***
- Я хочу, чтобы ты взяла с собой Дэймона, - заявила Кэролайн во время их вечернего разговора по телефону. Стефан в этот день так и не вернулся, и все, что оставалось Елене - это искать какую-нибудь возможность развеяться. Кэролайн тут же проявила инициативу, решив, что ночной клуб - лучший вариант. Кроме того, блондинка явно положила глаз на Дэймона и искала повод для встречи. Елена не хотела поддерживать ее и заниматься сводничеством - Дэймон ясно дал понять, что не ищет серьезных отношений. А Кэролайн его и вовсе не заинтересовала. Но сказать это Кэролайн напрямую Елена не могла. - Он вряд ли пойдет, - тактично ответила Елена. - Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, - начала умолять Кэролайн. - Я попробую... - с долей сомнения сказала Елена, прокручивая в уме возможности отвязаться от настырной подруги. - Спасибо! Я люблю тебя, - Кэролайн отключилась, и Елена покачала головой с улыбкой. На самом деле, она все-таки не верила, что Дэймон пойдет с ними, но понимала, что рано или поздно Форбс еще заставит его обратить на себя внимание. Девушка встала со стула и пошла в спальню к Дэймону, понимая, что если он спит, то просто убьет ее сегодня. С утра они виделись лишь один раз за обедом, да и то почти не разговаривали. Но Дэймон, вопреки ее ожиданиям, стоял перед зеркалом, застегивая черную рубашку, и явно куда-то собирался. - Привет, - сказала она, облокачиваясь на стену в дверном проеме. - Елена… А где же блудный женишок? - спросил Дэймон, застегивая маленькие пуговицы на рубашке, - по-моему его предполагаемый приезд лишил тебя возможности понаблюдать это тело в своей постели. Елена в ответ демонстративно закатила глаза, с трудом подавляя улыбку. - Я вообще-то зашла спросить. Может быть, ты хочешь... пойти в клуб, - предложила Елена, опустив глаза, - со мной? Дэймон сдержался кое-как, чтобы не рассмеяться от такого предложения. - Мы с тобой? Серьезно? А братик не будет против? - невинно полюбопытствовал Сальваторе. Закончив с рубашкой, он провел несколько раз руками по волосам, ероша пряди. Оставшись вполне довольным своим видом, он развернулся к девушке, встречаясь с теплыми карими глазами. - А что такого? Стефана все равно нет, - Елена невинно пожала плечами, - давай же, это просто клуб, - она наклонила голову вбок и приподняла брови, - ну так что? Дэймон еще раз посмотрел на нее, на губах появилась знакомая ухмылка. - Пойдем, если ты не боишься снова проснуться со мной, - рассмеявшись, произнес он. Елена хитро улыбнулась, чувствуя некстати появившуюся волну радости в душе. Ей на самом деле нравилось проводить время с Дэймоном, и вечер обещал быть интересным. Но она не хотела реагировать на его согласие так. Это было для Кэролайн - не для нее. Хотя кого она обманывала? Когда она начала звать Дэймона, то совсем забыла о подруге. И, все же, как бы невзначай она добавила: - Что ж, позвоню, обрадую Кэролайн. И исчезла за дверью, не давая ему возможности отказаться или хотя бы поязвить.***
Стефан провел рукой по аккуратной гравировке. Вечер выдался ясным и теплым, небо было совсем чистое, и солнце светило так же ярко, как и днем. Духота, покой и тишина. Совсем не под стать его настроению. Надпись на надгробии гласила, что здесь, под землей, покоится Кэтрин Пирс. Никаких надписей "любимая дочь, жена...", только дата рождения и смерти и короткая черточка между ними, обозначающая жизнь. Смерть она встретила в одиночестве, хотя в свое время у нее были и муж, и дочь, и мать... Но умерла она сиротой. - За тебя, - сказал Стефан в воздух, чуть приподнимая полупустую фляжку с коньяком. И зачем он только вернулся сюда снова? Обещал себе вычеркнуть ее из своей жизни, но продолжал приезжать. Уже в третий раз после похорон. Иногда сидел над могилой, иногда смотрел издалека на кладбище. Ведь отпустить ее было не так легко. Ее дух, словно всегда обитал где-то рядом, не отпуская его, не давая покоя. Как никогда он чувствовал себя зависимым от нее: и во снах, и в реальности. Он видел ее ускользающий лик в каждой прохожей, за каждым углом... А Елена... С ней было сложнее всего. Прежде всего, из-за Дэймона. Наверно, это и началось тогда, когда он впервые увидел их двоих, беззаботно шутящих о чем-то. Она звонко смеялась, а его брат улыбался спокойной улыбкой, наблюдая за ней. Они не заметили его, а когда обернулись, улыбки померкли, словно разочаровавшись. И Стефан почувствовал себя лишним. Снова. Это было его ночным кошмаром: снова делить ее с Дэймоном. Знать, что она не может принадлежать только ему одному, вновь и вновь слушать ее обещания и надеяться на большее. А потом снова видеть, как счастлив его брат. Как смеется, как целует, как боготворит её. Говорить себе, что это - только обман, что она - твоя, что это на время... но все равно ревновать. До безумия. И ждать момента, когда она придет, когда скажет, что это ложь, что она терпеть не может Дэймона и любит только тебя... Стефан сделал еще глоток. Наверно, он заслужил это. Быть третьим лишним между своей девушкой и братом. Ведь в отличие от него самого, взгляд Дэймона загорался живым интересом, когда он смотрел на Елену. Это было понятно с самого начала, ведь она - просто копия Кэтрин. Разумеется, его брат не мог остаться равнодушен. Такой сдержанный и саркастичный, холодный и порой грубый, Дэймон Сальваторе мало чем напоминал брата Стефана, каким был когда-то с Кэтрин. Тот парень был открытым, веселым, очаровательным, отзывчивым... Но она, конечно, раздавила его. Убила в нем все хорошее и сделала другим человеком, безжизненным и пустым, - так он думал, - но в одном взгляде на Елену было больше жизни, чем во всех его масках. Дэймон не мучился совестью, и, наверно, даже не пытался отделять Елену от Кэтрин. Он просто желал их... обеих. Возможно, сама Елена, как таковая, ничего и не значила для него, но сходство с Кэтрин... Оно играло решающую роль в его отношении к Гилберт. Сама же Елена... Разгадать было трудно. Она с первого вечера опасалась старшего брата Стефана. Первые дни держалась учтиво и холодно. Это не могло не радовать Стефана. Очарование брата не действовало на нее, и она оставалась сама собой... Но, в конце концов, сдалась. Поддалась харизме Дэймона, привыкла к нему и оттаяла. Смеялась его шуткам - как в тот раз, - постоянно говорила с ним о чем-то... Стефан избегал их обоих. Глупо, конечно. Но смотреть на это было неприятно. Он-то думал о Кэтрин. О его Кэтрин, лежащей под толстым слоем земли черт-знает-где, одинокой и забытой. Он сбегал на чертово кладбище, в парки, затем придумал эту чушь с трехдневной съемкой за городом. Снял номер в отеле, наслаждаясь одиночеством и жалостью к себе, глушил боль алкоголем... И не только алкоголем. Но об этом лучше не думать. Теперь-то он пришел попрощаться. Это просто была неделя слабости. И смерть Кэтрин так сильно повлияла, что... Но теперь-то он вернется в привычное русло. Никакого спиртного, никаких побегов из дома и никаких... временных отвлечений. Неделя прошла, Дэймон скоро уедет, оставит их в покое, а с Еленой все наладится. Она же любит его. Три дня в одном доме со старшим Сальваторе не изменят этого, не изменят ее и не изменят ее принципов. Елена - не Кэтрин, она не умеет предавать, да и Дэймон ее не интересует. А значит, пора возвращаться домой.***
Они появились у клуба на машине Дэймона, хотя сразу было понятно, что домой придется возвращаться на такси, потому что желание оставаться трезвенником в эту ночь не посетило ни одного из них. Дэймон галантно открыл двери для девушек, а Кэр помогла миновать длинную очередь и фэйсконтроль. Таким образом, их компания мигом погрузилась в атмосферу веселья и свободы. Дэймон в какой-то момент даже забыл о существовании настырной блондинки, снующей то и дело возле него. Пара стопок и проблемы такого плана отступили. Танцпол маняще подмигивал, куча красоток, кидавших недвусмысленные взоры, сделали свое дело, и Сальваторе отдался ритмам, забыв обо всем. Елена же осталась за их уютным столиком дожидаться свой напиток и смотрела в толпу, которая поглотила сначала Дэймона, потом Кэр. Блондинка то и дело мелькала между другими людьми в своем красивом изумрудном платье, но, кажется, танцевала она с кем угодно, кроме Дэймона. К Елене подошел симпатичный официант и расставил перед ней напитки, очаровательно улыбаясь. Она поблагодарила и тут же сделала глоток своего коктейля. На ней было коротенькое платье светло-желтого тона без рукавов и с маленьким черным поясом под грудью, которое она то и дело поправляла. Сидеть в одиночестве, когда вокруг все веселятся, спустя пару минут показалось довольно глупой идей, поэтому, когда ее пригласил на танец симпатичный парень, она согласилась. Блондинки, брюнетки, рыжие сменяли друг другу в каком-то неуловимом калейдоскопе. Однако девушка в желтом платье не могла не вызывать его интерес. Дэймон не раз бросал взгляды на Елену. А в какой-то момент Сальваторе будто бы случайно оказался рядом с ней. Закрутил ее в танце, и быстрым движением приблизил девушку к себе. Его дыхание чуть сбилось, в глазах горел дьявольский огонек. Елена слегка удивилась, увидев Дэймона, но быстро привыкла к ощущению нового партнера, ведущего ее в танце. Она и сама не замечала какое-то время, что довольно улыбалась ему. Нельзя было не признать, что ей было приятно его внимание. Приятно, что кто-то танцует с ней не только в день рождения, но и просто так. Приятно, что многие девушки остались на заднем плане, просто потому, что Дэймон Сальваторе захотел потанцевать с ней. В мелькающем свете она не могла разобрать цвета его глаз, хотя итак знала, что они небесно-голубые, зато видела, как на лбу выступили капельки пота и как поблескивала его кожа в темноте. Когда одна песня сменилась другой, более спокойной, и им больше не нужно было кружиться, как сумасшедшим, Елена сумела поправить прядь его мокрых волос. Еще одна верхняя пуговица его рубашки то ли оторвалась, то ли расстегнулась - понять было невозможно, - но это заставляло казаться его таким беззаботным и взбалмошным. Елена не могла невольно не отметить, что Дэймон выглядит неотразимо и очень горячо. Он развернул ее, прижимая спиной к своей груди. Красивая песня с легким эротическим подтекстом и соблазнительными нотками, позволяла им свободно покачиваться, прижимаясь телами. Елена буквально чувствовала, как красиво они смотрятся со стороны. Это было всего лишь танцем, но каждое движение его рук распаляло ее. Он уверенно держал ее за талию, скользя по платью вниз к самым ее бедрам. Платье было слишком коротким для такого, и Елена не хотела выставить себя в невыгодном свете. Она крепко схватила его за руки, останавливая. Их пальцы лениво переплелись, отдаваясь током по всему телу, и Елена медленно сдалась. Девушка чувственно пела о любви, о ночи, о двух телах, а их руки скользили по телу Елены... Дэймон тепло выдыхал ей в шею, а Елена словно оказалась в другой реальности, где они двое были лишь ничем, только картинкой к песне или коротким видеороликом. Когда они достигли кожи на ее бедре и пробрались под подол платья, задирая его, Елена поняла, что пора остановиться. Она незаметно отстранилась и снова развернулась лицом к Дэймону, кладя руки ему на плечи, привлекая к себе. Они практически обнялись, тихонько покачиваясь в такт музыке. Елена положила голову ему на плечо и переместила руки с его плеч на спину. Дэймон выводил непонятные узоры на ее пояснице, держал невыносимо близко к себе... Елена настолько прониклась музыкой, что почти поверила, что они - двое любовников из песни, которым мучительно тяжело быть вдалеке друг от друга, которые так страстно любят друг друга, что невозможно дышать. Она вдыхала его запах - знакомый, но, конечно, чужой, хотя и безумно приятный. Запах мужчины, который желает ее и которого, именно в этот момент, желает она сама. Она ощущала его между ними, такой твердый, он упирался ей в живот, и было бы даже неловко в любой другой ситуации, но сейчас было как-то все равно. Реакция их тел была правильной и естественной для этого момента, и Елена упивалась чувством связи с почти незнакомым мужчиной. Дэймон приоткрыл рот, выдыхая безмолвный стон, его язык скользнул нарочито медленно по голой шее девушки. Елена откинула голову, а он ощутил горький привкус духов и капельки пота на обнаженной коже. Еще чуть-чуть и они будут рядом, еще чуть-чуть их тела не будут управляемы разумом, только инстинкты. Еще... Еще чуть-чуть, но так нельзя. Нельзя, хотя бы ради Стефана и любви к Кэт. Нельзя еще по множеству причин. - Стоп, - хрипло шепчет его рот, хотя руки все также в манящей близости от влажной плоти. Одно движение его пальцев, и она его. Вся до конца, без остатка. Но, какого черта, это, же девушка его брата, с внешностью Кэтрин Пирс? Почему яблоко раздора между Сальваторе всегда только женщина? Изумительная женщина… Мысли не слушаются, ускользают. Проклятие. Хочется объяснить, но он только шепчет вопреки всему: - Поехали отсюда. Я... Я не могу. Я задыхаюсь без тебя, слышишь? Губы замирают в нежном глубоком поцелуе на шее, Дэймон слышит стук ее сердца за музыкой, за пряными криками, за шумом собственного тела. Елена невольно ахает, чувствуя его язык на своей шее. Они перешагнули черту, и все, о чем она может думать - это ее ночной сон, это Дэймон Сальваторе, это желание забыться в другом человеке. Песня сменилась, но они еще стояли, обнимаясь, замерев, что любому было понятно: им двоим не до танцев. Дэймон зарывался в ее волосы и продолжал целовать шею, а Елена буквально застыла, сама не замечая, как вцепилась в его спину и как напрягся каждый мускул в теле. Видит Бог, она хотела этого, но... она заранее знала, что это неправильно. Будь это какое-то другое место и другие обстоятельства, она бы сказала «да». Но он, наверно, даже бы не взглянул на нее, ведь в чем-то он презирал ее, зная уклад ее жизни. Хотя симпатичное лицо привлекало его, но это было лишь мимолетным желанием, и Елена не могла позволить случиться ошибке. Между ними была какая-то искра, но... нет, это не стоило того, чтобы разрушить жизни друг другу. - Дэймон, не надо, - сказала она, разжимая руки и кладя на его грудь. Снова громкая музыка, и он ничего не услышал. Елена взяла его за руку и, вырвавшись, повела куда-то сквозь толпу. Он не сопротивлялся, влекомый желанием, а Елена мысленно подбирала слова. Не зная как, они вдруг оказались посреди ночи на улице, где не было никого, кроме них. Не дожидаясь приглашений, Дэймон схватил Елену в охапку, тут же прижимая к стене всем телом. - Нет, нет, подожди, - сглотнув, пробормотала она, отворачиваясь и не давая ему поцеловать себя, - Черт, Дэймон! Послушай же! Наконец, он остановился. - Не надо. Это ошибка, ты же знаешь, - сказала она, выразительно глядя ему в глаза, - я бы согласилась, будь я свободна, но я люблю твоего брата, Дэймон. Ты же знаешь - я со Стефаном. Только с ним. Не надо нам делать того, о чем придется пожалеть... Он закрыл глаза и замер. Ни единый мускул не дрогнул на лице, рука остановилась на мокром кружеве ее белья, хотя в душе было невыносимо. Вдох, она пытается объяснить, выдох, и он отпускает ее на землю.***
Обжигающая боль, смешанная с неудовлетворенностью желания. Опять Стефан. Всегда Стефан. Сердце мечется в груди, хочется вырвать его к чертям, остаться с холодной, но верной свободой. Клуб. Музыка. Все сначала. Водка, виски, джинн, - не имеет значения. В алкоголе забывается боль, в алкоголе тонут чувства, в алкоголе пробуждается новая жизнь. Вот уже другие изгибы тела, другие длинные волосы, другие глаза, другие губы. Только другая не отказывает. Она льнет к нему. А Дэймону слишком плохо, чтобы отказаться. Сальваторе не помнит, как она его целует, как пальцы скользят по светлым волосам, как губы подчиняют... Все становится пятном. Еще одним пятном в его жизни.