Лучше, чем сейчас

- Где ты умудрился так упасть? Не успело начаться утро, как я снова в центре внимания. Мама уже в течение десяти минут носится надо мной, рассматривая рану, оставшуюся после вчерашнего происшествия. Хорошо, что этот недоумок ничего мне не сломал, а то у матери случился бы сердечный приступ. - Джон, не молчи. Я же волнуюсь! - Воскликнула она, прикладывая сверток со льдом к моей переносице. - Все хорошо. Это всего лишь царапина, - улыбаюсь я, стараясь выглядеть как можно правдоподобно. - Я споткнулся о камень. Ничего страшного. Мама оценивающе посмотрела на меня, хмуря брови; она мне не верит. Отвожу взгляд, понимая, что нудного поучения мне не избежать. Но звонок в дверь, кажется, стал моим спасителем. Я резко вскочил с места и, быстро протороторив: «я открою», помчался в холл. - Доброе утро, - на пороге стоял расплывающийся в улыбке Фил, но, увидев мой нос, поменялся в лице и обеспокоенно спросил: " Ты как?" - Пустяки. Проходи, - произнес я, пропуская друга в дом. Сегодня первый день нового учебного года. Снова рано вставать, ходить в школу и делать уроки. Хотя последнее меня беспокоит меньше всего. Мы в выпускном классе, придется еще больше заниматься, чтобы сдать экзамены. И после окончания, я смогу наконец-то уделять время тому, что я по-настоящему хочу. - Здравствуйте, миссис Риверс. - Здравствуй, Фил, - мама дружелюбно кивнула и указала на стол: " Садись, мы как раз собирались завтракать". Ее голос немного дрожал, и было видно, что она все еще злится на меня и недовольна приходом друга. Родители всегда недолюбливали его. Возможно, Фил бывает надоедлив и местами ведет себя глупо, но мы дружим с самых пеленок. За такое время к нему можно привыкнуть и относиться снисходительно, поэтому я не могу их понять. Сажусь за стол, пододвигая к себе коробку с хлопьями. Хорошо, что отец с сестрой уехали сегодня пораньше, а то было бы не так тихо. Половина завтрака прошло в полном молчании, и я надеялся, что никто больше не поднимет тему про мой ушибленный нос, как вдруг... - Где вы вчера были? - Обращается мама к Филу, наполняя стакан апельсиновым соком. - Джон говорит, что вы гуляли в парке. - В парке? - Удивляется друг, сидевший с набитым ртом. - Так мы же вчера... О нет, только не это. - В парке мам! - Перекрикиваю Фила, ударяя его по ноге. - Мы были около пруда. Друг, прожевав и хорошенько прокашлявшись, добавляет: "Да, миссис Риверс, мы гуляли в парке, и Джон споткнулся". Она внимательно посмотрела сначала на меня, потом на Фила и, видимо, решив, что мы говорим правду, улыбнулась. Я облегченно вздыхаю, откидываясь на спинку стула. Хорошо, что все обошлось. На часах было уже 7:00, когда мы шли по людной улице в школу. Начало осени - начало упорной работы и серых будней. Друг рассказывал мне что-то про научную фантастику, говорил о космосе и далеких галактиках, но я его не слушал. Все мои мысли заняты будущем, я уже подсознательно нахожусь в огромных лабораториях, провожу опыты, исследую. Такие размышления поднимают мне настроение. - Вот мы и пришли, - пробубнил Фил, немного обижаясь, что я не удостоил его вниманиям и витал в облаках. - Пойдем, посмотрим расписание. - Хорошо, - согласился я и медленно поплелся вслед за другом. Наша школа не была самой лучшей в городе, и уж тем более самым лучшим учебным заведением Америки. Но пока что для меня этого достаточно. Это четырехэтажное кирпичное здание со старыми окнами и красивой лужайкой с цветами, где можно было проводить перемены. Хотя толпа неугомонных старшеклассников всегда не дает сосредоточиться. Я отвлеченно обрадовался, когда увидел, что вторым уроком у нас химия. Фил же, заметив мою довольную физиономию, засмеялся и указал на лестницу: " География на третьем этаже, пошли!" Первый урок был скучным и нудным. Учитель толкал речи про важность этого года и про то, что я уже по нескольку раз прокручивал у себя в голове. Ученики лениво зевали и, развалившись на партах, дремали. Некоторые, нацепив на себя умное выражение лица, делали вид, что слушают и все понимают, а другие непрерывно перешептывались с друзьями о прошедших летних каникулах. Кажется, прошла вечность, прежде чем прозвенел звонок, и все нехотя повставали с мест, устало направляясь в коридор. Долгожданная химия! Лаборатория располагалась на первом этаже, практически возле выхода. Это была просторная комната, со светлыми стенами и различными лиственными растениями вдоль них. Здесь, и еще в немногих кабинетах, ученики могли сидеть подвое, так что мы с Филом, не раздумывая, плюхнулись за первую парту. Остальные, вряд ли разделяли нашей радости и направились в самый конец, где они смогут продолжить бездельничать. - И так! Ребята, я рад вас все видеть после трех месяцев отдыха, - поприветствовал нас мистер Уайт, заходя в класс, на что по всему кабинету раздался недовольный гул. - Надеюсь, что вы хорошо отдохнули, - он повысил голос, и, дождавшись полной тишины, продолжил, - Год очень тяжелый, так что давайте не будем подводить ни себя, ни меня. Об экзаменах и предварительных тестированиях вам уже рассказали, так что сразу к делу. В нашем классе есть те, чьи оценки ниже среднего и это недопустимо, если вы выбрали мой предмет! - Было бы забавно, если бы он вышвырнул пару тупых отсюда, - прошептал Фил, коварно щурясь, пока учитель замолчал, изучая какие-то документы. Я утвердительно закивал: «Согласен». - Джон, как лучший ученик, ты поможешь мне, - обратился ко мне мистер Уайт. Его лицо было очень серьезным, и мне стало немного неловко. Но я вовремя пришел в себя и выпрямился, показывая, что я весь во внимании. - Хорошо, ты подтянешь Эрика Кроула. Не думаю, что это навредит мне. Скорее пойдет на пользу. Лишняя практика никогда не помешает. И я поворачиваюсь со словами: "Буду очень рад по..." Но тот, кого я вижу, заставляет меня закрыть рот. Это же... Я резко отворачиваюсь и с ужасом в глазах смотрю на друга, который поражен не меньше меня. На последней парте сидит тот самый парень. Именно он разбил мне вчера нос, и именно с ним мне придется заниматься. Отлично, просто великолепно! - Ни за что! - Выпаливаю я одновременно с Кроулом, который тоже не горит желанием видеть меня. - Вот вы уже и команда, - улыбнулся учитель. - Давай, Эрик, не задерживай класс, садись вперед на место Лойса. - Но... - Без всяких возражений! Чем больше вы будете болтать, тем меньше времени на проверочную работу! Какую еще проверочную? Чувствую, этот год будет самым отвратительным. Фил протягивает мне кусок бумаги и, кинув на меня понимающий взгляд, собирает учебники в рюкзак. "Держись, дружище", - написано на ней большими буквами. Спасибо... Здоровяк, выражая недовольство всем своим видом, сел на место друга, попутно выругавшись себе под нос. За что мне это? Я серьезно не знаю, что мне делать. Нам уже раздали листочки с работой, а я совершенно не могу собраться с мыслями. Голова вскипает, и здесь стало как-то душно, не смотря на то, что все окна открыты. Развернувшись от неприятеля на столько, насколько это возможно, я беспорядочно моргаю и пытаюсь прочитать формулировку второго задания, но ничего не выходит. Успокоиться, нужно успокоиться. - Эй, передай телефон, - ни с того, ни с сего произносит он, и я сильно вздрагиваю: « Че...чего?» Кроул, приподняв бровь, уставился на меня и повторил: «Ничего, передай!» Я еще раз одарил его непонимающим взглядом и посмотрел в сторону парня, сидевшего на среднем ряду, который требовательно размахивал руками. Видимо, ему то и нужен мобильный. Мы сидим за первой партой, прямо напротив учительского стола, и этот ненормальный хочет, чтобы я незаметно передал тому парню телефон? Пусть думает сам. Я не виноват в том, что он ничего не может сделать. Тем более у меня есть проблемы поважнее. Я вообще ни одного слова не могу прочитать! - Я не собираюсь никому ничего передавать. - О боже, не будь занудой! - Рявкает Кроул и сует телефон мне в руки. Я бы еще долго мог возмущаться, но все мои опасения, к несчастью, сбылись. - Что это?! - Завопил мистер Уайт и строго посмотрел на меня. - Положите телефон мне на стол, Риверс! - Вы не так поняли... - Начинаю оправдываться. - Он не мой, это... - Положите, и оба сдайте работы! Сопротивление бесполезно. Справедливость никого не волнует. И все это из-за кого? Сосед был полностью спокоен: ни единой эмоции, выражающей разочарование или переживание. Мне и правда придется с ним тяжело, потому что оставаться равнодушным после того, как ты сдал проверочную, сделанную меньше, чем на половину - это, по меньшей мере, показывает, что учеба ему совершенно не нужна. Так...А что успел сделать я? Первый номер был легким, доказательство тоже, а дальше... Стоп. Дальше я ничего не сделал! По телу пробегает озноб, и волнение полностью накрывает меня. Оценка за данную работу не обещает быть хорошей. - Что ты трясешься постоянно? - С отвращением говорит Кроул, убирая руки за голову. - Посадили с каким-то маразматиком. Я покосился на него, но ничего не сказал. Звонок с урока. - Мистер Уайт, прошу вас, выслушайте меня, - быстрым шагом подхожу к учителю. - Я не могу так! - Да, Джон. От тебя я такого не ожидал... - Огорченно выдохнул он. - Ниже среднего, да еще и списывал. - Это даже не мой вариант был! Это все из-за этого парня со смазливым лицом. Его учить чему-то бесполезно. Он же ненормальный! - Я не хочу больше ничего слушать, - отмахнулся мистер Уайт. - Я не меняю своих решений. Замечательно. Не меняете, ну и ладно. Я к этому громиле ни на метр не подойду. Сумасшедший, он все мне испортил! Я выхожу из лаборатории и поворачиваю в сторону шкафчиков, но чья-то сильная рука прижимает меня к стене. Эрик Кроул. Его глаза наполнены яростью, зрачки увеличены, отчего зеленый цвет радужки становится еще темнее. Брови сошлись к переносице, а губы сильно сжаты. Настоящий зверь. Он быстро дышит, явно сдерживаясь, чтобы не избить меня. - Тебе что, вчерашнего мало? Еще хочешь? - Рычит Эрик, замахиваясь кулаком, но ударяет рядом с моим лицом. Я выгляжу таким жалким. Он выше меня на полторы головы и сильнее, это уж точно. Но я тоже зол. Зол, потому что мне придется с ним возиться, потому что весь этот год превратиться в ад и, потому что я получил отвратительную оценку. - У тебя что, проблемы?! - Да, проблемы! - Не выдерживаю я и отталкиваю его. - У меня результат ниже среднего! Сжимаю кулаки и, сутулясь, удаляюсь с криками: Ниже среднего! У меня...по химии! В первый же день. Ниже среднего! Мне все равно, что все оборачиваются и, недоумевая, смотрят мне в след. Эрик Кроул - здоровяк и дикарь. Он действительно меня раздражает.

***

Лес. Куда ни посмотри - вокруг одни сосны. Острые иголки царапали кожу, хотя я и пытался прикрыть лицо ладонями. Из легких мощным потоком выходит пар, который постепенно превращается в иней на подбородке. Холодно и жутко. Ветки деревьев провисают под тяжестью снежного покрова. И мороз настойчиво пронизывает все тело, охлаждая внутренности. Я бегу от кого-то. Затылком ощущаю чье-то горячее прерывистое дыхание, и ужас волной накрывает меня. Быстрее, быстрее. Он уже рядом. На мне нет ботинков, и ноги стоптались в кровь от колючего снега. Идти больно, но если остановиться, он поймает меня. Все тело начинает лихорадочно трястись от страха. Я слышу его шаги позади, длинные и медленные. Дом. В окнах свет, из трубы валит серый дым. Один только взгляд на эту картину согревает душу. Нужно успеть добежать. Пытаюсь крикнуть, чтобы владельцы желанного дома впустили меня, но дверь сама приотворяется, приглашая внутрь. Чувствую, как его руки уже тянуться ко мне, но ловят лишь воздух. Я забегаю внутрь, и дверь со скрипом захлопывается за мной. Свет куда-то исчез, камин не горит. Здесь также темно и холодно, как и снаружи. Из ранок на коже сочится кровь, смешанная со смолой. Она стекает на пол, мгновенно замерзая. Раздается громкий стук в дверь, от которого все внутри перевернулось. Петли скрипят, древесина трескается от сильных ударов. - Выходи! – жутким голосом кричит он с улицы. – Выходи! Я тоже опаздываю! Что? Яркий свет пробивался сквозь закрытые шторы. Глаза фокусируются на незнакомой девчонке, которая стучит в дверь в ванную. - Выходи, - умоляюще кричала она кому-то, - я тоже опаздываю! Ее голос кинжалом вонзался в мозг. Я чувствовал себя настолько паршиво, что от каждого звука или движения готов был провалиться в преисподнюю, не иначе. Больше не буду пить. - Тссс, - раздраженно шикнул я на девушку и недовольно скривил лицо от пронзавшей боли. Мученически помычав с минуту, я осмотрел свои ладони: ни парезов, ни крови. Значит, это был просто жуткий сон на почве дикого похмелья. Кто-то громко сопел мне в ухо. Барбара. Ее горячая рука лежала на моем торсе, поскребывая кожу острыми коготками. По дому разносились тихие голоса людей, просыпавшихся после вчерашней ночи. Все торопятся уйти в школу или колледж, гремя сумками и пустыми банками из-под напитков. Девушка, стучавшая до этого в дверь, внимательно рассматривала меня, закручивая прядь светлых волос на палец. Я уже хотел ей намекнуть, чтобы она прекратила, как вдруг ее взгляд наткнулся на часы на прикроватном столике. Глаза широко раскрылись, и вот от нее и след простыл. Сколько же времени? Пять минут восьмого… Тяжелые веки упрямо не хотели открываться. И я бы снова провалился в сон, если бы красные цифры на циферблате не продолжали настойчиво мигать. Пять минут восьмого! Меня словно кипятком ошпарило. «Первое сентября. Школа. Нельзя опаздывать», - выстраивалась логическая цепочка у меня в голове. Так. Не буду будить Барбару, иначе ее голос окончательно распугает все мои мысли. Я аккуратно приподнял загорелое запястье и быстро вынырнул из-под руки девушки. На мне не было ни штанов, ни майки, и теперь до меня начало доходить, чем была так заинтересована та блондинка. Острая боль снова пронзила виски. Где-то в тумбочке лежали таблетки от похмелья, спрятанные Барбарой как раз на такие случаи. Забросив парочку в бутылку с водой, которую нашел под кроватью, я осушил за раз всю емкость. Жажда утолена, я буду жить. На полу валялась чья-то серая майка и штаны коричневого цвета. Поскольку никаких других вещей в комнате не наблюдалось, я не побрезговал надеть то, что имеется. Но даже обильно надушенная противным одеколоном майка не смогла заглушить тот запашок, исходивший от меня. Бросив грустный взгляд на закрытую дверь в ванну, я вышел из комнаты, оставив Барбару мирно спать в своей кровати. - Паршиво выглядишь, - с улыбкой заявил Квентин, ударяя своим кулаком о мой в знак приветствия. Я быстро одернул руку, почувствовав боль. Костяшки были содраны и воспалены. - Да, сил ты на этого ботаника не пожалел, - подытожил друг. - Какой еще бо… А, точно. - О, дружище, ты совсем плох. - Давай потише, голова и без тебя раскалывается… А что насчет того идиота, так это ты виноват. - Я? – удивленно протянул Квентин и снова разразился смехом, видя, как у меня не получается набрать правильный пароль от шкафчика. В конце концов, я просто сильно стукнул по бесполезной железке, и дверца со скрипом раскрылась. - Я подумал, что это ты к Барбаре пристаешь, хотел тебе по лицу заехать. - Друг, у тебя проблемы с агрессией, ты в курсе? - Заткнись, - фыркнул я. Его хитрая улыбка уже начинала раздражать. - Знаешь, тот, как там его, ботаник сам напросился! – не унимался я. - Еще не хватало, чтобы всякие дохляки приставали к моей девушке. Делать мне нечего, как ее юбку сторожить. - Тише, тише, успокойся. Пару парней, находившихся рядом, удивленно покосились на нас. Но, посмотрев на меня, они резко развернулись и пошли прочь. Видимо, я не излучал дружелюбие. - Просто эти умники-выскочки уже в печенках сидят, - продолжил я уже спокойнее. - Весь прошлый год они сидели на уроках с задранными головами, а выходя на перемену, рыдали как девчонки, стоило слово какое-нибудь бросить. И главное жалко их, думаешь: ладно, парень раскаивается, прощу ему все. А как только звонок звенит, они уже давай к учителю подмазываться и острить, что есть мочи. Ненавижу таких людей. - Слушай, ты давай завязывай с негативом. Последний год; нужно оторваться по полной! - Другого я от тебя не ожидал. Какой первый урок в твоем расписании? - Английский. Скоро звонок, мне нужно поспешить. - Да, у меня тоже английский, спасибо, что спросил. - Кончай ныть, - кинул Квентин через плечо, ускоряя шаг. Я глубоко вдохнул последний летний воздух и проследовал за другом. - Эрик! Эрик, ты дебил? – послышался знакомый голос сквозь сон. - Привет, золотце,- пробормотал я, зевая. – И тебе хорошего дня и солнечного настроения… Я оторвал свою голову от парты и потянулся. Нет ничего лучше сна на первом уроке, после которого даже злобное лицо Барбары перед моим носом кажется скорее милым, чем пугающим. Я посмотрел в ее большие карие глаза и улыбнулся, поигрывая ямочками на щеках. Ей они всегда нравились. Девушка немного смягчилась, но из вредности продолжала делать вид, будто еще злится. - Почему ты меня не разбудил утром? Я из-за тебя первый урок проспала, мне выговор всучили. - Прости, - ласково проговорил я, продолжая смотреть ей точно в глаза. - Ты так сладко спала, что мне не хотелось тебя будить. Я провел рукой по ее волосам, и все. Она растаяла. Барбара всегда была очень отходчивой и несерьезной. Так что такие манипуляции - не редкость в наших отношениях. - Вот ты мне объясни одну вещь, - подошел возмущенный Квентин уже в коридоре.- Твой храп раздавался на весь класс, а Миссис Клифр замечала только то, как я флиртую с Дженифер. Ты бы видел, как она разглагольствовала о дисциплине, стоя прямо над твоим спящим телом. Как это возможно? - Годы тренировок, мой друг! – Улыбнулся я. Барбара пошла на следующий урок, постукивая своими каблучками о кафель. - Жулик ты, - пробурчал друг, провожая взглядом девушку. Следующий урок у нас тоже совпадал – химия. Поэтому мы с довольными лицами проплыли до нужного кабинета и уселись вместе за последнюю парту. Прозвенел звонок; мистер Уайт монотомным голосом начал объявлять о предстающей работе. Мы с Квентином не слушали его «воодушевляющую» речь. Наш взгляд был прикован к странным усам мистера Уайта. Казалось, это они разговаривают с нами, а здоровый сорокалетний мужчина в очках – просто прикрытие. - В нашем классе есть те, чьи оценки ниже среднего, и это недопустимо, - объявили усы. Я посмотрел на своего ржущего друга. Он был латиноамериканцем с крупными чертами лица и огнем в глазах. Квентин популярен у девушек; с деньгами все в порядке; капитан баскетбольной команды. Глуповат немного и жесток, но кто сейчас обращает внимание на такие «мелочи»? Все у него в жизни уже построено. Отец припишет ему свой маленький бизнес, который сам Квентин впоследствии перепишет на своего сына, и так далее. Он не о чем не задумывается, ему это просто не нужно. - Слушай, ты же вчера тоже пил. Тебя отец не убил? – Спросил я шепотом. - Не, я сказал, что у тебя ночевал, - легкомысленно ответил тот, снова обнажая свои белые зубы. - Ты же даже не знаешь, где я живу… - Джон, как лучший ученик, ты поможешь мне, - учитель снова восхвалял чью-то умную голову. - Его это особо не волнует, не парься, - продолжал Квентин. - А кстати, почему я ни разу не был у тебя до… - Хорошо, - спустя паузу сказал мистер Уайт. – Тогда ты подтянешь Эрика Кроула. Я машинально поднял голову, услышав свое имя. Кажется, говоря об учениках с оценками ниже среднего, он имел в виду меня единственного. Уайт хочет ко мне ботаника приставить, чтобы тот мне мозги плавил? Нет уж, спасибо. Я только сегодня утром распинался о ненависти к этим мальчикам с самомнением выше крыши и пока точки зрения не менял. Квентин покраснел от смеха, увидев мое возмущенное выражение лица. Учитель указывал на парня за первой партой, и что-то знакомое было в его коричневой шляпе. Это и есть тот самый Джон-лучший-ученик? Нужно как-нибудь вежливо намекнуть мистеру Уайту, что мне не нужна нянька в виде бледного парнишки в странном наряде. Лучший ученик класса разворачивается, и его по-идиотски довольное выражение лица мрачнеет при виде меня. - Да это же тот ботаник, который приставал к Барбаре! Только посмотри на него, он сейчас в обморок упадет! – взорвался Квентин, а за ним и остальные ребята, присутствующие на вчерашней вечеринке. У парня и в самом деле был очень болезненный вид: круги под глазами, пластырь на переносице. Но услышав «который приставал к Барбаре», чувство сопереживания отключилось. Мне захотелось только снова зарядить ему по больному носу, чтобы костяшки окончательно разодрались в кровь. - Ни за что! – выкрикнули мы с Джоном одновременно. Все внутри меня негодовало. Этот придурок еще жаловаться тут будет? Но только я открыл рот, чтобы выразить свое недовольство, как учитель с улыбкой на лице объявил: «Ну, вот вы уже и команда! Давай, Эрик, не задерживай класс, садись вперед на место Лойса». - Ты попал, приятель, - не унимался Квентин. – Приятной учебы! Я бросил испепеляющий взгляд на друга, и тот замолчал. - Без всяких возражений! Чем больше вы будете болтать, тем меньше времени на проверочную работу, - настойчиво проговорил мистер Уайт. По классу прошелся недовольный гомон. Проверочная в первый день учебы? Да он меня похоронить решил! Ладно, мне удастся поговорить с ним после урока… Я собрал вещи и медленно поковылял за первую парту. Никогда не сидел так близко к учителю, и поэтому сложившаяся ситуация злила еще больше. - Проклятье, – тихо выругался я, увидев аккуратно разложенные ручки и карандаши соседа. На некоторых аккуратным подчерком было выведено: «Джон Риверс». И почему-то эта мелочь больше всего раздражала. За что мне это все? От ботаника несло порошком и сладкими хлопьями, когда как от меня пахло чужим одеколоном и потом. Его футболка была выглажена, постирана; на мне вообще одета не моя майка, к тому же она мне была немного маловата. Мы выглядели так нелепо рядом. Два совершенно разных людей и внешне, и внутренне. Нам раздали листы с проверочной работой. Естественно, я ничего не знал. Джон вообще начал нервно перебирать пальцами и что-то бормотать себе под нос. Меня это немного пугало. Похоже, помощи я от него не получу. Мой телефон завибрировал. Пришла СМС-ка от Квентина с ответами на задания. Я мысленно поблагодарил друга. Хотя бы первую работу в этом году не завалю. Спустя минут пять Квентин снова написал: «Слушай, будь другом. Майкл телефон дома забыл, можешь ему свой дать, чтобы он списать нормально смог? А то я ему ответы диктую, а он ничего разобрать не может, идиот…» Взгляд уткнулся на темноволосого парня в соседнем ряду с жалостливым лицом. Варианты ответов я запомнил, так что выполнить просьбу смогу. Нужно только незаметно передать телефон. Со своего места, это будет очень тяжело, но вот Риверс – другое дело. К тому же он с учителями на короткой ноге. Но посмотрев на парня, я понял, что все будет немного сложнее, чем хотелось бы. Он сидел с напряженным выражением лица, непрерывно смотря на листок с заданием. Нужно быть мягче с ним, наверно, а то у него и вправду какой-то замученный вид. - Эй, - шепотом сказал я своему соседу. Вроде бы прозвучало дружелюбно. – Передай телефон… - Чего? – запинаясь, пролепетал Риверс. Это было чертовски громко, и я заметил краем глаза, что мистер Уайт косо поглядывал на нас. - Ничего, передай телефон, - членораздельно повторил для соседа, взглядом указывая на Майкла. Парень в соседнем ряду размахивал руками, привлекая еще большое внимание учителя к нашей кампании. Этот Майкл и в самом деле полный идиот. - Я не собираюсь никому ничего передавать, - расхрабрился Риверс. Это снова прозвучало громко, и теперь мистер Уайт стремительно приближался к нам. - О боже, не будь занудой! – С раздраженным тоном сказал я, насильно впихивая устройство в его руки. - Что это?! - завопил учитель, глядя в нашу сторону. - Положите телефон мне на стол, Риверс! - Вы не так поняли... – начал мямлить ботаник, - Он не мой, это... «Только попробуй назвать мое имя!» - пронеслось у меня в голове. - Положите, и оба сдайте работы! – строго заключил Уайт, кидая подозрительный взгляд в мою сторону. Получать плохие оценки – дело привычное для меня, но не для такого прилежного ученика, как Джон Риверс. Он перебирал пальцами на трясущихся руках, часто моргал и нервно сглатывал слюну. Может, он болен? Психически… - Что ты трясешься постоянно? – спросил я. Его нездоровое поведение действовало мне на нервы. - Посадили с каким-то маразматиком… Звонок. Я быстро собрал вещи и выбежал из класса, подальше от Майкла, который злобно буравил меня взглядом. Но была проблема посерьезнее: Джон Риверс. Меньше всего мне хотелось возиться с этим умником до конца года. Нужно во что бы то ни стало уговорить мистера Уайта поменять решение. - Это даже не мой вариант был! – Послышался голос ботаника из класса. - Это все из-за этого парня со смазливым лицом. Его учить чему-то бесполезно. Он же ненормальный! Так, Джон Риверс. Это последняя капля. Нужно показать этому недомерку, как общаться с такими «ненормальными» людьми, как я. - Я не хочу больше ничего слушать, - сказал мистер Уайт. - Я не меняю своих решений. Взвинченный Джон выбегает из класса. Куда пошел? Я хватаю его за футболку и прижимаю рукой к стене. - Тебе что, вчерашнего мало? Еще хочешь? – Рявкнул я. Парень был похож на загнанного в тупик олененка: большие серые глаза испуганно раскрыты, губы поджаты. Он так смело критиковал меня перед учителем, а теперь стоит, поджав хвост, и трусит. Что и следовало ожидать от такого типа людей, высокомерных и самоуверенных. Я ударяю кулаком по стене, рядом с его лицом, чтобы еще сильнее запугать олененка, крича: «У тебя что, проблемы?» - Да, проблемы! – Вдруг вскрикивает тот и отталкивает меня в сторону. - У меня результат ниже среднего! – Завопил Риверс и пошел прочь, продолжая голосить: «Ниже среднего! У меня...по химии! В первый же день. Ниже среднего!» Люди недоуменно оборачивались ему вслед, а я так и остался стоять посреди коридора в растерянности. «И что это было?» - подумал я, - «вот чудак…»