Thief

Предупреждение: инцeст Добавление пейринга: Chanyeol/Sehun ~~~ Спустя 6 лет… - 5… 6.. - Эй, это моё место, иди ищи себе другое. – Зашипел маленький светлый омежка, зацепившись пальчиками за дверь кладовки, и намереваясь её закрыть… - 7… 8… - Других нет, я тоже буду прятаться здесь. – Наглый альфёныш влез внутрь и хотел уже закрыть дверь… - Иди под кровать или за диван! – омежка толкал маленькими кулачками наглого альфу, который плотно прижался к нему… - 9… 10! Кто не спрятался - пусть пинает на себя! – Прокричал писклявым голосом Бэкки; был слышен топот, видимо, он побежал искать сперва под кроватями… - Видишь, если бы я пошёл прятаться в спальню - сейчас бы он меня нашёл. Вредный Хунни. – Омежка вскрикнул, когда его укусили за предплечье, но сразу же закрыл себе рот ладошкой, чтобы не быть обнаруженным. - Глупый Чанни… Ненавижу тебя! – Сехун уже намеревался зареветь, как его сильно прижали к коробкам с неиспользованной обувью. Альфёныш уткнулся в его футболку и глубоко вдохнул… - Тише, персик, иначе нас обнаружат, – омеге совсем не нравилось, когда его так называл Чанёль. Он всё время утверждал, что тот благоухает сладкими персиками, а сам вонял мятой, совершенно не сочетающейся со своей нелепой внешностью. Малыш-альфа был смуглым, пухловатым и постоянно носил очки. Вроде бы неприметный, заносчивый, но его запах милый Хунни мог учуять на расстоянии… - Ты меня опять укусил! Я скажу папе! – дрожащим голосом, жалобно проскулил малыш… - Извини, просто ты такой вредный, и так вкусно пахнешь, – топот шагов приблизился, значит, Бэкки уже исследует первый этаж. Чанни неожиданно чмокнул светловолосого малыша в щёчку, и покраснел, смутившись от своего поступка… - З-зачем ты меня поцеловал? – Благо в темноте не было видно, как светлый омежка тоже залился румянцем… - Потому что ты мне нравишься… Персик. – В следующую секунду дверь резко открыли, и Бэкхён завизжал. - Ах вот вы где! Папа! Хунни опять плачет! Чанни его укуси-и-ил. – Бэкхён улыбнулся во все свои молочные зубки, и смеясь, побежал куда-то. Хунни дал дёру за ним. Альфа тяжело вздохнул, зная, что его ждёт. - Зачем ты опять укусил Сехуна? Чанёль, мы ведь говорили с тобой про это, нельзя кусать других - это очень-очень плохо! Сехун - твой младший друг, ты должен заботиться о нём, как старший. – Надутый альфёныш сидел на коленках Лухана, стыдливо опустив глаза. Бэк лопал пирожки, которые приготовил его папа-Кёнсу, и гадко хихикал. А Сехунни героически терпел, пока папа-Тэмин, обработав укус, теперь мазал его какой-то мазью. - П-прости, папочка, – альфа жалобно посмотрел на родителя, а потом перевёл взгляд на зарёванного Сехуна. Тот, до этого момента смотревший на альфу, сразу же отвёл взгляд, обиженно хмыкнув… - Ладно, пойдём домой, уже поздно. – Лу отпустил из объятий сына, намереваясь уйти, но Чанни вцепился в его локоть. - Папочка, давай ещё останемся. Обещаю больше не кусать Хунни. – Тёмные глазки заблестели, и в следующую минутку, Чанни уже плакал на руках отца, пока тот прощался с другими. - Не беспокойся, хён, с Хунни всё будет хорошо, всё заживёт. - Тэмин погладил белые волосы маленького омежки, и с улыбкой посмотрел на Лу… - Ну да… Но это не отменяет того факта, что мой сын, кажется, маленький вампир! Ладно, мы уходим. Кёнсу-я, не забудь выслать мне рецепт пирожков! – Из кухни выглянул омега с набитым ртом, в руках держа кусок выпечки, и усердно кивнул, помахав… - Хунни, пошли, поиграешь с дядей, – Бэкки подошёл к омежке, и увёл его за руку на второй этаж. Обернувшись, он посмотрел на несчастного Чанни в руках родителя, и высунул язык, показушно счастливо потопав наверх. Альфёныш заревел ещё сильнее… *** - Правда-правда? Хунни придёт к нам в гости? – Чанёль, в это время мучающий своего ручного хорька от скуки, неожиданно изменился, весь засияв. - Да, так что прибери свои игрушки с пола и покорми Барта! Ты помнишь своё обещание? – Лухан заботливо погладил густые волосы сына… - Не кусать и не обижать Хунни. Не волнуйся, папа, мы только поиграем. – Чанни счастливо улыбнулся, прижав питомца к груди, и потопал его кормить… Через полчаса взрослые сидели на кухне, выпивая чашку чая и разговаривая между собой. Мелкие не шумели, запершись в детской, так что они спокойно могли обсуждать свои проблемы… - Не знаю, хён, Чонин, конечно, никак не показывает своё беспокойство, но я иногда по ночам просыпаюсь от его тяжёлых вздохов… Врач говорит, что надо подождать и не упускать ни одной течки, но прошло уже 6 лет, и никакого результата. – Тэмин сморгнул слезу, переведя взгляд в окно. Лухан сел ближе, сжав его предплечье. - У вас есть Хунни, и он замечательный, так что вам остаётся лишь набраться терпения. Уверен, у вас всё получится, и скоро ты забеременеешь. – Тэмин через силу улыбнулся, принимая поддержку. – А знаешь, Сехун действительно всё больше напоминает Криса. Чонин об этом ничего не говорит? - Тао-хён говорит об этом каждый раз, когда приходит в гости. Чонин, конечно, обижается и отрицает, ведь он так хотел, чтобы наш омежка был похож на меня. Но Хунни и так прекрасен. Он очень умный и смышлёный мальчик, уверен, когда он вырастeт, то альфы ему проходу не дадут. – Омеги рассмеялись, и Лухан был рад сменить тему, чтобы его младший донсен не грустил... А тем временем, в детской комнате… - Ты ведь хотел стать военным, когда вырастешь, как в том сериале папочки. Почему ты решил вдруг стать врачом? – Хунни хмуро смотрел на маленький пластмассовый стетоскоп в руках Чанни, который, поправив очки, с умным видом продолжил. - Хочу помочь людям и видеть благодарность в их глазах. А теперь, раздевайся! – Омежка надул губы, но всё же снял с себя разноцветную миленькую футболку… - А что ты слышишь? – Сехун рассмеялся, когда холодная пластмасса коснулась его животика… - Слышу, как бурчит твой живот. Ты голоден? – Чанёль, уложив омежку на свою кроватку, наклонился к его голому животу, прислушиваясь к стетоскопу… - Хи-хи, а что ещё? – Маленький омежка забавно улыбался, не замечая, как альфёныш нюхал его кожу, прикрыв глаза… - Не могу сказать, на тебе одежда. – Чанни сам не знал почему хотел увидеть Сехуна голым. Омега пахнул очень сладко, и покрасневшие щёки альфы выдавали в нём волнение… - Л-ладно, – Хунни снял свои шорты, поколебавшись, спустил и белые трусики, совсем оголившись. Он слегка смущался, но было интересно, что же может расслышать Чанни сквозь его кожу. – А если нас застукают взрослые? Тебя опять будут ругать… Но альфёныш не слышал - он, распахнув глаза, с трепетом смотрел на маленькую пипиську и аккуратную попочку омежки, глотая вязкую слюну. Запах сладких персиков бил по ноздрям, и он спешно повалил того на кровать, нависая сверху… - Ч-то ты делаешь? – испуганно спросил Хунни. Чанёль сначала понюхал его кожу, возле шеи, а потом спустился к животику, уткнувшись в него носом. Сехуну опять стало щекотно, и он попытался отстранить от себя своего ”Доктора”. - Чанни! Переста-а-а-нь, – чуть повысив голос, запротестовал омежка. Альфа, тем временем, не обращая ни на что внимания, дотронулся до нежно-розового, маленького члена, тихо охнув… - Ты такой красивый, – прошептал альфёныш, и слегка сжал в кулачке всё хозяйство младшего… - Чанни… не надо… Зачем ты это делаешь? – В попытке выбраться из-под тяжелого доктора, Сехун упал на живот. Но, на его ножках сидело это лопоухое недоразумение, из-за чего освободиться не удалось… - Ой, – малыш покраснел, и распахнув глаза, обернулся, увидев, как друг нюхает его белую попку, водя по ней носом. – Папочка! – неожиданно вскрикнул маленький омежка, скорее, от неожиданности, чем от страха… Через несколько секунд в комнату ворвались старшие и застали их за игрой. Тэмин был в шоке, а Лухан не на шутку разозлился. Пока Сехун плакал и пытался натянуть одежду, он услышал звук пощёчины, резко обернувшись. Это был первый раз, когда Лухан поднял руку на младшего… - Ты ведь обещал, Чанёль! Как тебе не стыдно! – Тэмин схватил плачущего Сехуна, быстро уводя его из комнаты и одевая прямо в прихожей… - Что случилось, маленький? – настороженно спросил старший у омежки. - Я… я не знаю, мы играли в доктора, и он начал меня нюхать. – Хунни, от смущения, заревел сильнее и прижался к отцу, ища в нём поддержку… - Жди здесь, я пойду и успокою Лухана. – Хунни, поджав губы, кивнул, слыша крики из комнаты своего друга… - Хён, хватит, они ведь ещё дети. Не стоит из-за этого на него кричать, - Чанёль сидел в углу; его левая пухлая щёчка горела, а очки съехали. Виновато опустив голову, он наверняка жалел о произошедшем, но как ни странно, не плакал… - Ты не понимаешь, Тэ, я столько раз всё объяснял ему, учил, что Сехун - его младший брат! Что он должен защищать и заботиться. А он то кусает, то раздевает, то нюхает. Зачем он себя так ведёт? – Тэмин, видя, как разбушевался старший, вывел его из комнаты, закрыв за собой дверь… - Лу-хён, тебе не кажется странным, что они так ярко чувствуют запахи друг друга? - Что? Сехун тебе что-то говорил про запах? – обеспокоено спросил папа Чанёля… - Я знаю, им рановато так отчётливо отличать запахи друг друга, но Хунни не раз говорил, что Чанёль пахнет мятой. А их поведение… Хён, может ли быть, что они… - Нет! Это невозможно! Они не истинные. Сехун - его брат, и он должен, как старший заботиться о нём! – Лухан психовал, ходя туда-сюда, по коридору, вцепившись в волосы… - Они выросли, как братья, но ведь между ними нет кровной связи, хён, о чём ты? Не веди себя так. Может им и рановато для таких игр, но если они действительно истинные, то можно понять поведение Чанёля, – у Лухана задрожали руки, и сердце ушло в пятки… “Между ними нет кровной связи”. Эти слова резали слух, как острый нож, принося столько боли… Это не должно было случиться… - Думаю, вам с Сехуном лучше пойти домой, извини, что всё так случилось. – Резко оборвал его Лухан, немного успокоившись. Дверь в комнатку малыша открылась, и оттуда медленно вышел Чанёль… - Папочка, прости меня. Я правда не хотел, но пусть Хунни не уходит, пожалуйста, – вцепившись в ноги папы, Чанёль разревелся. И удивился тому, что его сын плачет только тогда, когда расстаётся с другом. Он держался даже тогда, когда тот его ударил. Мелкого быстро взяли на руки и чмокнули в покрасневшую щёчку. Алфёныш уткнулся в шею родителя, ища в нём утешение… - И ты меня прости за то, что ударил. Сейчас наши гости должны уйти, попрощайся с ними. – Чанёль вновь плохо переносил расставание: он плакал и тянулся маленькой ручкой к двери, где стоял Хунни, который ждал, пока Тэмин обуется. Лухан его успокаивал, целовал в мокрые щёки, но ничего не помогало. Испуганный Сехун всё цеплялся за родителя и почему-то тоже плакал… - Ну что ты плачешь как маленький? Ты ведь альфа! Мужчина! - сюсюкаясь, Лухан помахал гостям и закрыл, наконец, за ними дверь. – Я знаю, как поднять тебе настроение. Хм, может, хочешь персиковое мороженое? Твоё любимое. – Чанни всхлипнул, но согласился попробовать лакомство. А вечером, когда он сладко спал в своей постельке, пропитанной запахом персиков, в родительской спальне шёл долгий и серьёзный разговор. Лухан делился всеми переживаниями с Минхо, рассказывая о случившемся. Мужчина хмурил брови и тоже подозревал неладное. Они могли быть истинными, но ведь это неправильно, они братья, у них один отец… - Мы должны уберечь нашего Чанёля от всего этого… - Уберечь секрет тоже важно. Иначе, разрушится не одно счастье… - Для Чанёля будет лучше, если мы увезём его… - Да… так тому и быть… *** - Отец, это всё из-за меня, да? – малыш Чанни сидел на коленках Минхо и шмыгал покрасневшим носом. – Хунни из-за меня болеет? – старший обнимал сына и тяжело вздыхал, не зная как объяснить маленькому о случившемся… Сехун - 6-летний омежка - уже несколько дней лежал с высокой температурой. Тэмин с Чонином сходили с ума, а семейный врач говорил о внезапной вспышке гормонов. Отчаянные родители ничего не понимали, носясь с единственным чадом, в надежде улучшить его состояние, и лишь Лухан и Минхо понимали действительную причину… Контакт с истинным - частый и очень близкий - может привести к сбоям даже в организме ребёнка. Поэтому в природе истинные обычно встречают друг друга после первой течки омеги, но в их случае всё пошло наперекосяк… Они - братья, но и одновременно истинные, это уже является сбоем в природе… - Нет, мой хороший, конечно, не из-за тебя. С ним всё будет хорошо. Не волнуйся. – Минхо мучительски жевал губу, удивляясь умным словам мальчика. Несмотря на возраст, он даже на расстоянии ощущал своё влияние на омежку.– Сехун обязательно выздоровеет и успеет с нами попрощаться. – Чанни всхлипнул, утыкаясь носом в сильную грудь. Новости о переезде малыш перенёс болезненно, не желая расставаться с друзьями, особенно, с Сехуном. Лухан его подбадривал, говорил, что он быстро освоится в новом месте, и обзаведётся друзьями. Что рядом с ним будут родители и Барт, что это ничего, если Чанёль пропустит один год школы, посвятив время изучению языка… *** Дул холодный, октябрьский ветер, и синие тучи сгущались над столицей. Маленький Чанни, с рюкзаком на плече, стоял в зале ожидания аэропорта, крепко держа папу за руку. Он смотрел сквозь большие стёкла на погоду, кутаясь в шарф. Маленький альфа постоянно оборачивался, ожидая своих друзей; отец обещал, что они придут попрощаться… - Чанни, – с боку раздался пискливый голос Сехуна, и альфа обернулся, расплывшись в улыбке. - Ты пришёл. – Отпустив руку родителя, тот помчался вперёд, махая рукой. – Привет, Бэкки… - Привет, зануда. – Омежка показал ему язык в приветливом жесте, и остался рядом с папой-Кёнсу, усердно сося чупа-чупс. - Я, то есть, мы… Мы все будем скучать, вот. – Слегка краснея, произнёс светлый омежка. Чанни тоже покраснел, смущённо поправив очки… - Не успеешь соскучиться, как я вернусь. – Глаза маленького Хунни наполнились радостью и надеждой. - Правда? Но ведь папа говорит, что вы уезжаете навсегда. Родители даже обиделись на дядю Лу и Минхо. Не пришли попрощаться. Меня тоже не хотели пускать, но я с утра столько плакал, и дедушка-Джинки отпустил меня с Кёнсу-хёном. Папа-Тэмин был очень зол. - Хунни немного замялся, но всё же сжал ладошку друга, немного отойдя... - Если мой папа не вернётся, то я вернусь один, сбегу из дома к тебе. – Чанёль засиял в улыбке, видя, как краснеет Сехун, и полез в свой рюкзак, вытаскивая оттуда игрушечный стетоскоп. – Вот, держи. – Омега принял подарок и поджал губы, еле сдерживаясь, чтобы не зареветь. – Будешь играть с вредным Бэкки, пока я не вернусь. - Я скучать буду, – всё же заплакал Хунни… - Не плачь, персик. – Альфёныш заботливо вытер его сопли кончиком своего шарфа… - Я ведь не навсегда уезжаю… - Не забывай обо мне, обещаешь? - Обещаю. – Дети переплели мизинцы и улыбнулись друг другу. А потом, Лухан сдержанно попрощался со всеми, взяв за руку Чанёля, и уходя в сторону мужа. Сехун ещё долго плакал, продолжая махать постоянно оборачивавшемуся другу, пока Бэкки тянул его к выходу, а Кёнсу нежно гладил по волосам, успокаивая… *** 12 лет спустя/Китай/Гуанчжоу. - Ва-а-а, давно хотел попробовать местные закуски, о них ходят легенды. И давайте закажем пива! Завтра воскресение ведь. – Омежка радостно взвизгнул, повиснув на плечах друзей. За прошедшие годы, у Бэкхёна изменилась только внешность. Он стал невысоким, миленьким шатеном со смазливым личиком. А характер остался тем же… - Мне нельзя, я плохо переношу алкоголь. Лучше закажу сладкую воду. – Сехун лениво дёрнул плечом, спихнув наглого родственника, заходя в помещение небольшого ресторанчика. ”Платиновый красавец”. – первая мысль при виде этого молодого парня. Сехун вымахал до 180, почти равняясь со сверстниками альфами. Его аристократические черты лица, унаследованные от дедушки-Криса, не могли не привлекать внимание. Сехун был холоден, расчётлив, во всём имея свою точку зрения. Его вкусы и взгляды на мир совершенно отличались от других. Сехун был необычным “бетой”... - Можешь не беспокоиться, мы проконтролируем, чтобы ты много не выпил. – С ним в компании было ещё двое парней. Студенты с их факультета, с недавнего времени, они начали разделять вместе жильё. А зачем двум наследникам не малого состояния корпорации Ли, снимать дешёвую квартиру вместе с другими студентами? Всё началось давно: окружённый чрезвычайно большим вниманием и заботой, Сехун рос закомплексованным. Папа-Тэмин и отец-Чонин в нём души не чаяли, покупали, что он хотел, и даже то, о чём не смел мечтать. Он мог завести любого питомца, прося для него отдельный домик в саду, и ему не отказали бы. Но ко всем плюсам прилагались и минусы… Будучи одержимым собственником, Чонин совершенно отказывался предоставлять своему чаду хоть дольку свободы. Личный телохранитель, который провожал его в школу и забирал обратно, постоянный контроль дома - полностью изменили характер омеги. Он стал замкнутым тихоней, редко проявляющий эмоции. Единственное, к чему Хунни показывал интерес - это учёба. Родители и дедушки не могли нарадоваться желанию малыша вырасти и стать врачом. Он трудился эти годы, работал над собой, не жалея ни сил, ни времени, упорно добиваясь результата. И когда всё совсем валилось из рук, он брал маленький игрушечный стетоскоп, лежащий на тумбочке, заряжаясь новыми силами.. Проходили годы, а его друг детства, который обещал вернуться скоро, так и не сдержал обещание… В семействе Ким, с виду, всё казалось идеальным: любящий альфа, заботливый омега и примерный сын-отличник. Но Сехун не раз слышал, стоя за дверью, тихий плач своего папы, как тот жаловался Кёнсу на свою судьбу после очередного визита к доктору. Несмотря на возраст, Сехун всё прекрасно понимал. У дедушки-Джинки и Кёнсу-хёна тоже был сын-омега – Бэкхён. Но всем хотелось альфы-наследника… Отчаявшись во всём, молодые родители сдались раньше времени, думая, что Сехун будет их единственным чадом, который обязательно должен воплотить в жизнь все их мечты. С того времени, Хунни должен был распрощаться с мечтой врача; он - старший наследник корпорации Ли, а значит - должен хорошо разбираться в цифрах и в скучных отчётах... Вопреки его слезам, было решено, что Сехун поступит на экономический… Когда, казалось бы, жизнь совсем шла под откос, и совершенно не было желания идти вперёд - всё изменилось. Тэмин забеременел.. Это был дар судьбы, знак свыше, не иначе. Сехун воспринял это, как шанс на совершенно иную жизнь, и в тайне ото всех, начал учиться для поступления в медицинский. Но он понимал, что даже если поступит в один из университетов Кореи, дедушка сразу же всё узнает, и не позволит продолжить мечту. Из-за этого, ещё будучи подростком, Сехун начал усердно изучать язык, намереваясь подать онлайн заявку именно в один из университетов Китая… Его дядя, Бэкхён, был на год младше, но вёл совершенно другой образ жизни. Весёлый, жизнерадостный Бэкхён являлся эталоном омеги, помешанный на внешности и на внимании других. Он хоть и был иногда раздражающим, но секреты умел хранить, так что, за всё это время, все свои желания Сехун мог рассказать только Бэкхёну… Тот не одобрял его план побега, зная, что родня отыщет его везде. Но Сехун тщательно готовился: он учитывал каждую деталь, придумал себе фамилию, и вместо шумной столицы Китая, где его в первую очередь начнут искать, он выбрал Гуанчжоу… “- Я полечу с тобой. Не могу тебя оставить одного, что может делать юный омежка в огромной чужой стране? А если с тобой что-то случится?” ”- Омежка? Бэкки, ты же знаешь, что из-за болезни, пережитой в детстве, у меня почти нет запаха. Уверен, к должному сроку, у меня даже течки не будет, но на всякий случай я куплю таблетки и буду принимать их. Стану бетой, это поможет мне сосредоточиться на мечте и стать успешным врачом”. ”- С ума сошёл? Ты же угробишь свой организм и потеряешь обоняние. Хунни, не делай этого, умоляю”. ”- Всё уже решено, Бэкки, прости”… Скоро у него появился братик-альфа - Тэо - маленький чертёнок, поразительно похожий на отца-Чонина. Родители были настолько счастливы, что у Сехуна щемило в груди от чувства вины. Он ведь собирался сбежать, столько времени обманывая их. Но родившийся, наконец, ребенок, забрал у него тяжёлый груз наследника, и Сехун, впервые за столько времени, вдохнул полной грудью. Внимание, хоть и не полностью, но переключилось на Тэо, a будучи замечательными родителями, Тэмин и Чонин не переставали интересоваться, помогать и поддерживать Сехуна… Обычно безэмоциональный омега искренне улыбнулся, когда прочитал пригласительное письмо в желанное учебное заведение в Китае. Из-за Бэкхёна ему пришлось упустить год; тот, после рождения племянника, упёрся, как баран, говоря, что хочет сбежать вместе с ним. Сехуну пришлось намеренно провалить экзамен на экономический. Родители, хоть и расстроились, но подбадривали, говоря, что в следующем году тот обязательно поступит.. Но год Сехун потратил на подкрепление знаний по медицине и китайскому языку... Когда оставалось три недели до начала учебного года, Сехун и Бэкхён тайком сбежали, оставив после себя лишь письмо с извинениями и просьбу не искать. Это было опасно, страшно и так волнующе. Впервые оказавшись вдали от дома без охраны и материальной поддержки, Сехун чувствовал себя свободной птицей. Они с Бэкхёном безумно радовались и ликовали, лицом к лицу оказавшись со взрослой жизнью… У Сехуна так и не наступила течка, несмотря на еле различимый запах, он все же принимал блокаторы гормонов. Они полностью заглушали запах и обоняние, позволяя делать из него совершенного бету. Благо, внешний вид и присущая хрупкость у него отсутствовала, за что он не раз благодарил гены дедушки Криса… - Давайте выпьем за знакомство! За вас, соседушки, - Бэкхён поднял бутылку дешёвого пива, и чокнулся со всеми, улыбаясь во весь рот. Сехун, со скучающим видом, тянул из бокала сладкую соду, думая о подработке, которую недавно нашёл. Его сразу же приняли в официанты благодаря внешности; у администратора альфы даже глаза загорелись, но отсутствие опыта гложило Сехуна и волновало больше всего. *** - Ва-у-у, Чанёль, ты действительно отлично играешь, я даже не успевал следить за траекторией мяча. К концу игры все так устали, а ты получал очки не переставая, откуда у тебя столько энергии? - с восхищением тянул новичок команды. После баскетбольной игры, усталые ребята из трёх альф собралось вместе, намереваясь хорошенько покушать где-то и выпить… - Он ещё со средней школы помешан на баскетболе, с его-то ростом и с физической подготовкой - не удивительно. – Второй парень, явно давно знакомый с Чанёлем, шутливо фыркнул, закатив глаза. - А сколько в нём? - 194. – Наконец подал голос сам Чанёль, широко улыбаясь. За прошедшие годы, он совершенно изменился, превратившись из пухленького, очкастого алфёныша, в настоящего мужчину. Вымахав почти под два метра, его тело состояло из одних рельефных мышц, что заставляло сверстников-альф захлёбываться от зависти, а омег с бетами - восхищённо охать. Зрение заметно улучшилось, и теперь Чанёль не носил очки; он всегда ярко улыбался, показывая всем свои идеальные зубы и сияющий блеск красивых глаз. - Ух ты, нифига себе, наверное, тебе приходится не легко, когда выбираешь партнёра. Омежки ведь такие мелкие и хилые. А ты вон здоровенный, – новый член команды всё не унимался, осыпая комплиментами, пока они шли по улице в сторону ресторана, где обычно все посетители - студенты, как и они… - О-о-о, а наш капитан хранит обет верности. Он ни с кем никогда не встречается. Чан ещё в детстве нашёл своего истинного, и теперь ждёт с ним встречи. – Умно и слегка саркастически, потянул давний знакомый… - Ва-а-а, теперь я тебя больше зауважал. Пожалуйста, учитель, примите меня в ученики к себе, – Чан улыбнулся, когда паренёк перед ним поклонился, сложив руки на груди... - Я подумаю после того, как поем. Сейчас я зверски голоден. – Ребята с шумом ввалились в маленький ресторанчик, голодными глазами осматривая меню и заказывая за десятерых... - А что за история с истинным? Это реально? Я думал, эта тема осталась в прошлом веку, и таких не существует. – Жуя лапшу с креветками в обе щёки, спросил новенький. - Ну, Чан ведь у нас из Кореи. В детстве капитан дружил с одним омегой, который пах персиками. Но потом, он с родителями переехал в Китай, но будучи ещё маленьким - обещал своему омеге вернуться. – Рассказывал давний друг, исподлобья разглядывая Чанёля. Тот полностью был поглощён пищей, и ни на что не обращал внимания… - А почему он не вернулся за ним? Из-за учёбы? - Нет, конечно, всё из-за родителей. Они против его возвращения. Чанёль из-за этого ушёл из дома, но родня отказывается отдавать ему документы. Новые, конечно, он себе может сделать. Но капитан у нас ещё тот романтик, он хочет закончить учёбу, разбогатеть, а потом уже вернуться за парой… - Йа-а-а, Реншу! Что ты себе позволяешь? Хватит обсуждать мою личную жизнь! Клянусь, если и в университете ты начнёшь обо мне байки рассказывать, то я не пойду с тобой на хиангин* с омежками (свидание в слепую)… - Выпив пол бокала пива, Чанёль блаженно прикрыл глаза, продолжая уничтожать теперь жареную говядину - А зачем ему ходить на хиангин? Ты ведь сказал, что он хранит верность своему истинному? - Да, это так, но многие красавчики всегда соглашаются прийти, как только они видят симпатичную рожицу этого засранца. Да в школе по нему все омеги текли, помню, к Рождеству первого года средней школы, он накопил целую пачку любовных писем. – Парни не унимались, а Чанёль устало вздыхал, набивая щёки едой, и без остановки жевал… Колокольчик на двери зазвенел, оповещая о новых посетителях, и Чан обернулся. Компания из четырёх юношей были более шумными, чем они; сев за соседний столик, они выкрикивали свои предпочтения при заказе, и постоянно о чём-то спорили. Забыв про ребят, которые продолжали обсуждать его личную жизнь, Чанёль с интересом начал разглядывать новых посетителей… Двое из них были омегами - это точно. Их еле уловимые запахи доходили до чувствительного нюха альфы. Они были более шумными и спорили о том, кто больше выпьет. А вот двое других вызывали сомнения. Один из них, судя по нейтральной внешности, был бетой, но другой… Платиновые волосы были идеально уложены; белоснежная, и явно не дешёвая рубашка, сидела на широких плечах идеально. Черты лица, как будто выточены из белого мрамора: острые, красивые, как у скульптуры. Парень явно выделялся из этой четвёрки - он почти не говорил, явно чувствуя себя не в своей тарелке, и скучающе отводил взгляд серых глаз от каждого… Чанёль тяжело сглотнул, скользя взглядом по его белоснежной шее, и проклял пуговицы рубашки, загораживающие взор, на, наверняка, идеальные ключицы. Парень явно был высоким, выше своих знакомых, ничем не пах, что казалось странным. Чанёль мог поклясться, что несмотря на высокий рост, в нём присутствовала омежья грация, нежность… - Какой красивый, – альфа даже не понял, что произнёс это вслух. Его товарищи затихли, сразу же переключив внимание на соседний столик… - Кто красивый? – Воскликнул новенький, но Чанёль дал ему подзатыльник, предупредив, чтобы тот был тише… - Вах, какие лакомые кусочки, ты только посмотри на того шатена, – Чанёль закатил глаза; ну, конечно, типичные альфы, которым нравятся хрупкие и истеричные существа… - А тот рыженький, с круглыми щёчками… Милашка! – Чанёль уткнулся лицом в ладонь, размяв кожу. Сейчас начнётся их пикаперство и мастерство по покорению омежьих сердец... - А кто тот беленький? Он - бета? Офигеть! Вот это внешность! Он - знаменитость? - Я точно его видел в каком-то журнале… - Какой неприступный по виду, интересно, какой он в постели? Такой же холодный и гордый, как с виду? - Я бы хотел увидеть, как его лицо искажается от боли, перемешанной с наслаждением. – У Чанёля от их похотливо-извращённых фантазий, казалось, сейчас кровь из ушей потечёт. Даже аппетит пропал; он с отвращением скривился и дал подзатыльник каждому, по очереди… - Эй, прекращайте, а? У вас, видимо, член вместо мозгов. Хватит извращеничать. И, у Реншу, кажется, парень недавно появился? Чего это ты слюни пускаешь на других? – Парни зашипели, потирая затылки, и обиженно надулись. - У нас всё несерьёзно, мы просто встречаемся пару раз в неделю и идём в любовный отель. А кого из них ты назвал красивым? Меня прям интерес распирает. – Чанёль, от неожиданности вопроса, дёрнулся и поднял ладонь в жесте, что, если он не замолчит, то получит ещё. Ребята на время перестали их обсуждать. Но всё время бросали похотливые взгляды в сторону соседнего столика... - Привет, красавцы, почему такие милые цветочки отдыхают одни? Хотите весёлую компанию? – Чанёль всё же не смог противостоять порыву этих альфа-самцов, у которых гормоны рвали ширинку. Он косо смотрел на соседний столик, пока его товарищи пытались флиртовать, и почему-то ожидал реакции того высокого беты с серебристыми волосами... - Давайте прогуляемся где-нибудь, мы знаем город, как свои пять пальцев, – омеги хихикали и кокетливо смотрели сквозь ресницы, ну, впрочем, ничего нового. Другой бета смеялся и явно был немного пьян, а вот беленький явно был недоволен, постоянно сжимая ладонь шатена. Видимо, пытался его привести в чувства, тот тоже был под градусом, и шатался даже в сидячем положении… - А у тебя есть машина? – Чанёль фыркнул, закатив глаза от вопроса рыженького омеги. Время плавно перекатило к вечеру, а капитан продолжал сидеть один, поедая всю еду и выпивая. Его друзья перешли за соседний столик, и смеялись так, что официанты морщились, недовольно смотря на них. Реншу, сев между шатеном и беленьким, явно хотел завести разговор с высоким бетой. Тот морщился от запаха перегара, и пытался вжаться в стул. Даже Чанёлю было ясно, что он не приятен бете, но друг не унимался… - Куда вы? Мы ведь только начали веселиться. – Тёмненький бета из их компании, скоро засобирался домой, захватив с собой совсем пьяного рыжего. А шатен почти спал на плече новенького… - Нам тоже пора, – Чанёль дёрнулся, впервые услышав голос высокого беты. Почему-то этот голос казался ему таким родным и очень приятным. Когда они встали, то оказалось, что беленький почти одного роста с альфами; он придерживал своего друга за талию, направляясь к выходу. Горе-товарищи Чанёля, как хвостики, направились за ними… - Уже темно, вам опасно возвращаться одним, мы вас проводим. - Спасибо, мы как-нибудь сами… - Не упрямься, красавчик, мы же неплохо поладили вроде? - Я ведь сказал, что мы сами доберёмся, идите своей дорогой. – Реншу, видимо, не понимал, что такое отказ, и уже хотел ринуться вперёд, догоняя их, как его остановил Чанёль. - Хватит уже, я вызвал такси, валите домой и выспитесь хорошенько. - Но… мы даже телефончика их не узнали… - Боже, Реншу, неужели ты не видишь, что раздражаешь его одним своим присутствием? Ты не умеешь останавливаться, когда нужно. Вон такси приехало, езжайте домой, – парни ещё долго ворчали и толкали друг друга в сторону такси, кое-как впихнув себя в салон. Как только такси исчезло из виду, он ринулся в сторону ещё не потерявшегося силуэта беты, придерживающего своего друга… - Вам помочь? Хотите, я вызову такси? – Догнав их, заботливо спросил Чан. - Ах, это ты, думаю, ты тоже слышал, как я отказал твоим навязчивым друзьям. Теперь, когда их нет, решил поиграть в героя? Мне не нужна помощь, иди своей дорогой. – “ Как грубо”. - подумал Чанёль, неотрывно смотря на красивые черты лица… - Но сейчас вечер, и опасно… - До тебя туго доходит, видимо, из-за роста, а то с такими локаторами, ты должен хорошо ловить звуки. Может, ты не понимаешь китайский? Так на каком языке тебе объяснить? Отъебись уже. – Чанёль аж офигел от таких слов, и пока бета тащил своего друга, еле волочащего свои ноги в сторону тротуара - он стоял и смотрел им вслед… - Вот это да … - Альфа никогда ни к кому не проявлял интерес, никогда не подходил первым и не разговаривал; сейчас это было почти близко к психической травме. В школе, да и в универе, он привык к всеобщему вниманию, к флирту, и к кокетничеству не только омег, но и бет. Быть грубо отшитым, взамен на предложенную помощь, для него казалось диковиной. – Да кто ты вообще такой, чёрт возьми? Айщ-щ-щ, – ругнулся на родном языке Чанёль, разворачиваясь и уходя… *** - Йа, Бэкхённи, перестань вести себя так легкомысленно. Не прошло и пару недель с начала учёбы, а ты сюда парня хочешь привести? – Учитывая, что в их небольшой семейке роль папочки приходилось играть Сехуну, то такие споры для Бэкхёна были не в новинку… - Не парня, а репетитора! Это ты у нас спец по китайскому, у меня не было много времени, чтобы хорошенько выучить язык. Я бы попросил тебя о помощи, но ты и работаешь, и домашние дела на твоих плечах. У меня ведь тоже совесть имеется, стыдно так себя вести. – Бэкхён приблизился к племяннику и сделал щенячьи глазки… - Не смотри на меня так, мне не нравится, что он старше нас, да ещё и альфа. У тебя точно на уме не учёба, а что-то другое. – Сехун действительно беспокоился; с их переезда, он вертелся, как белка в колесе, чтобы и учиться, и работать. Времени совсем не оставалось… - Он хороший парень, правда. И, знаешь, несмотря на то что он старше нас, в средней школе он перепрыгнул класс. Мне нужен ответственный и умный парень, который будет со мной заниматься. Он ещё и кореец, ну где я ещё такого найду, а? – Бэкхён практически висел на шее бедного Сехуна, которому предстояло ещё приготовить ужин для них и соседей по комнате. - Ладно уж, посмотрим, как вы себя будете вести; я попрошу Лэя следить за вами и всё докладывать мне. Не смей с этим альфой флиртовать, слышишь? Мы сюда не за отношениями сбежали. Дедушка нас ищет, мы должны быть предельно осторожны и сосредоточены. – Бэкхён ещё долго ластился, как котёнок, к родственнику, благодаря его, и осыпал обещаниями по поводу хорошего поведения… Сехун, тяжело вздохнув, принялся за готовку, зная, что их соседи, - Лэй и Минсок - придут с подработки зверски голодными. Он правда пытался как-то научить Бэка готовить, но, в итоге, они чуть не спалили съёмную квартиру, так что эксперименты были временно отложены… В следующие несколько дней, жизнь протекала как обычно, кроме некоторых нюансов. Обычно, Сехун убирал за неряхой Бэкхёном, ходил на занятия, бегал на подработку, устало приходил домой за ничтожными часами сна. В этой суматохе он пытался не забывать про таблетки и обязательно следил за состоянием организма. Внезапное отсутствие охраны плохо влияло на жизнь Сехуна: до него постоянно домогались, несмотря на то что он пытался не выделяться из толпы. Подкаты, пошлые шуточки, похотливые взгляды, любовные письма и открытый флирт в начале учебного года, уже надоели на столько, что Сехун решил перекраситься в брюнета и напялить очки, в надежде избавиться от лишнего внимания. Но комментарии по поводу его филейной части в форме сердечка всё равно не прекращались. Бэкхён смеялся, дразнил вместе с другими, шлёпал его за попу перед студентами и делал хитрую мордаху, а-ля “смотрите и завидуйте, мне можно, а вам - нет”. Сехун вздыхал и лишь качал головой; увы, с характером его родственника ничего не поделаешь. Бэк всегда был вредным провокатором… Но в последние дни, Сехун замечал изменения: вроде подколы уменьшились, воздыхателей становилось меньше. Да, конечно, многозначительные взгляды от альф, и даже омег, не прекращались. Но жить стало гораздо легче. Он начал было думать, что, наконец, изменения в его внешности дали плоды, но какое-то липкое, непонятное чувство не давало покоя… Как будто за ним кто-то следил… Сехун ввалился домой после подработки усталый и весь потный. Ноги нещадно болели от беготни между столиками; посетителей было много, и мышцы лица онемели от постоянной натянутой улыбки. Мечтая о холодном душе, Сехун уже избавился от одежды, направляясь в их, с Бекхёном, общую комнату, но вдруг замер, услышав смех… - Бэкки? – Тихо позвал Сехун, обратно застёгивая рубашку. Наверняка это был тот альфа-репетитор, который учился на курс старше на их факультете. Он не заметил чужую обувь в прихожей из-за усталости… - А? Ты пришёл? Мы уже заканчиваем. – Бэкхён подбежал и открыл дверь, высунув свою улыбающуюся мордаху. – Извини, мы засиделись, Чан уже уходит. – Из комнаты вышел высокий альфа, и посмотрев на Сехуна, широко улыбнулся. - Ты? – На автомате спросил перекрашенный брюнет, застыв на месте… - Да, я. – Улыбаясь ещё шире, ответил Чанёль и подмигнул… *** Юному альфе казалось, что он сошёл с ума. Как иначе объяснить то, что творилось в его жизни? Как получилось, что такой сдержанный, самодостаточный человек, который, с момента полового развития, воротил нос от вкусно пахнущих омег - мог заинтересоваться бетой? Этому не было никакого логического объяснения… Чанёль мечтал закончить учёбу, стать врачом и вернуться на Родину. Когда-то он дал обещание маленькому омежке, но прошло столько лет. Альфа не мог забыть сладкий запах персиков и доверчивую улыбку. Он часто задавался вопросом: как поживает его маленький Хунни? Он наверняка вырос, стал красивым омегой. Чанёль с горечью думал о том, что у омеги наверняка своя жизнь, друзья, может быть, даже и любимый человек. Он же не обязан ждать его - Хунни тогда даже не понимал, что они - истинные… Но Чанёль понимал: он тосковал по родному запаху, хранил каждое детское воспоминание, и грел в душе крохотную надежду на воссоединение. Он не мог с кем-то встречаться, зная, что где-то там его истинный, к которому он должен вернуться… Отношения с родителями совсем испортились. Те не понимали его, и, кажется, совсем не поддерживали. Лу и Минхо спорили, когда Чанёль заикался про истинность; они давили на жалость, убеждали, и пытались угрожать, не позволяя юному альфе сделать необдуманный, по их мнению, поступок. Со временем, становилось всё хуже: постоянные ссоры с родителями, появившийся маленький братик-омежка, которому уходило всё внимание. Чанёль терпел, ожидая совершеннолетие, но и тогда у него отняли документы, сказав, что тот должен учиться, а не ехать в другую страну, в поисках выдуманной пары. Тогда Чанёль и решил, что с него хватит - собрав вещи, он съехал, решив начать свою жизнь с нуля. Он, конечно, не прервал связь с родными, но и домой отказывался возвращаться. Альфа быстро нашёл левую работу, совместив её с учёбой и тренировками, начал жить по своим правилам, строя планы на тот день, когда он вернётся на Родину… Всё пошло наперекосяк, абсолютно всё… Он просто встретил этого язвительного хама: невоспитанного, холодного, как ледышка, красавца, однажды вечером, в дешёвом ресторанчике. И, с тех пор, он потерял покой. В начале учебного года, Чан неожиданно встретил белокурого красавца в университете; тот сидел на лавочке, на территории университета, и читал книгу. Парню, видимо, было всё равно, как окружающие оборачивались на него, останавливаясь, шепчась, и даже тайно фотографируя. Парень действительно был красив; одет аккуратно, со вкусом - создавалось впечатление, что он - знаменитость, или же, из состоятельной семьи. Чанёль тогда тоже остановился, смотря вместе со всеми, и чувствовал себя дураком, а больше всего - изменщиком… Детский невинный смех, белые, длинные волосы, и, конечно же, запах персиков. Этот образ Хунни плотно пропечатался в голове, создав идеал, и остальные омеги меркли рядом с этим образом, не то что беты. Чанёль знал чего хочет, знал цель жизни, и старался изо всех сил, чтобы воплотить в жизнь свою мечту – воссоединение с истинным.. Детская любовь до сих пор грела душу, не позволяя смотреть на других, но что случилось с ним сейчас? Чанёль был болен, нет, действительно - он был болен. Он чувствовал себя долбанным маньяком, внюхиваясь, оглядываясь по коридорам, и постоянно ища белокурую макушку, и находя её. Реншу издевался над ним, как мог; Чан сначала стыдился, правда считая себя изменщиком, но идеальный профиль беты всё не выходил из головы, как бы он не старался… Постепенно альфа узнал о парне многое: он учился на курс младше, на том же факультете. Чан ещё долго пытался прийти в себя, когда выяснилось, что бету зовут О Сехун... Так же, как и его первую любовь. А ещё, у него были такие же белые волосы и серые глаза.. Но он был бетой, который не имеет запаха, с другой фамилией… Кажется, Сехун совершенно не замечал чрезмерного внимания. Он холодно отшивал воздыхателей, чем ещё больше заслуживал уважения Чанёля, который тогда тайно следил за ним. Сехуна интересовала учёба, работа, а из окружения - лишь один омега. Альфе совсем не нравилась их близость: то, как Бэкхён лапал бету без разрешения, и, главное - безнаказанно… Чанёль правда пробовал как-то с ним пересечься, поговорить, или устроить случайные обстоятельства. Пару раз он с ним, якобы, сталкивался, уткнувшись носом в телефон, чем был награждён отнюдь не вежливыми словами; пару раз использовал скудный запас комплиментов и левые темы для разговора вроде погоды, чтобы хоть с чего-то начать. Но Сехун лишь хлопал книгой, которую читал, сидя на той самой лавочке, и встав, уходил, даже не наградив его взглядом… Отчаявшись, Чанёль начал отставать от своей привычной жизни: его не интересовала учёба, тренировки. Реншу постоянно его дёргал, пытаясь узнать причину, но Чанёль сам не понимал, что с ним. Ему было достаточно лишь закрыть глаза, чтобы образ Сехуна появился перед ним, и если бы Чанёль умел рисовать, то он рисовал бы, без остановки, красивые глаза и малиновые губы… - Начни, например, с этого: “Твои родители, случайно, не пекари? Нет? Так откуда у них такая крошка?” или же: “Наверное, тебе было больно падать с небес”. Можно ещё… - Так, хватит, Реншу. Ты, конечно, у нас ещё тот ловелас, но я не буду подкатывать к Сехуну с такими словами. Мне стыдно будет, а он наверняка засмеёт меня и пошлёт далеко. – Чанёль лениво игрался с баскетбольным мячом, обиженно надув губы. Идея попросить у друга совет - была не очень хорошая… - Мда… Угораздило же тебя влюбиться в ледяную принцессу. К нему сейчас все подкатывают, и старшекурсники. Даже ставки делают, кому же он в конце достанется, – Чанёль скривился и, как ни странно, не среагировал на слово “влюбиться”. – Значит, возвращение в Корею отклонено? - Не знаю… Мне сначала нужно разобраться в своих чувствах. Я ещё никогда такого не испытывал. Если Сехун мне действительно нравится, то я должен попробовать. – Чанёль с точностью бросил мяч в корзину и улыбнулся. – Остался ещё один человек, который может дать мне совет… - Кто-то, кто лучше меня по делам сердечным? Пффф, не верю… - Реншу самодовольно уселся на скамейке, с интересом ожидая ответа… - Се напоминает мне папу: он язвительный, саркастичный, с отнюдь не ангельским характером. Иногда мне кажется, что отец - единственный человек в мире, который может ладить с ним. Так что, я попрошу совета у него. - Ва-а-а, и на какие же уступки не пойдёшь, чтобы укротить сердечко неприступной ледяной принцессы. Ну… удачи тебе, друг… *** - О-о-о, блудный сын, интересно, что такого случилось раз ты решил позвонить своему старику, – Чан прикусил губу, услышав голос отца. Он всё ещё чувствовал, что не готов объяснить свою проблему и попросить совета… - Понимаешь… тут такое дело… Кстати, как папа? Брат его не мучает? - Оба скучают по тебе, ты на выходные не собираешься приехать? - Не знаю, у меня была тяжёлая неделя, нужно отоспаться. - Ты ведь не просто так звонишь мне, что-то случилось? – Минхо даже на расстоянии мог почувствовать состояние сына… - Ну… как сказать… Мне кое-кто нравится… - Что? Ты серьёзно, Чанёль? Это же замечательно! Наконец-то ты оставишь эту детскую мечту умчаться в Корею за выдуманным истинным и вернёшься домой! - Отец… Он - бета. - И что? Это не важно, если ты действительно влюбился. - У него характер хуже, чем у папы. – Жалобно простонал Чанёль… - А вот это уже проблема. Что, даже твои несмешные шуточки и обаятельная улыбка не помогают? - Не помогают, раз прошу совета у тебя. Он такой гордый, холодный, не возмутительный… И такой красивый, – Чанёль горестно выдохнул в трубку. Минхо рассмеялся… - Ребёнок… Ну что с тобой поделать. Бери блокнот и запиши. – Чанёль поёжился и приготовился внимательно слушать. – Если ничего не помогает, то доверься своему сердцу; не пытайся быть другим - будь самим собой. Весёлым, смышлёным и улыбчивым пареньком, душой кампании. Медленно, но уверено иди к цели: сначала узнай о нём, о его окружении. Если не получается сблизиться с ним самим, то подружись с теми, с кем он общается. Так будет больше шансов случайно встретиться. Пусть он привыкнет к твоему присутствию рядом с собой. Ты не должен выглядеть, как очередной альфа, которому понравилась его внешность. – Чанёль кусал ногти и кивал самому себе. Он судорожно вспоминал, с кем Сехун, мало, но хоть как-то общался, и сразу же вспомнил того раздражающего мелкого омегу… - Ты думаешь, у меня получится? – Непонятно пробубнил Чан… - Конечно! Ты весь в отца, со своей харизмой и обаянием, главное - включи мозги и меньше капай слюнями при виде него. Он должен понять, что ты серьёзно настроен по отношению к нему… - Спасибо… Отец… *** Сблизиться с Бэкхёном оказалось не трудно: он был наивным, весёлым первокурсником, которого легко было впечатлить. Конечно же, попытки Чанёля он воспринимал исключительно, как подход альфы к омеге, и пытался флиртовать. Чанёля это забавляло; смешно было наблюдать, как Бэк пошло шутит с Сехуном, шлёпает его по попе, а потом, наивно хлопает глазами рядом с ним. Но для альфы это не имело значения; омега, пахнущий сладко-приторно каким-то цветком, совершенно его не интересовал... Сехун был скрытным, редко общался с Бэкхёном на территории университета, в основном, держась отдельно; а после того, как Чанёль сблизился с омегой - так вообще избегал их, раздражённо фыркая. Альфа негодовал; на вопросы про Сехуна, Бэкхён отвечал однотипно и менял тему. Эти “друзья” явно что-то скрывали, что ещё больше раззадоривало интерес Чанёля. Так он и решился на отчаянный шаг: предложить Бэкхёну помощь с учёбой… Небольшая съёмная квартира, - из четырёх соседей - оказалась самой обычной. Чанёль с интересом внюхивался, пока шёл за Бэкхёном в их совместную, с Сехуном, комнату. Та сторона спальни, где были вещи Сехуна, выглядела как уголок зубрилы. Много книг, только самое нужное и идеальный порядок; когда, тем временем, на стороне, где располагался Бэк, присутствовали яркие цвета вроде розового, много косметики и меньше книг… Типичный бета и омега… - Ты постоянно один, твои соседи так поздно приходят? Или не хотят мешать нам? – Бэкхён кокетливо хихикнул и сел на кровать, скрестив ноги. - У них у всех подработка, но Сехун приходит раньше всех, чтобы приготовить нам ужин. – Чанёль несколько раз уже приходил сюда, надеясь на встречу, и теперь думал о том, чтобы как-нибудь задержаться… Заговорить Бэкхёна было не трудно: он легко шёл на контакт и смеялся над несмешными шутками и байками Чанёля. Альфе было приятно слышать родной корейский, но глаза были на часах, в ожидании… - Бэкки? – Чанёль вздрогнул, услышав за дверью голос, и победно улыбнулся. - Се? Ты пришёл? Мы уже заканчиваем. Извини, мы засиделись, Чан уже уходит. – Но альфа не планировал так рано уходить. Когда он увидел усталого, потного и такого сексуального Сехуна, который раздражённо смотрел на него сквозь растрёпанную чёлку, сердце пропустило удар… - Ты? – Сколько язвительности в голосе, и Чанёль сглатывает, смотря на не застёгнутые пуговицы, которые открывали вид на ключицы беты… - Да, я. Извини за беспокойство, – Сехун выгнул одну бровь, вопросительно смотря на Бэкхёна; тот выглядел виновато и кусал нижнюю губу… - Кажется, ты собирался уже уходить. – Бета явно не был в настроении… - Бэкки, ты такой невежа, не угостишь даже меня чаем? У меня в горле пересохло. – Чанёль, улыбаясь, использовал обаяние, зная, что омега не устоит… - Эм… конечно, я ведь перед тобой в долгу. – Чанёль незаметно победно сжал кулак и последовал за Бэкхёном в сторону кухни; сзади хлопнула дверь, Сехун явно был недоволен… - Ты извини, если что, Се у нас с характером, – Бэкхён налил горячий напиток в кружки, удобно устроившись около окна; Чанёль устроился рядом… - Ничего, понимаю, он ведёт себя, как твоя мамочка, хоть вы и одногодки. - На самом деле, я младше его на год, – Бэкхён быстро хлебнул чай и побегал глазами. Это показалось альфе странным… - Вы учитесь вместе, вот я и подумал, что... - Нет, Сехуну пришлось ждать меня, чтобы мы поступили в один год. Если честно, мне не очень хочется стать диагностом, это трудная профессия. А вот Сехун, это его детская мечта, поэтому он так усердно трудится… - Если ты не хотел стать врачом, то зачем решил поступать в медицинский? - Я не мог определиться и просто последовал за Сехуном. Не хотелось оставлять его одного. – Чанёль почувствовал нежелание омеги продолжать этот разговор и решил сменить тему, как на кухню зашёл Сехун с мокрыми волосами после душа и в растянутой кофте… Приоткрыв рот, альфа, с горящими глазами, смотрел, как бета, совершенно игнорируя их, вытаскивает продукты из холодильника, начиная готовить ужин… - Кхм, – Чанёль неловко кашлянул. – Твой хён, наверное, устал, почему ты ему не помогаешь с готовкой? - Ах… я в этом полный ноль; один раз чуть всю кухню не спалил, Се говорит, что пускать меня к плите опасно. – Бэкхён захихикал, но сразу же замолчал, когда бета слишком громко стукнул посудой… - Ничего, ещё научишься, если нужна помощь, то скажи, я тоже кое-что умею. – Бэкки восхищённо посмотрел на альфу, позабыв о присутствии племянника… - Такими темпами ты поселишься в нашей квартире, я смотрю, – Сехун повернулся и скрестил руки на груди, в упор смотря на Чанёля… - Что, прости? - Ты уже месяц, как хвостик за мной ходишь, а теперь вдруг подружился с Бэкхёном. С учёбой помогаешь, теперь и готовить хочешь научить. Мой друг очень наивный и доверчивый, но я не позволю его использовать в своих целях, – холодный и расчётливый голос резко оборвался, отдав место тишине. На кухне атмосфера стала напряжённой; омега медленно поставил кружку и шумно взглотнул… - Что это значит, Чан? – Робко спросил Бэк. - Это значит то, что твой дружок нацелен на меня и, при этом, использует тебя. Я закрывал глаза на это, пока мог избегать вас, но сегодня он вышел на новый уровень, – Чанёль подорвался с места, не ожидав такой атаки… - Всё не так, Бэкки, я не использовал тебя. Да, признаюсь, мне нравится Сехун, очень нравится, но я бы никогда.. – Чанёль краснел, заикался, и смотрел, как Бэкхён, с каждой секундой, всё сильнее хмурится и поджимает губы… - Тебе лучше уйти… - Что? – Чанёлю показалось, что он не расслышал… - Уходи, я говорю, и больше не возвращайся. Кххх, а мне казалось, что я нашёл нормального альфу. Разочарование года. – Бэкхён встал и медленно поплёлся в сторону своей комнаты, не забыв взять кружку… - Тебе не кажется, что это было уже слишком? – Чанёль чувствовал, как внутри накапливается злость; он не понимал, чем заслужил такое обращение… - Нисколько, я лишь открыл ему глаза. Нам всем лучше сосредоточиться на учёбе, вместо того, чтобы разыгрывать мыльную оперу. Я тебя провожу, – уже более спокойно произнёс Се, размешивая что-то в кастрюле, и направляясь в сторону прихожей… - Се… послушай. Ты мне правда нравишься, почему ты не можешь дать мне шанс? Я хочу доказать тебе, что мои намерения серьёзны. – Чанёля чуть ли не силой проталкивали к выходу, а он всё пытался потянуть время, зная, что в этой квартире он в последний раз… - Я уже говорил, меня не интересуют отношения. Найди себе нормального омегу и прекрати меня сталкерить… - Омеги меня не интересуют, меня никто не интересует. Я даже перестал думать о своём истинном, которого нашёл в детстве. – Сехун притормозил, подняв взгляд и посмотрев на лицо альфы… - Истинный? - Да, он остался там… в Корее. Я так хотел вернуться к нему, но потом встретил тебя и по уши влюбился. – Чанёль отчаянно сжимал косяк двери и кусал губы, смотря на Сехуна, как побитый щенок… Бета вёл себя странно; застыв на месте, он как будто отключился от внешнего мира, думая о своём. Потом альфа заметил, как его руки дрожат; Сехун слегка покачнулся на месте… - С тобой… всё хорошо? – с беспокойством в голосе, спросил Чанёль. - Да… Тебе лучше уйти. Байки про истинного расскажешь другим… - Но это не… - Всего хорошего. – Сехун захлопнул дверь перед его носом и прислонился к ней спиной, медленно оседая на пол. Почему-то всё тело дрожало, а голова кружилась. Странное чувство, которое Сехун не испытывал никогда; всё тело вспотело… - Нужно удвоить дозы таблеток, – бета подождал ещё немного, а потом осторожно встал, возвращаясь на кухню. *** - Что-то наш капитан вялый сегодня, это из-за того, что он пропускал тренировки? – новичок подбежал к Реншу и плюхнулся рядом на скамейку, наблюдая за остальными. - Пропуски - это не причина, а следствие. Случилось кое-что интересное, – альфа хмыкнул, потрепав мокрую чёлку. – Наш капитан по уши влюбился… - Влюбился? Ты серьёзно? Разве ты не говорил про его преданность к истинному, что Чан ни с кем не встречается и собирается уехать в Корею, за своим омегой? – новичок с интересом уставился на Реншу, ожидая ответа… - Планировал, пока не встретил холодную принцессу всея университета, и не потерял голову. Его не узнать, совсем расклеился, потерял форму, даже похудел. И всё из-за этого напыщенного индюка, который считает, что он из высшего сорта. - Постой, постой, ледяная принцесса? Ты про Сехуна из диагностики? Вот это да. Половина нашего факультета за ним бегает, вот теперь и капитан в него влюбился. А этот бета не так прост, всех отшивает одной и той же фразой “ Я сюда учиться пришёл, а не отношения заводить”, и ходит весь из себя такой серьёзный. – Новичок фыркнул и недовольно скривился… - Недолго ему так ходить. Ты слышал про карму? Так знай, у всех наших поступков есть свои последствия. Он всех вокруг считает грязью, ни во что не ставит. Сехун сломал сердце моему лучшему другу, так что карма скоро настигнет и его. – Реншу улыбнулся как-то странно, посмотрел на Чанёля, и, встретившись с ним взглядом, подмигнул. – Он заплатит за своё свинское поведение. – Новичок как-то поёжился от тона Реншу, но промолчал, тоже переведя взгляд на тренирующихся ребят… *** - Хунни, не надо так перетруждаться, ты же здоровье погубишь. Давай позвоним тебе на работу и сообщим, что ты заболел. – Бэкхён крутился вокруг родственника, который еле передвигался по комнате, собираясь на работу… - Я… в порядке, просто небольшая температура, пройдёт. – Дрожащими пальцами, Сехун причёсывал перекрашенные волосы и пытался не показывать своё состояние… - А лихорадочный румянец на твоих скулах говорит о другом. Ты уже несколько дней как в таком состоянии; в больницу не хочешь, медикаменты не пьёшь. Ну что мне делать с тобой, а? – омега действительно волновался; Бэк нежно дотронулся до горячего лба Сехуна ладошкой… - Куплю таблетки по дороге к ресторану, ну как, доволен? – выдавив из себя улыбку, он потрепал Бэкхёна по волосам и вышел из комнаты. – Ты тоже не задерживайся на вечеринке с ребятами, Минсок ещё тот тусовщик. – Омега улыбнулся, и после того, как бета ушёл, побежал собираться. Сехуну с каждым днём всё сложнее удавалось скрывать своё состояние. Он был морально и физически истощён; всё же его опасения подтвердились. Приближалась ненавистная первая течка, и организм не справлялся с нагрузкой. Сехун пытался выглядеть так, как будто ничего не происходит: пил таблетки повышая дозу, и после первого приступа, носил с собой тампоны со сменным бельём. Но таблетки лишь убивали запах и обоняние; остальные симптомы становились всё сильнее. Сехуна всё чаще то бросало в жар, то в холод, сверхчувствительная кожа еле терпела несколько часовую пытку в строгой форме официанта, а вялость во всех конечностях лишь усугубляла ситуацию. “Может, и правда отпроситься на пару дней посидеть дома и отказаться от таблеток, чтобы течка нормально началась? Нет… это не выход, меня могут уволить, да и я не живу один - будет неудобно перед Лэем и Минсоком за свою ложь” - думал Сехун всё время, пока носил заказы и пытался улыбаться посетителям. Зудящая кожа, взмокшая спина и глаза с лихорадочным блеском. Он стискивал зубы, когда онемевшие ноги отказывались торопиться и ломал пальцы, чтобы те не дрожали. Видя его состояние, администратор закрывал глаза на постоянные перекуры, между которыми, Сехун бегал ополаскиваться и менять тампоны, опустошая пузырёк с подавителями… Натянув капюшон до самого носа, и закинув небольшую спортивную сумку на плечо, Сехун ускорил шаг, торопясь в ближайшую аптеку после работы. От усталости в глазах двоилось, он еле выдыхал через рот, постоянно растирая кожу лица ладонями… - Куда так спешишь, принцесса? Небось домой, к своим книжечкам, которые ты так любишь. – Сехун остановился, чуть не врезавшись в мощную грудь альфы. Подняв лицо, он встретился с насмешливым взглядом… - Дай пройти… - Книжками побаловаться ещё успеешь. Я вот решил встретить тебя после работы, когда понял, что на вечеринке Минсока ты не появишься… Умный мальчик, – Реншу всё сокращал расстояние, а Сехун наоборот - пятился назад, сжимая кулаки в карманах толстовки… - Чего тебе? – Настороженно спросил бета; в любой другой ситуации он не побоялся бы - альфа немного выше него и постоять за себя Сехун может. Но не сейчас, когда омежья сущность так его ослабила. - Не бойся, я лишь хочу помочь, там, на вечеринке, твоего Бэкхёна окружили альфы. Боюсь, для милого, маленького омежки это ничем хорошим не кончится, учитывая, что он выпил пару бокальчиков коктейля. – Реншу наигранно нахмурил брови, сделав скорбное лицо… - Нет, с ним Минсок и Лэй, они… - Минсоку, как владельцу вечеринки, было не до него, я лишь говорю то, что видел. – Протянув руку, Реншу схватил того за запястья, сжимая. – Звони, сам удостоверишься. – Сехун судорожно вынул мобильный телефон, обзванивая сначала горе-родственника, а потом, и соседей - никто не отвечал. Бета судорожно выдохнул, кусая губы; состояние организма ушло на второй план. - Мне нужно попасть туда, ты мне поможешь? – отчаявшись, Сехун, с мольбой в глазах, посмотрел на альфу, и тот широко улыбнулся. - Конечно помогу, ведь для этого я здесь… *** У Чанёля под рёбрами странно тянуло; это невыносимое чувство тревоги, ни с того ни с сего, не давало ему нормально сосредоточиться на конспекте, который он переписывал. Альфа уже успел пару раз проверить электричество, газ и весь подъезд. Вроде ничего не горело, не искрилось, не протекало. У соседей было тихо и спокойно, но не на душе самого альфы… Чан вздрогнул, когда телефон рядом завибрировал, и он, бросив ручку, судорожно потянулся к смартфону… - Слушаю. - Капитан? Это я, новенький из команды, извините за беспокойство в такой час… - Что-то случилось? - Да… Реншу - он собирается что-то сделать с Сехуном. Вы должны приехать… *** В доме было тихо; горел телек в гостиной, перед ним стоял диван, на котором сидели пару ребят. Сехун оглянулся назад, посмотрев на Реншу - тот кивнул ему головой, указав идти вперёд… - Где Бэк? – Сехуну почему-то становилось всё жарче. По спине бегали неприятные мурашки, собираясь около копчика, заставляя съёживаться на месте… - Его здесь нет, и не было. – Улыбнулся Реншу; ребята, отреагировав на звук, встали с дивана и выключили телек, приближаясь к ним; по их комплектации было видно, что они тоже альфы. - Тогда зачем ты мне соврал, зачем привёл… сюда? – У Сехуна не было сил возмущаться, показывать характер; он сжимал лямку сумки и кусал дрожащие губы; на лбу выступила испарина… - Хотел поближе познакомиться, да и эти ребята тоже. Ты, наверное, их не помнишь, но они пытались с тобой сблизиться, а ты их отшивал. Когда ещё им выпадет такой шанс? – Реншу схватил бету за талию и прижал к своей груди. – Ты так усердно учишься, строишь из себя тёлку, это так раздражает. Вечно холодный и гордый О Сехун, которому плевать на чувства других... Ну что ж, думаю, после сегодняшнего урока, тебе будет не плевать. – От близкого контакта с альфой, тело Сехуна била мелкая дрожь, что Реншу списал на страх. – Не бойся, мы просто хотим стереть это отстранённое выражение с твоего лица… - Я… я ничего не сделал, – совсем поникшим голосом прошептал Сехун; Реншу засмеялся. - Ты разбил сердце моему другу, Чанёлю. Он действительно тебя любит, а ты так по-свински с ним поступил? Не только ради него, я и сам не прочь наказать тебя, сладенький. – Альфа рефлекторно провёл носом по влажной коже шеи беты, будто пытаясь ощутить запах. Сехун сжался в клубок в его объятиях, втянув шею в плечи и жмуря глаза… - Чанёль? - Не волнуйся, его здесь нет, сегодня нас только трое. Чанёль не знает о нашей маленькой шалости и вряд ли бы одобрил, а то твоя попка пострадала бы ещё больше, – Реншу опустил ладони ниже и сжал его ягодицы; Сехун, от неожиданности, ахнул и обмяк в руках альфы. Ноги не слушались, но Реншу предусмотрительно держал его крепко. - Это что такое… У тебя что, брюки мокрые? – Альфы сзади заржали, и Реншу отпрянул назад, держа Сехуна за плечи. - Ты что, описался от страха? – с усмешкой спросил Реншу, а Сехун краснел; чёртов тампон, который он должен был сменить, тело слишком остро реагировало на присутствие альф. Течка началась… - Не думаю, Реншу, ты чувствуешь запах? Он усиливается, – все начали усиленно принюхиваться, а Сехун - молиться о спасении… “Папочка, спаси меня, прошу, если они узнают, что я не тот, за кого себя выдавал, мне конец”. – Измученно думал Сехун, пока все инстинкты вопили об опасности. - А ну-ка посмотрим, – рука умело скользнула под брюки, сжав одну ягодицу, после чего пальцы дотронулись до влажной ложбинки… - Не надо, прошу, – вымаливал изо всех сил бета; он пытался вырваться, кричать, но ослабленный организм поступал с ним так подло, наоборот заставляя подчиняться альфе… - Твою же мать! – Громко выругался Реншу, когда его указательный палец скользнул во влажную дырку. – Этого не может быть, – вынув руку из штанов, он приблизил испачканный палец к носу и жадно вдохнул. – Омега… Наша ледяная принцесса оказывается - текущая омега! Вырвавшись из захвата, Сехун не сумел удержать равновесие на слабых ногах, рухнув на пол. Он ещё никогда не ощущал себя настолько униженным и уязвимым. Нервы сдавали, и обычно безэмоциональный Сехун не выдержал. Закрыв лицо, он тихо заплакал… - Сначала мы хотели просто проучить, раздеть и полапать… Но теперь, когда ты так течёшь и сладко благоухаешь, мы не можем отпустить тебя, малыш. – Альфы окружили его, отчего Сехун сжался в комочек, в желании исчезнуть… - Пожалуйста… спасите меня. – Тихо взмолился парень, глотая слёзы, и вскрикнул, ощутив на своём плече грубый захват... - Реншу, отпусти его. – Сехун всхлипнул и прикусил себе язык. Зажмурив глаза, он дрожал, боясь даже пискнуть. Его совсем не интересовало, что происходит, и почему рука, схватившая его, вдруг исчезла. - Чанёль? Ты как здесь оказался? – Альфа стоял у входа в гостиную, весь покрасневший и тяжело дышал, видимо бежал, добираясь сюда. – Дружище, мы ничего не собирались делать, честно, просто проучили бы его и отпустили. Ты мне не веришь? - Да мне плевать, что вы здесь задумали, ублюдки, это мой омега, ясно? – Сехун слышал лишь отрывки разговоров, какие-то глухие удары, после чего кто-то упал, прозвучал грохот от входной двери, а потом - наступила тишина… - Хунни… Хунни, – омега медленно открыл глаза, шмыгая носом. Перед ним стоял Чанёль с обеспокоенным взглядом. Сехун сглотнул вязкую слюну и почему-то заплакал ещё сильнее, чувствуя какой-то непонятный и сильный запах. - Пожалуйста, не трогай меня, – но его не послушались: сильные руки нежно подняли тело с пола и прижали к крепкой груди… - Всё хорошо, персик, я нашёл тебя, теперь всё будет хорошо. – Перед глазами всё кружилось, и прежде чем потерять сознание, омеге почему-то почудился любимый запах с детства, - свежая мята… *** Пробуждение оказалось болезненным - Сехун глухо застонал и сжался от пульсации между ног. Всё тело горело в агонии, а запах, заполняющий пространство, запах сильного, и желанного альфы лишь усиливал желание. - Тш-ш-ш, тише, – Сехун скулил, кусал губы, пока кто-то заботливо протирал его лоб холодным, мокрым полотенцем. От мягкого и бархатного голоса хотелось застонать сильнее, а руки так и чесались от желания прикоснуться… - Чанни… – Почему-то не было сомнений, что это он; открыв глаза, Сехун с вожделением посмотрел на альфу, который застыл с полотенцем в руках. Омега удивился, увидев два тампона в его ноздрях, кажется, кто-то рылся в его сумке… - Это для твоего же блага, не смейся. Если я почувствую твой запах, боже… не смотри так, – альфа хоть и пытался шутить, но и сам был не в лучшем состоянии: вспотевшая кожа, искусанные губы. Чанёль был напряжён, как натянутая струна… - Сними их, я хочу, чтобы ты почувствовал меня. – Сехун хрипло задышал, он и сам не понимал что за чушь несёт… - Нет, ты бредишь, у тебя жар. Сегодня останешься у меня, я… Я могу позвать Бэкхёна, но тебе нельзя в общежитие, там.. Там Лэй. – Альфа психовал и говорил так быстро, что омега невольно улыбнулся, протянув руку к его лицу. Длинные, бледные пальцы нежно погладили щеку и застыли. Чанёль почувствовал, как земля уходит из-под ног… - Помоги мне, пожалуйста, мне очень плохо. Чанни… - Нет, у тебя течка, ты бредишь. Я не могу так с тобой поступить, персик, я ведь люблю тебя… - Ты мой истинный… – Сехун всхлипнул и переместил ладонь на затылок Чанa, слегка сжав пальцы. Он медленно привстал и прижался к груди альфы, который сидел на краю кровати… - Се.. прости меня, прости, – Чанёль беспомощно сидел и смотрел как коварный искуситель, вытянув тампоны из его ноздрей, выкинул их. Он с опаской сделал первый вдох, прижавшись к белоснежной шее… Омега громко застонал и застыл, почувствовав острые зубы, насквозь проткнувшие его плоть. Но боль ушла так же быстро, как и пришла. Чанёль ласково прошёлся языком по свежей метке и жарко прошептал в покрасневшее ушко о том, чей он теперь до самой смерти… Одежда, которая так мешала, быстро исчезла; Сехун вдыхал, с наслаждением, чувствуя соприкосновение голой кожи. Эти прикосновения дарили облегчение, и агония внутри утихала. Чанёль ласкал его широкими ладонями; гладил нежную бархатную кожу, и целовал, целовал, целовал… Сехун с трепетом принял свой первый поцелуй, а потом второй, третий, бесконечный. Губы саднили, но совсем не желали покоя, и он тянулся к нему, прося ещё и ещё… Безвольное, бархатное тело омеги смотрелось так красиво и так правильно в объятиях Чанёля, что он внутри ликовал и сжимал белоснежные бёдра до красных следов, скользя губами по свежей метке… Омега сам покорно раздвигал ноги, бесстыдно открываясь и показывая желание. Влажный вход поблескивал при приглушённом свете комнаты, и уничтожал остатки разума.. Чанёль осторожно скользнул по плоскому животу и коснулся розовой мокрой головки, а потом спустился вниз по гладким яичкам, слегка массируя. Альфа жадно куснул бесстыдно розовый сосок, как бы отвлекая, пока пальцы внизу продолжили свой путь. Сехун стонал и выгибался до хруста в позвоночнике, умоляя не мучить, но у влюблённого альфы было своё мнение на этот счёт. Опьянённый сладким запахом персиков, он повелевался лишь природным инстинктам и природным желаниям. Омега задохнулся от наслаждения, когда почувствовал горячие губы, скользящие по внутренней стороне бёдер. Он лишь глухо застонал, ещё шире раздвинув ноги, пока сильные руки без лишнего труда приподняли его таз, и раскрыли полушария, открыв доступ к девственному входу… Чанёль медленно потянул нить от тампона и мучительно медленно вытащил его, жадно смотря, как оно тянуло за собой ниточку вязкой смазки. Юркий язык так легко и естественно проник в раскрасневшийся вход, что Сехун, от неожиданности, хрипло выдохнул весь воздух из лёгких. Руки, которые он не знал куда деть, неожиданно были пойманы. Альфа заботливо положил их на свою голову, предлагая вцепиться в его шевелюру, пока его бесстыжий язык вытворял, что хотел… Чанёль с наслаждением лизал сладкую смазку, и не переставая дышал полной грудью. Его пара пахла так сильно и вкусно, что хотелось съесть его целиком. Он жадно кусал мягкие полушария, соблазнительно напоминающие персики, и с наслаждением смотрел, как, в ответ, из дырки течёт новая порция смазки… - Ах-х-х. – Простонал Сехун; он тянул густые волосы, пытаясь хоть как-то контролировать себя, и не знал куда себя деть от стыда и наслаждения. А Чанёль творил, что хотел: он медленно и со вкусом трахал мокрую дырку языком, игрался с ней, щекотал, дул холодный воздух на поджавшиеся яички, и с улыбкой смотрел, как сокращаются мышцы на плоском и бледном животе его омеги… Указательный палец коснулся влажного входа и вошёл почти без боли, утонув в нём. Чанёль начал посасывать небольшой розовый член, чтобы отвлечь своего омегу от неприятного процесса подготовки. Он кусал мошонку и нежно втягивал её в рот, посасывая. Из уретры капала естественная смазка, и Чанёль проглатывал её, сладко жмурясь от вкуса… Закрыв глаза, Сехун не переставая стонал, совершенно потеряв стыд. Он кусал свои покрасневшие, зацелованные губы, в желании быть тише, и в это же время мычал, медленно толкаясь в жаркий рот. Бёдра жили собственной жизнью; нижней части его тела сейчас было так хорошо, и плевать, что внутри него хаотично двигались уже три пальца… - Чанни… – Сехун выгнулся, кончая парню прямо в рот, его тело билось в судорогах так сильно, что Чанёлю пришлось держать омегу одной рукой, чтобы тот не вырвался. Пока волны оргазма медленно стихали, Альфа не выпускал член из плена рта, и внимательно следил за тем, как весь вспотевший и такой соблазнительный омега валяется на его простынях, тяжело дыша... Чанёль вынул пальцы с характерным чпоком, и облизал их, другой рукой, быстро снимая боксеры. Сехун был весь расслабленный и в изнеможении после оргазма; если он будет осторожен, то омега не почувствует боли вообще… - Я люблю тебя, – тихо прошептал Чанёль, склонившись над бледной шеей. Он вдохнул запах рядом со свежей меткой и приподнял бёдра омеги, устроив длинные ноги у себя на пояснице. – Пожалуйста, потерпи… После этих слов, Сехун открыл глаза; в его вечно холодных, с отстранённым взглядом, глазах, Чанёль в этот момент уловил столько нежности, что упустил мгновенье, когда к его губам прижались в поцелуе… Твёрдая головка уверенно упёрлась во влажное отверстие и несильно надавила. Сехун попытался расслабиться, поэтому с шумом вдохнул воздух через ноздри, прикусив Чанёлю нижнюю губу. Смазка облегчала процесс, но оба выдохнули лишь тогда, когда он полностью вошёл. Сехун вцепился в его шею, обнимая и прижимаясь; ноги, которые онемели от неудобной позы, уже на автомате скользили по пояснице альфы, но Чанёль держал их крепко, начиная делать первые толчки… Чанёлю было так хорошо, он чувствовал восхитительное давление на каждую клетку своего члена от узкого и жаркого входа омеги, от влажной кожи, которая тёрлась об него при каждом толчке, и ощущал ни с чем несравнимое и чистое удовольствие… И вновь были бесконечные поцелуи, до невозможности бесстыдные касания, где смешивались их смазка, пот и слёзы. Сехун чувствовал свой собственный вкус на желанных губах и присасывался к ним с двойным усилием. Он шептал всякие глупости своему альфе, говоря, какой Чан горячий, большой, восхитительный, и как Се в нём нуждался… А Чанёль каждый раз кусал его плечи и шею, смотря безумными глазами, где человечного было мало, зато разбушевался огонь, свойственный альфе... Сехун с трепетом принимал эту сладкую боль и выгибался навстречу острым зубам, позволяя оставлять следы, а сам двигал бёдрами, ощущая сладкую наполненность и пульсацию плоти у себя внутри… - Чанни… – Сехун горячо застонал, и, опрокинув голову, потерялся в следующем оргазме, a тем временем, обезумевший от такого зрелища, альфа, двигался как поршень: то равномерно, то слишком быстро хаотичными движениями… Омега вскрикнул, когда в него вцепились зубами слишком сильно; он ощутил внутри, как член альфы становится всё больше, а сам Чанёль сжимает его талию так, что хрустят кости. - Пожалуйста… не надо, вынимай, – осевшим от стонов и криков, голосом, взмолился Сехун, в ответ, Чанёль посмотрел на омегу так, что у него не осталось сомнений. Никуда ему не деться от своей участи... *** - Дурак… Ты спустил в меня узел! – Чанёль сильно прижимал к себе бледное тело омеги, пытаясь, лишний раз не двигаться. Девственное тело ещё не привыкло к партнёру, не говоря уже об узле; так что, наряду с наслаждением, тот получал порцию жгучей боли… - Разве ты не хочешь детей? – Альфе было стыдно смотреть на плечи и шею Сехуна; он был неосторожным, нужно было искупить вину и попросить прощения… - Мне всего 19. Рановато заводить детей, я собираюсь продолжить учёбу, несмотря ни на что. И, несмотря на то, что ты появился спустя столько лет. – Обиженно пробубнил омега, скрывая своё выражение лица под простынёй, которой их укрыл Чанёль… - Ты ждал меня? - Первые два года? Да, ждал, а потом понял, что ты не вернёшься. – В голосе прозвучала обида и, свойственный ледяной принцессе, холодок. - Прости меня, я так хотел вернуться… но не мог. Прости. – Чанёль нежно осыпал поцелуями места укусов и гладил рукой впалый живот… - Это уже не важно. Мы - истинные, и судьба решила нас снова свести. Надеюсь, сделав мне ребёночка, ты не сбежишь в этот раз. – Альфа аж поперхнулся от слов своей пары, и вздрогнул, попытавшись двигаться, на что Сехун сдавленно застонал от причиняемой боли… - Никогда, слышишь? Я не брошу ни тебя, ни нашего малыша! Я люблю тебя, я чувствовал нашу связь, даже когда ты был под действием таблеток. – Сехун прикусил губу, наверняка альфа нашёл пузырёк, когда рылся в его сумке… - Это моя жизнь, ясно? Моя сущность мешала мне жить и учиться. Я хочу стать доктором, и никакая физиология мне в этом не помешает! - Ах, правда? Ты думаешь, я позволю тебе глотать эту химию и травить свой организм? Ты можешь стать кем угодно, но больше никаких таблеток! Буду тебя сам лечить и помогать очищать организм. – Сехун усмехнулся и слегка повернулся. - Мне интересно, и как же? - Теперь я буду твоей дозой, – Чанёль потянулся и нежно поцеловал его в губы. – Я так скучал по тебе, мой персик. – Альфа трепетно уткнулся в многострадальную шею, пряча эмоции… - Ты изменился, где тот пухленький очкарик, который возился со своим хорьком? Хотя, кое-что осталось неизменным. – Накрыв руку Чанёля на своём животе, Сехун нежно улыбнулся… - И что же? - Ты всё так же любишь кусаться и хочешь меня раздеть. – Альфа рассмеялся, целуя своё чудо, и чувствуя как их накрывает, очередным оргазмом. В голове проплыло ещё несколько вопросов, но по поводу того как его пара оказалась в Китае, да, к тому же, по-видимому один с Бэкхёном, но Чанёль решил задать их уже потом, после десятой сцепки, наверное… *** - Теперь, после того как все альфы будут знать, что ты, на самом деле, омега, защищать тебя будет ещё труднее. Возьмём хотя бы наглого администратора с твоей работы, думаешь, я не видел, как он на тебя смотрит? – Сехун закатил глаза и поправил шарф, который должен был скрыть следы на его шее… - А можно и я пожалуюсь, господин-сталкер? Теперь, когда ты мой альфа, ты мне спокойно дышать не позволишь без твоего ведома, несмотря на метку? И не надо меня провожать на работу, тебя самого скоро уволят такими темпами. – Чанёль широко улыбнулся, наплевав на то, что они посреди улицы, и чмокнул вредного омегу в щёку… - Переезжай ко мне, буду меньше ревновать, обещаю… - Сехун шикнул на него за наглый поцелуй и дал нехилый подзатыльник…. - Щас, просто ты хочешь меня полностью контролировать. И тебе не нравится мой сосед, Лэй. – Чанёль потёр затылок и согласно закивал… - У тебя есть я, так что не стоит убиваться между учёбой и работой. Ещё и этим оболтусам готовить, убирать. Бэкхён совсем не изменился: как был вредным манипулятором, так и остался. Мне уже жаль его будущего мужа, – Сехун хихикнул, но сразу стал серьёзным. - Ты это моего дядю оскорбил сейчас? Я своих в обиду не дам, учти! – Именно этого и добивался коварный омега - альфа сразу же приобнял его, ластясь и прося не дуться… - А ещё, я сам о себе позабочусь, мне не нужна помощь. Разве не из-за этого я сбежал из дома? Чтобы избавиться от опеки и стать самостоятельным. Чанёль, ты ведь не будешь ограничивать мои действия и возможности? - Что ты? Конечно же нет! Я хоть и сталкер, но очень хороший сталкер. Просто говори мне куда идёшь, а я обещаю набивать морды всем альфам, которые попытаются на тебя претендовать. – Сехун фыркнул, но самодовольно улыбнулся, прижавшись к сильной груди своего парня. Такое внимание льстило и делало его таким счастливым, что глупая улыбка сама лезла… - Кстати, об альфах, ты говорил с Реншу? Вы не должны прекратить общение из-за того случая. – Чанёль задумчиво выдохнул и зашагал медленнее, сжав пальцами предплечье Сехуна, которого он обнимал... - Он звонил и писал извинение. Но я всё ещё злюсь, не знаю, посмотрим. Ты для меня важнее всего... - Конечно! Так и должно быть, – самодовольно протянул Се, скептически смотря на довольное лицо альфы. – Но переезда в твою квартиру не дождёшься! - Это ещё почему? - Потому что ты, Чанёль, озабоченный маньяк! С тобой невозможно будет ни учиться, ни работать, ты мне проходу не дашь, из спальни не выпустишь. – Смущённый Сехун выглядел слишком мило; Чанёль с умилением уткнулся в его шею и сквозь зелёный шарф вдохнул сладкий персиковый аромат… - Я не озабоченный, я влюблённый. Моя ледяная принцесса. – Длинные, грубые пальцы погладили чёрные шелковистые волосы, корни которых уже начали светлеть. – И перекрась уже свои волосы, я так скучаю по серебристым и длинным волосам моего мальчика. - Длинные волосы остались в детстве, так что мечтай. – Сехун шлёпнул по его шаловливой ручке и показал язык… - А если я позволю тебе жить со своими друзьями - ты вернёшь натуральный цвет? – Зная характер своей пары, Чанёль понимал, что придётся идти на такие уступки… - Хм… хорошо, а если перестанешь кусать - может даже и отращу, как у папы. – Чанёль довольно сверкнул глазами… - Скажем так: буду, но не сильно, договорились? – Сехун смотрел на красивую улыбку и чувствовал, что не сможет в этот раз показать упрямый характер... - Договорились… *** Сехуну было неспокойно с самого утра: желудок от волнения сжимался, а наставления Бэкхёна и Минсока не помогали. Несмотря на то, что сегодня выходной день для генеральной уборки и времени, которое можно посвятить учёбе - Сехуна ждала встреча. Чанёль обещал представить его родителям, как свою пару… Дядю Минхо и Лухана Сехун помнил, наверное, очень хорошо, - особенно тот день, когда папа-Лу ругал Чанёля и ударил его за необычные “игры”. Чанёль пару раз звонил, успокаивал и постоянно писал смски, не смотря на то, что сам был на работе. Он на расстоянии чувствовал состояние пары, и подбадривал его как мог… - Всё будет хорошо, персик, – Чанёль нежно поцеловал Сехуна в губы, и прижал к себе, когда они стояли перед большим двухэтажным домом, в приличном районе Гуанчжоу.. Сехун нервно кивнул, поправляя уже немного отросшие светлые волосы… Омега слегка удивился, когда дверь открыл Минхо; тот мало изменился за прошедшие годы, разве что причёска и заострившиеся черты лица, которые стали грубее и мужественнее. По телосложению он не уступал сыну в мускулатуре, и явно следил за собой… - Отец. – Чанёль улыбнулся, и придерживая Сехуна за талию, подтолкнул его вперёд. - Добрый вечер. – Омега вежливо поклонился, опустив голову, в ответ на любопытный взгляд родителя… - Не стойте на пороге, входите, дай тебя разгляде-е-еть. Так вот на кого запал Чанёль, а у башеньки отличный вкус, прям весь в меня, – Минхо мило подёргал Сехуна за щёки, как бы осматривая его, и рассмеялся, видя как младший засмущался. – Ах, милашка, – старший одобрительно кивнул, приглашая их в большую, уютную гостиную, подозрительно внюхиваясь… - А где папа? – Чанёль держал свою пару за руку, зная, что тот волнуется. - Он наверху с твоим братом, укладывает его спать. – Чан кивнул и странно посмотрел на отца, выражение лица которого явно было недовольным. - Извините, конечно, за вопрос.. По телефону, Чанёль говорил, что ты - бета, но сейчас от тебя так отчётливо пахнет омегой… - Отец… Это Сехун, тот самый Сехун, мы истинные. Он пил таблетки, чтобы скрыть свою сущность. Невероятно, правда? Вы меня не пускали в Корею за ним, а мы встретились здесь; судьба нас свела несмотря ни на что. – Влюблённый взгляд Чанёля был устремлён на белокурого омегу, который теребил его пальцы и кусал губы смотря вниз. Он не видел выражение лица Минхо… - Что? Что ты сказал? – Лухан появился неожиданно; миловидный, нежный блондин, который выглядел гораздо моложе своих лет, смотрел на них с ужасом в глазах… - Ты - Сехун? Сын Чонина и Тэмина?... - Д-да, я сбежал из дома вместе с Бэкхёном недавно, мы учимся в одном университете с Чанёлем, так и встретились, – Сехун не понимал, что происходит; он испуганно глядел на родителей своего парня, которые выглядели шокированными и озадаченными. Почему-то эта ситуация напоминала ему детство, где их застукали за чем-то постыдным и сейчас собирались обругать… - Я не понимаю… Как это могло случиться? Ваша встреча, это ведь не случайность, правда? Слишком много совпадений. – Нервно затараторил Лухан; его губы дрожали, и руки постоянно тянулись к волосам и лицу… - Мы истинные, это неважно, случайность, или нет. Нам суждено быть вместе. – Чанёль смотрел на отца, ожидая поддержки, но тот был полностью поглощён мужем, у которого начиналась истерика... - Я ведь говорил, что вы не можете быть вместе, Чанёль! Когда ты сказал, что влюбился в бету из университета, мы так обрадовались, надеялись, что ты бросил свои бредовые мечты. Ты нам соврал? Как ты мог? – Лухан подался было вперёд, повышая голос, но его остановил муж, придерживая и поглаживая по спине… - Милый, успокойся, прошу. Давай будем вести себя, как цивилизованные люди и решим проблему тихо-спокойно. – Предложил Минхо; в его взгляде, устремлённый к сыну, читалось разочарование… - А в чём, собственно, проблема? Я не врал вам и объяснил, что Сехун скрывал свою сущность ото всех, у него были на это причины. – Сехун прижался к паре и сморгнул слёзы обиды, которые вот-вот начинали скапливаться на ресницах. Он так и знал, что семья Чанёля не захочет его принять. По неизвестной причине, но чувствовал это, поэтому так нервничал… - Вы не можете быть вместе! Я тебе запрещаю, Чанёль, слышишь? Запрещаю! – Дрожащим голосом, громко воскликнул Лухан. Его глаза забегали по Сехуну, заметив яркие отметины и свежую метку на шее. – Чёрт… у вас уже всё было… - блондин чуть было не свалился в обморок, но муж его поймал, прижав к себе… - Всё дело в моей семье, да? Вы раньше хорошо общались, дружили, но потом резко исчезли и до сих пор не разговариваете. Вы улыбались до того, как узнали, что я тот Сехун, до этого я был желанной парой для вашего сына. Ведь так, дядя Минхо? – Сехун с надеждой в глазах взглянул на старшего, который, гладил щёки мужа и прижимал его к себе; он хотел получить ответ и знать, что тогда произошло… - Чанёль, Лухану плохо, принеси воды. – Альфа помчался на кухню, а Минхо бережно посадил мужа на диван. – Всё хорошо? – Лухан всхлипнул и уронил слёзы, отрицательно покачав головой. - Как всё может быть хорошо? Не видишь метку на его шее? И эти запахи… Они провели течку вместе, Минхо… Понимаешь? Вместе. – Блондин заревел, уткнувшись в руки; Чанёль прибежал со стаканом и застыл возле отца… - Вот, выпей… - Ты хочешь ответ на свой вопрос, Сехун? Хочешь знать, почему вы не можете быть вместе? Хорошо, я тебе скажу, – Лухан с силой швырнул протянутый стакан в стену, вскакивая с места. Сехун инстинктивно вцепился в руку Чанёля, прижимаясь к нему; его испуганные серые глаза смотрели на Лухана с горечью, как будто ожидая приговора. Ощущение, что сейчас его могли уничтожить, могли взять то хрупкое счастье, которое он приобрёл, и разбить, как тот стакан с водой… Но в этот переломный момент судьбы всё решаем мы - люди. И не важно как всё пойдёт дальше, ведь важен лишь этот драгоценный момент… Минхо вцепился в руку мужа и потянул на себя, обнимая; его сильные пальцы вцепились в хрупкого омегу так, как будто от этого зависела его жизнь. - Извините нас, я должен поговорить с мужем наедине. – Сехун обессиленно уткнулся носом в плечо Чанёля, пока старшие, споря о чём-то, поднимались на второй этаж… - Всё будет хорошо. - Альфа нежно поцеловал светлую макушку, поглаживая тонкие пальцы. – Если даже они скажут нет… - Ты бросишь семью ради меня? - Я брошу весь мир ради тебя, – Сехун всхлипнул от услышанных слов и уткнулся в сильную грудь, не желая показывать слёзы. - Сейчас нам лучше уйти, я заберу оставшиеся вещи потом. – Омега лишь обрадовался от таких слов, краем глаза смотря на осколки разбитого стакана на полу… *** - Я хочу, чтобы ты знал кое-что обо мне, – пустой автобус ехал медленно; Сехуну сейчас не хватало горячего чая и немного Бэкхёна, чтобы разбавить мысли его болтовнёй. Он заинтересованно дёрнулся, подняв голову с крепкого плеча… - И что же? – Чанёль заботливо убрал его светлую чёлку и слегка улыбнулся. Было всего пару пассажиров, и он не стеснялся показывать нежность… - Минхо и Лухан… не мои родные родители. - Что? - Я узнал об этом случайно, ещё в средней школе. Постоянные посещения врачей родителей меня не радовало, особенно то, что мне ничего не рассказывали.. А я был ещё тем любопытным подростком, и уже тогда неплохо разбирался в медицинских терминах. Однажды, я подкрался к их спальне и нашёл документы... Точнее, медкарту, которую не должен был найти. И прочёл то, что мой папа принимает гормональные стимуляторы. – Чанёль выдохнул, потерев лоб, Сехун хмуро следил за каждым изменением на его лице... - Он не мог иметь детей? - Не мог… Не потому что он бесплоден, а потому что он не омега. Точнее, не был омегой с рождения. Лухан родился альфой и сменил пол. Всё подтвердилось, когда они решили усыновить моего брата, тогда мы и поговорили. Это был наш первый и последний разговор на эту тему. – Чанёль выдохнул, как будто сбрасывая огромный груз с души. Сехун неверующе посмотрел на него и пытался расставить всё по полочкам, но мысли путались, говорить не получалось, из-за чего он глупо открывал и закрывал рот… Чанёль фыркнул, увидев его выражение лица… - Ты сейчас выглядишь таким милым. Не надо ничего говорить, тем более, жалеть меня. Они потрясающие родители. Я рос обеспеченным и избалованным, они всегда делали для меня то, что нужно параллельно с тем, что я хочу. Кроме тебя, конечно, в этом я никогда их не пойму, но сейчас нам всем нужно время. А тебе отдохнуть и хорошо покушать. Хватит стресса для нашего малыша за один день. – Альфа осторожно коснулся живота Сехуна и нежно погладил его… - Откуда ты знаешь, что я беременный? Я даже тест не делал, слишком рано… - Просто знаю, и знаю, что у нас будет омежка… Такой же белокурый, как ты... *** - Зачем ты меня остановил? Я должен был всё рассказать. Они не знают, что творят, Минхо, это всё аморально, ни в какие рамки не лезет. Боже, что мы натворили, – Лухан истерил, несмотря на то, что в другой комнате спал их сын, - маленький омежка… - Успокойся, Лу, давай присядем, выдохнем и всё обсудим, ладно? – Минхо силой дёрнул мужа на себя и заставил сесть рядом на кровать. - Что же теперь будет? – Дрожащие пальцы судорожно вытирали слёзы, и заплаканный блондин кусал губы, растерянно смотря на мужа… - Мы... Мы не можем рассказать правду, Лу, – Минхо обнял его лицо и вытер большими пальцами влажные щёки, пытаясь говорить намного мягче. – Послушай меня, просто послушай, ладно? – Лу кивнул, всхлипывая… - 20 лет назад, когда мы с Кёнсу договорились, мы обещали никому не рассказывать. И дело не только в этом обещании, Лу, это не наша тайна. Мы не имеем права рассказать им и разрушить жизнь двум влюблённым людям. Они так молоды и наивны, у них всё ещё впереди, а разглашение правды разрушит им жизнь. Об этом узнает Тэмин и Чонин, как думаешь, каково им будет? Как себя почувствует Чонин, зная, что мы все эти годы растили его родного сына? Каково будет Тэмину, зная, что у его мужа есть сын от Кёнсу? Его семья тоже пострадает, думаешь, Джинки, несмотря на свои годы, оставит всё как есть и простит мужа? За это поплатится ни в чём не виновный Бэкхён. Нет, Лухан, мы не можем рассказать… - Ты что говоришь, Минхо? Они братья! Мы закроем глаза на это и пожелаем им счастья? Я не смогу... это слишком… - Когда-то и наши чувства считались неправильными, ведь так? Альфа с альфой - это против природы, извращение, аморально, как ты говоришь. Но мы пошли против, и смогли стать счастливыми. Мы построили счастливую семью и вырастили замечательных детей. И я ни о чём не жалею, я люблю тебя даже больше, чем 20 лет назад. – Минхо нежно улыбнулся, гладя мягкие волосы омеги и прижимая его к своей груди… - Я тоже тебя люблю, очень сильно. Но это ведь совсем другое: их отношения, их будущее. А как же их дети?... – Лухан сжал пальцами ткань рубашки мужа, размазывая слёзы по его плечу… - Природа никогда не ошибается, Лу, они сводные братья, но они ещё и истинные. Метка на шее Сехуна - этому подтверждение. Они идеально подходят друг к другу, хоть и внешне так отличаются. Кто скажет, что они братья? Никто, уверен, у них родятся здоровые дети… - Воцарилось молчание, где слышалось только тиканье часов на стене. Минхо заботливо укачивал Лухана, ожидая его ответа… - Пусть всё решит Кёнсу; если это его секрет, то мы спросим у него. Если он одобрит, то так и быть. Я отпущу их, и этот секрет умрёт вместе со мной.. Ты прав, мы не имеем права это делать. – Именно тот ответ, который ожидал Минхо, зная, что в глубине души Лухан тоже не хочет причинять вред никому этой правдой. Слишком большой шок, и идя на поводу разума своих мировозданий, он вцепился в эту правду, как в спасательный круг. Но это был именно тот случай, когда нужно послушать сердце, то, что скажут тебе родительские чувства. Минхо осознавал серьёзность ситуации и то, что судьба многих в их руках; они крепко сцеплены вокруг этой тайны. *** Сехуна весь день отвлекал от тяжелых мыслей Бэкхён, тот светился и радовался за него. В университете все шептались, смотрели то понятливо, то насмешливо. Но Сехун не жалел о содеянном, он выбросил таблетки, открыто показывал горло с горящей на шее меткой принадлежности… А когда на перемене к нему подошёл Чанёль, со взглядом, полным нежности, то весь напряг куда-то ушёл. Сехун из ледяной принцессы за секунду превратился во влюблённого солнечного омегу, принимая заботу и ласку своего альфы. Теперь их пара была новостью номер один во всём университете... После занятий, белокурого омегу проводили до дома, и лишь зацеловав до покрасневших губ, наконец отпустили. Счастливый и улыбающийся Сехун, смотрел, как Бэкхён дуется, слегка шагая впереди. Тому, видимо, ещё предстояло привыкнуть, что внимание любимого племянника теперь на 99% принадлежит Чанёлю… - Я думал, он тебя съест! Как можно так целоваться? Так ещё и перед подъездом? Что о нас соседи подумают? – Бэкхён читал нотации, а Сехун лишь смеялся. - Эй-эй, ворчать как старик - это моя обязанность, забыл? А теперь перестань дуться и иди сюда, – Сехун взлохматил шатену волосы, и довольный собой, побежал, зная, что его не догонят… - Ах ты мелкий засранец! Я твой дядя! Ты не можешь так вести себя со мной! – Благодаря длинным ногам, Сехун добрался до квартиры быстрее, и теперь смотрел, как, впопыхах, Бэкхён пытается справиться с оставшимися ступеньками лестницы… - А я твой хён, так что могу. – Сехун дразня показал язык, и юркнул в квартиру, торопливо снимая обувь. – Мы дома! – Он удивился, заметив незнакомую обувь у дверей. Минсок и Лэй пришли вместе с друзьями? На кухне горел свет, и на удивление, было тихо, Сехун даже испугался, заметив высокого альфу в костюме, который стоял спиной к нему, а потом, его как будто ударило током от осознания… - Отец… - Хунни! – К нему бросился на шею Тэмин; тот выглядел исхудавшим, заплаканным и совсем не здоровым. Его светлые глаза смотрели с такой тоской и беспокойством, что у Сехуна сжалось в горле чувство вины, не давая вздохнуть. – Боже, сынок, как я волновался, – тёплые маленькие ручки, на автомате, гладили его волосы, лицо, с заботой поправляя воротник сорочки. – Мой Сехунни… - Папа, – младший, не сдержавшись, тоже заплакал, обнимая, прижимая к себе хрупкого родителя. Тэмин отчётливо пах лилиями и морем, которые теперь ярко чувствовал младший; его длинные белые волосы были аккуратно собраны в косу, которая доставала до поясницы… Когда минуты сопливого воссоединения закончились, Чонин терпеливо обернулся, посмотрев на сына. В его нечитаемом выражении лица, Сехун видел лишь одно – осуждение… - Отец… прости меня… - Ты сбежал из дома, переехал в другую страну, связался с альфой и получил метку. А твой запах… Боже, ты носишь ребёнка под сердцем. Кто этот подонок? – Тёмные глаза альфы выражали злость и разочарование; Сехун, неосознанно для себя, заплакал ещё сильнее и кинулся навстречу старшему, но остановился, наткнувшись на твёрдую стену вины… - Видимо, нам предстоит долгий разговор, прошу вас, выслушайте меня. – Сехун инстинктивно положил руку на живот; теперь он точно знал о том, что ждёт ребёнка от любимого человека. Тонкий нюх отца не мог ошибиться. Следующий час, они говорили не переставая. В основном, говорил младший, а старшие пытались слушать и понять. Сехун делился переживаниями, причинами побега, объясняя свои мотивы, он даже признался в том, что принимал таблетки, пытаясь быть осторожным и сдержанным. О том, как в его жизнь ворвался Чанёль и всё изменил, что они истинные, что теперь их присутствие рядом друг с другом жизненно важно. Тэмин плакал, всё время держа его за руку и заботливо перебирая волосы; он жаловался на скромную квартиру, спрашивал про то, почему он так похудел, и что должен одеваться по погоде. Его ласковые маленькие пальцы несколько раз касались плоского живота сына. Ещё юный, с виду, омега, не мог до конца осознать эту новость. Он станет дедушкой… Чонин больше молчал, чем говорил; его хмурые брови и скрестившиеся на груди руки говорили сами за себя. Он всегда любил, заботился о Сехуне, отдавая ему всю свою родительскую нежность. Несмотря на объяснения, принять поступки сына ему было тяжело. Ревнивый собственник смотрел на яркую метку на шее Сехуна и вдыхал изменившийся запах, коря себя за не бдительность… - Это я во всём виноват. – Неожиданно выдавил Чонин, растирая виски, как будто желая избавиться от головной боли… - Не говори так, милый, ведь с Сехуном всё хорошо. Он встретил своего истинного, и у них родится ребёнок. Разве это не замечательно? – Тэмин лучисто улыбнулся и, привстав, подвинул стул к мужу, присаживаясь рядом. Сехун чувствовал себя виновным, папа всегда был таким - ласковым успокоителем. Он всегда поддерживал твёрдые семейные узы между ними, помогая избегать больших ссор... - Мы растили его, пытались оберегать от всего этого, а он сбежал. Я так и знал, что случится самое плохое. – Тэмин, услышав слова мужа, опять улыбнулся, погладив его жёсткие уложенные волосы… - Ревнуешь… да? Ещё и обижен, что твой Сехунни сбежал и теперь не полностью под твоим присмотром, что его придётся делить с Чанёлем. – Сехун тоже улыбнулся от таких слов - да, его отец именно такой… - Что? О чём ты? – Кажется, старший даже немного покраснел. - Не волнуйся, у тебя есть ещё Тэо и я, будешь нас мучать опекой. А скоро родится наш внук. Уверен, надзор над молодняком тоже не помешает. – И сразу же стало так тепло и легко; Сехун, впервые за час, глубоко задышал, почувствовав, как тяжёлая атмосфера рассеивается… - Отец… прости меня, пожалуйста, я люблю тебя, – Встав, младший сел на корточки перед родителем, с надеждой посмотрев на него… - Вставай давай, иди сюда, – Чонин заботливо обнял сына, посадив как маленького на свои колени. – Я понимаю тебя отчасти, ведь мы с папой тоже истинные, а устоять перед природой, когда чувства так сильны - невозможно. Мы рады, что ты нашёл своё счастье. Но пока я не поговорю с альфой, который сделал тебе ребёнка и не выясню его намерения - одобрения от меня не жди. – Пытаясь выглядеть строго, потянул старший, поглаживая спину Сехуна. Младший засмеялся, чмокнув его в щёку. - Метит территорию, скоро будет битва двух альф, я не могу это пропустить, – потирая ручки, произнёс Тэмин. - Пожалуйста, не будь с ним слишком строг, он очень хороший, – пытаясь быть предельно милым, произнёс Се. - Этот мелкий пухленький очкарик? Наверняка ты выше его на голову. – Фыркнув, протянул Чонин… - Ты удивишься, когда увидишь как он изменился. – Довольный беременный омега подмигнул Тэмину, и краем глаза уловил силуэт Бэкхёна в прихожей, который показывал большой палец, улыбаясь. Подслушивал всё время, врединка… *** - Милый домик. – Сдержанно протянул Кёнсу, переступив порог дома; он критично осмотрел помещение, остановив взгляд на Минхо. – Где мой сын? - Давай пройдём вовнутрь и всё обсудим. – Лухан попытался скрыть удивление; облачённый в дорогую брендовую одежду, Кёнсу выглядел совсем по-другому. За 12 лет тот изменился: немного пополнел, волосы отросли. Теперь он одевался, как и положено мужу миллионера, и использовал косметику, скрывая возраст… - Если Бэкки не здесь, то его наверняка нашёл уже мой муж. Вы что-то говорили по телефону насчёт Чанёля, с ним что-то случилось? - Да, присаживайся, я принесу чай. – Лухан удалился, чувствуя внутри какую-то горечь; он, конечно, не ожидал объятий и слёз радости. Но хотя бы тёплую улыбку, он всегда думал, что с Кёнсу их связывают особенные отношения, несмотря на то, что они редко общались после переезда в другую страну. Лу тактично оставил всё на предусмотрение мужа, сидя рядом и следя за мимикой гостя, которая практически не менялась. Минхо медленно всё объяснял, пытаясь быть мягче, никого открыто не осуждая… - Я ничего не понимаю, – неожиданно протянул Кёнсу, наконец подав голос… - Что… что тебе непонятно? - Вы хотите моего разрешения, чтобы сказать им правду? Вы правда думаете, что такое возможно? – Минхо удивлённо посмотрел на Лухана, не понимая реакцию старшего… - Мы просто хотим… - Совершенно исключено! Вы не можете сказать Чанёлю и Сехуну правду. Да, я его родил, но вы его воспитали и наверняка лучше понимаете, что правда разрушит жизнь всем нам. – Лухан горько выдохнул, видя в глазах мужа выражение “я ведь тебе говорил”. – Оставьте их в покое, это не наша вина, что природа выбрала их истинными. - Так мы должны жить с этим? Все мы? – Лухан поражался его спокойствию, когда, тем временем, сам глаз не сомкнул ночью. - Вы удивитесь, узнав, с чем можно жить, – Кёнсу улыбнулся, и эта многозначительная фраза застряла в голове Лухана даже после того, как он ушёл… *** Чанёль напряжённо наблюдал за тем, как его рюмка наполняется уже не в первый раз; молчаливый Чонин не воспринимал его отказы всерьёз и продолжал наливать спиртное… - Мистер Ким, мне правда уже хватит, я не любитель выпивать столько. – Пытаясь быть вежливым, младший положил ладонь поверх рюмки и невинно улыбнулся. – А вам ещё машину вести… - Знаешь, как лучше узнать человека? - Что, простите? – Непонятливо нахмурился Чан… - Чтобы лучше узнать человека - надо с ним выпить. Ты теперь суженный моего Сехуна, ты украл его невинность, да ещё сделал из меня преждевременного дедушку. Радуйся, что спиртное наливаю, а нe чего похуже. – Чонин потёр обросшую, двухдневной щетиной, щёку, и усмехнулся, увидев как младший боязливо взглотнул. – Расслабься, я обещал сыну не трогать тебя, пока что… - Я уже просил прощения, но, видимо, этого недостаточно, – прикусив губу, младший спрятал ладони под столом, проводя взглядом по помещению семейного дорого ресторана, где они сидели. - Если ты его обидишь - я отрежу тебе бубенцы, если заставишь плакать - тоже. – Чонин залпом осушил свою рюмку и поморщился. – Так что тебе стоит быть острожным не только в моём присутствии. - Извините… А почему сразу бубенцы? – У него даже яйца загудели от ужасных картинок, которые ему подкидывало воображение. - Потому что для мужика самое главное что? Ну кроме семьи конечно - естественно его причиндалы! Сехун мой первенец, мой нежный цветочек, которого ты осквернил! Зуб за зуб, как говорится, обидишь его - лишишься самого нужного. – Чанёль рассмеялся и потянулся за своей полной рюмкой… - Я вас понимаю, у меня тоже скоро родится сын-омега. Наверное, я тоже буду угрожать его ухажёрам в будущем, – Чонин одобрительно кивнул, наполнив их рюмки вновь. - Я спиртное уже много лет не пил, обещал Тэмину. Ночью перед свадьбой у нас был долгий разговор по этому поводу. В такие моменты, ты больше всего ощущаешь разницу между тобой прежним и нынешним. Надеюсь, ты тоже замечаешь эти изменения в себе. Истинная пара – сейчас это такая редкость, и мы с тобой счастливчики. Так что цени своё счастье, – постепенно выпивая, их всё больше тянуло на откровения. Чонин, хоть и не подавал виду, но с самого начала этот альфа в нём вызывал странные чувства. Он казался таким простым, улыбчивым и… родным. Всё это было легко списать на воспоминания из его детства, где малыш Чанёль ещё был пухленьким очкариком, вечно бегающий за его сыном. Или на спиртное, которое сближало их… - Вот ты, например… Как ты позволяешь Сехуну жить с посторонними? У тебя ведь вроде квартира! – Захмелевший Чонин сидел на удобном диванчике рядом с младшим, соприкасаясь с ним плечом, и с аппетитом пробовал закуски… - А что я? Он ведь брюнетом был, еле заставил покрасить волосы обратно, взамен, он вызвался остаться жить с ними, говорит, я ему учиться буду мешать. Пффф - Чанёль некультурно икнул, старший заботливо похлопал его по спине… - Растёт ещё один подкаблучник на нашу голову, весь в отца, – на громкий смех парочки посетители даже не оглянулись, которые, в основном, тоже сидели в шумной компании. - Я не подкаблучник, просто мне нравится баловать любимого. Он же беременный… - Обиженно пробубнил Чанёль; его расфокусированный, пьяный взгляд еле словил полупустую третью бутылку, а руки потянулись за добавкой. У кого-то рядом зазвонил мобильник… - Ага, щас… Ты мужик, или как? У тебя хоть бубенцы имеются? Если их нет, то чё я там отрежу, в случае чего? Надо быть напористым! Властным! Ты ж альфа! Альфа-самец! – Показывая кулак, Чонин воинственно сжал челюсть, немного покачиваясь на месте. Он вытащил вибрирующий смартфон из кармана, и сразу же изменился в лице, увидев дисплей... - Да, любимый? Хорошо, всё отлично! Мы здесь… беседуем и вкусно ужинаем, Хунни тоже рядом? Что? Нет, нет, конечно нет! Я не пьян, просто пару рюмок выпил в честь своего внука! Тэ… Послушай, малыш… Ну что ты, конечно люблю! Ладно, мы скоро будем. – Чонин тяжело выдохнул, закончив разговор с супругом… - Нам пора, поехали к нам, в гостиницу, Хунни тоже там, как раз познакомишься с Тэо, – Чанёль удивился, но потом ухмыльнулся… - Видимо, я не один здесь такой подкаблучник… *** Когда Тэмин известил Сехуна о том, что Джинки хочет с ним встретиться в своём номере, омеге показалось, что он получил повестку в суд. Да, он был виновен, и старший наверняка предъявит вердикт, в последствии чего, его явно не ждало ничего хорошего. Но показывать себя виноватым перед дедушкой, он не собирался. Потому что Джинки был слишком тактичен, если он видит, что ты признаёшь свою вину, то наказание становится вдвойне страшнее. Сехуну придётся биться до конца и защищать свою позицию… Он узнал, что Бэкки переведут в Корею, но позволят дальше учиться на врача; скорее всего, его ждёт домашний арест и усиленная охрана на ближайшие несколько месяцев. Джинки был непреклонен; Сехун даже боялся предполагать, что ждёт его… - Семейные ценности – честь, благое имя… Для нас, это всегда было превыше всего. И дело не только в том, что скажут остальные. Мы не последние люди в Корее, Сехун, и мне важно всегда сохранять баланс и дисциплину в семье. Ты уже не ребёнок, я не могу отчитать тебя и лишить временно игрушек. Ты - взрослый омега, который, несмотря на ответственность наследника большой корпорации, принял эгоистичное решение. Тэо ещё слишком мал, пройдёт ещё 20 лет, пока он сможет принять пост президента. Твоя тяга к медицине… Неужели ты не можешь отнестись ко всему серьёзнее, Сехун? Скоро свадьба и рождение правнука, всё будет устроено в лучшем виде, и преподнесено прессе в качестве идеального дополнения к твоему резюме. Но ты должен переехать в Корею и продолжить экономическое образование. – Густой дым от дедушкиных сигар пропитал весь номер, хоть окна и были открыты для проветривания. Мужчина, чьи волосы тронула седина, стоял спиной к Сехуну и смотрел через стекло на открывающуюся панораму. Омега сжимал пальцы, неподвижно сидя в кресле; ему всё тяжелее было слышать слова старшего… - Почему я? Почему не Бэкхён?... - Ты всегда был умным и расчётливым, несмотря на то что ты - омега. Пока вы с Бэком росли вместе, постепенно эта разница чувствовалась отчётливее. Через пару лет, мой избалованный сыночек найдёт себе альфу, и наплевав на мои запреты, захочет выйти замуж. У него слишком ветреная голова, слишком… омежья. Я всегда считал, что ты не такой… - Разве я тебя не разочаровал? - То, что ты встретил истинного всё меняет, я тебя понимаю и принимаю твоё положение. Вы переедете в Корею и поженитесь, Чанёль получит лучшее образование, станет успешным диагностом-врачом. А ты, после родов, продолжишь подготовление и поступишь в экономический. – Джинки наконец повернулся, с улыбкой посмотрев на побледневшего внука. – Всё будет хорошо, Сехун, твои родные, все мы, будем рядом… - А как же я? Моя мечта стать врачом, мне её просто выкинуть? Ты опять пристроишь ко мне своих людей, чтобы они следили за мной? Не притворяйся заботливым дедушкой, который обеспечивает всем своего внука. Мне не нужна золотая клетка. – Омега встал, направляясь к выходу… - Я и так слишком мягок к тебе, учитывая то, что ты сбежал из дома, переспал с альфой и забеременел. Ты врал нам два года и намеренно провалил экзамен на экономический. Ещё и моего Бэка сделал своим сообщником. А ты даже прощения не попросил… - Зачем? За то, что я пытался быть собой и следовать мечте? Не впутывай сюда Чанёля, он мой истинный, и я счастлив, что у нас будет ребёнок. Я не вернусь в Корею, – Сехун сморгнул слёзы и уверенно посмотрел на старшего. - Иди и скажи своему альфе собирать вещи, вечером, мы всей семьёй вылетаем. – От этих слов стало больно в груди. Сехун грубо захлопнул дверь, быстрым шагом покидая гостиничный номер. Он придерживал живот одной рукой, другой - набирал номер Чанёля… *** - Таблетки не помогают, голова слишком раскалывается. – Альфа, держась за голову, вышел из машины, открывая дверь для Тэмина… - Будешь знать как пить без моего разрешения, – обиженно хмыкнул белокурый омега и взял на руки маленького альфочку, – точную копию Чонина… "- Следующий раз это, наверное, будет, когда родится внук". – С улыбкой подумал мужчина и сразу же ахнул от приступа головной боли, oжидая прибытия лифта. – Надеюсь, Хунни уже собрал вещи, ты звонил Чанёлю? Он точно сам приедет? – Тэмин грозно глянул на супруга и нажал на кнопку звонка. Дверь открыл удивлённый Минсок и, поприветствовав старших, пропустил их в квартиру… - Сехун уже готов? – Чонин нетерпеливо оглянулся… - Сехун ушёл пару часов назад с чемоданами. За ним Чанёль приехал… - Осознание происходящего дошло не сразу; Тэмин, передав Тэо мужу, помчался в сторону спальни, в панике открывая дверь… На тумбочке лежал старенький игрушечный стетоскоп, а под ним - записка: “Я буду учить своего сына следовать за мечтой и никогда не сдаваться. Не ищите нас… Люблю ♥ Ваш Хунни”. ~Конец~ Это был долгий и запоминающийся путь. Спасибо бетам и Каролине за поддержку. И, конечно, вы, дорогие читатели, надеюсь, вы не разочарованы и ожидания оправдались. В этот фанфик вложено много сил, частичкa души, я старалась сделать каждого персонажа живым, а сюжет - непринужденно легким. Желаю каждому из вас такой же теплой и истинной любви, которой пропитан этот фанфик. Я благодарнa всем вам. Эта история закончилась, но я буду продолжать писать. До следующих работ!~~~