаза на мужчину. — Я не думал, что ты исполнишь мою просьбу, — он мягко поцеловал О в висок. — Как я мог её не исполнить? Это же ты просил, — толстяк придержал ДжеДжуна за подбородок и ответно поцеловал его. — Что с твоим лицом? Ты какой-то уставший, — забеспокоился он, разглядывая парня, а тот лишь покачал головой и снова потянулся за поцелуем. ЮнХо на это все покосился с неподдельной иронией во взгляде и подошел к креслу. На журнальном столике — полный графин виски, коим парень и наполнил стакан. Он извлек из кармана пачку с сигаретами и уселся в кресло, неторопливо подкурил одну сигарету и, выпустив дым в потолок, отхлебнул из стакана. Взгляд ЮнХо все равно обратился на постель, где упоенно целовались ДжеДжун с клиентом. Хиро издает томные звуки даже во время поцелуя, и руки его, как будто отдельно от сознания, уже проникли под полы халата О и теперь гладят ему грудь, наверняка пощипывая соски невзначай. ЮнХо снова затянулся, снова отпил из стакана обжигающий напиток. Он заговорил только тогда, когда губы ДжеДжуна отпустились на грудь мужчине. — Можно поинтересоваться? — протянул ЮнХо, выпустив дым тонкой струйкой вверх. — О чем? — О заинтересованно на него поглядел, продолжая растекаться под ласками Хиро. — Посмотри на него внимательно, — ЮнХо кончиком сигареты указал на парня. — Ты уже так давно с ним. Ты его первый клиент. Его спонсор. Теперь и мой спонсор. Поощряешь его, балуешь, задариваешь кучей подарков, порой даже нелепых. Он вырос на твоих глазах, в твоей постели. Ты — один из немногих, считай, единственный, кто с ним ещё с тех времен, когда он был совсем неопытным. И даже будучи таким умелым он старается для тебя. Можешь не отвлекаться, — последняя фраза была обращена к ДжеДжуну, который оглянулся на него. ЮнХо ещё отпил и снова затянулся сигаретным дымом, методично выпустил его тонкой струйкой. — Признаюсь, в ДжеДжуне действительно что-то такое есть притягательное. И я даже могу тебя понять в некотором смысле. Только… — ЮнХо внимательно посмотрел на мужчину: — Ты чувствуешь где-то в самой глубине своего сознания (может быть, еле ощутимо) такой маленький пушистый комочек, который щекочет? От него исходит некое тепло, и хочется оберегать его. Хоть раз было такое ощущение? — Допустим, — О раскрыл шею для ненавязчивых поцелуев Хиро. — Ты сегодня устроил вечер «romantic» в качестве извинений, — ЮнХо разлил виски по стаканам. — Похвально, — он поднес два стакана к постели. Один вручил мужчине: — Значит, в тебе ещё не все прекрасное померло. Это не может не радовать, согласись. — Второй стакан отправился в изящную кисть ДжеДжуна, пристально разглядывающего ЮнХо со своего места, из объятий толстяка. — А ты хоть раз задумался, чего хочет он? — продолжил тот в ответ на вопрос в глазах парня.— Обычно птички в клетках не поют, — ЮнХо вернулся в кресло, делая очередную затяжку, которую неизменно запил алкоголем. — Ты же — ДжеДжуна запер в золотой клетке. Да, котенок из коробки никуда не сбежит, можешь быть уверен. Но иногда (я не говорю, слишком часто. Иногда) нужно давать возможность расправить крылья. За столько лет… — ЮнХо посмотрел на стакан под рукой, на переливы граненого стекла с дорогим напитком. — Почему за столько лет ты не вывел его в свет? — он вернул свое внимание к мужчине, который распластался под парнем, даже не шевелится, лишь лениво пальцами с его волосами играет. Но все же до толстяка долетело, что говорит ЮнХо, что ЮнХо в принципе с ним разговаривает. Он поднял свои маленькие глазки в сторону тихого голоса. — Я не имею в виду пятизвездочные отели, хотя бы в какую-нибудь захудалую кафешку, в парк развлечений. Здесь свои аттракционы, верю, — ЮнХо тяжело вздохнул, бросив взгляд куда-то в сторону, а затем снова посмотрел на мужчину. — У тебя же наверняка есть яхта. Но ты… Ты никогда не задумывался, что можно было бы прогуляться с ним, а не только навещать его? Он никогда тебя не просил об этом, хоть уже давно заслужил доверие. Потому и спрашиваю: почему ты настолько невнимателен к тому пушистому комочку, шевелящемуся внутри? ЮнХо замолчал, допивая, наконец, все содержимое в стакане, и последний раз затянулся сигаретой, а затем загасил окурок в пепельнице. Вместе с ним молчал и толстяк, балдея под неспешными поцелуями Хиро. ЮнХо уловил на себе пристальный взгляд поросячьих глазок. — Это был мой вопрос, — напомнил он. Он шел ва-банк. Это было рискованно и опасно, считай, по краю лезвия прошелся, но О поднял лицо ДжеДжуна за подбородок. — Ты куда-нибудь хочешь сходить со мной? — Он хочет, — опередил ДжеДжуна ЮнХо. — Он уже давно хочет, — парень потянулся за сигаретами и налил себе новую порцию виски. — Куда ты хочешь? — снова спросил у Хиро толстяк, заглядывая в его ошеломленные, но начавшие оживать глазки. — Аквариум? — предположил тот. — Хороший выбор, — поддакнул со своего места ЮнХо, отпивая из стакана. — Пусть будет Аквариум, — согласился О. — Его мы тоже возьмем, — оживился ДжеДжун, указывая пальцем на ЮнХо. — Конечно, возьмем. Он — твой. Парень широко улыбнулся и накинулся с поцелуями на толстяка, радуясь, как пятилетний ребенок. А ЮнХо чувствовал, как сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Он на подкашивающихся ногах подошел к окну, вглядываясь в темноту. Итак, первый этап пройден.

***

От чувства брезгливости ЮнХо так и не удалось избавиться. Душ стал его излюбленным местом в борделе. Ему казалось, что от чужой слюны и спермы он вовек не сможет отмыться. Горячие струи больно, будто иглы, впивались в кожу, а парень с удовольствием им подставлялся, все тщательнее намыливаясь. Уже пол флакона геля ушло, а ему все казалось, будто он грязный. Внимание ЮнХо привлек настойчивый стук в дверь. Но не в ванную, а во входную дверь. Кто-то оказался очень деликатным, раз не вошел без разрешения и продолжает постукивать по дереву. Обмотавшись вокруг бедер махровым полотенцем, парень недовольно покинул ванную комнату и направился проверить, какого непрошеного гостя к нему принесло. Напротив двери не оказалось никого, но через мгновение от стены у входа в комнату отделилась фигура. ДжеДжун был редким гостем у кого бы то ни было, только в экстренных случаях, а в комнате ЮнХо он не появлялся еще ни разу. Хиро потеснил удивленного парня и вошел в помещение, демонстративно осматриваясь. — Что случилось? — ошарашено уточнил ЮнХо, закрывая за парнем дверь. — А у тебя здесь неплохо, — одобрительно кивнул ДжеДжун, остановившись посередине комнаты. ЮнХо впервые увидел парня в прекрасном расположении духа. Вечно мрачный псих сейчас ему улыбается. В том смысле, что действительно улыбается без иронии и насмешки, без сарказма во взгляде. — Ты пришел на экскурсию? — ЮнХо вздернул бровь, недоверчиво покосившись на гостя. — Извини, гид из меня никудышный. — Благодаря тебе у нас появился шанс, — широко улыбаясь, пропел ДжеДжун, обнимая лицо ЮнХо обеими ладонями. — Не знаю, как ты, но я не намерен здесь оставаться, — строго отозвался тот. — Потерпеть осталось совсем немного, и мы сбежим. Главное, усыпить бдительность, — радостно прошептал Хиро, приближая свое лицо к губам ЮнХо. — После пары вылазок можно будет смело драпать, — на этом заключении парень впился в мягкие уста неторопливым поцелуем. Первую секунду от неожиданности ЮнХо замер, но как только осознал происходящее, тут же отстранил парня и сам отошел к шкафу. — Мы просто друзья. Если хочешь отблагодарить, придумай другой способ, — недовольно пояснил он, извлекая штаны с майкой. ДжеДжуна будто ледяной водой окатили. Он так и замер в молчаливом негодовании. ЮнХо от него отказался. ЮнХо — первый человек, который от него отказался. Он еще никому не подставлял свое тело просто так, а его не хотят. Осознание подобного било, будто обухом по голове. ДжеДжуна будто котенка носом ткнули в то дерьмо, что ему пришлось пережить. — Брезгуешь? — тихо прошипел Хиро. По интонации его голоса ЮнХо понял, что тот принялся копаться в себе, даже не в ситуации в целом, а в самом себе. Холодом так и веяло, леденящим душу. За этим холодом парень почувствовал боль от зияющей разбереженной раны. Нестерпимую боль. Удивительно, как ДжеДжун ее вообще переносит настолько стоически. ЮнХо вдруг почувствовал себя последним ничтожеством. — С чего ты взял? Не брезгую, — виновато ответил он. — Просто твое тело — это последнее, что мне от тебя нужно. — Это — единственное, что я могу дать, — сдерживаясь из последних сил, чтобы не расплакаться, тихо проговорил ДжеДжун, волчонком поглядывая на парня. — Я не требую сиюминутной реакции. Уверен, у тебя найдутся идеи, чтобы не платить настолько дорого. — «Настолько дорого»? — эхом вторил Хиро. — Я кроме секса ничего не умею. Я даже школу не окончил, как попал сюда. У меня нет никакого специального образования. Даже банковского счета. Все мое состояние: это мое тело и несколько побрякушек из ювелирки, да дорогих шмоток брендовых марок. Что толку-то?! Ты их не возьмешь. — Эй! — ЮнХо чувствовал себя прескверно, наблюдая слезы отчаяния единственного человека, ставшего ему неподдельной опорой, хоть и прикрытую маской пренебрежения. Он аккуратно смахнул соленые ручейки с лица ДжеДжуна, заглядывая ему в глаза. — Не плачь… — тихо попросил ЮнХо. — Не все потеряно. Окончишь вечернюю школу и поступишь в какой-нибудь колледж, какой тебе понравится. — У меня даже документов нет. Такого человека, как Ким ДжеДжун, не существует. — Глупости! Сделаем мы тебе документы, не переживай, — утирая непрекращающиеся слезы, прошептал ЮнХо. — Ты жив, ты передо мной! Я тебя не брошу, слышишь? Я помогу тебе так же, как ты помогал мне. — Отговорки… — Это не отговорки! У меня есть квартира. Будем жить там. В ней пока что голые стены, но это дело наживное. Нам есть куда бежать, Дже. — Я буду обузой… — Значит, я тоже твоя обуза? — Хиро поднял испуганный взгляд на лицо ЮнХо. Тот был искренним, глаза выдают. ДжеДжун отрицательно покачал головой. — Мы сможем. Мы сделаем все вместе. Мы преодолеем. Только держись меня, — успокаивающе прошептал ЮнХо, коснувшись лбом лба ДжеДжуна. — Ты же не оставишь меня? ДжеДжун едва заметно покачал головой в ответ. Этот парень, ЮнХо, удивительным образом сумел успокоить, вся его аура внушала доверие еще с первой минуты, как он показался во «Дворце двух лун». ДжеДжун с первого взгляда разглядел эту удивительную силу, тот самый волевой стержень, который не дает сломиться. Это подкупало. ЮнХо — единственный, кому ДжеДжун рискнул довериться, перед кем не побоялся раскрыться. Он не ошибся в выборе. И даже то, что ЮнХо не согласился на секс, уже давало определенную уверенность в завтрашнем дне рядом с этим человеком. Какая-то неведомая сила заставляла душу тянуться к нему, позволяла показать свою слабость, не требуя изощрений быть сильным. За столько времени ДжеДжун банально устал быть сильным, устал бороться. Поэтому он предпочел насладиться тишиной, окутавшей их. Молчание не было неловким, скорее, важным элементом в сложившейся ситуации. Оно приносило умиротворение и позволяло подумать о будущем. Их совместном будущем. Эгоизм приобрел несколько иной характер: теперь не хотелось оставаться в одиночестве, что угодно, но только не одиночество, но и не с кем-нибудь, а с конкретным человеком. Привязать к себе и заполучить — желание ничем не лучше хозяина борделя. Только жить в большом мире и на свободе, чтобы дышать полной грудью. От осознания такой потребности сердце заколотилось, выбивая чечетку о ребра. Дышать тоже стало сложно, но очень важно не спугнуть, чтобы не отступил, не отпустил. Не важно, кто потянулся первым, но ни один не посмел отказаться от такой необходимой ласки просто почувствовать присутствие рядом, просто потереться кончиком носа — нежно и осторожно. Прикрыть глаза и насладиться мягкой кожей, щекочущими касаниями. Просто дышать в унисон, позволяя носам соприкасаться. Аромат, такой тонкий, раскрывающийся на тысячу мелкодисперсных частиц, проникающий в само сознание, будто наркотик окутывает в дурман. Невозможно остановиться, невозможно перестать вдыхать его, еще и еще. ЮнХо, будто одержимый, искал носом источник этого аромата, тщательно принюхиваясь, неторопливо скользя по щеке к виску, а затем на шею. Запах везде одинаковый, переливается лишь незначительными оттенками, даже на подбородке и скулах. Этот тонкий цитрусовый аромат, делающий ДжеДжуна чуточку беззащитным. ЮнХо снова поластился кончиком носа к носу парня — хотелось просто насладиться его присутствием, его осторожным дыханием. Потребность куда-то спешить отпала так же, как и потребность всего материального. Хиро осторожно коснулся пальцами талии ЮнХо, аккуратно сдвинув полотенце на его бедрах. Ткань тут же с тихим шорохом упала на пол, обнажая парня. ДжеДжун побоялся, что тот прекратит ласку и отстранится, но вместо этого почувствовал, как его футболку потянули вверх, а затем жаркие ладони переместились под ткань, опаляя его бока нежным касанием, неторопливо скользя все выше, пока и вовсе не избавили его от такого ненужного в данной ситуации предмета одежды. В ту же секунду ласковый кончик носа ЮнХо оказался во впадинке ключицы на плече ДжеДжуна, а подушечки пальцев продолжали бродить по мягкой коже на боках и спине, разгоняя по телу тепло и легкость. ДжеДжун погладил обнаженные бедра парня кончиками пальцев, утопая в нежности, которую ему дарил ЮнХо. Тот заглянул в глаза, а вместе с тем Хиро почувствовал, как потянули за язычок молнии на его джинсах, освобождая такую острую эрекцию из тесного заточения. ЮнХо медленно сдвинул одежду с узких бедер ДжеДжуна, едва касаясь проведя ладонями по упругим ягодицам, а тот сделал шаг навстречу, плавно и ненавязчиво вжимаясь своим возбуждением в его. Безумно хотелось стать одним целым, купаться во всепоглощающей легкости. Хотелось дарить ласки и принимать их, касаться мягкой кожи, вдыхать её аромат. Чувствовать на своей плоти такую же бархатистую плоть и нежиться в этих ощущениях. Они сами не заметили, как оказались в постели. Даже холодные шелковые простыни не могли их отрезвить. Их сознание было будто в дурмане под воздействием героина. Все ощущения усилились в тысячу крат. Они дышали друг другом, гладили, прижимались горячими телами друг к другу. ЮнХо в который раз прочертил дорожку кончиком носа по шее от виска на вздымающуюся грудь парня, вырисовывая какие-то замысловатые узоры, втягивая тонкий аромат, заполняя свои легкие. Зацепил бусинку соска, вызвав тихий вздох и мелкую дрожь, пробежавшуюся по всему телу ДжеДжуна. А тот обхватил его поясницу ногами ещё крепче, делая их контакт более тесным. Парень снова задрожал, когда кончики пальцев ЮнХо пробежались по его бедру от ягодицы до впадинки под коленом. В этот момент ДжеДжуну показалось, будто все его тело стало сплошной эрогенной зоной. — Господи, ты так одуряюще пахнешь, — едва слышно прошептал ЮнХо, ведя кончиком носа от груди по чувствительной шее ДжеДжуна. Наверное, это — единственная фраза, способная заставить Хиро почувствовать себя счастливым, почувствовать себя обычным человеком, а не бордельной шлюхой. Ему много раз говорили о том, что он хорошо пахнет, но это ни разу не прозвучало настолько нежно и интимно, всегда сопровождалось мокрыми облизываниями и засаживаниями поглубже. Сейчас этого тошнотворного траха нет. Член ЮнХо размеренно трется о его между их животами, кончик носа ласково играет с кожей, тонкие пальцы оглаживают все тело, заставляя плавиться в объятиях. ДжеДжун перевернул ЮнХо на спину, накрывая его тело своим. Он сам заскользил по нему, будто змей. Такого накала не было, ни один из них не привык к тому, что все тело будто оголенный нерв — настолько острые ощущения. А ЮнХо ещё специально притянул парня, утыкаясь носом ему в шею. — Боже, это наркотик, — протянул ЮнХо, снова полной грудью вдыхая тот цитрусовый аромат. Он снова подмял парня под себя, сам не заметил, как ускорил темп скольжений, даже вжиматься стал теснее. ЮнХо переплел свои пальцы с пальцами ДжеДжуна, ещё и руку ему кончиком носа пощекотал, а затем щекой потерся. — Ты на меня действуешь, как валерьянка на кота, — каким-то одержимым голосом прошептал ЮнХо, заглянув в глубокие черные океаны. Он чувствовал сбивчивое дыхание ДжеДжуна на своих губах и не мог прекратить касаться его кончика носа своим. Они оба понимали, что находятся в экстазе, ни с чем не сравнимом экстазе. Через мгновение ДжеДжун закатил глаза, содрогаясь всем телом, как будто в припадке. Потребовалась доля секунды, чтобы ЮнХо накрыло лавиной сильнейшего оргазма от подобного зрелища и ощущений. От помутнения в глазах и сводящих все тело судорогах он рухнул на дрожащего под ним парня. Им потребовалось несколько минут, чтобы отдышаться и побороть судороги. Но тело продолжала сотрясать мелкая дрожь, а внизу живота неприятно ныло. ЮнХо приподнялся на локте и заглянул в мутные глаза ошеломленного ДжеДжуна. Затем он взглянул вниз — эрекция никуда не ушла ни у Хиро, ни у него самого. ЮнХо осторожно обхватил пульсирующие члены, а ДжеДжун снова содрогнулся от чувствительности в этом месте. ЮнХо погладил мягкий живот парня, влажный от испарины, под его рукой отчетливо ощущался пульс, бьющийся в бешенном ритме. — Сухой? — как-то сочувствующе прошептал ЮнХо, на что Хиро ему кивнул. ДжеДжун притянул его к себе и как-то неопределенно захрипел, когда ЮнХо двинул рукой по их пенисам, почти с силой сжимая в кулаке. Даже мастурбация никак не помогала снять напряжение. Все тело изнывало, а разрядка все не наступала. В мошонке образовалась мешающая боль. — ЮнХо… — дрожащим голосом протяну ДжеДжун, страсть так и клокочет внутри него. — Войди… — выдохнул он в сами губы парню. — В меня… Его взгляд был одержимым, будто он умирает прямо сейчас. Ни секунды не раздумывая, ЮнХо смочил пальцы слюной и погладил раскрытый вход парня, а того будто током шарахнуло, подкинуло на месте. Стоило ЮнХо ввести головку, как ДжеДжун пронзительно закричал, мешая голос со стоном. Он заметался по простыням, борясь с дрожью во всем теле, болезненной конвульсией его едва ли ни пополам сложило, а из члена выстрелила густая сперма, угодившая в грудь, даже на шею попало и плечо. Хиро хрипел, будто немой, а из глаз его проступили слезы. Но как только ЮнХо двинулся глубже, проникая на всю длину в дрожащего парня, сжимающего его с неимоверной силой в себе, он сам почувствовал, как из него пульсирующей волной как будто все соки высосали, превращая долгожданный оргазм в мучительную разрядку. Все ещё находясь в жарком теле, ЮнХо поймал губы ДжеДжуна своими — то, что ему сейчас необходимо, чтобы успокоиться. Просто поцелуй. Но он получился каким-то неловким, чуть болезненным, потому что ни один из них оказался не в состоянии контролировать свое тело и силу. Лишь спустя несколько мгновений они уже наслаждались мягкими губами и неторопливым поцелуем. — Кхм-кхм! — чужой голос привлек оглушенных парней. ЮнХо недовольно уставился на нарушителя покоя. Повиснув на дверной ручке, перед ним стоял ЧанМин, насмешливо разглядывая дезориентированную парочку. — Какого черта? — зашипел ЮнХо, а ДжеДжун и вовсе отвернулся, как будто зашаренный трясется от слонячей дозы наркоты. — У тебя клиент. Подозреваю, на всю ночь, — ЧанМин ухмыльнулся и вышел из комнаты, захлопнув за собой дверь. — Почему замки только на том крыле?! — злобно прорычал ЮнХо. — Чтобы мы не сбежали оттуда и ничего не сделали с собой здесь, — прошептал ДжеДжун куда-то в сторону.