Последний раз

Саймон стоял у дверей в дом Кирена, едва солнце успело взойти над горизонтом. Они договорились, что встретятся около девяти часов утра, но так как Саймон не мог всю ночь уснуть, он решил прийти пораньше и подождать Кирена, сидя на крыльце его дома. Все лучше, чем торчать в доме Эми, опустевшем вмиг без самой Эми. Погода в этот день была не самой лучшей. Туман опустился на город, мягко обволакивая маленькие улочки. Воздух мог показаться влажным, думал Саймон, мог касаться кожи прохладными поцелуями, от которых тут же захотелось бы поёжиться. Эти ощущения напоминали отголоски давно ушедших и забытых дней, когда он ещё был живым. Был живым и мог чувствовать. Сейчас же он мог только предполагать. Видимость была ни к черту. Это нагоняло тоску еще большую, чем до этого. Именно в такие дни приступы меланхолии накрывали с головой. Именно в такие дни было лучше всего отправиться в гости к мертвому «лучшему другу». И именно такие дни считались наиболее подходящими для прощаний. Наверное, было жутко холодно. Он этого не знал, потому что ему было холодно всегда. Холод. Вечный, непрекращающийся холод. Даже бесформенные свитера от него не спасали. Время тянулось медленно. Саймону не оставалось ничего, кроме как смотреть в одну точку и не думать ни о чем. Поэтому он и сам не заметил, как уснул, подпирая головой косяк. Проснулся он лишь тогда, когда почувствовал удар по спине, который столкнул его с крыльца на землю — оказалось, это Кирен открыл дверь, выходя из дома. — Саймон? — сквозь полудрему послышался его обеспокоенный голос. — Ты как? Я понятия не имел, что ты здесь... Саймон протер заспанные глаза и увидел склонившегося над собой Уокера, что протягивал ему свою ладонь. Мужчина принял помощь, поднимаясь на ноги, и поспешил ответить: — Все в порядке, я не чувствую боли. Я ничего не чувствую, — невесело усмехнулся он. После сказанного, Саймон заметил на себе странный взгляд Кирена и сразу же пожалел о своих словах. В приобретавших цвет глазах отражалось сочувствие и жалость. Последнее чувство, которое он бы хотел вызывать в нем — это жалость. И, прежде чем паренек успел что-либо сказать, мужчина остановил его: — Не надо. Кирен кивнул и поспешил сменить тему: — И сколько ты просидел у двери? — Пару-тройку часов. — Сумасшедший, — Кирен посмотрел на него осуждающе, когда тот изо всех сил пытался скрыть улыбку. — Можно было просто постучать в дверь. Знаешь, люди обычно так делают, когда приходят к кому-то. Саймон пожал плечами и кивнул на дорогу, намекая парню, что им нужно идти. Кирен засунул руки в карманы и пошел в нужном им направлении. Саймон поспешил за ним, и, когда он оказался наравне с Киреном, парень обернулся к нему, замедляя шаг. Мужчина догадался, что от него ждут ответа. — Я не хотел тебя будить. — Мама обычно встаёт очень рано. Ты мог бы подождать меня в доме. Саймон повел плечами. — Боюсь, что знакомство с твоей семьей в прошлый раз прошло не совсем удачно. Я не хотел попасть в неловкую ситуацию. — Тебе всё равно рано или поздно придется в неё попасть. Они всё же моя семья. — Да, я знаю. Знаю... Саймону было приятно, что Кирен хочет, чтобы он подружился с его семьей. Приятно то, что он пытается его научить тем вещам, которые обычно делают нормальные люди. Но осознание того, что он не может сделать того же, болью отдается в груди. Отец его-то не хочет видеть, а уж о «бойфренде-зомби» и речи быть не может. Если честно, Саймон завидовал Кирену. У него есть семья, в полном ее составе. И пусть поначалу они сомневались в нем, но ведь они люди, а людям свойственно ошибаться. Спустя некоторое время, они стояли на поле, засеянном крестами. Пробираясь по узким тропинкам, они дошли до нужного, с именем Рик Мейси. Эми рассказывала о нем. Эми вообще много о чем рассказывала, и Саймон пропустил всё мимо ушей именно по этой причине. Он знал лишь, что этот парень был очень дорог Кирену. Не могло быть иначе, ведь именно из-за него он и умер. Кирен подошел ближе и дотронулся длинными пальцами до надгробия. Саймон был почти уверен, что сейчас он чувствует легкое, приятное покалывание в пальцах. А туман, что сгустился над ним, задевая его лицо, дарит ощущение влажной свежести. — Привет, — пробился сквозь мысли надломленный голос Кирена. — Я сегодня не один. Саймон полностью вынырнул из своих размышлений и посмотрел на парня, стоящего рядом. Он обнял себя руками и тоже повернулся к нему. — Познакомься, это Саймон, — говорил он, глядя в стеклянные глаза мужчины. — Он... — Кирен запнулся. — Он двенадцатый апостол. Саймон грустно усмехнулся. Ему нужно время. Он все понимает, понимает и не торопит его. Кирен нервно вздохнул, набирая в легкие как можно больше воздуха и шумно выдохнул. — Нет, нет, я не это хотел сказать. Понимаешь... Саймон мне нравится. Он... Ты ведь понимаешь, да? Саймон взял Кирена за руку и успокаивающе погладил его ладонь большим пальцем. — Я благодарен тебе за то, что ты пошел со мной, — подняв на него взгляд, сообщил Кирен. Что-то в глазах парня заставило Саймона наклониться к нему чуть ближе. Он увидел, что тот хотел было отвернуться, но почему-то передумал и также подался вперед, легко касаясь губ мужчины своими. — Прощай, — прошептал Кирен, после того как отстранился. — Ты должен знать, что ни в чем не виноват. А Саймон стоял рядом и думал лишь о том, что почувствовал его оживающий парень. Физические ощущения. Какого это — чувствовать прикосновение чужих губ к своим? Сможет ли он снова прочувствовать это во всех доступных человеку гранях?