DarkKnights

      Через три часа дорога из Брашова в Бухарест осталась позади. Алекс уснула где-то на середине пути. Ей снилось, как она, уже повзрослевшая, выпускается из приюта Святого Гавриила, а за воротами её ждёт Джерико. Пробудившись, она даже немного испугалась, обнаружив себя в какой-то незнакомой машине. Стычка с реальностью оказалась весьма болезненной.       Автомобиль остановился на территории большого особняка. В окно Алекс успела увидеть только высокий каменный забор со стальными воротами и зеленеющую живую изгородь с кустами роз и жасмина. Когда водитель открыл дверцу, Лилит поспешно вытолкнула Александру на улицу и сразу выбралась сама. Видимо во время поездок её укачивало. Николас вышел через другую дверь.       Пока граф Секлер интересовался состоянием своей супруги, Алекс разглядывала фасад имения. Сам особняк из красно-коричневого камня, не смотря на отсутствие внешнего лоска, был настоящим произведением искусства для девочки, выросшей в приюте. К тому же с одной стороны к дому была пристроена круглая башня, красная крыша которой была украшена острым шпилем и стальным флюгером в форме дракона, а это Александре очень понравилось. Ей хотелось, чтобы её комната оказалась именно в этой башне. Сад же был просто чудесен — ровные газоны и фигурно подстриженные кусты радовали взор. На фоне всего этого великолепия, девочка в помятом платье чувствовала себя бродяжкой, случайно забредшей в царский двор.       Возле садовника, что поливал аккуратные ровные клумбы играли в салочки четверо детей — трое мальчиков и одна девочка. Александра решила, что стоит во чтобы то ни стало подружиться с ними, даже если это дети прислуги. Дождавшись, пока на неё обратят внимание, Алекс улыбнулась и радушно помахала. Однако дети, увидев это, поспешили убежать за дом. Александра расстроилась — видимо, кроме Джерико, оставшегося в прошлом, друзей у неё никогда не будет.       — Александра, милая, подойди ко мне, — еле выдавила из себя Лилит, обмахиваясь веером. Рукой она поманила девочку к себе.       — Как скажете, — Алекс задумалась, как стоит обратиться к этой женщине, и все же решила попробовать, — мама.       — Ты слышал, милый, она назвала меня мамой, — улыбнулась Лилит мужу, пока девочка шла к ним. — Она такая хорошая.       — А главное воспитанная, — буркнул себе под нос граф Секлер.       Не смотря на холодность своего приёмного отца, Александра улыбнулась. Как только она приблизилась к своим новым родителям, Лилит положила руку на её плечо.       — Теперь ты будешь здесь жить, милая, — объявила госпожа Секлер, улыбаясь своей дочери. — Тебе нравится новый дом?       — Да, очень, — ответила Алекс, не смотря на то, что ещё не видела здания изнутри.       — Ты крещёная, католичка? — спросил граф Секлер, постукивая тростью по каменной дорожке.       — Да, конечно, — кивнула Александра, удивившись, что Николас обратился к ней, и не выяснил это заранее у матери-настоятельницы. Добавлять то, что Бога она послала куда подальше, она не стала.       — Хорошо. В ближайшее воскресенье поедем в костёл. Надо набрать святой воды, — произнёс мужчина. На этом разговор был окончен и граф Секлер направился к главному входу.       — Идём, Александра, мы покажем тебе наш дом, — улыбнулась Лилит и, взяв девочку за руку, повела её за собой.       Алекс и не думала сопротивляться.       Алекс не спеша адаптировалась на новом месте, хотя в первую ночь долго не могла уснуть, даже не смотря на усталость. Но сейчас, уютно угнездившись в своей большой кровати на мягком матрасе, Александра уже дремала.       Комната, которую ей выделили, действительно находилась в башне, на втором этаже. Теперь Алекс была хозяйкой собственных покоев — спальни и ванной. В спальне было всё, что нужно маленькой девочке. Письменный стол, на котором всегда была чистая бумага и стакан с ручками и карандашами, вместительный платяной шкаф с различными нарядами и большим выбором обуви, двуспальная кровать с резным изголовьем, застеленная нежно-розовым постельным бельём и большой комод с зеркалом.       Распорядок дня в доме Секлеров мало отличался от приютского, если только не считать того, что здесь было всё намного изысканней. В восемь утра в комнату девочки пришли две гувернантки. Одна из них тут же подобрала Александре наряд на день, а вторая отвела её в ванную, где принялась отмывать от пыли её тело и волосы. Таких ароматных масел, как те, что налили ей в ванну, Алекс не нюхала даже на рынке. После ванны девочку заставили почистить зубы, а затем переодели в новое бледно-фиолетовое платье и белые босоножки. Затем её усадили на низкий пуфик перед комодом и расчесали её тёмные волосы и заплели в косу, подвязав лентой в тон платью.       В девять гувернантки проводили девочку в столовую к завтраку. Александра выглядела очень глупо, всё было ей в новинку: огромный длинный стол из чёрного дерева, застеленный белоснежной скатертью, большие порции вкусной и сытной еды и куча столовых приборов, неизвестно для чего нужные. И больше всего её поражала обстановка больших залов особняка Секлеров. Наверное, все это и называлось словом «элитный».       После завтрака Николас устроил девочке небольшую экскурсию по дому. Больше всего Алекс понравились библиотека и оружейная. Как оказалось, эти залы принадлежали самому графу Секлер, и, увидев в глазах приёмной дочери интерес к книгам и оружию, пообещал уделить этому внимание, во время её воспитания. После этого отец отправился в личный кабинет, чтобы заняться своими делами.       Не успела Александра передохнуть, как Лилит схватила её под ручку и повела в сад. Гуляя по территории имения Секлеров, мать рассказала Алекс, что с завтрашнего дня её примутся обучать манерам и этикету. Девочка была и рада и расстроена одновременно. Разумеется, она хотела стать достойной семьи, что её приютила, но обучение было для неё делом не из любимых.       Прогулявшись, Алекс и Лилит вернулись в столовую, чтобы отобедать. После трапезы девочку предоставили самой себе. Она ещё раз вернулась в библиотеку и, найдя там книжку со сказками Братьев Гримм, отправилась в свою комнату почитать. В пять её позвали на полдник, но сразу после еды, Александра вернулась к чтению. В семь подали ужин. Отужинав, девочку отправили в свою комнату. К ней снова пришли две гувернантки, чтобы переодеть в ночную рубашку, расчесать волосы и расстелить постель. Пожелав юной госпоже спокойных снов, дамы в одинаковой синей форме и белых фартуках удалились.       Сейчас Александра почти что заснула, но её разбудил шум, доносящийся из открытого окна. Девочка протёрла заспанные глаза и вскочила с постели. Определённо, это был не ветер, как ей показалось вначале. На улице кто-то смеялся, и этот смех принадлежал детям. Это заинтересовало Алекс. Она знала, что это могут быть только те самые дети прислуги, и они явно веселились на заднем дворе, куда выходили окна спальни Александры. Но вот почему они не спали в такой поздний час, девочке ещё предстояло выяснить.       Александра подбежала к шкафу и достала оттуда свой рюкзак, привезённый из детского дома. На дне его лежали потёртые ботинки и мятая куртка. Их Алекс и надела на себя, совсем не боясь испачкать белую ночную рубашку.       Проверенным путем спускаясь на первый этаж, девочка замирала от каждого шороха. Она всё ещё осталась тем самым непослушным и своевольным котёнком, не смотря на красивый бантик, дорогую еду и новый домик. И меньше всего ей хотелось, чтобы новые родители узнали об этой стороне её характера. Вернуться обратно в приют и снова встретиться с Джерико, было бы делом неплохим, но позорным. Однако вопреки опасениям Александры, она никого не встретила и благополучно покинула особняк Секлеров через чёрный ход.       Ночь была тёплой и приветливой, и Алекс обрадовалась, что может вот так запросто прогуляться снаружи. С чёрно-синего неба ярко светила убывающая луна и точки-звёзды. Александра огляделась и прислушалась. Детские голоса раздавались из маленькой пристройки к особняку, где горел приглушённый свет. Насколько девочке было известно, там располагалась конюшня — граф Секлер держал тройку жеребцов. Алекс приподняла полы своей рубашки и побежала к входу.       Одна из створок дверей была приоткрыта и Александра, на правах хозяйки зашла внутрь, не спрашивая разрешения. В конюшне было сравнительно тихо — все лошади дремали в своих стойлах. В самом дальнем углу стоял огромный стог, прикрытый брезентом. На нём и расположились трое мальчиков и девочка. Они довольно громко переговаривались, периодически посмеиваясь, и совсем не боялись разбудить лошадей. Четвёрка была одета так же небрежно, как и сироты из приюта.       Дети не замечали Алекс и продолжали оживлённо болтать, что позволило ей рассмотреть их. Александра заметила, что все они младше её, но девочка, с красными, как огонь волосами, самая маленькая из всех.       — Привет, — внезапно воскликнула рыжеволосая девчонка, обращаясь к Алекс. — Я тебя увидела. А как тебя зовут?       — Александра её зовут, — протянул один из мальчишек, у которого были тёмно-серые волосы «ёжиком», не дав Алекс и рта раскрыть. — Богатенькой теперь стала, сиротка.       — И комнату получила в башне, — добавил другой мальчишка с русыми волосами. — Я всё видел, когда матери убираться помогал.       — На таких вот рабовладельцев и эксплуататоров, как граф Николас и его жёнушка, гнут спины честные люди, как наши родители, — с презрением заверил третий парень с тёмно-каштановыми волосами, который был явно старше всех остальных. — Не люблю я этих снобов, чтоб ты знала.       — Всё верно, — произнесла Алекс, сделав два решительных шага вперёд. Уж здесь-то она займёт положенное место и не позволит над собой издеваться. — Теперь я их дочь, хоть и приехала сюда из детского дома.       — Бедняжка, — посочувствовал белобрысый мальчик. — Не к самым лучшим родителям ты попала.       — Но зачем ты сюда спустилась? — непонимающе спросила девочка. Ей явно было невдомёк, как можно променять сон в мягкой постели на ночную прогулку. — Кстати, меня зовут Алиса.       — Я спустилась потому, что услышала вас, несносные детишки, — усмехнулась Александра. — И пришла посмеяться с вами.       — Значит ты не такая уж и плохая, — улыбнулся сероволосый мальчик. — Я Джон.       — Я Максим, — представился мальчишка с тёмно-каштановыми волосами, — а это Дэнис, — он указал на четвёртого мальчика.       Последний мальчик лишь скромно кивнул и улыбнулся.       — Забирайся к нам, — дружелюбно предложила Алиса, раскрыв свои ручки, словно для объятий.       — С удовольствием, — с улыбкой произнесла Алекс и в один момент вскарабкалась на высокий стог. После деревьев в саду приюта, этот подъём дался ей без особых усилий, хотя за скользкий брезент было сложно уцепиться.       — Мы тут до твоего появления смеялись, — произнёс Дэнис, подвинувшись, чтобы освободить место для Александры. — А теперь хочешь, мы расскажем тебе кое-что страшное?       — Хорошо, только не долго, — согласилась Алекс, опасливо оборачиваясь. — Если Лилит проснётся и обнаружит мою пропажу, мне несдобровать.       — Тогда слушай внимательно, Александра, и трепещи, — начал рассказ Максим, стараясь сделать свой голос ужасным. — Ты когда-нибудь слышала об Ордене Дракона, об обитающей в Румынии нечисти и о том, что эти земли прокляты?       — Я знаю об Ордене Дракона, — призналась Александра, вспомнив уроки истории. — Это был святой орден, служащий церкви и сражающийся против Оттоманской империи. Но вот нечистая сила и проклятия — бред.       — Святая простота, — коварно усмехнулся Джон. — Давайте расскажем этой неверующей.       — Я могу поведать тебе об этих трёх вещах всего в одной легенде, — продолжал Максим. — Примерно пять веков назад нашими землями завладел рыцарь из Ордена Дракона. Имя его было Владислав Дракула. Может вначале он и был святым, но затем его отлучили от церкви и он связался с Дьяволом! Он проклял земли Румынии и стал повелителем тьмы.       — Он был суровым, но справедливым правителем, — упорствовала Алекс, скорее из-за желания быть правой, чем из-за нежелания поддакивать мальчишкам. — И никаким не антихристом!       — Он отказался от церкви и проклял имя Господа, — настаивал на своём Максим. — В середине пятнадцатого века он был убит, но вовсе не своим братом, как пишут в книжках по истории. Не было у него родных братьев, а сердце его пронзил мечом лучший друг, именуемый Левой Рукой Господа. Но умирая, Дракула заключил сделку с дьяволом и тот подарил ему бессмертие тела, в обмен на бессмертную душу. Дракула превратился в вампира. И все же был убит в конце девятнадцатого века.       — Кем же?! — поинтересовалась Александра, чувствуя, что легенда её всё же притягивает.       — Левая Рука Господа вернулся, — продолжал мальчик. — И имя ему было Гэбриэл Ван Хельсинг.       — Как ты можешь об этом знать? — с улыбкой спросила Алекс. — Тебя там не было.       — Говорят, Дракула воскрес опять и по сей день правит балом нечисти в Румынии, — произнёс Дэнис, защищая Максима. — Они называют себя «Кошмарные твари». Те, кто состоит в этом обществе — слуги Владислава, обращённые им в вампиров.       — Ну, вы и дураки, — от души рассмеялась Александра. — Верите во всякие глупости!       Девочка спрыгнула со стога и решительно направилась на улицу, даже не попрощавшись с новыми знакомыми. Она не собиралась признавать, что эта иностранная чушь про Дракулу-вампира понравилась ей, и всё же, в ближайшее время, девочка надумала выпросить пару подобных фильмов у своих приёмных родителей.       Как и обещал граф Николас, в конце недели семейная чета Секлеров ехала в церковь, чтобы набрать святой воды. На этот раз не на лимузине, а на удобном автомобиле, который обычно называют «семейным». В этой машине был даже кондиционер и на этот раз Лилит не тошнило.       Разглаживая оборки на кремовой юбке, Александра смотрела в окно и думала о чём-то своём. За прошедшие пять дней она уговорила приёмных родителей дать ей посмотреть два фильма на выбор. И, конечно же, оба они были про вампиров. Один назывался «Ван Хельсинг», и вышел на экраны всего пару лет назад, а другой «Интервью с вампиром», премьера которого состоялась аж в 1994 году. Оба фильма понравились ей и своим сюжетом и красивыми актёрами, сыгравшими весьма харизматичных персонажей. Сразу после просмотра «Ван Хельсинга» по большому экрану домашнего кинотеатра, Алекс слегка отдохнула, чтобы мысленно переварить увиденные ужасы, а затем пошла в сад, сорвала с куста пару веток и отлупила троих мальчишек за Дракулу-вампира и за Гэбриэла Ван Хельсинга — Левую Руку Господа. Наказание было не столь болезненным, сколь запоминающимся.       Наконец, чёрный автомобиль четы Секлер остановился возле незнакомой католической церкви, чем-то напоминающей костёл Святого Гавриила. Семья вышла из машины и тут же оказалась у ступеней храма. Войдя внутрь, как к себе домой, граф Николас попросил мальчика-послушника найти ему святого отца. Служба закончилась, и сейчас по залу сновали монахини, наливая святую воду в небольшую ванночку для крещения.       Послушник обернулся быстро, попросив Николаса и Лилит пройти за ним в обитель священника. Мать отпустила руку Александры и удалилась вслед за своим супругом, даже не попросив дочь вести себя хорошо. Хотя девочка, воспитанная при храме и так знала, чего не следует делать в подобном месте. Даже если сейчас Бог был ей безразличен.       В зале царила полутьма, а костёлы, все как один напоминали древние замки, как снаружи, так и изнутри. На случай появления вампиров, Александра всё же решила быть поближе к святой воде. Дождавшись, пока монашки уйдут, девочка подошла к ванночке и взглянула на своё отражение в воде.       — Это лицо принадлежит тьме, — мрачным голосом произнесла Александра и улыбнулась собственной шутке.       — Ты права, — послышался за спиной девочки знакомый холодный голос.       Александра обернулась и в ужасе прислонилась к пюпитру, на котором стояла ванночка.       — Вы?! — выразила недовольство и испуг Алекс.       Прямо перед ней стоял Вулдбейн в зелёном атласном костюме, из-под пиджака которого была видна чёрная рубашка. Его бледная кожа как-то неестественно светилась во мраке зала, а тёмные глаза стали почти красными. После просмотра фильмов о вампирах, это казалось более чем странным.       — Я, — с довольной улыбкой произнёс мужчина, оперившись руками на края стола.       Вулдбейн отрезал ей все пути отхода и Александра оказалась прижата к пюпитру.       — Кто Вы?! — срываясь на крик, спросила Алекс. По её глазам потекли слёзы. — Почему Вы за мной следите?!       — Придёт время, и ты узнаешь ответы на эти вопросы, — ухмыльнулся мужчина, и в его тёмных глазах сверкнул яркий алый огонёк.       Александра была готова поклясться, что ей не мерещится: Вулдбейн появился как ниоткуда, у него бледная кожа, алый взор и кто знает, что скрывает эта коварная улыбка. Желая освободиться, Алекс резко рванулась в сторону. Руки Вулдбейна заскользили по гладкой скатерти, накрывавший пюпитр. Девочка тут же прогнулась под его рукой и освободилась, отбежав в сторону. Мужчина же полностью опрокинул на себя и стол и стоящую на нём ванночку. Вулдбейн оказался на полу, и его окатило святой водой.       Девочка испуганно взвизгнула, а мужчина истошно заорал, словно в ванне был кипяток. Догадки Алекс подтвердились, когда она присмотрелась к рукам и лицу мужчины. Увиденное заставило её ужаснуться: на его коже виднелись жуткие ожоги, словно от раскалённого листа металла. Александра начала звать на помощь, а затем забилась в угол под статую девы Марии.       На крик в зал вбежали монахини, священник и супруги Секлер. Лилит завизжала, перекричав Вулдбейна, увидев незнакомого мужчину рядом с Алекс. Граф Николас, казалось, был более спокойным, но и он в беспорядке переводил испуганный взгляд с одного человека в зале на другого. Монахини хотели было помочь корчащемуся на полу Вулдбейну, но Александра вскочила на ноги и не позволила им подойти.       — Да что же здесь твориться, — воскликнул святой отец и перекрестился. — Господь Всемогущий, помоги нам!       На шатающихся ногах мужчина в костюме с трудом поднялся, оттолкнув в сторону пюпитр.       — Не сметь произносить при мне Его имя, — голосом, полным отвращения, приказал Вулдбейн.       Испуганным взглядом Алекс оглядела мужчину. Но ожоги, что было невероятней всего, почти исчезли. Его белая гладкая кожа вновь была безупречна, если не считать небольших красноватых пятен. И в чёрно-красных глазах его сквозила неприкрытая ярость.       — Я попросил бы Вас удалиться, кем бы Вы ни были, и не пугать мою дочь, — чётким уверенным голосом приказал граф Николас. — Или я вызываю полицию и псих-бригаду.       — Как пожелаете, — ухмыльнулся Вулдбейн, мгновенно успокоившись. — Прошу прощения за доставленные неудобства.       Заправив прядь волос, что прилипла ко лбу, за ухо, мужчина спокойно и гордо прошёл мимо священника и супруг Секлер и покинул храм.       — В этот раз я пожертвую храму чуть больше, я думаю, — как ни в чём ни бывало сообщил граф Николас святому отцу.       Алекс была готова простить Господа и снова поверить, лишь бы обладать хоть малой толикой хладнокровия, присущего её отцу.       Прошло три месяца с момента, как Алекс-котёнок превратилась в Александру Секлер и за это время она полностью преобразилась. Роль молодой графини нравилась ей всё больше. От девочки из приюта остался только дерзкий нрав, который все по понятным причинам принимали за издержки богемной жизни.       В высшем свете Александру представили как родную дочь Секлеров, которая вернулась из частной школы благородных девиц обратно домой. То, что Лилит не могла выносить и родить ребёнка, знали лишь не многие. Байку с удовольствием проглотили, чтобы не портить отношения с графом Николасом-банкиром, который был щедрым меценатом для большинства предпринимателей Румынии.       Не смотря на заученный на зубок этикет и идеально сформировавшиеся манеры, которые она успешно применяла в обществе, стоило Алекс уединиться, как она превращалась в настоящую фурию. Она кричала на слуг, ссорилась с их детьми и оскорбляла своих учителей. Единственным неприкасаемым преподавателем оставался сам граф Николас.       Мужчина с истинным наслаждением преподавал ей историю и поэзию, к которым Алекс проявляла недюжинное рвение. Кроме этого, в тайне от Лилит, отец учил её фехтованию. И не смотря на глубокое уважение к своему приёмному отцу, Александре иногда хотелось воткнуть шпагу ему в пах. Девочка ещё не успела расцвести, а этот пожилой джентльмен иногда бросал на неё такие пронизывающие взгляды, будто и не считал её за свою дочь.       Что же касается ужасного характера, тут большей частью была виновата Лилит. Её любимым развлечением было возить дочь по званным ужинам, на которые у супруга никогда не было времени. Там-то Алекс и научилась вести себя, как подобает «светской львице» — гордо и вызывающе. Уже через два месяца графиня Секлер и её приёмная дочь приковывали всеобщее внимание, стоило только им появиться на пороге чьего-либо дома.       Однако богатая жизнь, пусть и насыщенная событиями, начинала надоедать. От бесконечных светских раутов болела голова, от ресторанных ужинов уже крутило живот. Отношения с родителями, чьи ожидания она всё реже оправдывала, начинало портиться.       До дня рождения Александры оставалось меньше трёх недель. Девочка, которую Секлеры всё чаще бросали в одиночестве, как надоевшую игрушку, одолевали мрачные мысли. Она часами могла сидеть в кресле и вспоминать Вулдбейна. Этот человек или чудовище, кем бы он ни был на самом деле, охотился за ней и знал где она. После храма Алекс больше не встречала его. Но это вовсе не означало, что её перестали преследовать.       День Рожденья Александры был безнадёжно испорчен. Сперва всё шло просто замечательно. В особняк Секлеров приехало множество гостей. В конце концов, пятнадцатилетие Алекс должно было стать её официальным посвящением в общество румынской аристократии. По этому поводу, девочка вела себя как можно приветливей и показывала себя лишь с лучшей стороны.       Ужин был просто великолепен, а когда ей начали вручать подарки, Александра и вовсе обомлела. Но хватило одного неловкого движения, чтобы разбить всё в дребезги, в прямом смысле. Алекс оступилась и случайно уронила дорогую стеклянную скульптуру, подаренную лучшими друзьями семьи Секлер. Лилит сочла это оскорблением, шлёпнула Александру по щеке и накричала на девочку при гостях. Граф Николас же хладнокровно проигнорировал происходящее и встал на сторону своей жены. После этого Алекс убежала из зала в слезах, заперлась в комнате и пробыла там остаток вечера, отвечая тишиной на призывы слуг.       Александра, лёжа в своей кровати в попытках уснуть, уже начала забывать о постыдном инциденте, но вплоть до того момента, пока девочка не заснула, ей казалось, что её щёки горят от испытанного стыда.       И эта ночь принесла весьма реальный, но нежданный сон:       «Тёмная тихая ночь. Луна скрылась за тучами.       Александра в шёлковой белой ночной рубашке, босая и замёрзшая, стоит средь покинутого города. Вместо домов — развалины, вместо фонарей — покосившиеся столбы, даже каменная мостовая полностью разрушена. Холодный ветер развевает чёрные волосы девочки. Руки и ноги горят от холода, глаза слепы в темноте. Страх заливает будто волна.       И хотя город необитаем, Алекс знает, что здесь не одна. Кто-то неподалёку. Кто же он? Он…? Да, именно, это мужчина.       Тучи расходятся на небе и открывают во всей красе божественный свет звёзд. Блеклое сияние озаряет уснувший вечным сном город.       И напротив Алекс, в чёрном строгом костюме стоит он…       Он — источник всех её несчастий…       Вулдбейн!!!»       Александра громко закричала и проснулась.       Открыв глаза, девочка осознала, что лежит в своей постели в холодном поту. Липкие капли стекали по её лицу и спине. Не смотря на то, что Александра кричала во сне, её горло саднило. После этого она уже не могла уснуть до самого утра. Одиночество её скрасил «Граф Монте-Кристо» — Алекс всё ещё помнила, что это была любимая книга Джерико. А с Джерико она всегда чувствовала себя в безопасности.       Всего несколько часов назад солнце ушло за Карпатские горы и на Румынию опустились сумерки, которые постепенно сменяла пелена непроглядной темноты.       Александра сидела около огромного, украшенного деревянной резьбой, зеркала. Ей казалось, что стекло, отражающее в полный рост, врёт. Зеркальная гладь показывала пятнадцатилетнюю девочку в коричневой шёлковой ночной рубашке, чьи тёмные волосы расчесывала служанка. Всё это было неправдой. Ей не нужна была роскошь — достаточно старой одежды и жизни в приюте. Ей не нужны были слуги — достаточно одного единственного друга. Ей не нужны Лилит и Николас — достаточно святых сестёр, матери Софьи и просто знакомых добрых людей. Ей нужно было спокойствие, которое она потеряла, покинув Приют имени Святого Гавриила.       — Я закончила, — отчиталась гувернантка, прекратив терзать волосы Алекс.       — Ты свободна, иди, — произнесла Александра, стараясь быть вежливой.       Женщина вышла из спальни и затворила за собой дверь, предварительно пожелав юной госпоже спокойной ночи.       Алекс встала с красного пуфика, прошла к выключателю и погасила свет в комнате. Только спать она не собиралась. С дня её рождения прошло две с недели. За это время девочка успела помириться с родителями и нанести миротворческий визит той семье, чей подарок она случайно уничтожила. Но мир в её душе уже было не восстановить.       В момент глубочайшего одиночества, когда Александре было страшно как никогда, она осознала, что никто ей не поможет. Ни Бог, ни родители, ни Джерико. Она может рассчитывать только на себя. И в тот момент Алекс-котёнок решила, что пора взглянуть в лицо своему страху. И отправиться на ночную прогулку, даже если Вулдбейн уже ждёт свою жертву.       Александра покинула пределы имения Секлеров. Её ночная рубашка мало чем отличалась от летнего платья, а посему девочка лишь накинула сверху чёрный плащ с тёплой подкладкой и обула высокие сапожки прямо на босые ноги. Одеваться полностью ей было не безопасно — можно было привлечь нежелательное внимание слуг. К тому же Алекс не планировала долгую прогулку, она всего лишь хотела увидеть город ночью. Услышать и увидеть то, что нельзя почувствовать при свете дня.       Страх совсем оставил её, как только она вошла в спящий город. На улице было довольно тепло для конца декабря и Алекс с наслаждением вдыхала свежий влажный воздух. Ей нравился приглушённый свет фонарей и полное отсутствие людей на улицах её ничуть не смущало. Определённо, девочка ни о чём не жалела.       Но идиллия была нарушена, когда поток холодного ветра окутал Александру. С её лица сошла счастливая улыбка, и девочка плотнее запахнула пальто. Тот ужасный кошмар, который приснился ей после дня рождения вдруг ярко встал перед глазами. Девочка подняла глаза, полные слёз, в тёмно-синие небеса. Полная луна озаряла уснувший городок и словно наблюдала за Алекс. За той, что казалась себе куда храбрее, чем есть на самом деле.       — Как же всё удачно сложилось, — раздался за спиной девочки до боли знакомый мужской голос, насквозь пронизанный тьмой. — Ну, вот и настал момент узнать правду!       — Нет, — прошептала Алекс, хотя ей хотелось кричать. — Нет. Это всего лишь сон…       Она быстро обернулась. Слёзы девочки в момент высохли, потому что её взгляд был пленён тёмными глазами, которые отдавали красным в свете луны. Всего в пяти шагах от неё стоял Вулдбейн, и в объятиях ночи он был до жути очаровательным. Как всегда в чёрном строгом костюме и зелёной атласной рубашке, он, видимо, совсем не боялся замёрзнуть, хотя даже чёрные туфли на его ногах не спасали от снега.       — О, да, Александра, тебе придётся поверить, — широко улыбнулся Вулдбейн, чтобы Алекс увидела его клыки, выступающие в верхнем ряду зубов. — А мне пришло время раскрыть свои козыри и рассказать, почему же я, как верная тень, преследую тебя.       Непонимающим и испуганным взглядом девочка оценила Вулдбейна. В её голове всё перемешалось: реальность и сон стали единым целым. Разум подсказывал бежать, но ноги совсем не слушались. Больше всего Александре хотелось упасть на землю и разрыдаться.       — Я уже обожаю тебя, моя будущая преемница, за этот невинный страх, которым ты одариваешь меня, — Вулдбейн улыбнулся и отвесил изящный поклон. — Поэтому я открою все карты сразу. Моё имя Вулдбейн Дракула — я вампир и один из детей самого Дьявола.       — Дракула?! — выкрикнула Александра, вспоминая разговор с детьми прислуги и дурацкий фильм ужасов, что она когда-то посмотрела. — Этого не может быть. Вампиры — выдумка…       — Все так думают, что значительно облегчает нам жизнь, — ухмыльнулся Вулдбейн, оценивая каждое движение Алекс. — Сам глава Ордена Дракона ждёт, когда же ты присоединишься к нам. Я давно слежу за тобой, потому что мы связаны судьбой. Мы знакомы гораздо дольше, чем ты себе можешь представить.       — Это судьба? — как завороженная повторила Александра. Она сама не понимала, как начала поддаваться чарам Вулдбейна       — Верно, наша общая судьба. Владислав Дракула дал своё полное согласие на твоё оборощение, а лорд Алукард даже пожертвовал собственной крови, чтобы я мог сделать тебя сильнее.       — Владислав? — спросила Алекс вновь, не смея пошевелиться. Второе имя было ей незнакомо, но первое она уже слышала в фильме «Ван Хельсинг». — Граф Дракула?       — Само собой, — опять подтвердил мужчина, раскинув руками. — И тебя радушно примут в нашем Ордене и королевстве, после того как ты станешь вампиром. Александра Дракула — как же, чёрт возьми, приятно это звучит!       — Но я не хочу! — воскликнула Александра, в глубине души осознавая, как глупо она сейчас выглядит.       — Ну, раз не хочешь — беги, — откровенно расхохотался Вулдбейн, — если сможешь.       Александра вздохнула, не смея кричать. И хотя ноги её почти не слушались, девочка всё же заставила себя развернуться и побежать обратно — в сторону имения Секлеров.       — Я не хочу, не хочу, не хочу, — бесконечно повторяла Алекс, по-прежнему слыша наглый смех вампира за своей спиной. Слёзы вновь набежали на глаза.       — Неужели и ты, как все жертвы, надеешься убежать от того, кому помогают силы Ада? — противник, казалось, прошептал эти слова в самое ухо девочки.       Александра не заметила Вулдбейна, вставшего у неё на пути. Девочка столкнулась с ним и упала на каменную мостовую, припорошённую снегом.       — Это называется телепортация. Ты этому быстро научишься, обещаю.       Вулдбейн склонился над Алекс и, ухватив её за плечи, поднял на ноги. От холодного грубого прикосновения вампира дрожь пролилась по всему телу несчастной жертвы, но ещё больше страха навевала его хищная улыбка, которую девочка уже не впервые увидела так близко.       — Похоже, я ошибался на твой счёт, — произнёс Вулдбейн, явно довольный происходящим. — Ты сильнее, чем мне казалось. Ты будешь прекрасным вампиром, моя дорогая.       — Что ты собираешься делать?! — воскликнула Александра, вновь расплакавшись, хотя прекрасно понимала, что вскоре должно было произойти. Фильмы о вампирах теперь были скорее жизненным пособием, чем выдумкой людей.       — Скоро ты забудешь о слёзах и страхе, моя дорогая, — прошептал вампир и большим пальцем правой руки вытер капельку со щеки девочки. Не смотря на острые ногти вампира, он не поцарапал нежной кожи. — Твои чувства заснут, а твой разум будет жить вечно, как и твоё тело. Ты будешь блуждать в ночи, наводя страх на людей, даже не приближаясь к ним. Ты будешь дочерью тёмных сил и никогда не вспомнишь ни о радости, ни о грусти, ни о боли, ни о жалости, и ты никогда об этом не пожалеешь.       Лёгким движением ладони, которой только что смахнул её слёзы, Вулдбейн наклонил голову Алекс в сторону и взглянул на её оголённое горло. Хищный алый огонёк мерцал в его взгляде, а зрачки сузились, будто от яркого света. Это был уже взгляд зверя, которым он был на самом деле, как бы не старался походить на человека. Девочка не зажмурилась, хотя и предвещала беду. Прикосновение холодных губ вампира обожгло её шею и кожа тут же покрылась мурашками. Два острых кинжала вонзились в шею Александры, но она не закричала, хотя такой боли ещё не испытывала.       Кровь, как и жизненная сила, уходила из неё. На смену боли пришла эйфория, и Алекс почувствовала, что хватка вампира ослабла. От этих странных ощущений девочка была не в состоянии даже закрыть глаза, всё ещё широко открытые от ужаса. Но вампир насыщался не долго. Он остановился в тот самый момент, когда всего один его глоток отделял жертву от смерти. Александра хваталась за жизнь из последних сил.       Осторожно придерживая жертву одной рукой, Вулдбейн быстро прокусил сосуды на запястье другой руки. Тут же несколько капель алой густой крови капнуло на мостовую и впиталось в снег. С довольной сытой улыбкой, вампир прислонил кровоточащее запястье к бледным полураскрытым губам своей жертвы. Прикосновение горячей крови неожиданно пробудило в Александре кошмарное желание. Силы взялись как ниоткуда, когда пара капель упала на её язык. Крепко уцепившись острыми ноготками в руку своего убийцы, Алекс, повинуясь новым неизведанным инстинктам, начала высасывать кровь из ранки. Этот обряд длился всего несколько минут, но новорождённой вампирше он казался вечностью. Вулдбейн уже убрал руку, потому что его рана бесследно исчезла из-за быстрой регенерации, а Алекс всё ещё чувствовала на своих губах великолепный вкус древней крови. Она блаженно прикрыла глаза.       Дальше всё было как в тумане. Алекс лежала на руках Вулдбейна, но её разум словно находился вне тела. И в этой загадочной пустоте она была не одна. Прямо перед ней, одетый в чёрные одежды, парил некто, похожий на клоуна. Его лицо, разрисованное чёрно-белой краской, вызывало, как ни странно, доверие. Девушка хорошо разглядела черты лица, рыжие волосы, выбивающиеся из-под полей цилиндра, и задорные голубые глаза. Демонический шут приблизился и коснулся шеи Александры. В следующий момент, адский клоун схватил её за горло, мило и добродушно улыбнулся, а затем рванул на себя…. Через секунду, Алекс уже видела, как душа её отделяется от тела, и дьявольский шут уносит её в своих объятьях. Александра почувствовала жжение и боль во всём теле, но это лишь на несколько секунд, а затем, как в избавление от мучительного жара, стало холодно.       — Открой глаза, Александра, — прошептал Вулдбейн, мягко поглаживая девочку по волосам. — Не заставляй меня думать, что ты умерла. Ты нужна мне…       Девочка открыла свои глаза, которые окрасились в цвет алой крови, и посмотрела вокруг себя. Сфокусировать взгляд на чём-то одном не получалось. Луна, ранее такая маленькая и такая далёкая, теперь была гораздо ближе и в сотни раз больше. В тёмных окнах домов Алекс видела каждый листочек на растениях в горшках, что стояли на подоконниках и мелкую вышивку на занавесках. В стенах прорисовывалась каждая трещинка на камне. Ночь окрасилась миллионом красок. О существовании некоторых цветов Александра и не подозревала. Мелочи, ранее незаметные, стали гораздо важнее, чем что-либо иное. Так хорошо Алекс не видела даже при свете дня, хотя на зрение никогда не жаловалась. Но куда простому человеку до зрения вампира.       Уши её оглохли, когда где-то раздалось мяуканье. Алекс показалось, что какой-то бешеный кот орёт прямо подле неё, да ещё и пользуясь рупором. Однако никакой кошки не было поблизости. Более того, в резко увеличившийся радиус видимости Александры вообще не попадала никакая кошка. Ощущение нахождения в середине города исчезло. Сотни звуков окружили её, словно пытаясь добраться до мозга.       Ища поддержки, Алекс перевела взгляд на Вулдбейна. Сперва она заметила, что её пальцы, резко побелевшие, впиваются в лацкан его пиджака. Девочка хотела было отпустить его, однако Вулдбейн, заметив это, положил свою руку поверх её и оставил всё как есть. Александра, не понимая, что происходит, искала защиты и подняла взгляд на лицо вампира, что держал её в объятиях.       Увидев это лицо, окрасившееся в бледно-розовые тона от выпитой крови, Алекс невольно улыбнулась. И когда мужчина красиво улыбнулся ей в ответ, девочка почувствовала себя самой любимой и самой счастливой на свете. Одиночество исчезло. Страх исчез. Вулдбейн больше не источал опасность. Теперь он стал эпицентром всего мира — братом, отцом и возлюбленным. Он сидел на холодной каменной мостовой, слегка согнув ноги в коленях, и держал её в своих крепких объятиях. Александра не могла представить себе момента прекрасней. Взгляд её блуждал по лицу мужчины, пытаясь насытится его красотой. Каждая мелкая морщинка в уголках тёмно-алых глаз, каждая мелкая кровавая крапинка вокруг губ не осталась без внимания.       Внезапно, Алекс поняла, что кроме невыразимо прекрасных чувств к Вулдбейну в ней больше ничего нет. Только пустота и безразличие ко всему, в том числе и к себе самой. Она переродилась, абсолютно, а Вулдбейн забрал её жизнь и осушил душу до последней капли. Теперь она словно пустой сосуд из которого вылили пятнадцать лет жизни, но ещё ничем не наполнили. Алекс знала всё, но не осознавала ничего. Через кровь Вулдбейн поделился с ней и частью своих воспоминаний, но разобраться в них было слишком сложно.       — Хозяин, — инстинктивно произнесла Александра. Отчего-то она знала, что назвать его так будет правильно.       — Я рад, что сделал это с тобой, — очаровательно улыбнулся Вулдбейн. Его слова не резали слух, в отличие от мяуканий неведомой кошки, что никак не прекращалось. — Ты поняла теперь, кем ты стала?       — Я Александра Дракула. Вампир и Ваша слуга.       — Со временем ты познаешь этот мир и станешь достойным членом Ордена Дракона, — сказал вампир, поднимая Алекс на ноги. — Контракт с Дьяволом заключён, и твоя душа на протяжении вечности будет тлеть в адском пекле.       — Я не умру? — испуганно спросила Алекс. Потерять новый мир, едва попрощавшись со старым, она не могла.       — Теперь очень не скоро, — прошептал Вулдбейн, снова прижимая Александру к себе. — Я не позволю.       Алекс почувствовала тепло, исходившее от тела вампира — тепло её жизни. И в то же время она вдруг осознала, что ей больше не холодно, не смотря на то, что тело её покрывала лишь тонкая сорочка. Мертвецы не чувствуют холода или жара, но вот тепло чужих тел им ощутимо — благодаря памяти Вулдбейна она знала это наверняка.       — А как же господа Секлер? — поинтересовалась Александра. — Они не станут воспитывать вампира. Или терпеть Вас в своём доме.       — Теперь их жизни в твоих руках, — произнёс Вулдбейн, отстраняясь от Алекс и беря её за руку. — Когда решишь, как с ними поступить, жди ночи, и я приду за тобой, мой падший ангел. Только дождись темноты.       Подняв плащ, вампир накинул его на плечи девочки, а затем повёл за собой. Он должен был отвести её к имению Секлеров до того, как наступит рассвет.       Вулдбейн проводил свою дочь точно до ворот имения когда было ещё темно. Дальше он зайти не мог — его не приглашали, а Александра уже не принадлежала к миру живых, чтобы открыть ему эту дорогу. На прощанье, целуя Алекс в лоб, вампир строго наказал ей остерегаться солнечного света, огня и поменьше находиться рядом с зеркалами. Вернуться мужчина обещал с закатом, с этим уговором они и расстались.       Приближаясь к особняку Секлеров, Алекс впервые осознала, а каком отвратительном месте она живёт. Зрение вампира помогло ей разглядеть то, что она не могла увидеть ранее: камень, заросший мхом, и стёкла, покрытые копотью и пылью. Сейчас её раздражала любая мелочь, ведь мир оказался не таким совершенным, каким он казался маленькой девочке.       — Дьявол, — произнесла Алекс, накидывая на плечи плащ, когда с неба неожиданно посыпались хлопья снега. — Столько слуг и все лентяи. Даже замок привести в порядок не могут!       Кровь Вулдбейна яро брала своё. Гнев накатывал на Александру волнами, но вовремя разбивался о скалы собственного безразличия, чтобы новорождённая вампиресса не натворила дел. К тому же стократно улучшенное зрение и слух сводили её с ума. Благо, она перестала дышать, потому что идеального обоняния Алекс уже бы не стерпела. Хозяин объяснил, что чувствовать запахи она сможет, но только обнажённой кожей, и только при прямом контакте. Девочке ещё многое предстояло узнать.       Алекс прибавила шаг, чтобы попасть внутрь и избежать встречи с губительным солнцем, хотя из-за облаков оно вряд ли покажется раньше полудня. Сейчас лишь это её волновало. Она едва не забыла, что покинула особняк без спросу. Николас и Лилит должно быть уже позвонили в полицию. Девушка без доли сомнения вошла в имение через парадную дверь и тут же попалась на глаза дворецкому. На несколько минут, глядя друг на друга, они замерли в непонятном молчании.       Дворецкий, вероятно, примечал явные изменения в девушке и размышлял, как поступить далее. Александра же, впервые обратила достойное внимание на старика. Только теперь, взглянув на него иными глазами, она поняла сущность этого человека. Этот пожилой мужчина с неприглядной внешностью, вечно бормочущий проклятия и что-то нелепое, — это тот, кто в прошлом завоёвывал женские сердца своей красотой и гениальностью, тот, что наравне с любым философом, копил знания годами.       — Она вернулась! — громким дребезжащим голосом сообщил дворецкий, но остальные слуги не поспешили прийти.       Александра скинула свой плащ прямо на пол и уверенным шагом направилась к широкой лестнице, что вела в башню к её спальне. Для начала девушке не мешало бы переодеться. Поднявшись наверх и оказавшись в своих покоях, Алекс закрыла за собой дверь и заперлась на щеколду. Ей не должны были мешать назойливые горничные и гувернантки.       Девушка лёгким неслышным шагом проплыла мимо зеркала к окну, намереваясь задёрнуть шторы, но что-то её насторожило. Отойдя на несколько шагов назад, Александра уставилась на своё отражение, а точнее на его отсутствие. Ранее, зеркало, отражающее в полный рост, лгало, а сейчас показывало правдивую пустоту. Вулдбейн не ошибся, говоря, что зеркал стоит избегать. Отсутствие души — отсутствие отражения. И всё это не детские сказки и не выдумки режиссёров.       Истерический хохот вырвался из груди Алекс, сотрясая её тело, тем не менее, она всё же подошла к окну и задёрнула занавески, по-прежнему не желая столкнуться с рассветом. Затем она вернулась к своему гардеробу и открыла дверцы. Бесцеремонно скинув ночную рубашку и сапоги, девочка надела чёрное атласное платье с жемчужными нитями по всему подолу. В качестве обуви она предпочла чёрные туфли без каблуков. Так было проще ступать неслышно, хоть Вулдбейн и сказал, что это умение придёт со временем.       — Ну, что ж, господа Секлер, — улыбнулась Алекс самой себе. Невинная улыбка девочки оголила маленькие острые клыки. — Посмотрим, какова ваша судьба.       Алекс спустилась в столовую только к позднему завтраку. Девочку мучала жажда, но простая вода не утоляла её. В конечном итоге Александра догадалась, чем именно можно насытиться и сдалась: убивать было пока нельзя, нужно было ждать вечера, ждать Вулдбейна.       Николас и Лилит сидели за длинным столом и допивали чай. Граф Секлер был как всегда молчалив, а вот его супруга сидела как на иголках. Лишь усилием воли она заставляла себя не произносить ни слова.       — Приветствую, — произнесла Алекс и поклонилась, придержав длинные полы чёрного платья.       Ответа не последовало. Телепатия юной вампирши пока не проснулась, но девушка уже подозревала, о чём думают приёмные родители. Они были злы и расстроены одновременно, и уже наверняка успели пожалеть, что вообще взяли ребёнка из приюта. Но другого выхода у них не было — ребёнок поддерживал статус благополучия в семье.       Александра присела на свой стул перед накрытым прибором посередине стола и бросила дерзкий взгляд на приёмную мать. Напудренная и намазанная режущими глаза красками, одетая и причёсанная, словно дешёвая кукла. А раньше она казалась девочке образцом для подражания. Алекс перевела взгляд на Николаса. Прежде он был солидным и обаятельным, но оказался блеклым и довольно-таки обрюзгшим для своих лет. И этот старый извращенец даже сейчас пожирал свою дочь недвусмысленным взглядом. Неудивительно, ведь после превращения в Алекс произошли разительные перемены.       — Где ты пропадала? — монотонно спросил Николас, поймав взгляд Александры, и притянул к губам фарфоровую чашку. Он старался быть вежливым.       — Гуляла, — безразлично ответила Алекс, отведя от отца свои алые глаза.       — Не лги! — режущим вампирский слух голосом, взвизгнула Лилит. — Да где ты могла быть ночью?! Мы переживали!       — Ты мне не мать, — рыкнула девушка, вскочив на ноги, и уронила деревянный стул. — Да и спохватились вы только утром!       Лилит вздрогнула — Александра не хотела читать её мысли, это начало получаться само собой, но женщина начинала её раздражать.       — Да как ты смеешь, девчонка! — возразил Николас, защищая жену.       Александра, даже не думая притрагиваться к своему чаю, поспешила выйти из комнаты, дабы не нарушить своих собственных планов. Гнев снова бушевал внутри неё, навивая мысли об убийствах и сладкой тёплой жидкости, что текла по человеческим венам.       Как и было положено, Алекс притворилась, что отправилась спать, за весь день ни разу не поев. Только молоко и вода ещё как-то удерживались внутри, а от вида простой еды уже инстинктивно тошнило. Выключив свет в комнате, она легла в постель. А когда пришли гувернантки, которые должны были расчесать её и переодеть, Александра сказала, что сделала всё сама. Это было неправдой, однако позволить им заметить отсутствие отражения было бы величайшей глупостью. Девушки извинились и ушли, пожелав юной госпоже спокойной ночи. Алекс усмехнулась: ночь обещала быть совсем не спокойной.       Александра лежала в своей постели, изображая сон. То, что отныне она не могла сомкнуть глаз ночью, пока что удивляло её. Более того, она чувствовала, как её тело меняется с каждым часом, хотя она и не могла это увидеть в зеркале. Её волосы стали более густыми и тёмными, кожа белоснежной и тонкой, а ногти на руках длинными и крепкими. Кости удлинились вместе с ногтями и клыками в верхней челюсти. Она чуть подросла, а грудь, раньше очень маленькая, заметно округлилась.       В новорождённом теле юной вампирши поселились новые ощущения. Преданность к своему хозяину, подарившему ей новую жизнь и новую память, бесстрастие к миру чуждых людей и, пока что нестерпимая, жажда крови, подгоняемая ненавистью к господам Секлер. Сумерки уже наступали, а Вулдбейна всё ещё не было. Он бы мог связаться с ней мысленно, Алекс знала это.       Резко вампиресса села на постели. Её острые клыки заскрипели друг о друга от нестерпимого животного голода. Терпеть больше не было сил, даже если за поспешность хозяин накажет её.       — Что ж, моё время пришло, — улыбнулась девушка.       Её рука плавно скользнула под подушку и извлекла огромный кухонный нож.       Поначалу Александре казалось, что её желание утолить голод совершенно невинно, но стоило ей начать, и всё обернулось настоящим кошмаром. С минуты на минуту к имению должна была подъехать полиция, вызванная дворецким. Старик прибежал на крики, но увиденное в спальне господ Секлер настолько шокировало его, что заставило покинуть особняк.       Алекс стояла посередине спальни приёмных родителей. С её рук и лица капала кровь, а язык всё ещё судорожно водил по зубам и губам, слизывая остатки. Около ног девушки лежало бездыханное тело графа Николаса, глаза которого уже подернулись трупной пеленой. На кровати с ножом в голове и кровавой рваной раной в животе лежала Лилит.       — Что же я наделала? — спросила пустоту Александра, оглядев свои испачканные руки. — Хозяин, где же вы? Вы мне нужны.       Ей хотелось плакать, но глаза были совершенно сухими. Осознав, что вампирам вряд ли дано плакать, девочка быстро успокоилась. Вдалеке послышались сирены, и в окно Алекс явно увидела мигалки полицейских машин в полукилометре от особняка. Времени на раздумья более не было, лишние жертвы были ни к чему.       — Простите меня и прощайте, — обратилась Александра к холодным трупам своих приёмных родителей. — Ваша жизнь завершилась для того, чтобы моя началась. И я не забуду вашей доброты.       До рассвета было ещё достаточно времени, а Алекс, держа в руках чемодан с личными вещами, стояла и наблюдала творение своих рук. Огромный костёр — всё, что осталось от имения господ Секлер, и от самих Николаса и Лилит. Слуги, предупреждённые дворецким, бежали в город. Александра не противилась этому. Они ничего не видели. А вот дворецкому, что стал свидетелем, она даровала жизнь намерено. В бумагах о найме он значился как Питер Дейн. Он мог бы дать полиции показания, но не станет делать этого. И, даже более того, он пожалел о своём решении и задержал полицию, чтобы они вызвали пожарную службу. Питер Дейн не хотел, чтобы государственные служащие пострадали от рук бессмертного монстра. Может старик уже выжил из ума, но Александра увидела в его мыслях прояснение, когда столкнулась с ним в спальне Секлеров. Вампиров мистер Дейн видел не в первый раз.       — Тебе их не жалко? — знакомый голос, раздавшийся позади, снова потревожил Алекс.       — Вы опоздали, хозяин, — обиженным голосом произнесла Александра, поворачиваясь лицом к мужчине.       Лёгкой походкой к ней приближался Вулдбейн.       — Прости меня, дорогая, — улыбнулся вампир, кивнув в знак приветствия. — Я и не ожидал, что твоё превращение отнимет у меня столько сил. И, похоже, я проспал самое интересное.       — Я поохотилась без вас, хозяин, — произнесла девушка, зорко глядя в его алые глаза, обагрённые языками отражающегося в них пламени. — И куда мы теперь направляемся?       — Называй меня просто Вулдбейн, — ухмыльнулся мужчина, приобняв девочку за плечи. — Мы идём домой — мой замок, имение Дикого Дракона находится в Сигишоара, но мы мигом перенесёмся туда, стоит только захотеть. Отныне у тебя новая жизнь. Ты теперь рыцарь Ордена Дракона, Александра Дракула, графиня Трансильванская.       Чёрный туман поглотил двоих вампиров как раз тогда, когда из-за поворота, сверкая мигалками вылетела красная пожарная машина.