Любовь в маленьком городе

− Эбигейл, нам надо поговорить. Всем сердцем ненавижу эту фразу, особенно, когда ее произносит мама. − Доченька… Джон… Сделал мне предложение. В комнате стояла гробовая тишина. Как это вообще могло произойти? Я настолько абстрагировалась от всего, что упустила тот момент, когда мамино мимолетное увлечение стало чем-то серьезным. Мать, однако, сидела, затаив дыхание и ожидая моей реакции. Большие серые глаза смотрели на меня навязчиво и нетерпеливо, пока руки ее нервно теребили кончики длинных блондинистых волос, а кончик острого носа чуть подрагивал с каждый вдохом. − И ты согласилась? − спросила я, окончив эту паузу, с дрожью в голосе, стараясь как можно глубже запрятать таящийся в ярко-голубых глазах страх. Мысли в голове путались, я просто не могла адекватно оценить всё происходящее. − Да, − радостно ответила мать и улыбнулась. С того дня, когда папа погиб, прошло меньше полугода, а она уже нашла ему замену. Да еще какую: альфонс, который вертит ею, как пожелает. Постоянной работы не имеет, личного имущества тоже. Красотища. Смогла ли я с этим смириться? Нет, конечно. Мои отношения с матерью всегда были неважными, а после смерти папы всё обернулось как нельзя хуже. Папа был для меня всем. Весь мой мир до пятнадцати лет был заключен в одном только, самом близком и дорогом для меня человеке. Он тот, кто всегда поддерживал и понимал меня; дарил мне всю нереализованную любовь и заботу, хранившуюся в его большом добром сердце. Одну за другой я молча смахивала слезы со щек, складывая свои вещи в чемодан. Адекватных решений от меня в таком состоянии не добиться точно, но когда это кого-то останавливало? Я решила, что уеду к тете в соседний город. Кто знает, чем это обернется, но хуже чем сейчас уже точно не будет, в этом я уверена. Не думаю, что мамочка сильно расстроится… На следующий день… Уже в девять утра я стояла на остановке, крепко вцепившись в ручку своего чемодана. Густые алые волосы развевались от порывов прохладного ветра. Мама звонила уже в который раз, а я уже в который раз сбрасывала. «Так будет лучше для всех», — решила я и, отключив наконец телефон, отдалась утренней тишине и спокойствию. Только сердце отбивало бешеный ритм, будто в преддверии больших перемен. Автобус приехал вовремя. Уже через два часа я пересекла черту Канкаля. Прощай, Париж, и здравствуй, новая жизнь…