ПОЛНАЯ ИСТОРИЯ ДЕТЕКТИВА МАКСА ПЕЙНА С ИЗМЕНЕНИЯМИ И ДОПОЛНЕНИЯМИ

Ты глуп, Макс Пейн. Туп как пробковый дуб. Зелёный желторотик. Уже тогда, беседуя по телефону в доме доброго доктора, путём простейшего анализа ты мог вычислить сокровенный смысл сказанных слов. Такими пожеланиями попусту не разбрасываются. Подобные пассажи предназначены для тех, кого собираются в недолгий срок обрамить плащом из дерева. «Никогда не трогай проблему, пока проблема не тронула тебя». Золотые слова Сальваторе Маранзано, после которых адресату оформлялся билет в один конец. Ты же проходил это в академии, дружище. Огонь, словно булимический больной, жадно заглатывал окружающее пространство, аппетитно хрустя венецианским стеклом, облизывая тарелки дочерна. В треске пламени я не мог услышать нового щелчка, совсем рядом. Но яростный порыв горячего воздуха заставил меня метнуться в сторону от источника и ввалиться обратно в комнату с оружием. Я закрыл дверь на щеколду, словно это могло смутить пламя и заставить его призадуматься. Не бывает дыма без огня. Бывает. Если огонь зороастрийский. Каким образом он попал в руки местных умельцев – дело уже десятое. Но тот факт, что я до сих пор не задохнулся от едких клубов, чрезвычайно радовал. Как некогда говаривал мой дедушка: безвыходных ситуаций не бывает. Ровно как и безвыходных помещений. Мысли густели, застывая на виражах. Начинающая плавиться дверь их разгону явно не способствовала. Я забился в самый дальний угол, и правый ботинок щёлкнул обо что-то металлическое. Я бросил взгляд вниз. Решётка вентиляции. Дедушка был прав. Четыре удара каблуком сначала вмяли страдалицу вовнутрь, а потом и вовсе сняли пластиковые саморезы с насиженных мест. Вот, значит, на чём решил сэкономить Анджело в угоду запасу платиновой пыли для пускания в глаза клиентов. Надеюсь, пресловутая бережливость не сказалась на прочности вентиляционных путей. Одно дело – увлечённо играть в «змейку», совсем другое – самому стать «змейкой». Я довольно вольготно расположился в квадратном пространстве и начал свой путь подальше от гостеприимного крематория. Хвала конструкторам, которые мастерили воздуховод в соответствии с усреднёнными антропометрическими данными, что позволяло легко взбираться и спускаться по нему. Неожиданно представил себе как следом ползёт родной брат с мотком верёвки на плече и причитает вполголоса: «За каким хреном нам вообще дался этот балласт». Что-то в этом роде. Ведь он бурчит и не подозревает, насколько важную роль сыграет для нас эта верёвка. Какое странное видение. Так запросто выросло перед глазами, словно взрыв из прошлого или даже будущего. Да, я был бы честно рад быть для кого-то старшим ровно как и младшим братом. Так всегда – чего не имеешь, о том и жалеешь. А что получил, про то и забыл. Дойдя до развилки я переместил всё своё внимание в левое ухо. Природный локатор зафиксировал колебания на пределе слышимости. Кашель хронического курильщика, как пить дать. Я пополз в заданном направлении, стараясь блюсти минимальный уровень побочного шума. Но пластиковый кишечник имел собственные взгляды на процесс продвижения моих масс. Для придачи ускорения эвакуации содержимого, он сначала издал недвусмысленный треск, а затем резко изменил угол наклона к земле. Сквозь перекрест предплечий заиграли жёлтые блики. Меня вышвырнуло наружу, влепивши в нечто, имевшее среднюю плотность и высокую подвижность. До момента столкновения. Твою мать, как же больно-то! Значит, я ещё жив. Мертвецам несвойственно жаловаться. Занятые поиском надёжной опоры мои руки уткнулись в некий податливый материал. Куртка. Под курткой чьё-то тело. Перекатившись, я приподнялся на локтях, разглядывая, на кого пришлось моё падение. Невысокий парень в ушанке. Вот и свиделись. Его шея вывернулась вопросительным знаком. Лицо так навсегда и застыло в ожидании ответа. Ты же не думал, парень, что всё закончится именно так? Ты ждал меня, хотел встретить лицом к лицу. А я прилетел сверху, и по голове. Даже и не знаю, смогут ли доктора высвободить из твоей руки взведённую «Барракуду», зажатую действительно мёртвой хваткой. За стеной разрывалась пожарная сигнализация. Сопоставляй, Пейн. Двадцати минут, по расчётам горе-повара, должно было хватить на то, чтобы основательно прожарить блюдо со всех сторон. Однако, ты – совсем сырой и ни разу не вкусный – стоишь посреди продовольственного склада. Угощение сбежало. Анжи, поймай меня, если сможешь. Пока я тебя не поймал. Белый «Мерседес» вальяжно выкатился из-за угла и заговорщицки подмигнул мне правой передней фарой. На тот момент руки жадно загребали пригоршни спрессованного лопатой снега, повинуясь единственному императиву навсегда избавиться от покрывших куртку маслянистых пятен, порошковидных следов и ещё чёрт знает откуда взявшейся липкой противной пакости. Авто мигнуло второй раз. Железный конь всхрапывал, выказывая нетерпение и выпуская из единственной ноздри густой серый пар. Я погрузился в глубину кожи пассажирского дивана и, громко хлопнув дверью, заслуженно приобмяк. - Ты прямо как мотылёк: летишь туда, где ярче полыхает, - никогда не мог уловить эту тонкую грань перехода с официоза на фамильярность. Как будто сто лет с ним знакомы. - Испытываю нечто сродни азарту знаменитого русского писателя Ивана Крылова, - Влад протянул руку для приветственного пожатия. - Не понял метафоры, - моя ладонь с влажным шлепком замкнула незримую цепь. - Он страстно любил созерцать большие пожары. Даже, говорят, платил начальникам бригад за оповещение. - Каждый по-своему сходит с ума. - Заметил нестыковку? - Огонь без дыма? - Если точнее – зороастрийский огонь. - Серьёзно?! - Более чем. Новейшая разработка франко-немецких умов. Как сам видишь, формула быстро попала на смежный рынок. - Интересуешься? - Если не можешь придумать яд – придумай противоядие. - Куда держим путь на этот раз? Опера? Балет? - Водное поло. По результатам квалификационного экзамена ты только что зачислен в основную команду. - Отсюда поподробнее, пожалуйста. - Был у меня однажды славный боевой товарищ. Звали его Борис Дим. Вместе служили, вместе работали. Доставка различных видов оружия в обход государственной границы. - Забавно. - Теперь же я узнаю о том, что эта молдавская крыса хочет продать мой сыр господину Пунчинелло! И сейчас подводная лодка «Харон», упакованная от носа до кормы, обсыхает в третьем доке. Борис ожидает визита серьёзных людей под видом работников таможенной службы. Я бы хотел, чтобы ты проинспектировал его по полной программе.. Мои люди помогут правильно составить акт сверки. - Анжело не пожелает присутствовать лично при выгрузке? - Он принимает больших гостей у себя в особняке. Пилат Провиденс, Джо Салем и Винс Муньяджо – трио беспринципных живодёров, не щадящих ни женщин, ни детей, ни стариков, - Влад при этих словах заметно поёжился. - Надо же, какие злые дядьки. - Не хотел бы я повстречаться с ними на узкой тропинке, - заметил мой собеседник. - Я тоже собирался заглянуть к нему на огонёк. - Я в курсе. В качестве бонуса за хорошо выполненную работу сможешь взять моих ребят в группу сопровождения. - Ты когда-нибудь бываешь не в курсе? - Только когда сплю. Со мной такое часто случается. Когда я спал последний раз? Так, чтобы самостоятельно придавить подушку и прохрапеть добрую половину дня. - Теперь же тебя ждёт романтический вояж с крысами в масляной воде. - Выдашь мне плавательную шапочку? - Обязательно. Приехали, Пейн. Принимаешь заказы. Что дальше? Начнёшь приторговывать героином в свободное от работы время? Станешь одним из тех, кого так старательно истреблял всю свою недолгую бытность представителем закона. Шикарный повод убить себя любым доступным способом. Пару часов назад сошедший с выставочного подиума микроавтобус марки «Фольксваген» стоял в одном из бесчисленных городских тупиков, равномерно покрываясь пухом с линяющих ангельских крыльев. На небесах проходит показ мод. Сезон зима-зима-зима. Она пришла навсегда. Вечные сумерки внутри проецируются наружу. - Знакомьтесь, парни, это Макс. Макс, это Иван, Эдуард, Роман, Артур и Виктор, - произнёс Лем, как только мы погрузились внутрь. Не те ли это самые, что недавно так запросто прокрутили фарш из нерасторопных мафиози? Плюс ещё один. - Ну что ж, мне остаётся только пожелать вам всем удачи, - заключил Влад после недолгой паузы и покинул салон. На последней ступеньке он развернулся и наставил на меня свой безукоризненный указательный палец. - Да, Макс, к тебе особая просьба – адресуй Борису парочку пуль в голову от моего имени. Он давно страдает от нехватки свинца в организме. Раздался протяжный тонкий звук, и реле двери пришли в кратковременное движение, отсекая нас от внешнего мира. Я вздрогнул, ощутив, как микроавтобус трогается с места. Моя реакция оформила на некоторых лицах сдержанные снисходительные улыбки. Оглянулся через плечо и увидел в небольшом окошке наголо бритую голову шофёра. Таких не берут в космонавты. Таких берут в разведку. Всю дорогу до пункта назначения со мной никто не заговаривал. Лишь изредка звучали короткие фразы на их родном языке. Наверняка говорили про меня всякие гадости. Или про мою страну. Понаехали. Валите лесом, если не нравится. Остальным добро пожаловать. За несколько метров до ворот водитель развернул транспорт поперёк дороги, погасил фары и отключил двигатель. Кто-то извлёк из-под сидения большую чёрную спортивную сумку. Взвизгнула молния. На свет электрический появились американские модификации «Махиненпистоле» и «Глок» семнадцатой модели. По пять единиц плюс патроны.. Парни принялись проверять служебное соответствие. Когда ко всем экземплярам были присоединены приборы бесшумной стрельбы, нас демаскировали. Полная противоположность нашей «ласточке» «простуженный» минивэн с недельной грязевой «щетиной» удивлённо пялился на незваных гостей во все свои круглые жёлтые фары. Сидевший ближе всех ко мне, кажется, Эдуард еле слышно сдвинул переключатель на «махине». Его сосед сразу же поднял руку в предостерегающем и одновременно успокаивающем жесте. - Лишние трупы вызовут лишние вопросы. Я разберусь. В противном случае подам сигнал. Наш переговорщик выскользнул наружу и подошёл к передвижной обители прямых конкурентов. Открылась водительская дверь. Диалог продолжался около двух минут. Мощная спина скрывала от нас истинный смысл жестикуляций. После нескольких движений руками водитель захлопнул кабину и тронулся в обратный путь ещё быстрее, чем приехал. - Чем это ты его так напугал? – спросил я позже. - Просто показал «корочку» международной полиции, а затем строго запретил распространяться в любых средствах массовой информации о том, что здесь произойдёт. - Странно, почему они не открыли огонь. - Похоже, любезный дон отрядил под это дело простых работяг. С них и спроса меньше, и в расход не жалко. Все пятеро разместили оружие под одеждой и выгрузились. Иван – лидер отряда – знаками призвал нас быть наготове, после чего резко распахнул дверь пропускного пункта. - Доброе утро. Этот придурок Джимми уже заколебал. Приятель, погляди, где он там уснул? Сидящий за небольшим столом повернулся к мониторам видеокамер и мигом позже принял телом три пули. По команде старшего товарища остальные извлекли сокрытое в недрах спецодежды, проходя помещение насквозь. Командир замкнул группу. - Почему не пришил его сразу? – спросил я. - Он был в опасной близости от кнопки общей тревоги. - А кто такой Джимми? - Понятия не имею. Ляпнул первое, что в голову пришло. Они проникли на территорию порта, погружённого в утренний сон, который считается самым чутким, хрупким и быстрым. Снег завершил высадку, уступая бренную землю проливному мельхиоровому дождю. Косые струи гильз увлажняли портовые плиты преступной кровью. Бойцы Владимира действовали чётко, слаженно и молниеносно, ликвидируя живые преграды, застигая врасплох, окружая и загоняя в угол. Нью-йоркская резня высокоточным немецким оружием. Владимир показывал Борису, кто здесь главный. Я наблюдал за всем происходящим, прилипнув к мониторам портовых камер. Выданный в пользование наушник транслировал немногословные переговоры внутри группы. Посаженный следить за развитием ситуации, я перешёл в разряд болельщиков. Парни прекрасно справлялись без моих подсказок. Спустя ровно семнадцать минут и двадцать пять секунд Иван снова появился в зоне покрытия правой верхней камеры, которую тут же обесточил посредством выстрела в объектив. Первая фаза плавно перетекает во вторую. Все в сборе, теперь настало время контрольной проверки. Узкие, продолговатые деревянные коробки с рисунками плодово-ягодных культур Южной Америки шли колоннами вдоль отсека. Внутри лежали необычайно сочные и смертоносные деликатесы. Мы, продвигаясь друг за другом, добрались до каюты капитана. Иван продел в отверстие замочной скважины тонкий шнур с микрокамерой. Пять напряжённых секунд. Затем главный оперативник убрал прибор и, не проронив ни звука, объяснил, что наша цель находится в полном одиночестве и, судя по всему, крепко спит. Блестяще. Никто не узнает, где могилка твоя. Дверь каюты бесшумно съехала в боковой слот. Иван и Виктор переступили порог, подняв оружие на уровень прицела. Борис, возлежавший на плохо вписывавшейся в общий антураж двуспальной кровати, громко и прерывисто всхрапнул. Лежал он, стоит заметить, в довольно интересной позе: ближняя рука под поясницей, дальняя свисает с противоположного края. Не самое распространённое положение для спящих беззаботным сном. Когда началось движение, мне уловить не удалось. Пока я соображал, что хорошо бы отпихнуть командира в сторону, тем самым увести с линии полёта кортика, лезвие уже наполовину вошло в его подбородок. Капитан судна сполз вниз, отправляя в нашу сторону нестройный ряд пуль из пистолета, зажатого в ещё недавно свисавшей с постели руке. Виктор завалился вперёд, выплёскивая кровь горлом. Несколько горячих свинцовых «приветов» летело и в мою сторону. Подавшись вправо, я пропустил жужжащую процессию мимо.Боковым зрением было видно, как бескрылые голуби мира проклёвывают острыми носами дополнительные отверстия в теле стоявшего за мной члена группы. Выудив наконец непослушную «железную леди», я коснулся палубой плеча и нажал на курок. Пуля, финишировавшая первой, пробила Борису гортанный хрящ и высекла ярко-алую искру из временного горла. Прилетевшие по стопам победительницы на долгую память остались в различных частях падающего тела. Как же вовремя мне случилось принять горизонтальное положение! Всё наконец вернулось в своё привычное русло, и над головой загрохотала двуствольная канонада. Кто-нибудь, вытащите бананы, мать их, из ушей и вставьте в мои. Указательные пальцы плохо справляются. Тоже мне, приборы бесшумной стрельбы. Пердят как слоны! Оставшиеся в живых всё же взяли себя в руки, прекратив беспорядочную пальбу по каюте. - Поздравляю с Днём Великой Победы, господа офицеры, - я привалился к переборке и выщелкнул пустую обойму. Двое бойцов оказались друг другу под стать – лысый и белобрысый. Тот, что был от природы наделён волосяным покровом, выступил вперёд, оглядывая поле минувшей битвы, беспорядочно бурча что-то себе под нос. Он отшвырнул пистолет-пулемёт и стал пинать поочерёдно тела погибших товарищей. Его напарник очень быстро перехватил плечо боевого собрата, развернул бушующее тело на сто восемьдесят градусов и грамотно доставил страждущему пару сильнодействующих успокоительных ударов. Помогло. Напарники перекинулись парой фраз на родном языке, после чего лысый повернулся в мою сторону. - План такой, дожидаемся Влада, грузим коробки, сваливаем отсюда ко всем чертям. Спасибо, ребята, прям Америку мне открыли десять раз подряд. А я тут сижу и голову ломаю. Оперативники быстро покинули помещение. Послышалась возня и надсадные хрипы. Разгрузка началась. Я зарядил новый магазин и подошёл к телу Бориса. И раз, и два. Осиротевшие гильзы пустились вскачь по палубе. Ваш заказ, Владимир Лем. Он, как и прежде, безупречный, взошёл по трапу и приложил к своей меховой шапке два пальца. - Капитан третьего ранга Макс Пейн вахту сдал! – я иронически отдал последние остатки чести, совести, флага, гимна и Родины. - Капитан второго ранга Владимир Лем вахту принял. Прошу разрешения на инспекцию объекта. - О, да, у меня тут есть одна интересная штука. Тебе понравится. Мы прошли в торпедный отсек. Я подвёл Влада к цельнометаллическому ящику, обнаруженному под скопом более мелких и незначительных. Чёрно-жёлтый знак в углу на трёх языках предупреждал о радиационной опасности хранящегося внутри объекта. За латинскими буквами «Pu» следовал порядковый номер 239. Оружейный плутоний. Да здравствует наш мирный атом – самый мирный атом в мире! - У меня к тебе наиконструктивнейшее предложение из всех когда-либо существовавших, - начал я. – Давай, ты сам вложишь мне в руку пистолет, приставишь к своему виску и мягко-мягко надавишь на мой указательный палец. А то, я слегка подустал уже от стереотипных мышечных комбинаций. Владимир склонил голову и задумчиво почесал затылок. - Макс, только давай на чистоту: ты когда-нибудь видел, чтобы я таскал за собой ракетный комплекс в прицепе? - Да если даже ты этим пирожки будешь начинять! Наметил уже, где собираешься геноцид устраивать? - По-твоему, я должен быть ответственным за положение дел в голове у Бориса? В моих планах никогда не было, нет и не будет никаких взаимоотношений с ядерным потенциалом. Это гигантский риск, Дим решился на него пойти, теперь лежит в своей каюте без признаков жизни. Тебе бы в самый раз эти вопросы адресовать Пунчинелло, а не мне. - Такое моё мнение - ты прекрасно знал, что сегодня прибудет в порт. - Послушай меня внимательно, Макс, это мой корабль, это мой груз, и теперь это моя проблема, с которой буду разбираться лично. - Давай мне адрес, давай людей, расходимся по углам. - Зачем же так себя утруждать? Поедем вместе. А за контейнер не волнуйся. Я сейчас дам команду, его вывезут на полигон и дезактивируют. - Ручаешься? - Честное русское. Мы покинули отсек. Лысый и белобрысый закончили выгрузку. Собираясь вынести металлический короб, последние из могикан прошли мимо нас. Пальцы Лема быстро пробежали по настенной панели возле двери, которая в ту же секунду плавно, сурово и безальтернативно заточила в небольшом пространстве живую рабочую силу. - Пойдём отсюда, - устало выдохнул Влад, приглаживая помятые шапкой волосы. - Ты ничего не забыл? - Макс, ради всего святого, не тупи. Если бы это был настоящий плутоний, мы с тобой были бы чернее ночи. Борис не смог бы его сюда довести, не получив смертельной дозы. Это подарочная коробка. Внутри лежит моё признание в любви к этому городу. Да, кстати, если не хочешь пропустить праздничный салют, рекомендую выбираться отсюда. - Я так понял, что ребята сильно провинились и теперь наказаны двумя неделями без телевизора? - Больше всего на свете не люблю, когда меня пытаются неприкрыто прокинуть, глядя прямо в глаза. Допрос окончен. Пошли уже. Ворота были открыты, в них протискивался гигантский самосвал. Порт наводнился большим количеством специалистов разных родов и видов. Громко работал кран, передвигавший увесистый груз. Такое ощущение, что Влад нажал потайную кнопку, и всё это сразу началось. - Можешь меня поздравить. Теперь я – хозяин этого порта. - Благородный дон в курсе? - Если ты поторопишься к нему в гости, он может и не узнать о подобном весьма прискорбном факте. А сейчас, прошу меня извинить, появилась острая необходимость совершить один очень важный звонок, - Влад вынул из кармана пальто телефон анатомической формы в чёрном стальном корпусе, набрал несколько цифр и, прислонив аппарат к уху, повернулся в сторону дока. Громыхнуло так, что поднявшаяся волна захлестнула несколько десятков метров причальной зоны. Субмарина, когда-то находившаяся в надводном положении, неторопливо завалилась набок и, казалось, начала расслаиваться. - С наступившим Рождеством тебя, Максик! Дражайший из всех моих друзей! – Влад повернулся ко мне, знакомым и уже привычным жестом разводя руки. К полыхающей лодке протягивали пожарные шланги, тащили мешки с песком. И никакой паники. Каждый продолжал заниматься доверенным ему делом. Гигантский промышленный паук заплетал новые кружева морских сетей. - Щедро ты расходуешь материал, - руки сами собой сложились на груди. - Непрерывная ротация кадров – залог удачи в большом бизнесе и крепости собственной нервной системы. - Ты купил подарки? Как-то неприлично – в гости с пустыми руками. - У меня этими подарками весь багажник от низа до верха забит. Поехали уже скорей.